Охотники за плотью 1-5

***

      Задумчиво выйдя на улицу, Эмбер достал сигареты. Руки его все еще слегка подрагивали от шока.       Какой странный день.       Со временем Эм научился гонять опасные мысли о колдунах и ведьмах, успешно делая вид, что тварей попросту не существовало в природе, но случай в клинике пробудил в нем некоторые забытые ощущения.       Морриган леденел, представляя, что это снова могли оказаться они. И вроде бы присутствие колдунов не чувствовалось поблизости, но тогда почему так колотилось сердце?       Наверное, в этом была виновата память, ведь ворлоки всегда врывались внезапным ветром, сносящим все на пути своего движения, а старые раны и воспоминания проходили не так-то быстро. Горечь и сожаление, глубокое непонимание никак не могли найти свой покой на дне души.       Эмбер сделал лихорадочную затяжку. Вдруг безумно захотелось, чтобы кто-то сказал, что это всего лишь пустые страхи.       Поправив на плече рюкзак, парень медленно направился к кафе. Проходя мимо знакомых мест, он чувствовал тупые уколы прошлого под кожей.       Много чего изменилось с тех событий, и даже могила Эмили на местном городском кладбище уже успела порасти травой. С тех пор для Эма все плавало как в тумане, за которым ожидал острый обрыв, и не осталось вокруг ничего и никого, способного подсказать верный путь.       Парень прошел по той самой улице, где раньше располагалось помещение «Счастливого случая». Теперь там была заколоченная свалка, облюбованная бомжами и мародерами; сам клуб уже давно съехал из города по причине малой прибыли.       Все покидали этот оскверненный и брошенный Богом городишко.       Райли ждала у входа в кафе. Как ни странно, заведение оставалось единственным местом, продолжавшим процветать. Сквозь стекло Эмбер заметил разжиревшего Монтейта. Менеджера никоим образом не коснулась разруха и запустение, царящие вокруг. Он полировал прилавок тряпочкой, довольно поблескивая бейджиком в свете ртутной лампочки.       — Зайдем? — спросила Райли, когда Эм поприветствовал ее и клюнул в щеку.       Парень кивнул. Райли похорошела со временем, это было сложно отрицать. Она немного подросла, укоротила волосы, и лицо ее стало взрослым и слегка задумчивым. Мики был полным идиотом, отказавшись от такой девушки…       Они зашли внутрь и сели за ближайший столик. Поначалу молчание стояло между ними, но когда Райли получила свой молочный коктейль, внимание ее переключилось:       — Эмбер, у тебя такой вид… Неужели Данте?       — Нет. Постучи по дереву, — быстро перебил парень. Упоминание этого имени все еще бросало его в дрожь. — Все намного сложнее.       Райли понимающе кивнула.       — Да. Мы не говорим о нем. Я помню.       Эм кивнул.       — Мы не говорим о ворлоках вообще. Но сегодня придется сделать исключение.       Он быстро рассказал ей о случае в больнице. Райли слушала внимательно, изредка склоняя голову в знак понимания.       — Эмбер, ты уверен? Это все может быть цепью случайностей, — задумчиво пожевав губу, заметила она.       — Может. Но почему-то мне так не показалось, — буркнул он, болтая соломинкой коктейль.       — Ты боишься, что они вернутся? — тихо спросила Райли.       — Не знаю, — слишком поспешный ответ. — Я просто ничего не понимаю. После двух лет одиночества и полного отсутствия их в моей жизни, у меня все еще есть впечатление, что они стоят за моей спиной и дышат в затылок. Я не получил никаких ответов… И все это кажется мне до безумия странным. Как будто из книжки вырвали страницы, понимаешь? Я должен был ее дочитать, а в результате часть памяти просто слизнуло ластиком… — пытался в сотый раз пояснить он то, что не мог разложить по полочкам даже в своей голове.       — Ты говорил. Но ты же знаешь, что всегда будешь чувствовать их, — попыталась в который раз объяснить девушка.       Мрачно кивнув, Эмбер уставился в окно.       — У меня есть ощущение, что они ближе, чем я бы хотел. Именно сегодня я снова вспомнил, каково это. Я все равно не могу ни в чем разобраться, Райли.       Она посмотрела на него с теплым сочувствием.       — Давай я скажу, что тебе это просто кажется и покончим с этим. Думай о хорошем, — она взяла его ладонь в свои руки. — Ты же решил для себя, что самое правильное будет просто забыть?       Кивок.       — Ну вот, — Райли улыбнулась. — Не бери в голову эти случайности. Он оставил тебя. И это к лучшему.       — Ты ничего не слышала от Мики? — решил Эмбер поспешно сменить неприятную тему.       Девушка отрицательно помотала гловой.       — Нет. Для меня он отрезан, как отрезаны рекой два противоположных берега. Я не могу пробиться к нему.       Эмбер отхлебнул немного коктейля. Это было всего лишь очередным сюрпризом, которое преподнесло для них время.       Мики отрешился от всего, словно поклялся не подходить к друзьям ближе, чем на милю. Он полностью слетел с катушек и выставил вон почти всех общих знакомых и даже Райли, с головой замкнулся в себе, а его родители, видя изменения, творящиеся с сыном, уныли и глубоко отчаялись повлиять на ситуацию.       Все это была цепь объяснимых и вполне себе понятных событий, каждое из которых вытекало одно из другого, раскручиваясь, как необузданная цепная реакция. Как стопка домино, где падение всего одной фишки неизбежно влекло за собой падение остальных.       