Сцена и чувства

Съемочный день близился к концу. Отсняв основную часть запланированных на день сцен, режиссер огласил съемочной группе, наверное, одну из самых щепетильных сцен всего кино-проекта — «Минет в библиотеке». Актерам подправили грим. Осветители настроили подходящий под библиотечный антураж свет. Оператор-постановщик еще раз прошелся по сценарию и выбрал подходящие ракурсы для будущей сцены. — Волнуешься? — заметив нервозность в поведении своего коллеги по фильму, спросил ДеХаан. — Немного, Люсьен, — хоть, еще не прозвучала команда «Action» и они не были обязаны обращаться друг к другу, называя имена персонажей фильма, Рэдклиффа нравилось называть Дэйна Люсьеном. Имя Люсьен в его голове запускало цепную реакцию из самых странных чувств и эмоций. Утонченное, возвышенное и легким налетом Франции и приятным цветочным ароматом имя нежно обволакивало сердце и разум, настраивая на нужный и одновременно опасный лад. Все заняли исходные позиции, и была дана команда к действию. Малоизвестная молодая актриса, выучившая свою минутную роль на зубок, как можно естественней отыгрывала ее в компании Рэдклиффа. За быстрым потоком бессмысленных слов, она потянула вверх трикотажную кофту, обнажив облаченную в полупрозрачный бюстгальтер грудь, и продолжила вести заученный раннее диалог, пока Аллен в исполнении Дэниэла не произнес короткое «снимай». Она что-то произнесла о его девственности и затем опустилась перед ним на колени, принявшись лихо расстегивать пуговицы на ширинке его твидовых брюк. По сценарию в этот момент персонаж Дэйна Люсьен должен был уйти к ожидавшему его между стеллажей с книгами Вильяму Берроузу, что собственно и было смонтировано в конечном результате. Но на самом деле ДеХаан все этом время присутствовал на съемочной площадке третьим невидимым участником. Его присутствие вызывало бурю чувств у зажатого и скованного по сюжету Рэдклиффу. Сказанные слова о девственности как нельзя лучше подходили к нему самому, как к человеку. Захваченный в ловушку своими предыдущими, более известными, ролями он уже не мог открыть общественности свою сексуальную ориентацию. Боялся, что это выставит его в невыгодном свете перед многочисленными фанатами, основную массу которых составляли девушки. Дэйн вышел из-за стойки с книгами, не сводя с него взгляда небесно-голубых глаз. Девушка велела ему считать до тридцати, а сама принялась ритмично раскачиваться взад и вперед, делая вид, что делает ртом минет. Впервые за всю его насыщенную актерскую жизнь Дэниэл почувствовал, как слился со своим персонажем став с ним одним целым. Рэдклифф как и его персонаж Аллен ощущал едкий прилив смущения и стыда за эту насыщенную гетеросексуальной эротикой сцену перед игравшим Люсьена ДеХааном. Робость, смущение, желание убежать и стыд закружили сознание в психоделическом вальсе. Пристально и какой-то мере бессознательно глядя в омут бездонных голубых глаз Дэйна, он тонул в единственном желании быть с ним отныне и навсегда, даже зная, что он женат и этому в реальности никак не суждено сбыться. Где-то в глубине себя в не заставленных похотью участках разума Рэдклифф понимал, что должен сдерживать внезапно возникшие чувства. Помимо их двоих на площадке трудилось около тридцати человек, не считая, актрисы эпизодического плана, которая покорно сидела на коленях, создавая видимость «работы ртом». ДеХаан сверлил его взглядом, переполненным секса, но Рэдклифф не мог позволить чувствам выйти дальше собственных мыслей. Не здесь и не сейчас, когда лицо девушки находилось в паре сантиметров от его пениса. Он мог возбудиться, а это бы привлекло массу ненужных ему вопросов со стороны окружающих. Могли поползти слухи. Да, он мог сослаться на эротизм создавшейся ситуации. Да, он запросто мог сказать, что виной всему начинающая актриса, томно причмокивающая и облизывающая во время съемочного процесса губы. Но он не хотел в очередной раз пустить людям пыль в глаза. Не желал оправдываться и прилюдно лгать. Рэдклифф считал секунды не по утвержденному сценарию. Он считал их для себя, отсчитывая время до возможного бегства с площадки, бегства от пристального взора режиссера. Люсьен положил ключи на место. Актриса, игравшая сотрудницу библиотеки, доделала несуществующий минет до конца и слегка вытерев губы ладонью продолжила раннее прерванный диалог: — Я так и знала. Спорим, ты даже не любишь читать… Его заключительная фраза и съемки были окончены. Режиссер довольный первым дублем сказал, что этого будет вполне достаточно. ДеХаан вручив свое пальто помощнику костюмера облегченно вздохнул и достав из кармана брюк сотовый телефон кому-то позвонил. Наблюдая за ним издалека, Дэниэл слышал отголоски фраз телефонного разговора. — Да, съемки на сегодня закончены, — Дэйн кивал, будто его собеседник мог его видеть, а затем, улыбнувшись, добавил, — и я тебя! Проводив ушедшего из съемочного павильона Дэйна, Дэниэл решил, что в скором времени обязательно встретит своего спутника жизни и также как и ДеХаан сегодня скажет ему по телефону «и я тебя». И пусть даже для этого желанного момента минует ни один год.