Будни

Стайлз стоял, обняв себя руками и не видя глядя в окно. Да и что там можно было разглядеть в кромешной безлунной тьме? - Почему не спишь? - раздался немного хрипловатый голос за его спиной. Стайлз не стал оборачиваться. - Не спится. - Это из-за Лидии? - понятливо уточнил Дерек. Господи, как же он, оказывается, хорошо его знал! - Да. Дерек не стал зажигать свет. Если уж Стайлзу так хотелось постоять в темноте - его право. Подходить к нему Дерек тоже не стал, остановившись прямо в дверном проходе. Но и уходить обратно спать тоже не посчитал нужным. Вряд ли будет разумно оставлять Стайлза наедине с его мрачными мыслями - накрутит себя, доведёт до истерики. - Ты её до сих пор любишь? - осторожно спросил Дерек. Давить не хотелось, но... Дерек, в общем-то, и не давил. - Да, - тихо ответил Стайлз и ненадолго замолчал, подбирая правильные слова. Ему до боли хотелось всё объяснить. Хотелось, чтоб Дерек понял. Всё-всё! То, что он собирался рассказать - чистая правда, и Стайлз точно знал, что Дерек услышит его ровное сердцебиение. Поверит. Но иногда веры мало для понимания. А Стайлзу хотелось, чтобы Дерек именно понял. - Вот только... я... - Стайлз тяжело вздохнул и решил начать рассказ с самого начала, - Лидия - идеал. Недостижимый. Правда, мне несколько раз выпадали шансы сблизиться с ней... ну в плане... как с девушкой... Только вот я каждый раз проходил мимо этих шансов. И уверял себя, что если подвернётся ещё один - то я уж точно его не упущу! Только вот... и следующим я не пользовался. А потом я понял, что даже если бы голая Лидия сама запрыгнула в мою постель, я бы просто укутал её одеялом - чтобы не замёрзла. Ведь тем идеал и хорош, что недостижим. Наверное, у каждого парня есть свой идеал женской красоты, да и вообще женщины. У кого-то он списан с матери, у кого-то с сестры, тёти или даже бабушки. Лидия... она своим сильным характером, умом, да и красотой, похожа на мою маму. И даже маски вежливой холодности у них похожи. Мама тоже ею прикрывалась. И только я, отец и немногочисленные близкие друзья знали, какая она замечательная на самом деле. Лидия действительно на неё похожа. И если бы у моей мамы была ещё и дочь... она была бы точь-в-точь Лидия... Так что я люблю её... И всегда буду любить... как сестру. Дерек не слушал сердцебиение Стайлза, зато старательно вслушивался в тихие слова, стараясь не пропустить ни одно. Если Стайлз говорил - как сестру, значит, как сестру. И кто-то, вероятно, мог бы обвинить его в нежелании видеть неудобных вещей и даже сравнить со страусом, прячущим голову в песок. Только вот... Дело было совсем в другом. Дерек доверял Стайлзу и совершенно не собирался как-либо перепроверять его слова. Ведь без доверия любви не бывает. Дерек весело усмехнулся и поинтересовался, делая шаг к Стайлзу, но по-прежнему оставаясь на расстоянии: - А я, значит, твой приземлённый неидеал? - Нееет, ты был из разряда: "Даже не мечтай, Стайлз!". - Однако, шансом своим ты воспользовался. - Ещё бы! Я что, похож на идиота? По-моему, совсем даже не похож! А местами я вообще гений! Такими шансами не разбрасываются! Стайлз развернулся и стремительно преодолел разделяющее их расстояние, чтобы буквально влететь в Дерековы объятья. - Знаешь, это ведь не ревность, - тихо прошептал Стайлз. - Я не ревную Лидию. Просто... это же Питер! Я всё ещё помню, кто он. Я помню мёртвое искусанное тело больничной сиделки в багажнике! Оно мне снилось в кошмарах. Понимаешь? Я боюсь за Лидию. И боюсь, что для Питера это всё - очередная игра. - Не волнуйся. Лидия сможет за себя постоять. И скорее всего это именно Питер в результате останется с разбитым сердцем. Дерек потёрся носом о Стайлзову щёку, и тот согласился с ним: - Это уж точно! Но... у Питера дочь - ровесница Лидии! Дерек закашлялся, пытаясь сдержать смех, который он посчитал неуместным, а вот возмущения не сдержал: - И этот человек ещё называет меня педофилом! Стайлз сдерживать смех даже не пытался.