Languishklok

Пейринг/Персонажи: Сквизгаар Сквигельф/Токи Вортуф, Нэйтан Эксплоужен|Чарльз Офденсен, Пиклз, Уильям Мёрдерфейс, упоминаются Эбигейл Ремелтиндринк, Магнус Хаммерсмит и Убийца в стальной маске Категория: слэш, джен Жанр: драма, hurt/comfort Рейтинг: R

***

Чарльз говорит, что Токи не приходил в себя почти месяц. Тот лишь молчит и смотрит перед собой. Чарльз говорит, что они делали все возможное, чтобы найти и спасти их как можно скорее, и Токи верит, но от этого не легче. Чарльз говорит, что ему жаль, и Токи не сердится, но это все равно не помогает забыть. В своей уютной маленькой комнате он едва может заснуть от непривычной давящей тишины, когда ниоткуда не доносятся ни лязг ножей, ни крики, ни стоны. Когда не надо бояться сомкнуть глаза и задумываться, удастся ли очнуться на этот раз. Когда Эбигейл не шепчет ему на ухо слова успокоения. Токи знал, что ей тоже страшно, но она никогда не подавала виду. Он почти полюбил ее за это. Чарльз говорит, что они должны отыграть концерт. Говорит, что парни очень скучали по нему, и Токи по-детски хочется переспросить: «Правда?» — но он молчит. Детство закончилось. Он спрашивает только: — Даже Сквизгаар? — и сам себе удивляется. Голос звучит непривычно; он не часто говорил после того, как очнулся. Чарльз удивленно моргает. — Разумеется, — говорит он. — Разумеется… — неуверенно повторяет за ним Токи. — То, что произошло — ужасно, но поверь, со временем тебе станет легче. Токи глядит в пол. — Они помогут тебе, потому что ты нужен им. И Токи действительно очень хочет поверить ему, но не знает, как. *** Он просыпается оттого, что не может дышать. Подскакивает на постели и судорожно шарит руками по стене, пытаясь найти выключатель. Свет резко бьет в глаза, ему невыносимо больно смотреть по сторонам, но он заставляет себя, вглядывается в каждый угол и начинает дышать ровнее лишь тогда, когда понимает — в комнате никого нет. Он восстанавливает дыхание, откинувшись на подушки. Как же хорошо, что он не помнит, что ему приснилось. Он хочет думать о случившемся, как о кошмарном сне, который в будущем должен обернуться туманным воспоминанием, но у него не выходит. «Со временем тебе станет легче». Похищение начинает преследовать его, стоит сомкнуть глаза, обрастает подробностями, которых не было. Самое страшное, что Токи не может сказать наверняка, не было ли их в действительности. Ему часто снится лицо Эбигейл в тот день, когда какой-то хромой урод утащил ее за волосы, и Токи старался считать секунды до ее возвращения. Получилось больше трех часов. Только в этот день она не смотрела на него. Не говорила с ним. И, кажется, не хотела даже дышать. Токи снится, как тот здоровенный садист швыряет ее на разделочный стол. Как он швыряет его самого на разделочный стол. Разрезает кожу своими ножами или стягивает одежду немытыми ручищами, забирается ими между ног — внутрь. Так глубоко, что внутренности вываливаются следом за его рукой, когда он убирает ее. Токи знает, что этого не было. Лишь только Магнус, который без умолку болтал о своей трудной судьбе, избивая их поочередно. Он быстро начал скорее раздражать, нежели пугать. Страх появлялся с грузным силуэтом в дверном проеме. Убийца никогда не подходил к ним, просто молчаливо ждал, когда Магнус успокоится и пойдет с ним. В эти моменты Токи был даже благодарен ему, что лишь усиливало страх. Больше он не помнит ничего, даже как их спасли и что там произошло, и надеется, что это никогда не приснится ему. *** — Эй, можно? — голос Нэйтана непривычно тихий и взволнованный. Чарльз не хочет ни с кем говорить. Его вообще не должно здесь быть, но уйти сейчас кажется просто немыслимым. Он еще успеет. После разговора с Токи что-то тяжелое и давящее поселилось в его груди. Наверняка это чувство вины. Он ничего не смыслит в чувствах и их названиях, но ему действительно жаль. И