Его Высочество

      Выйдя из зала, они направились по коридору, который со временем всё больше и больше начинал сужаться, изменяя своё направление ближе к подпольям замка и явно был одним из самых непосещаемых кем-то из королевских особ. Скорее использовался больше прислугой и прочим персоналом, выполняющим мелкую или грязную работу, так как от элементов былой роскоши не осталось ни следа.       Перед взором представали лишь каменные стены, кое-где покрытые плесенью и выраженный аромат сырости, охватывающий каждый угол этого едва освященного коридора, а так же что-то склизкое под ногами, и едва различимый писк в тех местах, что были не видны глазам. Карьедо слегка вздрогнул, а в голове промелькнула мысль о том, что, возможно, они всё-таки передумали и решили отвести его в подземелье, хотя это было слишком глупо с его стороны предполагать такое. Ведь вряд ли Его Величество способен так быстро менять приказы.       В конце одной из развилок коридора перед ними предстала деревянная дверь с весьма массивным замком. Рядом находилось несколько людей из стражи, но скорее это было лишь для вида, вряд ли здесь могло находиться что-то важное. Хотя, прислушавшись, Антонио различил шум воды за дверью, а значит, скорее всего, там находилась либо прачечная, либо купальня. - Куда его? - пробасил один из стражников, который до этого внимательно рассматривал Карьедо, и видимо не упустил из внимания его «чужеземный» вид. Так как он здесь точно никто не был одет. - Это ещё один из тех, кого сегодня поймали, – вмешался другой. – Хилый какой-то… - Они все там такие… - у Антонио эти слова вызвали злость и недоумение, но показывать свои эмоции сейчас было бы ещё большей глупостью, ведь, скорее всего, они этого и ждали. Стражников остановила одна из женщин, что была в прислуге. - Это приказ Его Величества. - Правда? Неужели, им разрешили засорять своей грязью наши ванны? - хмыкнул первый, недоверчиво покосившись на говорящую. Но немного погодя, замок всё-таки открыл, пропуская их внутрь.

