Мы знали все заранее

Когда я открыл глаза, то обнаружил, что нахожусь в комнате один, поежился и натянул одеяло. Тело было липким от пота и подсохшей спермы на бедрах и животе. Из-за того, что товарищ все не приходил, я начинал нервничать. Одежда лежала на стуле, уже аккуратно сложенная – все-таки Рай тот еще педант. Возможно, стоит встать? Или дождаться его возвращения? Раздумья были прерваны тихим звуком открывающейся двери. – Уже проснулся? – сдержанно улыбнулся шатен. – Я знал, ты всегда начинаешь ворочаться перед пробуждением. – Правда? – не найдя, что ответить, сказал я и заметил в его руках небольшой таз. – Я подумал, – добавил он, проследив за моим взглядом, – для тебя будет нелишним обтереться. – Спасибо, – быстрая улыбка вышла немного нервной. Я поднялся и, взяв предусмотрительно захваченную другом губку, начал обтираться. – Полотенце только такое, – протянул Икс-рэй небольшого размера прямоугольник клетчатой ткани. – Ничего страшного, – на автомате отозвался я. Очевидно, чтобы не смущать меня, он начал собирать грязное постельное белье. Я одевался, порой оглядываясь на него: должно быть, он чувствовал себя неловко после случившегося. А вдруг наши отношения сойдут на нет из-за моего импульсивного поступка? Возможно, он презирает меня? Нет, быть не может, такой человек не принял бы моего предложения из одной только жалости. Да и зачем в таком случае ему быть нежным со мной? Повалить и оттрахать – что может быть проще? – Прекрати себя накручивать, – на плечо легла теплая ладонь. – Скоро током начнешь бить – настолько напряженный. Сожалеешь о том, что было? Я поднял взгляд. – Нисколько. Имей я возможность вернуться обратно во времени – поступил бы точно так же. – Тогда в чем проблема? – Просто это непривычно для меня, – покачал я головой и, развернувшись, поцеловал Рая. Тот не отстранился. – Совсем скоро меня будут целовать чужие губы, – прижавшись к нему, прошептал я, – и чужие руки будут касаться моего тела. Но теперь – я не сломаюсь. Я… – слова лжи застревали в горле. – Я буду ждать нашей следующей встречи. – Помни о своем обещании, – золотисто-зеленые глаза смотрели строго. – Я помню. Молча мы вышли из комнаты. Мне хотелось быть ближе к товарищу, хотя бы взять его за руку на минуту, но я опасался дотронуться до него, выдав свой страх. – Не мешало бы зайти в душ, – вдруг заговорил шатен, – сегодня все равно свободный день. Или погоняем мяч? – Я, пожалуй, воздержусь, – тихо рассмеялся я. – И то правда, – усмехнулся он и неожиданно остановился у выхода. Приподнявшись на цыпочках, я осторожно заглянул ему через плечо и тоже обомлел: на коленях у нашего доктора, полуобнаженный, с невероятно эротичным выражением лица, прикрыв глаза от удовольствия, сидел Дар – давешний умник, задавший дурацкий вопрос во время лекции. Его всегда аккуратно причесанные светло-русые волосы были растрепаны, расстегнутая рубашка местами прилипла к телу, и, похоже, парень даже не заметил нас. Я сделал знак другу, и мы неслышно покинули лазарет. – Хм, от кого-кого, а от этого тихони я не ожидал подобного, – заметил Рай. – А, по-моему, было бы странным, будь он активом. – Я не об этом, – нахмурился товарищ. – То, что он в принципе… – Знаю я одного принципиального человека, который буквально только что… Кстати, сколько времени прошло? – Четыре часа. – Я спал так долго? – Вообще-то не очень. Шагая по коридору, я порой морщился: нижняя часть тела ощутимо побаливала. – Так что, в душ? – предложил мой спутник. – Давай все-таки в спортзал. Я тебе не соперник, но хотя бы посмотрю, как ты тренируешься. Я мог долго наблюдать за тем, кто заинтересовал меня, поэтому, куда бы ни шел Икс-рэй, я пристально следил за ним, словно он был моей собственностью. Он играл в футбол почти профессионально и по-настоящему увлеченно. Редко можно встретить человека, полностью погруженного в свою деятельность. Настойчивый, трудолюбивый, разбирающийся в людях – он восхищал меня, главным образом потому, что я сам мечтал быть таким. Друг был для меня практически идеалом. Кто знает, может, я уже давно перестал считать его просто