только понимание того, что всем сейчас нелегко, не дает ему права послать Нэйтана куда подальше. — Входи, — говорит он. Нэйтан топчется на пороге еще немного, но все же проходит, оглядывает кабинет, словно не знает, куда податься. Чарльз поднимается из-за стола и пересаживается на диван. С задумчивым видом Нэйтан садится рядом. — Ну, в общем… — и замолкает. Чарльз не хочет тратить время на безмолвные посиделки, которые иногда случались, когда они еще искали Токи. Бывало, Нэйтан просто приходил, садился на диван и молчал. Чарльз не прогонял его, даже если был занят чем-нибудь важным, потому что лучше пусть Нэйтан сидит здесь, чем в темных промозглых подземельях. Иногда тот что-то спрашивал, а Чарльз отвечал, и вскоре он вынужден был признаться себе, что подобное времяпровождение стало приносить что-то вроде успокоения. Однако сейчас ему нужно было уладить еще много дел, прежде чем уйти. Чарльз знает, что уйти насовсем у него все равно не выйдет, потому что дальше, в будущем, их ждет нечто куда более опасное и страшное, чем уже случившееся. В будущем их ждет Селация, и… — Он совсем другой. Голос Нэйтана выводит его из раздумий. — Ему нужно время, чтобы прийти в себя, и вы, парни, должны помочь ему. — Как? — Он ваш друг, вы должны знать. — Угу… И они замолкают вновь. Чарльз хмурится, потому что Нэйтан, кажется, не собирается уходить. Но время для грусти прошло, Токи теперь здесь, так почему бы Нэйтану не быть с ним и с друзьями, Чарльз искренне не понимает. Нэйтан добавляет едва слышно: — Ты не был другим, когда это… ну, вернулся. Чарльз удивленно моргает несколько секунд, пока до него не доходит, о чем вообще говорит Нэйтан. — О… Меня никто не похищал и не пытал. Это была часть моей миссии. — Ты никогда не говорил об этом, — голос Нэйтана звучит настороженно и обиженно и едва не дрожит от волнения. Будто все это время Нэйтан ходил к нему не только из-за тоски по Токи, а потому что хотел поговорить совсем о другом. — Я рассказывал… — Не в этом смысле! Чарльз все глядит на Нэйтана, но лица не видно за волосами, а продолжать тот, кажется, не собирается. — Что ты хочешь сказать? — Мы думали, что ты умер. — Мне жаль, что вам пришлось так думать. — Токи скучал по тебе. Чарльз прекрасно слышит в этом «Мы все скучали по тебе» и вздыхает. Он не хочет уносить собой лишь сожаления. — Зачем тебе уходить сейчас? — спрашивает Нэйтан и поворачивается. В его взгляде много беспорядочных эмоций, и Чарльз никак не может понять, что они значат. — Я больше не уйду без предупреждения, я обещаю, но сейчас вы нужны Токи. Он кладет руку Нэйтану на плечо и слегка сжимает. Нэйтан не двигается, только хмурится. — Иди, соберитесь все вместе. Вы давно этого не делали. — Кажется, что ему не нужно… — Неправда. Чарльз похлопывает Нэйтана по плечу, то ли желая приободрить, то ли поскорее выпроводить. Тот, похоже, решает последовать его совету и встает. На пороге он оборачивается и грозно напоминает: — Ты обещал. Когда Нэйтан уходит, Чарльз снимает очки, трет виски и гадает, сколько еще обещаний он не сможет сдержать. *** В один из вечеров Токи все-таки позволяет вытащить себя в общую гостиную. Он не сопротивлялся и раньше, просто парни, завидев его кислую мину, предпочитали оставлять его в покое. — Че-е-л, — тянет Пиклз и приобнимает его за плечо, но аккуратно, будто боится поранить. — Держи-ка. Он сует ему стакан с мутно-рыжим содержимым и косит правым глазом. За хитрым прищуром Токи видит озабоченность. Он оглядывает остальных — здесь все и даже Сквизгаар, отчего вдруг становится почти как раньше до трепета неловко, но… уже как-то не так. Токи вдруг понимает, что видит каждого насквозь. Пиклз, например, боится его сломать. — Не пить это, а то стать таким же рыжим как Пиклз, — изрекает Сквизгаар равнодушно, не переставая перебирать струны и не глядя на Токи. Его взгляд вообще