Сила двух начал

На следующий день Мэгги проснулась рано – дрова в камине уже прогорели, и ее тело щекотали пальцы холода. Поэтому она сразу же поднялась в спальню – но не досматривать сны, а одеться теплее, чтобы отогреться. Пэнси и остальные еще спали, и Мэгги максимально быстро и бесшумно переодевшись, выскользнула в гостиную, захватив с собой сумку с учебниками. Приземлившись в одно из кресел, Мэгги, решив написать письмо матери, уже через минуту вдохновенно строчила на пергаменте, сообщая о том, как ей понравился Хогвартс, куда ее распределили и что декан у нее Северус Снегг. Не стала лишь упоминать о стычке с Пэнси – и, когда письмо было закончено, поднялась на ноги, размышляя, где же можно отправить его. Кажется, где-то в замке должна быть совятня… Ход ее мыслей прервал звук чьих-то шагов и, спустя пару секунд, в гостиной появилась девушка возраста Мэгги, чьи волосы, стянутые в хвост, отливали медью, а чуть суженные глаза на загорелом лице смотрели несколько лукаво. — Привет,— поздоровалась она, оглядев Мэгги,— привыкла рано вставать? — Проснулась раньше, чем всегда, решила письмо написать. А как отправить его, не знаю…. Не подскажешь? — Лучше провожу до совятни, сама ты ее вряд ли отыщешь,— предложила девушка с готовностью,— кстати, меня Мэган Митчелл зовут. А ты – Мэгги Мейнджен. — Ага,— кивнула волшебница, следуя к выходу за Мэган,— уже неудивительно, что мое имя тебе известно. — Да, после позавчерашнего распределения твое имя известно, наверное, всей школе. А уж после случившегося вчера…. Все слизеринцы точно знают, кто ты, и ни с кем другим не спутают. Правда, больше никто не будет настаивать на том, что ты должна перейти к гриффиндорцам – после тех мучений от Пэнси… Мэган не закончила – подумала, видимо, что эта тема Мэгги неприятна. — Как тебе Хогвартс?— спросила она после небольшой паузы. — Выше моих ожиданий. Многое меня здесь необыкновенно зачаровало. — Да, первые впечатления о Хогвартсе – такие сильные. Я сейчас уже почти не обращаю на местные красоты внимания – даже на то, что ранее меня в восторг приводило. Мне даже немного завидно. Мэгги лишь усмехнулась в ответ, никак не прокомментировав слова Мэган. — Я у тебя, случаем, время не отнимаю?— заговорила Мэгги спустя минут пять. — Нет, что ты, помощь новичкам – моя обязанность, как старосты. — Так ты староста, значит? И как тебе эта должность? — Ничего, за два года как-то привыкла. И, кстати, моя обязанность – узнать, что решил Снегг с наказанием Пэнси. — Пока ничего. Сказал только что исключит, если подобное повторится вновь. — Надеюсь, она не станет лезть на рожон – если Снегг что-то говорит, то не просто так. Мэгги промолчала – они в этот момент вошли в совятню, и все внимание волшебницы было приковано к обитающим здесь совам. После небольших раздумий волшебница выбрала неясыть, и вскоре ее письмо улетело вместе с совой, привязанное к ее лапке. Она смотрела сове вслед, желая иметь возможность подобно своему почтальону взмыть в небеса, отправиться к матери, узнать, как она там… — Мэгги,— тронула ее за плечо Мэган,— о чем задумалась? Идем, а то опоздаем на завтрак. Волшебница, очнувшись, согласно кивнула, и поспешила за старостой, думая о завтраке и уроках, что будут за ним. — Какой урок у тебя первый сегодня?— спросила Мэган, допивая тыквенный сок. — Травология. — Ясно. Значит, я тебя провожу – за стенами Хогвартса сейчас такой густой туман, что даже носа собственного не увидишь,— решила Мэган, поднимаясь из-за стола,— идем. Мэгги, что к тому времени тоже завершила свой завтрак, согласно кивнула и устремилась за Мэган к выходу из замка. — Да, теперь я не жалею, что согласилась принять твою помощь,— говорила Мэгги спустя пять минут,— я бы давно же заблудилась или ногу сломала – ничего не видно. Мэган лишь негромко хмыкнула в ответ, продолжая свой путь к теплицам. — Увидимся за обедом,— произнесла она, махнув Мэгги на прощание – когда они добрались до теплиц. Мэгги кивнула, и, вместе с слизеринцами и когтевранцами вошла в теплицу. Профессор Спраут, отметив ее как новенькую, дала им задание – собрать плоды с растения, названного Стелющейся Крапивницей. Но шестикурсники только и делали, что убегали от ее длинных шипастых побегов, что так и норовили подцепить и поранить кого-нибудь из студентов. Так что все вздохнули с облегчением, когда прозвенел звонок. — Надеюсь, Гвиер, профессор зельеварения, не станет нас травить,— произнесла Мэгги после необычайно сложного урока трансфигурации, что состоялся после,— а научит варить зелья. — Скоро узнаем,— откликнулся Драко – они как раз подходили к кабинету зельеварения. Там уже собрались все те, кто был допущен к урокам зельеварения, и через пять минут дверь отворилась, впуская всех в кабинет. Мэгги, войдя, почувствовала себя необычайно странно – ей вдруг захотелось сварить что-нибудь, и это притом, что раньше она к зельям чуть ли не с отвращением относилась. — Присаживайтесь, живее,— поторопил ее Гвиер, и Мэгги, очнувшись, только сейчас поняла, что одна из всех стоит посреди кабинета. Она заняла свободное место за столом слизеринцев, и, как и все, устремила взгляд на Гвиера. — Не сомневаюсь, что вы все знаете, насколько важно знание зельеварения для каждого волшебника. Но, хотя все волшебники нуждаются в зельях, не каждый может приготовить их сам. Половина всех тех волшебников, что не блещут в зельеварении, просто не заинтересовались этой наукой настолько, чтобы полностью раскрыть свой талант. Поэтому зельевары изобрели такое зелье, что было бы способно подвигнуть таких волшебников на достижение успехов в зельеварении. Возможно, некоторые из вас почувствовали в эти минуты прилив вдохновения, желание творить и варить? Мэгги с энтузиазмом кивнула, подняв руку. И вместе с ней еще трое – Малфой, Забини и какой-то пуффендуец. — Очень хорошо. Ваши имена? Поднявшие руки по очереди назвались. — Сейчас вы попробуете сварить какое-нибудь зелье средней категории, вместе с остальными – теми, кто ничего необычного не почувствовал. В конце урока мы сравним результаты и сделаем соответствующие выводы. Можете приступать, следуйте инструкции на десятой странице вашего учебника. Шелестящие со всех сторон страницы возвестили о том, что никто из шестикурсников не прослушал указания профессора Гвиера – многие ученики сразу же устремились к шкафчикам с ингридиентами. Мэгги овладело редкое чувство вдохновения — оно появлялось лишь при изобретении новых заклинаний. Волшебница пошла за ингридиентами, по пути чуть не сбив Малфоя, что, как ни странно, не проявил равного ее энтузиазма. — Ты что?— воскликнул он с возмущением. Но Мэгги его едва ли услышала – она была слишком увлечена. Уйдя с головой в процесс варки, она обратила внимание на других шестикурсников только когда завершила свое зелье – остальные все еще были заняты варкой, а вот пуффендуец, что поднял руку вместе с Мэгги – Эрни Макмиллан, уже все сделал и наблюдал теперь за работой однокурсников. — Уже готовы первые два образца,— возгласил профессор Гвиер, заметив, что Мэгги и Эрни стоят без дела,— мисс Мейнджен и мистер Макмиллан, несите свои зелья ко мне. Мэгги выполнила приказ профессора, вместе с Эрни. Его зелье по виду было точно как ее зелье, и это сказало Мэгги о том, что если ее постигла неудача, то вместе с Эрни. Остальные работали еще минут двадцать, после чего Гвиер объявил о проверке качества сваренных зелий. — Нам необходимо проверить, насколько хорошо постарались в первую очередь наши новоявленные таланты. Проверка пройдет на тех, кто вызвался, но не оправдал моих надежд. Гвиер говорил о Малфое и Забини, что от его слов побледнели. — Был ли смысл поднимать руку, если никакого вдохновения ты не почувствовал?— спросила Мэгги с издевкой у Драко. Тот в гневе блеснул глазами, но парировать не успел – Гвиер заговорил вновь: — Сначала мы проверим зелье мисс Мейнджен. Мистер Малфой, начнем с вас. Драко, метнув в Мэгги угрожающий взгляд, на что она ответила ехидной ухмылкой, отхлебнул пару глотков из колбочки. И через пару секунд обвел непонимающим взглядом класс. — Вы хорошо поработали, мисс Мейнджен,— сказал Гвиер одобрительно,— и заслужили двадцать очков для своего факультета. Вы свободны, мистер Малфой. Теперь зелье мистера Макмиллана. Процедура пробы повторилась – только на этот раз на месте Драко был Забини. Пара секунд – и последовал точно такой же эффект, и Гвиер наградил 20 очками и Эрни. После чего сказал, что сваренное только что зелье действенно два часа, тогда как настоявшееся более эффективно (это правило касалось почти всех зелий). Прозвенел звонок, шестикурсники направились к выходу, оживленно обсуждая урок. Драко, после зелья Гвиера вспомнив все происходящее на уроке, теперь дулся на Мэгги. И она, думая попросить его показать, где здесь библиотека (она не хотела откладывать заданное на дом на потом), сказала примирительно: — Подумаешь, не сварил зелье, высунулся, где не надо…. Это же не повод так обижаться! — Кто обижается?— буркнул Драко в ответ,— просто задумался, вот и все. — Хорошо, если так. Тогда проводишь меня в библиотеку. Эти слова никак не могли сойти за просьбу – Малфой тут же вскинулся: — Проси у кого-нибудь другого – я к тебе в няньки не нанимался! И, глянув на Мэгги со злостью, ускорил шаг, скрывшись за углом в мгновение ока. «Вот эгоист,— подумала Мэгги неприязненно,— ничего, быть может, кого-нибудь другого найду, кто мне поможет». И, увидев гриффиндорцев – Гарри, Рона и Гермиону, решила попросить помощи у них. — Привет. Вы не поможете мне найти библиотеку? А то я здесь еще ничего не знаю… — Пошли, мы как раз туда собирались,— откликнулась Гермиона, приветливо улыбнувшись,— так что тебе повезло. А что тебе Малфой не помог? Или еще кто из слизеринцев? Ты с ними совсем не общаешься? — Ну почему же, есть одна знакомая. Но у нее сейчас урок. А Драко не привык помогать кому-то без выгоды для себя. Гермиона понимающе хмыкнула, но что-то еще говорить не стала. Так, в молчании, они дошли до библиотеки, где Мэгги тут же понабрала кучу книг, за которые незамедлительно и засела. — Ты так учебу любишь?— спросила Гермиона, с интересом покосившись на Мэгги — она с увлечением что-то читала, параллельно выписывая необходимое на пергамент,— не видела, что бы кто-то с таким воодушевлением домашнее задание выполнял. — Это у меня с детства,— ответила волшебница, оторвавшись от своего занятия,— с шести лет, еще до того, как исполнила свое первое заклинание, я с упоением читала книги о различных волшебных науках. А после семи начала обучаться самостоятельно… — Ты воспользовалась волшебной палочкой в семь лет?— переспросила Гермиона с удивлением,— тогда понятно, почему ты так хорошо колдуешь. А как это произошло? Мэгги рассказала о том, как она и Элис читали книги по волшебству и как изо дня в день пробовали применить теорию на практике – и у нее получилось, хоть и не с первого раза. — Дальше я все заклинания так быстро изучала – буквально за пару часов, а сложные – за несколько дней. А потом, когда я завершила школьную программу, начала придумывать свои заклинания. Все трое удивились, а Гермиона спросила с интересом: — И много заклинаний ты изобрела? — Совсем немного – около десяти. Зато очень эффективные. Гермиона и ее друзья не стали уточнять, какие именно, и разговор увял сам собой. Гриффиндорцы, еще минут пятнадцать посидев в библиотеке, вернулись к себе, а Мэгги сидела здесь до самой темноты, пока не выполнила все задания, что задали сегодня и вчера профессора. — Ты чего так поздно?