Свет горизонта

— Слышали? Впереди какой-то грохот! — произнес Асума, переглядываясь с Какаши и Обито. Итачи, ведущий поисковый отряд вперед, не оборачиваясь, ответил: — Похоже, это упало дерево. Они неслись по ветвям высоких деревьев, прочесывая территорию леса. Где-то в этой стороне должны были находиться Наруто и Саске. Кибу с Ино на руках шиноби встретили еще в деревне, когда решили отправиться на поиски четверки храбрых генинов. Инузука сообщил, что Саске устроил погоню за человеком в плаще Акацуки, а Наруто следует за ним, пытаясь остановить. Для Итачи полученной информации было достаточно, чтобы понять, кого преследовал младший брат. Сейчас все мысли были лишь об одном: лишь бы Саске был жив. Внезапно шиноби остановились, приземлившись на одну и ту же ветку, отчего та громко затрещала, но выдержала груз. Их взору предстала ужасающая картина: бурелом из нескольких десятков поваленных деревьев, которые буквально превратились в угли. Из земли торчало несколько накренившихся стволов, из которых торчали сюрикены. На стволах остались и следы ближнего боя в виде продолговатых порезов, которые могло оставить только лезвие куная. Ветер просвистел над лесом и, устремившись вниз, поднял невероятно большое облако пепла. Снизу еще шел дым, от тлеющих на земле углей исходил жар. Шиноби потрясенно рассматривали огромное кострище с торчащими поломленными стволами деревьев и огромными ветками. — Значит, он использовал ту технику... — прошептал Обито, разглядывая место схватки сквозь очки с оранжевым стеклом. Итачи догадался, о какой технике идет речь, поэтому без промедления продолжил путь, преодолев расстояние до противоположного дерева в двадцати метрах впереди в один прыжок. Асума, Какаши и Обито последовали за ним, еще раз переглянувшись. Спустя минут десять отряд шиноби находился уже в нескольких километрах от последней остановки. Их ориентирами были следы огненных техник, которыми, видимо, Шисуи и Саске обстреливали друг друга, перемещаясь по лесу. Вдруг вдалеке раздался оглушительный грохот. Земля содрогнулась, все четверо одновременно почувствовали страшный выброс чакры, и, не раздумывая, метнулись вперед. В руках Итачи и Обито появились кунаи, Асума сжал в руках ножи, засветившиеся синим сиянием, а Какаши потянулся за покоившимся в ножнах за спиной мечом Белого Клыка. Солнце взошло, окончательно прогнав ночь. Коноха купалась в ярких теплых лучах света. Хоть ночь выдалась неспокойная, каждый радовался новому дню, даже шиноби, которым перевязывали раны в больнице, с улыбками смотрели в окно, ведь до них дошли сведения, что Акацуки отступили. — Шизуне-сан, спасибо, но есть и те, кто нуждается в медицинской помощи гораздо больше меня, — произнес шиноби с пышной шевелюрой белых как снег волос. Он лежал на больничной койке, укрытый легким одеялом. Палата была маленькая, но комфортная. Белые стены, стоящая поперек комнаты единственная кровать, маленький шкафчик в углу, большое окно с бежевыми волнуемыми ветром занавесками. Сейчас вся одежда парня находилась в шкафчике, на который он бросал периодически быстрые взгляды. Голову его держала девушка приятной внешности в черном кимоно, которое вовсе не соответствовало обычной форме здешних медиков. Она была стройная, среднего роста. Темные волосы ее были стрижены под каре, сочетались с блестящими черными глазами. Руки ее светились зеленым — это была одна из многочисленных медицинских техник, что девушка успела сегодня использовать. Мидзуки иногда вздрагивал и морщился, видимо, испытывая не очень приятные ощущения. На лице выступали капельки пота. — Как скажешь, Мидзуки, — кивнула Шизуне, отрывая руки, мерцающие зеленым светом, от головы чунина. Тот сразу почувствовал облегчение. — А теперь я должен идти. Лучше окажите помощь всем, кому она требуется, — сообщил он, приседая на больничной койке и протягивая руку к огромному сюрикену, прислоненному к стене прямо у кровати : с оружием шиноби ни в какую не хотел расставаться. Однако Мидзуки не успел до него дотянуться. — Даже не вздумай! — остановила его девушка, — ты еще не оправился от техники Шисуи. — Но сердце бьется нормально, да и зрение потихоньку возвращается, — ответствовал беловолосый ниндзя