Сумасшедшие ночи на двоих

      Напряженная атмосфера в машине заставляла меня сжимать руки в кулаки. Еще этот постоянный гогот спереди — там сидели мужчины в форме — просто бесил и сводил с ума! И если бы мои руки были свободны, то я просто закрыла бы уши и зажмурила глаза, пытаясь проснуться, и прекрасно понимая, что это далеко не сон.       Я вновь бросила злой взгляд на парня, которому, видать, не впервой так ехать. Нет, ну надо было же и меня втянуть во все его «приключения»! Черт знает что! А он сидит, даже ни один мускул на лице не дрогнул, будто он не в полицейской машине, а у себя дома на кровати!       Аж бесит! Ненавижу таких людей, которые убегают от ответственности и ведут себя не то, что глупо, а безответственно! Безрассудно! Легкомысленно!       — Ну и так ему сказал?! Ах-ха-ха-ха-ха, — доносились до моего слуха обрывки предложений этих двух безмозглых копов, которые, не разобравшись, скрутили меня, как малолетнюю преступницу, и везут теперь в участок, где наверняка возбудят уголовное дело! И накрылась моя дальнейшая жизнь красным крестом!       — Не дай бог на нас дело заведут или на учет поставят, тогда не жить тебе, кенгуру, — со злостью шепнула я тому, бросая косые взгляды в сторону полицейских, дабы они не услышали.       Реакция была удивительна: краем глаза я заметила, как парень вскинул брови, но тут же сделал лицо невозмутимым, и тихо прошептал:       — Да не бойся, подержат ночь в обезьяннике, и отпустят.       — С чего ты взял?! — тут же вспылила я.       Конечно, как они отпустят, если по закону должны либо на учет поставить, либо дело завести, а там уже суд все решит! Он что, больной?       — Делать больше нечего, им лишь бы задницу на кресле просиживать, — ответил он, явно заметив мой взгляд. Вот же козел! Я его уже всей своей душой ненавижу!       — Замолкли, не то по соплям получите, — с угрозой в голосе проговорил мужчина, поворачиваясь к нам. Я вздрогнула от неожиданности, а парень, только кивнув, отвернул от меня голову и устремил свой взгляд в окно.       Я тоже последовала его примеру и, отвернув так же голову в другую сторону, посмотрела в окно, где быстро мелькали улицы, дома, светофоры, фонари, заставляя засматриваться на всю эту идиллию.       Значит, ночь в обезьяннике? Ладно, переживу как-нибудь, а потом снова за книжки сяду и напрочь забуду об этой истории, об этом парне-кенгуру и о том, что проведу ночь в клетке!       Ну вот кто меня просил переться в этот чертов парк?! За что мир так жесток со мной? Неужели я что-то сделала в прошлой жизни плохое и теперь отвечаю за свой поступок?       «Так, ладно, Аму, успокойся, вдох-выдох. Это все скоро закончится, и я завтра утром буду дома», — пыталась хоть как-то себя успокоить, но получилось только хуже: на ум тут же пришла мысль, что завтра к восьми надо в школу и я либо не пойду, либо опоздаю, что радовало и огорчало одновременно.       Постепенно скорость начала снижаться, и уже через несколько секунд машина остановилась, и нас вытащили из нее, затем повели к темно-коричневой двери рядом.       Зайдя в здание и пройдя еще метров двадцать от силы, нам показалась кабинка со стеклянным окном, где обычно сидел дежурный и отвечал на вызовы. Напротив нее стояла железная клетка, где, как ни странно, никого не было...       Ну, значит, мы первые.       Не медля, один из мужчин повел нас к клетке, параллельно взяв у дежурного ключ.       — И чтобы ни звука, — вновь пригрозил он нам. Его губы искривились в похабной усмешке, а зеленые глаза прошлись по моей фигуре.       Меня передернуло, и, как только с моих рук были благополучно сняты эти оковы, я незамедлительно устремилась внутрь, а точнее за широкую спину кенгуру, дабы спрятаться от этих жутко бесивших меня зеленых глаз.       А почему «кенгуру»? Ну, так это... Он же сам на меня запрыгнул! Да и кличка, на мой взгляд, прекрасно подходит ему.       Парень лишь вскинул брови, наблюдая, как моя тушка прячется за его спиной и сжимает его же футболку. Ну, а что? Я до жути не люблю таких мужчин, как этот коп, и боюсь их. Ведь кто знает, что у таких на уме?       Хоть у кенгуру и была похабная улыбочка, но взгляд был не такой игривый и хищный, как у этого гориллы!       Задумавшись, я и не заметила, как с моего нового знакомого были сняты наручники, а он сам, потерев запястья, взял меня за руку и повел к бетонной стене.