190 футов под землёй

Когда Джон, развернувшись ровно на сто восемьдесят градусов, быстро зашагал в ту сторону, откуда их небольшая группа вернулась еще несколько минут назад, инспектор Лестрад не высказал ни единого возражения. В конце концов, в словах Джона была определенная логика — Шерлок уже успел несколько раз продемонстрировать степень своей привязанности к отставному военному доктору, коего считал лучшим другом. Не возникало ни малейшего сомнения в том, что при данном стечении обстоятельств он отправится к нему на выручку. И одному только Богу известно, чем все это может закончиться. Джон шагал быстро, уверенно, не оглядываясь назад и не уточняя направление, словно бы карта туннелей успела врезаться в его память, отпечататься на оборотной стороне век. Наверное, тут нечему было удивляться — бывший солдат, который несколько лет провел в Афганистане, а в последние годы был вынужден всюду следовать за своим стремительным спутником, он оказался просто обязан научиться быстро запоминать направление и с легкостью замечать знакомые ориентиры. Особенно в тех ситуациях, когда этому самому спутнику начинала угрожать смертельная опасность. Примерно за дюжину ярдов до поворота к тупиковому туннелю, в котором находился злополучный вагон, Джон резко снизил скорость передвижения и начал ступать абсолютно бесшумно. Время от времени он останавливался, чтобы прислушаться, затаив дыхание. Грегу, следовавшему за ним буквально в нескольких шагах, приходилось послушно замирать рядом. Донован и Куинн держались чуть поодаль, взяв на себя задачу по прикрытию, — в конце концов, никто не знал, с какой стороны мог появиться убийца, и на всякий случай стоило оставаться настороже. Именно по этой же причине сержанта Уолша отправили на поверхность — вызывать дополнительное подкрепление и медиков. В том, что последние могут понадобиться, сомнений уже не возникало ни у кого — инструменты в вагончике, где обосновался убийца, говорили сами за себя. — Все. Здесь останавливаемся. — Джон шептал едва ли не на грани слуха, но сейчас, в этот момент, ему самому показалось, что его голос прозвучал очень громко. — Думаю, я что-то слышал только что. Туннель, наконец, повернул, и злополучный старый вагон, в котором доктора держали в плену, оказался теперь в зоне прямой видимости. Почти сразу Грег заметил значительное отличие: в этот раз дверь была плотно затворена, так, что ни единого лучика света не пробивалось из-под нее. Зато сейчас стали сильнее заметны плохо закрытые окна — инспектор вспомнил, что внутри вагона они были заклеены большими листами картона, — и через щели в туннель просачивались тонкие полоски света, разгоняя чернильную темноту. — Я ничего не слышу. — Грег склонился к самому уху Джона. — Ты уверен, что тебе не показалось? Может, это были путевые обходчики, проверяющие соседнюю ветку? В ответ на это друг только сердито сверкнул глазами, после чего почти сразу же закрыл рот инспектора своей теплой мозолистой ладонью. Тот попробовал было возмутиться, но осекся, услышав чей-то голос, совершенно точно звучавший из-за плотно захлопнутой двери вагона. Слов было не разобрать, но у Грега создалось четкое впечатление, что говорил кто-то один — неторопливо, размеренно, словно рассказывая какую-то длинную интересную историю. И, судя по тембру голоса, там совершенно определенно был мужчина. Послышался звякающий звук, как если бы говоривший положил нож на металлическую поверхность, однако при этом продолжил спокойно вещать, не прерываясь ни на минуту. Его бормотание все больше и больше напоминало Грегу работающее радио или небольшой телевизор, но он точно помнил, что ни того, ни другого им замечено не было, когда он вызволял Джона из плена. Послышался грохот — человек внутри вагона явно отшвырнул что-то в сторону, и это что-то с шумом прокатилось по полу. Резкий звук заставил Джона ощутимо вздрогнуть, так, что заметил даже инспектор. Он понимал, что медлить больше нельзя, и обернулся к Грегу, чтобы в двух словах обсудить план дальнейших действий, когда густую и вязкую тишину вокруг них вдруг прорезал громкий крик, полный нечеловеческой боли. Этот голос, даже искаженный сильнейшим страданием, нельзя было ни