Глава 8
20 мая 2014 г. в 20:09
Следующим утром Курт и Рейчел тихо беседовали, когда горничная пригласила их на завтрак. Они пришли к соглашению, что Рейчел достаточно поправилась, чтобы предпринять короткое путешествие домой. Курт написал матери письмо, в котором просил прислать за ними экипаж в этот день. Но Вильгельмина настаивала, чтобы они пробыли в МакКинли-Холл, по крайней мере, до вторника, тогда Рейчел проведет там ровно неделю. В вернувшейся записке с отказом женщина дошла до того, что заявила, если Финн и Куинн захотят, чтобы те остались еще на какое-то время, то она полностью им разрешает. Раздраженный махинациями матери и обеспокоенный тем, чтобы хозяева не посчитали, что они загостились, Курт уговорил Рейчел попросить Финна разрешить им воспользоваться его экипажем, чтобы добраться домой.
Тихая просьба Рейчел вызвала множество беспокойств у Хадсонов, особенно Финна, который стал упрашивать Рейчел остаться всего еще на один день и позволить снова вызвать доктора, чтобы точно убедиться, что она достаточно поправилась для отъезда. Кратко обсудив это с Куртом, Рейчел согласилась остаться еще на одну ночь и вернуться домой следующим утром. Почти тотчас Куинн пожалела о сделанном предложении. Ее ревность и неприязнь к брату подруги превышали привязанность к самой девушке. Финн, с другой стороны, несколько раз старался убедить Рейчел, что та недостаточно выздоровела и должна остаться. Но девушка была тверда в своем решении и ласково отклоняла каждую просьбу.
Для Блейна их неминуемый отъезд стал приятной новостью, вызвав облегчение вместе с неоспоримым чувством разочарования. Но Курт привлекал его гораздо больше, чем ему хотелось бы, и теперь Куинн была груба с ним, удвоив поддразнивания, направленные в сторону Блейна. Он решил, особенно в свете яркого и подробного сна, что должен быть еще более осторожен теперь, чтобы не выдать своего восхищения юношей. Он не мог сделать ничего, что хоть как-то намекнуло бы Курту на дальнейшее развитие их дружбы, что только усложнило бы его чувства и, возможно, опустошило Курта так или иначе. Истина же данного намерения заключалась в том, что он едва ли мог выговорить с десяток слов в присутствии Курта почти весь предыдущий день. Когда в какой-то момент они ненадолго оказались в гостиной вдвоем, Блейн сконцентрировал все свое внимание на книге, которую читал, ни разу не подняв взгляд на Курта, хоть знать о его присутствии и факте того, что они одни, было почти мучительно. Его сосредоточенность на книге была непостоянной в лучшем случае, и Блейн перечитывал одну и ту же страницу по нескольку раз, не понимая из нее ни слова.
На следующий день после ланча Курт и Рейчел стали готовиться к отъезду. Вежливость Куинн к Курту росла в геометрической прогрессии с приближением времени их отъезда, как и ее привязанность к Рейчел. По крайней мере, когда экипаж сделал круг, подъезжая к основному крыльцу, Куинн притянула Рейчел в нежные объятия и стала уверять, что всегда будет счастлива увидеться с ней, будь то в МакКинли-Холл или в доме Хаммелов. Она даже снизошла до того, чтобы предложить Курту руку, чтобы тот наклонился и прижал к ней вежливый поцелуй, что тот сделал с озорным блеском в глазах. Молодой человек был в приподнятом настроении, и ему не терпелось отправиться домой.
После того, как Блейн демонстративно игнорировал его весь предыдущий день, Курт был крайне удивлен, что тот вообще пришел проститься с ними. Курт проследил за тем, как осторожно Финн помогал Рейчел взобраться в экипаж, и, когда сделал несколько шагов к коляске, юноше показалось, будто Блейн хотел предложить ему руку. Курт внимательно осмотрел Рейчел, чтобы убедиться, что сестре удобно, а затем сел рядом с ней. Его пристальный взгляд был перехвачен Блейном, и ни один не отвел его, даже когда экипаж тронулся с места. Они держали зрительный контакт, пока коляска не свернула у конца дороги, направляясь к Лайме.
