Глазами Смерти

Последние несколько дней я только и делал, что летал по дому и за его пределами, проверяя территорию. Пару раз я замечал подозрительных личностей, которые весьма неоднозначно поглядывали на особняк Наруто. Но они так быстро растворялись, что приметить что-то конкретное было просто невозможно. Наруто целыми днями пропадал с больными. Никогда раньше не замечал в нём такого профессионального рвения. Вывод напрашивался один: кто-то сильно его напрягает. Очевидно, это делают с той целью, что я останусь один и не смогу чисто физически защищать двух девушек одновременно. Проводим логическую цепь, если упор делается на то, что я остаюсь один, а девушек две, значит, выбирать будут наиболее слабую. Чисто с моей точки зрения, это была Хината. Она слишком хрупка и беззащитна. Но у чертей другая информация. Значит, основной удар придётся на Сакуру. … Я всё ещё помнил ей того упрямого барана в гостях у Кибы. Но постепенно не мог не признать, что из её уст это звучало почти как комплимент. Мне не хотелось признавать, но, сколько бы я не прикасался к Хинате, случайно или с методическими целями, но кожа Сакуры казалась мне раза в два горячей. Более того, я стал ловить себя на мысли, что Харуно меня раздражает. Меня почему-то начинала бесить даже её мимолётная улыбка, кинутая Наруто или Хинате. Раздражение было мне вообще не свойственно, и я решил, что это будет моя маленькая ей месть за тот её выпад в мою сторону. Только подумать, какая это неблагодарность с её стороны: мы спасаем ей жизнь, хотя делать этого вовсе не должны. Мы могли бы просто убедить Хинату, что с Сакурой всё будет хорошо. Жестоко, зато защищать Хинату будет легче. Теперь я был просто уверен, что Наруто может убедить её в чём угодно и когда угодно, а моей задачей будет им просто не мешать. Но я так не мог. Из чистого благородства, смешанного с глупостью, или от скуки, не понимаю. Скорее и то, и другое. Плюс ко всему та фраза Мадары, брошенная невзначай. Сакура тоже нужна. Защищать её – работа Наруто, а Хината – моя работа. Вообще, Сакура ходила сама не своя. Целыми днями только и делала, что пропадала в комнате, даже Хината была в недоумении. Она не жаловалась, ни о чём не говорила, но я же не слепой – сам всё прекрасно видел. Сакура, по-моему, уже догадалась, что я могу следить за ними, даже если они меня не замечали. Каждый раз, когда я заглядывал к ним в комнату, она лежала на кровати, претворяясь деревяшкой. Она становилась какой-то раздражительной. И почему-то все тумаки доставались мне. Я отвечал ей тем же и огрызался поминутно, стоило ей только войти в комнату. Она кричала на меня так, будто я был как минимум её мужем. Только Хината могла её успокоить. А, случись такие сцены наблюдать Наруто, так тот и вовсе просто расцветал от удовольствия и кидал Хинате восторженные взгляды. Та тоже улыбалась и пожимала плечами. Наруто и я взялись за разгадку стихов, которые мне рассказал Мадара. Дело это не требовало отлагательств, так как я точно знал, что раз черти не ждут, то времени остаётся просто катастрофически мало. Ничего не получалось. Часами мы с Наруто сидел в огромной библиотеке, доставая с полок томящиеся пыльные тома, но всё было впустую. Особенно бесило то, что даже крохотной зацепки не было. Хотя, возможно они и были, но мы их не замечали. Я тоже становился раздражительным. Именно поэтому я не сразу заметил, что с Хинатой творится что-то странное. Вообще, рискованно не обращать на девушку внимания. Это влечёт за собой катастрофические последствия. Жаль, тогда я этого не понимал. Иначе всё могло быть по-другому. Хината стала какой-то тихой, замкнутой, с тревогой смотрела то на Наруто, то на Сакуру. А случись ей разговаривать со мной, как она смотрела так задумчиво и сосредоточенно, словно от этого зависела её жизнь. Время текло медленно. Я не понимал всего, но мне казалось, что оно замерло на определённой точке. Однообразность проводимых дней меня утомляла. Было просто невозможно сосредоточиться на загадке, потому что у меня было постоянное ощущение того, что что-то идёт не так. Та самая деталь не хотела найтись, и я чувствовал, что больше не могу просто так переносить неизвестность. Это случилось через две недели, после того, как я ходил к Мадаре. Библиотека Наруто была перерыта вдоль и поперёк, а новой информации было ровно столько, сколько в самом начале поисков. Обострившимся слухом я сразу уловил цокот женских каблучков по лестнице. Я даже знаю, что сейчас будет… войдёт Сакура или Хината… и… Крик