СинтеZ

Миронов давно бы запаниковал, если бы не знал, что только он может предотвратить гибель миллионов людей и пришельцев. Слишком большая ноша для одного человека, и теперь, когда Спектры нет рядом, Каил чувствовал себя подавленно. Охватывал нервоз, истощающий организм. Миронов устал, а голова раскалывалась так, словно в ней взорвалась граната. Он хотел лечь прямо на снег и уснуть минимум на два века, но сейчас не время давать слабину. Во дворе встретила Тина, сидевшая на скамье и уже два часа ждущая возвращения любимого. Она самодовольно улыбнулась, завидев его. – Нам надо спешить, или все погибнут, – обратился он к бывшей, переводя дыхание. – Успокойся, я знаю. У нас всё под контролем. Тина встала со скамьи и, подойдя к Миронову, положила руку на плечо. Она улыбнулась, своим видом внушая спокойствие. – Знаешь? А мне сказать не могла? Да ты ничем не лучше «Синтеза» с его тайнами. Он отмахнулся от бывшей. Последний месяц все только и занимались тем, что обманывали его. Кто-то прикрывался благими намерениями, а другие не скрывали, что преследуют личную выгоду. – И что бы я сказала? Что все умрут, если ты не уничтожишь корпорацию? Ты бы не поверил или испугался и сбежал. – Да, именно так и надо было сказать! Сейчас не меньше напуган, но тем не менее я здесь и готов уничтожить «Синтез», раз других вариантов нет. Но с одним условием. Спектра не должна погибнуть. Каил не мог повлиять на судьбу корпорации, как бы ни хотел всех спасти. Любому, кто останется с Главным, придётся расстаться с жизнью. Любому, кроме наставницы. – Прости, но это невозможно. Она скорее умрёт, чем оставит механиков в покое. – Что-нибудь придумаю. Я не смогу её убить или позволить сделать это кому-то другому. Просто не смогу. – Ты должен! Она даже хуже Главного. – Не могу. Чёрт, да я люблю её! Я готов сам умереть, если это её спасёт. – Каил! Засунь свои чувства подальше. На кону стоят тысячи жизней. Спектра в любом случае погибнет, и ты это знаешь. Её нельзя спасти. Миронов осознавал, что Тина права. Спектра одна из ярых противниц роботов и, оставшись в живых, соберёт новый «Синтез» под своим началом. Люди за ней пойдут, возродят войну. Пока она жива – механики обречены на уничтожение. Он не знал, как спасти любимую, и это убивало. Тина права и в том, что сейчас не до чувств. Но как быть, если о душу словно затушили сигарету? Как жить, если разрывает на части от эмоций? Наставница по-прежнему оставалась идолом для него, из-за которого он ввязался в войну и ради которого хотел победить. Если во время сражения она умрёт, то, каким бы ни был исход, битва – проиграна. Тина просила забыть о чувствах, но давила на желание, даже на обязанность спасти внеземную расу. Нечестно. Не ей решать, что важнее: любовь или предназначение. Миронов видел только один выход из ситуации – не лучший, но дающий хоть мизерную надежду. Он направился в противоположную сторону от хрущёвки, рассчитывая уйти так же просто, как и пришёл. Сейчас он не пленник, а важный гость, которого никто не смеет удерживать против воли. Стоит медикам применить силу, и они навсегда утратят ценного солдата. – Ты куда? – окликнула Тина. – Обратно в Эдемион. Я должен поговорить со Спектрой. – О, тогда подожди. Я сейчас подробно распишу наш план нападения, чтобы ты его передал Главному. Пусть знает, как именно мы собираемся его убить. Скажи, ты совсем свихнулся? – Забавно от тебя слышать о сумасшествии. Понимаю, почему не веришь, но я лучше тебя знаю Спектру. Она не позволит погибнуть гражданским. – Ты её совершенно