***
Жёлтый, жухло-зелёный, охристый и облачный небесный – то были цвета земель Рохана. Холмы, бесконечные поля трав, овраги с кустами и редкие деревья под выцветшим от солнца и ветра сводом сменяли друг друга. Цокот подкованных копыт да редкий соколиный клич были единственными звуками, что оглашали равнину: три всадника двигались быстро и молча. Тенегрив, знавший на родной земле каждую маленькую кочку, задавал темп. Гэндальф ехал, не выпуская из рук посох и бдительно оглядываясь. За ним следовала на золотистой тонконогой кобыле Галадриэль, и волосы и одеяния эльфийки полоскались по ветру, как светлые стяги. Последним поспевал Боромир, иногда вглядываясь в туманную дымку позади: не появятся ли из неё снова враги? Когда они проезжали утром между двух холмов, справа загремел конский топот, и на них попытались напасть кочевники, управлявшиеся с конями и луками не хуже иного роханца, но при этом дикие и злые, как орки. Только благодаря тому, что Гэндальф их вовремя заметил, а Галадриэль закляла туман, им удалось вырваться из засады и бежать. Боромир тогда едва не схлопотал стрелу в грудь. Куда же смотрит конунг Теоден, где все его войска рохиррим, если по их землям столь свободно разгуливают враги, коих вроде бы давно изгнали на восток? Ответ нашёлся, когда они встретили на дороге к Эдорасу Эомера с отрядом конницы. Племянник конунга тут же узнал Гэндальфа, а мирно-светлый облик Галадриэли и гондорские знаки отличия Боромира не позволяли сомневаться в их благих намерениях. Первым делом Эомер отослал часть воинов прогнать разбойников, напавших на мирных путников, а потом уже ответил на невысказанный вопрос Гэндальфа: — Теоден не прислушался к твоему совету, Митрандир. Он по-прежнему внимает дурным словам мерзкого Червеуста и не желает урезонить Сарумана. Даже хуже, считает его другом и союзником. А ведь его люди ограбили уже несколько деревень, воруют лошадей. И мы видели орков. Они скрытно шли ночью от Мглистых гор к Изенгарду. — Курунир собирает силы, — Галадриэль сокрушённо опустила голову. – Против Врага он сражаться в одиночку уже не сможет, а это значит – они стали союзниками. — С Врагом? Вы говорите о Властелине Мордора? – встревожился Эомер, и его конь, ощутив эмоции хозяина и друга, захрапел. – К нам из Гондора приходят благие и с тем очень странные вести – что Фарамир отбил Осгилиат, что орки бегут в Мордор… — Да, победа в Осгилиате – наша заслуга, — Боромир выехал чуть вперёд, — но не особенно обольщайся. Думаю, из роханцев тебе только и можно доверить эту весть. – Он глянул на Гэндальфа, и тот кивнул. – Враг заполучил Единое Кольцо. Сильнее он от этого не сделался, и Гондор в состоянии охранять границы, но знать ты должен. — Так вот почему Саруман стал бесчинствовать! Отвлекает внимание. Нельзя позволить им объединиться! В таком случае, Митрандир, лучше бы тебе поспешить. К дяде прибыл Курунир собственной персоной. А Грима, как нарочно, тут же отослал меня восвояси. — Что? Самолично, покинув Ортханк? – Гэндальф перехватил посох так, что пальцы побелели, а из его глаз едва ли не искры сыпались. – Спасибо, что предупредил, Эомер. Езжай вдоль границы и предупреждай всех, чтобы не имели дел с сарумановыми посланниками, а мы попытаемся ещё раз образумить твоего дядю и главу Совета, будь он неладен. Поспешим! Коротко попрощавшись, они продолжили путь. Стоило подъехать к холму, на котором стоял дворец ярла, они увидели расположившийся под стеной у ворот отряд воинов. Смугло-бурые, с лицами, над которыми будто поработал неумелый каменщик, они сидели и разглядывали завистливыми взорами искусно украшенные резьбой ворота крепости, за которые их не пустили. У каждого на кожаной кирасе была отпечатана белая длань, а предводительствовал им кто-то совершенно