СинтеZ

Новорожденный монстр 29 декабря. День На улице стоят три широкоплечих мужика, рост которых близится к двум метрам. Они походят друг на друга, словно близнецы, и от этого кажутся безликими. Смотрят отрешённо, в их глазах нет жизни, а лица не выражают эмоций. Каил видел пустоту во всех колонистах. Уставшие и потерявшие веру люди не пытались ничего исправить, а продолжали жить, приняв тяжкую участь как должное. Они сдались, они сетовали на судьбу и пали на колени перед Эдемионом. Им подменили моральные устои, приучили осмеивать добро и восхищаться злом. Колонистов убедили, что любовь – это лишь похоть, а кто считает иначе – инфантильный недоносок. Толпа хором восклицала: «Ну ничего, жизнь тебя ещё сломает». Распутство не только считалось обычным явлением, но и поощрялось. Родители готовили дочерей к жизни проституток и внушали, что это – благородное дело и гораздо лучше, чем зарабатывать на жизнь своим умом. Мудрых людей считали выкидышами общества, обречёнными на страдания, ведь истинное счастье – слиться с толпой и не задавать вопросы. Миронов выделялся среди них, мечтал о лучшей жизни и верил в мир, где преступников не называют героями, а бросают в тюрьмы. За это его не любили. Колонисты отторгали всё чуждое, непохожее и боялись перемен в мире и в своём сознании. «Быть как все, думать, как все» – вот он – девиз идеальных рабов. Тина в сопровождении трёх медиков и Каила привела Спектру в подвал и, крепко привязав к стулу, оставила чахнуть в коморке за железной дверью. Миронов не раз хотел остановить бывшую и дать любимой шанс сбежать, но вспоминал, что Спектра не глупа и не слаба, чтобы просто так сдаться в плен. Она бы скорее умерла, чем порадовала врагов. Значит, есть причина, по которой она играла в заложницу. Каил весь день требовал у Тины ключ от двери наставницы, чтобы просто поговорить с любимой, но бывшая оставалась непоколебима. То ли из ревности, то ли из-за недоверия она вспыхивала каждый раз, когда Миронов упоминал имя Спектры. Безумная с радостью прикончила бы соперницу, если б не была уверена, что Каил за это не простит. Да что уж там, взбунтуется. Когда он в очередной раз потребовал пустить к любимой, бывшая не выдержала и бросила ключ ему чуть ли не в лицо. Заветный кусок железа попал в стену и, отскочив, приземлился на пол. Миронов тут же его подхватил, пока Тина не передумала, и побежал к наставнице с радостью школьника, спешащего домой после уроков. Охранники не сразу впустили в подвал. Он долго убеждал их, что не крал ключ, и только когда Тина из окна крикнула медикам, что всё в порядке, мужики отошли от двери. Самым страшным и одновременно радостным, что испытал Каил перед входом, была мысль о побеге Спектры. Любимая вполне могла улизнуть из-под пристального наблюдения. Хотя, не в её стиле исчезать тихо и без нескольких трупов-сувениров. Отворив железную дверь, он с противоречивыми чувствами обнаружил, что наставница никуда не делась. Она посмотрела Миронову в глаза так, словно хотела его распотрошить. Он впервые не сумел выдержать её взгляд и начал рассматривать ржавые решётки на окне. Причиной тому – вина, съедающая с момента побега из «Синтеза». Каил не хотел, но оставил Спектру одну в логове змей и крыс, сдружившихся ради уничтожения механиков. Он мечтал её забрать оттуда и увезти в страну, где светит солнце, и круглый год зеленеет трава. Миронов купил бы дом у озера, рядом с которым ни души по соседству. Только он, Спектра и прекрасный новый мир. Но война разрушала мечты. – Может, развяжешь мне руки? Каил повернулся к ней, через силу посмотрев в глаза. Вид у любимой не стал более довольным. – Зачем? Вы сами давно высвободились. – Наблюдательный. Она вытащила руки из-за спины. На запястьях нет покраснений, а вот на теле от тугой верёвки могут остаться. Дышать тяжело, но отсутствие бечёвки будет слишком заметно. – Почему вы не ушли? – Каил хотел освободить Спектру от оставшихся верёвок, но она запротестовала. – Ты забыл? Меня же в плен взяли. Она усмехнулась. Эти недоумки ни за что не схватили бы её в честном бою. – Вы запросто можете сбежать. Так почему вы ещё здесь? – Главный мне чуть голову не отсёк, когда узнал, что ты исчез. Я ведь последняя, с кем ты разговаривал. – Он за всех бойцов так переживает или мне повезло? – Даже не представляешь, насколько тебе «повезло». Мы расшифровали надписи в храме. Главный всё знает. – Я и не надеялся, что будет иначе, – Миронов опустил