с возмущенными нотками в голосе, — я не могу просиживать тут, пока мои друзья в опасности. — Кстати об этом, АНБУ сообщили, что Акацуки покинули нашу территорию, и теперь деревне ничего не угрожает, — сообщила девушка, и больной сразу успокоился, облегченно опустившись на койку, — а ты должен лежать. Мы ничего не знаем о технике Шисуи Учихи, поэтому могут проявиться еще какие-то побочные эффекты. — Но я должен найти Наруто и остальных, чтобы убедиться, что ... — пролепетал Мидзуки. — Мидзуки, они уже не твои ученики. Сколько недель прошло. Они уже генины, Академия осталась для них в прошлом. К тому же, многие из них уже здесь, — возразила медик, бросив грозный взгляд на шиноби. — А Наруто? — Кто? Узумаки? Нет, его я давно не видела, — безразлично ответила Шизуне, — командир АНБУ предупредил меня о том, что сейчас ведутся поиски Наруто Узумаки и Саске Учихи. Я уверена, если с ними что-то не так, их сразу доставят сюда. Мидзуки задумчиво посмотрел в потолок. — Хорошо, Шизуне-сан. Спасибо большое. Цунаде-сан гордилась бы вами, — кивнул он. Девушка печально улыбнулась при упоминании о своей наставнице. — Цунаде... Сейчас бы ее помощь была как раз кстати... — пробормотала она, погрузившись в далекие воспоминания. — Это точно. Я плохо помню ее, ведь когда ее не стало, я был беззаботным мальчишкой, — улыбнулся он. — Я тоже была молода, но ее образ вечно хранится в моей памяти, — произнесла девушка, — Ну что ж, поправляйся. Тебе лучше полежать денек, а лучше два. Она повернулась к выходу из палаты, но у самой двери остановилась. — Узумаки... почему ты так беспокоишься за него? — спросила девушка, не оборачиваясь. — Я не знаю, — вздохнул беловолосый парень, — Вся деревня отвернулась от него. А ведь он ни в чем не виноват... Он чем-то похож на меня, хотя больше на Ируку в молодости. Такой же веселый и... Он остановился, вспомнив о погибшем этой ночью товарище. — Мне жаль, что Ирука погиб, Мидзуки. Даже Цунаде-сама бы ничего не смогла сделать, будь она здесь. Парень продолжил смотреть в потолок пустыми глазами, на лице его застыла натянутая улыбка. — Вас ждут больные, Шизуне-сан, — напомнил он. Девушка кивнула и, бросив на шиноби последний взгляд, покинула палату. Мидзуки еще долго немигающим взором буравил потолок, а потом повернулся на бок и устремил взгляд на плывущие по небу облака, виднеющиеся в оконной раме. Деревья, выстроившиеся в ряд, находясь более чем в пятидесяти метрах от Наруто, содрогнулись от бешеного потока чакры. Над поляной раздался оглушительный рев. Глаза Наруто расширились, он почувствовал, как выросли его клыки, а ногти превратились в острые и длинные когти. Узумаки не надо было смотреть на отражение в кратере с водой, чтобы понять, что он теряет человеческие черты лица. Он смотрел на мир сквозь фиолетовую завесу. Наруто был окутан покровом Биджу необычного цвета. Это был не огненно-рыжий покров, как у всех джинчурики, в чем он успел убедиться во время сражения с ними на Четвертой Мировой войне шиноби, а тускло-фиолетовый, впрочем, Узумаки был занят сейчас другими делами — сопротивлением воле Девятихвостого Волка, желающего заполучить его тело. Он ощутил текущую по каналам чакры обжигающую энергию — это была Инь чакра Кьюби. Фиолетовое сияние, окутавшее Узумаки, становилось все интенсивнее и интенсивнее, все больше сливаясь с телом. Наруто понял, что уже стоит на четвереньках, а губы изогнуты в хищной усмешке. Наруто бросил взгляд на валяющегося невдалеке Саске, который, слабо приоткрыв глаза, смотрел на Узумаки, не в силах пошевелиться. Шаг за шагом Наруто медленно двинулся к Учихе. В сознании раздавался торжествующий смех Темного Кьюби, который вновь вкусил власть и свободу. — Я выполнил свою часть уговора, ты получил чакру Ветра. А теперь изволь уступить мне тело, — донесся его голос из клетки. — Нет... Я не пущу тебя! — прошептал Наруто, попытавшись остановиться. Саске лежал и смотрел на приближающегося блондина, пылающего фиолетовым сиянием, от которого хотелось щуриться. На его лице не было никаких эмоций: ни ужаса, ни удивления. Видимо, Учиха настолько устал, что не мог даже думать, а просто наблюдал, не осмысливая происходящее, как маленький ребенок пролистывает