не знаешь! Она цепное чудовище, которое не знает ни жалости, ни сострадания, ни любви. Она и тебя убьёт, если Главный прикажет. – Тогда как ты объяснишь то, что мы с ней целовались, хотя это строго запрещено? Готов поспорить, у неё есть ко мне чувства, и только «Синтез» мешает нам быть вместе. Глаза Тины сузились, словно у амазонки при виде мужчины. Если бы перед ней стоял не Каил, а один из медиков, то ушибами и переломами не отделался. – Да хоть трахались бы! Она использовала тебя, вот и всё. – Ошибаешься. – Даже если так. Как ты собираешься её убедить без доказательств? – Что-нибудь придумаю. Каил замешкался. У него действительно нет плана. – Давай так. Я лично притащу к тебе эту стерву в ближайшее время? И тогда можешь хоть польку вытанцовывать перед ней, но до этого и близко не подходи к Эдемиону. Не хватало ещё, чтобы тебя прикончили. – Зачем тебе это надо? – Если не убедишь Спектру, то я её своими руками убью. – Но, если у меня получится, она останется с нами, и ты будешь относиться к ней, как к лучшей подруге. – Договорились. Конечно, он в любом случае не позволит Тине убить Спектру. Но согласиться на её условия самый простой и безопасный вариант. Самостоятельно в Эдемион Каил не проберётся, и даже если чудом перелезет через стену, то либо при входе в «Синтез» пристрелят, либо на выходе. Будучи мёртвым, он любимой не поможет. Подождать, пока появятся доказательства, не худший вариант. Во всяком случае, рискнуть жизнью он успеет, если бывшая надумает обмануть. Миронов отправился спать, надеясь, что отдых вернёт боевой дух и утерянный оптимизм. Голова раскалывалась, а мысли путались и теряли смысл. На сегодня ему хватило проблем. Он снова находился не там, где хотел бы, и не с теми. 29 декабря. Утро Скрип двери вырвал Каила из безмятежного сна. Миронов открыл глаза и отгородился рукой от солнечного света, который струился сквозь окно. В комнату вошла Тина в шёлковой ночнушке, едва прикрывающей ягодицы. Бывшая поставила на тумбочку тарелку с омлетом и села к Миронову на кровать. Он вспомнил, как месяц назад точно так же пришла к нему Спектра, правда, она была в приличном одеянии и с недовольным выражением лица. Каил ощутил, как сильно скучает по ней и хотел, чтобы вместо Тины здесь оказалась наставница. Он улыбнулся, представив, как Спектра в одном халате приносит завтрак. Пожалуй, это был бы рай. – Доброе утро, любимый. – Зачем ты пришла? – Подумала, ты проголодался, – она прочитала по глазам Миронова, что он не поверил ни слову. – Ладно, признаюсь. Я соскучилась… – Спасибо, конечно, за завтрак. Но уходи. Я хочу побыть один. Казалось, Тину нисколько не задели слова. Она продолжала улыбаться, наслаждаясь обществом Миронова. – Ну, не будь таким серьёзным. Я же знаю, что ты любишь по утрам. Бывшая скользнуло рукой под одеяло и забралась к Каилу в трусы. Миронов от неожиданности дёрнулся и моментально убрал руку Тины. Его душу отягощали мысли о Спектре, и он не в настроении развлекаться. Хоть наставница и отвергла, он всё равно оставался преданным ей и ничего не мог поделать. Верность – одно из его лучших качеств, но изрядно усложняющее жизнь. Было бы проще, если б он мог забыть любимую за несколько дней и продолжать жизнь, мечтая о других девушках. Миронов встал с кровати и отошёл к стене, предотвратив домогательства бывшей. Если бы он хотел быть с ней хоть в каком-то смысле, то не ушёл бы пять лет назад. Все её попытки настолько жалки, что вызывали смех и ничего более. Может, кто-то другой и повёлся бы на симпатичную азиатку, но