голову. Теперь точно нельзя возвращаться в «Синтез», иначе ждёт участь подопытной крысы, которая долго не живёт. – И что там написано? – Так Тина тебе ещё не рассказала? И почему я не удивлена… – Она говорила, что я должен спасти механиков от людей. И в этом я с ней полностью согласен. – А ты уверен, что именно механиков надо спасать? Неужели не допускал ни малейшей возможности, что Тина врёт? – она прищурила глаза. Если б взглядом можно было убивать, то Каил упал бы замертво. Ему стало боязно находиться со Спектрой в одной комнате. Разозлить любимую равносильно самоубийству, а именно это он и сделал. Она вспыхнула, и её пламя способно сжечь целый мир. – Зачем ей это? – Может, лживость у неё в крови. Факты на лицо. Она говорила, что похожа на тебя, но это невозможно. В надписях упоминается, что человек, связанный с механиками, может быть только один. Каил отвернулся от Спектры. Он старался изгнать из души сомнения. Хоть во что-то надо верить. – Столько времени прошло. Данные устарели. – Есть неизменные вещи. – Значит, это не из таких. Почему вы хотите видеть в Тине злодейку? – Потому что так оно и есть! Очень мило и трогательно, что веришь в неё, но, если вы - одинаковые, зачем ей ты? Она и сама справится. Из коридора послышались суетливые шаги. Спектра попросила связать ей руки, и Каил стремительно откликнулся. Он слабо обмотал верёвку вокруг запястий, опасаясь причинить боль или малейшее неудобство. Миронова раздражало, что любимая должна сидеть в грязном подвале и вместо пения птиц слушать крысиный писк. Если кому здесь и место, так это Главному. Хотя, он бы даже подружился с вредителями. Слишком уж много у них общего. В комнату ворвалась Тина с настолько недовольным лицом, словно ожидала застать их за неприличным действом. Она не сдержала улыбку, увидев, что Каил стоит на расстоянии двух шагов от Спектры и выглядит так, будто съел ложку васаби. Бывшую радовало, что ему ничего не выгорело. Тина убедилась, что пленница крепко связана, и указала Миронову на выход. В дверном проёме она плечом зацепила Каила и вытащила из его кармана ключ. Бывшая привыкла ловить гневные взгляды от любимого и принимала это как должное. Если ему так проще, то пусть злится. Главное, останется в живых, а большего и не надо. Она закрыла дверь на замок, простым жестом разлучив Каила с зазнобой. Тина не сомневалась, что он ещё не раз попросится к Спектре, словно щенок к обожаемой хозяйке. Бывшую раздражали взгляды, полные бесстыдных желаний, которые бросали друг на друга Миронов и его пассия. Удивительно, что эти двое ещё не изнасиловали друг друга. Каил поднялся по лестнице и вышел на улицу. Он дождался пока Тина догонит и спросил: – Человек, связанный с механиками, может быть только один? Это правда? Бывшая тяжело вздохнула и отвела глаза. Она знала, что Миронов начнёт задавать вопросы, но надеялась, это случится позже. Он не готов узнать всю правду. – Да. – Значит, мы не похожи? – Похожи. – Ты сама себе противоречишь. Она замешкалась, не зная, какие подобрать слова, чтобы правильно истолковать ситуацию. – Понимаешь, ты таким, можно сказать, родился, а я такой стала. Мы похожи, но я не могу и трети того, на что способен ты. – Ещё пять лет назад ты была обычной девчонкой. И, прости, особым умом не блистала. Как тебе это удалось? – Ну... В этом нет моей заслуги. Мне помогли. – Кто? – Ты сам с ним познакомишься, когда он позовёт. – Я не собираюсь ждать. Либо ты сейчас ведёшь меня к нему, либо спасай механиков сама, а я сваливаю. Достали секреты. Миронов не знал, кого она имеет в виду: человека или механика. Он даже не уверен, что этот некто существует. Хотя, если Тина действительно может читать мысли или управлять роботами, то без помощи она точно не получила бы способности. – Ты не понимаешь. Я не могу его позвать. Он всегда сам приходит. Хочешь свалить – окей, но потом не удивляйся, если попадёшь в лапы «Синтеза». – С вами не многим безопаснее. Думаешь, бойцы не вернутся с подкреплением? – Вернутся. Поэтому мы нападём первыми. Каил замешкался. Такого он не видел во время путешествия в будущее, а, значит, история уже начала меняться. Возможно, и любимую удастся спасти. – Мне снова надо поговорить со Спектрой. – У тебя был шанс, а теперь я убью её. – Не убьёшь. Миронов расстегнул её плащ и небрежно залез в карман комбинезона, шаря в поисках ключа. Тина хотела запротестовать, но посмотрела в глаза Каила и застыла. В его очах пылала