Пять в одном

Гарри проснулся рано – все его соседи ещё спали. Он, стараясь не шуметь, достал ручку, два пергамента и принялся за письма. Первое получилось коротким, всего в две строчки. Гермиона, не говори пока никому о своих родителях-магглах и помоги Малфою прижиться на Гриффиндоре. Важно. Гарри П. Было ясно, как Гермиона отреагирует на эту записку, но именно это Гарри и надо было. Второе письмо вышло длиннее, и размышлять над ним пришлось дольше. Малфой! Я знаю, о чём ты думаешь, и я понимаю тебя. Но должен сказать, что такого исхода я не предвидел. Очевидно, моя слизеринская натура оказалась настолько сильна, что шляпа проигнорировала все мои просьбы. Подумываю над тем, чтобы уничтожить её. Мне это не поможет, но я жажду мести. Эта старая развалина спутала мне все карты. И кстати. Неплохо было бы встретиться – я знаю, что у тебя много вопросов. Сегодня после ужина в библиотеке. Поттер. Сначала Гарри отправил Змею к Гермионе. Вернулась сова скоро и даже с ответом. Прошу прощения, но – ЧТО? Надо встретиться. Гермиона Г. Гарри довольно улыбнулся. То, что надо. Он отправил Змею к Малфою и пошёл на завтрак. До Большого зала идти оказалось далековато, и если бы не подсказки Альба, Сева и Ри, то он бы непременно заблудился. – Поттер, – слышались отовсюду боязливые шёпотки, – это же Гарри Поттер! – Гарри Поттер – и на Слизерине, представляете? – Ну точно он новый Тёмный Лорд, говорю тебе! Гарри повыше задрал подбородок и старался делать вид, что ничего не замечает. Там, у Дурслей, он иногда представлял, каково это будет. И иногда, когда становилось грустно и одиноко, ему казалось, что это будет приятно. Сейчас же Гарри понял, что это раздражает. Не то чтобы совсем, нет, отчасти это было даже забавно. Позволяло утолить жажду к позерству и актерству, но всё-таки внимания было чересчур много. За завтраком Гарри даже есть нормально не смог – ему казалось, что все студенты и даже преподаватели пялятся на него. – Не могу не признать, что ты известная фигура в магическом мире, но ты – не его центр. Мир остальных волшебников в зале не вертится вокруг тебя, поэтому сделай одолжение своему организму и поешь, – сказал Сев. – Да, – мысленно вздохнул Гарри, неохотно принимаясь за яичницу, – наверное, я преувеличиваю. Позавтракав, он встал изо стола и врезался в Гойла. Или Кребба. Гарри их ещё не различил. – Это, Поттер, куда нам идти? Гарри несколько растерялся. – Что значит – куда? Куда хотите, туда и идите. Но вообще, конечно, лучше вам пойти на Травологию. У нас сейчас занятие. – Но мы… того… дорогу не знаем. Гарри закатил глаза и уже собирался быстренько отвязаться от этих тугодумов, но вдруг его посетила идея. Это была отличная мысль. – Нет, Гарри, не отличная, – устало вздохнул Сев. – Я покажу вам дорогу, – медленно произнёс Гарри, растягивая губы в улыбке. – А то не ровен час заблудитесь, верно? Кребб и Гойл кивнули и послушно засеменили чуть позади Гарри. Благодаря подсказкам его друзей и тем историям, что он слышал раньше, ориентироваться в замке становилось всё легче. Теплица была уже заполнена первокурсниками Слизерина и Рейвенкло, которые, словно по команде, уставились на вошедшего Гарри. Тот покраснел, но быстро справился со смущением и направился к свободному месту. Не успел он, однако, сделать и двух шагов, как перед ним возникла девочка с огромными выпученными глазами. – Мерлин и Моргана, ты же Гарри Поттер! Я знаю всё о тебе! – Какой мой любимый цвет? – не растерялся Гарри. Девочка открыла рот и покраснела. – Я… я имела в виду… – К какому году я планирую захватить мир? Кто мой любимый гном из «Властелина колец»? Сколько змей я заведу, когда мне стукнет сорок? Девочка ещё шире открыла глаза и медленно попятилась. Гарри покачал головой и вздохнул. – Вот видишь, – сказал он. – Ничего ты обо мне не знаешь. Гарри улыбнулся и занял своё место, игнорируя направленные на него взгляды. Когда профессор Спраут вошла в теплицу, тишина среди студентов первого курса не на шутку её испугала. Тем не менее урок пошёл своим чередом, хотя он больше напоминал знакомство, так что никакой пользы Гарри из него не вынес. То же самое было и на следующем уроке: преподаватель знакомился с классом и