Дом Солнца

Гордость, рассудок, здравый смысл — всё отступило над неудержимым натиском желания. Это как голод, жажда — только сильнее. Шен не задумывался, как он сейчас выглядит, не думал он и о том, чтобы сохранить достоинство и не выглядеть жалким. Сейчас он и был жалкой течной сучкой, готовой умоляюще вилять хвостом перед каждым, кто теоретически может ее трахнуть. Но никто не спешил, и это сводило с ума, дробило сознание и разрывало изнутри. Шен ненавидел Аргона. Его насмешки, его ухмылку, его хитроумные издевательства, унижения, которым тот его подвергал. Он ненавидел, когда Аргон насиловал его как бы нехотя, свысока, будто делая для него одолжение, можно было подумать, что Шен сам просил Хозяина об этом, и тот, так и быть, соглашался. Но больше всего Шен ненавидел, когда Аргон унижал его на людях. Тогда не оставалось никакой возможности сохранить достоинство: когда на тебя смотрят люди, смеются и дают советы, чувствуешь себя совершенно, ОКОНЧАТЕЛЬНО раздавленным. Шен ненавидел Аргона. Но сейчас Шен льнул к нему почти по собственной воле. Сидя у его ног, он приник к ноге Хозяина и положил голову ему на колени. Теперь мускусный запах мускулистого тела казался ему самым желанным на этом свете. Аргон усмехнулся, не отрываясь от партии, и потрепал раба по голове, как собаку. — Что это с ним? Разве он был таким ласковым? — Правильное воспитание творит чудеса. Шен не помнил, сколько просидел так. Не помнил он и как Аргон гладил его по щеке, а Шен жадно ловил губами его пальцы, как умирающий от жажды ловит струйку воды. Затем что-то случилось и Элассан поднялся, повелительно глядя на него, а Аргон оттолкнул раба от себя. Шен не удержался и упал, вопросительно глядя снизу вверх. Неужели Хозяин его проиграл и ставкой был раб? — Хм, приступим. Корс, — тот встрепенулся, — ты давно получал удовольствие? — Давно, Хозяин, — прошептал тот, склонив курчавую голову. Неужели?.. — Возьми его. Ты можешь это сделать. — Да, Хозяин. "Взять? Но он же мой друг. Он ухаживал за мной, когда я болел, навещал в лазарете, когда Элассан порвал меня, слушал мои бредни и мы вместе мечтали, что будем делать, если сбежим отсюда. Шен?.." — Ну? Бери его. Приказы хозяина не обсуждаются. Они подлежат выполнению. Когда Корс навис над ним, Шен еще ничего не понимал. Он был слишком сосредоточен на борьбе с самим собой, так что пропускал события внешнего мира мимо сознания. Когда Корс положил ладони ему на грудь и надавил, Шен все еще не понимал. Но лишь когда друг лег на него и уткнулся в его шею, вдыхая запах его кожи, Шен начал осознавать. Было чувство неправильности и субординации: ладно хозяева, они имеют на него право, но такой же раб? К тому же, кажется, чуть младше. Его друг! Корс прижал свои бедра к его и волна желания захлестнула Шена. Больше он не мог ни о чем думать. Он вцепился в лежащего на нем человека и стал тереться о него изнывающим членом, моля об избавлении. — Нет, — раздался резкий голос Элассана. — В рот. И не трогай его. "Они хотят мучить Шена и смеяться над ним. Но почему я так завожусь от происходящего?" Корс сдвинулся выше так, что его бедра нависли над головой Шена. Тот понял и потянулся к нему. Сам. Это будто снимало вину с Корса. Или нет, если учесть, что сейчас он мало что вообще соображает? Это состояние Корс знал не понаслышке, Элассан тоже порой пичкал раба отваром, когда становилось скучно. Вспухшие воспаленные губы, горячий рот Шена, быстрый язык, и вот Корс перестал думать о чем бы то ни было, полностью сосредоточившись на процессе. Кончил он ожидаемо быстро, уже не нежничая, вбив член глубоко в горло Шену. Уже после, анализируя произошедшее, Корсу показалось, что в тот момент в глазах друга мелькнуло осуждение. — Разреши, я внесу свою лепту, — Аргон склонился над распластанным и дрожащим Шеном, достал из кармана маленькую баночку, обмакнул в нее пальцы и мазнул Шену по соскам и головке