The Color of Love

06. Purple

С той пятницы Чонин пытался разгадать свои чувства к Кёнсу. Это было совсем не просто, к тому же Кёнсу избегал его, как чумовой. Сегодня уже четверг, а Ким не разговаривал с Кёнсу, не видел того в течение целой недели. Даже больше, чем очевидно, что парень избегает его, но зачем? Избегать людей было его особенностью? Чонин был в отчаянии. Он даже подумывал над извинениями по поводу той ситуации с Чанёлем, но чувствовал, что не это оттолкнуло от него Кёнсу. Он знал, что на это была куда более и серьезная причина. Изменение в поведении Кёнсу не остались незамеченными. Он вздрагивал каждый раз, когда кто-то хлопал его по плечу. Его тело почти скручивалось, когда его имя называли, чтобы проверить посещаемость. Он все время выглядел параноиком, потому что ему казалось, будто кто-то наблюдает за ним. Он просто казался испуганным, почти испуганным. Чонину надоело. Он собирался встретиться с Кёнсу сегодня и посмотреть ему прямо в глаза. Он дождался конца дня и отправился к последнему классу Кёнсу. Когда тот вышел из двери, Ким схватил его за маленькие запястья и потащил прочь. Студенты в коридоре расступились, чтобы освободить место для Чонина и Кёнсу, и те направились к выходу. Они слышали приглушенные голоса, служившие началом новых слухов. Они чувствовали, как пытливые глаза следили за ними по всей длине коридора. В течение всего мучительного пути в заброшенном крыле искусства, Кёнсу боролся, чтобы освободиться от Чонина. Он знал, что тот собирается расспросить его о недельном отсутствии. И он не был готов. Ему было стыдно. Он не хотел, чтобы Чонин видел его в таком состоянии, но все это было неизбежно. Страх и тревога наполняли его до краев при мысли о том, что Чонин мог сказать, увидев его синяки. Что ты собираешься делать? Бросишь меня? Будешь требовать сказать, кто это сделал? Как только они оказались в привычной танцевальной студии, Чонин отпустил запястья Кёнсу. Тот потер их, постепенно чувствуя возвращение кровообращения. В комнате повисла многозначительная тишина. Чонин стоял спиной к Кёнсу. По пути он увидел слегка заштукатуренные совершенно новые синяки лице Кёнсу, на подбородке и области шеи, которая не была прикрыта рубашкой. Я злюсь, потому что знаю, кто-то причинил ему боль, а он не постоял за себя. -Что случилось? Чонин не мог смотреть на Кёнсу. Он знал, что если сделает это, то запутается и сделает то, о чем будет жалеть. Он просто хотел, чтобы До открылся ему. Он хотел защитить его, но не мог, потому что тот не позволял. -Нич… - перед тем, как ложь смогла слететь с губ Кёнсу, его обратно прижали к одному из зеркал напротив, и в первый раз на этой неделе, Дио был вынужден находить в богатых шоколадом карих глазах Чонина полную решимость. -Не ври мне! - Кай выдержал взгляд Кёнсу, но только на короткое время. - Чонин… Кёнсу никогда так сильно не хотел исчезнуть. От взгляда, которым Чонин смотрел на него. Кёнсу хотелось рассказать ему все, но он знал, что все это только принесет ему еще больше проблем. - Что случилось в пятницу? Расскажи мне. -Я - Я ... я не могу. - Я не могу. Я не должен. Ты начнешь жалеть меня. Мне не нужна твоя жалость ... Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел. -Почему? - всего на доли секунд Кёнсу показалось, что он услышал колебание в голосе Чонина, совсем чуть-чуть… Нет ! Я не могу! Отец убьет меня! -Чонин -а-а , пожалуйста, не делай этого. -Я знаю, кто-то бьёт тебя, - глаза Кёнсу расширились, и его тело начало дрожать. Перемена, промелькнувшая в его глазах, дала понять, что Чонин попал в точку. Кто-то действительно делал ему больно. Теперь в этом не было больше сомнений. -Там нет ни одного больно … -Хватит врать, Кёнсу! Я вижу твои синяки! - Чонин схватил его за рукав рубашки и принялся стирать макияж с лица брюнета. Он развернул его лицом к зеркалу и заставил посмотреть на свое отражение. - Посмотри на себя! Как ты можешь стоять и говорить мне, что никто не причиняет тебе боль , когда ты так выглядишь? Кроме того, что ты сам это делае… -Нет! -Тогда кто, блядь, делает это?! - Чонин с силой ударил ладонями стекло по обе стороны от головы. Кёнсу посмотрел на решительный взгляд Кая в отражении зеркала, и по его спине побежали мурашки. -Пожалуйста... - Чонин стиснул зубы и ударил в стекло правым кулаком. Почему я позволил себе это настолько сильно? Это так отвратительно. Он топит меня. Ким схватил Кёнсу за бедра и дернул его на себя. Загорелая кожа на его руке контрастировала с бледно челюстью Кёнсу, когда Чонин заставил того посмотреть на себя хотя бы в зеркало. -Ты мой, - новая дрожь пробежала по позвоночнику Кёнсу, когда его любопытные глаза столкнулись с серьезными глазами тонсэена. Мой? Я его… -Я не хочу, чтобы другие прикасались к тебе, - кончиками пальцев Чонин мягко коснулся линии челюсти Кёнсу. Старший слегка отклонился от касания. Он позволил своим ресницам задрожать от подобной