объяснял, какое именно магическое искусство он преподаёт. Самым ужасным было то, что каждый профессор, читая список класса, непременно останавливался на Гарри. А вот молчаливые взгляды до смерти напуганных однокурсников были, пожалуй, даже приятны. – Ну и зачем тебе это? – вопрошал Сев с раздражением и усталостью. – Тебя и так бы обеспечили огромным вниманием. – Но совсем другим, и оно бы мне не понравилось, – огрызался Гарри. На уроках он прятался за огромным пушистым пером, игнорируя злые и нетерпеливые взгляды Гермионы и Драко. После звонка он первым вскакивал с места, стараясь избежать с ними столкновения. Он объяснит им всё, но позже и, разумеется, по отдельности. Вместо ужина Гарри пошёл в спальню, быстро написал ответ Гермионе с указанием места и времени встречи и отправился в библиотеку. Там он ещё ни разу не был, хотя много слышал про это место. Полчаса Гарри бродил мимо огромных стеллажей с необыкновенными фолиантами. Чего здесь только не было! Ценность этого места сложно было переоценить. Гарри, впрочем, не слишком зачитывался. Он хотел собраться с мыслями и проанализировать сложившуюся ситуацию. От него не укрылось, что Драко держится исключительно Гермионы, прячась и от гриффиндорцев, и от слизеринцев. Как первые, так и вторые были удивлены и недовольны. Особенно возмущался Рон Уизли – Гарри слышал несколько оскорблений, брошенных в Драко. Зато Кребб и Гойл, повсюду следовавшие за Гарри, немало радовали. Ну, не то чтобы радовали – они были неуклюжи, бездарны и тупы, однако в перспективе – весьма полезны. Только вот Гарри пока не знал, в чём заключается их полезность и как её использовать, но это было лишь вопросом времени. Как раз за этими размышлениями его и застал Драко. – Поттер! – прошипел он. – Рад наконец тебя видеть, Драко, – церемонно кивнул Гарри. – Да, поэтому ты от меня весь день бегаешь! Гарри покачал головой. Да, с выдержкой у Драко дела обстояли довольно печально. Что ж, самое то для Гриффиндора. – У меня были дела поважнее, чем разбираться с твоими истериками, – холодно отрезал Гарри, мысленно поблагодарив Сева и Тома. Малфой вспыхнул и даже замолчал от возмущения. – А теперь, – воспользовался этим Гарри, – если ты готов к конструктивной беседе, я всё тебе объясню. Он выдержал небольшую паузу и продолжил: – Как понимаешь, план не сработал – шляпа не захотела учитывать мои просьбы. Этот гнилой кусок говорящей материи отказался отправлять меня даже в Рейвенкло! К счастью, ты смог то, что не получилось у меня. Всматриваясь в недоверчивое лицо Драко, Гарри продолжил с большим нажимом: – У тебя получилось уговорить шляпу отправить тебя не в Слизерин! Я горжусь тобой. Да, тебе придётся нелегко на львином факультете, но, поверь, друг мой, это того стоит. Распределение – только начало моего грандиозного плана, в котором тебе, разумеется, отведена главная роль. Ну, после меня, – поспешно добавил Гарри. – Я всё ещё не понимаю, зачем я тебе на Гриффиндоре, – выплюнул Драко. – Ты будешь моим шпионом в логове врага! – воскликнул Гарри. – Только такой умный, расчётливый и хладнокровный волшебник, как ты, сможет втереться в доверие к нужным мне людям. Да, пока от тебя требуется только ужиться на Гриффиндоре и завести друзей, но зато потом благодаря твоим связям мы завоюем мир! Как я тебе уже говорил: главное – конспирация и притворство! Гарри осекся и подумал, что теперь-то точно переборщил, но Драко нервно облизал губы и зарделся. Он по-прежнему всем видом выражал недоверие и обиду, но заалевшие скулы и блестящие глаза выдавали его с головой. – Кстати, я заметил, ты сблизился с Грейнджер? – небрежно поинтересовался Гарри. – Да нет, я не… – Это хорошо, – кивнул Гарри, словно не слыша Драко, – я так и думал, что ты тоже её заметишь. Талантливые могущественные волшебники – настоящие волшебники – сразу бросаются в глаза, верно? Ты не мог не увидеть её ум и полезность. Молодец, нам она в будущем пригодится. Драко сделал глубокий вдох и задумчиво нахмурился. Гарри с облегчением за ним наблюдал: результат превзошёл ожидания. Но не успел он окончательно успокоиться, как Драко вскинул взгляд, в котором вновь читалась злоба и обида. – А как же мой отец? Ты бы видел письмо, которое