будто прирос к невидимой точке в пространстве. Нэйтан усмехается как обычно громко, но в то же время робко и отстраненно. Токи переводит взгляд на него и видит, что Нэйтан вообще словно не здесь. Возможно, он уже слишком пьян, но скорее всего его мысли витают совсем далеко отсюда. Во вполне определенной части Мордхауса. Нэйтан боится терять друзей. Токи улыбается ему совершенно искренне, хоть и натянуто, отпивает из предложенного Пиклзом стакана и морщится. Пойло адское, он отвык от алкоголя, так что тут же чувствует, как спирт ударяет в голову. — Кто-то украсть мой самолет! — говорит он спустя какое-то время, когда все уже неплохо набрались. — Чел, прости, он крут, я думал, ты не будешь против, но, если что, я могу… — Пиклз мямлит, словно опять чего-то боится. — Просто он еще не закончиться. Но может оставит себе, если хотеть. — Спасибо, чел, я… — Он собирался спереть все из твоей комнаты, но я его остановил! — вдруг хвастает Уильям, и Пиклз странно косится на него, но ничего не отвечает. — Спасибо, — говорит Токи и снова совершенно искренне, хотя и понимает, что это неправда. Уильям боится быть всеми забытым. — О да, они постоянно устраивать посиделки в твой комната. Я бы после этот там все как следует вымыть, знаешь… — Чел, да что с тобой не так? — огрызается Пиклз на Сквизгаара, который вроде и выглядит как обычно, только почему-то почти не пьет и с каждой минутой становится все недовольнее. — Почему ты не можешь порадоваться, как все нормальные люди? — Чему я должен радоваться? Что этот недотепа опять будет портит свой бездарный игра звучание мой гитара? Токи не слышит в этом привычной дружеской шпильки; Сквизгаар не шутит, он действительно раздражен, и грудину вдруг сжимает от боли куда более сильной, чем после ударов Магнуса или ночных кошмаров. Он смотрит на Сквизгаара во все глаза, но совсем не может заплакать от обиды, как часто бывало раньше. Он и не обижен вовсе, он в отчаянье. И ушел бы, не будь зажат на диване между Пиклзом и Нэйтаном так, что выбраться не представлялось возможным. Сквизгаар вскоре уходит сам, так и не взглянув на него. — Гандон! — кричит Мердерфейс ему вслед. — Не обращай внимания, он не серьезно. — Пусть потрахается сходит, раз настроение — дерьмо, — рассержено шипит Пиклз Токи на ухо и все еще косится на дверь, из которой вылетел Сквизгаар. — Да, мы-то знаем, как ему хреново было, когда тебя.. ну это, — Нэйтан мнется, не знает, как назвать. — Пока тебя не было. Токи лишь кивает и залпом выпивает очередной стакан оранжевой дряни: он так и не смог понять чего туда намешали, но после новой порции он немного расслабляется. Возможно, парням действительно лучше знать, но тяжелое чувство отчаянья все равно никуда не девается. В первую очередь потому, что Токи не знает, чего боится Сквизгаар. Разве что, только смотреть на него. *** Токи вновь просыпается от нехватки воздуха, но на этот раз он знает точно — его разбудили не кошмары, а едва слышный шорох. Он почти не может соображать от ужаса, но по инерции быстро включает свет и тут же видит растерянного Сквизгаара, стоящего у двери в одних пижамных штанах. — Сквиз… Что… — у Токи не выходит ничего сказать, потому что он все еще едва дышит. — Эй, что с тобой? — хмуро спрашивает Сквизгаар, скрестив руки на груди и не двигаясь. Впрочем, стереть с лица волнение ему все равно не удается. — Я… ты… Токи кашляет, хватаясь за живот, и отворачивается к стене, чтобы немного успокоиться. Паника почему-то никак не хочет отступать, хотя дышать уже получается вполне нормально. — Эй, — голос звучит гораздо ближе к кровати, и Токи сжимается еще сильнее, как если бы здесь был Магнус. Но Сквизгаар точно не станет его бить, по крайней мере, не физически. Холодная ладонь вдруг ложится на его вспотевшее обнаженное плечо, и Токи вздрагивает так, что Сквизгаар тут же отдергивает руку. — Эй, это