другом? Любопытно, делает ли нас любовниками то, что мы переспали? Взаимные чувства? Насчет этого нельзя быть уверенным, когда даже собственные затрудняешься определить. Ха, да взаимность совсем не обязательное условие. Не будет же так, когда… – Не знаю, как ты, а я мыться, – прервал мои размышления шатен, подходя ближе и стягивая мокрую майку. На секунду показалось, что у меня дежа вю, и я отвел глаза. – Да, было бы неплохо. Обычно оживленно разговаривающие, мы молчали и в этот раз. Несколько спасло ситуацию то, что я начал отфыркиваться, когда в глаза попало мыло. Рай посмеялся, сравнив меня с ребенком – этим дело и кончилось. А после мы паковали сумки, чтобы не делать это с утра пораньше – так шансы, что забудешь что-нибудь в спешке, значительно снижаются. Впрочем, вещей было немного: выданная форма – парадная и повседневная – и предметы личного пользования вроде одноразового белья или бритв, тоже казенных, разумеется. Ну и мелочи – электронные фотоальбомы, вэйты* от девушек, счастливые шнурки, домашнее печенье, прибывшее с последним почтовым кораблем, и другая дребедень, которую обычно берут с собой солдаты. Я подобной ерундой не страдал, взяв лишь перс**, куда загрузил любимую музыку и книги. – Что-то ты поскромничал, – ухмыльнулся товарищ. – Обычно возишь с собой кипу всего ненужного. – Это же обычно, – улыбнулся я в ответ. – А сейчас все совершенно иначе. – Ну да, ты у нас любитель поныть по пустякам, а чуть что серьезное – приходится каждое слово вытягивать, – скептично заметил он. – Самому не надоело, что окружающие смотрят на тебя, как на психа? – Да мне как-то плевать, кто что думает. – Вот только мне врать не нужно, – вздохнул друг, – я-то знаю, что быть чем-то из ряда вон, оправдывая чужие ожидания, – для тебя idee fixe. Можешь скрывать это сколько угодно, но ты слишком зависим от мнения других людей. Я выдавил из себя улыбку. Действительно, изображать кого-то другого перед Икс-рэем было глупо – он в полной мере оправдывал свое прозвище. Возможно, поэтому мне так нравится проводить время в его компании? – Ты прав, однако обращать внимание на мнения всех без исключения было бы слишком расточительным, не находишь. – В этом я полностью согласен с тобой. И снова молчание. Иногда я болтал без умолку, а иногда не знал, что сказать. Должно быть, дело было в серьезности вопроса. Верно замечено, я всегда тушуюсь в сложных ситуациях, и единственный, кто вытягивает меня из этого – Рай, который вот-вот должен практически исчезнуть из моей жизни. Или, может, вернее сказать, это я исчезну из его жизни? Тяжелое, давящее предчувствие становилось сильнее, по кусочкам захватывая сознание, приближая момент, когда я полностью окажусь в его власти. Умереть так рано, не оставив после себя никакой памяти… Да, на человеческую память рассчитывать не стоит. Возможно, поэтому мы и дарим друг другу ненужные безделушки? – Рай, а тебе подарили много вэйтов? – осторожно поинтересовался я. – Я не принял ни одного, – помрачнел он, – незачем пудрить мозги влюбленным дурочкам. – Какой ты холодный, – я насмешливо прищурился. В глубине души я был рад тому, что он так поступил – подсознательно претендуя на все его внимание, я мог ревновать его к любой девушке, которую он имел неосторожность упомянуть в разговоре со мной. Да, собственниками были мы оба. И это было абсолютно естественным и для того, и для другого, поэтому возражений ни у одной из сторон не было. – На себя посмотри, – хмыкнул товарищ, – отшиваешь поклонниц как нечего делать – Ты мне их солить предлагаешь? – съязвил я. Навязчивость я терпеть не мог, а лучший способ отпугнуть окружающих – высокомерие. – Как же ты ненавидишь людей, – покачал он головой в ответ. – А за что их любить? Большинство этих приземленных существ меня не интересует. – Выключи циника, пожалуйста. Я улыбнулся: с Икс-рэем совершенно не хотелось казаться практичным и расчетливым – какой в этом смысл, если тебя видят насквозь. Рука легла на грудь: на душе было беспокойно, и я осторожно сжал небольшой серебряный кулон с руной Райдо. Райдо… Так похоже на его имя. Да и само значение – порядок, свобода