странный. Желтоглазый, но при этом слишком ладный телом для орка, молодой воин занимался тем, что обматывал кожаным ремешком рукоять меча с блестяще-чёрным лезвием. — О Эру, что же Курунир наделал, — полным ужаса голосом прошептала Галадриэль. – Орколюд. — Только Саурон мог научить его такой гнуси, — маг мягко положил руку ей на плечо. – Едем, пока не поздно. За ворота их впустили без особой охоты, но отказать тоже не могли. С ещё большим трудом Гэндальфу удалось пробиться во дворец. Эомер передал всё точно: Теоден как раз в это время принимал у себя Сарумана, но Боромир убедил стражу, что конунгу будет удобнее поговорить со всеми вместе, чем растягивать переговоры на много дней и часов, встречаясь с каждым по отдельности. Стражники восприняли это как заботу об их немощном старом царе и согласились доложить ему о приходе мага. — Это плохо, что они там втроём, но так мы сможем хотя бы помешать Саруману уболтать Теодена совершить какое-нибудь безумство, — вздохнул Гэндальф. Чтобы войти в тронный зал, Боромиру пришлось сдать оружие. Галадриэль тоже доверила страже тонкий кинжал с белой рукоятью, а вот магу посох разрешили оставить – ведь Саруман не отдал свой. И действительно: Курунир сидел на скамейке перед троном Теодена и держал посох так, что белый набалдашник был направлен на конунга. Король Рохана же выглядел безмерно старым, позеленевшим, словно бронза старой статуи, и никак не отреагировал на появление гостей. А вот остальные оживились: стоявшая у трона девушка – светлая и холодная, чем-то похожая на Галадриэль, вцепилась пальцами в подлокотник кресла; расположившийся на нижней ступеньке подножия трона чёрный скользкий человечек вскочил и что-то быстро зашептал на ухо Теодену; Саруман же развернулся через плечо, одарив Гэндальфа глумливой ухмылкой, а потом поднялся и сказал: — Приветствую, Владычица Лориена, приветствую, сын Гондора, и тебе привет, Гэндальф Ветрокрылый. Не думаю, что вы ожидали встретить меня, главу Совета, здесь. Но раз уж так вышло – я тоже вас послушаю. — А можешь ли ты называться главой Совета, если оставил наше дело? – в сердцах ответила Галадриэль. Эовин смотрела на неё во все глаза, поражённая красотой и силой эльфийской королевны. — Оставил? Нет, – Саруман прошёлся, стуча по полу посохом. Грима Червеуст следил за его движениями, и узкие чёрные глазки неприятно поблескивали. – Если кто и оставил «дело», так это – твой спутник, Владычица. — Не клевещи, старик, — вступился за Гэндальфа Боромир. – Он передал нам всё, о чём ты говорил. — Тише, Боромир, — остановил его маг. – В чём-то он был прав: что я слишком долго раздумывал, что был невнимателен и поздно забил тревогу. Но, Саруман, Единое теперь у Врага, и ты сам об этом знаешь. — Знаю, — ответил Курунир язвительно и наклонился вперёд. Грима же опять что-то зашептал Теодену. – А чья же это вина? — Наша с тобой пополам. Я свою половину признаю, и Владычица не даст в том солгать. И я готов сделать всё, чтобы справиться с последствиями ошибок. А что до тебя, Мудрый, понимаешь ли ты, что происходит сейчас и что вскоре произойдёт? — Разумеется. Я собираю силы, я завожу союзников, — он указал посохом на Теодена, и Эовин дёрнулась. – Я уже давно готов к чему угодно, к достижению Цели. — И для этого встал на путь тени, вывел новых чудовищ и вооружил их сталью, впустил в Рохан врагов? – Галадриэль вскинула брови. В её голосе отчётливо звучала горечь. – Одумайся, Курунир, союз с Сауроном ещё никогда и никого не приводил к исполнению желаний, что бы тот ни обещал. — Союз с Сауроном? Моя цель – Власть, Знание и Порядок, а разве станет Саурон делиться властью? Нет, мне не нужна помощь Тёмного Властелина. Это вам нужна моя помощь. Что Гондор? Тешится мелкими победами, хотя у них под носом чёрный