Два процента свободы

РИККИ Я ползу по коридору, держась за стены. Господи, а вдруг я опоздал, и Гай уже убил его?.. Нет-нет, конечно, нет. Ясон ведь блонди, его так просто не возьмешь. Внезапно земля под ногами вздрагивает, и стены потрясает взрыв такой силы, что я, не устояв на ногах, падаю на четвереньки. На голову мне осыпаются песок и камни. Взрывы звучат снова и снова из разных концов подземелья, как цепочка фейерверков. Черт, что за фигня?.. Неужели это работа Гая? Да он спятил!.. - Гай! – набрав в легкие побольше воздуха, изо всех сил кричу я. – Гай, где ты? Сбоку от меня раздается грохот совсем иного рода: вделанная в стену металлическая дверь раскалывается надвое и падает, поднимая тучу пыли. На пороге стоит Ясон, живой и невредимый. Я не успеваю ничего сказать, как он, сделав быстрый шаг ко мне, порывисто и крепко прижимает меня к груди. - Господи, Рикки… Теплый жасминовый запах привычно щекочет ноздри. Собрав в кулак все свои силы, я пытаюсь отстраниться. Я должен ему сказать: возможно, теперь, когда Гай сделал из меня мебель, Ясон больше не захочет быть со мной. Возможно, через какую-то секунду его прекрасное лицо исказит гримаса отвращения. Я поднимаю глаза. - Ясон, я… Он понимает меня с полуслова. - Я все знаю, я видел кольцо, - в его синих глазах – страдание и нежность, столько нежности, что я, задохнувшись всхлипом, прячу голову у него на груди. – Это ничего не значит, Рикки. Совсем ничего. Главное, что ты жив. А с этим мы разберемся потом, когда выберемся отсюда. Над нашими головами снова раздаются взрывы, и камни сыпятся с потолка, как дождь. Он крепче прижимает меня к груди, заслоняя и поддерживая. - Пойдем, Рикки. Нужно спешить. Твой дружок заминировал Дана Бам. - Да-да, конечно! Я разворачиваюсь, чтобы уходить, но внезапно бросаю взгляд туда, откуда только что вышел Ясон. Дьявол!.. Безжизненное тело на полу кажется большой засохшей веткой – я как-то видел такие в мертвом лесу у самой пустоши. Гай?.. Или же то, что от него осталось?.. ЯСОН Он опускается на колени перед неподвижным телом этого ублюдка и переворачивает его на спину. Тот едва слышно стонет. Живучий, гад. А Рикки поднимает на меня глаза: взгляд потерянный и мутный. Я представляю, какую боль он вынужден сейчас терпеть – вон, все брюки в крови. - Зачем, Ясон?.. Зачем ты его так…жестоко? Ты ведь намного сильнее его. Не нужно было… Бешенство подкатывает мне к горлу: кажется, еще мгновение, и я, как дракон, буду плеваться огнем. - Ах, не нужно!.. А то, что сделал он, это, значит, нужно и можно, да?.. Пусть спасибо скажет за то, что я не разорвал его на куски за то, что он с тобой сделал! Комната снова вздрагивает от взрывов: потолок, кажется, вот-вот рухнет нам на головы. Я хватаю Рикки и рывком ставлю его на ноги. - Сейчас не время миндальничать. Пойдем отсюда. Иначе нас здесь завалит, как крыс. Однако он не спешит. Он вдруг делает шаг ко мне и кладет руки мне на плечи. - Ясон, пожалуйста, - взгляд отчаянный и почти умоляющий. – Я не могу бросить Гая здесь. Да, он поступил мерзко, он поступил подло. Но он не заслуживает такой страшной смерти. Я сам виноват. Нужно было объяснить ему все, как следует, так, чтобы он понял. А я не сумел. Сузив глаза, я мгновение смотрю в его бледное, как бумага, лицо. - Чего ты сейчас хочешь от меня, Рикки? Его пальцы судорожно сжимаются и подрагивают на моих плечах. - Я не смогу его отсюда вынести сам… У меня не хватит сил. - И ты хочешь, чтобы это сделал