и ответственность – куда больше подходили другу, а не безалаберному мне. Вероятно, мне не хватало именно этих качеств, хотя украшение было выбрано исключительно из-за дизайна и наличия непонятного для большинства – в которое входил и я сам – символа, который все принимали за заглавную «R», а я, задрав нос, вещал в ответ про руны и ограниченный кругозор. Каким же дураком я был, пока не повстречал человека, способного поставить меня на место. А впрочем, почему был? Я все еще с придурью. На расстегивание цепочки ушло время: надежность была одним из моих пунктиков. Пара шагов – и хранящий тепло кожи металл коснулся ткани пиджака. – Зачем? – невозмутимо спросил шатен, поднимая голову. – А зачем дарят вэйты? – лукаво прищурился я. – Не беспокойся, я жадный, поэтому ты вернешь мне его, когда переведешься на «Игнис». По рукам? – У меня нет ничего, что бы я мог отдать тебе взамен, – смутился он. – Мне-то на что? – я коротко фыркнул и рассмеялся. – Как-нибудь не забуду о тебе и без этого. Задница, например, до сих пор помнит. Во взгляде Рая отразилось странное, непонятное мне чувство, он пристально посмотрел на меня, поднялся и поцеловал в лоб. В этом неожиданном жесте было столько тепла и нежности, что я прикрыл глаза и прижался. Хотелось заплакать, ресницы вздрагивали, и я прикусил губу, сдерживая непрошеные слезы и надеясь, что товарищ не поймет, что к чему. Что-то подсказывало, что мы больше не увидимся, однако это лучше было знать мне одному. – Даже не рассчитывай на серьезный поцелуй, – истолковал мое поведение по-своему друг. – Жаль, – пожал я плечами, – мне понравилось. – Не надейся, извращенец, – хмыкнул он. – От извращенца слышу, – парировал я. Мы смеялись, забыв обо всех проблемах: будущем расставании, разгорающейся войне, замышляющем отыметь меня Орте,.. Зачем портить такой момент мыслями о том, что будет после? Я хотел запомнить все, что связано с самым близким человеком, ведь того, что мы стараемся забыть, было и еще будет с лихвой. Ночь прошла спокойно, и я даже будто бы выспался, проснувшись под утро. Поглазев в потолок и поворочавшись немного, я встал по сигналу будильника и вместе с остальными отправился в душ. Это были последние минуты с Раем, и от этого было грустно, а плотоядные взгляды нацелившегося на меня брюнета испортили настроение окончательно. Я снова начал нервничать, тщетно пытаясь скрыть это. – Надеюсь, вы вдоволь порезвились вчера, – ухмыльнулся, проходя мимо, Кан, – потому что впредь ты будешь стонать подо мной, Блонди. Рай побледнел от злости и сжал кулаки. Мгновение – и Орт отлетел назад, стирая выступившие на разбитой губе капли крови. – Даже не рассчитывай на это, мразь, – процедил сквозь зубы мой товарищ. Решительный, сосредоточенный, угрожающе холодный – от такого любая девушка была бы без ума. Да и я невольно любовался им, в глубине души начиная гордиться, что это мой друг… и мой мужчина. Он был прав: избалованный женским вниманием, я ничего из себя не представлял, привыкнув полагаться на кого-нибудь более сильного. Выживает сильнейший, или, если быть точнее, наиболее приспособленный. Прости, но я не отношусь к их числу, я могу быть всего лишь марионеткой в руках судьбы, послушно дергающаяся, стоит потянуть за нить. А ты рвешь нити, Рай, пытаясь освободить и других, близких тебе. – Готовься увидеть своего дружка затраханным до полусмерти, Дальман, – прошипел брюнет. Любая ответная реплика только подогрела бы интерес к моей персоне, поэтому я молчал. Мой… любовник? тоже не произнес ни слова – он был не из тех, кто бросается пустыми угрозами. Однако все понимали: если Кан осуществит задуманное, драки при следующей встрече не избежать. А в том, что смазливый блондин получит свое, никто не сомневался. – Идем, Тиг, – товарищ схватил меня за руку и буквально утащил из душа, бросая на парней короткие взгляды, заметив которые нам поспешно освобождали дорогу: Икс-рэй был не в духе, а это чревато последствиями. – Все в порядке, – улыбнулся я, когда мы остались наедине. – Я говорил, что не позволю этому ублюдку изнасиловать себя. – Да он пальцем ткнет – ты