Проклятие правды (A Curse of Truth)

Глава 1. Свобода очнуться на платформе девять и три четверти Лямка рюкзачка слегка оттягивает плечо, а я стою, перелистывая электронную книжку. На сером экране - последняя страница большого фанфика по миру Гарри Поттера , пятидесятого по счету. Надеясь слегка размяться, поднимаю голову от читалки, и вдруг мир вокруг меня начинает кружиться. В поисках опоры мне приходится резко выбросить руку за спину и нащупать стоящую сзади колонну, которой, к сожалению, уже нет. Только пустота, и я падаю сквозь неё... Или сквозь каменную кладку... Мне не разобрать из-за тошноты и головокружения. Понемногу прихожу в себя. Размытые образы и невнятные звуки становятся отчетливей. Глаза упираются в высокую, выщербленную от времени колонну из камня, не имеющую ничего общего с той, что осталась в аэропорту. И вряд ли я видел что-то подобное в своей жизни. А когда позади меня раздаётся пронзительный свист поезда из старых фильмов, сердцу становится тесно в груди. - Что за... - слова застревают в горле, когда, развернувшись, я вижу старый паровоз и толпу суматошных детей со взрослыми и без, с большими тележками багажа и... это кто в клетке, сова? Во мгновение ока я узнаю сцену, а взгляд на локомотив подтверждает - “Хогвартс-Экспресс”. - Не стоит тут палочкой светить, сынок, - неодобрительно говорит старик справа от меня. Он стоит за прилавком, скорее всего,- газетного киоска. Смотрю вниз, и действительно, в правой руке у меня вместо электронной читалки зажата светлая, с красными прожилками палочка. - Что?.. Да, правда, извините, - с некоторым стыдом осознаю свою попытку копировать его английский акцент. Безуспешную. Я окидываю взглядом одежду и узнаю в ней своё дорожное одеяние, - выцветшие синие джинсы и белая футболка с лёгким капюшоном на молнии, откинутым на рюкзак. Но почему-то вся эта одежда мне велика... Я опять всматриваюсь в колонну. Она кажется совершенно целой и не реагирует на мои попытки вообразить её воротами обратно в аэропорт. Пробую невзначай прислониться к ней и надавить телом, но вскоре уже всеми доступными способами стараюсь найти кнопку или переключатель, чтобы открыть дверь обратно. Бесполезно. Я рассеянно мну подбородок, глубоко погрузившись в мысли. Меня, скорее всего магическим образом, доставили на платформу девять и три четверти... Стоп машина. А если я сплю? Нет, всё реально... и слишком живо для сна. А если ещё учесть тот факт, что я всегда просыпался, когда осознавал, что сплю. Ещё раз смотрю на предполагаемую волшебную палочку, затем на рюкзак. Ничего больше у меня нет. Может, в нём найдутся какие-то ключи к происходящему? Открываю клапан и роюсь в вещах. На дне пара чёрных, самых лучших моих туфель, там же свёрток с приличным костюмом, в котором я был на встрече. В плоском спинном кармане обнаруживается конверт из тускло-коричневой бумаги с красной восковой печатью. С недоумением вытаскиваю его и читаю адрес получателя: Баду А. Лернеру, юго-западная колонна у выхода С36, Международный аэропорт Денвера, США. - Что. За. Х... - Тебе лучше бы поторопиться, сынок, - поезд вот-вот отправится, - говорит старик. Тем временем он уже начинает паковать свой лоток. А моё внимание привлекает заголовок крупными буквами: “НОВЫЕ ФАКТЫ О СБЕЖАВШЕМ СИРИУСЕ БЛЭКЕ”. И подзаголовок: “НАШЁЛСЯ ОТВЕТСТВЕННЫЙ ЗА УЖАСНЫЕ СОБЫТИЯ НА КУБКЕ МИРА ПО КВИДДИЧУ?” И картинка, прямо из третьего фильма, на которой Сириус рычит как настоящий псих. Срань господня! Это же 1994 год во вселенной Поттера! Триволшебный Турнир. Но в 1994... Внезапно причина большого размера моей одежды вспыхивает молнией у меня в голове - я теперь моложе! Я всё ещё тинейджер, но пару лет минимум я сбросил. - Давай, Гарри, - пронзительно-высокий голос выдёргивает меня из ступора, и я неловко продвигаюсь к поезду. Мне приходится на ходу поддерживать штаны, а мои слишком большие туфли всё время норовят слететь. С трудом, но я всё-таки умудряюсь двигаться и тащусь всё дальше и дальше к концу поезда, - все купе полны. В каком-то из фанфиков - не помню точно - была гипотеза, что поезд магически расширяется, но только так, чтобы всем пассажирам хватило места. Похоже на правду, ведь последними почти всегда были главные герои, которым оставалось только одно купе в конце. - Ты попал под уменьшительные чары? - раздаётся сзади знакомый мелодичный голос. Я расплываюсь в улыбке и поворачиваюсь. Вот она, краса ненаглядная, - Луна Лавгуд - безмятежно рассматривает меня серыми, с голубыми прожилками глазами. - А может, моя одежда подверглась атаке увеличивающими чарами? - Тогда мы подождём и увидим, - заговорщицки улыбается она в ответ. - Слушай, а может меня заразили мозгошмыги? Поэтому я вспомнить ничего не могу? Её и без того большие глаза распахиваются ещё шире. - Ой, нет! Я так и знала - надо было заставить папу дать мне пару призракуляров! Давай я в своих записях поищу! - Да ладно, всё в порядке. Рассосётся... - но она испаряется как призрак. Да уж. Замутить с Луной - это был бы прикол. “Не стыдно тебе?” - укоряю я себя за подобные мысли. Продвигаясь к концу поезда, я обнаруживаю троицу в одном из последних купе. Гермиона отчаянно жестикулирует, без сомнения разъясняя что-то в мельчайших деталях. Рон так же отчаянно скучает. А вот в Гарри, как ни странно, чувствуется заинтересованность. Внезапно стал очевидным один факт. Сириус выглядел точно как в кино. Луна тоже. Вот и Гермиона - почти вылитая Эмма Уотсон, кроме шикарной гривы волнисто-кудрявых каштановых волос. Теперь понятно, как полуслепой Гарри с лёту замечал её даже вдали. Пусть сам я читал довольно давно описания персонажей, но Гермионе, кажется, не положено быть такой вот привлекательной, ведь так? Решив додумать мысль потом, я шумно, чтобы привлечь внимание, открываю дверь в их купе. Гермиона прерывает речь на середине предложения и смотрит на меня вместе с Роном и Гарри. - Не возражаете, если я сяду здесь? - напускаю самую обаятельную свою улыбку. - Везде полно народа. - А ты из янков? - морщит брови Рон. - Рон Уизли, ты - грубиян! Мало того, что ты обозвал незнакомого человека обидной кличкой, так ты её ещё уничижительно исказил! - скороговоркой выпаливает Гермиона с гримасой отвращения на лице. - Чо за уни-жильно? - тупит Рон. - Не волнуйтесь вы так, - смеюсь я. - Мне абсолютно пофиг на все эти уничижительные клички, так что пользуйтесь на здоровье. Я действительно из Соединённых Штатов. Не надо на меня сердиться за это. Парни реагируют слабо, а вот у Гермионы кончики губ заметно ползут вверх, принимая мою шутку. - Меня зовут Гермиона Грейнджер, ты уже слышал имя этого толстокожего и косноязычного джентльмена - Рон Уизли. А это Гарри... - тут она замолкает. - Гарри Поттер, - заканчивает за неё доппельгангер Дэниела Редклифа со вздохом. Очевидно, он не любит представляться незнакомцам. - Настоящая Гермиона Грейнджер! Правда? - стараюсь голосом выразить благоговение перед знаменитостью. - Я так много слышал о вас! - продолжаю изливать восхищение. Эффект налицо - полная тишина остолбенения, прикованные ко мне взгляды и распахнутые в удивлении рты. - Что? - первой отходит от шока Гермиона. - На самом деле? - Да нет, конечно, - лукавлю я. - Просто дал Гарри передохнуть. Они опять обалдевают, и тут Гарри заходится от смеха. Гермиона присоединяется сразу же, правда не так громко. Смех Рона кажется нервным, как будто он не улавливает шутки. А может действительно не врубается? - Ну, а ты? - напомнила Гермиона. - А, да. Я. - Я вспоминаю про письмо в моей сумке. - Зовите меня Бад. Бад А Лернер. - я стараюсь не думать, насколько глупо это имя звучит. Нежно пожимаю её руку и протягиваю свою парням. - Приятно познакомиться. - Да уж, настоящее янковское имя, - отмечает Рон, тут же получает смачный шлепок по плечу и возмущённо вскрикивает. - Ну почему у тебя нет фильтра между мозгами и языком? - гневно вопрошает она, а мне дарит взгляд с просьбой о прощении. - Ничего, всё окей. Я полностью согласен, - уверяю я их. Действительно, звучит как глубоко посконно-штатовское имя. Может стоит придумать получше? - Мы же не выбираем себе имена. Вынимаю конверт и даю его Гермионе. - Но он даже не вскрыт! - с видимым недоверием говорит она. - Да уж... Упс? - Но как ты сюда попал? Откуда ты знаешь, что нужно для школы? - Хм... Опять упс? Я вот типа забыл и типа случайно оказался тут этим утром. - Как ты мог случайно оказаться на платформе девять и три четверти? Чешу затылок и свожу глаза в кучку, как бы в попытке вспомнить. Почти не приходится притворяться - ведь я вправду не знаю, каким образом всё случилось. - Ну, я просто стоял в аэропорту, прислонившись к колонне. А в следующий момент - раз - и я уже сижу на платформе. Не верит она мне. Я и сам бы себе не поверил. - А твои вещи для школы? - Мне дали палочку, но... Денег для остального у меня нет, - стесняюсь я своей ситуации. Вытаскиваю бумажник, а там одна банкнота в десять долларов и несколько однодолларовых. Не уверен насчёт обменного курса между долларами, фунтами и галлеонами, но вряд ли здесь больше одного галлеона. - Это всё, что у меня есть, - показываю содержимое им. - А что это такое? - спрашивает Рон. - Американские доллары, конечно, - отвечает Гермиона, глядя на меня с сочувствием. - Похоже, ты слегка повыше Рона. Рон, у тебя есть мантии в запасе? - Как сказать. Оставшаяся пара моих мне самому уже малы... Ой, погоди, - говорит он с гримасой, вытаскивая ужасную парадную мантию, подходящую по стилю разве что вампиру столетия эдак восемнадцатого. - Мама дала мне с собой эти жуткие штуки... В этот момент дверь отъезжает в сторону и открывает вид на платинового блондина с кривой ухмылкой на заострённом лице. - Что за дурацкая мантия, Уизли? Твоего пра-прадедушки что ли? - Что тебе надо, Малфой? - на повышенном тоне влезает в перепалку Гарри. Ну что ж, пора и мне в игру. - Ты сказал Малфой? Как у Драко Малфоя? Ты и вправду? О, мистер Малфой, я столько слышал о вас! Вы не дадите мне автограф? Где-то что-то у меня для него завалялось... Он мельком удивляется, а потом замечает состояние моей одежды и расплывается в надменной улыбке. - По крайней мере кто-то из деревенщин понимает своё место, - затем он замечает смешок Гермионы и сердится. - Что в этом забавного, грязнокровка? - Он не деревенщина, педик, - злится Гарри. - Глянь на него, - Драко делает жест в мою сторону. - Он одет хуже Уизли! - Надо бы познакомить вас с моим дедом, Верховным Канцлером Палпатином. Он был самым страшным Тёмным Лордом в истории Соединённых Штатов! Вам бы очень захотелось извиниться, - я гипнотизирую его взглядом, стараясь не сорваться в усмешку. Гермиона давится смешком, а мне приходится прикусить губу. Драко с опаской отшатывается, а потом в отместку за свой страх шипит на Гермиону: - Что в этом смешного? - Ой, кажется, у вас что-то прицепилось к волосам, - машу рукой в его направлении. Из живота через грудь и руку проходит странный наплыв. И, к моему большому удивлению, розовый шарик украшает его причёску. - Что... - трогает он рукой волосы. - Что такое? - его голос поднимается октавой выше. - Убери, убери это! - Извините, совсем не знаю как убрать бубль-гум из волос. Может, мисс Грейнджер знает? С девчоночьим визгом Драко отталкивает с дороги одного из толстых козлов, стоявших позади, и убегает вдоль поезда. - Это было классно, приятель! - воодушевляется Рон. - Ты сотворил ту жвачку беззвучно? - поражена Гермиона. - Это очень продвинутая магия. На каком курсе ты будешь учиться? Хмыкаю и, пожав плечами, показываю на письмо: - Открой его. Она разрывается между желаниями выпотрошить из меня подробности применённой магии и побыстрее открыть конверт. Выигрывает письмо из Хогвартса. - Ты уверен? - Да, конечно, невелика важность. Там нет ничего слишком личного, так? - Хорошо. Здесь говорится: “Дорогой мистер Лернер. Мы рады информировать, что ваш перевод в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс одобрен. Согласно возрасту и документам вы будете зачислены на четвёртый курс”. Ты четверокурсник? - недоверчиво спрашивает Гермиона. Пожимаю плечами. Час назад я был уверен, что на пару-тройку лет старше. Но не здесь, не в мире Поттера. - “Вы будете распределены вместе с первокурсниками по прибытии. Пожалуйста, ознакомьтесь с прилагаемым списком материалов для обязательных классов и возможными факультативами. Будьте готовы обсудить ваш выбор по прибытии”. Это потрясающе, ты - наш однокурсник! - Я рад, что зашёл в ваше купе. - А что с факультативами? - подаётся ко мне Гермиона с загоревшимися глазами. - Ну вот, снова здорово, - это бормочет Рон. - Ну, я подумываю о древних рунах и арифмантике, почти наверняка. Надо же только два курса выбрать обязательных? Кажется, что в Гермионе не осталось ничего, кроме ослепительной улыбки. - Чудесно! У меня они же! При желании можешь выбрать больше двух. - Офигеть, ты же самые сложные выбрал, - буквально стонет Рон. - Тебе стоит также записаться на заботу о магических созданиях. Действительно интересно. В прошлом году я на гиппогрифе летал! - возбуждённо