я? – мой голос звучит резко, как удар хлыста. Он беспомощно кивает. - Этот человек тебе настолько дорог? В глазах Рикки появляется что-то вроде испуга. Боишься, что я сейчас неправильно тебя пойму, маленький. Я постараюсь, я очень постараюсь тебя понять. - Нет, это не то, Ясон. Совсем не то, что ты подумал. Я виноват перед Гаем – я не сумел вовремя разобраться в своих чувствах. Не сумел отличить дружбу от любви. Это ведь из-за меня он пошел на все это. И, если он сейчас из-за меня погибнет, я не смогу с таким грузом спокойно жить и наслаждаться любовью. Пожалуйста, Ясон! Мои колебания продолжаются не больше секунды. Что ж, Рикки, ты объяснил мне вполне доходчиво. Я не разделяю твоих чувств, но, если от жизни этого куска дерьма зависит твоя спокойная совесть, то, ладно, я исполню твою просьбу. Отстранив Рикки, я поднимаю с пола тело человека, который изуродовал моего любимого и полчаса назад пытался меня изнасиловать, я поднимаю его на плечо и выхожу из бункера. - Ты идешь, Рикки? В его взгляде – благодарность, растерянность и нежность. И еще – любовь, самая настоящая, в своем истинном, первозданном виде. Черт! Да за один этот его взгляд я согласен вынести еще хоть два десятка ублюдков, мерзавцев, насильников и террористов!.. - Спасибо, Ясон! Он бросается следом за мной. РАУЛЬ - Мы обнаружили у входа в сектор «С» Дана Бам автомобиль мисс Рэдфорд, - бесстрастный голос андроида, приглушенный коммуникатором, кажется металлическим. - Где Консул? – перебивая его, быстро спрашиваю я. Я сижу в кабинете Коменданта Эос, глядя, как Орфей быстро-быстро переключает каналы связи. - По всей видимости, он успел войти в бункер, - отвечает андроид. – Каковы будут ваши дальнейшие распоряжения, господин Советник? Я переглядываюсь с Орфеем. Он кивает. - Распределите людей таким образом, чтобы прочесать весь Дана Бам вдоль и поперек. Поаккуратнее с Консулом: скорее всего, при попытке его задержать, он окажет нешуточное сопротивление. Проследите, чтобы с головы его не упал ни один волос. Если будет нужно, примените парализующий газ. Орфей с удивлением косится на меня, но не перебивает. - Если обнаружите там каких-нибудь людей, монгрелов, или не монгрелов, стреляйте на поражение. Они мне ни к чему. - А господин Райтхен? – бесстрастно вопрошает коммуникатор. - А господин Райтхен так в первую очередь, - зло, сквозь зубы бросаю я и отключаю свой комм. Орфей, оторвавшись от компьютера, внимательно на меня смотрит. - Ты считаешь, Рауль, что будет правильным убить всех тех людей, которых Минк…к которым он не равнодушен? На твоем месте я не стал бы этого делать. Консул тебе этого никогда не простит. Я встряхиваю головой так, что длинные золотые локоны почти полностью закрывают мое лицо. - Прямо из Дана Бам Консула привезут сюда. И уже сегодня ему будет сделана принудительная коррекция. А через несколько дней он даже не вспомнит, зачем ездил в Дана Бам, и кого убили у него на глазах андроиды. По темно-вишневым губам Орфея ползет странная улыбка, даже, скорее, гримаса. - Господин Инквизитор во всем своем великолепии. Я искренне восхищаюсь тобой, Советник: ты умеешь добиваться своего – любыми средствами. Даже, уничтожая того, кого любишь. Я невольно вздрагиваю. - Что за бред, Орфей? Кого я собираюсь уничтожить?.. Да я собственными руками порву любого, кто только осмелится прикоснуться к Минку! Комендант внимательно смотрит на меня, вертя в пальцах карандаш. На мгновение у меня мелькает совершенно дикая