искра, присущая убийцам: ни капли нежности и добра, а только всеобъемлющая жестокость. Его брови сошлись к переносице, образовав две морщинки на носу, а губы сжались. На неё взирал не любимый, а монстр, который растерзает на части, если она без разрешения вдохнёт. Раньше она считала Миронова безобидным, но теперь засомневалась в суждении. Он изменился, и это сложно не заметить. Каил вытащил ключ, развернулся и пошёл обратно к подвалу. Он удивился, что бывшая не пытается остановить и не твердит о чувствах и долге. Наконец она поняла, что это бесполезно. Миронов больше не мальчик, которым можно манипулировать. ____ Засов цокнул, и дверь отворилась. Спектра по-прежнему сидела на стуле, притворяясь идеальной пленницей. Из неё вышла бы хорошая актриса, раз даже Каил почти поверил, что она покорилась медикам и теперь безобидна. Он прошёл в комнату и остановился напротив любимой. Желая оттянуть момент, смотрел на неё и боялся, что видит в последний раз. Если наставница откажет, то это конец. Абсолютный провал. – Присоединяйся к медикам, – обратился он. – У меня встречное предложение. Возвращайся в «Синтез». Спектра глядела прямо в глаза, но так безэмоционально, словно для неё ничего не значит ответ Каила. Все льды Антарктиды уместились в этой женщине. Неужели раньше было иначе? Потому что сейчас перед Каилом не пленница и точно не любимая. Перед ним капитан из стали, готовый убить в любой момент. Тина права – наставница цепное чудовище Главного. В ней нет ни жалости, ни любви, а только слепая преданность дьявольской организации. Поцелуй был фарсом, потому что не может любящий человек быть равнодушным. – Нет. Не хочу воевать на стороне убийц. Она усмехнулась и даже умилилась наивности Миронова. – На войне все убийцы. – Но только вы нападаете на беззащитных существ. – Серьёзно? Ты повёлся на весь этот спектакль? Узнал о механиках всего месяц назад и думаешь, что можешь судить? В них доброты столько же, сколько в серийных маньяках. – Тогда почему я до сих пор жив? За всё время они даже не попытались причинить мне вред. Спектра, словно опытный иллюзионист, за секунду освободилась от верёвок и вскочила со стула. Она впритык подошла к Каилу и с трудом совладала с желанием размазать его по стене. «Какого чёрта он настолько глуп?» – думала она. Раздражало, что у него десять отговорок на каждый аргумент против механиков. Спектра хотела его уберечь, а он как специально искал всё новые и новые способы погибнуть. Ему нужна не наставница, а нянька. – И ты сразу решил, что они так же относятся к остальным людям? Ну ты и наивен. – Пока что я видел только как вы терроризируете людей. – Ничего ты ещё не видел! – она повысила голос, удивившись, насколько эмоциональной может быть речь. – Думаешь, попал в сказку, где герой спасает невинных существ? Если так, то тебе придётся найти того, кто потом спасёт героя. Потому что благодарность механиков одна: смерть. – Я всего лишь пытаюсь тебя уберечь. – Забавно. Я преследую ту же цель, – Спектра поняла, что сказала лишнее, но сейчас ей всё равно. Она просто хотела вернуть Каила. Ещё неделю назад она и подумать не могла, что будет скучать по этому юнцу, а когда он пропал, вся извелась. Хорошо хоть Главный приказал вернуть Миронова, иначе бы пришлось туго. Сейчас оставалась последняя надежда, последний способ возвратить его. Если и это не поможет, то новобранец потерян. Силой его увести нельзя, иначе сбежит при первой возможности, а он нужен верным и преданным делу. – А, вообще, знаешь, я ошибалась. – В чём? Она посмотрела Каилу в глаза, стараясь отыскать в своём сердце хоть каплю нежности. Ей сложно пробуждать чувства, которые столько лет пыталась уничтожить, чтобы они не убили её. Стоило дать им волю – и всё, она снова слабая, уязвимая. В мире, где ничто не вечно, нельзя привязываться. Нельзя любить. Грядёт война, и на ней Спектра может потерять Каила, а он единственный удерживает её здесь, в этом мире. Она ведь совершенно одинока и как брошенный щенок долгое время пыталась найти приют для души. Она научилась выживать в этом мире. Теперь предстояло научиться жить. – Мы можем быть вместе. Война, механики… всё это будет не важно, если вернёшься со мной. Твоё место не здесь. Ты не какой-то там грязный медик. – Но я не вернусь. Душа Каила запротестовала, но разум победил. Миронов получил всё, о чём мечтал, но эта хренова война снова встала на пути. Он не смог бы жить с мыслью, что погубил миллионы людей