предлагает Гарри. - Профессор Хагрид, он наш хороший друг. - Ладно, не хочется слишком загружать себя, но думаю, что смогу провернуть это дельце, - меня так и тянет улыбаться дальше. - Ты... Ты можешь пользоваться моими книгами, когда понадобится, - не слишком уверенно говорит Гермиона. - А вот насчёт мантий... - Кстати, Невилл тоже сильно вымахал, - предлагает вариант Гарри. - Точно! Пойду попрошу его, - Гермиона испаряется ещё до того, как я успеваю возразить. - А ты играешь в квиддич? - спрашивает Рон. Проклятье, надо действительно придумать хорошую легенду. Вдруг до меня доходит - я же читал фанфики с местом действия в Америке. - Не-а, он теперь не так популярен в Штатах, как здесь. - Правда? Но... Как... Почему? - лепечет Рон и, похоже, он готов разрыдаться. - Не знаю. Там больше играют в кводпот. Это как маггловский спорт. Ваши магглы играют в соккер или футбол, как они его здесь называют, а наши любят американский футбол. Хотя сам я никогда не участвовал. Не играл в кводпот, подразумеваю. Фигово у меня на метле получается, - пусть это предположение, но скорее всего оно верное. - И меня никогда не привлекала мысль держать в руке квод, вы его квафлом называете, когда он взрывается. - Это плохо, Гарри у нас - выдающийся ловец. Он с первого курса в команде Гриффиндора. Теперь, когда нет Вуда, я пойду пробоваться на место вратаря, - и Рон углубляется в рассуждения о шансах на кубок для Гриффиндора, кандидатах в команду, преимуществах разных типов мётел над стандартными школьными. - Надоедаешь своими квиддичными разговорами? - говорит скользнувшая в купе Гермиона. На её плече - большая чёрная мантия. - А что в этом плохого? - тут же недовольно взвивается Рон. - Просто вводил его в курс о наших шансах на кубок. И всё. - А ты понимаешь, что его даже не распределили? Он может просто не попасть к нам в Гриффиндор. У Рона перехватывает дыхание, и болезненная бледность наползает на его лицо.. - Ты... Ты ведь не собираешься выдавать наши секреты? - Конечно нет, - смеюсь. - Сомневаюсь, что я смогу повторить хотя бы десятую часть твоего рассказа - я же не знаю, о ком ты говорил, - опять лукавлю. - Так вы, ребята, все из Гриффиндора? Они кивают. - Ты знаешь о четырёх факультетах? - спрашивает Гермиона. - Гриффиндорская храбрость, хаффлпаффская верность, равенкловская мудрость и слизеринское честолюбие. - Это... Кратко, но по сути верно, - удивляется Гермиона. - А ты куда попадешь, как считаешь? - Наверняка в Слизерин, - стараюсь напустить побольше убедительности в голос и любуюсь бледностью их лиц. Тут я не выдерживаю и хохочу. - Извините, не смог сыграть спокойствие до конца. Не знаю я, на какой факультет попаду, или у меня есть право голоса? - Есть заколдованная шляпа, которая определяет твои склонности... - начинает она, но умолкает. - Впрочем, тебе вряд ли стоит знать много перед распределением. А как вас распределяли в твоей старой школе? И где ты там учился? - Я учился в... - начинаю, но потом соображаю, что Гермиона, вполне возможно, знает названия школ. И у меня не получится скормить ей моё выдуманное прошлое. Назвать Салем, поскольку он точно есть в каноне? Или ту неканонную школу, которую я только что вспомнил в надежде, что она никогда не разгадает? Я мысленно замер. - Ты... Ты не можешь выговорить названия? - спрашивает Гермиона. - Мы узнали о таком в прошлом году, правда, Гарри? Это должно быть чары Фиделиуса! ”Я тебя люблю, Гермиона!” - Наверное... Я имею в виду, что оно вот здесь, на кончике языка у меня, но... - Не беспокойся. Ты не сможешь нам сказать, если ты не хранитель секрета. А что можешь рассказать? - Хм... У нас нет настоящего разделения на факультеты или типа того. Наверное, просто потому, что нас мало. Мой профессор алхимии, вы зовёте это зельварением, был огромный придурок, как и декан, кстати. Её у вас называли бы директоршей. - Вот блин, я слишком давно читал тот фанфик, и почти ничего больше не помню. - Да! Наш привратник был весьма крут, но под конец оказался на стороне плохих парней. - Профессор-зельевар у нас совсем как родственник вашему - тоже ублюдок ещё тот, - ворчит Рон. - Но что там с привратником? Поэтому ты уехал? - спрашивает Гермиона. - Хм... - точно! - Ну да, - говорю так, как будто это очень больное воспоминание. - Так твой дедушка действительно Великий Канцлер или как там? - спрашивает Рон, стараясь разорвать неловкое молчание. - Нет, Рон, - смеётся Гермиона. - Это персонаж из маггловского фильма. По смущению Рона чувствуется, что это привычная для него эмоция. - Что такого? - Я специально пудрил ему мозги. Мне приходилось иметь дело с такими любителями поизмываться, как он. Надо их вывести из равновесия, лишить цели, запутать. Они не будут понимать, что им делать, и отстанут. - Да уж, сомневаюсь я, что ты попадешь на Слизерин. Хотя было бы прикольно посмотреть, как ты постоянно будешь Малфою мозги компостировать, - говорит Рон. - Что ж, ты справился с Малфоем, значит, подходишь в Гриффиндор или Хаффлпаф. Ты без слов сотворил жвачку, а это, возможно, уровень ЖАБА, получается и в Равенкло вполне подойдёшь, - озвучивает свои размышления Гермиона. - А как насчёт того, чего я сам хочу? - В общем... Скоро увидишь, - заканчивает она обсуждение вопроса. - Мне интересно, поплывёшь ли ты с первокурсниками на лодках или поедешь с нами в экипажах? Наверное, на лодках, чтобы мы могли опередить их. - Она что, всегда так громко думает? - шепчу Гарри. - Лучше дать ей закончить, а то может рассердиться, - улыбается тот. - В любом случае, нам надо переодеться. Это запасной комплект Невилла, он тоже из Гриффиндора. *** Выбора, как оказалось, не было. Пришлось плыть на лодке сквозь поток дождя. Было забавно, но я хотя бы встретил Хагрида и выяснил, а как тут справляются с кинотрюками типа увеличения? Хагрид оказывается просто громадной копией Робби Колтрейна. Я говорю ему, что сидел в поезде вместе с Гарри, Роном и Гермионой, и он мне тут же начинает симпатизировать. Теперь я стою в толпе насквозь промокших, мелких первогодок. - А вы... вы родственник ему? - пищит один из них. - Вы оба такие громадные! Странно, но это мальчишка. Или кажется таковым. - Нет. Я просто съел пару первогодок по дороге, - говорю самым утробным голосом. Некоторые хихикают, но большинство пугаются ещё больше. - Шучу я, шучу. Я четверокурсник, переведённый из Соединённых Штатов. И я, как и вы, не принадлежу ни к одному факультету и буду распределён вместе с вами. - Смотрю на испуганного мальчика, задавшего мне вопрос. - Ты на какой факультет хочешь попасть? - Гриффиндор, надеюсь... Там мой брат... - Сначала храбрости наберись, - высмеивает его кто-то. Мальчишка краснеет, как свекла. Надо его подбодрить. - Храбрость - это не отсутствие страха. Напасть кучей на одного - это тоже не храбрость. На самом деле быть храбрым значит бояться, но всё равно делать. Да уж, детский педагог из меня просто ужасный получается, снисходительность так и прёт. Но хотя шепотки не смолкли, мальчишка расправляет плечи. А я себя немного реабилитирую в собственных глазах после дурацкой репризы “Людоед”. - Первый курс, - звучит ясный голос с шотландским акцентом. МакГоннагал. - Вы идёте сейчас со мной на распределение. - Её внимание переключается на меня. - Мистер Лернер, вас распределят последним. - Она резко разворачивается и заходит внутрь. На входе в Большой зал вместе с первогодками я глазею на плавающие в воздухе свечи, на потолок с картинкой, транслирующей грозовое неба снаружи. И ещё я делю со всеми ощущение от пребывания в таком магическом месте. Возможно, это всего лишь последствия моего предвкушения, но кажется, что я чувствую гудение магии вокруг меня и почти слышу его, как основу шума торопливых пост-каникулярных разговоров соскучившихся по ним учащихся. Конечно, я это видел в кино, но вживую всё чертовски впечатляет. Краем глаза улавливаю движение за соседним столом. Это Гермиона машет и шлёт мне ослепительную улыбку. Ничего не могу с собой поделать и отвечаю ей тем же, а ещё киваю Гарри и Рону. Взгляд в другую сторону, а там Драко с выражением, как будто это я засунул ему резинку в волосы. Скорее всего, так и есть, но он-то не может этого знать, да и не собирался я это делать. Кажется. Началось! - Криви, Деннис, - объявляет профессор МакГоннагал, и тот писклявый мальчонка взбирается по ступеням к сортировочной шляпе. О, теперь ясно. Я больше никого не узнаю. Молчание МакГоннагал заставляет меня очнуться от задумчивости. Я стою один в окружении всё более крепнущих шепотков. Вопрошающе смотрю на МакГоннагал, но та явно ждёт какого-то знака от стола преподавателей. Следую её примеру и натыкаюсь взглядом на Дамблдора, пристально рассматривающего меня. И опять очевидная мысль оказывается неожиданной - сейчас я сяду под сортирующую шляпу, которая влезет мне в голову. Она узнает все мои мысли! И Дамблдор впивается взглядом в мои глаза. Легилименция! Попытается ли он воспользоваться ей у всех на глазах? Перевожу взгляд в сторону, на шляпу и затем вновь на МакГоннагал. Всё так же не смотря на Дамблдора, наконец расслабляюсь, когда он чуть позже заявляет о продолжении распределения. Одним-единственным скрипом своего кресла престарелый директор приводит к молчанию весь Большой Зал. - Леди и джентльмены. Сегодня нам предоставляется первая из нескольких возможностей в этом году показать себя в наилучшем свете перед посторонними. Мистер Лернер переведён в Хогвартс и будет учиться на четвёртом курсе после распределения. Профессор МакГоннагал, прошу вас. - Лернер, Бад, - приглашая меня занять место на трёхногом табурете по примеру первокурсников до меня. Я стараюсь не вздрогнуть от жуткого имени. Мне помогает страх перед шляпой и её возможностями раскрыть меня. Он (или она?) утверждал, что хранит секреты, но, видя как эта проклятая штука болтает, верится с трудом. Если Дамблдор вытянет мой большой секрет из неё, все мои планы, пусть пока неоформленные, точно можно будет выбросить на помойку. Я с трудом сглатываю и продвигаюсь вперёд в наступившей тишине. Воображаю Шляпу на моей голове, выбалтывающую у всех на глазах мои секреты, но прерываюсь на внезапно успокоительную мысль. А кто ей поверит сразу? МакГоннагал вполне может и поджечь её за болтовню не по делу. С вновь обретённой уверенностью я поворачиваюсь и сажусь лицом к народу. - Уй, - плюхаюсь я ниже, чем ожидал из-за высоты стула, рассчитанного на более низкорослых первогодок. Несколько смешков то тут, то там сопровождают этот мой номер. Что, в свою очередь, заставляет меня покраснеть от смущения. Но улыбаться я всё равно не прекращаю. - Так, что у нас тут. Межмировой путешественник, ха? Что ещё? Весьма интересно. Выдуманный персонаж в выдуманной вселенной? А это... Внезапно шляпа разражается истерическим смехом. Я не преувеличиваю, именно истерическим. И не только в моей голове. Слышу её хохот и ушами тоже. Это так заразительно, что не могу удержаться и хихикаю вместе с ней. - Боже ж ты мой, - наконец успокоившись, говорит Шляпа. - Боже мой, это восхитительно. Хотелось бы мне, чтобы в твоей голове было побольше историй про меня, таких как эта. Но ты-то наверняка прекрасно понимаешь, что в качестве заговоренного предмета одежды я не имею пола, ни мужского, ни женского? В таком случае, мои служебные обязанности заставляют распределить тебя. Я предполагаю, ты понимаешь, что собираешься делать? Надеюсь, что да. Перед этим я должно отметить, что без этих прелестных воспоминаний о нашем существовании ты должен был попасть в Равенкло. Нет? Ну, некоторые из твоих опасений обо мне довольно необоснованны,- правы некоторые фанфики. Я просто не в силах поделиться тем, что узнало, даже если бы попыталось. Даже директора не могут ничего узнать о студентах от меня. А они действительно пытались. Теперь о другой возможности. Я подозреваю, что любой из пары мастеров-легилиментов в школе может извлечь эту информацию из тебя. Хотя, с твоими текущими способностями к окклюменции, я не уверено, что в результате они останутся в здравом уме. Естественно, предлагаю тебе развивать эти способности, хоть это и трудно без легилимента. Я также вижу канонное будущее, которое ты, как я подозреваю, собираешься изменить? Да-да, я вижу те ужасы, которые произошли бы, не случись твоё появление, и не могу не согласиться, что всё может быть лучше. Но я умоляю вас быть осторожным, мистер “Лернер” - да, я вижу ваше настоящее имя. Обязательно обдумайте следующее: что, если вы сделаете всё ещё хуже? Шляпа берёт паузу, и мысль доходит до предназначенных к её усвоению мозгов. Ох, ты, жопа какая! - Ну тогда… ГРИФФИНДОР! *** Глава 2. Дорогу изменениям - Здорово, что ты к нам попал, - говорит Рон, когда я сажусь с ними за гриффиндорским столом, сразу после краткого приветствия Дамблдора и появления еды на блюдах. - Шляпа на тебе вела себя как полный псих. - Что ты с ней сделал? - спрашивает Гермиона. - Я пошутил над ней. Точнее, я придумал шутку, а она считала её у меня из мозгов. - Как ты мог, - ужасается Гермиона, а я улыбаюсь ещё шире. - Ты не мог сделать это... Это... это... - Это что? - раздаётся голос справа от меня. - Появился приколист и собирается бросить нам вызов? - второй голос, одинаковый с первым, спрашивает уже слева. Даже смотреть не стоит, двое из ларца, одинаковых с лица - близнецы Уизли во всей красе. - На твоём фоне Фред с Джорджем - слабаки, - вмешивается третий, женский голос. Наверное, Анжелина Джонсон или Алисия Спиннет. Они как-нибудь отличались в книгах? - Вызов принят! - хором говорят близнецы. Вот блин, вляпался. - Мои братья, Фред и Джордж, - представляет их Рон, шедро одаривая крошками окружающих после широкого взмаха наполовину съеденным куском рулета. - К несчастью, - говорят оба. Синхронность пока не идеальна, но даже так они наверняка частенько доводят некоторых родственников до горестных стенаний. - Я не в курсе - вы без меня меня женили? - улыбаюсь и машу, как пингвин. Фред и Джордж отшатываются, как от пощёчины, а вокруг все грохают. - Раскрутил шляпу на псих? Зачёт первой попытки... - говорит Фред. Или Джордж. - ...