It's our way of life

Картина, свойственная либо фильмам ужасов, либо сопливым мыльным операм: кладбище, почти безлунная ночь, темнота, одинокая фигурка у могилы. Впрочем, в фильме ужасов эта фигурка бы, скорее всего, оказалась каким-нибудь чудовищем, а не молодой привлекательной девушкой в уютном тёплом плаще. Это была азиатка с короткими тёмными волосами и приятной на вид внешностью, разве что на лице не возможно было рассмотреть никаких эмоций. Бледное и пустое, оно скорее походило на маску. На самом деле могила была пустой, но она была чем-то вроде символа всех погибших в Раккун-сити людей. Найти её не составило труда. Что-то потянуло туда Аду, едва она оправилась после событий в Раккун-сити. Неоплаченный долг? Скорее всего. Ранее Вонг просто проигнорировала бы это чувство, но не теперь. Встреча с тем полицейским Леоном Кеннеди изменила её в более человечную сторону. Не настолько, чтобы полностью превратить азиатку в сплошную совесть, но, по крайней мере, Ада научилась платить по счетам. А перед Джоном она была в долгу. Конечно, он умер до того, как Биркин вколол себе G-вирус, но куда ещё идти Вонг не знала. Почему-то ей хотелось верить, что если в мире и было место, где она могла донести свои слова до бывшего любовника, то это место было тут. Ада невольно хмыкнула, подумав, что, в какой-то степени, это и её надгробие тоже. Тогда Джон был бы доволен – раз они не смогли быть вместе при жизни, то хоть в смерти связаны. Вонг покачала головой. И снова ей придётся его разочаровать. В Раккун-сити погибло её имя, какая-то частичка её души… но не она сама. - Ну, привет, - девушка коснулась рукой холодного влажного камня. – Не знаю, можешь ли ты меня слышать, ты же помнишь, я не верю в загробную жизнь. Сознаюсь, я здесь из-за эгоистичных побуждений. Я хочу облегчить свою совесть, поговорив с тобой. Так что, давай считать, что ты всё же можешь понять, что я сейчас скажу. Хотя, может быть, ты и так знал, а, Джон? Ты же никогда не был идиотом. Ада на миг замолкла и снова покачала головой, чуть опустив её вниз. - Ты оказался не таким простофилей, каким я ожидала тебя увидеть. Мне были приятны твои ухаживания, это так. Ты был очень милым. Жаль, что так с тобой получилось. Я надеялась, что после моего исчезновения ты, рано или поздно, найдёшь себе девушку, которая бы в полной мере оценила тебя. Но я никогда не была этой девушкой, понимаешь? Да, ты был очень милым, но ты был лишь заданием. Наши отношения всё это время были понарошку. В реальной жизни я бы хотела иметь такого друга как ты. Но ты, к сожалению, так и не смог проникнуть в моё сердце. Знаешь, меня гложет совесть за то, что я так с тобой поступила. Впервые меня по-настоящему гложет совесть. Наверное, это потому, что ты не заслуживал того, чтобы с тобой так обошлись. За спиной шпионки хрустнула ветка, и Вонг торопливо обернулась, ожидая увидеть разгневанного сторожа, решившего отчитать её за ночной визит на кладбище. Но нет, это была всего лишь старая и грязная собака. Её глаза встретились с глазами Ады, и, развернувшись, пёс побежал дальше своей дорогой. Шпионка вздохнула от облегчения. Ей нужно было договорить. - Я хочу верить, что ты не понимал наигранности наших отношений, что я смогла сделать тебя счастливым перед смертью, - снова продолжила Вонг, повернувшись к надгробию. – Не думаю, что это было так. Я ещё никому не приносила счастья, Джон. Полагаю, ты догадывался о чём-то. Я видела подозрение в твоих глазах. Но почему ты молчал? Неужели так сильно любил меня? Неужели так сильно боялся меня потерять? Нет, я не хочу об этом думать. Уже слишком поздно. Да и пришла я не за этим. Я чувствую себя перед тобой в долгу, Джон. Это же я подтолкнула тебя принять то предложение о повышении, чтобы получить доступ к файлам Амбреллы. В какой-то степени я виновата в твоей смерти, не находишь? Я уже ничего не могу для тебя сделать. Я могу лишь пообещать, что такого больше не повторится с другими. Что я не буду больше заводить с кем-нибудь долгосрочных отношений, не буду больше притворяться влюблённой дурочкой, зная, что мне отвечают искренними чувствами. Не думаю, что тебе от этого станет намного легче, Джон. Но я же уже призналась в своём эгоизме, что я здесь, скорее всего, только из-за себя. Мне жаль, Джон. Между нами двумя я всегда выбирала себя. Ничего не изменилось. Ада снова подняла глаза на надгробие. Её лицо по-прежнему было непроницаемой маской, а голос звучал так пусто и равномерно, словно она читала вызубренный только что монолог. Она скрывала свои чувства перед живыми, не стала делать исключение и для мёртвых. - Я надеюсь, ты покоишься с миром, я очень на это надеюсь. Я надеюсь, что ты обрёл покой, что ты счастлив. Знаешь, в Раккун-сити умерла частичка меня. Я хочу оставить её с тобой, надеюсь, тебе будет этого достаточно. Но сама я не могу остаться, понимаешь? Я живая, я буду жить дальше, как и всегда. Прости, Джон. Прощай, Джон. Покойся с миром. Ада уходила с кладбища резкими шагами, не оглядываясь назад. Не смотря на то, что она никогда не любила Джона Клеменса, ей было горько осознавать, что она больше никогда его не увидит. Просто потому, что он-то её любил, а к такому обожанию невозможно оставаться равнодушной. Этот человек не заслужил такой судьбы, но ничего с эти азиатка поделать не могла. Она ничего не могла для него сделать. Но всё же каждый шаг вперёд теперь давался легче, словно с души девушки скатился тяжёлый камень. Свою совесть Ада Вонг очистила.