книги, интересуясь лишь картинками и не обращая внимания на текст, которого не понимает. Наруто тем временем преобразился еще больше. У него начал расти третий хвост. Очертания губ и глаз стали заметнее, потому что приняли черный цвет. Лицо стало бледным, под ним показались синие вены, видные прямо под кожей. Если бы Узумаки увидел сейчас себя со стороны, то наверняка бы не устоял на месте. — Ты слишком ослабел. Я все равно получу свободу, а когда моя Ян Чакра пробудится в этом пареньке, ты увидишь мое возрождение, — захохотал Кьюби, захлебываясь яростью, которая бурлила вместе с чакрой, забранной у Саске, — я снова разозлю его, так что все твои усилия были напрасны. Наруто почувствовал злость на все, что его окружало. Он сам медленно погружался в болото ярости. Он ненавидел Кьюби, который хоть был не тем Девятихвостым, которого Наруто знал прежде, но как и раньше использовал Узумаки как игрушку, управляя им. Он был зол на Саске, который отправил его в этот мир, где не было никакой гармонии и порядка, а теперь его копия лежит как бревно и не может пошевелиться, зол на друзей, которые оказались слабы и не смогли дойти с ним до самого конца, зол на Какаши-сансея и Асуму-сенсея, оставшихся позади. Его злоба была направлена на весь мир. Наруто был готов его уничтожить, лишь бы утолить сейчас свою жажду крови и разрушения. Наруто услышал, как кто-то закричал, а потом понял, что кричит сам. Он слышал этот звук со стороны, потому что потерял контроль над телом. Теперь телом Узумаки властвовал Кьюби. Необычный фиолетовый покров начал объединяться с телом, и Наруто почувствовал жуткую боль. Это было, пожалуй, единственное, что он чувствовал помимо ярости и досады, находясь в неволе. Процесс превращения в маленькую копию Девятихвостого начался, и Узумаки стал принимать новый облик, покрываясь фиолетовой мерцающей чакрой прямо поверх кожи. С него по кусочкам стала слезать кожа, обнажавшая мясо, которое сразу же прижигала демоническая чакра, а потом ложилась прямо на плоть толстым слоем. Генин, используя свои лапы, сорвал с себя куртку, которая и так превратилась в тряпье, оставив на груди несколько порезов от резкого движения когтистой лапой. На лице Саске застыл ужас, когда он увидел, что голова Наруто уже покрыта непроницаемой фиолетовой чакрой, сползающей все ниже и ниже, покрывающей испещренный виднеющимися кровяными сосудами торс, затем и ноги. Когда оранжевые штаны Наруто скрылись под фиолетовой чакрой, и весь он превратился в страшную тварь, излучающую поистине ужасную чакру, за его спиной уже развевалось на ветру ровно четыре хвоста. Глаза Узумаки превратились в два больших белых круга, не имеющие ни зрачка, ни радужки. Учиха понял, что Наруто больше не владеет собой и попытался нащупать ослабевшей рукой рукоять катаны, но потом понял, что она слишком далеко. Он хотел встать или хотя бы оползти, но тело ослабело после первого в жизни превращения джинчурики в форму с пятью хвостами. Его лицо тоже пострадало от пагубного воздействия чакры Ян Кьюби, но уже начало заживать, обрастая новой молодой кожей, которая покрыла ладони, которыми он сейчас упирался в землю, перевалившись на живот. В один прыжок Наруто оказался прямо перед Саске, и, стоя на четырех конечностях, выдохнул в него горячую струю воздуха, от которой Саске бросило в жар. Фиолетовый демон разинул пасть, будто собирался выстрелить в Саске в упор своей чакрой. Саске испугался, что мини-Кьюби откусит ему голову и, попытался подняться, пересилив себя. Однако все, чего ему удалось достичь — это перевалиться обратно на спину, встретившись с демоном лицом к лицу. Их разделяло не более полуметра. От чакры, которую излучал Наруто, земля не просто трескалась, но и тлела, подобно углям. Сам Учиха чувствовал жар бездны. Хоть для брюнета последние пара часов навсегда исчезли из памяти, он ощущал частичку этого демона и внутри себя и догадывался, что происходит. Он на интуитивном уровне догадывался, что ему ни в коем случае нельзя находиться так близко к Наруто в этом состоянии, а тем более прикасаться. И вот когда Узумаки еще шире распахнул пасть, откуда бил белый яркий свет, и Саске попрощался с жизнью, случилось непредвиденное никем. — Стихия