но до нашего уровня тебе ещё тянуть и тянуть, - заканчивает второй. - Мальчишки, - хмыкнув и встряхнув головой, выносит вердикт Гермиона и начинает кушать. Под их шутливое хвастовство о предыдущих похождениях, я внезапно осознаю, что умираю с голоду, и вгрызаюсь в еду. Вскоре Дамблдор опять занимает трибуну, и я вспоминаю, что будет сейчас. - Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен ещё раз обратить ваше внимание на некоторые объявления. - Я почти отключаюсь, пока он говорит о запретных вещах и Запретном лесе и напоминает, что походы в Хогсмид невозможны для первого и второго курсов. - Мой тяжкий долг также сообщить, что кубок квиддича в этом году не состоится. - Вовремя уклонившись с траектории вылета брызг пищи изо рта закашлявшегося Рона, я прислушиваюсь к возгласам досады и раздражения среди учащихся и пропускаю появление нового персонажа в Большом зале. - Ах, да, позвольте мне представить нашего нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Профессор Хмури. Кровь застывает у меня в жилах. Внезапно всё перестаёт казаться забавной игрой. Это уже самозванец? Вспоминаю Кубок Огня, который я читал раза три, стараясь понять, намекала ли ДКР на такое раннее время. Толчок под ребро выталкивает меня из задумчивости. - Ты как, друг? - спрашивает сидящий напротив Гарри. Гермиона рядом с ним тоже озабоченно всматривается в моё лицо. - Ты типа завис, дружище, - говорит Рон. - Собираешься участвовать? ”Триволшебный Турнир? Нафиг, нафиг!” - Конечно, нет. Я же не псих, подписываться на такое. - Правильно, - говорит Гермиона, теперь сверля взглядом Рона. - Ты не сможешь перехитрить Дамблдора, так зачем напрягаешься? - Так тысяча галлеонов же! Конечно, я попробую! - страстно заявляет Рон. - Любопытно взглянуть на попытки обмануть защиту, но не более, - говорю я. - Я практически уверен, что на прошлых турнирах погибали чемпионы. Возможно, поэтому его и не устраивали так долго. Рон бледнеет, но не сдаётся. - Пусть так, но я уверен, что Дамблдор такого не допустит. - В том-то и дело, - говорю самым серьёзным тоном. - Скажите мне честно, всегда ли Дамблдор был способен предотвратить всё действительно опасное для учащихся Хогвартса? Стол вокруг меня немедленно замолкает. Я даже слегка жалею, что мое заявление резко отрезвило всех. Я не слишком обращаю внимание на окружающее, поэтому подпрыгиваю от неожиданности, когда голос МакГоннагал прерывает тишину. - Мистер Лернер, пройдёмте со мной, пожалуйста. Оглянувшись, я встаю и вижу ободряющие кивки от Гарри с Гермионой. Не оглядываясь, МакГоннагал энергично продвигается к цели. Мне ничего не остаётся, как молча пристроится за ней и в молчании проделать весь путь до горгульи. Та выглядит намертво вросшей в пол пока профессор не бормочет невнятный пароль, после чего шустро сдвигается сторону без подсознательно ожидаемого мной скрежета. Ожидающий нас перед столом директор довольно улыбается всеми своими морщинками. - Добро пожаловать и милости просим, мистер Лернер. Надеюсь, ваше путешествие было приятным? Неизвестно, насколько много он знает, или что точно говорится в моих переводных документах. Поэтому я просто киваю и практически шепчу: - Да. - Приятно слышать. Но нам необходимо обсудить несколько вопросов. Не возражаете, если обратимся сразу к делу? Покажется странным беспокоиться о здравом уме старинной, полуразумной шляпы, мистер Лернер, но должен признаться, что я был весьма озабочен этим в течение нескольких минут, - улыбается Дамблдор. - Что конкретно вы сделали? - Подозреваю, что пошутил. Если быть совсем точным, я подумал о шутке, а шляпа прочитала её из моей головы. - Всего лишь? Я уверен, что такое случалось и ранее. Почему-то в голову приходит заявленная бесполость шляпы. - Хм... Мне кажется, что нечасто шляпа оказывается на голове студента четырнадцати лет, ведь так? - Вы намекаете, что шляпа предпочитает непристойный юмор? - жёстко спрашивает МакГоннагал. Блин! Жуть какая! Она может быть страшнее, чем в фильмах. - Не волнуйтесь, мистер Лернер, не стоит, - жизнерадостно говорит Дамблдор. - Я совершенно уверен, что всё случилось непреднамеренно. Впрочем, мне самому стоило бы попробовать. Я тут слышал один анекдот, как тролль, баба-яга и лепрекон пошли в бар... - Альбус. - А? Кхм... Теперь, на повестке следующий вопрос, думаю. Поскольку вы попали на факультет профессора МакГоннагал, то стоит поговорить о курсах, выбираемых дополнительно. У вас есть соображения по этому поводу? - Да, сэр, я думал о древних рунах, арифмантике и заботе о магических существах. - Три, говорите? Очень и очень приятно. У вас есть по ним вопросы, или вы уже окончательно выбрали? Должен отметить, что наверстать отставание в древних рунах и арифмантике гораздо труднее, поскольку они во многом основываются на предыдущем материале. Хотя есть и обзорный период в начале года. - Пока вопросов у меня нет. Хотя, если я не потяну, то непременно сообщу ведущему курс профессору. Единственная проблема, что я не знаю каким образом мне достать учебники и другие материалы. У меня нет денег кроме нескольких американских долларов. - В самом деле? Это очень необычно. Плата за обучение была внесена, иначе бы вас здесь не было. А что с вашими родителями? - Магглы, - пожимаю плечами. - Давно с ними не разговаривал. - Стараюсь не выдать голосом чувств, но вряд ли у меня получится скрыть хотя бы нерешительность. Прошло всего несколько дней, но почему-то я ощущаю уверенность, что следующий шанс у меня случится очень нескоро. Что они вообще думают о случившемся? А могу ли я вообще думать о них, как о существующих в этом мире людях, в настоящий момент? Не могу же я просто послать им весточку из этого странного 1994 года! - Я займусь этим, Альбус, - мягко говорит МакГоннагал. М-да, мягко - это по её меркам, что в действительности означает только каплю сочувствия в целом море строгости. - Гермиона Грейнджер сказала, что при нужде я могу позаимствовать на время некоторые из её учебников. Хотя, мне кажется, ей ненавистно любое расставание со своими книгами, - улыбаюсь я воспоминаниям. - Ваши слова очень близки к истине, - говорит Дамблдор, поблескивая глазами. - Будет трудно, но без собственных учебников вполне можно обойтись. Однако вам, несомненно, понадобится ещё многое дополнительно. У вас есть палочка, я так понимаю? - Есть, - вытаскиваю её из кармана и демонстрирую. - Отлично, вы позволите? - просит Дамблдор. Я киваю и передаю её ему в руки. - Хм... Очень интересно. Я не чувствую ни одной из так называемой “большой тройки” сердцевин, используемых Оливандером. Вам известно дерево и сердцевина? Отрицательно качаю головой. - Она... была не моей до недавнего времени, - с гордостью отмечаю абсолютную правдивость утверждения. - Вижу. К сожалению, я мало смыслю в искусстве производства палочек. В отсутствии же такового умения мне больше нечего сказать. Но она вам подходит? - Конечно. Мне хотелось бы побывать у изготовителя палочек, но я обожду момента, когда смогу себе это позволить, - не стоит упоминать, что сам я пока без понятия - смогу ли я её использовать? И дотрагивался ли я до неё, когда сотворил жевательную резинку? Я тогда почувствовал… стремление. После кратковременного молчания у меня возникает вопрос. - А есть курс или кружок по изготовлению палочек? - У нас нет, - отвечает МакГоннагал. - Это остаётся умением, получаемым при индивидуальном обучении. Нужен громадный практический опыт с огромным процентом неудач, чтобы стать достаточно искусным для создания работающей палочки. - Понятно, - вот вам и куча фанфиков, где всё делается запросто. - Полагаю, что у меня нет возможности заработать некоторое количество денег для своего содержания? - Вам придётся находиться всё время в пределах замковой территории, мистер Лернер, так что даже частичная занятость в Хогсмиде невозможна, - говорит МакГоннагал, её голос хоть на чуть-чуть, но каждый раз смягчается. - Однако некоторые преподаватели дают возможность подзаработать немного денег учащимся в ситуациях, подобных вашей. В тех случаях, когда их нужды не могут быть удовлетворены трудом наказанных учеников, - улыбается она. - Несомненно. А в связи с Триволшебным Турниром в Министерстве могут быть заинтересованы в помощниках из числа студентов. Также возможно, что в них будут заинтересованы делегации Шармбатона и Дурмштранга, - добавляет Дамблдор. - Я, конечно же, весьма заинтересован, - признаю я. - И сначала опрошу профессоров, поскольку Турнир начнётся ещё не скоро. Я предпочту не причинять неудобств моим товарищам по учёбе дольше необходимого минимума. - Не беспокойтесь о предметах первой необходимости, мистер Лернер, - говорит МакГоннагал. - И помните, я всё ещё собираюсь проверить источник вашей платы за обучение. Вполне возможно, что там достаточно средств и для всего остального. Определенный уровень занятости полезен, пока он не мешает вашей учёбе. Теперь отправляйтесь в Главный зал, вы должны застать старост. Они поведут первокурсников на короткую экскурсию по замку перед возвращением в факультетскую гостиную. - Спасибо вам, - ура, свобода! Я встаю и разворачиваюсь к двери. - Есть ещё одно дело, мистер Лернер, - говорит директор, и я присаживаюсь обратно. Однако он молчит, как будто пытается разгадать, как удобнее изложить. Его взгляд буквально притягивает мой, и я быстренько тру глаз, как будто туда попала соринка. - Извините, сэр. Вы хотели что-то добавить? - Я просто хотел поздравить вас с выбором товарищей. Мисс Грейнджер отменно учится, и, как я ожидаю, может очень хорошо помочь вам акклиматизироваться, - улыбается он на манер доброго дедушки, но я как-то сомневаюсь, что он именно это хотел сказать изначально. - Благодарю вас, сэр. Она очень помогла мне ещё в поезде. Теперь даже в улыбке МакГоннагал явно можно ощутить тепло и сердечность. - Несомненно. И ещё раз, добро пожаловать в Хогвартс, мистер Лернер. Вы можете идти. - Большое вам спасибо, - благодарю ещё раз. На этот раз мне позволено уйти. Не знаю - да и откуда взяться этому знанию - чего мне ждать от таинственного благотворителя, оплатившего мою учёбу. Но вряд ли стоит рассчитывать на какие-то деньги из этого источника. Придётся выкручиваться. Какие навыки есть у меня для заработка? Можно использовать мои знания и организовать прием ставок на Триволшебный Турнир. Но тут нужны знакомства с денежными людьми. Вряд ли кому-нибудь в волшебном мире известно о систематическом разделе или заказном недоборе очков. Какие у меня негриффиндорские мысли. Ах, да, квиддича нет. Остаётся только убедить Гарри устроить заказной слив. Ага, щаззз! Вот уж с ним это точно не сработает. Можно использовать моё знание будущего, но, увы, нужны деньги для ставок. И не забыть, что в моём присутствии неприкосновенность будущего под вопросом. Чёрт, я уже решил, что Седрик останется в живых. Вдобавок понадобится надёжный букмекер. Если я поспорю с Малфоем, что Гарри станет чемпионом-участником турнира, он впишется. Но никогда не выплатит свой проигрыш. Мотаю головой - Плохой гриффиндорец! - и назначаю Барти Крауча младшего ответственным за испорченное настроение и бардак в мыслях. Вот теперь, обдумав свое положение, начинаю догадываться, как я должен делать все свои дела. Сам, всё сам и по старинке. Пускай у меня на душе кошки скребут, не стоит забывать о положительной стороне: здесь целый мир разнообразнейших чудес, в который я внезапно провалился. Работа на профессоров школы магии просто не может быть слишком уж скучной. Ведь это же школа магии, ради Мерлина, в конце-то концов! Мои мысли полнятся дурными предзнаменованиями, и я не сомневаюсь, что не раз и весьма скоро пожалею о них. *** - Так чего хотели Дамблдор с МакГоннагал? - говорит Рон, и сразу: - Ой! За что!? - Потому, что это не твоё дело, вот за что! - прерывает его Гермиона. - Извини, - примирительно улыбается она мне. - Ты идёшь? - спрашивает Гарри. Судя по всему, Гермиона допекла их, и парни остались меня немного подождать. - Не-а, я со старостами и первокурсниками иду на экскурсию, - киваю на кучку мелких гриффиндорцев. - Если хотите, могу потом встретиться с вами в гостиной. Они же должны сказать, где я буду спать. - Уверен? Мы бы сами могли показать тебе всё вокруг, - предлагает Гермиона. - Впереди куча времени. Очевидно же, что я всё равно мало что буду помнить после всего лишь одного показа. - И это правда, внутренняя планировка Хогвартса не слишком хорошо описана в каноне. У меня в голове болтаются десятки предположений, воображаемых добавок и изменений из различных фанфиков. - Вы идите, у вас наверняка до фига неотложных дел и новостей для обмена и без меня на буксире. Все трое смотрят на меня с удивлением. Неужели они уже приняли меня к себе просто из-за трюка с Драко? Ни в какие свои тайны они меня ещё не посвятили, но откуда у меня впечатление, что такие мысли у них уже мелькают? Слышу, как компания первокурсников трогается в путь, и двигаюсь за ними. - Увидимся, - машу троице рукой. - Народ, вы всегда понимаете всё, чего он говорит? - спрашивает Рон ещё до того, как я удаляюсь за пределы слышимости. Очевидно, что он до сих пор не постиг тонкое искусство понижать голос вовремя. - Странные янковские слова. Думаю... Ой! Гермиона! Я недолго прислушиваюсь к бубнящему старосте, потом отключаюсь и просто глазею по сторонам. У каждого большого портрета возникает желание узнать - а нет ли за ним какой-либо комнаты? Ничего похожего на фильмы я не вижу, пока мы не добираемся до движущихся лестниц с галереями портретов вдоль стен. Прикидываю, что мы должны быть уже недалеко от гриффиндорской башни, и удивительно вовремя начинаю слушать. - ...