свалишься, – проворчал помрачневший шатен. – Пальцем не страшно, – попробовал пошутить я. – Не он, так кто-нибудь другой, – нахмурился друг. – Ревнуешь? – решив немного пококетничать, я лукаво прищурился и игриво пробежал пальцами по его плечу, но тут же был остановлен. – Мало приятного в осознании того, что дорогой тебе человек греет постель какому-то старому пердуну… В его глазах на мгновение мелькнуло пламя, словно бы он ревновал меня по-настоящему. Или?... Да нет, быть такого не может. Конечно, мы были близки, однако неужели настолько? Его поведение… если не считать редких пошлых шуточек, его можно было без сомнений назвать дружеским – не больше. А то, что я увидел сейчас, это была реальная ревность? Может, переспав с ним, я автоматически стал его собственностью? Однако чувствовал ли он ко мне что-то особенное или его «я люблю тебя» было только словами? – Прости… я… – Не думал, что мне будет только тяжелее отпускать тебя? – товарищ был зол. Нет, он был в ярости, которая окутывала его обжигающей аурой, чуть давящей, наполняющей небольшое помещение раздевалки электричеством. Теперь, когда его решительная, страстная натура прорывалась наружу, он выглядел так… возбуждающе. Я вспыхнул, пытаясь подавить разгорающееся чувство, от которого было жарко в груди и сводило легкой судорогой бедра. Черт возьми, моей заднице и вчерашнего хватило с лихвой! Сейчас не время, определенно не время! – Полагаешь, – продолжал Рай, – что, выполнив твою просьбу, я сочту миссию оконченной и удалюсь с чувством выполненного долга? Считаешь, мне все равно, что будет с моим человеком? – сделал он акцент на предпоследнем слове. Быстрое движение, холодная стена и горячее тело, горячие руки, скользящие по плечам и груди, горячие губы, впивающиеся в мои собственные властным поцелуем. Удивление, растерянность, желание, страх сменяли друг друга как картинки в калейдоскопе. Близость будоражила, становилось жарко и тесно, шатен сжимал в объятиях все сильнее. Клянусь, случись это в другом месте, я бы махнул рукой на все, позволив себе потерять голову. – Помни о том, что ты мне не безразличен, и все, что случается с тобой, неизменно отражается и на мне, – разорвав поцелуй, произнес он. – Я помню. Ты… ты всегда будешь дорог моему сердцу. Мы немного постояли, пока не почувствовали себя неловко: обниматься, когда кто-нибудь вот-вот может стать свидетелем сцены, не предназначенной для чужих глаз и ушей, мы не могли себе позволить. Натягивая водолазку, я не оглядывался, стараясь скрыть смущение. Почему я так нервничаю? Неужели все-таки влюбился? Означает ли это, что я окончательно и бесповоротно извращенец? – Не трясись. Ты слишком заморачиваешься по поводу любой мелочи. Не стоит так реагировать. – Ничего-то от тебя не скроешь, – рассмеялся я. – А ты не особо и скрываешь. – Это не я не скрываю, это ты всех сканируешь, – я подмигнул Икс-рэю, который, кажется, возвращался в благодушное состояние. Ежедневные водные процедуры – и на завтрак. Сегодня в общей столовой нас ждал сюрприз: вместо стандартного набора, полезного, но почти безвкусного, повара изощрились, выбили из руководства лишние средства и приготовили маленький пир – омлет, поджаренный бекон, тосты с чем попало. Парни улыбались, вспоминая, как не раз соображали утром что-нибудь подобное дома, когда родители ругались, что мы едим всухомятку, пьем слишком крепкий кофе или за время их отсутствия переводим на себя все запасы яиц. Уют – вот чего нам не хватало в дежурно-казарменных армейских буднях, когда каждый до мелочей похожий на предыдущий день становился до отвращения пресным, как сублимированный обед, которым нас пичкали. И то, что раньше казалось привычным и даже надоедало, теперь было необходимым – не недостижимым. Надеюсь, война не станет для нас, еще зеленых мальчишек, неотъемлемой частью жизни. Ведь что мы умеем? Нас выдернули со школьной скамьи, дали в руки плазмометы, посадили за пульты истребителей… Как скоро мы изучим науку убивать? Выдержим ли выпускной экзамен? Кем вернемся домой? Вернемся ли?.. – Не зевай, – воспользовавшись тем, что я погружен в свои мысли, – а