Мордор, обширный Харад и дикий Рун? – маг наставил на Боромира посох, и тот отступил, опустив плечи. – Что эльфы? Засели в своих лесах, чахлые и безразличные. Твоё Зеркало давно уже показывает тебе, Владычица, вместо вечной девы сухую старуху на смертном одре, — Галадриэль от этих слов дрогнула и схватилась за палец. Но Неньи на нём не было – она оставила кольцо в Лотлориене, чтобы не лишать лес защиты. – И ты, Гэндальф-упрямец. Твои надежды рухнули: верные друзья оказались настолько никчёмными, что потеряли Единое, и Саурон сейчас хохочет над тобой, громко, на весь Барад-Дур, на весь Мордор. Ты так силился доказать, что умнее всех, а остался ни с чем. Сейчас вся ваша надежда – на меня. На мою силу, на мою армию, на мою мудрость. А прошу я лишь одно: после победы над Сауроном Единое я возьму себе. — Соглашайтесь, — вдруг проскрипел Теоден, приоткрыв заросший седыми бородой и усами рот. – Соглашайтесь. Плата-то невелика. — Дядя, опомнись! – Эовин, не выдержав, взяла его за скулы и заглянула в мутные глаза. – Прислушайся к голосу разума! Хоть ты вразуми Курунира – ведь так нельзя. — И ты туда же, девочка? – Теоден неловко стукнул её по руке клюкой и освободился. – И ты? Раз так, отправляйся восвояси вместе со своим братом. Не желаю больше видеть вас обоих. — Но господин, она ведь помогает… — испугавшись неведомо чего, Грима схватил короля за колено. — Умолкни, или ты теперь тоже не верен? – конунг двинул худой ногой, и советник его оставил. Саруман снова ухмыльнулся, а Эовин, опустив голову, быстро покинула зал. – Ну что же, отказываетесь, Мудрые? — Отказываемся, — твёрдо ответил Митрандир. – Отдадим ему Кольцо – и получим нового Врага, почище старого. Придётся нам искать помощи у владык более разумных. И зря ты, Теоден, лишил себя поддержки детей, чистых душами и умом. — Уходи, Гэндальф Буревестник. Больше тебе и твоим друзьям в Рохане не рады. И помощи от нас не ждите, — Теоден слабо ударил клюкой об пол, а Саруман победоносно поднял голову. Его радужное одеяние переливалось разными цветами в свете факелов.6. Глава о дипломатии и тонкостях переговоров
15 апреля 2014 г. в 12:53
— Дрянное Лихолесье! Вот дрянь, — Гимли яростно сорвал с бороды налипшую на неё паутину.
— На севере леса всё куда как лучше, — вздохнул в ответ Леголас. Удивительно, но ему как-то удавалось избегать паутины, а застрявший в волосах листочек выглядел скорее украшением.
— Это всё крепость Некроманта. Чем ближе, тем хуже, — замерев, гном прислушался – где-то в темноте леса завывал волколак. — И как бы нам на орков не напороться. На большой отряд, в смысле. Так-то я горазд их рубить!
— Нет, они знают о патрулях моего отца с северо-востока, здесь орки не охотятся и тварей меньше. Мы как раз подходим к форпосту... Тише!
Прошипев предостережение, эльф в секунду забрался на ближайшее дерево – двуглавый раскоряченный дуб — и застыл на ветке. Гимли крепко перехватил топор, готовый в любую секунду зарубить врага. Но, по счастью, это были друзья.
— Там Арагорн, идём, — Леголас ловко спрыгнул с дерева, и они с гномом поспешили к месту встречи разведчиков.
По сути, форпост эльфов представлял собой просто толстый платан, но, в отличие от других деревьев, он выглядел вполне живым и зелёным и не имел никаких изъянов, кроме большого овального дупла сбоку. В нём по обычаю разведчиков лежали письма и кое-какие припасы. Но сегодня под ветвями встретились не рейнджеры из королевства Трандуила, а гном из Эребора, принц Лихолесья, хоббит из Шира и несколько самых опытных следопытов под предводительством Арагорна. Хоть они и держались сдержанно, на суровых, заросших щетиной лицах людей не читалось никакого энтузиазма. Ещё бы! Их миссия в этом мрачном лесу должна была окончиться скорее смертью, чем успехом.
