И появится новое предание

Острый слух Маркуса не улавливал ничего подозрительного, кроме тихого цоканья копыт их коней, когда под подкову попадал камешек. Не было слышно никаких посторонних звуков. Даже шелеста крыльев летучих мышей и треска цикад не раздавалось. «Перед дождем, — решил он и поправил спящего, постоянно сползающего с седла лорда Маверика, чтобы тому было удобнее. — Плохо. Надо добраться до домика не позднее, чем дождь начнется. Иначе следы будут четче видны на влажной земле и запахи острее». Он пустил коней в легкий галоп, не заботясь, что их кто-то может увидеть и запомнить. Все равно, менее чем через полчаса он уже свернет с дороги в лес, тянущийся с двух сторон, на только известную ему тропу, ведущую через непролазную чащу к болоту. И все же перед тем как исчезнуть с проезжего тракта под лапами елей, Маркус остановился и прислушался. Все тихо. Очень тихо. Во время войны не нравилась ему эта тишина, когда не раздается никаких звуков. Не нравилась и теперь. Сова бы уж ухнула, что ли? Он постоял так минут пять, вглядываясь в темноту. Луну, до этого светившую прямо на дорогу, скрыли тучи... Ничего и никого... Маркус отвязал коня, шедшего за ними, хлопнул его по крупу, заставляя умчаться прочь. Конь ему больше не нужен, он бы и этого отпустил, на котором сидел, чтобы следов было меньше — опытный следопыт легко сможет их найти по отпечаткам подков. Но лорд Маверик все еще спал, а у него совершенно нет времени, ждать, когда тот проснется и сможет идти своими ногами. До дождя и желательно до рассвета, нужно добраться, по крайней мере, до трясины, где их точно не смогут уже обнаружить. Бросив последний взгляд на тракт, чтобы еще раз убедиться, что за ними никто не следит, Маркус направил лошадь прямо в лес. Дождик, совсем слабый, все же начал накрапывать, когда лошадь шла уже по краю небольшого озера, за которым и начинались, собственно говоря, сама трясина и владения семьи Маркуса. Мужчина облегченно вздохнул. Он легко спрыгнул с лошади и, ведя ее под уздцы, продолжая поддерживать по-прежнему спящего лорда Маверика, зашагал на противоположный берег озера прямо по воде, которая доходила ему до щиколоток. Озеро было совсем неглубоким, только в одном месте вода могла дойти до пояса, если не знать, что в шаге от этого места, все так же мелко. Маркус уже не опасался погони. Судя по всему, ее не было. Его воинам, видимо, удалось увлечь людей лорда Харланда в другую сторону. А здесь уже тяжелее его обнаружить, следы скрывала вода. Сейчас он доберется до едва заметной тропки через болото, отпустит лошадь, и будет ждать на единственно сухой кочке, опять же если ее дождь не намочит, пока проснется лорд Маверик, ему совершенно не хотелось тащить его на себе. Но если он опять будет кричать на него и ругаться, все же придется его снова усыпить или отключить известным приемом, другого выхода Маркус пока не видел. Вот доберутся до домика, там пусть делает все, что ему заблагорассудится — обратного пути он самостоятельно не найдет, к ним тоже никто не подберется. И даже его вопли никто не сможет услышать — на много миль в округе никого… — Где они? — бесновался лорд Харланд, когда пришел в себя. Он, даже не удержавшись, в гневе влепил пощечину Изорбу, хотя тот не был ни в чем виноват, он точно также пострадал. Лорда Харланда только просто отключили на время, а ему еще и в лицо ногой прилетело неслабо, отчего нос и губа распухли. А теперь вот еще и щека горит от пощечины. — В замке их нет, это точно, облазили каждый закоулок, — докладывался начальник замковой стражи. — Никто не выезжал, только въезжали. — Входили, выходили? — злился лорд Харланд. — Кто? Сколько? — Да кто ж их считал, — развел руками начальник. — Туда-сюда шныряли за выпивкой в ближайшую деревню. Приказа не было, не выпускать пеших, только конных. — Значит, они не могли далеко уйти. Ищите следы возле замка, — голос лорда Харланда сорвался на визг. Он ничего не понимал. Первым делом сбегал в помещения, где ночевали воины Маркуса. Проспер и они были на своих местах. Он сам проверил замки, ведь их заперли, чтобы никто не вздумал прийти на помощь своему командиру и, не дай бог, ему, лорду Харланду, пока он висел в пыточной для приманки. Все были на своих местах, все. И даже безмятежно спали. Лорд Харланд чуть не взвыл. Он, действительно, ничего не понимал. Не мог Маркус сам все это устроить, не мог. Он все дни за ним следил — королевский смазливый прихвостень, не больше. Поди, еще и трахает его величество, уж больно он