***
Известие о побеге гномов из темниц совершенно выбивает его из колеи. Он даже не может решить, как относится к этому событию, потому что, с одной стороны, они освободили его от тяжести выбора, а с другой - теперь следует ждать новостей, и вряд ли они будут хорошими. Но все размышления мигом вылетают из головы после допроса орка, пойманного при преследовании гномов. Мерзкая уродливая тварь шипит слова, от которых все внутри Трандуила холодеет. - Наше время снова настало. Мой хозяин служит ему. Понял теперь, эльф? Смерть идет за вами. Огонь войны поглотит вас... - он прерывает орка на зарождающемся жестоком смехе. О да, он понял. Понял гораздо больше, чем хотел. По телу прокатывается неконтролируемая волна дрожи. Приказ об усилении охраны на границах, и он быстрым шагом идет в свои покои. Словно все демоны из его прошлого разом показали свои хищные морды. Но как это возможно? Темный Владыка был повержен, несмотря на слабовольность людей, не уничтоживших Кольцо. Та война навеки осталась в сердце зияющей раной, затаилась на дне души страшной клыкастой тварью, неизменно напоминавшей о себе.***
Густой серый воздух пропитан смертью. Эту равнину потом назовут Дагорлад - Равнина Битвы, Ратное поле. Но сейчас это просто выжженная пустошь, от края и до края звенящая от скрещивающегося оружия и криков. А Мертвые топи как были, так навсегда и останутся Мертвыми топями. Мутная болотная вода стала темно-алой, а исчезающие в ней эльфы уже не поднимутся снова. Он орудует клинками так, что немеют руки. Но у них нет шансов, он знает это точно. Гордость и непокорность лесных эльфов сыграла с ними злую шутку. Они подчинялись только своему королю. А их король сорвался в битву первым. Навстречу неизбежности. Часть погибла сразу, у ворот Мордора. А они загнаны в болота, и отсюда не выбраться. Орки давят, наступают со всех сторон, их много, слишком много. Неподалеку от него сражается отец. В лесном войске, так бесславно погибающем в смрадных топях, ему нет равных в воинском искусстве. Кроме, разве что, любимого сына. Но меч вздымается, пронзая зловонные тела выродков Саурона, опускается и поднимается снова, и силы Орофера уже на исходе. Лесной король ранен, с правой стороны нагрудник доспехов заляпан его собственной кровью. Трандуил видит в глазах отца полное понимание неминуемой смерти. И ни тени страха. Но когда из груди отца выходит черный орочий ятаган, заставив тело выгнуться, у наследника на миг темнеет в глазах. Оцепенев, он видит, как медленно-медленно Орофер падает в кровавую трясину, которая смыкается у него над головой почти без всплеска. И сражение разгорается с новой силой. Левую ногу обжигает боль, но подобравшийся ближе орк падает с перерезанным горлом. И Трандуил понимает, что наступает час его смерти. Еще один удар, и он больше не сможет поднять клинки, словно налившиеся жуткой тяжестью. И в этот момент резко становится тихо. Битва окончена. Шатаясь, он идет к месту, где должен лежать отец, падает на колени рядом на какую-то пологую кочку, шарит непослушными руками в красной воде. Но болота не отпускают свою добычу. Только скользкая трава режет пальцы. В теле кричит от боли каждая клетка. Хочется упасть и уснуть. Все вокруг плывет от усталости и слез, застилающих глаза. Он так и сделал бы, но чья-то легкая рука ложится на плечо. - Эй, - на него с любопытством взирают бездонные темные глаза. Их обладательница, наклонившаяся к Трандуилу, одета в длинное черное платье, но у него не испачкан даже подол, и непонятно, как она вообще здесь оказалась. - Почему ты плачешь? Войска Последнего Союза победили. - Мой отец мертв, - даже сквозь страшную слабость он поражается ее красоте и неуместности вопроса. - Ты никогда не теряла любимых? - и мир вокруг проваливается в темноту. Очнувшись, он обнаруживает себя лежащим около палатки на небольшом возвышении и заботливо укрытым одеялом. Уже ночь, и мордорская равнина мигает тысячами огней. Войско, окружившее Барад-Дур, зализывает раны после победы, доставшейся страшной ценой. Нет сладкого ощущения себя победителем. Битва выиграна, но Враг не уничтожен, и пока Темная Башня высится угрожающей громадой на чёрном остром хребте Эред