Трудности писательской деятельности

После съемок Донхэ спал как обычно, с невероятно счастливым выражением лица, раскинувшись звездочкой на своей кровати. Кюхён выпил стакан молока и тоже лёг. Поворочавшись несколько минут, все же нечасто он приходил в агентство поглазеть на красивых моделей (это кого угодно взбудоражит), он, наконец, нашел удобную позу и провалился в сон. Чьи-то руки настойчиво прошлись по его телу, забираясь под футболку. Гладили его плечи, руки, грудь, живот... Так приятно и легко. Так нежно и в то же время требовательно. Кюхён приоткрыл глаза, пытаясь рассмотреть, кто перед ним. Но не мог, глаза никак не могли поймать фокус, да и вообще посреди ночи мало что можно разглядеть. Потом, подумав, что кроме него и Донхэ, в квартире никого быть не может, хриплым ото сна голосом позвал друга. Ответа не было. Ласки становились все настойчивее. С него, особо не церемонясь, стянули футболку и самыми кончиками ногтей дотронулись до сосков. Кюхён громко выдохнул, пытаясь ухватиться за ласкающие руки и узнать хотя бы, кому они принадлежат. Человек уселся ему на бедра и осторожно потерся пахом о пах Кю. Парень прекратил дышать, когда почувствовал, что начинает очень быстро возбуждаться. Мягкие губы коснулись горячей кожи у ключиц, поднялись к шее, аккуратно ухватили мочку уха. Черт возьми... В темноте нельзя было предугадать, что будет происходить дальше, отчего чувства обострились. Поцелуи спускались ниже, руки не прекращали блуждать по телу. Языком обвели сосок и слегка прикусили, не больно, но достаточно, чтобы Кю вскрикнул, и был сразу же заткнут поцелуем. Парень находился в каком-то трансе и не заметил, когда чужой язык властно и уверенно скользнул в рот, вызвав новую волну удовольствия. Внутренности скрутило в узел, спина прогнулась в еще большем возбуждении. Кюхён громко застонал сквозь поцелуй, невольно обхватив руками плечи Донхэ. Он был уверен, что это Донхэ... А если нет? - Хэ, ты ведешь себя словно пьяный, - прошептал Кю, когда, спустя миллион лет, громко дыша, манекенщик отпрянул от него, и попытался заставить мозг работать и придумать хоть одну адекватную причину, по которой Донхэ начал бы к нему приставать. Не мог же его друг быть геем? Или мог? - Хэ? - переспросил совершенно чужой голос, ветер шелохнул занавески. Немного света упало на темную фигуру, и Кюхён побледнел. На нем верхом сидел полностью обнаженный Сонмин. Поняв, что его узнали, он усмехнулся и опять потерся своим эрегированным членом о пах Кю. Писатель смотрел на него безумными глазами и старался только вдохнуть. - Сонмин, ты какого черта тут делаешь?! Сонмин наклонился, остановившись в паре сантиметров от приоткрытых губ Кюхёна. И словно какой-то тумблер переключился в его голове: глаза сощурились, ноздри хищно раздувались. Приблизившись к уху Кю, он зашипел: - Ты, кажется, назвал меня девчонкой? Я сейчас покажу тебе, какая я девчонка! Мин снова завлек Кюхёна в кружащий голову поцелуй, проведя языком по деснам. И Кюхён не на шутку испугался. Пытаясь как-то избавиться от мгновенно ставшего противным вкуса чужих губ, он сомкнул зубы и не заметил, как Сонмин приподнялся, и ловкие руки стянули с него домашние шорты. Теперь Кю был полностью раздет, возбужден и напуган. Он все еще находился в непонятном состоянии и не мог кричать или активно сопротивляться. Словно ему вкололи какой-то наркотик. Мин снова усмехнулся, оценив состояние Кю. Уже не пытаясь быть нежным, он обхватил член писателя у