с кем спутать. И тогда Джон побежал. * * * Первым, что увидел Джон, когда ворвался в злополучный вагон, был мужчина с пилой по металлу в руках, склонившийся над распростертым на столе Шерлоком. Убийца обернулся на звук распахнувшейся двери — а в том, что именно он являлся убийцей, которого они искали, не возникло ни малейших сомнений, — продолжая крепко сжимать инструмент, с которого, слово в замедленной киносъемке, начали стекать тяжелые капли крови. Крови Шерлока. При виде ярко-красных звездочек, расползавшихся по грязному затоптанному полу, но больше всего — из-за бессознательного друга, распластанного на разделочном столе убийцы, взор Джона в одно мгновение заволокла пелена ярости. Лукас даже не успел среагировать. Он сумел только сделать шаг в сторону, туда, где на полу лежал отброшенный им нож. В доли секунды преодолев разделявшее их расстояние, Джон с силой ударил мужчину куском металлической трубы, которую еще несколько часов назад подобрал здесь же, в вагоне. Когда Лукас упал, выронив из рук злополучную пилу, он попытался отползти в сторону, чтобы избежать очередного удара. — Стой, мразь. В этот раз Джон уже позвонил себе прицелиться, прежде чем замахнуться снова. Он бил наотмашь. Острый конец трубы пришелся аккурат в челюсть, рассекая кожу на подбородке до самой кости. Голова Лукаса от удара дернулась назад, с силой впечатавшись в пол затылком, после чего тот дрогнул еще раз и затих. Все это заняло не более одной минуты, поэтому Грег, влетевший в вагончик несколько секунд спустя, уже увидел только распростертое тело Лукаса и Джона, который, тяжело дыша, замер над ним со злополучной трубой в руках. Услышав движение за своей спиной, доктор вздрогнул, словно выходя из транса, и перевел свой взгляд на лежащего без сознания детектива. — Шерлок! Труба отлетела в сторону и со звоном покатилась по грязному полу. Джон подскочил к Шерлоку и прижал пальцы к пульсовой точке на его шее. Почти сразу же тревога на его лице сменилась облегчением — он судорожно выдохнул и, обернувшись на стоявшего чуть позади Грега, криво улыбнулся. — Жив, просто без сознания. Донован и Куинн влетели в вагончик, где тут же чуть не запнулись о распростертое на полу тело, — Салли успела схватить коллегу за куртку, чтобы помочь ему избежать падения. Грег одним только взглядом отослал их наружу, жестом показывая, что нужно позвонить и поторопить с подкреплением. Ситуация была весьма деликатная, и он не хотел, чтобы эти двое присутствовали здесь в тот момент, когда Шерлок очнется. — А что с этим? — когда Салли и сержант Куинн ушли, инспектор присел на корточки рядом с Лукасом, одновременно с этим вытаскивая наручники из кармана куртки. — Тоже без сознания. Я немного перестарался, извини. У меня просто пелена перед глазами кровавая встала, когда я увидел этого ублюдка с пилой в руках над Шерлоком, — Джон подобрал с пола нож и разрезал ремни, которыми были зафиксированы руки детектива. — Будь моя воля, я бы ему сам руки-ноги отпилил. Без наркоза. Грег ухмыльнулся, застегивая наручники на руках Лукаса, — тот как раз начал приходить в сознание и зашевелился, слабо застонав. — Лучше лежи тихо, — посоветовал ему Лестрад, когда тот открыл глаза и встретился с ним мутным взглядом. — Мой друг Джон очень и очень зол на тебя. И я с ним полностью солидарен. Солидарен настолько, что даже готов выйти на пару минут, скажем, покурить, пока он с тобой хорошенечко так побеседует. Я не думаю, что на поверхности кто-то хватится одного ублюдочного придурка, который развлекал себя тем, что разделывал людей на порционные куски мяса. А места здесь предостаточно, мы найдем возможность спрятать твое тело так, чтобы его никто и никогда не нашел. Я выразился достаточно ясно? Дождавшись торопливого кивка головой, Грег поднялся на ноги и подошел к Джону, который в этот момент торопливо высвобождал шею Шерлока от металлического ошейника. При виде красных полос на бледной коже, оставленных тугой пластиной, Грег поморщился и перевел взгляд на Джона. То, что он увидел, ему категорически не понравилось. Плотно сжатые губы и нахмуренные брови уже говорили о многом, но это было сущей ерундой по сравнению с едва заметным тремором обеих