Мой долг — защищать

— Мы опять сюда вернулись. Перед их взором предстал дом Романо - все такой же мрачный и невероятно старый. Пока Романо пытался просунуть ключ в замочную скважину, Испания пару раз огляделся, мысленно надеясь, что из угла не вылетит пара тройка чёрных машин и не расстреляет их на месте. Но, к счастью, Романо открыл дверь, и они вдвоём проникли внутрь. — Ты же говорил, что они могут... — Заткнись! — Романо забрался в платяной шкаф, который стоял в коридоре между зеркалом и тумбочкой, и на пол повалилась обглоданная молью одежда. — Будь у меня больше времени, я ещё еду смог бы прихватить... — сказав это, парень вынул из самого дна шкафа кучу оружия: ружья, револьверы, двухметровые цепи с патронами и несколько зеленых гранат. Такое чувство, что Романо ограбил целый оружейный магазин! Испания невольно впился пальцами в свой кожаный ремень, ибо боялся, что рано или поздно его руки окажутся на тонкой шее итальянца. — Откуда все это? Да еще так много! — спросил испуганно он. — Романо, живо объяснись! Юноша повернул к нему голову и посмотрел на Антонио с презрением, как будто это он был виноват в том, что в шкафу итальянца хранился целый оружейный клад. — Что ж... — внезапно вздохнул он, бережно складывая ружья под своими ногами. — Всё равно они и тебя ищут. Они же видели, что я убегаю за пару с тобой... так, что ты такое же нежелательное лицо, как и я... — Нежелательное? — слабо переспросил Карьедо, отходя на шаг от оружия. Романо критически осмотрел гранаты, словно разыскивал в них изъяны. Затем он ответил: — Нежелательное лицо — значит нежелательное лицо. За твою голову назначат неплохую цену (Антонио резко сглотнул застывшую в горле горечь). Теперь избавиться от них будет гораздо сложнее, чем... На этом моменте он прервал свою речь и неожиданно улетучился в гостиную. Испания секунду пристально смотрел на чёрные, блестящие стволы ружей, направленные к его ногам, и затем уже хотел было побежать следом за итальянцем, но тот уже топал обратно в коридор, стискивая в руках довольно крупный дорожный рюкзак, в котором не только можно было запрятать оружие, но и целого человека. Сев на колени, Романо расстегнул молнию на рюкзаке, и аккуратно начал складывать в него вещи. — А что это был за серебристый кейс? — решил задать вопрос Испания. С одной стороны ему было любопытно узнать правду (к тому же, будучи занятым, Романо казался не таким раздражённым), а с другой — сложившаяся тишина казалась просто невыносимой для его разума. — Это была приманка, — губы Романо дрогнули в еле заметной усмешке. Очевидно, мысли об этом кейсе его веселили. — По их мнению, там должны были лежать деньги, а на самом деле там лежала хорошо замаскированная взрывчатка. Вот такая, — он зашвырнул в Испанию чем-то некрупным, но тяжелым. Мужчина с трудом поймал вещицу. То, что лежало в его руках, представляло из себя связку красных динамитов, обтянутых железной лентой. Также, к динамиту был прикреплен таймер, который на данный момент стоял на одних нулях. Но, честно говоря, это Антонио совсем обрадовало. — Своими руками сделал, — похвастался Романо. — Но... зачем? — Затем, что я хочу от них избавиться, вот зачем, — ответил юноша. — Я же говорил, что это моё дело. — Странно, — ответил Испания, протягивая динамит его юному владельцу. — Прежде тебя мало волновала преступность. Помнится, ты и сам когда-то был... одним из них. — Слушай, сейчас совершенно нет времени на сопливые воспоминания! Так что замолчи и не мешай мне собираться... так, я ничего не забыл? Юноша похлопал себя по карманам плаща и вопросительно посмотрел на испанца. За окнами послышался звенящий скрип колёс. Испания застыл на месте, чувствуя, как каждый волосок на его теле встаёт дыбом. Романо же, переборов в себе робость, на цыпочках подобрался к ближайшему окну и поднял пыльную штору. Реакция его, которая последовала дальше, совсем не обрадовала Антонио. — Они уже здесь! — объявил юноша. На уже хлопнула дверь машины, и начали приближаться голоса. — Чего ты встал, идиот! — зашипел на испанца Южная Италия. Его лицо заблестело от пота. — Хватай рюкзак и беги к чёрному ходу! Второй раз повторять не пришлось — Испания послушно схватил в охапку дорожный рюкзак и широкими шагами направился дальше по тёмному коридору. Он боялся даже оглянуться — ему казалось, что если он хоть на секунду оступится, то произойдёт