***
Прошла пара дней. Собирая свои вещи, Мистган снова обдумывал все, что ему рассказал мастер. То, что в его теле была душа другого человека, да еще столько времени, сильно удивило и поразило волшебника. Более того, он теперь не знал, как ему быть с остальными. Таларон... Этот колдун успел причинить много зла руками Мистгана, отчего последний чувствовал жгучую вину. Он сразу же вспомнил об Эдоласе, но старик рассказал ему и о тамошних событиях, о которых поведал до этого Нацу и Таларон. Однако, он решил, что останется в Фиоре: по вине Таларона погибла Лисанна, так что волшебник поклялся себе, что загладит вину, следуя за Мирой и помогая ей. Девушка все же доверилась ему, тоже увидев в нем старого Мистгана, так что позволила жить в теперь опустевшем доме. Он находился недалеко за городом, так что остался цел. Волшебник горько усмехнулся и потянулся за своей шапкой, но случайно скинул ее на пол. Потянувшись за ней, он заметил выпавшую откуда-то изнутри записку. Вместе с шапкой Мистган поднял ее и развернул. «Если ты читаешь это, значит каким-то образом вернулся в твое тело. Не буду поздравлять тебя, да и знать, как ты, у меня тоже нет желания. Но все же я оставлю тебе заклинание телепортации, которое ты можешь использовать для перемещения между Эдоласом и этим миром. Теперь ты там король, но я оставил вместо тебя наместника. Так что советую время от времени проверять свои владения. Считай это моей благодарностью за твое тело». Перевернув листок, волшебник заметил странные руны, начерченные кругом, и подпись: «Начертишь это на земле, а затем произнесешь следующее заклинание». Заклинание было на непонятном языке, но почему-то Мистган знал его и спокойно мог прочитать. «Значит, мое бремя исполнено, - подумал он и облегченно вздохнул. - Спасибо тебе, кто бы ты ни был и что бы ты не устроил». Его внимание привлек медальон в виде восьмиконечной звезды на шее. Каждый раз, когда Мистган сосредотачивал на нем взгляд, то начинал слышать шепот множества голосов, неразборчивый, но завлекающий и сводящий с ума. Волшебник не придавал этому значения. Все идут по Восьмеричному Пути, неважно, с открытыми глазами или же в неведении.***
Таларон резко распахнул глаза и стал жадно хватать воздух. «Я снова живой!» - с некоторой досадой подумал он. При попытке приподняться он с недовольством отметил замки, приковывавшие его руки и ноги к железной кушетке. Вокруг было темно, лишь слабоватый красный свет от аварийных ламп освещал помещение. В этом красном освещении он заметил на себе броню Астратес, окрашенную в угольный черный цвет и отмеченную золотым глазом внутри звезды Хаоса. Он определенно был на корабле Чёрного Легиона. Только вот как Таларон оказался тут, оставалось для него загадкой. — Я вижу, ты уже очнулся, - произнес низкий голос из открывшейся двери. - Достать твою душу было довольно трудно, но оно того стоило. Повернув голову, чернокнижник увидел большой силуэт воина в древней терминаторской броне, на лысой голове которого немногие волосы на макушке были связаны в хвост. На правой руке были надеты огромные силовые когти. — Я вернул тебя с того света, так что теперь у тебя есть одна задача, которую ты должен выполнить. Замки, сковывавшие чернокнижника, раскрылись, после чего тот смог сесть. — А что, если я откажусь? - спросил он и обратил внимание на посох, стоявший у стены. - Или соглашусь, но потерплю неудачу? — Тогда я заберу твою душу себе. Но если же ты преуспеешь, то вновь будешь свободен. Таларон усмехнулся. — Это будет интересно. И что же хочет от меня магистр войны? Аббадон улыбнулся и шагнул внутрь комнаты, после чего дверь за ним с шипением закрылась.