Под россыпями Звезд

Погода словно издевалась над ними. Стоило им ступить на небольшую мощеную дорогу, вскоре исчезнувшую и превратившуюся в узкую тропку, как с неба посыпался снег. Сначала мелкая крупа, а потом крупные хлопья, оседающие на волосах и неприятно холодящие кожу лица. И ветер. Проклятый ветер, который бил, казалось, со всех сторон, хлестал наотмашь, безжалостно и болезненно. Эльза натянула шарф на лицо и поплотнее запахнула куртку, пытаясь хоть немного согреться, но холодные струи воздуха забирались под одежду, и Алая чувствовала, что еще немного — и замерзнет насмерть. Хорошо же начиналось задание. И еще этот. Грею было, похоже, плевать на зверский холод и беснующийся ветер: в одной тонкой рубашке, штанах, перетянутых широким поясом, и легких ботинках. Этот черноволосый засранец насмешливо поглядывал на нее, ежащуюся от пронизывающего ветра, и ухмылялся. Титания злилась, кипела, но ничего не могла поделать со сложившейся ситуацией. — Эльза, — Грей дотронулся до ее плеча и предусмотрительно отпрянул назад, избегая звонкой пощечины от разъяренной Алой, — я всего лишь хотел сказать, что темнеет. Нам нужно найти укрытие и переночевать. В горах, да еще ночью, на незнакомом пути мы скорее свернем шеи, чем доберемся до места назначения. Эльза мрачно поглядела на парня и согласно кивнула, скривилась от залепившего глаза снега и взбешенно зарычала: она едва удерживалась от того, чтобы применить свою магию, хотя прекрасно понимала, что с природной стихией совершенно бесполезно бороться теми силами, что подвластны ей. Грей усмехнулся, схватил ее за руку и уверенно потащил куда-то сквозь метельные сумерки. Как ледяной маг ориентировался в том буране, что бушевал вокруг них, для Эльзы оставалось загадкой, но спустя каких-то четверть часа блужданий в сплошной белесой пелене перед ней разверзся вход в пещеру. Внутри каменных стен было тепло, особенно по сравнению с тем, что творилось снаружи — здесь хотя бы не было проклятого ветра, от которого на щеках расцветали болезненные красные пятна, а дыхание врывалось в легкие острыми льдинками. Пещерка оказалась совсем небольшой, со странными, чуть светящимися гладкими стенами. При ближайшем рассмотрении оказалось, что совсем неглубоко под верхним слоем прозрачной слюды располагаются золотые жилы, выходящие на поверхность и сплетающиеся в поразительной красоты паутинку. Титания мгновенно остыла, рассматривая открывшуюся ее глазам красоту. Неподвижную, неживую, но восхитительно прекрасную и необычную. — Грей, это же невероятно! — выдохнула она, сделала несколько шагов и осторожно коснулась стены. Золото насмешливо мигнуло из-под тонкой хрупкой преграды, но Эльза не решилась даже предпринять попытки достать его. Видеть, как покроется сеткой трещин совершенство, созданное природой, опадут мерцающими осколками преграды, застынет изуродованное жестокостью необычное творение... Как и вся ее жизнь. Она тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли и представив, что сделал бы Нацу, если бы увидел такое. Разнес бы здесь все по камушкам, а потом бы долго дулся на Люси за то, что та, весьма и весьма неравнодушная ко всему прекрасному, непременно бы надавала ему подзатыльников. — Как думаешь, почему мастер разделил нас именно таким образом? — поинтересовалась она, проходя дальше в пещеру, ближе к Грею. Черноволосый парень пожал плечами и сложил руки в сложном жесте. Легкое дуновение ледяной магии скользнуло по ее волосам, снежинками вспыхнуло в едва освещенной пещерке. Шипы из голубоватого, прочного, как сталь, льда, перекрыли проход. Теперь они были в безопасности, даже если у этого природного укрытия имеется хозяин и он решит нагрянуть к непрошеным гостям в самый неподходящий момент. В крохотной пещере стало совсем темно, лишь снег белел у самого входа. Эльза не стала полностью перевоплощаться, лишь на краткий миг призвала силу доспеха Огненной Царицы, и в нескольких дюймах над землей весело затрепетал красно-оранжевый язычок пламени. Раздулся, разросся и умиротворенно затрещал, распространяя мягкое тепло и бросая отблески на ожившие под красноватым светом ручейки золотых жил. Титания, стараясь не отвлекаться на пляшущие под сводами пещеры блики, вытащила два одеяла и сноровисто расстелила на полу, положила в изголовье походную сумку и села на импровизированное ложе. Грей, закончивший с этой процедурой раньше, устроился рядом и протянул кусок