был подобен грому, настолько сильно он прозвучал. Наруто, который полностью увлёкся книгой, недовольно вздрогнул и кинул мимолётный взгляд на дверной проём. Там застыла Хината. Грудь высоко вздымается и опадает, глаза широко распахнуты, ресницы подрагивают. Если и возможно перепутать кого-то с ангелом, то это она. - Наруто-кун, помоги, прошу тебя. - Что случилось? – мягко спросил он, ожидая услышать какую-нибудь глупость. - Сакуре плохо – выпалила она. В сердце что-то оборвалось и, ломая дамбу спокойствия, рухнуло вниз. Конечно, она преувеличивает – пытался думать я, когда спокойно встал из-за стола и пошёл вслед за Наруто и Хинатой. Наверняка простуду подхватила или ещё что-то. Однако, взбежав по широкой лестнице и без извинений и предупредительного стука распахнув дверь её комнаты, я замер на месте. В воздухе, отравляя израненную душу, висел застоявшийся густой аромат смерть-цветов. Эти цветы исчезли с лица земли миллионы лет назад, но ангелы и демоны способны чувствовать их ни с чем не сравнимый аромат. Правда, только в одном случае: когда погибает невинная душа. Два раза я чувствовал этот аромат. Он невыносимо приятен, чувствовать его – означает испытывать запретное удовольствие. Но, чем сильнее и притягательнее аромат, тем острее ты чувствуешь, что длинные стебли смерть-цветов липнут к твоим рукам, окрашивая своим ядовитым соком их в красный цвет. Ни разу в жизни я не чувствовал ТАКОГО аромата. Сильный, стойкий, словно им облили всю комнату. Я едва не задохнулся от нахлынувшего возбуждения и неги одновременно. Противоречие аромата сбивало с толку, но краешком ускользающего разума я чувствовал, что это просто наркотик, и пока мы бездействуем, Сакура умирает. Сквозь белый туман, клоками витавший перед глазами, я видел её, метавшуюся по кровати. У неё уже была агония: капли пота на лбу, безумно распахнутые глаза и не крики – слабые стоны, ровно слетающие с посиневших губ. Словно сам Дьявол вселился в её душу и травил, бесновался, рвал её собственное тело на части. Даже смотреть на это казалось болезненным, что и говорить о том, что испытывала сама девушка. Я обернулся. Хината вовсю трясла Наруто, но он не реагировал. У серых ангелов обоняние ещё более острое, чем у нас, очевидно, что он попался на соблазнительные чары дурмана. Я с размаху дал ему пощёчину. Хината испуганно вскрикнула и заахала рот рукой. Зато Наруто встряхнул головой, растерянно посмотрел на меня и улыбнулся. Потом его взгляд стал более осмысленным. Он кинул: спасибо, друг – и бросился на помощь Сакуре. Мгновенная вспышка ослепительного зелёного света поглотила комнату. Я аккуратно взял испуганную Хинату за руку. - Не волнуйся. Просто здесь пахнет смертью. Наруто тяжело выдержать этот запах, потому пришлось привести его в чувство. Хината робко кивнула, хотя мне казалось, что она и слова не поняла. Я стоял и смотрел за тем, что делает Наруто. Было видно, что у него такое впервые: даже руки от неуверенности тряслись. Он прикладывал все силы, постепенно слабея от излишнего выброса силы. Я схватил его за руку, молча передавая свою жизненную энергию. Он не отрывался ни на секунду и только до хруста несуществующих костей сжал мне кисть. Больше находиться в человеческом состоянии мы не могли. Потому, Хината закричала, когда наши очертания стали расплывчатыми и вовсе пропали в воздухе. Я успел сказать: Всё хорошо. Оставайся здесь. Теперь запах стал ещё более страшным. Приторно-сладкий, он забивал лёгкие, хотя мы и не дышали. Отвратительный привкус на губах становился всё явственней, пока Наруто пытался привести девушку в сознание. Сакура, набравшись сил, истошно закричала. Звенящим эхом этот звук отдавался в душе, и я просто не мог его выдержать. Время я не считал. Однако его крупицы уверенно стекали вниз по пальцам и таяли в пустоте. В руке появилась боль. Что-то такое, что тело давно забыло, но душа всё ещё помнила. Я стремительно терял силы, но руки не отрывал. Сейчас самое важное было, чтобы Наруто выдержал… Наконец он выдохнул и перестал сжимать мою руку. Значит, можно было расслабиться. Сакура на кровати последний раз дёрнулась и затихла. Скорее всего, у неё был обморок. У Наруто не было сил даже сделать взмах крыльев. Он просто опустился на пол. При этом его ноги на треть погрузились в твёрдый материал, который сейчас казался облаком. Я приземлился рядом. - Что с ней? - Я не знаю. У неё серьёзная лихорадка и печать в сердце. Я не могу её снять: слишком сильная. - Но кто мог наложить на неё печать? - Не