и внеземную расу. А хотелось. Хотелось всё бросить и уехать со Спектрой подальше отсюда. Туда, где ждёт покой, и больше не придётся бояться, что каждый день может стать последним. Где вообще не придётся бояться. – То есть, ты меня отвергаешь? Она отвернулась от Миронова, чтобы скрыть боль в глазах, и подошла к окну. Она не ожидала подобного. Не была готова. Хоть её слова и лживы, ведь вместе с Каилом ей не быть, но какая-то часть души надеялась, что он пожертвует механиками ради неё. – Нет. Просто я должен остаться здесь и спасти роботов. Прошу, даже умоляю, не идите в «Синтез». Вы не какая-то там хладнокровная убийца. – Ошибаешься. Синтез неотъемлемая часть меня, а я часть него. Мы срослись как сиамские близнецы. – Тогда мне придётся тебя убить. Он и не думал, что так просто скажет одну из страшнейших фраз в мире. Даже не заметил, как из уст вылетели слова, мешающие спать. Он в них не верил. Но, огласив ужасающую мысль, он на мгновенье обрёл покой и свободу от переживаний. Наставница замолчала, потом опустила глаза и ухмыльнулась, словно насмехаясь над своей глупостью. С чего она вообще взяла, что Каил не идиот и вернётся в «Синтез»! Он даже заставил поверить в искренность чувств, а это оказалось лишь прикрытием, попыткой сбить с верного пути. Правильно говорил один старый знакомый: её никто и никогда не полюбит. Глупо было верить в иное. Ложные надежды надо сразу убивать, пока они ещё не окрепли и не засели в сознании. – Что ж, давай, если сможешь. Сделаешь хоть шаг ко мне и сверну тебе шею. Она надеялась, что Каил останется на месте. Теперь Миронов не её солдат, не друг и не любовник. Теперь он враг. Он поверил каждому слову и не сомневался, что именно так и будет. Наставница никогда не сдавалась и не знала пощады. Спектра смотрела на него, он не сводил глаз с неё. Никто не мог сделать первый шаг. – Уходи. Вылезай через окно и постарайся никому не попасться на глаза. – Ладно, – Спектра подошла к подоконнику, на секунду остановилась и взглянула на Миронова. – Однажды ты всё поймёшь, но будет слишком поздно. Тогда не проси меня о помощи, потому что я не приду. Она выскользнула на улицу. Каил проводил любимую угасшим взглядом и не знал, как теперь быть. Она сделала выбор. Возможно, если бы он подобрал другие слова… Если бы взял за руку и не отпустил… Если бы рассказал всю правду… Слишком много «если бы», которые теперь бесполезны, ведь Спектры больше нет рядом. Может, не всякое будущее поддаётся изменению? Может, люди и пришельцы обречены, что бы Миронов ни делал? Каил сел на стул, облокотился о спинку. Как же сложно прекратить поток мыслей, истязающий душу. Он понял из-за чего любимая жаждала воевать, словно шла не в бой, а на модную вечеринку. Она хотела убежать от чувств, а уйти в работу – самый действенный способ. В комнату вошла Тина, заждавшаяся Каила. Её взгляд тут же пал на парня, восседающего на месте пленницы и смотрящего в окно. Спектры нигде нет, и на бывшую одновременно нахлынули ревность, страх и злость. Она знала, что этот влюблённый идиот учудит какую-нибудь глупость, но он превзошёл все ожидания. – Где она? – Тина подошла к Миронову и, схватив за подбородок, повернула голову на себя. – Ушла. Он убрал её руку и снова уставился в окно. – Ты совсем придурок? Пожалуйста, скажи, что она тебе угрожала, и только поэтому ты её отпустил. – Иди к чёрту, Тина. Я говорил, что не смогу её убить. Не смей меня винить. Ты не представляешь, как сложно было остаться с вами, навсегда потеряв её. – Ладно. Я прикажу догнать Спектру, и медики сами всё сделают, а ты продолжай себя жалеть. Можешь даже поплакать, но чтоб завтра был в форме. Тина хотела покинуть комнату, но Каил схватил за руку. – Ты её не тронешь. – Почему это? – Я запрещаю, – он поднялся со стула и двинулся в сторону девушки. Бывшая попятилась назад и впервые заметила, насколько Миронов высокий и сильный. Она боялась его. – Если Спектра умрёт, то гнев механиков обрушится на тебя и на медиков. Ты знаешь, я могу это устроить. Придётся уничтожить весь мир? Пускай. Она того стоит. Каил не узнавал себя и чувствовал, будто внутри поселился кто-то другой, и этот «кто-то» злился. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Тина выбежала из комнаты, оставив новорожденного монстра в одиночестве. В Миронове не осталось ничего человеческого. Он всё больше походил на роботов, которых отчаянно пытался спасти, и даже не замечал, как принёс в жертву себя.