Дерева: Высвобождение древесной лозы, — донесся чей-то голос, и Саске успел только увидеть перед своим лицом мелькнувшую тень с занесенной для удара рукой. Рука шиноби начала издавать треск, как будто где-то падало дерево, ломая ветви соседних деревьев, потом стала менять форму, вытягиваясь и утолщаясь. На ней стали появляться неровности, бугры, и в итоге она приняла форму нескольких сплетенных между собой четырехгранных бревен. Шиноби, заслонивший собой Саске, выставил руку перед собой, и она в момент вытянулась, врезавшись Наруто в грудь. Пока рука вытягивалась, в ушах Саске слышался тот же треск. Узумаки отлетел на порядочное расстояние, с грохотом врезавшись в землю. Если бы не покров, то деревянные бревна, ударившие прямо в грудь, сломали бы ему все ребра. Демон, не ожидающий подобного исхода, поднялся и недобро уставился на нового персонажа, пытаясь разглядеть его в поднявшейся туче пыли. Однако это было бесполезно. Тогда он разинул пасть и, не церемонясь, выстрелил сосредоточенным лучом своей чакры, целясь в то место, где только что были Саске и незваный гость. Облако из пыли рассеялось, и взгляду джинчурики предстал купол из толстых четырехгранных досок, растущих прямо из земли и соединяющихся между собой вверху, тем самым образуя полусферу, накрывшую как Саске, так и его защитника. — Стихия Дерева: Снаряд древесной стены, — это услышал Саске. Наруто название техники было совершенно безразличным. Внезапно доски стали разъединяться, уходя обратно под землю. Пока джинчурики отвлекся, таинственный шиноби сложил еще около пяти быстрых печатей, произнося: — Стихия Дерева: Техника древесного захвата. Он приложил руку к земле, и в следующий миг Наруто плотно опутали несколько толстых эластичных бревен, появившихся из земли, извивающихся так, как пожелает хозяин. Деревянные оковы скрутили Наруто, крепко сжав его лапы и обвив шею, зато оставив свободной грудь. Джинчурики попытался вырваться, но не смог. Когда-то давным-давно во время миссии захвата Орочимару в похожую технику его поймал Ямато, однако находясь в форме четырех хвостов Курамы Наруто смог частично сломать оковы и немного не успел с освобождением, ведь за это время Ямато смог провести обряд очищения. На этот раз джинчурики, хоть он и был ощутимо сильнее, выбраться не удалось. По сковавшим его деревянным доскам не прошла даже трещина. Шиноби мгновенно оказался прямо перед связанным древесной техникой Наруто. Он быстро приложил ладонь к груди Узумаки, затем отскочил. Его ладонь и джинчурики соединяла толстая нить чакры. Из земли вырвалось около двух или даже трех огромных деревянных столбов с металлическими шипами со внутренней стороны. Они кругом сомкнулись вокруг Наруто, чтобы, если он вырвется из деревянных оков, послужить ему препятствием. На груди джинчурики появилось канджи, такая же печать была на руке автора техники. Столбы начали поглощать чакру Кьюби, а Наруто стал обретать свой нормальный облик. — Особая печать: Подчинение закрытой ладони! — промолвил шиноби, а потом, когда нить между ним и джинчурики с темным символом на ладони исчезли, а Наруто принял естественный облик, добавил, — Освобождение. Столбы один за другим начали уходить обратно под землю, потом исчезли деревянные путы, опоясывающие Наруто. Узумаки упал на колени, хватая ртом воздух. Он все еще не мог прийти в себя после произошедшего. Все для него было как в тумане. Взгляд Узумаки уперся в чьи-то ноги. Он медленно поднял взгляд, прищуриваясь, стараясь рассмотреть своего спасителя. Из-за спины шиноби выглядывало солнце, бросающее яркие лучи прямо в глаза Наруто, мешая ему вновь увидеть мир четким и не расплывчатым. Когда Наруто, наконец, смог увидеть целостную картину мира, то застыл. Судьба приготовила ему новый сюрприз. Перед ним стоял высокий широкоплечий мужчина с длинными темно-коричневыми волосами, доходящими до плеч. Красивые, ровные, почти безупречные знакомые Наруто черты лица, добрые карие глаза, заглядывающие в душу. Этого лица не мог не знать ни один житель Конохи в прошлой жизни Наруто, однако теперь личность этого человека растворилась в прошлом, оставшись тайной для основного населения. Лицо принадлежало Хашираме Сенджу, который нынче