знаю, Саске, не знаю. Но она становится горячей. Я к ней даже и прикоснуться не смог. Словно это не тёмная печать. - Тогда какая? - Серая, - Наруто сосредоточенно сощурился, вспоминая те ощущения, когда взглядом проникал в сердце Сакуры и ладонями пытался убрать к чёрту мешающую пелену. - Знаешь, жемчужный оттенок. Такой, с матовым блеском. - Ясно. Ещё одна глобальная проблема. Сколько у неё времени? - Три года, чуть меньше. Если печать не сорвать, это будет что-то очень плохое. - Ты хочешь сказать… - Да, аура возрастёт. Погибнет не только она. По самым скромным предположениям – город. Больше ничего не нужно было. Если не какая-нибудь случайность убьёт Сакуру, то вместе с ней погибнет город или государство. Это слишком сильная печать, чтобы один человек мог снять её завесу. Но почему печать оказалась на Сакуре? Я понимаю, Хината, тогда это имело бы хоть какой-то смысл. А так всё только теряется. Что же происходит? Подумать над этим мне не дали. Звук ошеломительной силы обрушился на нас всех. Хината испуганно закричала и упала на пол. И как раз во время, потому что в этот момент дверь сорвалась с петель и припечатала противоположенную стену. Комнату заволокло облако пепла и дыма. Я оглянулся, ничего не было видно. И тут общая картина, в которой был только хаос и ужас, обрушилась на меня, словно водопадная волна. Несколько драгоценных секунд я потерял, просто не веря в происходящее. Но время не терпело промедления. Навёрстывая упущенное, я постарался перекричать звук, больше походивший на судорогу боли стен и бетона. Но сейчас было не время стоять и бездействовать. Обломки не могли причинить мне боли, но две девушки, беспомощные и слабые, находились сейчас в безумной опасности. - Наруто, пулей к машине. Я их приведу. Наруто, который всё ещё не мог стать видимым, кивнул и скрылся в стене. Только кончик крыла испарился, я, силой воли подавив боль и неприязнь тела, возник в поле зрения Хинаты. Её сильно присыпало обломками, по воздуху тягучей пеленой шёл солоноватый стальной запах крови. Смешиваясь с ещё не сгинувшим ароматом смерть-цветов, он рождал такую чудесную композицию, что я едва не задохнулся. Но времени на сантименты уже не осталось: рывком поднял Хинату, помогая рукой держаться за плечо. Вместе подошли к Сакуре, которая уже очнулась. Я протянул ей руку, она, закричав от боли, встала и повисла на моей руке. Было видно, что каждое движение доставляет ей боль, но она держалась, издавая всего лишь тихие всхлипы. С силой я потащил их в сторону выхода. Перешагивая через бесчисленные обломки, и кашляя от пыли, они еле двигались. По дороге, среди осколков посуды я обнаружил три кучки серого пепла и три пера, которые лежали на них. Значит, Наруто уже расчистил дорогу. Но постепенно мы добрались до пункта назначения: большого гаража Наруто. Наруто материализовался уже за рулём. По шее и лицу его обильно стекали капли пота, руки тряслись, дыхание с хрипами вырывалось из груди. Ему было невыносимо тяжело оставаться в обличии человека после такой колоссальной потери силы. Но он держался, лихорадочно сжимая руль гоночной машины, марки которой я не знал. Стоило мне сесть на переднее сиденье, предварительно посадив ослабевших подружек на заднее, как Наруто открыл двери гаража и, вжав педаль газа до упора, рванул в сторону города. Я, да и сам Наруто, ещё не знал, куда мы едем, но было совершенно очевидно, что оставаться в полуразрушенном здании, когда наверняка туда скоро прибудет подкрепление, бессмысленно и опасно. Причина такого опрометчивого поступка тоже была вполне ясна. Хотя они и могли убить Хинату, они явно не сожалели о своём поступке. Я догадывался, что они сделали это потому, что уже находились под действием запаха смерть-цветов. Они, никогда не уступая потребностям своего тела, не умели контролировать себя и просто напали. Хорошо, что в этот момент мы все были в одной комнате. Иначе сложно даже представить себе все масштабы катастрофы. Ничего похожего на погоню не было. Мы ехали мимо магазинчиков и домов, с безумной скоростью проносились по застывшей автотрассе. Я подозревал, что такая свобода на дороге не была случайностью, но это было последнее, о чём я мог думать. Приходилось постоянно контролировать ситуацию, которая в любой момент могла измениться в худшую сторону. Сакура кашляла, прикрывая ладонью рот. По губам сочилась тёмная жидкость. Хината выглядела не лучше. Её плечо было рассечено, один глаз заплыл, а бледность достигла пугающей высоты. Она выглядела как никогда