— Обсудим всё ещё раз, — Арагорн уселся на траву и положил меч рядом. Так же поступили другие следопыты, Гимли облюбовал пенёк, а Леголас и Мерри остались стоять. — Мы выяснили, что почти все орки и некоторые вастаки стеклись в Дол-Гулдур. Патрули Врага вокруг крепости усилены в несколько раз, особенно с севера. Добраться до офицера будет сложно...
— Ты хочешь сказать, что нам их никак не вызволить? — хоббит сжал в кулаке рукоять кинжала, служившего ему мечом.
— Нам – увы, никак, — следопыт покачал головой. — Но мы всё равно должны удостовериться в том, что они живы. И заставить назгула выдвинуть условия по их возвращению.
— Если первое мне ясно – отловим орка посмышлёней да вызнаем, — Гимли почесал плечо и снял с него здоровенного рогатого жука. Покривившись, гном выкинул насекомое в кусты. — А вот как подвигнуть этих упырей на дипломатию – не знаю. Как-то не привык я вести с орками и прочей нечистью переговоры.
— Придётся попробовать – другого выхода у нас нет, — Леголас пожал плечами. — Если назгулу было выгодно оставить хоббитов в живых – значит, он потребует выкуп. Угрожать смертью пленников Враг нам не станет.
— Да, без Кольца они ничего не стоят, даже выкупа, — подытожил один из следопытов и тут же удостоился прожигающих взглядов от Мерри и Арагорна. — Можно подумать, я не прав. Нам бы лучше выяснить, что за каверзу готовит назгул, если согнал всех орков в крепость.
— Если узнаем условия выкупа, то сможем и предположить, что они задумали. Кроме как для исполнения некоего плана ему не могли понадобиться хоббиты. И нужно сделать это как можно скорее. Если Фродо ранен моргульским клинком, то у нас очень мало времени... — Шатун хотел добавить ещё что-то, но услышал донёсшийся из леса свист сойки. — Они кого-то заметили. Идём.
Подхватившись, отряд разделился на группы по двое и скрылся в лесу. Арагорн и Мерри первыми увидели причину поднятия тревоги: по лесу пробирался отряд из пяти орков с луками и короткими топорами. И они вели за собой эльфийку. Она выглядела так, будто долгое время провела без света, и хромала, однако шла сама, без верёвок или цепей. На ней было старое, но красивое платье, а в волосах – простенькая диадема без камней. Гоблины косо поглядывали на деву, не пытаясь торопить. Их предводитель, с наглой косой мордой и в хороших доспехах, топал впереди. Куда же они вели несчастную синдиэ?
— Нужно освободить её, — по правую руку от Мерри возник Леголас, порядком напугав хоббита. Тот едва сумел оторвать взгляд от орков. Их уродство притягивало даже сильнее, чем измученная красота эльфийки.
— Да, с пятью врагами мы легко справимся, а их вожак выглядит кем-то повыше рядового рангом, — согласился Арагорн. – Странно только, что их так мало. Но, будь врагов больше, мы бы их заметили.
Дождавшись, когда орки отойдут чуть дальше, следопыт изобразил стрекот дрозда. Это был сигнал к атаке. Они с Леголасом подняли луки и через мгновение одновременно выстрелили. Два гоблина тут же свалились со стрелами в шеях, а остальные подняли маленькие круглые щиты. Ещё две стрелы вылетели из зарослей. Одна настигла цель, а другую четвертый орк сумел принять на щит. Но это его не спасло: Гимли с боевым кличем выскочил из лопухов и одним ударом снёс ему башку топором. Эльфийка коротко взвизгнула, когда её окатило брызгами чёрной крови.
— Сдаюсь! Сдаюсь! – вожак орков упал навзничь и прикрыл голову руками. – Не убивайте!
Собственно, никто и не собирался этого делать. Следопыты при помощи грозного Гимли отобрали у него всё оружие и крепко связали. А Леголаса, силившегося привести пленницу в чувство, вдруг осенило:
— Илиэль! О, что же они с тобой сделали! – это была одна из травниц, жившая в королевстве его отца и пропавшая в лесу несколько лет тому назад. Никто уже и не чаял повстречать её живой.