Их мать не приветствовала их с распростертыми объятиями. Вильгельмина ругала детей за причиненные неудобства Финну и была уверена, что у Рейчел наверняка будет рецидив. Но Берт, хоть тихо и скорее не демонстративно, был рад видеть их. Он ощущал отсутствие детей в жизни семьи и скучал по ним. Мужчина был уверен, что вечерние беседы, когда вся семья собиралась вместе, потеряли свою оживленность и весь смысл без Курта и Рейчел.
За время их отсутствия ничего не изменилось. Лорен была глубоко погружена в свои изучения и напыщенно рассказывала о человечестве в общем. Бриттани и Сантана разрывались от последних сплетен из города. Несколько офицеров обедали у них, и ходили слухи, что полковник Монтгомери собирается жениться.
Курт, принимая к сведению все еще бледный цвет лица и усталый вид Рейчел, убедил ее лечь спать пораньше. Сантана и Бриттани протестовали, настаивая, что у них было куда больше новостей, но Рейчел пообещала провести с ними время следующим утром, чтобы позволить сестрам рассказать все последние известия в подробностях. Когда Рейчел была спрятана в безопасности кровати, Курт направился в свою комнату, чтобы самому подготовиться ко сну. Он быстро искупался, отдавая предпочтение быстрому мытью губкой с чашей и кувшином вместо того, чтобы набирать кадью. Для этого будет время на неделе. Он методично нанес розовое молочко на лицо, радуясь снова быть дома и наконец заполучить его в свое распоряжение. Юноша разглядывал себя в зеркале, пытаясь отыскать признаки усталости за последние несколько дней. Курт критически осмотрел припорошенный веснушками нос и наложил еще один слой лосьона на кожу. Тихо вздохнув, он натянул кальсоны и завернулся в мягкий халат.
Курт создал небольшой диванчик на окне в своей комнате, где сейчас и сидел, натянув одеяло и укутавшись в него, чтобы было теплее. Юноша выглянул во двор, где мягко светила луна, думая о последних нескольких днях, проведенных в МакКинли-Холл. Его мнение о Хадсонах оставалось прежним. Но он никак не мог разгадать загадку, коей был Блейн Андерсон. Мужчина все еще был очень гордой личностью, честно поделившись своим недостатком. Их беседа доказала, что Блейн принимает самого себя. Но это не совсем сходилось с тем, как Блейн обычно, казалось, смотрел на него.
Чем больше Курт думал об этом, тем больше убеждался, что видел жар в глазах Блейна, когда бы тот не смотрел на него. Жар, который не проявлялся ни к кому другому. Это сбивало с толку, особенно когда Курт почувствовал, как в животе покалывает от чего-то, похожего на возбуждение. Он прислонился головой к окну и тяжело вздохнул. Он не мог понять, как мог ощутить такое к кому-то, кого считал столь неприятным. Возвращаясь мыслями к тому, как Блейн не сказал ему ни слова, пока они были одни, но продолжал общение, когда другие были рядом, Курт решил, что жар во взгляде мужчины вообще предназначался не ему. Скорее казалось, что Блейн разговаривал с Куртом лишь чтобы подразнить Куинн, так как, пока Куинн плохо понимает характера Блейна, он, в свою очередь, прекрасно понимал ее.
Удовлетворившись тем, что он наконец все понял, Курт закрыл глаза, посильнее обернув одеяло вокруг себя и пытаясь расслабится, прежде чем отправиться в кровать. Но по какой-то причине он не мог выбросить теплые медовые глаза и темные кудри из своей головы. К его удивлению, он почувствовал, как его тело с волнением отреагировало на эти мысли. Глаза Курта распахнулись, и унижение пронеслось в них. Из всех людей он не хотел фантазировать о Блейне Андерсоне. Он никогда не смог бы смотреть ему в глаза снова. Мысленно выругав себя за необъяснимую глупость, Курт оставил окно и взобрался на кровать, принимая решение больше никогда не думать о Блейне Андерсоне.