Литуи, победу нельзя назвать полной. В темноте не видно, насколько поредели войска людей и эльфов, но Трандуил чувствует это сердцем. И боится подумать, сколько же осталось эльфов в лесном войске. - Ваше Величество, как Ваша нога? - Трандуил не сразу понимает вопрос лучника с рукой на перевязи, ошарашенный обращением. И вдруг резко, безо всякого предупреждения, наваливается правда. Он теперь король. И войско теперь его. Отца больше нет. - Крепость Темного Властелина в осаде. А от нашего войска... - молодой эльф запинается. - От нашего войска осталось меньше половины. Но все присягнули на верность Вашему Величеству. - Хорошо, - новоиспеченный король прикрывает глаза, не позволяя себе соленую слабость. Теперь он должен быть сильным. - Пусть воины не рассеиваются, ставьте палатки неподалеку. Всем раненым оказали должную помощь? - Всю, какую было возможно, Ваше Величество, и в первую очередь Вам. Отдыхайте, - и воин бесшумно исчезает в палатке у подножия холма. - Как странно... - Трандуил вздрагивает от неожиданности. Та же самая незнакомка сидит на камне рядом с его скромным ложем, обхватив колени руками, и вглядывается в мерцающую долину. Ветер шевелит ее длинные волосы, а глаза блестят в свете взошедшей круглой луны. - Вы мудры и благородны - народы, ставшие одним войском ради общего дела, одно из совершеннейших творений Илуватара. Вы должны беречь и уважать друг друга как умеете, а вместо этого вы губите друг друга из-за своей гордыни и жадности. Орки же, по сути, жуткая пародия на Перворожденных, уродливые, глупые и жестокие порождения Мелькора, но единые в стремлении уничтожить все прекрасное и размножиться, губят вас. - Кто ты? - эльфу очень не по себе от ее слов. Ощущение силы, власти исходит от обманчиво хрупкой фигуры. - Пока - только наблюдатель... Возможно, это последние дни свободной Арды. Так почему же не познакомиться напоследок с народами, населяющими ее? Трандуил не находится с ответом, а когда поднимает глаза, плоский камень рядом с палаткой пуст, и ему кажется, что это был странный сон. Но когда, спустя семь долгих лет, разъяренный Саурон спускается из своей твердыни и начинается последняя битва в тени Роковой горы, эльфийский король замечает на одном из выступов зубастых гор неподвижную черную фигуру с развевающимися волосами до колен. Она наблюдает. Во рту солоноватый привкус, он почти не чувствует правую руку, по порезанной узкой ладони стекает кровь, заставляя скользить рукоятку меча, а левое плечо вот-вот вывихнется. Он не знает, который час кипит эта звериная резня, оскаленные морды орков мелькают бесконечным потоком. Его доспехи уже не блистают мифрилом, они почти целиком покрыты черной кровью. И что-то подсказывает ему, что приближается конец, окончание, а вот чего - он не знает. Жизни? Битвы? Саурона? Надежд? Неожиданно слепящая боль пронзает всю левую сторону груди. Кривой орочий меч вклинивается между нагрудником и пластиной, прикрывающей плечо, и прочерчивает страшную рану от ключицы до середины груди, не разрезая, а словно раздвигая прочные эльфийские латы. Вонзив клинок в черную шею твари, Трандуил захлебывается воздухом, судорожно прижимая правую руку к груди, ощущая, как горячая кровь струится между тонких пальцев. Все вокруг исчезает, кроме кровавой раны, пульсирующей нестерпимой мукой. Земля вдруг оказывается совсем близко, и он понимает, что снова стоит на коленях. Во второй раз за эти жуткие годы. Только теперь не по собственному желанию. В следующий миг он слышит страшный крик-визг и чувствует, понимает чисто интуитивно, что Темный Властелин повержен, а потом замечает одного из обратившихся в бегство орков. Но тот бежит не просто так. Ему нечего терять, и он добивает тех, кого видит. И он бежит прямо на эльфийского короля. Трандуил не закрывает глаза: раз уж придется умирать, то не так унизительно. И он, опираясь дрожащими руками на черные по самые рукояти мечи, встает с колен. Но когда король уже готов встретиться со смертью лицом к лицу, голова орка, находящегося от него буквально в паре шагов, слетает с плеч, снесенная длинным клинком. Она вырастает перед ним черным вихрем и становится спиной, выставив вперед меч. Защищая. И орки