***
Проснулась я от резкого и неприятного запаха, который раздражал мой носовой рецептор. Я открыла глаза и встретилась взглядом с каким-то парнем... Черт, кто он? И тут, как по нажатии кнопочки, в голове медленно начали мелькать вчерашние и сегодняшние воспоминания. И в этом парне я узнала Икуто! — Я уже думал, что ты коньки отбросила, — проговорил тот, еще раз поднося к моему носу ватку. Я дернулась и приподнялась с, как оказалось, дивана. Нашатырь помог окончательно прийти в себя. — Какого лешего я не дома? И где, черт побери, моя сумка?! — Во-первых, ты упала в обморок, и я принес тебя к себе. Во-вторых, пока ты спала, я успел сбегать в участок и забрать сумку, — словно заранее подготовив речь, проговорил Икуто. Стоп, раз он уже успел сбегать обратно, то... — Сколько я проспала?! — буквально выкрикнула я, подскочив с кровати. — Почти три с половиной часа, — все так же смотря на меня, спокойно сказал он, сидя на краю дивана, где еще недавно спала я. — Чет! Школа! — выкрикнула я и начала метаться по комнате. Плевать, что я в незнакомой комнате, в незнакомой мне квартире. Мой взгляд упал на рядом стоящие часы. Три минуты одиннадцатого. Пи-и-и-ипец! Школу пропустила. У парня дома отдыхала. С матерью поссорилась. Не жизнь, а сказка! — Да не парься ты, школу один раз можно и пропустить, — спокойно отозвался он. Да как он может так разговаривать?! Ему это в привычку? Я, набрав в легкие побольше воздуха, подошла к темноволосому, при этом зло шепча: — Ты у меня сейчас останешься либо без потомства, либо без самой сильной мышцы — языка. — Ладно-ладно, не напрягайся, а то мозг не выдержит от переизбытка информации или от выученных слов, — с издевательской ухмылкой, словно монолог, проговорил он, вставая с бежевого дивана. Теперь Икуто воззрился передо мной во всей своей красе: хитро сузившиеся глаза, смотревшие на меня с высоты; ухмылка на губах и весь его образ дополняли свисающие иссиня-черные волосы, достававшие ему до широких плеч, находясь в вечном беспорядке. Бесит! Бесит! Бесит! Я так же прищурила глаза, давая понять, что просто так не сдамся. — Сейчас по попке получишь, пупсик, — процедил он. У него явное раздвоение личности! Я закусила губу, — это было последней каплей, которая смогла окончательно вывести меня из себя. Быстро обежав Икуто, я схватила лежащую на диване белую большую подушку и, перекинув ту через свое хрупкое плечо, начала бить ею парня. Полностью обескураженный Тсукиеми согнулся пополам, и под удары подушки его плечи начали подрагивать. А уже через секунду на всю комнату раздался его обворожительный смех, заставляя меня замереть от удивления и недоумения. — Ты че ржешь? — наконец пришла в себя я, внимательно следя за тем, как парень медленно разворачивается ко мне лицом, все еще нервно хихикая. Все! Не жить одноклеточному!Глава 4
7 апреля 2014 г. в 19:02
В глазах темнело, а ноги начали подкашиваться, и если бы не руки парня, то я бы упала на пол не в силах стоять. Блин, как я ненавижу себя за то, что мне нельзя волноваться или расстраиваться, ибо последствия будут такие, как сейчас!
Я прикрыла затуманенные глаза и облокотилась спиной о Икуто, полностью размякнув в его сильных руках... О боже, о чем я только думаю? Мы же знакомы день от силы! Не в моем стиле довериться парню, но разум начал постепенно уходить от меня, заставляя закрыть глаза и полностью положиться на Икуто, а в ушах уже звенело с новой силой.
Неужели я сейчас упаду перед всеми? Что тогда будет? Нет, не хочу. Я начала глубоко дышать, пытаясь хоть как-то перебороть это состояние.
Я, открыв глаза, сфокусировала взгляд, но через черную пелену смогла увидеть только покрасневшее от гнева лицо матери... Она зла, все факты на лицо, интересно, как она еще не убила Икуто?
Я вновь закрыла глаза и глубоко вздохнула. Парень быстро от меня отстранился, и не успела я даже понять, что к чему, как мое запястье схватила, как я поняла, его горячая ладонь и поволокла куда-то.
Сквозь отчетливый звон в ушах я могла слышать крик матери, но, к сожалению, а может быть и к счастью, разобрать слова не смогла...
Вот хлопнула железная дверь позади меня, а в лицо подул прохладный ветер. Мы бежим по какой-то улице, вот я спотыкаюсь, и, если бы не его рука, которая послужила опорой, я бы упала на холодный асфальт.
— И... Икуто... Стой, — прохрипела я, останавливаясь. Ноги уже не слушались, в висках начал бить пульс, в глазах был туман, а горло горело огнем. Дело — дрянь, удивительно еще, что я вообще в сознании!
Тсукиеми остановился и посмотрел на меня вопросительным взглядом.
— Мне плохо, — честно призналась я, опершись одной рукой о колено и немного согнувшись, пытаясь успокоить сбившееся от бега дыхание.
— И ты молчала?! — выкрикнул он, но я уже в не том состоянии, чтобы что-то осмыслить: в глазах начало плыть, и создавалось впечатления, что мы движемся... Бред...
Ну вот за что мне все это?!
Я прикрыла глаза и чуть пошатнулась. Мне срочно нужен нашатырь, иначе в таком состоянии я могу и с землей поцеловаться!
Я вновь пошатнулась и чуть не упала, но Икуто, сообразив, что я вряд ли смогу нормально идти, подхватил меня на руки и помчался куда-то вперед.
Улицы мелькали сквозь туман в глазах, и последнее, что я помню — это то, как парень крепче прижал меня к себе и, прошептав что-то неразборчивое, зашел в темный подъезд.