хлеба с вяленым мясом. Она благодарно моргнула, взяла предложенное, слегка коснувшись пальцами руки друга. В темных глазах ледяного мага плясали чертенята, а может быть, это были всего лишь отблески костра. — На улице буран, а мы должны искать ключи, — с отвращением произнесла Эльза и сделала глоток из фляги. — Самое сложное все время выпадает на мою долю. — Мастер рассудил справедливо. — Грей наклонился вперед и протянул руку к волшебному костерку. — Холод — это моя стихия. Если бы сюда отправили кого-то другого, вряд ли им удалось бы легко справиться с напастями. — Мы еще даже не дошли до места назначения, — напомнила девушка и стянула волосы в хвост. — И даже не представляем, с чем нам придется столкнуться. Не может быть, чтобы такая могущественная вещь, как один из ключей, которым можно запечатать Акнологию, будет просто так валяться без присмотра. Могу поклясться — что бы ни охраняло эти безделушки, оно непременно попытается оторвать нам головы. Не хотелось признаваться, что ей нравилось слушать голос Грея. Спокойный, низкий, полный уверенной силы. Эльза прикрыла глаза и со стоном повалилась на лежанку. Ей хотелось выполнять задания где-нибудь на юге Фиора, имея возможность поваляться на пляже и насладиться летним теплом, а вместо этого она лезет в горы в поисках приключений на собственную пятую точку в компании чокнутого эксгибициониста. Хотя, надо признать, тело у Фулбастера было то, что надо: гибкое, поджарое, сильное. Что-то тянет ее последнее время на подобные размышления. Эльза не любила привязываться к кому бы то ни было. И пока они были просто командой, хорошими друзьями, Алую это не напрягало. Но ее отношение к Грею постепенно изменялось, становилось совсем иным. Со временем Эльза стала замечать, что ее раздражают влюбленные взгляды Джувии, которая не отрывалась от созерцания Фулбастера ни на мгновение; приводил в бешенство равнодушный взгляд самого Грея, который смотрел на нее, как на пустое место. Конечно, до того самого момента, пока Титания не приходила в ярость, — тогда не заметить ее означало подписание себе смертного приговора. Она тихонько фыркнула и замоталась в одеяло, отворачиваясь от костра, возле которого все еще сидел парень. Немного полюбовалась на золотые ручейки, свивающиеся в причудливые узоры на стенах, текучие, живые, теплые. Почему-то вспомнила Люси и невольно усмехнулась — вот уж кому не повезло, так не повезло. Убийцы Драконов же ее на клочки разорвут, вздумай она их разнимать. А в том, что Лексус и Нацу непременно сцепятся, Титания даже не сомневалась — слишком вздорный нрав был у обоих. Усталость, накопленная в течение четырех дней пути, быстро дала о себе знать, и Эльза заснула почти мгновенно, словно провалилась в небытие. Все, что она запомнила, это оглушающую боль после того, как проклятая волшебница пробила доспех Чистилища, а сил на перевооружение у Алой уже не оставалось: распласталась на земле, словно жалкий, дрожащий зверек, и не могла даже пошевелиться. Видела, как с уст Имлодеи срывается смертельное проклятие, и была готова к тому, что за этим последует. Но не знала, что Грей бросится ее защищать, поставит ее жизнь выше необходимости уничтожить столь опасного противника, подставится под удар, зная, что потом не сможет совладать с чарами волшебницы. И ей тогда показалось, что умирать — не так уж и страшно. Проснулась Эльза оттого, что ей было жарко. Создавалось впечатление, будто она лежит рядом с пышущей жаром печкой. С трудом разлепив глаза, — из чего был сделан вывод, что ночь еще в самом разгаре, — Титания даже не сразу сообразила, что происходит. Видимо, поземка, проникающая в пещерку, и сквозняк, остужающий укрытие, все-таки причиняли ощутимое неудобство, и в поисках тепла Эльза во сне подкатилась под бок Грею. Осознав себя обнимающей ледяного мага за шею и дышащей в его плечо, Алая едва не лишилась дара речи. Впрочем, Грей, как и всякий нормальный человек, был действительно теплым и работал, как большая грелка. Титания немного подумала и решила, что от одного раза с него не убудет — парню, судя по тому, что он лежал на спине, откинув одну руку в сторону, было жарко. Вторая рука была оккупирована головой Эльзы, а ладонь, жар от которой девушка чувствовала даже сквозь одежду, покоилась на плече Алой. И самое страшное было в том, что ее все устраивало. Нет, ей не хотелось откатиться в сторону, стукнув сладко посапывающего парня