Il bene il male.

      На сапфировом небе медленно тускнели звёзды. Луна постепенно теряла свой окрас, становясь блеклой. С земли исчез густой молочный туман, оставляя после себя лишь капли влаги, неподвижно застывшие на гибких стеблях и листьях молодой, по-весеннему свежей травы. Сквозь темноту ночи пробивались яркие лучи света. И всего через несколько мгновений люди-жаворонки могли наблюдать непередаваемое зрелище - битву тьмы и света. В этом неравном бою ночь, проиграв, уступила место своему извечному сопернику – солнцу. Но на небе блестяще-белым рогом продолжал светиться полумесяц, как напоминание о том, что ночь никогда не уходит безвозвратно. Впрочем, солнце своеобразный жест соперницы-луны ни капли не взволновал и не помешал заниматься своим извечным делом - мешать честным людям-совам спать.       Комнате и сну одного человека-совы мы уделим чуточку больше внимания.       Солнечный луч, с трудом пробивающийся сквозь плотные темные шторы, давал достаточно света для изучения помещения и его хозяина.       Опочивальня, пока неизвестного нам человека, была покрашена довольно странным и непредсказуемым образом в красный и чёрные цвета и в их многочисленные оттенки. Как изящный и органичный декор, на стенах были изображены китайские драконы и кошки всех видов и мастей. Чёрный рисунок на красном, красный – на чёрном. В художественной галерее эту комнату бы назвали «Красное&Чёрное и, не моргнув и глазом, соврали бы, дескать: «автор вдохновился великим произведением Стендаля и сделал косметический ремонт по его названию». Но мы, конечно, знаем, что хозяину просто напросто нравятся эти цвета. А причина сей любви нам, увы, пока не известна.       Напротив, большого и широкого окна с удобным для посиделок подоконником висели боевые веера в китайском стиле и самурайские мечи - катаны времён правления династии Токугава в Японии. Их ухоженный вид и еле видные небольшие царапинки наталкивали на мысль, что находятся они здесь не только для антуража. Ими пользуются, хоть и нечасто. Компьютерный стол, заваленный тетрадками, ручками и пакетами от разных вкусных вещей. Большая стопка книг на полу, несмотря на то, что в комнате был огромный книжный шкаф. В дальнем тёмном углу уютно устроилась дорогая гитара с немного косиньким рисунком грифона. Обстановка в комнате изобличала в владельце человека творческого и скрытного, с крайней нелюбовью к уборке, к яркому свету и стандартным позам во время сна.       Сея чудная комната, как ни странно, принадлежала девушке, что сейчас довольно причудливым образом разлеглась на большой и удобной кровати, той же цветовой гаммы, что и спальня. Ей с виду можно было дать приблизительно лет пятнадцать-шестнадцать, выглядела она довольно юно и по-детски. В ней было много чёрного и тёмного и крайне мало красного, что её, вероятно, безмерно огорчало. По пояс длинные волнистые волосы, приличной длины густые ресницы и замысловатые, но выразительные густые и широкие брови – сплошь чёрные, изредка отливающие на свету фиолетовым. Кожа смуглая и по-молодому упругая. Губы – единственное красное пятнышко на лице девушки, да и то очень бледное и слегка угрюмое. Нечасто она улыбается. Нашу теорию подтверждают хмурая складочка на лбу и крепко поджатые губы, что на маленьком лице смотрятся в край сурово и неприветливо. Никакого положенного сном расслабления ни в теле, ни на лице.       Но вот, тёмные брови незаметно расслабились и вернулись на положенное им место. Раздался раздражающе-громкий визг будильника. Девушке пора в школу.       Хозяйка комнаты с агрессивным дизайном нехотя сонно потянулась, хрустя суставами. С большим усилием открыла глаза цвета опавших осенних листьев, посмотрела на время – ровно шесть часов пятьдесят минут – и выключила будильник. Уроки начинались в восемь утра, а ей для сборов всегда хватало тридцати минут. До школы пешком можно было дойти за те же полчаса, иногда – и за меньшее. Спешить некуда.       Она неспешно встала с широкой двуспальной кровати, (узкие кровати на одного были у неё не в почёте), подошла к уютному компьютерному креслу, на котором также удобно лежать, как и сидеть, взяла ещё с вечера приготовленную школьную форму ужасного мышиного цвета и, отчаянного зевая, темпом шага ленивца Флеша потопала в ванную приходить в себя бодрящим холодным душем. Да, печальна участь человека-совы в мире жаворонков.       Шесть минут душа пролетали очень долго и мучительно. Неудивительно, влезть в холодную воду горячим ото сна телом – это тебе не палёную водку в тринадцать лет пить.       Наконец, наша главная героиня не романтического кина вышла из места, где Рай и Ад соединяются в страстных водных объятьях, уже полностью одетая и готовая косплеить Гин-тян, то бишь усиленно изображать из себя дохлую рыбу, выброшенную на берег.       Волосы она убрала в свою обычную прическу – высокий конский хвост. Наряжаться в школу особого желания не было, несмотря то, что сегодня она празднует свой день рождения. Тухнуть в этой тюрьме без решёток девушке отчаянно не хотелось. Улыбаться тоже.       Хотя ей бы и в самом деле стоило сегодня чаще улыбаться. Ведь сегодня праздник, а в школе её ждут трое замечательных друзей.