пароль - Балдердаш. Когда окажемся в общей гостиной, ждите, вас позовут показать спальни, - он встречается со мной взглядом. - Лернер, ты идёшь со мной. Киваю и иду вслед за втягивающимися гуськом в гостиную мелкими. - Лестница девочек заговорена, - он показывает через гостиную. - Не советую пробовать забраться по ней. Обычно девчонкам становится известно, и они все выходят полюбоваться. - Учту. Не помню точно, чтобы это проявлялось именно в каноне. В одном фанфике говорилось, что заклинание выветрилось давным-давно, но не нашлось ни одного достаточно глупого представителя сильного пола, желающего проверить это на собственной шкуре. Правда в голосе парня мне чудится личный опыт. Мы поднимаемся по лестнице в общежитие мальчиков и тут же заходим в дверь одной из спален, совсем рядом с общей гостиной. - Отлично, значит ты с нами, - голос Гарри проясняет ситуацию, как только я переступаю порог. Ну вот, всё разрешилось нормально. Но... Гляжу вокруг и назад в удивлении. - Здесь всегда была шестая кровать? Гарри хмурит брови, как будто не помнит. - Может комната расширилась? - говорит не менее озадаченный Рон. - Оставляю тебя, Лернер. Мне надо вернуться к первому курсу. Дай знать мне или любому другому старосте, если тебе что-то понадобится. - Он был офигенным лучом света в тёмном царстве, - подвожу итог общению со старостой. - Догадаешься, какая твоя? - показывает Гарри на кровати. Вполне ожидаемо мой тощий рюкзак лежит в ногах у одной из них. Что-то дёргает в груди при взгляде на все мои пожитки, которых так мало даже по сравнению с одной кроватью. Даже мантия на мне - и та не моя. - Да, - говорю. И, не в силах скрыть эмоции, просто плюхаюсь на кровать, заложив руки за голову. - Всё пучком. Пара моих сожителей молчит, а мне жутко неохота встречаться с ними взглядом. Гарри наверняка знает о моих чувствах, хоть сейчас он и при деньгах. Рон тоже слегка понимает, но семья под боком отодвигает остроту проблемы. Я благодарен остальным трём обитателям нашей спальни, прервавшим мой внезапный приступ чувства одиночества и жалости к себе. - Привет, Гарри, Рон. Как ваши... - начинает Невилл и умолкает, заметив меня. - Невилл, верно? - напяливаю я самое бодрое лицо. - Я Лернер. Бад Лернер. Спасибо за мантию, - улыбка спотыкается при взгляде на рюкзак. - Я... верну её сразу же, как смогу. Невилл засекает мой взгляд, застывает на секунду и понимающе кивает. - Оставь себе, у меня есть ещё в запасе. Рон кашляет, чтобы прервать неловкое молчание. - Ладно... Бад, эти вот двое - Симус и Дин, - говорит он и поворачивается ко вновь прибывшим, которых я тоже узнаю по фильмам. - Это Бад, нормальный парень для янка. В поезде он без дураков отмочил классную шутку - сотворил кусок розовой жвачки прямо в волосах Малфоя. Невилл удивляется вместе с Симусом и Дином, поскольку не слышал об этом раньше. Гарри слегка кривится на упорство Рона в использовании “янков”, но присоединяется к общему смеху. - Правда? - сильный ирландский акцент Симуса искажает даже короткую фразу. По возможности стоит избегать разговоров с ним - я не фанат головной боли. - Зуб даю, тот сам нарвался, - включается Дин. - Это была чистая случайность, клянусь, - поднимаю руки вверх. - Клоков выдранных волос я у него не видел, значит либо он как-то сумел благополучно избавиться от жвачки, либо она сама постепенно исчезла. - Всё равно зашибись прикольно, - заводится от собственных слов Рон. - Вы бы слышали Малфоя - визжал как девчонка! Такое проявление чувство Рона из-за визга Малфоя вызывает новую волну смеха, но моё участие не слишком искреннее. Всё же это было моё первое магическое действие. Я даже не помню, касался ли палочки? Рука гладит бывшую читалку, а душу гложет вопрос - настоящая ли она? Ведь говорил же Дамблдор, что не почувствовал ни одной из трёх обычных сердцевин Оливандера. Поэтому либо там что-то иное, либо вообще ничего. В конце концов, ещё сегодня утром это был просто электронный прибор. Пятеро давних соседей по спальне продолжают шутливый обмен любезностями, даже я отвечаю на пару неопределённых вопросов о США. По счастью, компания чисто мужская, и никто из меня ответы не выдавливает. Вместо этого народ переключается на рассказы о собственных каникулах. - Ладно, ребята, обсудите пока новости, я в них всё равно ничего не понимаю. А мне было бы неплохо поболтать с Гермионой. Гарри с Роном намыливаются было идти со мной, но я отмахиваюсь от их любезности. Гарри кивает, а Рон слегка хмурится, но оба возвращаются к болтовне с соседями. К несчастью для меня, Гермионы в большой круглой гостиной нет, и я, умостившись в одном из удобных кресел, откидываюсь на спинку - ждать и думать. Я собирался просить Гермиону помочь мне. Но, сидя в этом кресле, я додумываюсь до идеи, что мне нужно сначала самому где-то втихую выяснить свои возможности в магии. Скорее всего, меня бы здесь не было, если бы я не мог использовать магию, даже если не считать доказательством казус в поезде. Да ещё шляпа упомянула мои навыки в окклюменции. Хочется попробовать что-то прямо сейчас. Но тут облом, - в гостиной до сих пор полно занятых общением с противоположным полом старшекурсников. Скорее всего, это лучшее место. Поболтать с девочками, конечно, а не заниматься магией. Хаотичные мысли подчёркивают сюрреализм ситуации. Как я здесь оказался? Чем заняты мои родители, и идёт ли у них время, пока я здесь? Что случится здесь со мной? Думаю про самозванца Хмури и лучшем способе расстроить его планы. Хочется знать, смогу ли я убедить Гарри не дать Седрику взяться за кубок? Седрик был просто помехой Волдеморту, и его спасение ничего не изменит по большому счёту. Чёрт побери, но это было бы значительно лучше для самого Седрика, даже если не упоминать про устранение причины горя у Амоса Диггори и, возможно, у Чо Чанг тоже. А что я могу сделать, так или иначе, насчёт Гарриной увлечённости Чо? Дж. К. Роулинг написала изрядно глупостей , якобы доказывающих, что Джинни , возможно, лучше для него, чем Чо, но здесь это уже не имеет значения. Пытаюсь вообразить себе реакцию Гермионы, если она вдруг раскроет мою тайну? Наверное решит, что я псих, но может удастся уговорить её накормить меня веритасерумом? Всё равно, вряд ли она мне поверит, особенно моему утверждению, что её судьба - выйти замуж за Рона. Ну кто в здравом уме предсказал бы сейчас такое развитие событий, кроме самой Роулинг? Лёгкое прикосновение к плечу отвлекает меня от размышлений, и я понимаю, что гостиная пуста. - Пойдёшь спать? - спрашивает Гарри. - Я вдруг подумал, может ты тут уже уснул. - Да нет, просто думал. - Угу, огонь способствует, - он сам отвлекается и смотрит на пламя в камине. Потом крутит головой, чтобы избавиться от наваждения. - Ладно, просто решил тебе сказать, что мы закругляемся. - Спасибо, я через минутку. *** Первая же находка утром поднимает мне настроение - одежда в рюкзаке постирана. Так что принимаю душ и одеваю свежие трусы. Насколько же светлее кажется день грядущий, когда нет необходимости одевать грязное вчерашнее бельё. Отзываю Рона в сторонку. - Слушай, а ты знаешь, сколько стоит набор новых мантий? Тот сначала удивляется, а потом смурнеет. - Никогда не знал, - говорит с раздражением, потом мрачнеет ещё больше. - Извини, вырвалось. Обычно, если кто меня спрашивает про мантии... ну, в общем ты понял. - Потом его глаза вдруг загораются. - Слушай, могу послать сову маме и попросить её следующий размер из старого гардероба Билла. Ну, если ты не против, конечно. Отвожу взгляд - его жест трогает меня. Может я был заранее несправедлив к нему, пусть он и продемонстрировал только что целую гамму разных чувств за пять секунд? Какое из них в следующий раз возобладает - вопрос, конечно, интересный. - Это будет здорово, но, может, они тебе самому нужны? Ты говорил вроде, мол твои пара запасных комплектов даже меньше размером того, что на тебе? - Да плевать на всё, - пожимает он плечами. - Можешь пользоваться, пока не достанешь собственных, если хочешь. Появились мысли насчёт подзаработать? - Я спрашивал МакГоннагал и Дамблдора, и они сказали, что преподаватели иногда берут студентов в ассистенты. Для начала неплохой вариант. А когда Турнир начнётся, возможно, Министерству понадобятся помощники из числа учащихся. - Было бы клёво! Надо нам обоим попробовать! - ну вот опять. Опять он забывает про встроенный в человека уровень громкости собственного голоса. - Уже строим планы, и всё без нас? - останавливается Гермиона и поворачивается к нам вместе с Гарри, приподняв бровь, будто бы оскорбленная нами. - Не-а, совсем нет, - Рон пытается ответить беззаботно, но его влет раскалывают. - Давай, исповедуйся, а мы послушаем, - подпускает чуток командирского тона в голос Гермиона. - Да ничего такого, - смущается Рон. - Мы просто говорили о подработке, - пытаюсь спасти Рона, но он вздрагивает и смотрит на меня, как на предателя. - А что насчёт учёбы? - Потянем, - пожимаю плечами под умоляющим взглядом Рона. На лице Гермионы проступает, как я узнаю впоследствии, неуёмное любопытство. - И что же это будет за работа? - Ну вот... - Рон, судя по всему, правильно распознаёт её взгляд и поникает плечами, признавая поражение. - Он говорит, что Дамблдор сказал, что Министерство может нанять студентов как помощников в подготовке Турнира... - Вот здорово! - восклицает Гарри. - Да, мы все можем этим заняться. Мне нравится идея... Что? - начав говорить, внезапно прерывается Гермиона, наткнувшись на сердитый взгляд Рона, сверлящий теперь дырку и во мне, очевидно ожидая, что я смогу всё уладить. - Не гоните коней, - вздыхаю. - Только не поймите меня неправильно. Было бы здорово заняться этим всем вместе, но ведь я даже не уверен, что эта работа действительно будет. Ну, а если вакансий будет мало, мне... В общем, мне и Рону... Нам действительно нужны деньги. Лица Гарри и Гермионы вспыхивают от смущения. - Ой... Извините, - говорит Гермиона. - Невелика важность, - опять пожимаю плечами. - Возможно, Дамблдор сумеет убедить Министерство обеспечить работой всех нас. - Смотрите, я могу попросить Дамблдора и попасть в Грин... - Нет, Гарри. Мы уже говорили - не надо тебе тратиться, - твёрдо возражает Рон. - Ты же знаешь, что мне не важны... - Гарри, - прерываю его. - Я ценю твоё предложение, но это неправильно. Деньги всегда мешают дружбе. Я, например, буду ощущать себя постоянно в долгу, который, хочешь или нет, надо выплатить обратно... - В этом не будет никакой необходимости. - Именно так! Даже без формальных займов, деньги разделяют людей. Рон это знает, и я тоже не приму такой помощи. - Указываю на мантию Невилла. - Взять на время вещь - другое дело. Я благодарен вам, люди, за поддержку в виде книг и одежды. Я уже чувствую во многом себя вашим должником. Но деньги - совсем другой коленкор. В напряжённой тишине мы отправляемся в Большой зал и садимся завтракать. - Гермиона, - прерываю тишину, закончив есть. Она вскидывает голову от книги, которую стала читать, покончив с едой пару минут назад. - Ты знаешь, где находится ко... - останавливаюсь, сообразив, что это четвёртый курс, и они не откроют выручай-комнату до пятого. Получается, что о ней неизвестно никому, кроме меня. И пьяной Трелони. Ага, и никто ничего точно не заподозрит. Откашливаюсь, чтобы прервать фразу. - Как мне... На сколько этажей вверх идёт большая лестница? - показываю на видимую из Главного зала лестницу. - Эта идёт прямо до седьмого этажа, последнего, если не