точнее, чтобы отвлечь меня от них, – друг стащил из моей тарелки ломтик бекона, – или останешься голодным. – Эй! – притворно рассердился я, попытавшись в отместку отобрать тост с ягодным джемом. Рай шлепнул меня по руке, и мы рассмеялись, словно дети, снова забыв о проблемах. Странное дело: если он хандрил, я поднимал ему настроение, а когда опускались руки у меня, я получал ободряющий подзатыльник. Будто мы договариваемся грустить и радоваться по очереди, то и дело меняясь ролями. – Стыковка с кораблем «Прометей», – объявили по громкой связи. – Всем приписанным к базе «Игнис» пройти к шлюзу. Так скоро? Значит, я буду первым? Первым переступлю порог, за которым начинается война? Сердце вновь сжалось, охваченное тревожным предчувствием, все чувства внезапно стали более отчетливыми, обострившись до предела, а мысли наоборот оцепенели, застыв, словно бы уже сейчас попали в открытый космос с его хваленым абсолютным нулем. – Опять сидишь с открытым ртом, считая ворон? – покачал головой шатен. – Опоздаешь на посадку, будешь добираться пешим ходом, – пригрозил он, подгоняя меня. – Жуй быстрее, иначе улетишь голодным. Или тебя тошнит в дороге? Хреновый из тебя тогда пилот, должен я сказать, – он рассмеялся. Я надулся в ответ и торопливо запихал в рот остатки завтрака, залпом допив кофе. – А из тебя еще может получиться солдат, – хмыкнул товарищ, – по крайней мере, слушать старших ты умеешь. – Это кто еще тут старший? – оскорбившись, возразил я. – Забыл, что младше? – Великовозрастное дитя, а мозгов так и не прибавилось, – опять поддел меня он. – Без мозгов с истребителем не управишься, так что нечего тут, – торжествующе заключил я, едва удержавшись от того, чтобы показать язык. Ну вот, снова Рай растормошил меня, а я и не заметил, повелся как ребенок. Пулей вылетев из столовой, вместе со своим провожающим я направился в общую спальню, чтобы забрать вещи. Друг тоже задержался, копаясь в собственных пожитках, но я не заметил, что он там искал. Через четверть часа мы стояли у шлюза, где уже ждали сослуживцы и прибывший за нами офицер. – Кого я вижу! – приветливо улыбнулся высокий, лет сорока пяти мужчина, некогда смоляные волосы которого теперь отливали темным серебром, однако его карие глаза смотрели по-юношески задорно. – Ты вырос, Дальман-младший. – Дядя? – удивившись, остановился мой спутник. – Ты? – Замкомандира базы «Игнис» собственной персоной, – подмигнул брюнет. – Прибыл за обещанным пополнением. Ты кем к нам, парень? – Не я, – кивнул в мою сторону Икс-рэй, – вам пока что придется довольствоваться вот этим белобрысым растяпой. Знакомьтесь, Тиг Вайс, пилот истребителя, – представил он меня и добавил: – В теории, по крайней мере. – Энар Витто, – протянул руку офицер. – Будем вместе гонять зеленых человечков по Галактике. – Они не зеленые, – ухмыльнулся я. – Дядя, у меня к тебе одна просьба, – внезапно посерьезневший шатен отодвинул меня в сторону. Я растерянно захлопал глазами, но через пару секунд почувствовал пристальный взгляд. Орт, чтоб его отымела вся рота… – Не вопрос, сделаем, – взгляд Витто стал холодным и цепким. – Пригляди за этим раздолбаем, – голос друга был отчего-то сдавленным, будто ему не хотелось начинать разговор. – Ты ведь в курсе, что творится в армии, где женщин раз, два и обчелся? – собеседник молча кивнул. – А его задница, похоже, – магнит для приключений. Не знаю, как на «Игнисе», а здесь с ним добрая половина парней была бы не прочь… приключиться. – А блондины, как водится, прахом бытия подошв не оскверняют, наслаждаясь всеобщим поклонением, – поддакнул офицер, – и дать от ворот поворот у него не получится. – Естественно, – хмыкнул товарищ. – Ну и дурак, – заключил брюнет, хлопнув меня по плечу. – Цвет волос тебе ничем не поможет, если захотят нагнуть. А захотят – это как пить дать: мордашка смазливая, фигурка ладная, да и за собой ты следишь больше остальных. Любой на твоем месте догадался бы, что забивает в свои же ворота. Нельзя сказать, что я не знал об этом: культ красоты среди белоголовых счастливцев был вполне осознанным, своей внешностью мы сильнее подчеркивали