Just Like Old Times (Как в старые времена)

Гаррус не устал. Он совершенно не устал, так что он просто лежал в темноте, уставясь в потолок. Его обижало, что мама оставила свет в коридоре, словно он все еще маленький ребенок, боящийся монстров. Она ничего не понимает. Он теперь старший брат, а старшие братья не испытывают глупых детских страхов перед темнотой или монстрами. Он знал, что нет никакого кликсена в туалете или коллекционеров под кроватью. Он продолжал говорить ей об этом, но она отвечала фразами вроде "Для меня ты еще малыш, дорогой" и продолжала оставлять этот дурацкий свет в коридоре. Он не хотел спать, а хотел увидеть папу — он даже не помнил, когда в последний раз его отец оставался дома дольше, чем на пару дней. Гаррусу казалось, что он не видел папу уже миллион лет, но его шаттл прилетает поздно, и мама уложила его в кровать в то же время, что и малышку, до того, как вернулся папа. Это было обидно. Рано ложиться спать и свет в коридоре. Словно она вообще ничего не понимает. Он еще не спал, когда услышал снаружи шаги, слишком тяжелые для мамы. Гаррус едва не выпрыгнул из кровати, но ему не хотелось напрашиваться на неприятности. Как хороший мальчик, он закрыл глаза и притворился, что спит, но дверь так и не открылась. Шаги не приблизились, и спустя минуту он услышал, как пришедший направился назад. Гаррус стиснул кулаки, глаза все еще крепко зажмурены. Когда он их открыл, было темно. Свет в коридоре был выключен. Гаррус знал, что ему положено спать. Он мог точно представить, что сказал бы его папа, если бы обнаружил его не в кровати. И все равно он встал и медленно, осторожно прокрался в холл, к приоткрытой двери, из-за которой лился свет и раздавались голоса его родителей. - Все еще со включенным светом, Нива? Он слишком взрослый для этого. Ты его балуешь. Гаррус ощетинился, но он знал, что родители рассердятся и отправят его назад в постель, если он что-нибудь скажет, а так он хотя бы мог слышать папу. Даже если тот все не правильно понял. - Он ребенок. Так позволь ему быть ребенком. Он не всегда будет бояться кликсена в темном углу. Гаррус закусил язык, чтобы удержаться и не выкрикнуть, что он уже сейчас не боится кликсена в темном углу. Он ничего не боится. Он старший брат. Он храбрый. - Не кликсена ему надо бояться. У нас полно реальных угроз. Эти...эти люди... В замешательстве Гаррус подошел ближе к двери. Он съежился, когда его нога царапнула пол, достаточно громко, чтобы родители наверняка услышали. Задержав дыхание, он ждал, что они начнут ругать его, но этого не последовало. - Совет говорит, конфликт закончен, Каиус. Гаррус не знал, о чем они говорят, но на секунду — всего на секунду — он почти испугался. Они говорили так серьезно. Так же серьезно, как когда он выпал из окна второго этажа и сломал руку. Или как когда Солана заболела, и им пришлось везти ее в госпиталь посреди ночи. Серьезно. - Запомни мои слова, Нива. Ничего хорошего из этого не выйдет. Они пытаются прыгнуть выше головы, и всей галактике придется платить за их ошибки, их промахи. Они дети, играющие с оружием, которого не понимают, а боеприпасы к нему - жизнь. События последних трех месяцев вполне это доказали. Он ожидал, что мама повысит голос, как всегда, когда Гаррус делал что-то, что делать было нельзя. Например, залезал на шкаф или дразнил малышку. И он удивился, когда она лишь рассмеялась - тихий, нежный звук. Он выглянул из-за угла как раз вовремя, чтобы увидеть, как она положила ладонь на папины скрещенные руки. Он выглядел рассерженным. Гаррус ненавидел, когда он выглядел рассерженным. От этого ему хотелось сжаться и