— Меня хотели… хотели… — услышав своё имя, синдиэ решилась заговорить.
— К границе мы вели её! К королевству! – поведал орк, но Леголас тут же подскочил к нему и приставил стрелу к горлу:
— Чтобы зверски убить и бросить на дороге?! – наконечник упёрся под подбородок гоблина, и тот запрокинул голову.
— Нет, оставь Лурзука, оставь! – Илиэль взяла эльфа за локоть и заставила отвести руку. Принц широко распахнул глаза. Другие удивились не меньше. – Я – посланница, у меня письмо, понимаешь? Зачем вы только вмешались!
Видя, что ей не верят и не понимают слов, эльфийка извлекла спрятанные в рукаве несколько пергаментов. Увидев, что они запечатаны оттиском Багрового Ока на красном воске, Арагорн тут же выхватил свитки у неё из руки.
— Верни! Владыка Майрон повелел… — бедняжка хотела напасть на вконец изумлённого Шатуна, но другой следопыт приложил к её носу тряпицу, смоченную сонным зельем, и она обмякла у него в руках.
— Что-то я ничего не понимаю, — Гимли повернулся к орку, демонстративно покачивая в руках топор. Тот зажмурился. – Говори по порядку, обормот, куда вы её тащили?
— Да что тут говорить? И разве поболтаешь с вами – чуть что, так сразу голову с плеч, — Лурзук плюнул на землю. – Знакомо слово такое – «переговоры»?
— Сам-то ты его откуда знаешь? – заставив гнома потесниться, Арагорн сел на корточки рядом с орком и провёл над одним из писем амулетом. Никакое заклятие не сковывало пергамент, и потому он распечатал письмо. – Поглядим. Написано на синдарине. Значит, не орки писали. «Великому Белому Совету от Тар-Майрона Аулендила.» Кто это? Приветствия, вычурные, длинные. Вот: «Вам, наверняка, уже известно о том, что Единое Кольцо вернулось к владельцу, и он обрёл телесное воплощение. Посему нам нужно встретиться и обсудить судьбу Средиземья. Также спешу сообщить, что возвращение из вынужденного плена трёх представителей чудного народа хоббитов может послужить отличным поводом для встречи. Сейчас их жизни в полной безопасности и это будет неизменно до тех пор, пока мы не встретимся. Ответьте любым удобным способом, готовы ли вы увидеться и поговорить, и тогда можно будет договориться о месте. Неприкосновенность гонцов будет обеспечена. Жду ответа. В нетерпении.»
— Этот – моему отцу, про освобождение пленников из Дол Гулдура и уничтожение гнезда пауков в обмен на договор о ненападении, — Леголас сжал в руке второй свиток.
— А тут написано на всеобщем «Гэндальфу Серому Митрандиру», а сам пергамент пустой, — Мерри показал совершенно чистый лист остальным. – Наверное, открывается только заклинанием или там при свете луны в первой фазе. Не знаю.
— Дай-ка мне. Сохраним и передадим потом получателю, — Арагорн забрал письмо, аккуратно скатал и убрал во внутренний карман куртки.
— Ну что, интересненько? Поняли, что зря моих ребят перебили? Мож и не стоит с вами с такими переговоры проводить, — пробурчал орк и снова хотел харкнуть, но Шатун приставил клинок к его зубам, и он подавился слюной.
— Ты видел в Дол-Гулдуре ещё таких же существ, как он? – следопыт указал рукой на Мерри.
— А то ж! Сидят в тепле живёхоньки, я сам им трижды в день жратву носил! Вот мороки с ними, особенно с жирным – вечно с вопросами лезет, прям как вы, — Лурзук скосил глаза к переносице, разглядывая лезвие кинжала.
— Это он о Сэме! – обрадовался Мерри. – Значит, они действительно живы, зеркало показало правду! Как же хорошо.
— Да. По крайней мере, пока они не получили ответ от Совета. Но я не очень верю этим письмам. Слишком просто всё звучит. – Арагорн взял пергамент у Леголаса, пробежал его глазами и тоже убрал. – Придётся немного спутать планы этому Майрону.