он прислал мне утром!.. Как мне объяснить ему, что я не предавал свой род? Гарри задумчиво склонил голову набок. Разумеется, Драко нельзя было пересказывать отцу всё то, о чём они тут говорили: даже если Малфой-старший идиот, он едва ли на это купится. – Думаю, нужно пока держать в тайне твои мотивы поступления на Гриффиндор. Поверь, так будет лучше. – Но… – замялся Драко, – мой отец полезен! Он силён, у него много денег… – Нет, – твёрдо возразил Гарри. – Я знаю о твоём отце больше, чем тебе кажется, но пока о нашем секрете должны знать только мы двое. И никто больше. – Никто больше… – Всё. А теперь мне пора. – Подожди! А что… с твоей силой? Когда ты будешь учить меня? – Терпение, друг мой. Терпение – так же важно, как конспирация и притворство. Без терпения ты не сможешь стать могущественным волшебником и научиться тому, что знаю я. Так что потерпи. Для начала нужно освоиться в Хогвартсе. И, важно кивнув Драко, Гарри пошёл к выходу из библиотеки. Теперь предстояло встретиться с Грейнджер. Она уже стояла в пустом крыле второго этажа и вид, надо признать, имела весьма грозный. – Гарри Поттер, если ты сейчас же не объяснишь, что всё это значит!.. – начала она, сурово сдвинув свои густые брови. Гарри вскинул руки в шутливом защитном жесте. – Тише, привидений распугаешь! Что тут объяснять – я уговорил Малфоя попроситься в Гриффиндор, тот послушался. Там ему будет лучше, сама понимаешь. А о родителях своих тебе не стоит пока говорить потому, что он ещё не прошёл курс исправления. Это его может отпугнуть. А мне нужно, чтобы ты ему помогала. – Этому самовлюблённому, манерному, жестокому, эгоистичному, жалкому… – Да-да, – перебил её Гарри, – Малфой пока далёк от идеала. Но в этом-то и суть, Грейнджер – пока далёк. Мы с тобой сделаем его лучше, а если мы изменим к лучшему одного человека, мы изменим и весь мир! Я знаю, это сложно, но ты ведь умнее остальных; и кроме тебя… Гермиона издевательски фыркнула. – Миленькая речь. Не сомневаюсь, что твоя демагогия сработала на Малфое, но я не идиотка, на меня она не действует. Гарри вздохнул. – Ты такая зануда, Грейнджер. Отказываешься, значит? – Нет, конечно, – прищурилась Гермиона и, развернувшись, пошла к лестницам. «Что ж, – подумал Гарри. – Надо признать, я впечатлён». – Думаю, пора идти в спальню Слизерина и готовиться ко сну, – прервал его размышления Ри. Гарри хотел было возразить, но сильно помешала напавшая на него зевота. «Да, наверное, ты прав», – нехотя признал он и отправился в Слизеринскую гостиную. Перед тем, как лечь в кровать, Гарри посмотрел расписание на завтра. Первым пунктом значилась пара Гриффиндор–Слизерин. Зельеварение. * * * Светлый кабинет директора прорезала тёмная вспышка – профессор Северус Снейп нервно ходил из одного угла в другой. – Чай сегодня превосходный! – восхитился Дамблдор, ставя чашку на стол. Волнения Снейпа он, очевидно, не разделял. – Вы непременно должны попробовать, Северус. Снейп бросил на него полный раздражения взгляд. – Вы точно расслышали меня? – Да, Северус. Насколько я понял, вы немного недовольны мальчиком. – Немного? – взорвался Снейп. – Зельеварения у первокурсников ещё не было, но всё очевидно уже сейчас. Самовлюблённый, жадный до внимания, эгоистичный, безумный!.. – Ну-ну, думаю, вы слегка преувеличиваете, – улыбнулся Дамблдор. – Всё не так уж плохо. – Не так уж плохо? – захрипел Снейп. – Он распускает слухи о том, что он новый тёмный лорд! Пытается собрать армию, чтобы завоевать мир! Каким-то образом затащил Малфоя на Гриффиндор! Вы знаете, сколько писем мне отправил Люциус? – Я думаю, у Гарри просто нестандартное чувство юмора. Не вижу пока причин для волнения. Снейп остановился. – Он на Слизерине, Альбус. Профессор Дамблдор поднял голову. Голубые глаза за стеклами очков в мгновение утратили шутливость и посерьезнели. – Да, мы это уже обсуждали. Если помните, я и раньше считал такой исход весьма вероятным. Снейп тяжело вздохнул и несколько минут рассматривал чистящего перья Фоукса. – Что, чёрт возьми, всё это значит? – наконец произнёс он, не сумев ничего сделать с беспомощностью своего тона. – Полагаю, что нас ждёт интересный год, – улыбнулся Дамблдор, и глаза его вновь лукаво заблестели.