Повороты судьбы.

Латиффа счастливо смеялась, кружась по гостиной. Наконец-то они устроились здесь, в Бразилии. Их дом очень красив, Саид богато обставил его. Каждый день он приносил Латиффе какой-нибудь подарок: украшение, духи, платок, букет цветов. Она просто купалась во внимании заботливого мужа. Сейчас Саид был в магазине, а Латиффа наводила последний лоск в их просторной гостиной. Достав бахур, она зажгла любимые благовония Саида и присела отдохнуть. Раздался телефонный звонок. - Алло, - Латиффа подобрала ноги на диван. - Алло, Латиффа, это Жади, - в голосе сестры слышалась паника. – Латиффа, я в ужасе, я не знаю, что мне делать!.. - Жади, господи, что случилось? – Латиффа не на шутку встревожилась. – Что-то с дядей Али? - Нет, с ним все в порядке. Я узнала вчера, что после свадьбы мы не сразу переедем в Бразилию, а еще целых полгода, слышишь, Латиффа, полгода будем жить в Марокко! - Аллах, я думала, что-то серьезное случилось. Ну и напугала ты меня, Жади. Подумаешь, всего-то полгода… - Я не хочу! – истерично перебила ее Жади. – Слышишь, не хочу и не буду! Я думала, что сразу после свадьбы мы приедем в Рио, и я стану свободной, а получается, что я еще столько времени буду пленницей в этой жаркой стране! - Не говори глупостей, Жади, - Латиффа скептически поджала губы. – Что значит – стану свободной? Ты будешь женой своего мужа в любой стране. - Но я не буду его собственностью, не буду вещью! Не буду обязана ублажать его, я смогу развестись, если захочу! - О боже, Жади, - Латиффа побледнела. – Ты говоришь ужасные вещи. Развестись? Это же такой позор, это ужасно! - Не говори ничего, Латиффа, - Жади с другой стороны трубки лихорадочно соображала. – Я что-нибудь обязательно придумаю, я выпутаюсь. Не говори ничего Саиду, слышишь? И дяде Али, и Зорайде не смей, поняла? - Ладно, не буду. Но и ты не делай глупостей. У тебя ничего не выйдет, на следующей неделе твоя свадьба, и дядя Али хорошо за тобой присматривает. Смирись, Жади, такова твоя судьба. «Такова твоя судьба». После разговора с Латиффой, Жади сидела в прострации. В глубине души она понимала, что сестра права. Она не сможет никуда убежать, в Бразилию ей не улететь без разрешения дяди, тем более, ее документы находятся у него. В Фесе она никого и ничего не знает. Слезы покатились с ее глаз. «Аллах, за что мне такая судьба?» - думала Жади в слезах. «Сначала мама умерла…» - горло ее сжалось, и она зарыдала во весь голос. - Аллах, что случилось? – в комнату забежала обеспокоенная Зорайде. Увидев плачущую Жади, она подошла к ней и, обняв, начала утешать девушку: - Неужели ты так переживаешь из-за свадьбы? Ну, ну, перестань плакать, - она дотянулась до белого платка, лежавшего на столике. – Вот, возьми, утри слезы. Ничего не поделаешь, ты выйдешь замуж, хочешь этого или нет. Тебе еще повезло, Мохаммед будет хорошим мужем. Он молод и богат, у вас родятся здоровые и красивые дети… Дети! От мыслей о том, что у нее могут быть дети от этого Мохаммеда, Жади разрыдалась еще сильнее. - Не хочу, Зорайде! Не хочу! – девушка безутешно плакала. – За что мне все это? - Аллах справедлив, Жади, он не наказывает просто так и просто так не благословляет. Все успокоится, поверь мне. Жади успокаивалась, но прерывистые всхлипы еще долго слышались из ее небольшой комнаты. Все случилось так, как говорила Зорайде. Жади даже не предпринимала попытку убежать – а куда ей бежать? Она обреченно считала дни, и вот настало утро ее свадьбы. Бледная и невыспавшаяся, Жади с ужасом поняла, что сегодняшнюю ночь она проведет рядом с чужим ей человеком. Она была готова вновь разрыдаться, но не успела: с песнями и воплями в ее спальню ворвались служанки и уволокли ее на кухню. Жади покрикивала на служанок, когда те делали ей эпиляцию, но боль отвлекала от плохих мыслей. Ее облачили в первый свадебный наряд, чтобы нарисовать узоры хной на руках. Вокруг танцевали служанки, мелькала даже лара Назира, но Жади не обращала на нее внимание. На столах в небольшой