я… все хорошо. Уверенности в его голосе мало, и Токи заставляет себя развернуться, чтобы посмотреть на него. Сквизгаар выглядит совершенно потерянным, словно сам не понимает, как тут оказался. — Ты… — шепчет Токи и замолкает снова, так и найдя, что сказать. — Извини, если напугал тебя, — выдавливает Сквизгаар, — я просто хотел… извиняться. — Ты уже извиняться. — Нет, за то, что сказал вечером… — Не нужно, я знать, что все скучает по мне. Даже если ты нет, то ничего страшный… Токи хмурится, ему тяжело даются слова, и это вряд ли изменится, реши он вдруг сказать все, что приходит в голову: о том, как Сквизгаар принял его в группу, как помогал во всем. Об их вроде как дружбе, с подтруниваниями и молчаливыми гитарными дуэлями, с паузами в разговорах, от которых вдруг становилось жарко даже в самые холодные дни, с редкими, но пристальными взглядами — исподтишка, по пьяни или пока никто не видит, от которых бежали мурашки по всему телу. Токи очень хотелось бы сказать, что воспоминания обо всем этом помогли ему выжить. Но он не найдет ни слов, ни смелости, поэтому только подтягивает одеяло к подбородку и уверяет: — Я уже порядок, Сквизгаар. Иди спать. Я не обижаться. Сквизгаар смотрит на него пристально и серьезно, словно обдумывает нечто самое важное в своей жизни. А потом говорит: — Хорошо. Двигается. — Что? — Ты говорить мне спать, я прийти спать. Он легонько подталкивает его в плечо к стене и укладывается рядом. — Ладно, — выдыхает Токи. Они так близко, что волоски у лба Сквизгаара колышутся от его дыхания. Токи вновь чувствует, как подступает паническая атака, поэтому поспешно отворачивается к стене. — Спи, — бурчит он напоследок, прекрасно понимая, что сам заснуть точно не сможет. Не то чтобы раньше никто из них не спал друг с другом в одной постели, просто учитывая все свои мысли и обстоятельства, сейчас Токи не видит в этой идее ничего хорошего. Сквизгаар залезает под одеяло и, кажется, перестает дышать на несколько глухих ударов сердца. А потом вдруг обнимает Токи, притягивает к себе и утыкается лицом ему в затылок. — Что? — Тш-ш-ш, — приглушенно шепчет Сквизгаар. — Я очень скучаю, скучаю, скучаю… — жарко выдыхает он Токи в волосы. Его руки сжимают крепко, скользят по животу и груди, будто он не может решить, что делать дальше. Токи и не думает отталкивать его, потому что слишком ошеломлен. Его сердце колотится где-то в горле. — Ты что? Я же тут… Он резко замолкает, вновь потеряв способность дышать, когда Сквизгаар отводит его волосы в сторону и целует в плечо. Он ведет одними губами к шее, нашептывая малоразличимое: «Прости, прости, прости» — и Токи не понимает, за что Сквизгаар извиняется, чего он пытается добиться и, главное, зачем. Стоит Токи слегка повернуть голову, чтобы посмотреть на него, убедится, что это не очередной дурной сон, Сквизгаар тут же целует его в губы. Сразу глубоко и настойчиво, будто в страхе быть отвергнутым. Токи не закрывает глаза, не знает, куда деть руки, но не может не ответить на поцелуй. Ладонь Сквизгаара скользит под резинку трусов и гладит там, сжимает, так что Токи льнет к нему всем телом. Возможно, стоит обдумать все позже, потому что сейчас не слушаются ни мысли, ни тело. Сквизгаар сжимает его все крепче, ласкает все настойчивее, шумно дышит на ухо и сам трется о его бедра. — Больше никто не причинит тебе вреда, — шепчет он где-то на грани слышимости. У Токи шумит в ушах, но он различает его слова и выдыхает: — Я знаю. А потом кончает. Сквизгаар еще долго гладит его по спине после, когда Токи уже поворачивается и обнимает его. — А почему ты… — Заткнуться и спать, Токи, — перебивает его Сквизгаар. Токи замолкает, но спать все равно страшно. Ему не хочется, чтобы Сквизгаар знал, как он посыпается от нехватки воздуха. Впрочем, возможно теперь у него получится спать спокойно. Ему нужно попытаться поверить в это. Fin