хорош. Но при этом альфа, настоящий альфа. Ему-то, бете, это было известно, хотелось самому зад подставить и не один раз. Но еще не время. Вот он его поймает и сам для начала оттрахает. Лорд Харланд самолично облазил еще раз комнаты Маркуса, Проспера и воинов, которые только недоуменно переглядывались. Окна проверил — как были плотно прикрыты, так и оставались плотно прикрытыми. Ловушки оповестили бы его, что кто-то покинул замок не через дверь. Больше всего его смутило то, что оружие Маркуса оставалось в его комнате — дорогие парные кинжалы, очевидно подарок, достойный короля или от короля — продолжали лежать там, где их очтавил хозяин. Их не вынимали даже из ножен. Не мог Маркус их просто так бросить. Если лорда Маверика похитили, а вместе с ним и Маркуса, то кто и зачем? Лорд Харланд непрерывно задавал себе вопросы, на которые не было ответов. У него голова уже шла кругом. Такой великолепный план, стоивший ему немалых денег, провалился в одночасье, а он не знал виновника, чтобы отомстить ему. План по свержению правящей династии и возведению на престол представителей более достойного рода, который начал претворять в жизнь еще его отец. Вот только маленькая незадача вышла. Лорд Харланд родился ни с того ни с сего бетой. В их роду это был первый случай, отец заподозрил своего супруга в измене и быстренько обрюхатил местного крестьянина, красивого омегу, родившему ему вовсе не альфу, но и не бету, а маленького омежку, что тоже неплохо. До последнего своего вздоха старый лорд надеялся, что его сын, лорд Харланд, все же альфа. А тот чтобы хоть как-то поддержать отца и убедить его, что с ним все в порядке, перепортил всех омег в округе, даже до собственного брата добрался, но все было безрезультатно, никто от него не понес. Отец так и умер от горя, что не смог реализовать свой план. Нет, не он должен был править, а его сын, только ради него он старался. Лорд Харланд не стал бросать план отца, в который уже было вложено много сил и денег, не стал. Зачем? Нынешний король тоже бета. А чем он хуже? Брат, способный родить наследника по крови, у него тоже имелся. Даже предание переписывать не придется. Оставалось за малым — проникнуть во дворец в качестве жениха и рядом с лордом Мавериком, как и планировалось, опорочить последнего. А когда станет ясно, что ребенок правящий династии не сможет стать королем, так как зачат и рожден не от лорда, главное зачат. Тогда он со своими отрядами может вступить в открытую конфронтацию с нынешнем королем. Но лучше не доводить до этого, а просто и его, и лорда Маверика отстранить от правления. И судьба для окончательной реализации его плана ниспослала ему этого красавца-альфу, только при воспоминании о котором, у лорда Харланда становилось влажно между ногами и хотелось скулить, как последней омежьей шлюшке. — Черт, куда же все же они подевались? — выругался в очередной раз лорд Харланд, прохаживаясь взад и вперед по комнате, где дожидался доклада начальника замковой стражи. — Сядь, не мельтеши, без тебя тошно, — проворчал находившийся здесь же Изорб. Ему было очень страшно. Он проклял тот день, когда согласился участвовать в этой авантюре, поддавшись на уговоры своего двоюродного брата. Что сделает с ними король, можно только догадываться, если они не поймают беглецов. Или похищенных? А может, кто-то еще ведет игру? Но то, что сообщил появившийся, наконец-то, начальник стражи повергло в шок и лорда Харланда, и Изорба: — Разведчиками были обнаружены следы пары лошадей, похоже, только с двумя всадниками, во весь опор направившихся в сторону столицы. Если это они, то мы сможем их догнать и перехватить. Но… Начальник стражи пожевал длинный ус, раздумывая сообщать им еще информацию, или она все же лишняя, но потом решился: — Примерно оттуда же, но в другую сторону пешком двинулись четверо человек с двумя лошадьми. Похоже, крестьяне. Меня смутило только одно, трое шли, а одного везли или он ехал на лошади, ей не управляли, она шла на поводу. — В погоню за теми двумя, снарядите самых быстрых лошадей, — взвыл лорд Харланд. — Уже отправили погоню, — поклонился начальник стражи, давая понять, что он всего лишь подчиненный, который смог предвидеть приказ своего хозяина. — У меня мало людей, чтобы разрываться на две группы. И не может у Маркуса быть столько подручных. Он все время был рядом со мной. Двоих, слышите, двоих разведчиков отправьте по следам четырех человек. Пусть ничего не предпринимают, только наблюдают и запоминают. Лорд Харланд снова побежал в