мысль, что он вот сейчас вскинет руку и всадит этот карандаш острым концом мне в глаз. Или – в сердце. - Поступай, как знаешь, - говорит он и быстро выходит из кабинета. А буквально через мгновение раздается сигнал комма: - В Дана Бам войти невозможно. Там что-то взорвалось, и продолжает взрываться. Вход завален. Каковы ваши инструкции, господин Советник Ам?.. КАТЦЕ Я вижу, как они собираются войти – штурмовой отряд в составе 20-ти андроидов. Проклятие. Ясону против них не выстоять. А тут еще - раненный Рикки. Что же делать?.. Я не успеваю ничего придумать – земля под моими ногами вдруг взвивается на дыбы. Господи, неужели этот мудак заминировал Дана Бам?.. Я выскакиваю из автомобиля, но тут же, отброшенный взрывной волной, падаю навзничь. А, когда поднимаюсь, оглушенный, прижимая ладонь к окровавленному затылку, я вижу… Нет, только не это! Вход завален: одна из башен рухнула, засыпав, завалив обломками сектор «С». Андроиды так и не успели войти, однако от этого ничуть не легче. Как выбраться Ясону и Рикки?.. Я хватаю свой планшет, нахожу схему «Дана Бам». Должен быть другой выход, и да, он есть. Вот только, сколько времени уйдет на то, чтобы к нему подобраться, особенно, когда этого времени практически нет. Махину перед моими глазами продолжает корчить и сотрясать взрывами. Я набираю на коммуникаторе Ясона: а вдруг повезет, и он ответит?.. К моему удивлению и к моей радости, он почти тут же отвечает: - Да, Катце. - Ты цел?.. Рикки с тобой? - Я цел, - его голос звучит, как обычно, невозмутимо, словно он сейчас сидит в кресле в своем кабинете. – И Рикки со мной. Мы направляемся к выходу. - Он завален камнями, Ясон. Но я проверил схему – есть несколько запасных. Ближайший к вам выход находится в конце тоннеля и прямо через мост. Я сброшу тебе на комм схему маршрута. - Спасибо, Лис, - связь обрывается. Я тянусь в карман за сигаретами. Мой взгляд невольно падает на «Черную луну». Две штуки. Интересно, зачем я всегда ношу с собой именно две сигареты?.. Ведь в случае чего мне и одной хватит выше крыши - наркотик убивает почти мгновенно. Это все моя чертова предусмотрительность – на всякий случай. На всякий случай?.. Пачка падает у меня из рук, и мой лоб покрывается холодным потом. РИККИ …Мы идем по длинному черному тоннелю. Аварийное освещение на стенах практически не работает, только редкие вспышки иногда подмигивают в темноте, как глаза невидимого чудовища. Черт! такое ощущение, будто мы в логове самого Рагона, и это он рычит и сотрясает землю так, что сверху осыпаются камни и песок. В темноте волосы Ясона сияют, словно белый луч белого солнца. И я иду за этим солнцем, ползу, держась за стены и до хруста сжимая зубы, пересиливая боль. Видимо, действие препарата Катце вот-вот закончится. Но я иду. Я дойду. Я выдержу. Ясон то и дело с тревогой оглядывается на меня. На его плече безжизненной серой тенью болтается тело Гая. Мой блонди по-прежнему держится прямо, и движения его отточенные и четкие, но я вижу, что силы его на исходе – ведь удар шокером такой силы свалит даже блонди. Удивительно, как он вообще еще держится на ногах, да еще тащит на себе Гая?.. А, может быть, я неправ, и моя просьба спасти бывшего партнера просто блажь, какие-то глупые сопливые заморочки, эгоистическое желание остаться чистеньким?.. Но – бросить его?.. Нет, как-то это не по-человечески. - Устал, Рикки? – чуть обернувшись ко мне, спрашивает Ясон; в пляске алеющих огней на стенах его сосредоточенное бледное