близости, а губам слегка приоткрыться, в то время как пальцы Чонина призраком бродили по его подбородку. Подушечки пальцев с любопытством перемещались от его линии подбородка до его мягких, пухлых, теплых щек. Он покраснел, и Чонин молча поклялся, что он не видел еще ничего более захватывающего. Кай смело позволил себе легонько прикоснуться к трещинкам на его небольших, но пухлых губах. Он чувствовал, как неуверенно бьется его сердце, когда Кёнсу сморщил губы и поднял руку, чтобы удержать Чонина на месте. Кёнсу быстро поцеловал кончики пальцев Кая, и тот с легкостью мог раствориться в этом чувстве теплоте и невинности. Он был таким другим. Он был настолько невинным для этого темного, отвратительного мира. Он хотел защитить невиновность Кёнсу, и он не остановится ни перед чем, чтобы сделать это. Несмотря на то, что его разум кричал об абсурдности этой ситуации, разрастающейся катастрофой. - Скажи, что ты мой. -Я… - сказать это вслух означало некоторую долю правды этого. Принадлежал ли он Чонину? Он хотел бы. - Я твой. Никакие дальнейшие слова не были произнесены, когда они стояли там, глядя друг на друга в отражении. Как будто несколько часов они стояли там, поглощая друг друга, пока Чонин не сказал Кёнсу, что проводит его домой. Старший мог лишь только застенчиво кивнуть, следуя за тонсэном из зеркальной танцевальной комнаты по коридору и в школьном дворе, где ни один из них не понял, что пары удивленных любопытных глаз вовсю наблюдали за ними. На следующий день Чонин встретил Кёнсу возле дома в первой половине дня, чтобы они могли пойти в школу вместе. Опять же, они не обменялись никакими словами, но атмосфера была более уютной, насколько это было возможно. Незаметный макиаж Кёнсу и его глупая улыбка, как у Чеширского кота, пока у Чонина на лице выползала небольшая, но красивая усмешка. Когда они оказались на территории школы, все глаза поворачивались к ним, особенно от определенного парня с рыжими волосами. - Кёнсу - я? - Чанёль просунул голову в раздевалку, выискивая своего небольшого партнера для разминки. Занятие закончилось, и он не видел, чтобы Кёнсу покинул раздевалку. Пак заходил в пустую раздевалку, так как это могло быть единственным местом, где мог находиться Кёнсу. Завернув за угол, он увидел небольшое бледное тело с пятнами, похожие на маленькие отметины по всей его спине. Чанёль почувствовал холодок, пробегающий по спине, когда он осторожно подошел к студенту. Отвратительные фиолетовые синяки и длинные темные шрамы были разбросаны на небольшой бледной спине, и это выглядело безумно болезненно. Чанёль потянулся, коснувшись плеча, и оглушенный крик раздался на всю комнату, когда человек, стоящий перед ним, дернулся вперед. Он чувствовал, как ветер выбивается из его легких, когда этот самый человек обернулся, и его глаза наполнились чистым ужасом. Это был Кёнсу. - Чанёль... ч-что ты здесь делаешь? - Кёнсу быстро прикрыл своей рубашкой тело, делая слабые попытки скрыть себя от пристального и шокированного взгляда Чанёля. - Кёнсу - я ... - Не говори никому! Пожалуйста! - Чанёль видел отчаянное выражение глаз Кёнсу. И его сердце честно упало. Кёнсу был такой хороший человек, и тот факт, что кто-то хотел или даже просто пытался сделать ему больно, очень расстраивал. -Кёнсу – я, кто сделал... -Я не хочу говорить об этом ... - Кёнсу быстро надел рубашку и направился к выходу из раздевалки, и Чанёль последовал за ним. -Я не могу игнорировать эту Кёнсу -я. - Пожалуйста, прекрати. - Кёнсу. Оба мальчика подняли голову и увидели Чонина, прислонившегося к дверной раме с портфелем Кёнсу в руке. Своим напряженным взглядом он будто бы прожигал Чанёля. Последний посмотрел на остальных двух студентов, отметив, что они в последнее время были близки друг к другу . Намного слишком близко, по мнению Чанёля. -Чанёль, я должен идти. -Кёнсу - я ... пожалуйста. -Пожалуйста, отпусти его. Чанёль наблюдал, как Кёнсу суетливо двигается в сторону Чонина, и прежде чем они исчезли , Кай предупреждающе посмотрел на Пака так, что у того побежали мурашки спине. Чанёль только теперь понял, почему все называли его Холодным принцем - взгляды Чонина могли заморозить солнце. Чанёль не мог понять, как кто-то, такой робкий, как Кёнсу, может дружить с кем-то, как ... это. Ужасные воспоминания синяков Дио пронеслись перед глазами, и на него накатила волна тошноты. Он должен был что-то сделать. Сообщить своим. Кёнсу нуждался в помощи и в защите, особенно от Чонина. Ким оказывал только дурное влияние и был бессердечным мудаком. Этот змей скрутился вокруг бедного невинного Кёнсу, и казалось, что только Чанёль был готов попытаться спасти его. Это нужно было сделать. Чанёль быстро помчался к одному человеку, он был уверен, что тот сможет помочь ему. -Чунмён-хён, - студент советник поднял глаза и как всегда тепло улыбнулся. -Что я могу помочь Вам, Чанёль – щи? -Я думаю, что мой друг подвергся насилию.