плохо, но меня почему-то больше волновало состояние Сакуры. Слишком много свалилось на неё за этот день. Слишком… Мы ехали по дороге, которая опоясывала гору. С одной стороны была полоса и отвесный склон, а с другой – ограда и далеко внизу маленькая деревушка. Вдруг машина с ужасающим скрипом шин резко вильнула в сторону. Я посмотрел в сторону и ужаснулся: Наруто становилось всё хуже и хуже. Лицо намокло, руки до дрожи во всём теле сжимали руль, глаза то и дело закрывались. - Вот чёрт! Наруто, отдай мне руль! У него не было сил даже сопротивляться. Он просто отпустил «баранку» и отклонился в сторону. Девушки закричали, когда машина сделала повторный зигзаг на узкой дороге. Ограда оказалась в опасной близости, и я с силой вывернул руль в противоположную сторону. Раздался отвратительный звук покореженного металла. В зеркало заднего вида я видел искры, слетающие с бампера от скольжения по металлической ограде. Сакура испуганно закрыла глаза. Словно сквозь толщу воды я слышал её крик: Саске, умоляю, останови это. На какой-то момент мне даже показалось, что в салоне, наполненном посторонними звуками, я слышу биение её сердца. Я с титаническим трудом смог перебраться на место водителя. Наруто стремительно таял в свете полуденного солнца. Сопровождая нас, он летел над машиной. Я чувствовал звук его крыльев, с силой рассекающих воздушные потоки. Руки задрожали: последствия передачи силы сказались и на мне. Но это было пустяком в сравнении с тем, что испытывали остальные. Потому я быстро взял себя в руки и надавил на педаль газа. Когда особо опасный участок дороги остался позади, я сбавил скорость. Однако даже без этого машина привлекала всеобщее внимание: хоть я и не имел понятия о том, что это за модель, я прекрасно понимал, что это ОЧЕНЬ дорогая модель. Что и говорить, даже цвет у неё был вызывающий. - Куда мы едем? – спросила Хината, очевидно, чтобы больше не терпеть тишину, нарушаемую только рёвом мощного двигателя. - В больницу. Вам нужна помощь. - А разве Наруто-кун не может помочь? – спросила она. - Он потерял очень много сил. Чтобы полностью восстановить его способности целителя, нужно не меньше двадцати лет. - Двадцать лет? – в полном шоке спросила она. Я видел, как широко её глаза распахнулись. - Хината, они не люди, - терпеливо заметила Сакура, - для них это наверняка как одна секунда. - А, ага, - кивнула Хьюга. Я не удержался и хмыкнул. Сакура поразительно сообразительна. Словно родилась с ясным представлением о нас. - Саске, а что произошло в особняке? Почему произошёл тот взрыв? - Это работа чертей. Судя по всему, по-другому в здание они проникнуть не могли. Мой начальник, Какаши-семпай, наложил на здание несколько защитных печатей. Они защищают от любого потустороннего вмешательства. Но против обычного, человеческого, они бессильны. Вот им и пришлось… - А почему именно сейчас? – спросила черноволосая красавица. - Видишь ли, всё дело в Сакуре, - произнеся это, я кинул быстрый взгляд в зеркало заднего вида. Сакура вздрогнула и стала демонстративно смотреть в окно, скрывая лицо. Но вопрос всё же задала: В каком смысле? - Понимаешь, Наруто пришлось снимать с твоего сердца печать. Мы точно не знаем, откуда она у тебя взялась, но это очень серьёзно. Ты для Хинаты вроде как… бомба замедленного действия. Метка напрямую зависит от хозяина. Наверняка, он в этот момент очень разозлился, и автоматически в печать пришёл приказ убить тебя. Когда умирает невинная душа, как ты, в воздухе появляется аромат смерть-цветов. Вы их никогда не видели и не увидите. Они появляются на могилах на одну ночь и увядают с рассветом. Это вроде как метка тёмных сил, знак, что они отступились перед душой. Так вот, этот аромат для нечисти очень притягателен, он как наркотик. Мне потому и пришлось ударить Наруто, что он попался. Видимо, те, кто следил за домом, почувствовали его и не сдержались. Я и сам впервые ощущал такой сильный привкус. Минут десять мы ехали в полном молчании. Хината больше не решалась спрашивать, и только смотрела на подругу. Однако та за всё время пути не оторвала взгляда от окна, даже и слова не сказала. Повернув на нужной улице, я увидел белокурую голову Наруто, которая просунулась прямо сквозь обшивку наверху и сказала: Езжай в другое место. Здесь начальство. И не наше. - Понял, - ответил я, круто разворачиваясь прямо на дороге: в данном случае нарушение правил дорожного движения – меньшее из зол, - у тебя есть знакомые в городе? - Да, есть один. Сворачивая на бульвар, дальше покажу.