Каил давным-давно пересытился ею, аж до тошноты. – Господи, да оставь ты меня! Пойми же, не будем мы вместе. Хочешь секса – иди к медикам. Тебе ведь не впервой спать с кем попало. – Почему ты меня отвергаешь? – Тина сделала взгляд, как у котёнка. – Потому что я уже тебя как женщину не воспринимаю! Не хочу я тебя. Достала. – Это ведь всё из-за Спектры? Бывшая, скорчив недовольное лицо, встала с кровати и уверенно направилась к Каилу. Он непроизвольно попятился к стене, жалея, что путь к двери преградила Тина. – Из-за неё в том числе. Я люблю её. Люблю так, как тебя не любил. Но даже если бы Спектры не было, то я всё равно не вернулся к тебе. Ты сделала свой выбор, когда изменяла мне и врала. – Хватит уже ныть о ней. Я просто хотела отвлечь тебя. Ты должен полностью посвятить себя делу, должен стать сильным. Мы не победим, если будешь постоянно отвлекаться. Спектра прекрасно понимает, что любовь на войне лишняя, и поэтому вы никогда не будете вместе. – И что, только я должен быть сильным? Почему ты не говоришь это своим людям? Спектра уже однажды их победила, и тогда она была одна. Представь, на что способен «Синтез» с сотней бойцов. Они вас в порошок сотрут всего лишь пошевелив пальцем. Бывшая отвела взгляд и закусила губу. Ей не терпелось отпарировать, но внутренний голос подсказывал, что ещё не время раскрывать правду. Однако, Тина всегда была непослушной. – Ладно, тебе пора узнать. Я не хотела сразу грузить, но, раз… С улицы донеслись выстрелы, от которых сердце Каила йокнуло. Умом он понимал, что должен испугаться, но душой не чувствовал ничего. Всё худшее уже случилось, и он сомневался, что ещё какое-либо событие удивит. Да и смерть не самое ужасное, что может произойти. Раньше бы Миронов спрятался или убежал подальше, но сейчас он полон решимости вступить в схватку. – Сиди здесь, – этими словами Тина не только порвала надежду, но и унизила Каила. Она смотрела на него назидательно, словно на ребёнка, и его это злило. Миронов не хотел, чтобы его спасали. Одна часть души рвалась в бой, чтобы доказать свою силу, а другая хотела сыскать гибель. – Нет уж, я пойду с тобой. – Ещё не понял? Ты мне живым нужен. Тина захлопнула дверь с той стороны и провернула ключ в замке прежде, чем Каил пошевелился. От досады он ударил кулаком по стене. Растекающаяся по телу боль отрезвила разум, в котором прежде бурлило недовольство. Миронов распахнул окно и ощутил поток морозного ветра. Высунув на улицу голову, он с радостью обнаружил, что второй этаж не так далеко расположен от земли, но, к сожалению, и не так близко, как хотелось бы. При неудаче можно сломать конечности или приземлиться спиной на камень и стать инвалидом. Если бы Каил не порвал вчера одеяло, то мог сейчас соорудить неплохой канат, но оставшийся кусок, которым укрывался, не годился даже чтобы завязать глаза. Накинув на себя одежду, он ещё раз выглянул в окно и, убедившись, что стрелявших нет поблизости, сиганул вниз. Второй полёт удался лучше, чем первый, и Миронов не почувствовал себя ломтем мяса под отбивным молотком. Сугроб смягчил приземление. Каил бодро встал и отряхнулся от снега. Он направился в сторону выстрелов, желая, если не поучаствовать, то хотя бы поглядеть. Он гадал, кто связался с медиками. Ясно одно – тот, кто сунулся в муравейник, кишащий вооружёнными отбросами, определённо туп. Выстрелы удалялись, и Миронов уж было решил, что пропустит всё веселье, как вдруг кто-то зажал ему рот и, заломав руки, потащил к подъезду. В голове промелькнули разные способы высвобождения, но