комнате стояли угощения, сладкая подкрашенная вода, холодный чай с мятой. Зорайде с тревогой наблюдала за девушкой. Жади отрешенно смотрела на витиеватые узоры, выводимые мастерицей. По традиции, пока не исчезнет узор с рук молодой жены, она не должна заниматься хозяйством. Но Жади вряд ли об этом задумывалась. Принесли второй наряд, в котором она должна будет выйти в общий зал под руку с мужем. На шею Жади вешали бесчисленные украшения. Зорайде принесла небольшую коробку, шепнув Жади на ухо, что это передал Мохаммед. - Что? – Жади отвлеклась от равнодушного рассматривания обстановки. – Что это? - Не знаю, но какое-то украшение, это точно. Жади с интересом открыла коробку. На темном бархате лежала неприметная золотая цепочка с изумрудом. Жади улыбнулась. Вот это украшение ей нравилось куда больше, чем все то массивное золото, купленное ей после помолвки. - Надень мне его, - попросила она Зорайде. - Да ты что, такая тонкая цепочка, совсем некрасиво. Потеряется под остальными ожерельями. - Значит, сними их, - упрямо отрезала Жади. Зорайде округлила глаза, но послушалась девушку. Сняв тонны бус, она осторожно застегнула подарок Мохаммеда. - Ее даже не видно почти, - женщина скептически поцокала языком. - Ну и что, - пожала плечами Жади. - Пусть не видно. После церемонии заключения брака, после равнодушного «да» Жади, ее вывели к жениху. Бледный, волнующийся Мохаммед протянул ей руку, она взяла ее. Взгляд Мохаммеда остановился на шее Жади, мужчина резко покраснел, робко улыбаясь. Она приняла его подарок и предпочла остальным украшениям. Может быть, это хороший знак. Свадьба шла своим чередом. Праздник был утомителен для Жади, было жарко, а ее богато расшитое традиционное платье весило немало и было довольно плотным. Мохаммед видел это и периодически заботливо подносил ей воды. Люди танцевали, пили и ели, подходили поздравлять их. Жади увидела женщину, знакомую ей еще со свадьбы Латиффы. Кажется, ее звали Далила. Она сердечно поздравила молодых, Мохаммед признательно прижал руку к груди. Жади встала со своего места, чтобы отойти в уборную, как в нее врезалась маленькая девочка. Жади с улыбкой узнала в ней младшую дочку Далилы, Ранию. Девочка испуганно смотрела на нее, а девушка наклонилась к ребенку: - Привет! Ты Рания, да? Девочка робко кивнула. - Ты такая красивая! Тебе очень идет твое платье. Когда-нибудь ты тоже станешь невестой. - Да, - ожила Рания. – И у меня будет такое же платье, как у тебя. - И красивый жених, - кивнула Жади. Эта Рания ей нравилась. - И жених, - важно повторила девочка. К ней приблизилась мать: - Рания, не мешай Жади. - Она вовсе мне не мешает, лара Далила, - улыбнулась Жади. – У вас очень красивая дочка. - Спасибо, - тепло улыбнулась женщина. – Идем, поищем Амину, дорогая. Они удалились, а Жади, постояв и посмотрев им вслед, прошла дальше. Через несколько утомительных часов молодые собрались удалиться в спальню. Жади побледнела, вспомнив, что ей предстоит, но, увидев еще более бледного Мохаммеда, она поняла, что тот боится не меньше. Это придало ей сил. - Не забудь доказательства твоей девственности, - прошипела Назира на ухо невестке, улыбаясь. - Не забуду, - Жади в упор посмотрела в глаза настырной Назире. Двери спальни отворились, Мохаммед пропустил Жади вперед. Девушка с тяжелым сердцем шагнула в темную комнату, освещенную лишь несколькими свечами. Мохаммед закрыл за ними дверь и в нерешительности остановился. Жади кашлянула: - Я на минутку. Она прошла в небольшую ванную комнату, чтобы переодеться. Зорайде оставила для нее красивый кружевной пеньюар, который она должна сейчас надеть. Жади посмотрела в зеркало, увидев там бледную испуганную молодую девушку. «Ты теперь замужем. Ты теперь принадлежишь мужу», - билось у нее в голове. Она медленно начала раздеваться, каждое движение приближало ее к тому страшному моменту и приводило ее в неописуемый ужас, но она ничего не могла с этим поделать. Переодевшаяся Жади вздохнула и отворила дверь спальни.