что-то страшное. Он пробежал мимо двери, ведущей на кухню, и впереди выросла деревянная лестница, которая исчезала в потолке — она вела на второй этаж. На серых стенах висели фотографии, где были изображены улыбчивые и не совсем лица Романо, Феличиано и... Антонио. Жаль, конечно, что ими нельзя было полюбоваться вдоволь. Нужно было как можно скорее покинуть дом. Оббегая лестницу, Испания резко затормозил, тем самым чуть было не упустив из трясущих рук толстый рюкзак с оружием. Он внезапно вспомнил, что понятия не имеет, где находится чёрный ход. — Романо... — позвал он шёпотом. Покончив с дверными замками, Романо вытянулся в полный рост и сделал несколько шагов назад. Его глаза постоянно перебегали с окна на ручку двери, и обратно. Когда шаги прозвучали прямо за порогом, и под дверью, в щели появились тени от ботинок, итальянец рефлекторно потянулся за своим маленьким пистолетом. Ручка двери медленно опустилась, послышался глухой стук. Кажется, незадачливые мафиози решили, что добрый "будущий покойник" Романо впустит их по-хорошему. После секунды гробовой тишины, которая возникла после неудачной попытки открыть дверь традиционным способом, ручка завертелась с такой силой, как будто её намеревались оторвать. Дверь постепенно прогнулась вовнутрь, кое-как сдерживая на себе вес нескольких человек (Романо не знал толком, сколько там было народу). Юноша обхватил обеими руками пистолет и направил его на запертую дверь. Указательный палец дрожал над курком — он прекрасно знал, что если подаст звук, то тем самым выдаст своё присутствие. — Романо! — шёпотом окликнул его Испания. — Цыц! — вздёрнул вверх указательным пальцем юноша. Он сделал ещё два отступающих шага. Ручка, бешено крутящаяся в двери, затихла, а за дверью послышались приглушённые голоса. Окно, через которое Романо подглядывал за машиной, разбилось, и в дом влетела стеклянная бутыль. Едва она коснулась пола, как ковёр охватило синим огнём. Рот Романо раскрылся в беззвучном крике, он припал к стене, держа пламя на прицеле. Огонь мигом растянулся на старом ковре, намереваясь занять как можно больше территории. Но этим всё не закончилось. Вскоре Романо услышал крик Испании. Добравшись до лестницы, он увидел, что Антонио запирает дверь на кухню, за которым уже на всю катушку разгорался обеденный стол. Далее послышался звон стекла в гостиной, и не прошло и минуты, как огонь занял большую часть дома. Романо и Антонио не стали тратить время на тушение, так как это всё равно было бесполезно — едкий дым заполнил каждую комнату в доме, а разрастался он в сто раз быстрее огня. Прикрывая ладонями рот и нос, мужчины бросились в ту единственную част дома, где ещё не было огня. Рядом с комнатой со швабрами находилась ещё одна дверь, которая вела в погреб, где было слишком холодно и сыро. Романо пинками затолкал испанца в погреб и сам вошёл следом, закрыв за собой дверь. Когда они спустились вниз по узкой деревянной лестнице, дым уже проскальзывал в щели и в замочную скважину двери. Сколько же здесь было запахов — овощи, приправы... они так и прорезали собой сырой воздух. Испания еле удержался, чтобы не чихнуть, а вот Романо это волновало намного меньше. Он подошёл к самому дальнему, самому мрачному и сырому углу, раздвинул мешки с какими-то овощами, и ногой пробил стенку... точнее дверь, которая так хорошо сливалась со стеной, что её нельзя было заметить. От обилия солнечного света слезились глаза; шатаясь, двое мужчин выбрались из погреба до того, как тот заполнился серым и едким туманом. Романо упал на спину и замер, а Испания встал на четвереньки. Только сейчас, когда опасность миновала, он почувствовал, как к его горло заполнял огромный ком тошноты. Лёжа на траве и глядя, как дом охватывает скрипучее пламя, Романо внезапно залился безумным смехом. — Чего смешного? — спросил Испания, вытирая рукавом губы. — Просто так, — пожал плечами юноша. — Ладно, давай уже уйдем отсюда, пока эти придурки не додумались осмотреть задний двор. Они поднялись с травы и побрели по небольшому и плохо ухоженному саду. Впереди, среди образовавшегося синего дыма, появился белый заборчик, отделяющий их от соседской территории. Итальянец ловко перескочил через ограду и был таков. Испания последовал его примеру, хотя, неся в руках забитый оружием рюкзак, он чувствовал, как его тянет к земле. — Подожди! — закричал он, оказавшись по