заходить в башни. Коридор там прямоугольный, и если идти по нему, то на другой стороне есть вход на лестницу Астрономической башни. Зачем тебе? Отлично. - Я не так уж много ухватил из экскурсии, слишком сильно глазел по сторонам, - говорю, с теперь уже фирменным пожиманием плечами. - Просто она выглядит как очень высокая. Кстати, где здесь ближайшая уборная? - Туалет? Мальчишечий прямо рядом с лестницей на втором этаже. - Спасибо, - я улыбаюсь из-за её удовлетворения от выполненных обязанностей ”мини-старосты”, и в ответ она так же счастливо улыбается мне. - Итак, чем вы трое займётесь сегодня? - Я был бы не прочь сходить с вами поболтать с Хагридом, - предлагает Гарри. - Я думала, мы зайдём в библиотеку, - говорит Гермиона, добившись этим стона и закатывания глаз от Рона. - В самом деле, Рон. Это его первый год здесь, и ему наверняка надо в чём-то догонять программу. Я улыбаюсь на её включение меня в понятие “мы”. - Буду счастлив воспользоваться твоим предложением, Гермиона. И воспользуюсь обязательно, - у неё зажигаются глаза, но тут же тускнеют, когда я продолжаю. - Но мне сегодня нужно кое-чем заняться, и МакГоннагал повидать по поводу вчерашнего разговора. Хотя я совсем не возражаю засесть в библиотеке завтра и в воскресенье. - Это будет замечательно, - она снова улыбается. Рон же скорчил рожу : что бы ни случилось, будет не так, как думает Гермиона. - Мы можем просто полетать, Рон, - предлагает Гарри. Гермиона с Роном меняются выражением лиц, а я вскакиваю до того, как она примется отчитывать их за балабонство и отсутствие настроя на учёбу. - Чур не на весь день, - поддразниваю Гермиону, показав ей своё преувеличенно грустное лицо с выпяченной нижней губой. - Моё присутствие не слишком всё портит, правда? - думаю, что губа даже подрагивает слегка. - Н-нет,- вспыхивает она от смущения. - Конечно, нет, это не то, что я... Не могу удержаться и расплываюсь в улыбке. - Ах ты... - поднимает она руку стукнуть меня по плечу, но сразу спохватывается. - Всё время руки распускает, - бормочет Рон и зарабатывает фирменный сердитый взгляд покрывшейся румянцем девушки. Смеюсь. - Мне нужно в убо... туалет. Я вас попозже перехвачу. Может в обед? Довольный, как слон, что мне удалось смыться, не возбуждая подозрений, я немедленно направляюсь в направлении выручай-комнаты, продолжив подъем после посещения заведения второго этажа. К несчастью, это не привычные трёхметровые этажи, поэтому добираюсь я до верхней точки основательно запыхавшимся. Краем глаза замечаю приближающуюся фигуру. Но что-то я устал даже для лёгкой болтовни, поэтому ухожу с дороги к окну и прислоняюсь к подоконнику - чуток отдышаться тоже не помешает. Я вспотел от быстрого подъёма, но теперь меня пробивает ещё и на холодный пот от опасения спалиться при открытии или закрытии выручай-комнаты. Чёрт, мне бы пригодилась собственная карта мародёров. - Снова привет, - звучит знакомый певучий голос. - Привет, - улыбаясь, встречаюсь взглядом с Луной. - Извини за поезд, ты умчалась, и я не успел признаться, что пошутил. Никаких чар или мозгошмыгов - просто одежда была слишком большой. - Всё нормально, - улыбается она. - Мне тоже не удалось найти своих заметок. - Она поворачивается к окну, и я присоединяюсь. - Отсюда замечательный вид. Мягкое и спокойное лицо, в обрамлении длинных светло-русых волос оказывается на уровне моего плеча. Вспомнив странную деталь, обращаю внимание на ноги. Действительно, на ней нет обуви. К счастью, утро приятное и тёплое, поэтому камни не слишком холодны для неё. Перевожу взгляд опять в окно и вижу утреннее солнце, отражающееся в озере. Мой взгляд скользит по тёмному лесу и полям к горизонту. - Это удивительно, - соглашаюсь шепотом. Чем-то вид навевает мне ощущение дома, вопреки тому, что я стою на седьмом этаже магического замка. Молча стоя рядом со мной, она погружается в созерцание. Странно, но это молчание такое тёплое и доброе, что даже по прошествии некоторого времени не хочется его нарушать. Тут меня осеняет, что мы так и не представились друг другу. - Я, - хмыкаю в затруднении. - Можешь звать меня Бад, - её присутствие делает звучание имени слишком неестественным. - Могу, - говорит она и замолкает. Но как только я делаю вдох что-то сказать, она опережает меня: - Это сокращение? Не имею понятия, но всё-таки говорю: - Уильям. - Я могу звать тебя ”Уильямом”? - Даже представить не могу попытку помешать тебе, - млею я от звука имени, произнесённого её голосом. - И будешь прав, Уильям. - Тогда пусть будет “Уильям”. Всё время нашего разговора она не отворачивается от окна. Хотя я бросаю несколько взглядов исподтишка на её безмятежное лицо. Кажется, она их не замечает и по-прежнему пристально рассматривает небо. Некоторое время спустя слабое металлическое клацание вырывает меня из оцепенения. Понимаю, что должен идти, и вздыхаю, потому что хочется обратного. - Ты скажешь мне своё имя? - Ты мне нравишься, - говорит она, так и не отворачиваясь от окна. Любая другая девушка покраснела бы от таких слов, но не она. Чувствую, что она имеет в виду именно то, что говорит. Без малейшего романтического подтекста. - Меня зовут Луна. - Ты мне тоже нравишься, Луна, - стараюсь голосом выразить то же самое, что и она. - Рад был наслаждаться видом вместе с тобой. Может, ещё когда-нибудь попробуем? - Мне будет приятно. Ты уже уходишь? - К сожалению. - Ладно. - До встречи, Луна. - До свидания, Уильям. Когда я дохожу до ближайшего поворота и оглядываюсь, Луны уже не видно. Я даже не слышал её ухода. Внезапно становится неприятно от своей выходки в поезде. Встряхнув головой, чтобы избавиться от воспоминания о странном разговоре, я подхожу к первому углу, который выглядит весьма знакомо. Я уверен, что это угол из пятого фильма, поэтому хожу взад-вперёд с образом наполовину библиотеки, наполовину тренировочного зала в голове. После нескольких повторов открываю глаза... Чистая стена. Проклятье. Прохожу мимо шахты лестницы до следующего угла и натыкаюсь на движущуюся картину с мужиком в компании троллей, одетых в балетные пачки. Внизу пластинка - “Барнаба Безбашенный”. Не помню троллей, но имя звучит знакомо! Символом чьего идиотизма считать мне это произведение - Барнабы, троллей или художника - остаётся неясным. Опять призываю образ в голову, и после трёх проходов я вознаграждён скрежетом, с которым на сплошной стене появляется дверь. *** Глава 3. Прятки в выручай-комнате Моё лицо просто пылает от справедливого гнева на эту трижды проклятую и чертовски упрямую сучность совсем рядом с кончиком палочки. - Да чтоб тебя, пёрышко грёбаное! И ту воображаемую птичку, которая тебя отрастила! - целый поток жалоб и ворчания на порядочность и супружескую верность в семействе выращивателей данного пера льётся из моего рта в пространство. Сажусь и буквально клокочу несколько минут, постепенно избавляясь от язвительных оскорблений. Даже обидно, что я не смог выдать их сразу. Слегка успокоившись, встаю и снова пронзаю взглядом перо. - Ладно, сучье семя, теперь ты постараешься. - Размахнуться и стегнуть палочкой. - Вингардиум Левиоса!.. Б...дь! Я кручу палочку - как она меня достала! - и бросаю её на стоящую позади кушетку. Пальцем грожу перу. - А ну слушаться, ты... К-а-а-а-а-а?.. - знакомый наплыв из моего живота через плечо передаётся в палец и оттуда наружу. Перо ракетой взлетает вверх, но из верхней точки почти сразу планирует обратно. Наверное, я потерял сосредоточенность. В изумлении я наблюдаю за летящим на пол пером. Поднимаю его, кручу в пальцах, а потом заменяю на новое для чистоты опыта. Сосредотачиваюсь, стараясь, чтобы всё получилось более плавно. И точно, заметно меньший поток того, что, как я уже понимаю, и есть моя магия, вытекает из пальца и поднимает перо над столом. Не так резко в этот раз, но всё равно очень грубо. Я прерываю эманацию, но перед самым приземлением пера делаю ещё одну попытку, стараясь выдать только то количество магии, которое необходимо, чтобы перо плавало в воздухе. Да! Я бросаюсь назад, чтобы забрать палочку, и кладу перо на место. Направляю палочку, сосредотачиваюсь, и перо поднимается лишь от крохотной капли магии. Позволяю перу упасть и пробую заново. Размахнуться и стегнуть. - Вингардиум Левиоса, - перо остаётся в покое. Что ж это такое творится-то, трах-тибидох? Сосредотачиваюсь снова, стремясь выпустить только ручеек магии. Как только я чувствую её в руке, делаю взмах палочкой. - Вингардиум Левиоса. Движение и словесная формула разрушают мою концентрацию! Опять призываю толику магии. В этот раз без палочки перо не двигается. - Вингардиум Левиоса, - говорю отстранённо, сосредотачиваясь на ощущении магии. Перо взмывает. Чуточку магии. - Вингардиум Левиоса. - Перо взмывает. Чуточку магии. - Якка фуб мог. - Перо взмывает. Ржу, как маньяк. А потом приходит идея. Чуточку магии. - Ступефай. - Перо взмывает. Чуточку магии. - Авада.... - От пронзившей тело непроизвольной дрожи концентрация разрушается напрочь. Не стоит больше повторять. Всё ещё дрожа, иду к одному из свисающих с потолка манекенов и нацеливаю палочку. - Ступефай. - Ничего. Засовываю палочку в карман и направляю руку на манекен. Зачерпываю приличное количество магии и сосредотачиваюсь на том, что хочу получить. Красный импульс слетает с моей руки и ударяет в манекен, немного сдвинув его с места. Ничего подобного взрыву из фильмов. Конечно, оглушение неподвижного неживого предмета незаметно. Тот же результат скорее всего будет для помеховой порчи - импедименты. Решаю их пропустить. После оглушалки в животе как-то странно тянет. Заставляю комнату создать часы - до обеда остаётся всего ничего, как раз ещё для одной попытки. Отступив назад, злобно ухмыляюсь манекену и представляю, что сделает ему Джинни через год. Держу руку, пока через неё проходит очень большой импульс магии и в виде большого синего шара вылетает из ладони. Но я не вижу результатов - отдача размазывает меня по полу. Из-за крайне болезненных спазмов живота само падение в памяти не откладывается, а мир вокруг затягивает муть. Открываю глаза. Стоп, когда это я успел их закрыть? Скашиваю взгляд в сторону от света, и голова тут же раскалывается от боли. Хорошо, что свет приглушенный. Кто это сделал? И где я опять? Ах, да. Выручай-комната. Смотрю на стену, и часы появляются снова. Почти полшестого. - Погодь. Что? - неожиданный звук и мое движение заставляют схватиться за голову и заорать от боли. Самое время выяснить, может ли комната создать что-то способное помочь мне с головой. Вряд ли это может быть чем-то съедобным. Что странно, поскольку воду создать можно. И птиц, которых, наверное, можно поймать и приготовить. А если они исчезают со временем, и организм их просто не усваивает? Нашёл о чем думать. Переключаюсь на насущное, и мне, пусть не сразу, удаётся получить тряпку со льдом. После нескольких минут с холодом на лице удаётся оклематься и сесть, а чуть погодя - даже встать. Постепенно двигаюсь к выходу, где, вывалившись наружу, я жалобно хныкаю - холодная тряпка исчезает. В конце пути к Большому залу я иду вполне приличным быстрым шагом. Что, конечно, прогресс по сравнению с тем ленивцем, который покинул комнату. И даже собственные шаги больше не отдаются грохотом у меня в голове. - Эй, ты потерялся, тебя не было на обе... Ой, что случилось? - вскакивает и тоненько вскрикивает Гермиона, когда замечает моё состояние. Гарри с Роном повторяют движение, в полной готовности к немедленным действиям. Я морщусь от громкого звука. - Ты могла бы... - начинаю, но мой голос искажён долгой отключкой, заставляя меня откашливаться в попытке прочистить горло. - Можно потише? А то я ощущаю себя так, будто по мне пробежался тролль. - Тролль? - дёргается Рон, с опаской оглядываясь вокруг. - Где? - У-у-уй... – издаю стон. - Это выражение такое, Рон, - сердито говорит Гермиона, потом поворачивается ко мне с выражением беспокойства. - Тебя надо доставить в больничное крыло. - А я есть хочу, обед пропустил... Она рассматривает меня с кислым видом, но поворачивается и начинает накладывать еду мне на тарелку. - И что же случилось? - Практиковался в магии... Ничего такого, просто слишком увлёкся... - О нет! Ты же можешь пострадать от магического истощения! Тебе надо в... Морщусь и вскрикиваю от резкого звука, и она захлопывает себе ладонью рот. - Знаю, знаю, знаю. Вот только дай немножко поесть, - настаиваю на своём. - А что за симптомы? - спрашивает она, на этот раз благословенно тихо. - Головная боль, резь в животе, чувствительность к свету и звуку, - загибаю пальцы на каждый симптом. - Да, ещё провалялся в отключке шесть часов. - Шесть часов!? - её сорвавшийся почти на визг голос многократно рикошетит от внутренних поверхностей моего черепа, как будто каждый звук пытается внедриться в них с помощью молоточков печатной машинки. - У-у-уй... - Чувствительность к звукам, Гермиона. Помнишь? - срочно шепчет Гарри. - Извини... - теперь уже она шепчет мне. Киваю как можно мягче - мозготрясение мне сейчас противопоказано - и наслаждаюсь минутой тишины, мирно поглощая