убежать назад в комнату. Но он этого не сделал. Потому что он старший брат и он смелый. - Мы все когда-то были детьми, Каиус. Простые ошибки — не повод для уничтожения целой расы. Они не кроганы. Его отец нахмурился. - Мы не знаем, кто они. Она вздохнула. - Они люди, и, в свете последних событий, мы с ними не воюем. Совет принял их, и тебе стоит попытаться, любимый. Полагаю, не один упрямый осел потеряет свое место, если не согласится подстроиться под новые порядки. - Она тихо откашлялась и повернулась в сторону двери. Гаррус застыл. - Думаю, мы уже достаточно об этом поговорили. Кажется, твой сын хочет что-то сказать. - Тебе полагается спать в это время, - сказал его папа. Гаррус не попятился, хотя ему этого хотелось. У его отца был пронзительный, ничего не упускающий взгляд. - Я сказала ему, что он может тебя подождать, - соврала мама прежде, чем он успел пробормотать извинения. Гаррус удивленно взглянул на нее, а затем шагнул вперед. - Выпрямись, сын. - Я не боюсь темноты, - сказал Гаррус, подняв подбородок и выпрямив плечи. - Просто, чтобы вы знали. Сол боится, а я нет. На это его папа улыбнулся, и, хотя бы на время, люди были забыты. # Когда Паллин ушел, Гаррус кипел от негодования. Кипел и уже знал, что не позволит директору свернуть расследование. Официально, возможно. Неофициально — совершенно другое дело. Паллин может сделать ему сколько угодно выговоров; Гаррус знал, что Сарен нечист. Черт. Он даже подозревал, что Паллин сам как-то причастен. Или Сарен держит его за горло. Гаррусу приходилось слышать слухи о спектре, и хороших среди них не было. И Паллин говорит, что это он импульсивен и не следует правилам? Но Гаррус не спектр. А в игре, где один игрок ограничен правилами, а другой — нет, проиграет, скорее всего, тот, кому приходится возиться с бюрократией. Сарен мог оставить след из трупов в милю шириной, но одних слов "полномочия спектра" достаточно, чтобы заставить его исчезнуть. А Гаррусу нужны были гребаные доказательства. Резко вздохнув, он обернулся к выходу и только тут заметил троих человек, наблюдающих за ним. Он достаточно хорошо разбирался в выражениях человеческих лиц, чтобы понять, что они застали как минимум окончание спора. Мужчина выглядел взволнованным. Темноволосая женщина, стоящая рядом с ним — напряженной. В отличие от их лидера. Та выглядела просто заинтересованно. Также она казалась смутно знакомой, хотя он был уверен, что никогда раньше ее не встречал. Он хорошо запоминал лица, и цвет ее волос был достаточно редким, чтобы выделять ее из толпы, даже если не брать в расчет особые приметы - армейскую выправку и шрам на левой брови. Шепард. Это имя всплыло в памяти, потому что он слышал, как Паллин жаловался на коммандера Шепард, разыскивающую информацию, которую директор не собирался ей раскрывать. Это сопровождалось обличительной речью о всяких выскочках, с налетом явной неприязни к людям. Одна из лучших и ярчайших солдат Альянса, насколько Гаррус знал; ее лицо мелькало в новостях. Она была награждена Звездой Терры, а подобные награды просто так не вручают. Хорошо. Паллин хочет побыть задницей? Гаррус тоже может сыграть в эту игру. Если она ищет Сарена, то может стать ему союзником. Директор будет в ярости. - Коммандер Шепард? - Ни тени удивления не промелькнуло на ее лице, когда он обратился к ней по имени. - Гаррус Вакариан. Я был офицером СБЦ, ответственным за расследование дела Сарена. - Похоже, Вы действительно хотите вывести его на чистую воду. - ответила она, изогнув бровь. Похоже, она действительно хотела вывести его на чистую воду. У Гарруса возникло предчувствие, что они сработаются.