лицо выглядит пугающе прекрасным. – Давай я тебя понесу. - А как же Гай? – тихо спрашиваю я. Если Ясон сейчас предложит мне его бросить, честное слово, я соглашусь. Но он почему-то не предлагает, только легкая ирония чуть трогает его идеальные губы. - Но ведь у меня же два плеча, Рикки. Второе – свободно. - Нет-нет! – я почти испуганно трясу головой. Это его странное благородство меня сейчас просто убивает. Разве это блонди сейчас передо мной?.. Бездушная кукла Юпитер?.. Да не каждый человек способен на такое! - Не беспокойся за меня, Ясон. Я в порядке. ЯСОН Я прекрасно вижу в темноте. И я вижу, что он едва держится на ногах. Черт. Хуже всего, что и мои силы практически на исходе. А все эта скотина со своим шокером!.. Я с негодованием встряхиваю безвольно обвисшее у меня на плече тело. Эх, швырнуть бы его сейчас о стенку к чертовой матери!.. Но нельзя. Рикки прав. И, если я больше не блонди, то, наверное, все-таки, человек, а, значит, должен вести себя по-человечески. Под звуки взрывов мы минуем черную кишку тоннеля и выходим на мост. Где-то там, впереди должен быть выход. Так сказал Катце. РАУЛЬ Я стою на самом верху башни Эос. Отсюда Танагура видна, словно с высоты птичьего полета. Она выплывает, выползает из облаков – сказочный зверь с металлической шкурой, оскаленный небоскребами. И я сейчас – в самом центре его огромного безжалостного сердца. Где-то там, в северной стороне – Дана Бам. Его не видно отсюда. Мой браслет-коммуникатор вот уже более часа поставлен на «вызов». Но ответа нет. Ясон не отвечает. Не хочет со мной говорить?.. Или не может?.. Я приказал андроидам разобрать завал и любыми способами проникнуть вовнутрь. «Взрывы становятся все интенсивнее, - несколько минут назад пришло мне сообщение на комм, - работать практически невозможно, но мы стараемся». Как жаль, что я не знаю ни одной молитвы. Как жаль, что у нас, на Амои нет религии. А больше всего жаль, что я не могу превратиться в птицу, в облако, в ветер и полететь туда, к тебе, Ясон. Но я клянусь, клянусь самой страшной клятвой, которая только есть в этом мире: если ты останешься жив, я отпущу тебя. Я помогу тебе бежать с Амои. Я заблокирую портал Юпитер. Я сделаю все для тебя, мой любимый. Только бы ты был жив. Потому что я, наконец, понял: на свете нет ничего важнее и на свете нет ничего дороже жизни. Понял в ту минуту, когда узнал, что Дана Бам охвачен огнем. Когда узнал о том, что человек, чьей любви я добивался всеми правдами и неправдами, сейчас находится на волосок от гибели. И все это по моей вине. Ведь это я, я загнал тебя в угол, Ясон. Я отрезал тебе все пути к отступлению. Когда-то Юпитер сказала мне: «Твоя преданность Ясону так сильна, что может обернуться предательством. Твоя любовь к нему настолько неистова, что может его убить». Неужели она оказалась права? Неужели тот, кого я люблю больше жизни, сейчас находится в пылающем аду, оттуда нет выхода – из-за меня, из-за моей глупости, из-за моей ревности, из-за моего коварства и пошлых интриг?.. Пожалуйста, Ясон, умоляю, держись!.. Ведь ты же такой сильный, такой упрямый и так любишь жизнь. Пожалуйста, мой любимый, живи. Пусть даже не со мной, а ради него, ради этого чернявого недоразумения, нахального мальчишки монгрела, который отнял у меня твое сердце. Только живи, мой Консул!.. Только живи. РИККИ Вот и мост. Земля дрожит под ногами, и языки огня лижут небо. Сил больше нет. Еще один толчок, и я падаю. За моей спиной что-то грохочет, и