пищу. - А зачем ты практиковался? - не выдерживает Гермиона, но голос не повышает. - Я ты думала у тебя какие-то дела. - Это они и были. - А я думала, мы вместе будем практиковаться, - в её голосе слышу лёгкую обиду. - Обязательно займёмся, но я просто не хотел сгореть от стыда, - выдавливаю улыбку. - По крайней мере,- не до основания. - Сомневаюсь в такой возможности. Если я сейчас фыркну - будет бо-бо, поэтому давлю этот прекрасный порыв. - Ты бы удивилась. Я наконец кладу вилку на стол и тут же получаю вопрос. - Ну вот, и как ты себя теперь ощущаешь? - Заметно лучше, как ни странно, - говорю медленно. - Почти наверняка у меня были обезвоживание и голод. Я всё ещё их чувствую, - глотаю ещё воды. - Но вряд ли смогу съесть что-то ещё прямо сейчас. Она сжимает губы, наверное, разрываясь между желаниями затащить меня в немедленно в больничное крыло и одновременно не показаться уж слишком раскомандовавшейся. - Я всё ещё считаю, что нам нужно поскорее пойти в больничное крыло. Пытаюсь слегка развеять напряжение в атмосфере. - По крайней мере, будет неплохо на будущее знать туда дорогу. Гарри выразительно хмыкает. - Постоянный клиент? - пытаюсь отреагировать, но даже улыбаться оказывается больно. - Можно и так сказать, - отвечает Гарри. - Думаю, Гарри знает это место лучше самой Помфри, - смеётся Рон. *** - Вот и всё, мистер Лернер. Можете идти. И не напрягайтесь - лучше не колдуйте до завтра, - деловито говорит хогвартская медсестра. Она не так сурова, как МакГоннагал, но в ней ощущается такой же недостаток тепла. - Спасибо вам, мадам Помфри. - И вам спасибо, мисс Грейнджер, что привели его. Гермиона кивает, заливаясь румянцем, и мы выходим. - Спасибо, что заставила меня сходить сюда. Зелье, конечно, мерзкое, но мне после него стало гораздо лучше, - говорю я, как только закрываются двери. - Но ведь это было нужно тебе, - решительно заявляет она. - Я рада, что ты так думаешь. Гарри мне обычно приходится тащить сюда за уши. Если он в сознании, конечно. - Значит, регулярно приходится, если я правильно расслышал, - я тихо хмыкаю. - У-у-у, ты даже не представляешь – насколько регулярно. - Наверное, тебе есть что порассказать? Нам ещё идти и идти, в конце концов, - хочу вернуться в выручай-комнату, но пока не могу придумать, как всё провернуть без подозрений. - Хмм... О! Ну вот, знаешь, был у нас на второй году учебы ужасный профессор по ЗОТИ. Его звали Гилдерой Локхарт, ты слышал о таком? - я киваю, и она начинает рассказывать про то, как Локхарт убрал все кости из руки Гарри ниже локтя. А потом продолжает повествование о многих других пороках этого мошенника, искусно избегая любого упоминания о тайной комнате и василиске. Мы так громко и самозабвенно смеемся над выходками Локхарта, что я даже не заметил, как мы оказались перед портретом Полной Леди. Приходится срочно придумывать повод слинять. - Ну, иди вперёд, а мне надо кое-что забрать… я…оставил перед тем, как спустился на ужин. Её поначалу скептический настрой тут же становится обвиняющим. - Ни за что, мистер Лернер! Ты не будешь сегодня колдовать. Помнишь слова мадам Помфри? - Послушай, да не собираюсь я сейчас колдовать, клянусь, - говорю я чистую правду. - Тогда я иду с тобой. - Но... Вот. Разве ты не должна сейчас встретиться с Гарри и Роном? Ты же говорила об этом на обратном пути, - да, я понимаю, что это жалкий аргумент. - Подождут, ничего с ними не случится, - упрямо сжатая челюсть предельно четко намекает мне о тщетности попыток заставить её отказаться от опёки. Почесав затылок, говорю: - Окей, - меня осеняет идея. - Схожу завтра. - Поворачиваюсь к портрету. - Балдердаш. - Почти вовремя, - закатывает глаза портрет. Сопровождаемый подозрительным взглядом Гермионы я захожу в гостиную и сажусь рядом с Роном и Гарри у огня, хотя мне не особенно холодно. - Как всё прошло? - спрашивает Гарри. - Нормально всё. Выпил зелье, вылечился. - Не только, тебе ещё до завтра запрещено колдовать, - настырно добавляет Гермиона. - Сочувствую, приятель, - бормочет Рон. Понимаю, что он не только и не столько о магическом истощении. К несчастью для него, Гермиона это тоже понимает. - Ой! - А что там насчёт твоих дел с МакГоннагал, ты хоть добрался до её кабинета? - спрашивает Гарри. ”Я люблю тебя, Гарри". - Ох, блин! Забыл! - Делаю я круглые глаза и встаю. - Я пойду с тобой, - говорит Гермиона. - Я знаю дорогу, но спасибо за... Её взгляд становится жестче. Чёрт побери! - Оставь человека в покое, - пытается вступиться Рон, и закономерно... - Ой! - Гермиона, помоги мне с моим летним эссе по чарам, - просит Гарри. - Я не совсем уверен насчет последствий чрезмерного применения чар бодрости. Гермиона переводит своё внимание на Гарри, а тот невинно подмигивает ей в ответ. - Хорошо. - Пока, ребята, - говорю я, выходя из общей гостиной. Я держу путь к выручай-комнате. Интересно, провожает ли Луна закат? И если да, то на старом месте или смотрит из другого окна? Специально делаю петлю, но, к моему разочарованию, на этаже её нет. Примерно час до отбоя, значит стоит поторопиться, если я хочу хоть что-то успеть. Направляюсь в угол с гобеленом и начинаю ходить туда-сюда, держа в уме изображение нужной мне комнаты. - Вот ты где, - я замираю от голоса Гермионы, эхом разнесшегося по коридору. Глупо надеяться, но, может, она говорит с кем-то другим? Это предположение рассыпалось в пыль, столкнувшись с реальностью: она направляется прямо ко мне. - Ой, приветик, - Что я делаю? Стоит или нет показывать ей выручай-комнату? Чёрт, времени очень мало. Она не должна была найти её до следующего года. Большое ли это изменение? Сдаст ли она меня? Это же и вправду подозрительно, что я знаю о секретной комнате в замке, в котором до вчерашнего дня ноги моей не было. - Что ты здесь делаешь? - её голос сочится подозрением. - Наслаждаюсь закатом, видишь? – я прилагаю все усилия, чтобы выглядеть невинно. - Я тебе не верю, - решительность в её голосе, взгляде и позе не оставляет сомнений - мои слова уже не убедят её. Блин! Закрываю ладонями лицо, провожу пятернями вверх по волосам и сцепляю пальцы на затылке. Окей, она всё равно собирается узнать, так? Изменится ли что-то, если Гарри и Рон тоже узнают? Быстро прогоняю различные сценарии, и самое плохое, что приходит в голову - нас может обнаружить Крауч-Хмури. Правда, он, кажется, пока затаился. Неловкое поведение самозванца на пиру показывает, что он вряд ли хочет слишком уж светиться поначалу и уж тем более раскрыться. - Окей, но ты должна поклясться, что никому не расскажешь. Её глаза округляются от изумления, рот раскрывается и закрывается, словно у вытащенной на берег рыбы. Смотрю прямо в глубину её карих глаз. - Поклянёшься? Она прикусывает губу. - А как же Гарри и Рон? - Покажем им позже. Это не может... – я колеблюсь, стараясь придумать обоснование. - Это не может быть общедоступным знанием. - А как насчёт преподавателей? - Особенно для учителей. Серьёзно, Гермиона. Только не им. Это может привести к катастрофе. Даже Дамблдор не знает, кажется. Она даже делает шаг назад, а взгляд становится тревожным. - Ты меня пугаешь... - Эй, я же обещал, ничего страшного, - я говорю, умышленно не замечая намёка, что она испугалась меня. - Вот, забери мою палочку. - Естественно, я не упоминаю, что она в действительности мне не нужна палочка. Она даже не пытается взять деревяшку. - Думаю, этот замок хранит множество секретов, - Она издает какой-то придушенный звук. Блин, опять не то сказал. С её-то опытом знакомства с Тайной комнатой, все секреты не предвещают ничего хорошего. - Но этот достоин быть одним из самых крутых, - скороговоркой выплевываю слова. - Смотри. Я кладу палочку на пол и поворачиваюсь лицом к ещё не появившемуся входу. Очищаю разум, воображая ту же комнату, что и утром, и быстро прохожу три раза туда-обратно. Полузадушенный писк, последовавший за скрежетом стены, говорит о моём успехе. Открываю дверь и встаю рядом. - Давай, проверь, что там. Меня радует, что она настоящая гриффиндорка, иначе только бы её и видели. Вместо того, чтобы убежать, она осторожно проходит вперёд, стараясь заглянуть в дверной проём. Сразу за дверью видно помещение с диваном, удобными креслами разных типов и столами из читального зала, чему я очень рад. Тренировочные манекены выглядели бы странно в качестве первого впечатления. - Что это такое? - Это называется выручай-комната или комната по требованию. Я нашёл такую же в моей старой школе, провёл расследование и обнаружил, что её идея основана на находящемся здесь оригинале, - не самая страшная моя ложь. - Я и представить не мог, что появится возможность найти этот самый оригинал. Вот я и не удержался, бросил вас всех утром, обнаружил вход и заказал комнату для тренировок, получив вот это. - Ты... Просил? - Да. Она появляется только когда нужна и преобразуется в соответствии с желаниями того, кто ее вызвал. Заходи, покажу... А то скоро отбой. Она выпрямляет спину и заходит. При взгляде на валяющуюся палочку я задумываюсь, не призвать ли её, но вспоминаю о своём обещании Гермионе. Наклонившись поднять палочку, я тут же бросаюсь ловить дверь и захожу следом за девушкой, позволяя двери слиться со стеной. Гермиона уже кудахчет у книжных полок. - Здесь куча книг по зельям. - Я же обещал не колдовать, правда? - Справа, на границе салона и тренировочной площадки, стоит стол с оборудованием для варки зелий. Сияющая улыбкой Гермиона оглядывается на меня. - Это удивительно! - Я так и думал, что ты оценишь эту часть. Только вот времени для пробы совсем мало. Ты можешь предложить мне что-нибудь из быстрых в приготовлении зелий на первый раз? - Зелье роста волос, - в задумчивости сжав на пару секунд губы, выдаёт она. - Хм, предпочёл бы что-то более практичное. - Самые полезные требуют наибольшего количества времени. Глоток сна настаивается почти два часа, к примеру, и даже простейшее зелье от угрей требует сорок пять минут на приготовление. Будет совсем близко к отбою. Зелье для роста волос быстро изготавливается и безопасно для испытаний. Или ты можешь попробовать что-то более трудное, как, например, Глоток Спокойствия. Но если ошибиться в нём, то можно заснуть навсегда. Не знаю, насколько ты хорош. - Попробуем Глоток Спокойствия, я чувствую в себе желание рискнуть, - слегка рисуюсь улыбкой. - Если зелье будет выглядеть плохо, мы просто избавимся от результатов. - Это ты правильно решил. Так, где это... Ага, вот. Учебник пятого курса. Погоди, а ингредиенты? - Название комнаты помнишь? - Но ты не можешь сотворить ничего съедобного, это же одно из пяти принципиальных исключений Закона Гампа об элементарной трансфигурации! - Да, я думал об этом раньше, - кроме той части, что про закон Гампа. - Но ведь ты можешь создать воду? И птиц? Мне кажется, в этой комнате закон может интерпретироваться очень гибко. Давай попробуем и посмотрим, справится ли комната. В точности знаю только то, что созданные комнатой вещи исчезают при попытке вынести их наружу. А может, исчезают даже внутри, со временем. - Хорошо, - подумав, говорит Гермиона, - давай попробуем. Нам нужны: порошок лунного камня, сироп чемерицы, он же морозник, порошок игл дикобраза, корень валерианы и порошок рога единорога. Здесь... В соответствии с нашими ожиданиями, комната создает достаточные порции всех пяти компонентов. - Как готовка, - прочитав рецепт, говорю я скорее для себя. - По большей части, - отвечает Гермиона. - Но ”запас прочности” при готовке гораздо шире, чем при зельеварении. Количество и качество ингредиентов, поддержание температуры, время, интенсивность кипения - важно всё. Мастер-зельевар знает все свойства всех ингредиентов, включая их совместные реакции. И как смесь будет отзываться на какое-то воздействие. - Ужас какой. – Я улыбаюсь. - Не окажешь ли мне честь и не сотворишь основу для зелья с помощью Агуаменти? Я бы и сам… но я же обещал. - Увы. У нас агуаменти изучают только на шестом курсе, но ты ведь можешь получить воду так же, как и остальные составляющие, - говорит она, усаживаясь в одно из удобных для наблюдения за мной кресел. Понаблюдав какое-то время за моими движениями, она улыбается. - Несправедливо, но у некоторых людей природное чутьё для варки зелий. У Гарри оно есть, как это ни удивительно, но он не слишком старается, понять все самостоятельно. Да и Снейп постоянно выясняет с ним отношения. Я же вынуждена изучать, запоминать и делать закладки. Улыбаюсь ей в ответ. Меня подмывает выдать причины неприязни Гарри и Снейпа, но тут молчание - точно золото. - Хорошо, ингредиенты уже готовы? Или вы обычно сами толчете всё в порошок? - Конкретно эти ингредиенты поставляются нам в класс уже в таком виде. На шестом и седьмом курсе придётся зачаровывать пестик и ступку, чтобы растирать всё в порошок самостоятельно. Интересно, может комната знает об этом? - Нет, я нарочно попросил ингредиенты в порошке. - Интересно, - задумывается Гермиона, а я углубляюсь в формулу Глотка Спокойствия. Не успеваю опомниться, как все порошки и корень валерианы уже добавлены. Я тут же уменьшаю пламя и