члена, не пропустив уздечку. Шен выгнулся и отчаянно взвыл, скребя ногтями пол от невозможности нарушить запрет и прикоснуться к себе, чтобы стереть это жгущее огненное с себя, и будто умоляя, чтобы кто-нибудь пришел на помощь. Хоть кто-нибудь. Помогите… Но вокруг стояли люди и смеялись, глядя на представление. — Что ты сделал, Аргон? — Да ерунда, этот слабак просто не умеет терпеть. Не каленое железо, не злая стрела и даже не ятаган противника. Всего лишь жгучий перец. Вокруг одобрительно закивали. Шен медленно перевернулся на живот и попытался подняться. Кажется, первая волна безумия отхлынула и он начал соображать. Но Элассан толкнул его ногой обратно на пол и щелкнул пальцами: — А теперь я познакомлю вас со своим новым приобретением. Воины расступились, рабы, сидящие у их ног, поспешно отползли в сторону, и к Элассану вразвалку приблизился высокий и очень крупный парень, смуглый и с множеством косичек на голове. Пленник какой-то далекой страны. Но к этому пленнику победители относились с уважением. — Ты можешь взять его, — разрешил ему Элассан, главный заводила этого вечера, кивнув на лежащего парня. "Это безумие. Безумие" — шептал себе под нос Корс, отползая подальше от разыгрывающегося на празднике представления. Когда уроженец далеких земель сорвал с себя повязку, народ в зале одобрительно взвыл и заулюлюкал. Достоинство этого парня внушало уважение каждому присутствующему в этом зале. Оно было воистину потрясающе. Шен не бежал. Он не боялся, когда к нему приблизился этот громила, не боялся он и тогда, когда громила снял с себя повязку. Шен смотрел немного сквозь людей с доверчивой улыбкой, словно веря, что ему никто не причинит вреда, наоборот, все эти люди собрались здесь для того, чтобы поддержать его и приободрить. Все здесь друзья, и этот хороший господин тоже. Увы. Прежде, чем вторгнуться в Шена, гигант зажал ему рот. А потом вошел одним рывком. Толпа заулюлюкала, заглушая крик Шена. Они смеялись и делали ставки, сколько он продержится прежде, чем потеряет сознание. Аргон не принимал в этом участие. Он стоял в стороне, хмурился и поглядывал на Элассана, но не мог ничего сделать. Ведь он честно проиграл. "Зачем, зачем вы это делаете? Сначала опоили, заставили сгорать от желания и, преступая через свое достоинство, вымаливать ласку у того, кто бьет и унижает. Затем заставили ублажать своего единственного друга. Затем намазали чувствительные места красным перцем, чтобы жгло, зная, что он не может смыть и вынужден будет мучиться не только от желания, но и от новой напасти. Ну и, наконец, сейчас, в этот самый момент, его рвет огромный южанин, а вы внимательно наблюдаете. И почему я тоже смотрю? Почему я не могу отвернуться?" — спрашивал себя Корс и не находил ответа. Шен не пытался уклониться — из этих лап вырваться невозможно. Южанин вошел во вкус и начал вбиваться в него все более резко. Парень мотался в его руках беспомощной куклой и уже не кричал. Он больше не пытался найти спасения. Он смирился и просто терпел. Рука южанина внезапно сжалась на соске Шена и сильно оттянула тот вниз. Шен всхлипнул очень по-детски и опустил голову. Волосы упали на лицо, скрыв его от окружающих. Через пару минут южанин наконец кончил, и вконец замученный Шен, оставшись без опоры, рухнул на каменный пол и больше не шевелился. — Ты доволен? — Аргон подошел к Элассану. — Это ты должен быть доволен. После этого он точно сломается. — Я не прошу у тебя совета, как воспитывать свою игрушку, — рявкнул Аргон и направился к Шену. Тот лежал сломанной куклой, его плечи мелко подрагивали, кажется, он плакал. Но член, не получивший разрядки, неутомимо стоял, ведь действие эликсира не кончается так рано. Он все еще безумно хочет секса, но больше куражиться над ним Аргон не позволит. Это его, только его игрушка. Абсолютно молча Аргон поднял Шена на руки и понес к себе. Люди вокруг замолчали. Такое они видели впервые.