комнаты, где под стражей сидели Проспер и воины Маркуса, причем Проспера держали отдельно. Он снова поголовно, то есть по головам их пересчитал, и, не смотря на то, что все воины для него были на одно лицо, все же он лорд, каждому заглянул в глаза. Нет, новых лиц среди них не появилось, все те же примелькавшиеся мужицкие хари. Лорд Харланд вошел в комнату, где должен был ночевать Маркус, и еще раз внимательно все осмотрел. Он взял в руки его меч, ничего примечательного, таких тысячи, но если не тысячи, то сотни, это точно. Вынул кинжалы, эфесы которых были украшены драгоценными каменьями. Камни, судя по всему, настоящие, — рубины, изумруды. Оставлять такую ценную вещь здесь не стоило — распотрошат, а бесценные булатные клинки за ненадобностью выбросят. Лорд Харланд решил, что заберет с собой и кинжалы, и меч Маркуса. Он уже собрался уходить, как его взгляд упал на форменный сюртук пропавшего воина. Он взял его в руки и поднес к лицу, вдыхая сильный мужской аромат альфы. Он закрыл глаза от вожделения. — Хочу его, в любом виде хочу, — прошептал лорд Харланд, забирая с собой и эту вещь. И тут он увидел нательную кольчугу. Он отложил все, что до этого держал в руках, и взял ее, расправляя и поглаживая — она прикасалась к коже Маркуса. Зачем королевскому прихвостню кольчуга? Лорд Харланд нахмурился. Войны он всяко не видел, в сражениях не был, для самоуспокоения и чувства собственной значимости? Кому нужна его никчемная шкура? — Хорошая шкура, — прошептал он, вспоминая тело Маркуса и чувствуя, как напрягается в штанах его естество. — Дрянь. Трахну его, как поймаю. Хоть ты и альфа, нагну и трахну. Он опять разозлился. Ничего. Никого. Нигде. Уцепиться не за что, чтобы понять, что же все-таки произошло — похищение или побег?.. Лорд Маверик, лежавший на траве, завозился и открыл глаза. Сидевший рядом с ним Маркус внимательно наблюдал за его поведением. Он предусмотрительно связал его, и даже кляп в рот вставил на всякий случай. Ну и что с того, что он брат короля? Потерпит. В прошлое свое пробуждение он весьма неадекватно повел себя, и бранные слова употреблял, которые он даже своим воинам произносить не позволял. Видно было, что лорд Маверик гневается, ну и пусть гневается, пусть злобно вращает глазами. Вот доберутся до места, и только тогда Маркус его развяжет и разрешит сказать, что тот о его поступке думает. Маркус поднялся, рывком поставил лорда Маверика на ноги, грубо схватив за пояс штанов, и приказал, он приказал брату короля следовать за ним шаг в шаг иначе смерть в трясине. Засосет, и глазом моргнуть не успеешь. — Вы меня поняли? — поинтересовался он на всякий случай. Лорд Маверик что-то злобное зашамкал полным ртом в ответ. — Пытаться говорить совершенно не обязательно, можно просто кивнуть в ответ, — незлобно ворчнул Маркус. Лорд Маверик начинал его не просто раздражать, а злить. Злить, что как-то по-глупому ведет себя. Злить, что у того начинается течка, а Маркусу рядом с ним хочется обыкновенного животного секса, от которого он все время себя пытался отгораживать, и в свои годы оставался девственником. Кому признаться, засмеют. Даже ни одной беты между делом не поимел. Злить, что вынужден с ним таскаться по этим болотам и кормить комаров. Хорошо еще, что он знал, как с этими кровососами бороться и попросил Энди приобрести для него на рынке маленький пузырек гвоздичного масла. А так точно была бы смерть на болоте, особенно по вечерам, когда тучи гнуса вываливали отовсюду, готовые обескровить любого. Да и просто злил его лорд Маверик. Злил, потому что очень ему нравился. Злили эти светлые почти белые волосы цвета северного снега, голубые бездонные глаза, стройное тело, а особенно запах, запах молодости и желания. Маркус скрипнул зубами и, взяв в руки большую палку, вырезанную им еще в лесу, сделал первый шаг в болото. Он обернулся и посмотрел на лорда Маверика. Тот, похоже, испугавшись, что если он ослушается такого сильного мужчины, то может быть только хуже, или просто побоялся бежать от него с руками, привязанными к телу, и кляпом во рту, шагнул за ним следом. — Шаг в шаг, — твердо сказал Маркус. — И запомни, если умру я, то умрешь и ты. Один ты отсюда не выберешься. И он продемонстрировал лорду Маверику, что у трясины нет дна, ткнув палкой чуть поодаль, та без препятствия погрузилась в жижу до самой руки Маркуса. Он вытащил ее, и аккуратно проверив кочку перед собой, сделал второй шаг. Хорошо, что Маркус не видел в этот момент округлившиеся от страха глаза лорда Маверика.