устанавливаю яйцо-будильник на семиминутное кипение. Конечно же, я не уверен ни в цвете, ни в температуре, ни в запахе зелья, но Гермиона не кривится и не вздрагивает, а значит, - всё не так уж плохо. Однако же она не улыбается, а спрашивать сам я боюсь. - Может мне попросить комнату сотворить что-нибудь и для тебя? - задаю я вопрос вместо того, чтобы спросить мнение о зелье. - А разве тебе не надо следить за зельем? - Тут написано, что ему надо прокипеть семь минут до того, как добавлять чемерицу. Прошла только одна. Могу сотворить что-нибудь по твоему желанию. Как насчёт книги, не связанной с зельями? - Спасибо, не сейчас. Слишком мало времени осталось, чтобы насладиться чтением. - Ну, не знаю. Я видел, как ты прочитала весь наш учебник по чарам за завтраком. Она робко улыбается. А я отвожу взгляд. Чёрт, что я делаю? Флиртую с Гермионой? Конечно, она и Рон - это просто какая-то бессмыслица. Но могу ли я менять что-то подобное ради собственной прихоти? Будущее от такого может пойти кувырком. - Что-то неправильно? - должно быть, она заметила мой взгляд. - Просто думаю, - отвечаю со вздохом. - Хочешь что-нибудь рассказать? - тихо спрашивает она чуть погодя. - Хмм... - хочу. - О чём бы ты там ни думал, но радости тебе это не доставляет. - Увы и ах. Похоже, она начинает нервничать. - Я знаю, мы только что познакомились. Но ты и вправду можешь мне рассказать, что угодно. - Может быть, когда-нибудь. - Кстати о времени, - намекает она голосом массовика-затейника. Вылупливаюсь на часы. Фууух, ещё тридцать секунд до вливания сиропа. - Ты меня напугала. - Что посеешь, то и пожнёшь, - улыбается она. - Увы, да. Добавляю сироп чемерицы, и зелье исходит желтоватым паром с неприятным запахом. - Непохоже на приемлемый результат. - Нет, и не смей даже пробовать, - она мило морщит носик. Гипнотизирую котелок в тщетной надежде,что цвет исправится, но моему желанию не суждено исполниться. - Есть идеи, в каком месте я ошибся? Она странно смотрит на меня. - Похоже ты слишком вяло сыпал иглы дикообраза, и нагрев для начального кипения был сильнее, чем нужно. Двигаться стоило более плавно - ты слишком резко помешал в седьмой раз. Выключаю горелку. - Это... Так дотошно... - Я пристально наблюдала, - вспыхивает она румянцем. - Конечно, это не я готовила сейчас, поэтому могу только указать на то, что я делала бы иначе. Неизвестно, кстати, может мой результат был бы ещё похуже твоего. Сомневаюсь, конечно, но показывать это нельзя - откуда мне знать, насколько она хороша. - Боюсь я совершенно не представляю себе, где ошибся, и мне тоже придется полагаться на память и закладки. Это очень плохой признак. Ладно, в следующий раз варишь ты, а я буду смотреть и учиться. - Хорошо придумал, - улыбается она. - Нам вроде бы пора обратно, разве не так? - А что делать с этим? – она показывает на изжёлта-вонючий, испорченный Глоток Спокойствия. Пожимаю плечами. - Комната позаботится об этом, если только ты не будешь столь любезной... Без промедления она вытаскивает палочку. - Эванеско. Сопровождаю завистливым свистом полностью исчезнувшее зелье. - Красиво! Даже капельки не осталось. - Спасибо, - в очередной раз краснеет она. - После вас? - заставляю появиться дверь и придерживаю её открытой, жестом предлагая Гермионе проследовать наружу. - Какой вежливый! - Никому не говори. Мне нужно поддерживать репутацию, в конце-то концов. Она кокетливо хихикает. Хи-хи! Гермиона Грейнджер не хихикает! Чёрт тебя подери, Лернер! Опять флиртуешь, а? - Гермиона, я... - Я не должен этого делать. Но… я не могу так сказать. Но как суметь? - Я рад, что ты пошла за мной сегодня вечером, - напускаю сердитый вид. Пора за дело, Лернер. Надеюсь, ты добьёшься противоположного эффекта! - Ты не слишком-то доволен. - Нет, это не так, - я вздыхаю от разочарования. Проклятье, как бы мне это сказать? - Не выгляжу... Может, ты и права. Действительно, ты права, тебе стоит опасаться меня. Я имею в виду, что хочу быть твоим другом, но я просто... - В замешательстве? - Был в замешательстве, - поправляю её. Открываю рот продолжить, но не могу издать ни звука. - Это нормально. Вряд ли мне надо пугаться тебя. Лучше нам подружиться. Она улыбается в ответ на мой взгляд, как мне кажется – по-дружески. Надеюсь, что я ничем её не обидел и не направил в ненужном направлении. Проклятье, как же всё так быстро осложнилось? - Я рада, что ты показал мне выручай-комнату. В следующий раз хочу сама заказать обстановку в ней. - Тогда окей, это че... Я говорю, не возражаю. Что ты хочешь сделать? - Библиотеку. - Ну конечно же, - смеюсь я. - Мне интересно, есть ли эти книги в замке, или она может выдать книгу, которой здесь нет? Например, если я попытаюсь получить настоящие свитки из Александрийской Библиотеки? - Думаю, все они из замка, но попробовать стоит, - я обдумываю чуток, и внезапно замираю. - Но всё-таки это может оказаться плохой идеей. Очень плохой. - Как так? - Её взгляд становится растерянным, когда она пытается представить себе, чем плохо еще большее число книг. - Предположим, я попытаюсь получить копию твоего дневника? - у неё глаза лезут на лоб. - Не то чтобы я собираюсь так сделать! Я не собираюсь, но подумай, что случится если кто-то наподобие Малфоя проникнет внутрь и подумает об этом. - Вид у неё становится ещё болезненней. - Вот-вот... - Не думаю, что Малфой сможет открыть мой дневник, но... - она крутит головой. - Теперь вижу, про что ты говоришь. Будет плохо, выйди наружу сведения о комнате. Я не слышала даже намеков на такую комнату, а нам интересно раскрывать секреты замка. - Как сейчас? - улыбаюсь и приподнимаю бровь. По её лицу понятно, что она уже жалеет о вырвавшихся словах. Надо успокоить. - Рад, что сумел внести вклад в ваши достижения, теперь ты знаешь и об этом месте, - большим пальцем показываю за плечо. - Да уж, я думаю, - она погружается в свои мысли, а я наслаждаюсь жуткими отсветами факелов в темнеющих проходах, оставляя ее вариться в собственном соку. Когда мы достигаем своего коридора, она смотрит вдоль него и говорит: - Ты вообще не ходил повидать профессора МакГоннагал. - Нет, она сказала, что сама меня найдёт. Конечно, попытайся она это сделать сегодня, то вряд ли сумела бы,- улыбаемся и машем, улыбаемся и машем. Вот только улыбочка-то выходит грустная. - Ты... солгал! - Поперхнувшись, изумляется она. - Прости, я был слишком смущён, чтобы признаться в своих планах. Не хотелось в случае провала сгореть со стыда. Сжав губы, она пронзает меня взглядом. - Ладно, предположим, я позволю тебе остаться безнаказанным... Пока. Что ты планируешь сказать Гарри и Рону? - А ты что думаешь по этому поводу? - приходит на ум, что она даже не подозревает, как легко я могу солгать. Это может быть плохо. Или хорошо, если моей целью будет прогнать её. Она прикусывает губу. - Как можно ближе к правде. Ты не смог поговорить с ней. Скажи, что её не было на месте. - А почему нас так долго не было? - вопросительно приподнимаю бровь. - Может мы… искали её? Тихонько смеюсь над её бедой. - Гермиона Грейнджер, и ты утверждаешь, что ты - хорошая врушка? Видок у нее тот еще. - Не волнуйся, я сохраню твой секрет, - шепчу ей с заговорщицким видом. - Если ты не секретный шпион, зас... да ладно, Гермиона, шучу я. - Она сжимает губы и награждает меня лёгким шлепком по плечу. Пусть я ухмыляюсь, но утихомирить её стоит. - Ты совершенно никудышная лгунья, если это тебя успокоит. - А ты? - говорит она с вызовом. - Скажи, существует ли безвредный ответ на такой вопрос? - хмыкаю в ответ. На секунду её взгляд становится отрешённым, потом она вздрагивает. - Полагаю, что нет, - молча продолжаем подниматься. - Ты лгал мне? Я останавливаюсь от неожиданности, обдумывая возможный ответ, потом продолжаю подъём. - Да, но не для того, чтобы подвергнуть тебя или твоих друзей опасности, о которой знал бы сам. Могу поклясться, - криво ухмыляюсь. - Помнишь, я солгал про то, что собирался сходить и повидать МакГонагалл час назад? - Ещё несколько ступенек в тишине. - Можно сказать, то ты не собирался идти сейчас, так что это не считается. Остаётся только общая ложь, что тебе вообще надо было к ней идти, - она измеряет меня притворно-суровым взглядом. - А перед этим? Делаю осторожный вдох. - Да. Но моё предыдущее утверждение остаётся в силе. - Я надеялась, ты ответишь иначе. - Извини, но сказать “нет” тоже было бы ложью. Я здесь всего лишь день, и у меня должны ещё оставаться свои тайны. Уверен, у тебя их тоже хватает. Прибавь туда еще одну, теперь уже нашу общую, тайну. Она смотрит на меня с удивлением, потом неохотно кивает. - Ты тогда пообещал рассказать, что тебя гнетёт. Это тоже один из твоих секретов? - Да, - снова шагаем в тишине. - Ты доверяешь мне, даже зная, что у меня есть тайны от тебя? - Да, - мгновенный ответ. - Почему? - Не знаю, - лгу. - Просто чувствую, что могу, практически уверен в этом. - Правда? - Да. В свою очередь, думаю, что ты не ощущаешь подобного ко мне? Она продолжает молчать. - Окей, мне не обидно, не заморачивайся. - Нет, не так, просто... - она умолкает. - Не надо ничего объяснять. У меня есть громадное преимущество перед тобой – я могу поговорить с учителями и другими учениками, знающими тебя уже три года. А ты ничего не сможешь узнать обо мне. - И ты спрашивал? - выглядит она испуганно. - Нет, - смеюсь. - У меня не было возможности спросить кого-то помимо Рона и Гарри, да и у них я не интересовался. Ты почти всегда была рядом при наших разговорах. Выражение её лица меняется от испуганного к заинтересованному и обратно. - Правда? - Конечно, ты же их лучший друг. - Могли бы о моих командирских замашках или ещё о чём-нибудь. - Разок и недолго, врать не буду. Но гораздо чаще о том, что ты - одна из них. Гарри яростно бросается на твою защиту, стоит кому-то перейти черту. - Я... Я вижу... - Не стоит слишком волноваться. Мы, мальчишки, в этом возрасте ещё слишком глупы. - А ты? - поднимает она брови. - И я, - говорю опять без промедления. - Особенно я. Но ведь первый шаг к выздоровлению - это признать наличие проблемы, правильно? – наверное, стоит и мне учесть собственные слова. *** - О-о-о, явились. Что вас так надолго задержало, ребята? - спрашивает Рон, когда мы добираемся до них. Нацепляю самую озорную улыбку. - Извините, мы сделали остановку пообжиматься*. Ой! - любуюсь отпавшими челюстями Гарри и Рона. /*Прим. переводчика. “Обжиматься” - мой перевод грубоватого слова “Snog” из британского сленга, обычно переводимого как “целоваться”. Обозначает поцелуи совместно с объятьями. Но, в зависимости от контекста и извращённости произносящего может обозначать целый диапазон действий - от поцелуев при приветствии сердечных друзей до взаимных телесных ласк или даже чего-то большего. В известной сцене ПП одновременной подставы Гарри на похоть к Джинни, а Рона - на ревность к Гермионе, оба Уизли употребляют слово “snog”, а Гарри - слово “kiss” (просто “целоваться”) по отношению к предполагаемой активности Гермионы с Крамом./ - Какой бред! - с угрозой возмущается предполагаемая участница внезапно раскрытого перед всеми… дела. Не отрывая взгляда от меня, она продолжает отвечать на вопрос друзей. - Мы не нашли МакГоннагал... в её кабинете, поэтому стали искать ее в окрестностях. - Обжиматься - такое странное слово для меня, - потираю я подбородок. - В Штатах мы говорим “целоваться взасос” или “лизаться”, или ещё как-нибудь. ”Обжимать” - это звучит как ругательство. Типа, отобожмись, ты , обжиматый обжиматель. - Он вообще нормальный? - спрашивает Рон, одной рукой прикрыв рот под моим взглядом, и тыкая в меня пальцем другой руки. - Скоро перестанет, - угрожающе обещает Гермиона. - А теперь не мог бы ты заткнуться? Люди будут болтать. - А с чего бы людям болтать про ваши обжимашки? - громким и более звучным, чем обычно, голосом спрашивает Гарри, под мой хохот. - Гарри! - взвизгивает Гермиона. - Эй! Кто это там с Гарри обжимается? - громко спрашивает кто-то сзади, из-за чего к нам разворачивается множество любопытствующих лиц. - Погодите, а что вы там говорили про профессора МакГоннагал? - это уже Рон спрашивает своим нормальным голосом. - О боги! Гарри и профессор МакГоннагал! - восклицает одна из девочек. Еще пара слов для развития темы, и Гарри с Гермионой точно стошнит. - Эй, козы, чё вы там разблеялись? - сердится Рон. - Че у вас там за дурдом в вашем загоне появился? - Вы сами это сказали! - Ничего такого я не говорил! - орёт Рон в ответ. - Согласен, по мне так это - совершенно обжимашно смешно, - говорю я. - А это что ещё значит? - спрашивает Рон. - Примочка янков, наверняка. Ладно, обожми их всех, а я устал, - широко зеваю. - Спокойной ночи, леди и джентльмены. Гермиона прервала мой очень куртуазный в иной ситуации поклон броском подушки. - Так, погоди-ка, - уже удаляясь, слышу голос Рона. - Вы что? На самом деле? Ой! *** Глава 4. Догонялки За миг до осознания, где я нахожусь, паника снова овладевает мной. Интересно, долго ли я буду просыпаться с ожиданием, что вокруг меня мой настоящий мир. Занятно было б узнать, хорошо такое желание