основания и резко дернул вверх-вниз по стволу. Кюхён задохнулся, не в силах издать какой-то звук. Возбуждение вместе со страхом проходило по телу, как электрошок, заставляя до хруста костей выгибать спину и... Просить больше? Когда Сонмин убрал руку с его члена и перевернул на живот, уткнув лицом в подушку, Кюхён наконец понял, что сейчас будет. И откуда вдруг взялась сила? Он активно начал сбрасывать с себя Сонмина, но тот оказался сильнее и надавил рукой на затылок Кю, грубо вжимая в подушку. - Выбирай: девственная задница или жизнь, - мстительно отчеканили в ухо, перед тем как другой рукой согнуть его колени. Кюхён стал по-настоящему задыхаться и из последних сил начал бить руку Сонмина, держащую его голову. - Хороший мальчик, - снова короткий смешок, и давление ослабло, достаточно, чтобы Кюхён мог начать судорожно дышать, повернув голову набок. - Сука... - зло выдохнул он, понимая, в какой унизительной позе сейчас находится. И его собирается изнасиловать полузнакомый парень, которому он ничего толком не сделал! Наказание за ругань не заставило себя ждать: быстрый и сильный удар, словно ожог, по бледной ягодице — и Кю зашипел от боли. - Веди себя хорошо, и тебе не будет больно, - чересчур мягким голосом посоветовал Сонмин, и, не удосужившись даже как-то растянуть парня, резко вошел на всю длину. Кю закричал, и на глазах от неожиданной боли выступили слёзы. Адски больно, невыносимо больно, словно в задницу засунули толстенный раскаленный прут с шипами. Лучше бы он выбрал «девственную задницу». «Почему Донхэ не просыпается?!» - упорно крутилось в голове. Сонмин быстро и рвано задвигался внутри Кюхёна, принося еще большую боль, хотя казалось, что больнее быть уже не могло. «Почему я не могу потерять сознание? Пожалуйста, пусть я потеряю сознание, я хочу потерять сознание...» Глаза заволокло пеленой. По ногам струилось, и Кюхён понял, что это его собственная кровь. - Какой ты узкий... О, черт возьми, это охренительно... Кю уткнулся лбом в подушку, стараясь не думать ни о чем, но из-за постоянных вспышек боли и впившихся в его ягодицы чужих ногтей это не удавалось. Еще один звучный шлепок, и по ягодице растеклось тепло, которое, увы, не могло никак унять горящую боль внутри. Чтобы хоть немного стало полегче, Кюхён начал тереться еще возбужденным членом об одеяло, скомкавшееся под ним. Теперь к боли прибавилось болезненное удовольствие, понемногу нараставшее. Сонмин дернул его на себя. Писатель захлебнулся вдохом, но двигаться не перестал. Он начал стонать, одновременно от боли и удовольствия. Мин, не старавшийся принести разрядку никому, кроме себя, услышал тихие всхлипы и принял их на свой счет. - Шлюха, - бросил сквозь зубы он и толкнулся особенно глубоко. Кюхён сдавленно выругался и начал терять сознание... - Кюхён... - Кюхён? - Кюхён!!! И он...проснулся. Лежа на животе на краю кровати, плача и изо всех сил сжимая простынь. Над ним склонился бледный как смерть, обеспокоенный Донхэ, трясущий его за плечо. - Ты так стонал... Тебе кошмар приснился? Кю, ты плачешь! - и Хэ протянул руку, чтобы вытереть слезу на щеке парня. Кю грубо оттолкнул его руку. - Не трогай меня, - холодно процедил он и встал. Понимая, что он сейчас возбужден, писатель покраснел и бегом направился в ванную. «Какого чёрта происходит?! Что за херня? Почему эта кукла насилует меня во сне?!» - Кюхённи... Донхэ глядел вслед удаляющейся фигуре донсэна покрасневшими глазами, пока дверь ванной не захлопнулась.