***

      Из прислуги в комнате осталось лишь пару человек, а его посадили не небольшую деревянную лавку, около которой стояло несколько бочек, с непонятным содержимым внутри, но судя потому, как от них пахло, лучше было и не догадываться. - Повернись и встань, - услышав женский голос, с немного корявым произношением, Антонио оторвал взгляд от созерцания бочек, чтобы увидеть перед собой невысокую девушку, в старом испачканном платье.       И как он мог догадаться, то, скорее всего, она была одной из тех крестьян, что берут на себя любую грязную работу при дворе, лишь бы хоть как-то заработать себе на хлеб, но выглядела она совсем не как местная. У неё была довольно-таки бледная кожа и светлые волосы, что было редкостью для этих краев, да и произношение слов, как он уже успел заметить, было далеко не таким идеальным. Чужестранка? Скорее всего. В Италии была мода привозить рабов из других стран, поэтому в этом не могло быть ничего удивительного.       Встав, Карьедо продолжал следить за немного нерешительными действиями его новой знакомой. Больше было похожими на то, что она его попросту боялась, учитывая, как тряслись её руки с небольшим ножичком в руке. - Я попросила повернись, - уже уверенней проговорила она, подойдя немного ближе. Испанец лишь усмехнулся, но послушался. Он был не в том положении, чтобы сопротивляться, учитывая то, что в комнате находилось ещё несколько человек из прислуги, а за дверью наверняка ждала стража. Так что, даже если он попробует сбежать, его тут же схватят, а тогда последствия могут быть слишком плачевными и не только для него.       Но почувствовав, что его освободили от веревок, Антонио облегченно вздохнул, не сумев сдержаться от того, чтобы немного размять затекшие мышцы, которые начинали уже жутко болеть. Чем по всей видимости и напугал новую знакомую, которая тут же выставила клинок перед собой, двигаясь к двери. - Да не бойся ты его!       К ней тут же подошла ещё одна женщина, из тех, что привела его сюда. Она передала в руки немного растерянному Карьедо стопку с, по всей видимости, новым бельем. – Раздевайся и иди в следующую комнату, но времени у тебя в любом случае немного. Не успеешь - твои проблемы.       Антонио кивнул, решив, что переодеваться здесь он явно не будет, поэтому молча прошел туда, куда ему сказали.       В другой части этого помещения не было уже такого жуткого запаха, да и выглядело оно намного лучше, чем так называемый предбанник. Судя по всему, здесь мылись стражи, так как помещение было выложено плиткой, а на самом верху под единственным окном, находился рисунок гербового символа - «Два голубя»*. В воспоминаниях невольно всплыл его сегодняшний знакомый. Ведь на груди у Ловино был тот же самый знак, только в меньшем размере. И, насколько знал сам испанец, то голуби означали дух света, жизни. Интересный символизм для герба королевства, построенного на крови.       Ухмыльнувшись, Антонио почувствовал, как по пальцам стекает что-то теплое. Опустив взгляд ниже, он заметил, что это была кровь со стертых запястий, которая уже немного запачкала не только пальцы, но и одежду, которая ему была только что предоставлена. Чертыхнувшись, он положил белье на небольшой столик, находя взглядом кувшины, которые уже стояли в углу.       Вода жгла безумно, чувствуясь почти на каждом участке тела, раскрывая всё новые и новые раны, которые снова начинали кровоточить. Но Антонио терпел, наслаждаясь этим ощущением так не хватавшей ему свежести, стирающей воспоминания о палящем солнце. Невольно он снова вспомнил свой корабль и море. Деньки, проведённые на палубе, весёлую команду. Их далекие путешествия, все, что сейчас вызывало только боль в сердце. И словно повинуясь минутному порыву, и совсем не обращая внимания на разбитые губы и сомнительную чистоту воды, он всё-таки сделал несколько глотков, чувствуя, как живительная влага растекается по организму, впервые за такое долгое время. Принося невероятное удовольствие. Это было единственное лучшее воспоминание за этот день, если его вообще можно было таковым назвать. Закончив, Антонио переоделся, снова появляясь в первой комнате, где его уже ждали. - Тебя надо покормить. Надеюсь, что ты не догадался пить ту воду, просто её не меняли уже около двух дней, - проговорила женщина из прислуги, простирывая в одной из бочек одежду. Испанцу стало плохо от этих слов, после того как он вспомнил, что делал несколько минут назад, но видимо увидев его состояния служанка улыбнулась. - Ладно, можешь не боятся, тебе это вряд ли навредит, - она махнула рукой, посмотрев куда-то в сторону. - Наташа!       В зале появилась уже знакомая девушка с кучей нового белья в руках. - Отведи его на кухню, пусть дадут ему поесть.       Наташа кивнула, оставив бельё на лавке, и уже без особого страха схватила Антонио за руку, утягивая за собой, но только уже через другую дверь, которая вела к лестнице. Карьедо пытался заговорить с ней, но все его фразы были проигнорированы, ну или лишь изредка одарены безразличным взглядом. Хотя, когда она привела его на кухню, из её рта всё-таки вырвалось пару слов. - Я подожду тебя.       Антонио молча кивнул, садясь за подобие стола, которое слегка шаталось, и больше было похоже на стойки в кабаках, на которых играли в кости, но сидеть было можно, а значит уже хорошо. Большим оскорблением для него было бы, если бы его посадили за королевский стол, и заставили бы подчиняться своим придуманным правилам. Еду принесли не сразу, и видимо по её состоянию, то даже не решились подогреть. Но, не смотря на это, она оказалась довольно-таки вкусной, хоть и не такой изысканной, о какой он имел представление при дворе, но учитывая его положение, и то что он был далеко не почетным гостем, это было лучшее из того на то, что он мог рассчитывать. Интересно, с его командой тоже сейчас всё в порядке?       Карьедо почувствовал укор совести при мысли о том, что, если это не так, но кроме Наташи в этой комнате никого не было, поэтому и узнать это было практически невозможно, но испанец не мог не попытаться. - Ты же знаешь, где моя команда? - от голоса Антонио, девушка тут же вздрогнула, видимо, выскользнув из своих мыслей. - Что? Я не понимаю. – она пожала плечами, будто специально как можно хуже произнеся слова, но непонятная тревога, отразившаяся в её глазах, выдавала её лучше, чем голос. - Тебя специально ко мне приставили? Чтобы я не мог узнать чего-нибудь лишнего? – догадался Карьедо.       Это был скорее риторический вопрос, так как остался без ответа. Антонио устало вздохнул, отодвинув от себя тарелку, так как аппетит неожиданно пропал, и снова посмотрел на тут же поднявшуюся Наташу. - Я отведу тебя в спальню.       Антонио ответил в той же манере, что и она несколько минут назад - просто проигнорировал. Но словив удивленный взгляд девушки, которая, видимо, привыкла к болтливому испанцу, он едва заметно улыбнулся. Почему-то у него не было злости на служанку, и в какой-то степени она казалась ему даже довольно милой. И если им удастся сбежать, то неплохо было бы взять её с собой. Зачем? Он не знал. Но она ему чем-то нравилась. - Спокойной ночи.- Сказал он уже тогда, когда его привели в комнату с небольшой кроватью, которую таковой можно было назвать с большой натяжкой, но всё же это отличалось от спартанских условий, о которых он был наслышан ещё с детства. Но учитывая то, что Спарты уже давно не было, то это было не столь удивительно. Наташа, услышав пожелание, слегка смутилась, стараясь скрыть румянец, появившийся на щеках, и робко кивнула, выходя из комнаты.       Антонио сел на кровати, зарываясь рукой в волосы и глубоко вздыхая. Он не мог даже думать о том, что ждет его завтра, но он знал, что надежда это последнее, что у него оставалось. Возможно, все будет в порядке, и возможно, им всем удастся сбежать. Но почему-то в такие моменты даже вечный оптимизм уже не спасал, а создавал только ещё больше неприятностей. Но Антонио был бы не Антонио, если бы хотя бы не попытался, а раз он ещё жив, то всё можно было изменить. С такими мыслями он отошёл ко сну. *Не исторический факт. Это моя выдумка. Почему именно два голубя? Это не сравнение с голубем мира. Ещё голуби символизируют - дух жизни, душу, переход от одного состояния к другому, дух света.