рук. — Как он? — Плохо, Грег. У него высокая температура и, насколько я могу судить, закрытая черепно-мозговая травма. Сотрясение мозга в комплекте. — Температура? — Да. Налицо все признаки сепсиса. Видишь это? — Джон показал на пропитанную кровью повязку на руке Шерлока, из-под которой сочилась желтовато-серая жидкость. — Раневая инфекция, скорее всего, на пораженные ткани попали гноеродные микроорганизмы. У Шерлока затрудненное дыхание, учащенный пульс. Его надо в реанимацию, Грег, срочно. И можно снова начинать молиться, чтобы было еще не слишком поздно. * * * Сознание вернулось к Шерлоку одним рывком. Не было ни постепенно появляющихся звуков, словно пробивающихся через толстый слой ваты, ни медленного спадания мутной пелены перед глазами, ни плавной теплой волны, сопровождающей возвращение тактильных ощущений. Нет, все происходило совершенно иначе. Шерлок словно резко вынырнул на поверхность из черной глубины забвения, где не было ничего — ни страдания, ни боли, ни всепоглощающего жара, — и на него тут же лавиной обрушились страшные воспоминания. Жесткий металлический стол, впившийся в напряженную шею ошейник и пила, вгрызающаяся в его обнаженное предплечье. Шерлок задергался, и его сразу же обняли теплые уверенные руки — руки, которые он никогда бы не спутал ни с кем. — Все хорошо, Шерлок. Ты в безопасности. При звуке знакомого голоса детектив рискнул приоткрыть глаза, с трудом разлепляя склеившиеся от слез ресницы. Он тут же встретился со взглядом, полным заботы и искреннего участия, — Джон, склонившийся над ним, бережно удерживал Шерлока за предплечья. Большая солнечная палата, чистая постель и высокая стойка капельницы рядом безошибочно указали на то, что детектив в больнице, и, значит, все самое страшное уже позади. Увидев, что Шерлок, наконец, проснулся и смотрит на него осмысленно, Джон ласково и тепло улыбнулся. — Привет. — Привет, — губы Шерлока расплылись в ответной улыбке. — Ты опять меня спас. В этот раз предполагалось, что спасителем буду я. — У тебя есть еще все время мира, чтобы успеть сделать это. Как ты себя чувствуешь? Шерлок на минуту прикрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Когда он вновь открыл их, то заметил тревогу, написанную на лице Джона. Найдя его руку, он крепко сжал пальцы друга, заставляя того расслабленно выдохнуть. — Я чувствую себя так, как если бы мне попытались отрезать руку, но не слишком в этом преуспели. — Так и есть. К счастью, этот ублюдок не успел зайти слишком далеко. Семь швов. Глубоко, но не задеты важные сосуды. Порез промыли по прибытию в больницу. Заживет так, что даже шрама не останется. — Джон улыбнулся, но почти сразу улыбка его померкла, когда он скользнул взглядом по повязке на предплечье. — А вот вторая рана куда серьезнее, Шерлок. Когда мы тебя нашли, у тебя были все признаки сепсиса налицо. Еще несколько часов… наступил бы септический шок, и спасать мне было бы уже некого. Шерлок крепче сжал руку Джона, заставляя того поднять голову и встретиться с ним взглядом. Он ненавидел себя за то, что одним своим состоянием мог вызвать у друга такое горестное выражение лица, как если бы из жизни Джона разом исчез весь смысл. — Но сейчас же уже все в порядке. Ты успел вовремя, как всегда. Джон хмыкнул и, подтащив к себе стул ногой, обессилено плюхнулся на него, не отнимая своей руки у Шерлока. — Я бы не сказал, что все в порядке. Ты еще несколько дней проведешь в больнице на антибиотиках. Учти, в твоих интересах соблюдать предписания врачей и нормально питаться. Да, именно. И не надо делать такое лицо, — он покачал головой, заметив недовольную гримасу, которую состроил Шерлок. — Я серьезно. Если ты не хочешь, чтобы несколько дней превратились в несколько недель. — Скучно. — Детектив вздохнул и возвел глаза к потолку. — Я сойду с ума в четырех стенах. Джон сокрушенно вздохнул, после чего поднялся на ноги. Он подошел к окну и, взяв что-то с подоконника, одним движением бросил это Шерлоку на колени. — Что… — начал детектив, глядя на пухлую папку, из которой ворохом рассыпались фотографии; многие из них были ему уже знакомы. — Дело Мясника. Его настоящее имя, как оказалось… — Лукас, — перебил друга Шерлок, медленно