— поинтересовалась Мэган, когда Мэгги, наконец, появилась в гостиной (около десяти вечера),— я уже волноваться за тебя начала… — Волноваться?— переспросила Мэгги, рассмеявшись,— брось, Мэган. Здесь, в замке, мне некого бояться – ведь мало кто может мне соперничать по магической силе. — Даже семикурсники?— спросила Мэган с недоверием. И, увидев уверенный кивок от Мэгги, тут же предложила,— ну, раз так, докажи это. Давай проведем дуэль. Мэгги, не колеблясь, согласилась – она давно уже не применяла заклинания защиты и нападения и сейчас была не прочь поразмяться. Тем более что в гостиной были лишь она и Мэган. — Хорошо, устроим дуэль. Выигрывает тот, кто сможет обезоружить противника. Мэган не возражала – и, встав наизготовку с волшебной палочкой в руке, коротко кивнула Мэгги. — Начинаем. Мэгги, кивнув в ответ, взмахнула волшебной палочкой, насылая на Мэган черную стрелу-заклятье. Она не увидела, как оно поразило Мэган – ее вмиг окружило облако, что создала староста – облако, пытающееся перекрыть ей доступ кислорода. Мэгги, вспомнив контрзаклятие, смогла рассеять чары. Затем создала три заклятия подряд, что, раздвоившись, окружили Мэган в едином коконе. Казалось, победа на ее стороне – но Мэган удалось справиться, и разрушить заклинание Мэгги. — Ты действительно хорошо колдуешь,— произнесла она, глядя на Мэгги с уважением,— на моем уровне. Но тебе надо сильно постараться, чтобы победить меня. — Это не займет много времени, Мэган,— откликнулась Мэгги с улыбкой,— я лишь начала… И, переходя от слов к действиям, она резко рубанула волшебной палочкой – создав пять стрел-молний, что окружили Мэган по спирали, закручиваясь… Мэган, создав защитный щит, рассеяла их – пока они не преобразовались в единую тугую спираль, насмешливо улыбнулась Мэгги – увидев, что она создала вместо мощного заклинания безобидную дымку. Но безобидной эта дымка была лишь с виду — не рассеявшись после попыток Мэган убрать ее, она, окружив Мэган в считанные секунды, заставила ее опустить палочку. — Я отказываюсь сражаться дальше. Ты выиграла,— произнесла Мэган, протягивая Мэгги свою волшебную палочку. Мэгги расколдовала Мэган. А потом с улыбкой наблюдала, как лицо Мэган приобрело растерянный, и отчасти сердитый вид. После же осмысления происшедшего ее лицо выражало удивление и восторг. — Ловко ты меня обезоружила,— произнесла она, смеясь,— внушив, что сражаться – полный бред… Иллюзия Дружбы... Я раньше о ней лишь слышала. И, раз уж ты владеешь этим умением, значит твое мастерство действительно на высшем уровне. Больше, чем у меня. — О чем я тебе и говорила перед дуэлью,— сказала Мэгги с намеком,— все-таки результат десяти лет непрерывных и усиленных тренировок, как-никак. Она, спрятав волшебную палочку за пазуху, уселась в кресло у огня, Мэган приземлилась по соседству… — Боишься идти в спальню?— спросила она немного погодя. — Нет. Просто спать пока не хочется. Да и подумать кое о чем хочу. — О чем же? Секрет? Мэгги, подумав, покачала головой. — Ну почему же, нет. О моем новом статусе, о жизни, что так не похожа на ту, что я вела, когда жила с мамой. — Тогда я тебя оставлю. Но все же, Мэгги – не засиживайся допоздна, хорошо? Мэгги, кивнув, проводила взглядом Мэган, вновь погрузилась в свои думы. Что были прерваны вновь, но уже не Мэган, а Пэнси: — Неужели так меня боишься, что предпочитаешь кровати кресло? — Я не боюсь тебя, Пэнси. А сижу здесь лишь потому, что люблю размышлять перед сном. Пэнси с сомнением хмыкнула в ответ. — В любом случае, двери нашей спальни всегда открыты для тебя,— сказала она чуть погодя,— захочешь, приходи, я не собираюсь причинять тебе вред. Мэгги не стала что-то говорить в ответ, про себя подумав, что слова Пэнси – ложь. Ее ненависть, хоть и слабая, что ясно чувствовалась, говорила сама за себя. Но все же… спать она захотела, и оставаться в гостиной не собиралась. Так волшебница отправилась в спальню, что занимали пятеро слизеринок. Под их негромкое сопение она по-быстрому переоделась и нырнула под одеяло. Эмоции спящих девушек она не чувствовала, глаза закрылись сами собой, и она провалилась в сон… … Ей показалось, что спала она 5 минут, до того, как ее не разбудили: ее кровать, как Мэгги увидела, открыв глаза, окружили слизеринки, среди которых была и Пэнси. И ее эмоции говорили Мэгги, что ничего хорошего из этого не выйдет… — Хорошо, что ты все-таки воспользовалась моим предложением,— произнесла Пэнси негромко, нацеливая на Мэгги ее же собственную волшебную палочку,— в гостиной я бы не стала тебя трогать. Но ты не там, а здесь, и теперь сполна получишь от меня. Едва договорив, Пэнси заколдовала Мэгги – так, что она теперь не могла издать ни звука. А затем заставила ее корчиться в судорогах и конвульсиях, беззвучно крича…. И, наравне с адской болью, что мучила ее тело, Мэгги чувствовала, как Пэнси наслаждается ее мучениями. Совсем скоро боль стала предельной, чувство времени и пространства потерялось совершенно, волшебница уже не кричала, а лишь так же беззвучно хрипела, чувствуя, что изо рта лезет пена. Подумала с отчаянием, что пытка никогда не кончится и, достигнув своего пика, сведет ее с ума, но боль все же оставила ее измученное тело в какой-то момент, и девушка услышала голос Мэган: — Мэгги, ты в порядке? Мэгги, оглядевшись, увидела, что Пэнси и ее подруги окружены семикурсницами, что уже успели обезоружить их. — Идем к Снеггу, Пэнси,— сказала Мэган,— там ты расскажешь, почему вновь пытала Мэгги. — Мэган, не кипятись,— произнесла одна из ее подруг увещевающее,— давай отложим разбирательство до утра – ведь уже третий час ночи… — Хорошо, Аманда,— согласилась с доводами подруги Мэган,— подождем, дело терпит. А завтра эту преступницу исключат. Но надо Мэгги забрать – она больше не может спать здесь. Ты можешь сама передвигаться, Мэгги? Девушка, присев на кровати, попробовала встать…. И завалилась на бок, ощутив вспышки боли во всем теле сразу. — Я помогу тебе,— произнесла Мэган, приобняв Мэгги за талию,— обопрись об меня и иди. Мэгги последовала совету Мэган и таким образом медленно дошла до двери спальни, а затем – до спальни семикурсниц. — Вещи ее мы захватили,— сказала уже знакомая Мэгги Аманда, обращаясь к Мэган,— только вот где она будет спать? — На своей собственной кровати,— ответила Мэган, плавным жестом создав шестую кровать на незанятом пространстве спальни,— Мэгги теперь будет с нами, поэтому своя кровать ей просто необходима. Тут же кровать, только что созданную Мэган, заняла Мэгги, с блаженным вздохом растянувшись на ней. — Как же вы узнали, что мне помощь нужна?— спросила она у девушек. — Одна из подруг Пэнси прибежала к нам, сказала, что тебя пытают…. Из-за чего на этот раз? — Не знаю. Пэнси невзлюбила меня с первого взгляда и теперь словно пытается отомстить за что-то…. И это притом, что я ей ничего не сделала. — У Снегга с ней будет короткий разговор,— сказала Мэган мрачно,— завтра вечером ее в замке уже не будет. — Я не хочу, чтобы происшедшее стало известно Снеггу,— произнесла Мэгги к удивлению семикурсниц,— не хочу, чтобы из-за меня Пэнси исключили. — Не хочешь?— переспросила Мэган в недоумении,— Мэгги, она тебя уже два раза пытала! Неужели ты не хочешь, чтобы это прекратилось? — Я знаю действенный способ остановить ее,— сказала Мэгги с твердой уверенностью в голосе,— лучший, чем исключение. Пусть все останется между нами. Хорошо? Мэган лишь осуждающе покачала головой в ответ. — Что ж, дело твое, Мэгги. Но знай – я против этого. Еще один такой случай – и тебе меня не убедить снова промолчать. Но сейчас… пускай будет по-твоему. — Еще одного случая не будет,— отозвалась Мэгги,— я могу гарантировать это. — Увидим, так ли это. А теперь спи – тебе нужно хорошенько отдохнуть и набраться сил после пыток. Мэгги и так чувствовала, что почти обессилела – и в сон провалилась почти сразу, как только закрыла глаза… … Назавтра, как и было обговорено, никто из семикурсниц и не заикнулся Снегу о том, что Пэнси пытала Мэгги. Пэнси, утром чуть ли не дрожащая от страха, к обеду осмелела, начала насмехаться над Мэгги…. Но та, с помощью семикурсниц, быстро объяснила ей, что трусость – нападать на человека, когда он спит, и Пэнси тут же отстала, видимо, вспомнив события прошлой ночи. Но меньше ненавидеть Мэгги она не стала – и во время уроков часто язвила в ее адрес, пытаясь достать и уязвить. И если бы не исходящие от нее в такие минуты волны негатива, Мэгги просто смеялась бы ей в лицо, а так приходилось напоминать Пэнси, что за ней должок – но и это не всегда помогало. Иногда на ее сторону вставал Драко, но чаще всего он просто молчал – не поддерживая и не одергивая Пэнси. Он мало общался с Мэгги – девушка все свое время проводила с Мэган и ее подругами, и Драко это сильно задевало – настолько, что тот почти поссорился с ней. И Мэгги, хоть и хотела, чтобы он не дулся, первая не шла на примирение. В субботу Мэгги все утро просидела в библиотеке – но она на этот раз не готовилась к урокам, а читала книгу, названную «Эксперименты Пиринея Слабоумного», что заинтересовала ее накануне. В ней были разнообразные полезные рецепты зелий, формулы заклинаний, что и выписывала волшебница на отдельный лист пергамента. До тех пор, пока не пробило полвторого – в два ровно она должна была встретиться с гриффиндорцами. Ей хватило 15 минут, чтобы дойти до места встречи – и, оказавшись возле раскидистого тиса, Мэгги увидела, что гриффиндорцы пришли даже раньше ее. — Ты рано,— отметила Гермиона,— но так даже лучше,— и, глянув на Гарри, спросила,— ты точно хочешь рассказать ей все? — Да, Гермиона. — Тогда самое время приступить,— сказала Мэгги, присаживаясь под деревом. Глянула на небо, отметив, что оно сильно потемнело от надвигающихся с востока сизо-серых туч… Рассказ Гарри длился не один час – парень рассказывал о пяти годах противостояния с Волан-де-Мортом, то и дело, сбиваясь – на тех местах, где рассказ становился наиболее мрачным – сцены пыток, убийства…. А одну сцену он так и не смог рассказать – в итоге Мэгги воспользовалась легилименцией, чтобы увидеть ее. Бой с Пожирателями смерти, что пытались завладеть пророчеством, пришедшая помощь от взрослых волшебников… и смерть крестного Гарри, от которой Мэгги почувствовала себя так плохо, что вышла из сознания парня. — Сириус был мне как отец,— произнес Гарри, глядя Мэгги в глаза,— и я хотел мести. Но вслед за Пожирателями появился Волан-де-Морт, и, хоть ему и противостоял Дамблдор, он все же смог добраться до меня, почти уничтожил, войдя в мое тело. Но он не смог сделать это – как сказал Дамблдор, потому, что он не мог долго находиться в теле человека, что так напитан любовью… это чувство – самое ненавистное для Волан-де-Морта. Он замолчал, глядя на Мэгги с какой-то странной пристальностью. Спросил чуть погодя: — А теперь скажи – ты как-то причастна к Волан-де-Морту? Та сцена с пытками Пожирателя смерти тобой, что я видел... Что за задание он не выполнил? За что ты его карала? По приказу Волан-де-Морта… — Тот Пожиратель был не единственным, кого я пытала по его приказу. Этим летом многие Пожиратели были наказаны моей рукой, но потом я перестала карать их, отказалась подчиняться Волан-де-Морту… — Вот так запросто ушла?