отличие от остальных. Вот только обычно это играло на руку. – Перепугаешь его, дядя, он на «Игнисе» будет по пятам ходить и за штанину держаться. – Не выйдет, его же не в помощники мне определили, – покачал головой мужчина, однако поспешил нас успокоить: – Так и быть, присмотрю за этим цыпленком одним глазом. Не нервничай, положись на меня, племянничек. Рай собирался ответить что-то, но ему помешал появившийся из ниоткуда запыхавшийся Дарек. Я ехидно усмехнулся: бежал сломя голову или наш доктор так постарался? – Вайс! – выпалил парень, переводя дыхание. – Ты бы мог передать это моему брату на «Игнисе»? Росс Ост, психолог, – и протянул мне небольшой прямоугольный сверток: коробка? раритетная бумажная книга? – А ты? – только тут я заметил, что на нем белоснежный, чистый до хруста халат. Первое, что успел натянуть? Нет, не похоже, зачем ему халат поверх водолазки? Темно-синей водолазки, какие обычно носит медицинский персонал… – Я… меня оставили здесь, в лазарете, – Ост смутился. – Ты ведь знаешь, у меня невысокие баллы… Он на самом деле словно боялся оружия и даже в учебном бою нередко терялся. Однако таких обычно брали в качестве обслуживающего персонала, а тут… – Ай да Ренар, ай да лис! – расхохотался молчавший до этого момента офицер. – Какого помощничка себе прибрал! Впрочем, другого от этого рыжего я не ожидал: он всегда питал слабость к милым мальчикам. Ахаха, эскулап-то наш, оказывается, педофил! Я тоже засмеялся, но тут же получил по затылку от сохранившего невозмутимость Икс-рэя и сделал ему знак, мол, все, молчу. Новоиспеченный медбратик покраснел до корней волос, однако не сбежал, а остался на месте. – Заботиться о других у тебя всегда получалось, – уверенно произнес мой друг, – поэтому почему бы и не попробовать себя в медицине. Поработаешь, наберешься опыта. – Спасибо, – пролепетал благодарный Дар. – Ладно, – махнул я рукой, – давай сюда свою посылку, передам точно по назначению. – Спасибо, – повторил парень, будто забыв остальные слова. – Давай-ка загружаться, – поторопил меня Витто, – корабль скоро отстыковываться будет, другим надо место освободить, да и все новобранцы уже внутри. – Да-да, – отозвался я, а сам все медлил. Непроизвольно протянув руку, я тут же отдернул ее. Сердце бешено стучало, а в голове вертелось: последний раз, последний раз… Хотелось остановить время, продлив момент прощания, но я боялся заразить товарища собственным беспокойством. Не отрываясь, я смотрел в изумрудные глаза и очнулся только тогда, когда почувствовал мягкое прикосновение. Это был теплый, связанный вручную зеленый шарф, которого я раньше не видел. – Заберу обратно при встрече, – шатен тоже отчего-то смутился, а затем неожиданно притянул меня к себе. На глаза навернулись слезы, и я отчаянно хлопал ресницами и жмурился, пытаясь остановиться и прижимаясь ближе. Прости, прости меня, я так сильно хотел бы остаться, но не могу. Поэтому, пожалуйста, живи хотя бы ты!.. – Береги себя, – прошептал Рай, выпуская меня из объятий. С губ чуть было не сорвалось ответное «люблю», однако я промолчал, опасаясь растревожить его еще больше своими глупыми словами. – Береги его, дядя, – обратился он к мужчине. Тот кивнул в ответ. – Пошли, боец… Два слова отделили мое будущее от прошлого – казалось, чего проще, лишь бросить фразу и повернуться спиной, зная, что за тобой последуют. Наверное, дядя моего друга действовал по принципу «Долгие проводы – лишние слезы». Поэтому мы прощались, так и не разобравшись в собственных чувствах. Кем он был для меня – близким человеком или я любил его по-настоящему, а секс стал физическим подтверждением того, что я испытываю? Кто я для него – безалаберный подопечный или он желал заботиться именно обо мне? Война – глупое слово, позволившее нам стать ближе, а после безжалостно оторвавшее друг от друга, не дав ничего осознать. Последний взгляд, закрывшиеся створки шлюза… Прощай, Рай… _____________________________________________________________________________ *вэйт – подарок-напоминание на прощание, знак надежды на встречу в будущем **перс – портативный персональный компьютер