Райли осталась для Эмбера единственным другом. Все остальные обходили его стороной, будто чувствовали немую угрозу, исходящую от парня.       Эмбер не очень расстраивался. Он и сам не имел теперь времени и желания заводить связи, а Райли придерживалась его точки зрения, ведь, будучи ведьмой, и ей было не так-то просто сохранять свой секрет и параллельно поддерживать с кем-то контакты. Болезненные отношения с Мики оставили на девушке отпечаток, заставляя ее хмуриться больше, чем Райли бы этого хотелось.       Ривьера признавал теперь разве что общество Кима. Кстати, сам Кимбел тоже был хорош в своей уверенности, что он помогает другу реабилитироваться. Период реабилитации растянулся, а вот их совместной дружбе это ни капельки не приносило пользы. Все они общались по отдельности, только Ким заглядывал иногда, чтобы поддержать Эмбера, которому первое время было сложнее всего, но в последние месяцы и он не высовывал нос из своего убежища, отмазываясь смутным «дела».       В целом, Райли описала все довольно точно. Как два разрозненных берега. Больше ничем не связаны… Двое по одну сторону баррикады, и двое по другую.       — Знаешь, Райли, после того, что он даже не пришел поддержать меня на похоронах, я не думаю, что мы когда-нибудь помиримся, — мрачно изрек Эмбер, выныривая из своего забвения.       — Да. Я бы тоже долго думала, как такое простить. Я не понимаю, он как будто стал совершенно другим Мики, — ресницы девушки тревожно затрепетали.       — Мы все стали другими. И он не исключение. Ты видела, как изменился его отец? Я столкнулся с ним недавно. Он постарел за эти два года лет на двадцать.       — Я видела. Не удивляюсь, почему он ушел из полиции.       — Зато Мики отлично справляется с его обязанностями. Я ему всегда говорил, что он прирожденный коп.       Друзья немного помолчали.       — Если бы только я знала, как вытащить его из уныния. Я ничего не понимаю. Он словно выключился. Будто не осталось в нем никаких чувств, как селективная немота накатила*… — отчаяние послышалось в ее голосе. ___________________ * Селективная немота — термин, используемый психологами, когда человек не может говорить в конкретных ситуациях или с конкретными людьми вследствие психологических травм.       — Ты все еще не теряешь надежды вернуть его? — Эмбер поднял глаза на девушку.       — Я не теряю. И мне бы не хотелось, чтобы ты ее терял… — она смотрела на него почти умоляюще.       Это было очень сложно. Не терять. Не разочаровываться. Не бросать на полпути. Эмбер и сам не знал, где найти место для себя на этой брошенной всеми пустоши.       — Я не знаю, как мне поступить, Райли. Я даже не уверен, что могу до конца разобраться со своей жизнью, — тихо сказал он, смотря, как оседает пенка от сливок.       Девушка словно очнулась.       — Да. Да, прости. Я забыла, что для тебя эти темы тоже болезненны, — она немного пододвинулась и постаралась прогнать из их разговора печальные нотки. — Как твои дела в больнице?       — А что с ними может быть не так. Отрабатываю. Прохожу практику. Спасибо Данте и его мешку с деньгами, что я хотя бы смог закончить колледж. Только я все равно не получаю должного опыта в этой захудалой дыре. В ней можно разве что узнать про артрит, болячки пенсионеров и старческое недержание, — уныло буркнул парень.       — Не говори так. Мне не нравится твой настрой. Ты бываешь иногда значительно бодрее.       — Бодрее. Но только не сегодня… Это нападение, Райли, и эта книга ведьм не дают мне покоя. Как дурное предзнаменование… Как будто возвращение холеры…       Эмбер не хотел пугать свою подругу. Когда в глазах ее зажглись тревожные искорки, он сообразил, что перегнул палку.       — Ладно. Все… Закончили. Я действительно слишком много работаю. Мамин старый начальник говорит, что я не должен ночевать в больнице, наверное, усталость сказывается.       — Сказывается. Тебе точно надо отдохнуть. Иди поспи, а то ты уже начинаешь выдумывать… — ласково засмеялась девочка.       Отвернувшись в сторону, Эм подумал, что выдумывать было самым верным глаголом. Все на этом. Никаких ворлоков.       Только почему было так сложно себя убедить?       — Я… пройдусь, Райли, ладно? — негромко пробормотал Эмбер, отводя со лба светлые волосы, когда они вдвоем вышли из кафе.       — Ты уверен, что ты в порядке?       — Не уверен. Я хочу к маме зайти, — Эм ковырнул кроссовкой мелкий камешек. Райли понимающе кивнула.       — Конечно. Только осторожнее…       Все скверные переживания позднего вечера снова охватили девочку. Пробудилась тревога, больше похожая на страх. Райли смотрела на силуэт друга, исчезающий во мраке, и как никогда понимала: Эмбер не сможет справиться со свалившейся на него ношей один.       Данте поступил правильнее всего, сбежав из Гринвуда. Но вместе с тем он обрек на сильнейшие душевные терзания того человека, который нуждался в его присутствии больше, чем хотел это признать.       Райли пыталась помочь, но не находила в себе столько сил и не могла объяснить Эму, почему для него все сложилось так.       Никто не мог.       Она только мысленно запустила в друга заклинанием, чтобы немного успокоить его волнение. Это было единственным способом вмешательства, которое могла себе позволить светлая ведьма.