— скептически спросила Гермиона,— и он тебя отпустил? — Я просто не пришла снова. А мой дом найти ему не под силу. — Пусть даже так… ты солгала нам, сказав, что не слуга Волан-де-Морта. И как только Дамблдор не увидел этого? Он непременно узнает об этом, и тебя посадят в Азкабан. Сказав это, Гарри, кинув на нее презрительный взгляд, зашагал прочь вместе с друзьями. А Мэгги, даже не найдя, что возразить, смотрела им вслед, слыша одно и то же: «Тебя посадят в Азкабан»… Если так произойдет, ее уже ничто не спасет – дементоры, стражи Азкабана, вызывая вновь и вновь в ее памяти самые плохие воспоминания, добьются того, что она убьет себя своими же пытками, которым не будет конца… Она думала об этом, не замечая капель дождя, все более частых…. И, при мысли о том, что будет с ее матерью, когда она узнает, каким чудовищем стала ее дочь, сердце Мэгги защемило – горечь раскаяния наполнила ее душу. И, осознав, что испытает совсем скоро, волшебница безвольно опустилась на мокрую траву, в ожидании заслуженной кары. Та, мгновенно обрушившись, скрутила тело Мэгги в жутких судорогах, сломив ее волю, заставляя срывать горло в бешеном вопле смертельно раненного зверя. Запредельная боль, заставляющая ее рыдать, уничтожала ее сущность, стирая в порошок, она сводила Мэгги с ума, рисуя в воспаленном мозгу волшебницы ужасные картины: она стоит, скованная, не способная пошевелиться, а совсем рядом корчится в конвульсиях боли ее мать. Ее мучитель – Волан-де-Морт, злобно ухмыляясь, делает страдания несчастной волшебницы все сильнее и сильнее с каждой секундой. Вот он описывает кончиком волшебной палочки круг, заключая затихшую в изнеможении женщину на полу в некую сферу, короткий взмах палочкой – и Кэт с исступленным криком взмывает в воздух, корчась так, словно все ее мышцы из раскаленного железа. Мэгги пытается освободиться, плача от бессилия и ненависти, но может лишь смотреть, как мучается ее мать, зная, что ей уготована смерть. Она даже закрыть глаза не может, чтобы не видеть мучения матери – и они, вместе с ее криками, ввергают Мэгги в пучину беспамятства… … Она пришла в себя от звука чьих-то слабо различимых голосов. Чтобы их понять, понадобилось сосредоточение и немного времени… — Вы полагаете, мы столкнулись с проявлением ее способностей? — Это самое правдоподобное. В то, что ее кто-то проклял, мне не верится. — Но какова должна быть ее вина? Столь долгие мучения, которые совершенно невозможно остановить… — А об этом нам расскажет сама Мэгги – возможно, прямо сейчас. Мэгги, наконец, придя в себя полностью, увидела тех, кто говорил: Снегг и Дамблдор. Они, заметив, что волшебница очнулась, подошли к ней, просветлев лицами. — Как вы себя чувствуете?— спросил Снегг. Мэгги что-то прохрипела, обнаружив, что говорить пока не может. Впрочем, ее «ответ» оказался достаточно емким для Снегга – тут же успокоившись, он повернулся к Дамблдору. — Не сейчас, Северус,— произнес директор упреждающе,— выяснение обстоятельств может подождать. — Но ведь мы… — Не стоит. Наша с вами излишняя поспешность может навредить мисс Мейнджен – ее состояние может ухудшиться. — Скажите, профессор – что было со мной?— спросила Мэгги хрипло, удивившись своей способности говорить. — Больше трех часов ты корчилась в судорогах боли, непрерывно крича, а уже в конце – хрипя,— ответил Снегг,— и только полчаса назад твои мучения закончились. — И вы не смогли остановить меня? Снегг язвительно хмыкнул, как бы спрашивая, каким образом они могли это сделать. — Теперь нам нужно узнать, отчего тебя мучила такая боль,— произнес Дамблдор, подойдя к Мэгги ближе,— ты готова рассказать нам об этом? Волшебница, поколебавшись, кивнула. — Да. Осознание своей вины прошлого привело меня к собственному истязанию, избежать которого мне не удалось. — Что же или кто так повлиял на тебя? — Я сама пришла к этому, меня лишь немного подтолкнули. — Чем же?— спросил Снегг нетерпеливо. — Я могу не отвечать на этот вопрос?— обратилась Мэгги к Дамблдору. Тот кивнул, но Снегг был явно не согласен с ним: — Должно быть, это было наказание за пытки мисс Паркинсон? Мэгги в отрицании качнула головой, к разочарованию Снегга. Он, было, хотел сказать еще что-то, но Дамблдор произнес категорически: — Не надо давить на нее, Северус. Сейчас все, что нужно Мэгги – сон и отдых. Волшебница почувствовала громадную, почти материальную, благодарность к директору Хогвартса – у нее сейчас не было совершенно никакого желания распространяться о своем подчинении Волан-де-Морту и его последствиях. Так что она, не дожидаясь, когда профессора покинут больничную палату, погрузилась в сон… …Она шла по лесу – целенаправленно, чувствуя, что ее ведет интуиция…. она не знала этих мест, но точно знала, куда должна придти, и теперь твердо шла к своей цели. Пара шагов – и лес закончился, перейдя в луг, совсем недалеко Мэгги увидела облаченную в черное одеяние женщину, что стояла неподвижно у небольшого холмика, поросшего травой. Ветра не было, и женщина казалась изваянием, сделанным неизвестным скульптором. Но ее одиночество было нарушено – внезапно, словно изниоткуда рядом с ней появился облаченный в длинную черную мантию волшебник, от вида которого она, стоящая возле деревьев, почувствовала ужас. Волшебница в черном одеянии, повернувшись, увидела летящий в нее зеленый луч Убивающего проклятья. Закричала…. И торжествующе рассмеялся ее убийца, что секунду спустя вместе с ней, стоящей у деревьев, наблюдал, как мертвое уже тело падает на землю… Исступленный крик звучал у нее в ушах, пока она не поняла, что это ее крик. Пока не очнулась, увидев, что она не в лесу, наблюдает смерть своей матери от руки Волан-де-Морта, а в больничном крыле Хогвартса. — С вами все в порядке?— услышала Мэгги обеспокоенный голос мадам Помфри,— вы так кричали… — Извините, что разбудила,— произнесла волшебница, что краем сознания еще находилась в том кошмаре,— я… мне кошмар приснился… Мадам Помфри, оправившись, кивнула, соглашаясь с Мэгги. И, отлучившись на минуту, принесла ей зелье, от которого обильно шел пар. — Выпейте, это успокоительное,— сказала она, увидев недоумение на лице волшебницы,— вы заснете безо всяких кошмаров, когда выпьете его. Мэгги, не сомневаясь больше, в пару глотков осушила бокал, тут же почувствовав, как глаза слипаются. И провалилась в сон без сновидений… …Яркие лучи солнца, без помех проникающие в окна медпункта, не дали Мэгги возможности поспать подольше, вновь возвратив ее к реальности. Тут же вспомнилась каждая деталь приснившегося ей кошмара.… Чувства отчаяния и ужаса. Но это был лишь сон, он не может воплотиться в реальности… От мрачных раздумий ее отвлекли тихие шаги гостя, коим оказался Дамблдор, что спросил, подойдя к ее кровати: — Как твое самочувствие, Мэгги? — Нормально, вроде. Только мысли немого путаются. Дамблдор понимающе кивнул. — Неудивительно. Ведь ты здесь уже неделю лежишь. Да-да,— повторил он, увидев изумление на лице Мэгги,— ты четыре дня была без сознания, после того, как мучения твои прекратились, и еще два дня находилась в глубоком сне после некоего приснившегося тебе кошмара. Так что сегодня уже 14 сентября, суббота. И теперь мне просто необходимо знать, что стало истинной причиной твоих мучений. Пристальный взгляд ясно-голубых глаз директора ясно сказал Мэгги, что ей придется ответить, что она и сделала: — Этим летом я попала в особняк Волан-де-Морта, и пытала своей волей его слуг – принужденная их виной. Потом мне удалось сбежать, но забыть о том, что я сделала, я не смогла. И об этом же мне напомнил Гарри, когда обвинил в пособничестве Волан-де-Морту. И я, представив, что будет с моей матерью, когда она об этом узнает, почувствовала неимоверную боль пыток… Что прекратилась только когда пересилила величину моей вины… — И случилось это лишь спустя четыре часа. А остановить тебя как-то иначе было попросту невозможно…. Откуда же у тебя такая особенность? Казалось, Дамблдора волнует только это – он даже как будто и не удивился тому, что Мэгги подчинялась Волан-де-Морту. Но волшебница не могла не спросить: — Так что, профессор? Каким станет мое наказание? — Наказание?— переспросил Дамблдор с изрядной долей удивления в голосе,— ты полагаешь, я стану тебя наказывать теперь? Ведь ты уже сама искупила свою вину, и твое право решать, повторять ли совершенную этим летом ошибку или нет. Мэгги хотела было кивнуть, но поняла, что вновь проваливается в сон…. И уже не увидела, как Дамблдор ушел, оставив ее в одиночестве… … Она была где-то далеко-далеко, там, где не была раньше и где вряд ли вообще могла побывать. Ей казалось, будто тот же белесый туман, что окружает ее со всех сторон, наполняет и ее тело, освобождая ото всех тревог и забот. Разум ее спокоен и чист от всего, а душа… она буквально поет от некоего ранее неведомого чувства – чувства осознания полной безопасности, какого-то неземного счастья… Туман, перемещаясь и редея, преобразовался в дорогу, что ведет вперед, петляя и извиваясь. Она идет по этой дороге, следуя за неким зовом, что ощущает не слухом, а сердцем – зов от того, кого она так хотела видеть, кто ей так дорог…нужно лишь закончить путь… Она, лишь мгновения назад пребывающая во сне, теперь лежала, бездумно глядя в потолок, пытаясь вспомнить, что видела во сне. Но воспоминания ускользали, словно мыльные пузыри, растворялись, оставляя после себя те же счастье и умиротворение…. Мэгги оставила попытки вспомнить, откуда все эти эмоции и в памяти ее тут же сами собой всплыли сцены из недавнего кошмара. А за ними – события прошлой недели… Боль пыток теперь казалась ей достойной ценой за то, что рассказал ей Гарри – и над чем Мэгги могла подумать. В прошлом – лишь тень былого могущества, теперь Волан-де-Морт вернул себе физическое тело, и вновь идет к своим целям. К тому же, он смог достичь бессмертия.… Но как? Можно гадать без конца… Только Мэгги обратила все свое внимание на реальность, как услышала чье-то категорическое: — Я не могу впустить вас – она сейчас нуждается в отдыхе! — Пустите нас, пожалуйста! Мы не будем шуметь, лишь убедимся, что с Мэгги все в порядке! Уже не обращая внимания на возражения мадам Помфри, Мэгги, сорвавшись с кровати, понеслась к дверям, у которых и обнаружила Мэган, что тут же ее обняла. — Как здорово, что ты, наконец, поправилась!— воскликнула Мэган радостно,— мы все так за тебя беспокоились… Подруги поддержали ее согласными кивками, и все вместе направились к кровати Мэгги, расположившись вокруг. — Нам говорили о тебе такие вещи, что мы решили сами тебя навестить, все узнать,— начала Мэган с легкой улыбкой,— скажи, это ведь не рук Пэнси дело? — Нет,— в отрицании покачала головой Мэгги,— просто… случился приступ, вот мне и пришлось отлеживаться неделю. — Приступ?— переспросили девушки в голос,— но ты раньше не говорила нам, что… — Я просто не хотела вас тревожить. Свойства у него крайне непредсказуемые, а в проявлении своем – неприятные. И Мэгги, понимая, что лучше умолчать о правде, рассказала особенности «Болезни милосердных», добавив, что этот приступ был третьим по счету. — Два первых раза болезнь проявлялась, когда я была еще маленькая. И вот теперь… Совершенно неясно, что является причиной возникновения приступов, так же неясно, что служит причиной их завершения. — И лекарства нет никакого?