по макушке — на всякий случай, чтоб ненароком не вспомнил данного происшествия. Ей вообще не хотелось его будить. Тем более что от него так приятно пахло: прозрачным воздухом, искрящимся от мороза. Девушка тяжело вздохнула, бдительно проверяя, не проснулся ли парень, потом, повинуясь внезапному порыву, еще и закинула на него ногу, прижимаясь плотнее. Грей заворочался, — сердце Эльзы едва не выпрыгнуло из груди, — но не проснулся. Титания умиротворенно вздохнула, по-хозяйски уткнулась носом в шею Фулбастеру и вновь заснула. Грей, все это время притворявшийся спящим, скосился на Эльзу и сдул со своего лица прядь алых волос. Сколько бы она не забирала в хвост, они все равно быстро выбивались из прически и сейчас щекотали ему нос. Но парень боялся пошевелиться, прекрасно понимая, что как только Титания поймет, что он все это время не спал, тут же устроит светопреставление. К разъяренной Алой он привык и даже научился не замечать ее гнева, но вот к такой, трогательно сопящей ему в ухо... Он подавил желание погладить ее по волосам и лишь крепче прижал девушку к себе, хотя следовало бы поступить наоборот: мужская натура давала о себе знать. Он уже давно не мог спокойно находиться рядом с красноволосой бестией, особенно когда она, словно издеваясь над ним, перевооружалась в какой-нибудь доспех Водяной Царицы или Ветра. В такие моменты ему очень хотелось поймать ее и придушить. Девушка повозилась еще немного и задышала ровно — уснула, а Грей выдохнул с облегчением, хотя находиться рядом с Эльзой и... не предпринимать никаких действий было для него испытанием. Усилием воли отогнав посторонние мысли, он закрыл глаза и вскоре уснул, уверенный в том, что во сне они все-таки раскатятся в разные стороны. Как показало утро, надеялся он зря. Рука, на которой всю ночь покоилась голова Титании, совершенно не ощущалась и больше напоминала обрубок, чем его родную конечность. Эльза, открывшая глаза практически одновременно с черноволосым волшебником, страдальчески поморщилась и, кажется, даже застонала — у нее затекла шея, и теперь Титания пыталась размять ее руками. Вот так, постанывая и косясь друг на друга весьма недружелюбно, волшебники покинули гостеприимную пещеру. Буран улегся еще ночью, оставив после себя завалы снега: тропинка, и без того едва проглядывающая среди обледенелого царства, оказалась полностью занесена, и дальше они шли, ориентируясь по карте. Эльза не хотела, чтобы Грей использовал магию, расчищая им путь — ослаблять волшебника раньше времени не входило в ее планы. Хотя бы до того момента, пока они не узнают, что им грозит и сколько усилий придется приложить для того, чтобы достать один из ключей. Но, проваливаясь в сугробы по шею, она была вынуждена признать, что это была не самая лучшая ее идея, и ледяной маг в несколько движений расчистил узкую тропку, уводящую вверх. К полудню они оказались возле входа в большую пещеру, но эта даже близко не походила на то уютное убежище, в котором им довелось коротать ночь. Темный зев тоннеля, уходящего вниз, разверзся перед ними, словно пасть голодного зверя, и Эльза ощутила, как холодок нехорошего предчувствия прокатился по позвоночнику. Внутри было холодно и сыро — откуда-то с потолка падали редкие капли, нехотя разбиваясь о камни с тоскливым всхлипом. Неровные стены, изгрызенные тупиковыми ходами, словно кротовьи норы, обледенели, но поднимающееся от пола тепло заставляло лед струиться ручейками и вновь застывать, формируя причудливые фигуры. По низу стелился туман, странный, густой, словно молоко, и удушливый, будто где-то в глубине пещеры бурлили гейзеры с горячей водой. Иногда по ногам проскальзывал ветерок, и Эльза понимала, что они, скорее всего, проходили мимо какого-то из выходов из этого гиблого места. Огромная зала открылась им совсем внезапно. Своды пещеры уходили вверх, образуя почти идеальный полукруг — ровные, без единого выступа, словно здесь поработал человек. В центре блестело озеро — спокойное, неподвижное, а в самой середине из стеклянной поверхности воды вырастал пьедестал с тяжелой узорной мраморной плитой, которую поддерживали на поднятых гребнях два одинаковых каменных дракона. На мраморе сиротливо поблескивал в струящемся из неровно прорубленного в потолке отверстия свете небольшой льдисто-серебряный ключ. — Это он, Грей. — Эльза подошла к самой воде и пристально вгляделась в лежащий на пьедестале ключ. Вода, прежде