открывая папку. — Его настоящее имя — Лукас. — Шон Лукас Кеннет, да. Откуда ты знаешь? Детектив нетерпеливо отмахнулся от этого вопроса, как от назойливой мухи. — Где он сейчас? Джон отвел глаза. — В больнице. У него сотрясение мозга и сломана челюсть. Грег с нетерпением ждет того момента, когда сможет с ним нормально поговорить, пока тот способен только нечленораздельно мычать и кивать головой. Кстати, у нашего инспектора и к тебе есть несколько вопросов. Брови Шерлока удивленно взметнулись вверх. — Сломана челюсть? — Да. Когда мы забежали в вагон, услышав твой крик, он от неожиданности дернулся в сторону, споткнулся и упал. — Упал? Сколько раз? Джон пожал плечами. — Не помню. Я сбился со счета. Достаточно, чтобы он больше не мог тебе навредить. Они обменялись улыбками, после чего Шерлок, вдруг смутившись такого яркого проявления своих эмоций, которые накрыли его с головой, отвел взгляд и сделал вид, что углубился в изучение документов. — Тебе было очень страшно? — осторожно поинтересовался Джон, присаживаясь на край высокой кровати. — Все эти инструменты, стол, засохшая кровь повсюду. Признаюсь, пока Грег меня оттуда не вытащил, меня просто трясло от ужаса. Успокаивала только мысль, что ты где-то далеко и, скорее всего, в безопасности. Шерлок невесело усмехнулся. — Как видишь, моя безопасность оказалась весьма относительным понятием. Но, отвечая на твой вопрос, я скажу так: нет, мне не было страшно. Я знал, что ты где-то рядом, с подмогой, и все, что мне нужно, — это немного потянуть время, чтобы вы успели добраться до вагона. — Ты знал? — удивился Джон. — Но как? Шерлок фыркнул и, откинувшись на подушку, с улыбкой посмотрел на удивленного друга. — Сначала я почувствовал запах туалетной воды Лестрада в туннеле, когда Лукас вел меня к себе в логово. А потом в самом вагоне я увидел обрывки веревки и твой рюкзак. Джон покачал головой. — Нам обоим здорово повезло, что я вовремя догадался вернуться назад. Если бы ты… — он судорожно выдохнул и отвернулся, часто моргая. — Я бы этого себе не простил. — Я даже не сомневался в том, что ты догадаешься, Джон. И потом, я же написал Лестраду. — Да, ты вызвал полицию. Слыханное ли дело! — справившись с эмоциями, Джон тепло улыбнулся. — Я вот одного не понимаю: почему в своем письме ты попросил Грега поднять информацию о недостроенных стациях метро, технических ветках и туннелях, выведенных из эксплуатации? Шерлок немного приподнялся на подушке, чтобы устроиться поудобнее, после чего, выудив из папки досье на Лукаса, протянул его другу. — Смотри. Я думаю, это будет очевидно даже для тебя. Джон взял в руки документ и быстро пробежал его глазами. Шерлок не без удовольствия наблюдал за тем, как легкое недоумение на его лице сменилось полной сосредоточенностью. Джон нахмурился и поднял взгляд на Шерлока. Доктор открыл было рот, чтобы задать какой-то вопрос, — но передумал и снова вернулся к тексту, перечитав его еще по меньшей мере два раза. — Поправь меня, если я ошибаюсь. Я правильно понял: наш убийца некогда был высококвалифицированным специалистом в области строительства подземных сооружений и коммуникаций? Он обслуживал строительство метро? Я вижу в его послужном списке «London Underground Limited», а там, насколько я помню, работала наша последняя жертва — Мэтью Маккелен. Шерлок кивнул. — Верно. Но он тут совершенно ни при чем. Я с самого начала заподозрил, что к убийствам может иметь отношение человек, который напрямую связан с метро, но это был слишком широкий диапазон для поисков, даже для меня. Ты совершенно правильно вначале упомянул про строительство. Лукас действительно работал в этой области, а также в сфере технического обслуживания лондонского метрополитена. Более того, этот человек отвечал за проектную документацию, которая после окончания строительства сдавалась в архив министерства транспорта. Ему ничего не стоило немного подкорректировать некоторые чертежи, что он и сделал незадолго до своего увольнения. — Зачем? — Там есть целое поселение, Джон. Несколько сотен людей, добровольно спустившихся под землю и сделавших недостроенную станцию метро своим домом. Они, в общем-то, влачат довольно жалкое существование, и стараниями