— спросила Мэган с возмущением,— больные лишь ждать должны, когда все само пройдет? — Есть одно зелье, что действует лишь во время приступа. Но приготовить его может не каждый зельевар – при ошибке человека ждет смерть… Мэгги тут же пожалела, что сказала эти слова – девушки, как одна, воззрились на нее с крайним ужасом в глазах. — И тебя допустили учиться в таком состоянии? А вдруг приступ…? — Профессор Снегг мне поможет – ведь именно он сварил необходимое мне зелье, когда начался приступ,— продолжала сочинять Мэгги, понимая, что отступать поздно,— так что опасаться нечего. В общем, симптомы похожи на действие пыточного проклятия – жуткая боль и судороги… Лишь начав, Мэгги прервалась, почувствовав уже, не только увидев ужас Мэган и ее подруг. — Так что мне здесь точно еще не один день лежать придется. Пока полностью восстановлюсь…— добавила Мэгги, когда девушки более или менее пришли в себя,— неделя – максимум. Они еще минут пять побыли у Мэгги, после чего мадам Помфри решительно выгнала девушек, сказав, что волшебнице нужен отдых. Мэгги не ошиблась – всю следующую неделю она провела в больничном крыле, восстанавливаясь после приступа. Каждый день к ней приходила Мэган, рассказывала о том, что происходит в школе, справлялась о самочувствии. Иногда с ней приходили ее подруги, веселя Мэгги забавными рассказами.… А за день до выписки появился Драко, что тут же начал расспросы о болезни Мэгги. — Мэган и ее однокурсницы такую чушь про тебя рассказывали… Болезнь странная, непонятные приступы. Что же на самом деле произошло, что ты уже две недели в больничном крыле валяешься? — Тебе только это интересно?— вспыхнула Мэгги, возмущенно глядя на Драко,— а как я себя чувствую – на это тебе плевать, так? Малфой, заметно смутившись, в отрицании покачал головой. — Да нет же, Мэгги – это вовсе не так. Я же вижу, что с тобой все в порядке, поэтому… — Ладно, можешь не продолжать, я поняла,— откликнулась Мэгги немного ворчливо,— но почему ты считаешь, что слова Мэган – бред? — Забыла, как рассказывала мне о своей способности карать волей?— усмехнулся Драко в ответ,— уж скорее ты сама себя тогда карала, а не приступ случился. Одновременно две редчайшие особенности у тебя быть не могут. Мэгги не могла не признать правоту слов Драко – поэтому в согласии кивнула. — Да, это так. Мэган не знает о моей способности карать – и я не хочу, чтобы она и другие слизеринцы узнали об этом. Поэтому я и придумала историю с приступами. Такая болезнь существует на самом деле, но, к счастью, меня она не мучает. — Откуда же тогда ты знаешь о ней?— спросил Драко с явным интересом,— мать работает в больнице святого Мунго…? — Нет. Ею болела моя крестная, от нее же и умерла, когда мне был год. Мэри Моран – она еще здесь, в Хогвартсе, один год защиту от Темных сил преподавала. Драко лишь хмыкнул в ответ – имя Мэри было ему явно незнакомо. — И что? Когда тебя выпишут, наконец?— спросил он после небольшой паузы. — Завтра, на край – послезавтра,— пожала плечами Мэгги,— хотя я и так уже здорова. Но, это не так для мадам Помфри. Даже сбежать порой охота. Здесь ведь так скучно… — Ага. А пока ты тут скучаешь, нас загружают по-максимуму. Я бы мог позавидовать тебе, если бы не знал, сколько тебе нагонять придется. В голосе Драко ясно прозвучала злая ирония, но Мэгги лишь фыркнула презрительно в ответ на эти слова. — Каких-то две недели мне догнать ничего стоит – я привыкла к самостоятельному обучению, к долгой и напряженной работе. Поэтому-то и жду с нетерпением, когда выйду, наконец, отсюда. Драко неверяще покачал головой, но возражать Мэгги не стал. И, посидев еще немного, покинул больничное крыло, пожелав волшебнице скорейшего выздоровления. Назавтра, когда мадам Помфри ее, наконец, выпустила из медпункта, Мэгги не могла нарадоваться тому, что вновь может ходить на занятия, свободно перемещаться по Хогвартсу, не должна все время лежать в кровати… Мэган и ее подруги тоже радовались этому, и даже Драко начал вновь нормально общаться с ней. Пэнси, разумеется, вела себя так же, как и раньше – пыталась задеть ее по-разному, оскорбляла, подтрунивала…. Иногда ее останавливал Драко, если была поблизости – защищала Мэган, и ее подруги. Мэгги старалась по возможности избегать стычек с Пэнси, но конфликт все равно произошел – в воскресенье, 22 сентября, когда Мэгги возвращалась из Большого зала, она столкнулась с Пэнси, слишком погруженная в чтение письма, что прислала ей мама. — Глаза разуй, тупица!– прошипела Пэнси, смерив Мэгги уничтожающим взглядом. Знакомые волны ненависти на мгновение перекрыли Мэгги доступ кислорода, но были вынуждены отступить под давлением ее воли. — Такая косоглазая, что меня обойти не смогла?— бросила Мэгги презрительно, вынудив Пэнси позеленеть от злости,— или же хочешь дуэль устроить? — Только попробуй навредить Мэгги вновь – будешь иметь дело со мной,— произнесла угрожающе Мэган, подойдя к Мэгги вместе со своими подругами. — Да не собираюсь я ей ничего делать,— закатила глаза в притворной усталости и покорности Пэнси,— просто хочу сказать пару слов…. О ее пребывании в больничном крыле. — Пошли в гостиную – там все скажешь,— бросила Мэган неприязненно,— незачем делать это здесь… — Ты соврала им, словно больна некоей болезнью,— сказала Пэнси, глядя на нее с ненавистью и презрением,— на самом же деле вся твоя болезнь – умение карать волей не только других, но и себя! Ты – чудовище, Карающая Волей! Тебя надо изолировать! Ты опасна для всех, и для себя тоже! Ты не можешь здесь учиться! Волны непонимания от Мэган и ее подруг, их недоуменные лица… — Да ты просто клевещешь на нее!— возмутилась Мэган,— это неправда! Пэнси зло усмехнулась, бросив в лицо старосты: — Это ее слова ложь, а не мои. И она подтвердит это, если не хочет стать лгуньей. — Мэгги, о чем она говорит? Это ведь ее выдумка… — Нет, Мэган, не выдумка. Это та правда, которую я хотела скрыть от всех… Теперь в глазах Мэган неверие, переходящее в ужас… Она отступила от Мэгги на два шага, на ее лице проступило отвращение и глубокая неприязнь. Но Мэгги это не увидела – почувствовала…. Эти же эмоции, но уже от других учеников, повалили ее на пол, раня подобно ядовитым иглам, выводя из сознания… — Ну, что встали? Для нее же ваша ненависть – как пытки! Что, нравится видеть чужие мучения?— сказал смутно знакомый голос. — Давайте уведем ее куда-нибудь подальше отсюда… — Быть может, в больничное крыло? — Не нужно,— через силу сказала Мэгги,— мне просто надо уйти отсюда. — Хорошо, тогда… Мэгги, все еще страдая, но уже меньше, от негатива столпившихся совсем рядом учеников, почувствовала, что ее кто-то поднял на ноги, повел куда-то…. Оставалось лишь отогнать окружающую ее со всех сторон тьму… — Здесь свободно, давайте сюда,— произнесла Гермиона Грейнджер, чей голос Мэгги удалось узнать. Вот, значит, кто ей помог… Ее усадили, плеснули в лицо водой…. Дурнота тут же ушла, и Мэгги увидела обеспокоенные лица Гарри и Рона. — Вы?— воскликнула она с возмущением, словно они, а не Паркинсон только что своими словами раскрыли ее ложь,— какого черта? — Что, не надо было тебе помогать?— спросила Гермиона прохладным тоном,— не хотелось, что бы ты так мучилась, вот и помогли. Просто не смогли бездействовать, как остальные. — А как же слова о том, что я служу Волан-де-Морту? Ты ведь не шутил тогда, Гарри! — Я ошибся,— откликнулся юноша виновато,— Дамблдор мне рассказал, как было на самом деле. Так что я должен извиниться…. Тем более что мучения, которые ты пережила, были по моей вине. — По твоей вине?— переспросила Мэгги, криво усмехнувшись,— ты, что, заставлял меня пытать того Пожирателя? Нет. Всего лишь сказал мне правду, и только. Не ты, так кто-нибудь другой сказал бы мне это рано или поздно. Зато сейчас ты и Рон с Гермионой мне очень помогли. — Но почему Пэнси на тебя так обозлилась?— спросила Гермиона,— и что это за способность карать волей? Мэгги, тяжело вздохнув, поведала гриффиндорцев о происшествии в первый день учебы, о том, как в итоге Пэнси была наказана ею. — Наверное, лучше было бы рассказать все Снеггу,— протянула Гермиона,— тогда ничего Пэнси тебе бы уже не сделала. Мэгги лишь пожала плечами в ответ. — Не думала, что все так далеко зайдет. Теперь мне, наверное, придется домой вернуться…. Ведь все знают о моей способности, а всеобщей ненависти я противостоять не могу. — Дамблдор этого не допустит,— сказал Гарри уверенно,— он убедит всех, что ты такая же, как все. И не опасна. Мэгги благодарно улыбнулась гриффиндорцам, вставая…. Перед глазами заплясали черные точки, и она чуть не упала, но ее успели поддержать под руки. — Не торопись так, Мэгги – посиди еще немного. Ты ведь еле на ногах стоишь! — Не стоит, я в порядке,— сказала Мэгги упрямо,— я возвращаюсь в гостиную. — Подожди немного,— уговаривала ее Гермиона,— ведь там тебе вряд ли помогут, ты еще в обморок упадешь… — Пусть так – вернуться в гостиную я должна. Не могу же я вечно прятаться по закоулкам. Гриффиндорцы обеспокоенно переглянулись, словно спрашивая друг у друга, как можно уговорить Мэгги. — Давай мы тебя проводим, хотя бы,— предложил Гарри,— а то упадешь где-нибудь по дороге… Мэгги ясно почувствовала жалость, что прозвучала в словах юноши – что сделала ее решение непоколебимым. — Я же сказала, что пришла в себя,— бросила она резко, почувствовав в мгновение прилив сил. Злость, кипевшая в ней смертельным ядом, не дала Мэгги возможности стоять и дальше на одном месте – и волшебница, не потрудившись даже кивнуть гриффиндорцам на прощание, решительно зашагала к двери. И как ее так попасть угораздило? Неужели она осталась лишь для того, чтобы каждый день подвергать себя опасности? Дернул же бес Пэнси за язык…. Хорошо хоть Драко знает, этим его не удивишь. Но вот Мэган… Думая о том, что же будет дальше, Мэгги чуть не пропустила ту стену, за которой находился проход в гостиную Слизерина. Нерешительно вошла, чувствуя тревожную дробь сердца, что тут же замедлило свой ритм – в гостиной не было ни одной живой души. Дали время на отдых, значит… как мило… Уже по своей старой привычке, ничуть не ушедшей за последние недели, Мэгги устроилась в кресле у камина, пытаясь решить, что же ей теперь делать. Но решение не шло на ум, как бы напряженно ни шла работа в ее мозге. Ее размышлениям помешало появление в гостиной нежданного гостя, коим оказался, как обнаружила Мэгги, декан факультета Снегг. — Директор хочет видеть вас, мисс Мейнджен. Идемте скорее. Мэгги подчинилась, нехотя расставшись с уютным и насиженным местом у огня. Она знала, зачем Дамблдор вызвал ее к себе – вряд ли от него укрылось происшедшее за ужином. И она убедилась, что права, едва дверь директорского кабинета закрылась за ней и Снеггом: — Происшедшее сегодня после ужина дошло до меня, Мэгги, и меня это совершенно не обрадовало – твое здоровье в очередной раз подверглось опасности. Теперь все ученики знают ту правду о тебе, что я хотел скрыть, а значит твое пребывание в Хогвартсе впредь невозможно. Мэгги в неверии замотала головой, не в силах произнести ни слова – как же так? Он не может сделать это! Это ведь несправедливо… — Директор, прошу вас, не исключайте меня! Хогвартс для меня теперь как дом! И умолкла от жеста Дамблдора, что остановил ее сбивчивую речь: — Но для тебя есть еще надежда – есть способ защитить себя от ненависти и ужаса окружающих. Достаточно лишь иметь одного верного человека, друга. У тебя есть здесь друзья? Мэгги, поколебавшись, кивнула – у нее еще оставалась надежда все объяснить Мэган. Драко же она другом не считала. — Подумай хорошенько над тем, кого выбрать, если сомневаешься,— произнес Дамблдор наставительно, пронзив Мэгги рентгеновским взглядом своих глаз,— и скажешь мне решение завтра после ужина. Хорошо? Мэгги кивнула