спокойная, дрогнула и волной накатилась на берег, заставляя девушку отступить. Только сейчас она обратила внимание на то, что озеро было белесым, будто в нем кружилась взвесь. Или снег, заключенный в сферу из стекла. На другом берегу громоздились ледяные глыбы, в которых что-то чернело, и именно они привлекли внимание Грея. Обойти озеро не представлялось возможным — по бокам к стенам поднимались крутые наледи, и парень щурился, пытаясь понять природу кусков льда, которые казались смутно знакомыми. — Это люди, — вдруг севшим голосом сказала Эльза. — Грей, в чертовых глыбах льда находятся люди. — Такие же, как и мы, искатели сокровищ и приключений, — тихо ответил Фулбастер. Крайняя к ним фигура была разрублена поперек туловища, и посмертная маска ужаса и боли навсегда застыла на искаженном лице, обрамленном алыми рубинами капель крови. Эльза сжала зубы и прикинула расстояние от кромки воды до ключа: так просто ее преодолеть не удастся, а ступать в странную жидкость ей совсем не хотелось — кто знает, что может произойти. Грей вздохнул, окутался стылым воздухом — и от ног Эльзы к самому пьедесталу поползла широкая ледяная дорожка. Вода схватывалась льдом мгновенно, и парень почти не затрачивал сил на создание пути к ключу. Но стоило только Эльзе ступить на прочный мост, как озеро вспучилось посередине, кольцом вздыбилось, и из взметнувшейся вверх воды появился длинный гребень. Мост с жалобным звяканьем пошел трещинами и исчез в молочной жидкости. Нависший над непрошенными гостями страж ключа был поразительно красив. Длинная изогнутая шея, льдисто-белая, сверкающая чешуя, узкая морда с сапфировыми хитрыми глазами, острый, шипастый темно-синий гребень, протянувшийся от основания черепа до кончика длинного хвоста, заканчивающегося острым шипом, больше похожим на клинок с бритвенным лезвием. Дракон мгновение изучал покушающихся на ключ волшебников, сощурил глаза и утробно зарычал. От громового рева содрогнулись стены, наледь по краям озера пошла трещинами, и чародеи попятились назад, когда прямо перед ними мгновенно земля окуталась инеем и покрылась плотным слоем льда. Ледяной дракон повел головой и через клыки выдохнул длинную струю сиреневато-голубого пламени. Эльза мгновенно перевооружилась, материализуя Титанийский доспех, и резко ушла в сторону, избегая хлесткого удара, расколовшего землю в метре от нее. Грей, не медля, создал вокруг дракона клеть, замедляя его движение, не давая ящеру воспользоваться хвостом — и Титания рубанула наотмашь по шее чудовища. Клинок жалобно звякнул, не в силах пробить твердую чешую, вывернулся от отдачи из руки, а саму девушку отшвырнуло в сторону и впечатало в землю страшным ударом — дракон быстро освободился из клети, созданной Греем, и хлестнул Титанию хвостом. На мгновение все перед глазами поплыло, сознание едва не ускользнуло за ту хрупкую грань, откуда уже не возвращаются — противник был слишком силен. Но следующего удара не последовало: Грей отвлек морозного стража на себя. Против него сила дракона действовала куда слабее, чем против Эльзы — ледяной маг успевал обратить чары ящера против него самого. Алая, не отвлекаясь на сражения Фулбастера и стража, перевооружилась и распахнула крылья, возникшие за спиной. В конце концов, их задача — достать ключ, а не победить чудовище. Момент она выбрала удачно: дракон отвернул огромную морду от нее, следя за юрким волшебником, жалящим его заклятиями, столь схожими по природе с его пламенем, и Эльза метнулась вперед, в броске пролетела над острым гребнем и клинком подцепила ключ за прочную цепочку. Одураченный дракон яростно взревел и попытался схватить Алую когтистой лапой, открыл податливое и мягкое брюхо, чем не замедлил воспользоваться Грей, и зверюга зарычала от бессилия и боли — противники были слишком быстры для него, заключенного в тиски каменных стен. При попытке Эльзы взять в руки добытый таким трудом ключ она едва не вскрикнула от обжегшей холодом пальцы боли — артефакт отказывался идти к ней в руки, и тогда она, повинуясь интуиции, перекинула своенравный кусок серебра ледяному магу. Грей сомкнул пальцы на искусном изделии — и дракон озадаченно опустил голову, покорно глядя на парня. Тело стража подернулось дымкой, истаяло туманом, серебрящимся только что выпавшим снегом в косых лучах света. Эльза сердито сдула прядь волос с лица и против воли улыбнулась, глядя на довольного Грея. Первый ключ был найден.