неожиданно исчезают. Сквозь кровавую завесу Трандуил замечает, что они, все так же бегущие с поля боя, больше не пытаются нападать и обходят их стороной на значительном расстоянии, словно обтекая своей черной уродливой массой то место, где стоит он и таинственная незнакомка. Единственная осознанная из вяло текущих мыслей - она без доспехов, а орки не просто боятся ее, они ей подчиняются. Наконец силы оставляют короля лесных эльфов целиком и полностью, и он медленно оседает на землю, цепляясь за ее плечо. И последнее, что он видит - как от кровавого следа его ладони по черной ткани расползается ослепительный свет, окрашивая ее платье в белый. Так, посреди величайших битв Средиземья, потеряв отца и едва не погибнув, Трандуил нашел свою любовь. Первую и единственную. Все как-то сложилось само, из ласковых прикосновений, лечащих заживающие раны, долгих взглядов, бесконечных разговоров. Не говоря уже о том, что он никогда не встречал никого прекраснее. Кто она, почему выбрала его - он не ведал. Она просила не расспрашивать, и он не противился этому, почему-то будучи уверен, что она имеет на это право. Ее звали Астиль, она была рядом, и этого ему было достаточно. Король чувствовал, что она хранит тайну, без знания которой ему будет гораздо легче жить. Но эта тайна, наполовину открывшись, стала еще загадочнее, когда они по прибытии в лесное королевство поехали на прогулку к Долгому озеру. Они оставили лошадей привязанными к деревьям и вышли на плоский берег, с которого открывалась девственно чистая гладь. - Я из Валар, Трандуил, - она серьезно посмотрела на него. - Это ты должен знать в любом случае. Сейчас у тебя есть выбор. Ты можешь отпустить меня и в дальнейшем благополучно жениться, стать отцом и счастливым мужем. Или... - ее голос дрогнул. - Я всегда, всегда буду возвращаться к тебе, но остаться пока не смогу. Я... - Астиль, - он не дает ей закончить, сапфировые глаза короля встречаются с ее темными омутами. - Лучше видеть тебя раз в тысячу лет, чем целую вечность каждое утро просыпаться рядом с нелюбимой. - Не все так просто, как кажется, - она порывисто прижимается к нему, утыкаясь носом в мягкую ткань плаща. - Не пожалей об этом, любимый. Она так же резко отстраняется и отходит к самому берегу. Раскидывает руки и кричит, запрокинув голову и глядя в яркое весеннее небо: - Я, Астиль, Владычица Валар, принимаю на себя защиту Арды! Я клянусь использовать силу, отданную мне, для искоренения зла, ею же посеянного! Я знаю условия, и я согласна! Трандуил, широко распахнутыми глазами смотревший на нее, ждал чего-то особенного, необычного, важного. Но ничего не произошло. Лишь на мгновение ему показалось, что в синем небе вспыхнули мириады крохотных звездочек, расположенных подобно сети, окутывающей мир. - Теперь Зеленая Пуща под моей защитой. Теперь ты под моей защитой. Ты, Трандуил, самая главная причина.***
Он застывает, не донеся пальцы до изогнутой дверной ручки своей спальни. Вновь нахлынувшее прошлое внезапно расставляет все по местам в настоящем. Просыпается древнее зло, которое я должна была уничтожить на корню, и это было последним условием в этом убогом мире, к которому ты меня привязал. Но теперь я не буду этого делать... Я лишаю Арду своего покровительства. Первый удар примет на себя Лихолесье. Твой лес первым познает зло, вернувшееся в этот мир, Трандуил, сын Орофера. Сознание автоматически связывает ошеломляющие догадки. Саурон. Дол-Гулдур. Границы королевства. Уход Астиль. Но разве Майяр могут овладевать эльфами? Кто знает истинные способности этих духов, созданных Эру? Внутренний голос упрямо шепчет, что могут, и Трандуил чувствует, как волосы на голове шевелятся от первобытного ужаса. Мысли приобретают необычайную ясность. Ну конечно. Саурону, вернувшемуся в Дол-Гулдур, было невыгодно иметь под боком королевство, защищенное одной из могущественнейших Валар, и ее покровительство Арде, поэтому нужно было заставить ее добровольно отказаться от этой защиты. А как это сделать? Устранить первопричину - любовь к лесному королю. Трандуил опускается в кресло, зарываясь дрожащими пальцами в серебристые волосы. Похоже, тень, павшая на его лес - это только начало.