вновь, хотела было повернуться к двери…. Но директор не закончил на этом, сказав: — И еще – завтра я сделаю объявление, объясню всем, что твоя способность никому не навредит. Это должно существенно облегчить тебе жизнь. Мэгги согласилась с директором, улыбнувшись. И уже не колеблясь, покинула кабинет Дамблдора, в сопровождении профессора Снегга. — Я уже поговорил со слизеринцами, мисс Мейнджен – объяснил ситуацию и сказал, что вы не опасны для окружающих, наоборот – их чувства действуют на вас чересчур сильно. Я уверен, что все меня прекрасно поняли, и не будут нападать на вас впредь. Мэгги лишь с сомнением хмыкнула – она не была так в этом уверена. Но спорить все же не стала, промолчав. У двери гостиной Снегг оставил ее, направившись в свой кабинет, Мэгги же, очутившись вновь в гостиной, хотела еще посидеть у огня, но, услышав чьи-то шаги, настороженно замерла у камина, гадая, кто же это и чего ей ждать. И, при виде Мэган, чье лицо было непривычно каменным, облегченно вздохнула – правда радовалась она рано: — Снегг заходил сюда после ужина, говорил о том, что твоя особенность – наказание лишь для тебя, что окружающие от нее не пострадают,— сказала Мэган холодным, как зимний ветер, голосом,— но как ему верить, если ты уже применяла свои способности в Хогвартсе, пытая Пэнси? Она нам все рассказала, так что не жди теперь, что я буду по-прежнему дружить с тобой. — Помнится, когда-то ты настаивала на том, чтобы Пэнси была наказана за применение ко мне Пыточного проклятия,— произнесла Мэгги,— и она была наказана – пытками за пытки. Она сама дала мне разрешение – своей виной… — Ты – чудовище,— бросила Мэган с презрением и отвращением в голосе,— Пэнси права – тебе нет места в Хогвартсе. Одни лишь рассуждения твои говорят за тебя. Быть может, если бы ты рассказала мне о своем «даре» сама – я поняла бы тебя. А ты не рассказала. Это меня и ранит больше всего. Ведь Драко знал о твоей особенности, ему ты открылась. Почему ему? — Я вместе с ним ехала в купе в Хогвартс,— сказала Мэгги, чуть помедлив,— и, подвергшись атаке его ненависти, направленной даже не на меня, а на другого человека, была вынуждена ему рассказать о своей особенности чувствовать чуть ли не материально чужие эмоции. А когда он навестил меня в больничном крыле, то напрямую сказал, что не верит тем россказням, что слышал от тебя. Поэтому я рассказала ему о своей способности карать волей. Гарри и его друзья, что помогли мне сегодня, тоже все знают. Но они относятся ко мне, как раньше – не как к чудовищу, а как к обычному человеку. Мэгги не смогла скрыть горечи в своих словах; она опустила голову, ожидая от Мэган новых оскорблений, но услышала совсем другие слова: — Прости меня за жестокость к тебе, Мэгги. Я ошиблась, слушая Пэнси, я поставила тебя на ее место – но ведь ты страдала втрое больше нее! Страдала беспричинно…. Ты сможешь простить меня? В лице Мэган была неуверенность, но Мэгги зажгла на губах подруги улыбку, сказав: — Да я уже простила тебя! И добивалась прощения от тебя… — Теперь это не нужно,— усмехнулась Мэган, перебив Мэгги,— я все поняла и предлагаю оставить происшедшее в прошлом. И она тепло обняла Мэгги, увидев, как она кивнула еле заметно. — Теперь мы снова подруги,— сказала Мэган радостно,— это так здорово! — Точно,— кивнула Мэгги с энтузиазмом,— а, значит, ты можешь помочь мне. И она поведала Мэган о том, что сказал ей Дамблдор. — Конечно, я помогу тебе,— откликнулась Мэган, узнав суть дела,— только знать бы, чем именно… — Завтра вечером узнаем. — Хорошо. А теперь, пожалуй, лучше лечь спать. — А никуда идти и не надо – по крайней мере, мне,— откликнулась Мэгги, с удобством располагаясь в кресле у огня,— я останусь здесь до утра. — Но у тебя есть спальня – зачем же спать здесь? — Твои подруги, Мэган, вряд ли поймут меня так, как ты,— уже без улыбки на губах произнесла Мэгги,— а снова подвергаться атакам ненависти и отвращения я не хочу, поверь. — Но ведь они к тебе так хорошо относились – не могут же вмиг переменить свое отношение!— возразила Мэган,— а если и так – я смогу переубедить их! Мэган с неверием покачала головой, но все же поднялась с кресла. — Хорошо, пойдем. Она со стесненным сердцем шла до спальни вслед за Мэган, и, едва вошла в спальню, увидела подруг Мэган, что все, как одна, направили на нее свои волшебные палочки, источая неприязнь. — Неужели вы все считаете, что Мэгги враг вам? Поддерживаете преступницу-Пэнси?— возмутилась Мэган. — Нет, сейчас мы говорим лишь за себя,— ответила Аманда с холодом в голосе,— мы не хотим с ней в одной комнате находиться – она же Карающая Волей. — Боитесь пыток от той, что и так сильно пострадала от вас же? Неужели ваши прегрешения столь большие? — Просто хотим обезопасить себя, избежав общества этой проклятой,— кивнула Кристи с презрением и отвращением на Мэгги,— ведь она пытала Пэнси, чуть ли не до смерти. Может, и нас ей взбредет в голову попытать? Мэгги от одного только слова «проклятая» словно окаменела, больше ничего не слыша – ни бесполезных увещеваний Мэган, ни возражений ее подруг, полных презрения. Дьявольское отродье…. чудовище... проклятая…. Эти слова, переплетаясь с опутавшими ее чувствами глубокого отвращения и ненависти, вновь возвратили Мэгги в прошлое. Туда, где она была семилетней, открывшей в себе ужасающий талант кары волей, гонимой жителями деревни… теми, кто хорошо к ней относился и уважал ее мать…. Теперь — то же – те, кто были ей подругами еще вчера, сегодня – заклятые враги, считающие ее чудовищем… Мэгги вылетела из спальни, повалившись в то кресло, что покинула минуты назад. Чего ей ждать от врагов, если друзья так к ней относятся? Вернее, в прошлом друзья… Негромко хлопнула дверь, вернув Мэгги сознанием в действительность, прозвучали торопливые шаги…. Волшебница подняла голову, и увидела Мэган, что застыла от нее на расстоянии двух шагов. — Прости, Мэгги, я не думала, что они… — Не стоит,— пресекла робкие извинения подруги Мэгги, с отчуждением в голосе,— ты ведь не могла знать о том, что творится в голове у твоих подруг после заявления Пэнси. Все произошло именно так, как 10 лет назад. Тогда я жила как обычная девчонка, вместе с мамой и бабушкой в небольшой деревеньке. У меня была подруга, и именно она, как-то раз оскорбив меня, стала моей первой жертвой. Я пытала ее, принужденная некоей внутренней силой и виной Элис. И, когда ее родители узнали о моей способности, произошло то же, что и сегодня – все жители деревни, науськанные родителями Элис, поносили меня и проклинали, едва я вышла за порог дома, взяли в плотное кольцо, из которого я вырвалась лишь благодаря маме. Поэтому я уехала в глушь вместе с мамой, и избегала последующие 10 лет любого общества, кроме маминой компании. Как я хотела попасть в Хогвартс…. Как радовалась, услышав от Дамблдора, что могу обучаться здесь, найти друзей…. Но мои мечты, едва воплотившись в жизнь, лопнули, словно мыльные пузыри – место, о котором я грезила в прошлом, теперь стало адом для меня. Видимо, придется уехать домой, чего мне так не хочется… — Так не уезжай,— сказала Мэган твердо, присаживаясь напротив Мэгги,— ты ведь столько выстрадала – не для того же, чтобы на полпути опустить руки и сдаться? Я тебе не позволю. Поддержу морально, буду выступать против каждого, кто назовет тебя проклятой. — Драться будешь со всеми, что ли?— фыркнула Мэгги,— очень глупо. — Ну, зачем же со всеми? Одного лишь боя хватит – и всем станет ясно, что с тобой и мной лучше не связываться. Мэгги рассмеялась невольно, укоризненно покачав головой. — И тебе это надо? — Это надо, прежде всего, тебе,— ответила Мэган,— ведь я не могу тебя в беде оставить. Мэгги не нашла, что сказать – благодарно улыбнувшись Мэган, она сжала ее ладонь в своей руке, сказав через минуту: — Так что, Мэган, останешься со мной в гостиной или в спальню пойдешь? — С тобой останусь, конечно! Вдвоем мы найдем, чем заняться… … — Все еще хочешь помочь мне?— спросила Мэгги у Мэган, когда назавтра шла в Большой зал,— не передумала? — Конечно, нет,— ответила Мэган категорически, провожая мрачным взглядом любого, кто косо смотрел на Мэгги,— кто еще, если не я? Драко? Мэгги скептически хмыкнула, покачав головой. — И, кстати – Драко ведь тоже может помочь тебе остаться в Хогвартсе. — Драко? Шутишь, что ли?— возмутилась Мэгги,— какой он мне друг? Скорее, просто знакомый – не вредит, но и не помогает. Он ведь вчера в стороне остался, когда Пэнси на откровенность потянуло. И вообще – он с ней заодно был, когда я только появилась в Хогвартсе. — Значит, я – твоя единственная надежда?— улыбнулась Мэган,— что ж, постараюсь оправдать твои ожидания. Мэгги улыбнулась в ответ – она тоже надеялась, что так и будет. Войдя в Большой зал, Мэгги удивленно оглянулась – ни на одном столе не было еды, ученики возмущенно роптали. Она хотела было сесть за стол, но подошедший к ней профессор Снегг повел ее к учительскому столу. Мэгги пошла без вопросов, чувствуя на себе множество взглядов, в ушах звенела натянутой струной тишина. Наконец, она остановилась возле учительского стола, и как раз в этот момент директор, поднявшись, сказал: — Прежде чем начнется завтрак, я бы хотел сказать несколько слов, и обращаюсь к каждому из присутствующих здесь. Вы все уже знаете о способности Мэгги Мейнджен осязать эмоции и карать за вину, но должны знать, что способность эта – наказание для нее самой. Любое негативное чувство губительно действует на Мэгги, тогда как позитивное – придает сил. А способность кары волей за вину для нее высшее наказание – если остановить ее, карающую другого, еще возможно, то остановить Мэгги, карающую саму себя нельзя – пытка будет длиться до тех пор, пока боль не превысит вину. Ее последний припадок длился четыре часа, и чудо, что Мэгги выжила после него, смогла остаться здесь, продолжать учиться. Эта школа стала для нее, как для каждого из вас, вторым домом, здесь она нашла то, чего была лишена 10 лет – верных друзей. И я хочу, чтобы вы поняли – она, не смотря на свою особенность, обычный человек, мечтающий о спокойной жизни. Не стоит вредить ей, опираясь лишь на предрассудки – иначе вы станете тем, кем посчитала ее та, что пытала по своей ненависти – жестокими палачами. Запомните мои слова, обдумайте их, надеюсь, они не оставят вас равнодушными. Завершив свою речь, Дамблдор сел, дав Мэгги одним кивком понять, что она может возвращаться за стол Слизерина. Что она и сделала, глядя перед собой, но ощущая на себе взгляды многих учеников, слыша негромкие голоса, обсуждающие речь директора.… После сказанного Дамблдором ей кусок в горло не шел, и Мэгги лишь отпила немного тыквенного сока из своего бокала. — Хорошо, что Дамблдор вступился за тебя,— сказала Мэган, улыбнувшись,— думаю, эти слова убедят многих. — Но не Паркинсон,— покачала головой Мэгги, мельком глянув на Пэнси, чье лицо выражало сильнейшее отвращение,— она осталась врагом мне… — Но открыто вредить тебе уже не станет,— произнес Драко,— иначе ее исключат из Хогвартса. А если пытать тебя вновь будет – отправится в Азкабан. Так Снегг сказал, когда вчера вечером говорил с нами. Мэгги вздохнула с облегчением, услышав это. Но поесть уже не успевала – считанные минуты остались до первой пары – зелий, и она отправилась в подземелья вместе с Малфоем, расспрашивая его по пути о том, что они проходили без нее. — Было несколько несложных зелий,— ответил Драко,— а сегодня нам предстоит большая работа, по словам Гвиера. И точно – Мэгги, лишь зайдя в класс, увидела по изменениям в нем правоту слов Драко – все столы были сдвинуты в центр, образовав общий длинный стол. Волшебница поторопилась занять место, оказавшись рядом с Забини и Макмилланом, последний приветственно ей кивнул. — С возвращением в ряды здоровых людей, мисс Мейнджен,— произнес Гвиер, глядя на Мэгги,— именно вас не хватало, чтобы начать большую и плодотворную работу. Сегодня вам предстоит начать одно сложное зелье – самое сложное на этом курсе. — Что же это за зелье, профессор?