небо с ревом обрушивается мне на голову. - Рикки! – идущий впереди Ясон оборачивается, в глазах у него мелькает ужас. Он отшвыривает далеко вперед тело Гая и бросается ко мне. Дьявольский огонь уже близко, он скор и безжалостен, но мой блонди все равно быстрее. Ясон хватает меня за шиворот, и… Я словно бы превращаюсь в птицу, неловкую раненую птицу, которую подхватывает ураган и швыряет прочь, подальше от огненных брызг обрушившегося за моей спиной тоннеля. Я подаю куда-то на камни лицом вниз, ору во весь голос от боли и, кажется, на несколько секунд отключаюсь. В чувство меня приводит голос Ясона – отстраненный, ледяной, бархатно-безжалостный. - Идти можешь? Я встаю на четвереньки, стряхивая с волос песок и осколки. - Если нужно будет, доползу. Пойдем, Ясон, я в порядке. Однако он не двигается. Я спиной чувствую его взгляд, и этот взгляд словно заживо снимает с меня кожу. Я вдруг понимаю, что… Я понимаю. Медленно, словно во сне, я оборачиваюсь. - Ясон?.. Он сидит, привалившись спиной к обломку стены. Умирающий бог. Поверженный ангел. Да, теперь я вспомнил эту легенду старой Терры о самом прекрасном из ангелов, ангеле утренней зари, который посмел восстать против бога, и был за это сброшен в Тартар. - Ясон!.. В его синих глазах отражается зарево пожара. Золото волос сияющими потоками струится вниз, смывая раны и кровь. Да-да, кровь, много крови. Он весь – одна сплошная рана. Но в лице его совсем нет боли. Ни боли, ни страха. Оно прекрасно. Сейчас его точеные черты словно бы сияют – тем восхитительным внутренним сиянием, которого не знают боги. Которым может сиять лишь лицо человека, отдавшего всего себя, свою жизнь, свою веру, свою кровь и свою душу, другому человеку, тому, кого он, оказывается, любит больше своего бессмертия. - Ясон… У меня нет голоса. Мое сердце разрывается у меня в груди и рассыпается на осколки. Это конец. Я знаю, что это конец. Всему. Ты был центром этого проклятого мира, Ясон. Ты был сердцем этой чертовой Вселенной. Тебя нет, и не станет ничего… - Уходи, Рикки, - голос звучит спокойно, хотя в его ледяной отстраненности горячими острыми нотками пульсирует боль. – Забирай Гая и уходи. Здесь сейчас все рванет. Катце тебя ждет. Он поможет. - Я никуда не пойду без тебя, - слезы обжигают мне щеки, словно раскаленный металл. – Я тебя не брошу. Я сейчас позову Катце, и мы тебя вытащим. В моей груди робким огоньком вспыхивает надежда. Катце!.. Ну, конечно же, Катце. Я приведу Рыжего, и вдвоем мы сможем, мы успеем. Я разворачиваюсь, чтобы бежать к выходу и тут же спотыкаюсь о бесчувственное тело Гая. Он громко стонет. Вот черт. Ясон тащил его на себе. Ясон ради него, а, точнее, ради моего каприза, поставил на карту свою жизнь. Как же я могу его сейчас оставить?.. Это будет неправильно. В конце концов, Гай весит почти столько же, сколько и я, и если поднапрячься… Я подхватываю Гая и закидываю его руку себе на плечо. Он слегка приходит в себя, бессмысленно лупая на меня мутными глазами. - Ну, давай же, черт тебя подери, шевелись, топай!.. Он слабо перебирает ногами, почти полностью на мен повиснув. Я тащу его к выходу, спиной чувствуя угасающий взгляд Ясона. Держись, любимый, пожалуйста, держись! Я сейчас вернусь вместе с Катце. Лис умный, он тебя спасет, он просто не может тебя не спасти. Ведь ты же для него – единственный смысл жизни. Как и для меня. Он называет тебя Звездой, а я – Звездочкой. Только не сгорай на орбите, мой прекрасный, только дождись нас.