все изначально обречены на провал. Он даже пожалел, что не задержался в «Синтезе», где подучили бы хоть элементарным приёмам. Некто затащил в подъезд, захлопнул дверь и прижал Каила спиной к стене. В темноте Миронов не мог разглядеть похитителя, и от этого становилось ещё более жутко, как если бы кинули в одну камеру с хищником и заставили драться с закрытыми глазами. Сердце колотилось, и не хватало воздуха. Дрожь объяла колени. Каил слышал, что нельзя бояться того, чего не видишь, но, оказалось, воображение способно рисовать картины гораздо страшнее реальности. Он почувствовал знакомый сладко-медовый аромат, исходивший от противника. Либо похититель обладал изысканным вкусом, что в корне противоречит пристрастиям колонистов, либо это… – Ну ты, конечно, нашёл время для прогулок. А по выходным и праздникам ради забавы бегаешь по минному полю? Каил заулыбался, услышав знакомый, любимый голос. Спектра убрала руку от его рта, убедившись, что Миронов не станет звать на помощь. – Что вы здесь делаете? – Да вот, проходила мимо и решила навестить тебя, посмотреть, как живёшь и хорошо ли устроился. Конечно, пришлось прикончить несколько медиков. Они до ужаса негостеприимные. Впускать меня не хотели! – Как странно, обычно они приветливые, – настроение Каила резко взлетело, и он вдруг полюбил весь мир, строящий козни. – Но зачем вы здесь? Ещё позавчера говорили, что я для вас ничего не значу. – И ты сразу обиделся и убежал к своей подстилке? – Я думал, что потерял вас! Ещё и этот Чистильщик и Главный со своими экспериментами. Я не видел других вариантов. – Ты мог сказать мне, что Главный возобновил опыты. – И что бы это изменило? Вам же плевать на меня. Спектра притихла, и Каил пожалел, что не видит её лица. Он уже не знал, чему верить – словам или поступкам, и хотел бы найти правду в глазах. – Да, ты прав. Мне плевать. – Так зачем вы пришли? Недостаточно меня унизили? Снова повисла тишина, и Миронов во второй раз проклял темноту. Спектра то отталкивала, то жаждала объятий, и даже чёрт не знал, как поступать в том или ином случае. Дверь подъезда открылась, впуская желанный свет. На пороге стояла Тина. На её лице застыло недоумение, когда увидела Каила и Спектру, стоящих лицом друг к другу чуть ли не впритык. Она закрыла дверь, а потом снова открыла с таким же лицом, как в первый раз. – Нет, не показалось, – бывшая выхватила из-за спины пистолет и направила на Спектру. – А я-то думала, мы всех недоумков из «Синтеза» перебили. Каил заслонил собой любимую и бесстрашно глядел в «глаз» пистолета. Спектра оттолкнула Миронова, отделявшего от безумной самки. Вот уж чего она не ждала, так это защиты, особенно, после сказанного. – Молодец. Ты меня поймала. Опусти пистолет и, быть может, я выпишу тебе медаль, – наставница ничуть не волновалась, словно разговаривала с давним приятелем за чашкой чая. Каил не понимал, чего она добивается, но по опыту знал: лучше не вмешиваться. За время, проведённое вместе, Спектра не совершила ни одной глупости. Даже прыжок с третьего этажа был хорошо спланирован. Умирать она не умела. – Я ведь могу и выстрелить. – Верю. Но лучше возьми меня в плен. Обещаю, что буду хорошо себя вести. Даже не заметишь моего присутствия. Если до этого происходящее Миронову казалось странным, то теперь он решил, что ударился головой при падении и это мерещится. – Мне решать, как с тобой поступить, – Тина пыталась придумать любой вариант, отличающийся от предложения Спектры. Жаль, выбор невелик. – Руки за голову и медленно выходи из подъезда.