другую сторону забора. Италия не остановился — он со свистом нёсся куда-то вперёд, игнорируя всё, что его окружало. Серый плащ резво извивался, оплетая его худые ноги. Обежав соседский домик (при этом Испания пару раз умудрился свалиться на землю), они выбрались на дорогу, которая оказалась удивительно людной для спального района. Помимо обычных жилых домов здесь стояли крупные магазины, украшенные цветами. Многие из горожан уже заприметили клубившийся чёрный дым над деревьями, а за ним и языки пламени. Зеваки были настолько поглощены этим зрелищем, что не заметили, как между чёрными прутьями, который отделял ряд ровных домиков от жилой улицы, протиснулась худощавая фигурка, а вслед за ней ещё одна — более крупная и с рюкзаком на плечах. Романо с лёгкостью слился с росшей прямо на глазах толпой, и Испания чуть было не потерял того из виду. Ему пришлось напрячься, чтобы прибавить скорости и растолкать зрителей. — Романо! Не убегай! — Антонио выскользнул на тротуар и, увидев Романо, остолбенел на месте. Сумка соскользнула с его плеча и повисла на локте. — Что... ты надумал? Юноша крутился у старенького синего ламборджини. Судя по его ухоженному виду (он так и блестел на солнце, дразня угонщиков своим чудесным видом), хозяин очень лелеял свою "ласточку". Но Романо стоял возле него вовсе не затем, чтобы восхищаться дисками на колёсах — он присел на корточки, и начал возиться с замком. Не прошло и минуты, как дверца машины была открыта, а юный взломщик уже копошился под рулём, активно подрезая провода под ключом зажигания. — Ты сдурел? — наконец Испания пришёл в себя от шока. — На нас ещё и угон повесят! Мало тебе мафии, да? Машина ласково заурчала, круглые фары вспыхнули ярким светом, и не успел Испания вдохнуть кислорода для новых нотаций, как та уже подкатила к нему по левую сторону, и Романо высунул из окошка своё взмокшее от вечной беготни лицо. Несмотря на то, что пот тёк по его вискам ручьём, во взгляде его читалась абсолютная решимость, уничтожающая любые сомнения. — Хочешь — оставайся, но сумку верни мне. Вот поэтому я и не хотел ничего тебе рассказывать, зная какой ты зануда. — Я не зануда! — тут же возразил Испания. Вспыхнув, он быстрым шагом обогнул машину и, открыв дверцу, уселся на соседнее сидение. Сумку он как можно аккуратнее переложил назад, чтобы не мешала их будущей ссоре. Как только испанец оказался в машине, Романо надавил на газ, и ламборджини с рывком тронулся с места, набирая скорость. — У хозяина такой же идиотский вкус, как и у тебя, — заметил Романо, срывая с зеркала заднего вида связку мягких игральных костей и выбрасывая её через окно. — Ну, а теперь-то ты мне объяснишь, за что мне всё это? — спросил Антонио, мельком следя за тем, как в голубом небе разрастается дым от огня. — Что ты ещё хочешь знать? — буркнул Романо. Теперь он не казался таким безумным, как часами раннее. Да, его лицо выражало злость, однако он уже не стремился к увиливанию от ответов. — Всё, — кратко ответил Карьедо. Машина вильнула чуть вправо, дабы не врезаться в другой автомобиль, который неуклюже выплыл из угла. — Хорошо, — с заметным нежеланием сказал Романо. — Я спрятал взрывчатку под деньгами в кейсе, намереваясь пронести её в логово одной из самых опасных мафий в стране. Как только бы я пронёс деньги к главе преступной организации, тот бы ничего не просёк, отложил бы кейс с деньгами в сторону, а сам бы продолжил свои оргии... Нет, не смотри так на меня. На самом деле мафиози — очень бдительный народ. Они знают о том, как рискованно им жить в этом мире и поэтому даже свою зубную пасту проверяют на наличие яда. Но даже парочка громил, пошарив в кейсе, никогда бы не нашли тайника. Я очень хорошо замаскировал взрывчатку. — Да неужели! — Ага, — Романо прищурился. — Если бы не ты, моя миссия увенчалась бы большим успехом. Но твой неожиданный приход заставил их сомневаться — они решили, что ты как-то связан со мной... в общем, этот жирный уродец — директор заведения — всё рассказал боссу. Тот, естественно, посмотрел на меня и на кейс с большим сомнением. А потом потребовал своих охранников тщательно его осмотреть. Они устроили какую-то странную проверку: выпотрошили все деньги, начали стучать по кейсу, трясти его над головой. Я сразу понял, что надо валить, и поспешил выйти из кабинета. Ну, а что было потом — ты и без меня знаешь. Романо затормозил на