был известен, как один из основателей Конохи и человек, с которым лично дрался за титул Первого Хокаге Учиха Мадара. На лбу мужчины была повязка с обозначением символа Конохи. — Первый… — тихо прошептал Узумаки, пожирая взглядом стоящего перед ним шиноби. Благо, сам спаситель этого не слышал. Он так же внимательно смотрел на Наруто, вглядывался в него, будто наблюдая за чем-то необычным. Наруто был готов поклясться, что перед ним стоял сейчас тот, чье лицо было первым в ряду каменных изображений Хокаге на скале в родной Конохе Наруто. Если бы он не видел фотографию этого человека на стене в кабинете Хокаге, когда на посту Третьего был старик Сарутоби, то не догадался бы, что перед ним стоит не древний шиноби, а другой человек, имеющий и свои отличия. У человека, стоящего перед ним, был другой оттенок цвета волос, а так же отсутствовали маленькие морщины, идущие от переносицы под глазами. Но сходство было поразительным. Копия Хаширамы была облачена в темные штаны шиноби и водолазку, поверх которых были одеты легкие доспехи темно-зеленого цвета, напоминающие по своей конструкции жилет шиноби, который носило большинство ниндзя Конохи после получения звания чунина. — Вы – Хаширама Сенджу? – пролепетал он, словно маленький ребенок, увидевший нечто невообразимо удивительное. Шиноби улыбнулся. — Мое имя — Наваки Сенджу, Хаширама – мой дед. Признаюсь, мне часто говорят, что я похож на него, — ответил он. Голос его был ни мягкий, ни твердый, ни громкий, ни тихий. Он протянул Наруто руку, помогая встать. Тот с благоговением принял помощь. — Ты – Узумаки Наруто, если не ошибаюсь, — уточнил потомок величайшего из Сенджу. Наруто кивнул, продолжая наблюдать за облаченным в доспехи ниндзя. — Испугал же ты меня, парень. Такой чакры я не чувствовал еще никогда, — признался Наваки, — мне и раньше приходилось усмирять джинчурики, но твоя чакра просто невообразимо мощная и темная. Узумаки ошарашено посмотрел на мужчину, оценивающе пройдясь по нему взглядом. Он с самого начала понял, что произошло и кто является его спасителем, но представить это на деле было сложно. — Так это вы меня спасли, — произнес Наруто, по кусочкам восстанавливая цепь недавних событий. — Верно, — кивнул тот, — я владею стихией Дерева и особой техникой подчинения, которой пользовался до меня мой дед. Наруто кивнул, переваривая информацию. Он знал, что это была за техника. Наверняка, это была усиленная версия техники закрытой ладони капитана Ямато. — И вы смогли провести очищение без амулета… — прошептал Наруто. Он осознал, что в человеке, стоящем напротив, бурлит очень мощная чакра, которой, наверно, обладал и Хаширама, которого Наруто знал прежде как Первого Хокаге. — Что, прости? — Амулет… Уже было такое, что демон, заточенный во мне пытался вырваться. Тогда мне смог помочь человек с искусственно приобретенным геномом стихии Дерева. Но ему требовался амулет, содержащий чакру вашего предка, чтобы подчинить Кьюби, — быстро нашелся Наруто, — Амулет должен был быть на мне, и очищение проходило не так легко. — А… Ты имеешь в виду этот? – ничуть не удивился собеседник, доставая из под доспехов амулет в виде синего кристалла, который некогда принадлежал Хашираме, — Да, есть такой способ. Мне, как ты заметил, ничего такого для техники не требуется. Узумаки заворожено глядел на висящий на шее Наваки кулон Первого, который когда-то Наруто носил и сам. — Говоришь, уже превращался? Теперь понятно, почему ты в сознании, — вспомнил Сенджу, — а вот твой друг тяжело пережил первую трансформацию. Да и ты его здорово потрепал. — Саске?! Где он? – подскочил Наруто. Брюнет лежал на земле, закрыв глаза. Дыхание его было ровным, но тот потерял сознание от бессилия. Как только Узумаки присел для того, чтобы проверить состояние товарища, из леса выскочили Какаши, Итачи, Обито и Асума, готовые к бою. Увидев Наваки, они опустили оружие, поняв, что опасность миновала. — Надо поспешить в резиденцию Хокаге. Нужно как можно скорее доложить Данзо-сама о ситуации, — произнес Итачи, аккуратно взваливший Саске на плечо, на полпути в Коноху. — Кстати об этом... Боюсь, докладывать некому, — пробормотал Наруто, понимая, что нужно рассказать джонинам о случившемся.