— не удержалась от вопроса Мэгги, задумавшись о том, сможет ли она сварить такое сложное зелье. — Зелье Иллюзий Ошибок,— произнес Гвиер неторопливо, с видимым наслаждением созерцая удивленные лица шестикурсников. — Но оно же невероятно сложное…,— протянул Эрни, чье лицо было потрясенным,— его готовить больше месяца надо… — И, тем не менее, вы должны знать его действие и уметь ему противостоять, если понадобится. Быть может, кто-нибудь из вас знает, каково оно? Мэгги читала об этом зелье совсем недавно, и тут же ответила: — Это зелье создает в сознании человека ощущение ошибочности действий, суждений, может вогнать в депрессию. Все свои поступки человек оценивать лишь с изнанки, думая, что они неправильны. Образно говоря, человек окружает себя своим негативом, созданным мрачными мыслями, где и может пребывать от нескольких часов до нескольких месяцев. Это состояние чрезвычайно опасно – может привести к самоубийству. — Все верно, мисс Мейнджен. Быть может, вы скажете, что опаснее – глотнуть это зелье или вдохнуть его пары? — Опаснее вдохнуть его пары. Стоит лишь наклониться над котлом с закипающим Зельем Иллюзий Ошибок, сделать вдох – и человек будет думать лишь о своих ошибках и неудачах. Сам себе он кажется полнейшим ничтожеством, а жизнь – пустой и бессмысленной. И если его в течение трех часов не окатить ледяной водой – он обречен на смерть от своей же руки. Глоток же этого зелья лишь вызовет рвоту. Гвиер согласно покивал, одобрительно сказав: — Вы хорошо уяснили все тонкости действия этого зелья, мисс Мейнджен. Действительно, его пары очень опасны, но смертельных исходов все же мало – пострадавшим успевают помочь их близкие. Варят это зелье обычно те, кто хочет отомстить, или не хочет пачкать руки использованием Непростительного проклятия. Повторю – вы будете варить это зелье, чтобы научиться распознавать его в будущем, а не для того, чтобы я осуществил свои планы мести. Так как это зелье состоит из нескольких настоев, каждый из вас будет варить свой настой. Ошибка одного станет общей ошибкой – зелье испортится. Поэтому каждый из вас должен быть собран и сосредоточен, и строго следовать инструкциям, не отвлекаясь на постороннее в процессе варки. Лица шестикурсников вытянулись – все были поражены тем, что будут зависеть друг от друга. — Надеюсь, каждый из вас хорошо запомнил мои слова. А теперь приступим к варке. Подойдите ко мне по очереди и получите свой рецепт, который станет для вас руководством на следующий месяц. Мэгги тут же поспешила к столу Гвиера, и, взяв свой рецепт, пробежала по нему глазами. Состав был, на ее взгляд достаточно сложным, и она невольно почувствовала страх – появились опасения, что она может сделать что-нибудь не так и испортит все зелье. Но волшебница постаралась об этом не думать больше, и отправилась за ингредиентами. И, когда брала последний – рог единорога, почувствовала чувствительный удар под ребра. — Подвинься, Мейнджен, ты здесь не одна,— прошипела Пэнси, сверкнув злобой во взгляде,— иначе придется тебя заставить отойти. — Ну, заставь,— откликнулась Мэгги насмешливо, загородив шкафчик с ингредиентами,— давно, видно, нагоняй от Снегга не получала? Что, так не терпится в Азкабан попасть? — Я ведь еще несовершеннолетняя,— фыркнула Пэнси,— так что никто меня в Азкабан запрятать из-за тебя не посмеет. — А зачем далеко ходить? Мэгги и сама может наказать тебя при случае,— вступил в перепалку Драко,— или ты забыла ту боль? Если не хочешь пережить ее вновь – перестань доставать Мэгги. — И ты за эту проклятую,— бросила Пэнси Драко с презрением,— неужели не понимаешь, как она опасна? Она меня пытала, и может так же пытать тебя ни за что! — Ты сама сделала ее опасной,— парировал Малфой зло,— ведь это ты первая ее пытала, разве нет? Не удивительно, что она ответила тебе тем же – я поступил бы точно так же. Так что тебе же лучше прикусить язык. Пэнси вся позеленела от злости, но смолчала. А Мэгги вернулась на свое место в сопровождении Драко. — Спасибо, что приструнил ее,— улыбнулась она слизеринцу,— но она достанет меня и молча – своим негативом. — Сейчас она не так уж близко, поэтому… Тебе можно ее не опасаться. Драко улыбнулся Мэгги в ответ, возвратился к своему котлу, начиная варку зелья. Волшебница тоже не стала сидеть, сложа руки – и оставшееся от урока время уже ни на что и ни на кого не отвлекалась… … Дело шло к вечеру, Мэгги и Драко гуляли уже второй час, перебрасываясь редкими фразами. Смотрели на закат солнца, на озеро, вокруг которого шли медленным шагом. — Знаешь, я хотела сказать тебе кое-что,— произнесла Мэгги, нарушая молчание,— что-то очень важное… Ты мне помог сегодня, защитил от нападок Пэнси, и теперь я могу доверять тебе по-настоящему… Драко пронзил ее чуть прищуренным взглядом – взглядом непонятного значения, с нотами задумчивости. — Вот как? И что же это? Мэгги, чуть помедлив, рассказала ему о том, что ей вчера поведал Дамблдор – о возможности защиты от негатива окружающих с помощью верного друга. — До сих пор я думала, что моей помощницей будет Мэган,— закончила свое повествование Мэгги,— и только сегодня подумала, что и ты подходишь. И теперь мне нужно за оставшийся час выбрать одного из вас. Разумеется, если ты согласен. — И в чем я могу помочь?— нахмурился Драко,— я ведь с тобой к Дамблдору не приглашен. Значит, непосредственно моя или Мэган помощь ему не нужна, по крайней мере, сегодня. Тебе стоит узнать, что задумал Дамблдор, и уж тогда я решу, в моих ли силах помочь тебе. Мэгги согласно кивнула, соглашаясь с Драко. Задержала взгляд на его глазах, заглянув так глубоко в них, что уже не видела ничего, кроме их…. Неосознанное желание быть ближе к Драко, что так же глядел в глубину ее глаз, подтолкнуло ее вперед…. Но она словно бы очнулась, услышав слова Драко: — Как же меня притягивают твои глаза…. Когда я смотрю в их непроницаемо-черную глубину, мне не хочется уже ничего…. Но в них же таится и опасность – еле уловимая, скрытая… Порой мне кажется, что еще немного – и нечто зловещее поразит меня или любого, кто находится с тобой в опасной близости. Мэгги в недоумении нахмурилась. — Что за опасность? Странно… Такого быть не может…. Если только… Она замолчала, невидящим взглядом уставившись в пространство перед собой. — Наверное, ты чувствуешь ту тьму в моей душе, что дает мне возможность карать волей,— произнесла Мэгги тихо через пару минут,— ведь ничто кроме этого не может причинить боль окружающим меня людям и мне самой…. Но я не хочу использовать эту силу, приводить ее в действие – тем более на тебе. Драко понимающе кивнул. — Скажи – как давно ты это заметил? В первую же нашу встречу, или… — Еще когда навещал тебя в больнице,— протянул Драко, задумавшись,— раньше я ничего подобного не чувствовал. Видимо, ты настолько ослабела, что эта сила приобрела преимущество. — Я уверена – моя воля все же сильнее жажды кары,— сказала Мэгги с чувством,— если я буду сдерживать себя, ничего плохого не случится. Только сказав это, она обратила свое внимание на действительность – поднялся сильный ветер, несущий с собой пожухлые листья, раскачивающий кроны деревьев… — Скоро пойдет снег,— вырвалось у Мэгги как по наитию – Драко в ответ недоуменно поднял брови,— уже завтра все вокруг замка будет в глубоких сугробах. — Так рано?— протянул Малфой недоверчиво,— не может быть… Мэгги лишь усмехнулась. — Да, мне тоже не очень-то и верится. Но внутренне я знаю, что так и произойдет. Точно знаю. — Ладно. Как бы там ни было, нам лучше вернуться в замок,— сказал Драко, направляясь уже более быстрым, чем до этого, шагом, к Хогвартсу. Мэгги поспешила за ним, и совсем скоро оказалась в замке, где ее поджидал сытный обед… Она завершала трапезу последними глотками тыквенного сока, когда знакомый голос за ее спиной произнес холодно: — Мисс Мейнджен, идемте со мной. — Хорошо, профессор Снег,— откликнулась Мэгги, поднимаясь из-за стола, успев увидеть недоумевающие взгляды Мэган и Драко. Устремилась вслед за своим деканом, гадая, зачем же она ему понадобилась, да еще за час до встречи с Дамблдором. Хоть бы он не стал задерживать ее надолго… Но, как вскоре выяснилось, разговаривать ей предстояло не только со Снеггом, но и с Пэнси, что стояла возле кабинета декана Слизерина. Весьма неохотно она зашла вслед за Снеггом и Мэгги в кабинет, устроившись напротив Мэгги, глядя на нее с некоторым опасением. — Насколько я помню, мисс Паркинсон, я говорил вам, что исключу вас из Хогвартса, если вы вновь будете пытать мисс Мейнджен. Но вы все равно не одумались, и вновь применили к ней Пыточное проклятие. И заслужили соответствующее наказание. — Пожалуйста, профессор, не исключайте меня!— воскликнула Пэнси с ужасом и мольбой в голосе,— я обещаю, что никогда не повторю свою ошибку, не буду больше нападать на Мейнджен! Накажите меня как угодно, но только не исключайте! Мэгги, ощущая волны панического страха, что исходил от Пэнси, невольно почувствовала к ней жалость, что буквально заставила ее заступиться за Пэнси: — Профессор, не нужно ее исключать! Я уверена, что Пэнси одумалась, и больше свою ошибку не повторит. Снегг просверлил Мэгги долгим взглядом, сказав тихо: — Она точно не повторит эту ошибку, если ты отплатишь ей болью за боль. Это и будет ее наказание. Мэгги хотела было возразить, сказать, что не собирается причинять боль Пэнси, не смотря ни на что, но не успела – волна раскаяния от Пэнси, смешанная с чувством вины, вновь заставляла ее внутреннюю, до сих пор спящую силу, пробудиться, чтобы карать невыносимыми пытками за боль, причиненную ранее. Мэгги изо всех сил сопротивлялась этому давлению, бросив на это всю свою волю, но чувствовала, что борьба эта заведомо проиграна… Она не заметила, как упала на колени, сжав виски руками, она сопротивлялась давлению внутренней тьмы из последних сил… и все-таки устояла, сразу же повалившись на пол, обессиленная… — Мэгги, вы в порядке? Вновь к сознанию ее возвратил знакомый голос Снегга, в котором непривычно звучали ноты тепла. Профессор помог ей подняться на ноги, и Мэгги тут же поспешила отвести глаза от его чересчур пронзительного взгляда. — Я в норме, профессор,— произнесла она, хоть и чувствовала слабость во всем теле. Посмотрела на Пэнси, что сидела на своем стуле подобно статуе… и не удержалась от слов: — Я не собираюсь пытать тебя, Пэнси, не буду отвечать тебе болью за боль. Ведь, в конце концов, те муки, что постигнут меня в уплату за эту роковую ошибку, намного превысят твои. — Ты не хочешь мстить мне?— в удивлении спросила Паркинсон, выйдя, наконец, из ступора,— несмотря на то, что я тебя пытала, и не раз? Несмотря на свою способность кары волей? Ты ведь не можешь сопротивляться ей… — И все же только что мне удалось невозможное,— парировала Мэгги,— что бы ты ни думала обо мне, Пэнси, я не собираюсь опускаться до мести – уподобляясь, тем самым, тебе. Желание мести – это слабость, свойство души, окутанной внутренней тьмой, что может быть хуже моей способности карать волей. Пэнси полных три минуты ошарашено смотрела на Мэгги, осмысливая только что услышанное. Но когда пришла в себя, ее улыбка была больше похожа на злобный оскал. — Будь ты проклята, Мейнджен! Твое милосердие мне еще ненавистнее, чем пытки!