светофоре и с тревогой посмотрел на боковые зеркала — точно боялся преследования. — Вся фишка в том, что теперь они обозлились на меня с новой силой, — выдохнул он спустя несколько секунд гробового молчания, который сопровождался лёгким ворчанием мотора. — И единственным способом исправить ошибку — это пустить пулю себе в лоб. Я так и знал, что этим всё и кончится! — А с чего это ты задолжал им деньги? — поинтересовался Испания. — Проиграл их в казино, — как-то бесцветно ответил юноша. — Чего?! Ты играешь в казино?! — Ты сам знаешь, каков я, когда меня захлёстывает азарт! Вот и здесь... не удержался. Сначала напился, а потом и... — Ты пьёшь?! — взревел пуще прежнего Антонио. — И что? — итальянец сунул руку в карман и достал жестяную коробку. Откупорив её одной рукой (другой он держался за руль), он вынул оттуда коричневую сигару и сунул её в рот. — Ты ещё и куришь?! — побагровев, испанец вырвал сигару из губ юноши и разломал её пополам. — Что тут такого? — с обидой в голосе спросил Романо. — Ты же у нас знаток в порочных делишках. Сам знаешь, как это легко затягивает, особенно если в душе пустота... Романо принял задумчивый вид и достал ещё одну сигару. Но как только он приложил её к губам, как рука Антонио снова подцепила её и ту постигла участь её предшественницы. — Эй, полегче! — сказал Романо. — Вообще-то они не дешёвые. — Когда ты начал курить? — Какая тебе разница? — пожал плечами Южная Италия. — Ты же теперь не мой папочка. Что хочу — то и делаю, а ты мне не указ, понятно? — Да, так то оно так, но благодаря твоим геройским выходкам мы оказались с тобой по уши «ты сам знаешь в чём». И поэтому я, как твой собрат по несчастью, должен знать всё.... — Думаю, что мои вредные привычки не относятся к тому, в чём мы с тобой по уши увязли, — заметил Романо. — Это раз. И не указывай мне, что делать — это два. Что-нибудь ещё? — Что бы ты там ни говорил, я всё же настаиваю на том, чтобы ты не курил в моём присутствии, — твёрдо ответил испанец, исподтишка косясь на тонкую коробку, которую Италия всё ещё держал в свободной руке. — Или что? — А то, что теперь мы работаем с тобой в паре, и даже несмотря на твою ненависть ко мне, ты должен учитывать мои требования. — Что значит "работаем в паре"? — возмутился Романо. — Это тебе не кружок "Очумелые ручки"! Я взял тебя по принуждению! И, честно говоря, ты огромная заноза в моей заднице! Я был бы не прочь от тебя избавиться. Испания нервно хихикнул. — Я могу настучать на тебя тем людям, которых ты разозлил, — ответил он, усмехаясь. — Ах, в тебе начал наконец просыпаться эгоист? Что же, пойду тебе ответным матом, — Романо резко притормозил у входа какого-то парка и, не дав испанцу придти в себя, быстро вынул из внутренней стороны плаща пистолет и указал им на Антонио. — Мне ничего не стоит застрелить тебя сейчас и закопать в этом парке под кустиком. — Но ты же не застрелишь меня, — со страхом заметил Антонио, для которого появившийся на сцене пистолет не сулил ничего радостного. А вот Романо как раз упивался ситуацией. — Это будет подло. — Не хуже стукачества, — отчеканил парень, прижимая пистолет к виску мужчины. - И только не начинай заливать про то, что тебя якобы "нельзя убить". Этот трюк сработает только с обычным человеком. Тут Романо вздрогнул. Он посмотрел по сторонам, затем его лицо приобрело цвет мрамора. — Пригнись! — приказал он испанцу и сам, следом за Антонио, прижался носом к собственным коленям. Антонио всем сердцем желал обладать глазами на затылке, чтобы выяснить, по какой причине они сидят в таких скрюченных позах. Когда его спина начала затекать, тёплая рука итальянца стукнула его по спине, как бы давая знать, чтобы тот выпрямлялся. — Что случилось? — спросил Испания, разглядывая окна. — Мимо нас сейчас проехала машина, — шёпотом ответил Романо, двигая рукой верхнее зеркало. — Она принадлежала им. Фух, опасность миновала. Поехали дальше. — Куда мы направляемся? — спустя двадцать минут молчаливой езды спросил Антонио. Ему порядком надоело любоваться мелькающими за окном пейзажами, и он снова переключился на Романо. Он мысленно поразился тому, как итальянец возмужал. Парниша казался куда взрослее и выше, чем в годы второй мировой. Ах, и эта суровая хмурость... Как тут не умилиться? — Я пока не знаю, — ответил он. — Но у меня в голове уже теснятся кое - какие идеи. Ну, что ты опять лыбишься, а?!