Лукаса долгое время про них никому и ничего не было известно. — Поселение? Люди? Чем они ему-то помешали? — доктор с нечитаемым выражением лица отбросил от себя страницу с личными данными Лукаса, как если бы он держал в руках что-то омерзительное. — Среди убитых были девочка и женщина, каковы вообще были мотивы того, чтобы так жестоко расправиться с ними? Шерлок аккуратно сложил фотографии обратно в папку, прежде чем ответить. — Они паразитировали в чреве его любимого детища, Джон. Это дело всей его жизни, он просто боготворил метро. Я тебе скажу то, что тебя может шокировать еще больше: одна из жертв являлась женой Лукаса. — Но, судя по его досье, он никогда не был женат. Шерлок неловко пожал плечами. — Я думаю, она стала его супругой по каким-то местным традициям, там же целая община со своими правилами и законами. Уверен, у них было что-то и для таких деликатных ситуаций. Так или иначе, они жили в одной палатке. Джон покачал головой. — Как ты думаешь, что с ними будет дальше? С этими людьми? — Сейчас, когда вся ситуация вскрылась, я почти уверен, что будет проведено полномасштабное расследование. Среди жителей поселения вполне могут быть преступники, таким образом скрывавшиеся от правосудия. Иностранцев, которые не имеют права проживания на территории Великобритании, скорее всего, депортируют в страны, чьими гражданами они официально являются. — Детектив задумчиво коснулся кончиками пальцев повязки, покрывавшей все его левое предплечье. — Так или иначе, всем этим людям на самом деле не место там, где они сейчас находятся. И в этом Лукас был прав. Обществу не нужны паразиты, подобные им. Джон усмехнулся, с силой потерев лоб рукой, словно пытаясь изгнать из своей головы невеселые мысли. — Как ни горько мне признавать это, я даже вполне способен понять его точку зрения. Но это никоим образом не оправдывает того, что он сделал. Шерлок устало улыбнулся и откинул голову, которая неожиданно стала очень тяжелой, на подушку. — Никто и не говорит, что тебе нужно это сделать. Так или иначе, Лукас больше не наша забота, и я очень этому рад. — Он вздохнул и закрыл глаза. — Джон, ты не будешь сильно против, если я немного подремлю? Вашими стараниями, доктор Уотсон, кажется, снотворное все еще действует. — Конечно. Я как раз собирался ехать домой. Нужно успокоить миссис Хадсон. На моем телефоне несколько десятков пропущенных вызовов от нее. Уверен, что и на твоем тоже. Шерлок вздрогнул и, открыв глаза, в упор посмотрел на Джона. — Домой? Ты… уезжаешь? — Мне надо принять душ и переодеться, Шерлок. Я проторчал в больнице два дня безвылазно, а до этого — более суток под землей, разыскивая одного несносного детектива. — Два дня? — брови Шерлока удивленно взметнулись вверх. — О. Неужели… Все было настолько серьезно? Джон опустил голову, не выдержав пытливого взгляда ясных глаз друга. — Ты был в критическом состоянии, — наконец тихо ответил он. — Я не мог уехать, не убедившись, что с тобой все будет в порядке. А теперь спи. Я посижу с тобой немного. — Ты же собирался ехать… Джон придвинул стул еще ближе к кровати и устало опустился в него. — Еще несколько минут ничего не изменят, Шерлок. Я посижу с тобой, пока ты не заснешь. — А потом? Ты… вернешься? Джон улыбнулся, почувствовав неуверенность в дрогнувшем голосе друга. Он убрал папку с документами с его колен на прикроватную тумбочку, после чего аккуратно подоткнул одеяло Шерлока, старательно игнорируя встревоженный взгляд, направленный на него. — Засыпай. Я буду здесь, когда ты проснешься. Обещаю. Детектив неуверенно улыбнулся, глядя на Джона, который смотрел на него с нескрываемой теплотой и заботой. Наконец, расслабившись, он позволил усталости и малой дозе снотворного, что оставалась в крови, взять над ним верх. Какое-то время Джон продолжал наблюдать за Шерлоком, грудь которого мерно поднималась в такт его дыханию. Поддавшись внезапному порыву, он положил обе руки на пахнущую лекарствами постель, опустил на них свою внезапно потяжелевшую голову и, крепко прижавшись лбом к теплому боку Шерлока, закрыл глаза. Спустя несколько минут тишину в палате, залитую теплым солнечным светом, нарушало только мерное дыхание двух спящих человек.