— прокричала она, мгновенно обезумев,— получи же, что хотела! Потоки ненависти заставили Мэгги упасть на пол, вмиг окружив, она прилагала все силы для того, чтобы не упасть вновь в обморок…. И неожиданно для себя почувствовала, что ненависть Паркинсон все меньше и меньше, услышала ее приглушенные рыдания… — Как же я тебя ненавижу,— говорила Пэнси сквозь слезы,— как хочу стереть тебя с лица земли…. Но не могу ненавидеть по-прежнему сильно, видя, что ты не сопротивляешься. Ты уже повержена, и сострадание останавливает меня теперь… Мэгги медленно поднялась на ноги, попыталась утешить Пэнси в порыве жалости, было, обняв…. Но Паркинсон, тут же придя в себя, оттолкнула ее, выкрикнув в злобе: — Не приближайся ко мне ты, проклятая! Не приближайся! И, обдав Мэгги напоследок волной ненависти, она вылетела из кабинета. Но волшебница этого уже не видела – ее силы кончились, и она лишилась чувств… — Мэгги, очнись! Мэгги! Не время разлеживаться! — Не нужно, профессор,— проговорила Мэгги, еле ворочая языком. И тут же осознала, что только что слышала голос Мэган. — Что ты здесь делаешь?— спросила Мэгги недоумевающе. — Помогаю тебе придти в себя, что же еще,— отозвалась Мэган ворчливо, помогая ей подняться на ноги,— я увидела, что Пэнси выбежала из кабинета, и решила, что должна выяснить, все ли с тобой в порядке. И, как оказалось, мои опасения были не напрасны. Что произошло? — Ее ненависть была так сильна, что вывела меня из сознания,— пояснила Мэгги кратко,— но она почти пообещала, что больше не будет нападать на меня. А теперь мне нужно поторопиться, чтобы успеть к директору. Мэган кивнула, и, обняв Мэгги за талию, вывела ее из кабинета. В коридоре Мэгги почувствовала себя значительно лучше и смогла рассказать подруге о происшедшем в подробностях. — А я-то думала, что эта способность от тебя не зависит,— произнесла Мэган задумчиво, выслушав Мэгги,— а оказалось, что возможно сопротивляться ей… — Но это очень сложно – я думала, мне вообще это не удастся. Но повезло, и мне теперь нечего бояться пыток от самой себя. Мэган кивнула, соглашаясь с подругой. — Меня удивляет, что Снегг настаивал на том, чтобы ты пытала Пэнси в отместку,— произнесла она немного погодя,— это похоже на Пожирателя смерти, но ведь Снегг не из них. По крайней мере, теперь. Говорят, именно потому, что Снегг служил когда-то Сама-знаешь-кому, Дамблдор не разрешал ему занять пост преподавателя защиты от Темных сил. Но позволил теперь. Как-то странно… Мэгги не могла с этим не согласиться, но не стала думать об этом – она и Мэган уже стояли напротив горгульи, охраняющей вход в кабинет директора. — Желаю удачи, Мэгги,— махнула девушке Мэган на прощание,— я подожду твоего прихода в гостиной. Волшебница улыбнулась в ответ. Повернулась к горгулье, сообщив ей пароль…. И вскоре стояла в кабинете директора. Здесь не было никаких изменений – Дамблдор все так же сидел за своим столом, наблюдая за Мэгги вместе с прежними директорами, чьими портретами были увешаны стены кабинета. — Как прошел день?— спросил Дамблдор, пронзив Мэгги своим изучающим взглядом. — Хорошо, профессор, спасибо. — Ты подумала над тем, кому можешь доверить свою эмоциональную защиту? Мэгги кивнула. — Да. Но только я не понимаю, как этот человек может защитить меня, не присутствуя здесь. — Сейчас объясню. Существует лишь один способ защитить тебя от негатива, не прибегая к непосредственной помощи других людей – тебе самой сотворить совершенную эмоциональную защиту, пользуясь позитивными воспоминаниями, подаренными тебе твоими друзьями. — Одними лишь воспоминаниями?— переспросила Мэгги изумленно,— но разве это возможно? — Вполне, и не требует волшебной палочки, в чем есть явное преимущество. Но для этого требуется немалая сила духа, которая, я надеюсь, у тебя есть. Мэгги про себя тоже понадеялась на это, спросив: — Допустим, это возможно. Но как же мне тренироваться? Вы ведь не можете видеть эмоции и вряд ли определите, насколько хороша моя защита. — Силу твоей защиты я проверю силой своей ненависти к тебе. Ты добьешься успеха, если выстоишь. Мэгги поникла от этих слов, переспросив недоверчиво: — Силой ненависти ко мне? Неужели, профессор…все это время… вы ненавидели меня так же, как и любой, кто знает о моей внутренней силе? Дамблдор, мягко улыбнувшись, покачал головой. — Что ты, Мэгги, разумеется, нет, ведь если бы все было именно так, мои чувства бы не скрылись от тебя. Сейчас я буду использовать в твоей тренировке ненависть не к тебе, а к другому человеку, представлю его на твоем месте. Ты готова начать? Мэгги кивнула. — Даю тебе минуту на подготовку. Для начала это очень много, поэтому ты должна успеть. Волшебница тут же закрыла глаза, сконцентрировавшись на одном из воспоминаний, где Мэган дарила ей радость и энергию смеха. Попыталась воплотить эту энергию в защиту, но та, только появившись вокруг нее подобно кокону, тут же исчезла, не выдержав атаки негатива. Ощутив на себе силу ненависти, Мэгги сжала голову руками, падая на колени…. И, почувствовав, что ненависть ушла без остатка, посмотрела на Дамблдора. — Неудачная попытка,— резюмировал он, глядя на Мэгги с неодобрением,— неудачная и слабая. Я дал тебе целую минуту, чтобы создать защиту – в шесть раз больше, чем должен был дать, и ты не справилась. Эти воспоминания слишком слабы, и не могут создать настоящую эмоциональную защиту. Тебе стоит воспользоваться другими, если они есть. — Но в действительности эмоции Мэган защитили меня тогда, — произнесла Мэгги тихо, поднимаясь на ноги,— я подумала, что и сейчас защитят. — В твоем воспоминании пережитое теряет свою силу со своей давностью. И даже, если ты выбрала воспоминание из происшедшего с тобой сегодня, оно все сильно лишь в половину, а то и меньше. Постарайся выбрать другое, более подходящее. — Хорошо, я попробую…. …— Ну что ж, уже кое-что, довольно кивнул Дамблдор, глядя на вымотанную, но довольную Мэгги,— эти часы тренировок не пропали – ты все же создала необходимой силы защиту. Что все же разрушилась от силы моего негатива. Сегодня не стоит продолжать тренировки – тебе нужен отдых. Мэгги кивнула, зная, что он прав. Подошла к двери, собираясь уйти… — Да, Мэгги, чуть не забыл – не упускай возможности совершенствовать свою эмоциональную защиту за стенами моего кабинета. Не сомневаюсь, что тебе представится не одна такая возможность. — Разумеется, профессор. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Мэгги. Она шла по коридорам ночного Хогвартса и думала о прошедшей тренировке. Она представляла ее по-разному, но действительность оказалась совершенно не похожа на эти представления. Ей, наверное, несколько месяцев нужно упорно тренироваться, чтобы достигнуть идеального результата… Она так сильно задумалась, что чуть не столкнулась за поворотом с мальчиком двенадцати лет. — Ты… что ты тут делаешь?— воскликнула Мэгги пораженно, избежав столкновения в последний момент,— сейчас же так поздно! — Отбывал наказание,— пожал плечами мальчик,— торопился в гостиную вернуться. Идем. — Но ведь лестница в другой стороне!— произнесла Мэгги пораженно. И все же последовала за мальчиком, чтобы с удивлением увидеть тайный проход. — Очень удобно им пользоваться – ведет прямо в подземелья,— пояснил мальчик,— кстати, меня Тимми зовут. — Очень приятно, Тимми,— откликнулась Мэгги, зная, что представляться самой ей не нужно.— А кто тебя наказал, и за что? — Профессор Снегг. За небольшую провинность. Мэгги не стала расспрашивать дальше, понимая, что большего ей не узнать. Просто шла за Тимми, на удивление скоро достигнув подземелий. — Не идешь в гостиную?— спросила Мэгги удивленно, увидев, что мальчик свернул в другую сторону. — Нет. Профессор Снегг ждет меня у себя, так что сначала к нему. «Странно,— подумала Мэгги, глядя в след мальчику,— с чего бы это он должен отчитываться Снеггу после отбытия наказания? Может, сделал что-то не то?» Она перестала думать об этом, как только зашла в гостиную Слизерина – не только Мэган, но и Драко ждали ее здесь, нетерпеливо блестя глазами в полумраке, ожидая рассказа о тренировке. — Так значит, вот о какой поддержке говорил Дамблдор!— воскликнула Мэган, выслушав Мэгги,— о поддержке в воспоминаниях! Мэгги кивнула, соглашаясь. — Точно. Поэтому тебе и не требовалось идти вместе со мной. Но меня немного расстроило то, что сила позитива в воспоминаниях намного меньше, чем была в реальности. — Ну, если подумать, это вполне закономерно,— произнесла Мэган,— твоя память ведь хранит события прошлого, и их яркость и сила со временем слабеют. Значит, тебе нужно что-то посильнее, чем ежедневная радость, иначе твои тренировки могут продолжаться очень долго, и без особого успеха. — Вопрос только, где их взять,— произнесла Мэгги мрачным тоном. Ответа явно никто не знал, и волшебница, пожелав друзьям спокойной ночи, пошла спать. — Ты пойдешь к нам в комнату?— нагнал ее обеспокоенный голос Мэган. — Конечно, нет. Дамблдор выделил мне свою собственную комнату, где я смогу делать все, что захочу. Сказав это, Мэгги направилась к той комнате, что еще совсем недавно не существовала, а сейчас была маленькой спальней для одного человека. Для нее одной… … По пробуждению она почувствовала небывалый прилив сил и вдохновение, и, достав перо и пергамент, начала спешно записывать то, что было сейчас в ее сознании, и чему предстояло стать новым заклинанием. Теперь остается лишь опробовать его… Потянувшись так, что хрустнули все кости, Мэгги начала собираться на завтрак – времени оставалось совсем немного. Но, повернувшись к окну, тут же забыла обо всем, увидев сверкающие на солнце сугробы выпавшего за ночь первого снега. Увиденная картина тут же придала ей немыслимую энергию – спешно одевшись, волшебница выбежала из комнаты, и чуть не столкнулась с Мэган, что как раз подошла к двери. — Ты куда так летишь?— выдохнула она, потирая ушибленный бок,— что у тебя случилось? Мэгги не успела ответить – встретилась взглядом с сияющими от восторга глазами Драко. — Ты видела, Мэгги?— спросил он,— снег действительно выпал! — Да, хоть и рано,— согласилась Мэган,— и что с того? — Мэгги сказала вчера, что сегодня выпадет первый снег – так и случилось! — Что? Ты его предсказала?— удивилась Мэган,— невероятно! Малфой согласно кивнул, не отводя от Мэгги восхищенно-изумленного взгляда. Те чувства, что он испытывал сейчас, буквально опьянили ее, придавая сил – восторг, удивление, восхищение…. Именно это воспоминание поможет ей в тренировках! — И все же, Мэгги – как ты узнала о том, что снег пойдет?— спросила Мэган по дороге в Большой зал. — Просто осознала, что так произойдет,— ответила Мэгги негромко,— это было так, словно я на миг заглянула в чье-то сознание, ухватив там одну-единственную мысль. — Очень странно. А раньше у тебя были подобные случаи? — Да, и все, в основном, касались погоды,— кивнула Мэгги. Но она вспомнила кое-что еще, кроме этих случаев: ощущение приближения Волан-де-Морта, что преследовало ее порой в детстве. Нет, об этом она говорить не станет. Мэган и Драко не заметили ее колебаний – они уже думали о чем-то своем. Сразу после завтрака Мэгги и Драко поспешили на урок защиты от Темных сил. Пришли к классу они последними – их однокурсники уже гадали вполголоса, чему же Снегг будет обучать их сегодня. — Сегодня я попытаюсь научить вас одному несложному проклятию,— сказал Снегг, едва в классе установилась тишина,— оно создает столь мощную волну воздуха, что способна откинуть вашего врага далеко назад, на расстояние больше 20-ти метров. Кто-то из учеников уважительно присвистнул, кто-то испуганно вскрикнул, Мэгги же не слышала всего этого: в ее памяти звучали те же слова, что сказал Снегг только что, только говорил их кто-то другой. Черт, что это с ней? Наваждение пропало так же быстро, как появилось – теперь Мэгги видела лишь обеспокоенное лицо Драко. — Что-то не так…? — Мэгги Мейнджен продемонстрирует нам его применение,— прервал Драко жесткий голос Снегга,— ее оппонентом будет мисс Паркинсон. Придав своему лицу самое непринужденное выражение, Мэгги вышла на середину класса, напротив Пэнси. Пожалуй, не стоит показывать всю свою силу сейчас. «Плагиато»,— подумала волшебница, сосредоточившись, и послала в Пэнси серебристую стрелу-заклятие. На полпути она преобразовалась в сжатый поток воздуха, мгновение – и Пэнси, не успев среагировать, лежит на полу у стены. — Хороший результат, мисс Мейнджен,— произнес Снегг одобрительно,— вы все сделали правильно. Теперь каждый в классе сделает попытку атаковать соперника этим заклинанием. Оно произносится «Плагиато». Приступайте. Шестикурсники тут же разделились, а Мэгги подошла к Пэнси, что успела подняться на ноги, и теперь буквально испепеляла ее взглядом. — Хочешь продолжить дуэль, Карающая Волей?— зло усмехнулась Паркинсон,— я только за это. Но воспользуюсь больше неприязнью к тебе, нежели заклинаниями. «Без эмоциональной защиты не обойтись»,— промелькнуло в мозгу у Мэгги. Движимая этой мыслью, она вспомнила сияющее лицо Драко, его наполненные восхищением глаза… Позитивные чувства окружили ее в единой защите, отразив ту ненависть, то шла непрерывным потоком от Пэнси. Лицо Пэнси стало удивленным, секунда – и мощный поток сжатого воздуха впечатал ее в стену. А Мэгги, подойдя к ней, протянула руку, предлагая помощь. Но Пэнси ее не приняла – хоть и не смогла встать сама. — Я вовсе не хочу враждовать с тобой и дальше,— произнесла Мэгги мягко,— лучше тебе перестать меня ненавидеть. — Сила моей ненависти тебя… Пэнси не закончила – смех Мэгги прервал ее: — У твоей ненависти нет надо мной власти больше. Ты лишь зря потратишь время. Пэнси снова атаковала ее своим негативом, но тот рассеялся, едва столкнулся с защитой. — Сколько же еще тебе объяснять?— спросила Мэгги у Пэнси, задыхающейся от злости,— я защищена от твоего гнева. Пэнси промолчала, вновь негативом попытавшись воздействовать на Мэгги. Она пришла в гнев от этого – взмахнув палочкой, она вновь впечатала Пэнси в стену, и теперь смотрела прямо в ее глаза, говоря: — Ну, раз ты так твердолоба, нужно немного тебя проучить. Глаза Пэнси в испуге расширились, от былого гнева не осталось и следа… Мэгги, зловеще оскалившись, взмахнула палочкой в плавном движении…. И расколдовала Пэнси, заставив упасть на пол. — Мисс Мейнджен!— окликнул Мэгги резкий голос Снегга,— чем это вы с мисс Паркинсон занимаетесь? — Разучиваем заклинание, профессор,— ответила Мэгги беспечно, отходя от Пэнси,— моя соперница явно испытывает в его сотворении какие-то трудности… Злобный вопль Пэнси прервал ее слова, плотный поток сжатого воздуха, последовавший затем, отшвырнул Мэгги к противоположной стене класса… Волшебница, с трудом поднявшись на ноги, произнесла с кривой усмешкой: — Но все же она быстро преодолела все препятствия. Прозвенел звонок на перемену – шестикурсники, попрятав за пазуху волшебные палочки, устремились к выходу из класса. Мэгги немного задержали поиски волшебной палочки, и, когда она направилась к двери, ее нагнал голос Снегга: — Не жалеешь о том, что отказалась пытать Паркинсон? Мэгги, улыбнувшись, покачала головой. — Нет. Ведь теперь ее ненависть не может мне навредить. Снегг вопросительно поднял брови, словно в неверии. Но что-либо еще добавлять не стал. Мэгги же, вспомнив давнее видение с ним и Кэт, спросила в некоем порыве: — Скажите, профессор – кем для вас была Мэри Моран? Та, что учила вас когда-то Темной магии? Лицо Снегга окаменело, одновременно и потрясение, и страх, и неприязнь почувствовала Мэгги, но все эти эмоции не причинили ей вреда – защита еще продолжала действовать. — Откуда ты знаешь? — Она была моей крестной. Недавно я видела воспоминание с вами, вы говорили, что она учила вас и умерла от своей болезни… Мне необходимо знать все о ней – все, что вы можете рассказать. Лицо Снегга снова сделалось непроницаемым. — Это вас не касается,— произнес он ледяным тоном,— я не хочу о ней говорить. — Прошу вас, расскажите,— произнесла Мэгги, приблизившись к профессору почти вплотную,— мне необходимо услышать всю правду. Дольше минуты Снегг молчал, неотрывно глядя в ее глаза, затем, тяжело вздохнув, еле заметно кивнул. — Хорошо, я расскажу. Подходите к моему кабинету к восьми, и вы все узнаете. — Спасибо, профессор,— улыбнулась Мэгги. Поспешила к выходу, зная, что скоро прозвенит звонок…. И лишь подойдя к классу трансфигурации, поняла, что из-за встречи со Снеггом может опоздать на тренировку по созданию эмоциональной защиты. Сразу после уроков Мэгги побежала в подземелья, объяснив Драко, что ей необходимо переговорить с Снеггом. Зашла в его кабинет, думая, что он уже здесь, но кабинет пустовал. Хороший шанс – нужно им воспользоваться… В следующую же секунду Мэгги отказалась от этой идеи – в кабинет зашел Снегг, блеснув гневом в глазах. — Я не разрешал вам входить, Мейнджен,— прошипел он зло,— вам нужно было ждать меня возле кабинета, а не внутри. — Простите, профессор. Обещаю, что не повторю эту ошибку. Снегг ничего не ответил – лишь указал Мэгги на кресло, в котором она и устроилась. — Кем же для вас была Мэри Моран?— спросила волшебница, впившись пристальным взглядом в глаза Снегга. — Она научила меня многим чарам – половине из того, что я знаю сейчас,— произнес он неторопливо,— и была отличным учителем, хорошо знала, как заставить волшебника работать в полную силу. Она часто высмеивала своих учеников, и меня в том числе, за то, что не выкладывался полностью. Но она никогда не была жестока, и вовсе не была похожа на Пожирательницу смерти. Мэри чувствовала чужую боль, как свою, умела утешить, приободрить… Голос Снегга, почти затихнув, прервался и вовсе – Мэгги показалось, что его душат рыдания…. Но лишь на мгновение – профессор, вновь подняв голову, глянул на волшебницу с вопросом. — А что насчет Волан-де-Морта? Я слышала, у Мэри был ребенок от него, но он умер, не протянув и месяца после рождения, вместе со своей матерью. — Я знаю лишь немногое об отношениях Мэри и Темного Лорда,— произнес Снегг, глядя в пространство.— Они были очень близки не один год, у Мэри еще до работы в Хогвартсе должен был быть ребенок от Темного Лорда, но тот не дожил до рождения — произошел выкидыш. После этого Мэри порвала с Темным Лордом, и сошлась с ним года два спустя этого. Она как-то говорила мне, что их соединяла лишь страсть – но так же я слышал, что она любила его. Она забеременела вновь, Темный Лорд был против рождения этого ребенка, Мэри же не хотела вновь потерять свое дитя. Медальон защитил ее и ребенка, когда Темный Лорд пытался убить его, и тогда Темный Лорд задумал убить дочь сразу после рождения. Но не смог – Мэри сбежала за месяц до родов к своей подруге – твоей матери. После этого я видел ее только, когда Мэри умирала от Болезни Милосердных, сжимая в объятиях уже мертвую дочь. — Печальная история,— проронила Мэгги,— Мэри хотела, чтобы ее дочь выжила, но и ее забрала болезнь. А почему Волан-де-Морт так настойчиво пытался убить дочь? Не хотел растить ее, или же боялся, что она может его уничтожить, когда вырастет? — Наверное, и то, и другое. К тому же, он хотел использовать медальон и дальше, а это было бы невозможно – ведь Мэри должна была бы растить Марго. Мэгги кивнула, соглашаясь. Сверилась со своими наручными часами, и, увидев, что ей осталось 15 минут, чтобы добраться до кабинета Дамблдора, поспешно произнесла: — Спасибо за откровенность, профессор. Вы мне очень помогли. Спокойной ночи. Она даже не услышала ответа Снегга – пулей вылетела из кабинета, помчавшись к недавно открытому благодаря Тимми потайному ходу. Проход по нему занял всего 10 минут, и она вовремя оказалась в кабинете директора. — Рад видеть тебя снова, Мэгги,— поприветствовал ее Дамблдор,— ты готова к тренировке? Мэгги согласно кивнула. — Хорошо, тогда приготовься. Волшебница, вспомнив события сегодняшнего утра, почувствовала, как ее существо вновь наполняют те чувства Малфоя, что уже смогли обеспечить ей безупречную защиту сегодня утром. Так и сейчас – невидимая сфера окружила волшебницу, но ненависть Дамблдора была настолько сильной, что защита, отразив ее, разрушилась. Мэгги открыла глаза, думая, что ее ждут упреки от директора, но ошиблась – весь вид Дамблдора говорил о том, что он доволен результатом тренировки. — Очень хорошая попытка, Мэгги. Какое воспоминание помогло тебе сейчас? — Воспоминание из сегодняшнего утра. Меня защитили эмоции Драко, его чувства ко мне… — Значит, твой истинный защитник не Мэган Митчел, а Драко Малфой,— произнес директор задумчиво,— его чувства к тебе очень сильны. — Но и они не помогли моей защите устоять,— откликнулась Мэгги недовольным тоном,— она разрушилась от силы вашего негатива… — Уже то, что она отразила мой негатив, говорит о ее силе,— произнес Дамблдор весомо,— ведь сейчас мой удар был таков, что обычно свойственен взрослым волшебникам. Их ненависть намного сильнее, чем ненависть подростков – и именно против нее тебе и потребуется вскоре обороняться. А для этого нужна совершенная эмоциональная защита. Готова попробовать еще? Мэгги кивнула, повторив про себя слова Дамблдора. Вся ушла в эмоции Драко, что теперь казались ей ее собственными…. И создала настолько сильную защиту, что отразила негатив Дамблдора, оставшись при этом невредимой. — Ты молодец, Мэгги,— улыбнулся Дамблдор,— именно о такой защите я и говорил только что. Ты очень быстро сумела сотворить ее, впрочем, иного я от тебя и не ждал. Мэгги смущенно улыбнулась. — Значит, я достигла цели? И надобность в тренировках отпадает? — Вовсе нет. Хоть ты и сотворила защиту, ты сделала это очень медленно. Так что наши дальнейшие тренировки будут направлены на быстроту создания твоей эмоциональной защиты. Так что, в конце концов, тебе понадобиться меньше 5 секунд, чтобы создать ее. — Мне кажется, это невозможно,— произнесла Мэгги, покачав головой,— хотя… эта сложность лишь временная – ведь совсем скоро я преодолею ее, после тренировок. Дамблдор согласно кивнул. — Обязательно преодолеешь. Но мне хотелось бы, чтобы это произошло как можно скорее – ведь времени у нас с тобой не так уж много. Мэгги непонимающе нахмурилась – эти слова были такими мрачными.… Словно директор говорил, что у них в запасе пара дней всего… Неожиданно для себя она заметила, что правая рука Дамблдора почернела и сморщилась, словно обуглилась. Волшебница вопросительно глянула на директора, но тот лишь покачал головой. — Это для тебя не имеет никакого значения. Помни в этом кабинете лишь о своем совершенствовании в создании эмоциональной защиты. — Хорошо, профессор,— согласно кивнула Мэгги,— мы можем продолжать, я готова…