для моего здравого смысла или плохо? Гарри уже нет в кровати, а Рон всё ещё пилит дрова... неисправной цепной пилой типа “Дружба”. Остальные, скорее всего, спокойно спят - давно привыкли. Я волнуюсь, поэтому уже не в силах лежать, быстро встаю и иду принимать душ. Выйдя оттуда, я нахожу проснувшегося и уже одевающегося Рона, поэтому в общую гостиную мы спускаемся вместе. Где и обнаруживаем тихонько болтающих Гарри с Гермионой. - Летать после завтрака будем? - спрашивает Гарри, завидев нас. - Конечно! - возбуждаясь, восклицает Рон, вся его сонливость как рукой смывается перспективой сесть на метлу. - Лучше бы ты каждый день воображал себе, что собираешься летать. И будешь как огурчик, - говорит ему Гермиона. - Но ведь каждый день летать не получится, - недоумевает Рон. - Поэтому я и сказала - вообрази, - Гермиона явно старается убрать из голоса снисходительные интонации. - Вы точно не хотите с нами пойти? - всё ещё надеется Гарри, переводя взгляд с меня на свою кудрявую подругу. - Правда, - говорит Гермиона. А я улыбаюсь и слегка подмигиваю. - Ах, да, - ухмыляется Гарри. - У вас в расписании занятия по обжиманию. Гермиона с нарочитой сердитостью смотрит на Гарри. - Ты опять за старое? - Эй, я думал сделать это эвфемизмом для учёбы, - вступаюсь. - Так ты сможешь в следующий раз, когда твои соседки по комнате спросят тебя, где ты была, с чистой совестью сказать “О-ля-ля, как обычно, обжималась в библиотеке”. Гермиона, в отличие от меня, не находит в этом предложении ничего смешного и выпячивает нижнюю губу, скорчив гримаску преувеличенного недовольства. - Зачем говорить об учёбе эвфемизмами? Мы с Гарри рассмеялись от её слов, а меня так и подмывает продлить шутку. - Хм, как-то не особо тщательно я всё продумал. Например, что будем делать, когда Гарри и Рон пойдут обжиматься вместе с нами. - Да уж, от твоих идей у меня совершенно пропал аппетит, - говорит она. - У меня тоже, - присоединяется к ней Гарри. - Почему? Мы же просто говорим об учёбе, - это Рон. - Как будто ты вообще можешь потерять аппетит, - закатывает глаза Гермиона. - Спокойно, народ, без паники. Рон просто ценит хороший эвфемизм. Например: “пачкая ставни” или “макая в благое желанье”. - Век бы такого не слышала, - вздрагивает Гермиона. - Я их только что на ходу придумал, - ухмыляюсь. - Просто хотелось узнать насколько извращённые у вас мозги. - Ну ты и мазохист, - констатирует Гарри, пока я потираю плечо, которое посмело оказаться в радиусе шлепка Гермионы, с каждым разом всё более сильного. - Значит полетаем, потом обжима... э, учимся? - спрашивает Рон. - Нормальный план, я считаю, - говорю. - В конце концов, в этот раз будет кто-то неподалёку, когда ты попытаешься “нырнуть в благое желание”, - это Гермиона безуспешно пытается пришпилить меня к стене пронзительным взглядом. Правда её выдаёт легко читающаяся насмешка в глазах и ещё более очевидный изгиб губ. - Не знаю, если мы оба будем здесь, ты можешь “попачкать ставни”. - Возможно она и способна на такое, но только пока не надует пластикового пингвина, - добавляет Гарри. - Это отвратительно, Гарри, - стыжу я его. - Я чёт ничё не понимаю - об чём базар? - говорит Рон. *** - Привет, Уильям, - здоровается Луна, когда мы дошли до коридора седьмого этажа. - Вижу, ты привёл друга. Я невольно расплываюсь в улыбке от звуков ее мелодичного, как и всегда, голоса. - О да, мне не хотелось единолично присвоить эти восхитительные утренние виды, если бы тебя тут не было. Я искал тебя здесь вчера на закате. - Жаль, что я это пропустила, - улыбается она в ответ. Гермиона смотрит на меня с нечитаемым выражением лица, потом поворачивается к Луне. - Кстати, я Гермиона, Гермиона Грейнджер. - М-м-м-м, - тихонечко мурлыкает Луна. Плавно прижимаю палец к губам, потом указываю за окно. Гермиона поначалу недоумевает, но уступает мне и переключается на вид за окном. Тишина обволакивает нас, и я опять теряю себя, погружаясь в созерцание красот кучевых облаков, лениво ползущих к горизонту. Пушистые белые барашки по очереди наползают на солнце, и тогда становится видно марево золотых лучей, в которых купается пейзаж. Я жду, когда следующий актёр, плывущий в том же направлении, даст возможность ещё раз насладиться этой сценой. Я ощущаю легкое прикосновение к плечу, и после того, как самое последнее облако-захватчик освобождает своего пленника, скосив взгляд, вижу, что на плече у меня лежит рука Гермионы. Она тоже созерцает это представление. Ощутив моё движение, она встречается со мной взглядом, который я всё ещё не могу прочитать. Потом она переводит взгляд на Луну. - Спасибо, что поделились со мной этим зрелищем, - мягко говорит Гермиона. - Всегда пожалуйста, - отвечает другая девушка. - Мало кому интересно просто смотреть. - Уму непостижимо - ну почему? Вид неописуемо прекрасен. Луна мурлыкает в знак согласия, и мы ненадолго возвращаемся к созерцанию неба. Но что-то в нас изменилось, и настроение момента уже ушло. - Рада, что ты привёл её, Уильям. Она мне нравится. - Мне она тоже нравится. Гермиона понимает и приветливо улыбается. - Как тебя зовут? - Моё имя Луна. - Рада встрече с тобой, Луна, - похоже, Гермиона собирается протянуть руку, но не уверена, что именно так надо вести себя с необычной равенкловкой. Луна поворачивается и встречается с ней взглядом. - Аналогично. До свидания, Уильям, Гермиона. - До встречи, Луна. Вместе с непривычно молчаливой Гермионой мы спокойно прогуливаемся до закутка, где скрыт вход в выручай-комнату. Оглядываясь, видим, что Луна ушла. Удивительно, но Гермиона и тут ничего не комментирует, будто этого и ожидала. - Можно мне? - тихо просит она, как будто стараясь не испортить момент словами. Улыбаюсь и поощряюще киваю. Шуршит и стонет стена, создавая дверь, за которой нас ждёт потрясающая библиотека, заполненная до отказа плотно стоящими книжными стеллажами. Одна только небольшая гостиная с камином свободна от них. Своими глазами я этого еще не видел, но не удивлюсь, если это собрание книг превосходит главную библиотеку Хогвартса. - Впечатляет. Даже очень. - Я рада, что тебе понравилось. Как там? Уильям, да? Я тихо хмыкаю, направляясь к ближайшей полке, где начинаю внимательно изучать содержимое. - Она спросила меня про имя Бад - “это что, сокращение?” И я сказал “Уильям”. Знаешь, Бад - это нормальное имя там, в Штатах. Но здесь оно звучит как-то неуклюже. - Хочешь, чтобы я тебя так называла? Я стараюсь не вздрогнуть. Почему-то я думал, что это будет фишка только между мной и Луной. - Не знаю. Попробуй. - Ладно. Уильям, как тебе? - Хм... Приятно, - это и вправду так. - Мне тоже, - признаёт она. - Это не будет сбивать с толку? - Нет, потому что для меня “Бад” все равно звучит тут слишком уж ненатурально, - не упоминая того, что оба имени всё равно не мои, поэтому сбивать будет не больше, чем предыдущее. - Здесь есть другие Уильямы? - Есть старший брат Рона, но все зовут его просто Билл. Не могу вспомнить больше никого в Хогвартсе. Хотя, может быть, кто-то с другого курса. Я напеваю без слов, просматривая заглавия. Похоже, это отдел истории, и, как мне показалось, среди всех остальных названий есть несколько магловских. А вот Гермиону что-то беспокоит. - Как ты это сделал? - Что сделал? - Луна. Она... все зовут её Полоумная Лавгуд и говорят, что она постоянно делает странные вещи. Но ты... ты точно знаешь, как с ней общаться. Смотришь в окно, наслаждаешься видом. Пока мы были там, это совсем не казалось странным. Как будто ты мне сказал, что мы собираемся делать буквально мгновением раньше. Я даже наслаждалась. Я имею в виду... мне очень понравилось. А я ведь совсем не собиралась делать что-то подобное. - Хм... Она отличается от большинства, но не в худшую сторону, - делаю паузу, обдумывая, но потом отрицательно кручу головой. - У меня нет объяснений. - И у меня. В то же время я в точности понимаю, что ты имел в виду. Как тогда, когда ты сказал, что я тебе н-нравлюсь. Видишь? Здесь и сейчас мне неловко так говорить, но когда мы были там, - значение слов было иным. Вот! Гляди! Как будто рядом с ней нам явился свет чистой истины между слов и вместо них. А ведь часто для истины слова не нужны и даже вредны, вот мы все вместе и молчали там. - Истина. Да, это хорошее объяснение, и очень близкое к моим собственным ощущениям. - А ты ещё... возьмёшь меня с собой туда? - Ты ей понравилась. Не думаю, что она будет возражать, если ты придёшь без меня. - Наверное, ты прав, - вздыхает она с облегчением. - Конечно, прав, я тоже наслаждаюсь этим. Жаль, что придётся пропускать, когда у нас урок сразу после завтрака, и мы никак не успеем сюда. - Сама себе не верю, но я согласна. Усмехаюсь - я тоже ушам своим не верю. - Ладно, чем займёмся сначала? Она сразу переключается на деловой тон. - Я намечала обзор предметов по алфавиту. А поскольку арифмантику и древние руны мы учили только год, то и на их просмотр потребуется меньше времени. А Гарри с Роном ничего не пропустят - они их не изучают. - Замечательно. Одобряю. - Еще мне очень интересны возможности комнаты по подбору книг, поэтому после обзора прошлого года и предварительного просмотра материала следующего года, хотелось бы полчаса посмотреть что-то продвинутое по каждому предмету. Улыбаюсь, слыша задорные нотки в голосе Гермионы. Почему-то мне кажется, не часто ей удаётся говорить подобным тоном в присутствии Гарри и Рона. - Прекрасно. Ищем отдел рун? Она без промедления ведет меня к полкам в одном из углов комнаты. Это только Гермиона может вообразить битком набитую библиотеку и знать - что и где в ней лежит. Она нагружает меня стопкой книг, а по дороге обратно в наш “читальный зал” пролистывает одну из них. - У тебя был предмет, наподобие древних рун, в твоей старой школе? Отрицательно качаю головой. - Нас с ним знакомили, но в действительности он начинался только с первого из четырёх старших курсов - это как здесь четвёртый. - Эй, это, возможно, звучит слишком уж убедительно! - На самом деле все наши факультативы такие. Проще всего смотреть на меня, как на чистый лист.. Она слегка хмурится, но кивает. - Хорошо. Нас познакомили с протогерманскими рунами и их староанглийскими эквивалентами. Пока мы изучали только возможные значения и базовые словосочетания языка, в этом году продолжим заниматься всё тем же. Например, эваз - руна скорости. Но буквально обозначает лошадь, а лошади также могут быть выражением интеллекта, силы, света, разрушения или победы. Зависит от способа и места применения. К сожалению, мы не занимаемся защитой или руническими заклинаниями до сдачи СОВ, хотя в следующем году уже будут упоминать об их употреблении. Тогда мы хотя бы сможем распознать их, если встретим. В каникулы я сложила всё, что мы изучили, и составила карту быстрого знакомства с возможными значениями, перекрестными ссылками с моими конспектами и учебниками за третий и четвёртый курсы. - Она вытаскивает откуда-то огромный свиток пергамента и расстилает его на столе. Не замечаю, как моя челюсть уезжает вниз, где и болтается, потешая девушку и позволяя слюне свободно литься на пол до тех пор, пока я не приду в себя. - Потрясающе! Честное слово! Может мне стоит и этот год пропустить и просто дождаться улучшенной версии карты быстрого знакомства? - Уклоняюсь от шлепка. - Да шучу я, шучу. Просто у меня нет слов, серьёзно нет, чтобы выразить моё ощущение - насколько фантастична и потрясающа эта работа. - Придавливаю уголки карты со своей стороны сотворёнными комнатой учебниками. Гермиона делает то же самое со своей стороны. Довольно долго я внимательно изучаю карту. - Гермиона, можешь ссудить меня пишущими принадлежностями? Со странным взглядом она кивает и молча протягивает мне перо, чернильницу и небольшую пачку пергаментных листов. - Спасибо, - говорю, глядя на перо и чернила. О, боже. Мне, наверное, стоило попробовать пораньше. Она немного ёрзает, но потом всё же спрашивает: - Что-то не так? - Нет, нет. Всё так, как и ожидалось. Просто мы пользовались маггловскими карандашами, ручками и тетрадями. - Технически - абсолютно правдивое утверждение. - Знаешь, мне никогда не приходило в голову, но так действительно логичней. Даже просто из-за их дешевизны по сравнению с магическими аналогами. Слушай, а может пергамент проще заговорить, чем сделанную из древесной жижи бумагу? - Кто знает. Палочки вроде делаются из обыкновенных деревьев? - Я не слишком сведуща в их изготовлении, но, похоже, это так. Моя палочка из виноградной лозы, у Гарри - из остролиста, у Рона - ивовая. Правда не знаю, должно ли дерево подвергаться воздействию магии или соблюдаться какие-нибудь необычные условия? - Хм-м-м, ну вот вполне себе идея на время после выпуска - познакомить магический мир с целлюлозной бумагой, сбить цены на пергамент, заработать кучу денег. Хотя, наверное, есть что-то, удерживающее магический мир от её принятия. Наверняка кто-нибудь до нас уже ломал себе этими вот вопросами мозги. Но у Гермионы всё ещё потрясённое выражение лица. - А вот я не уверена. Подразумеваю, как быстро я приняла, что чернильницы, перья и пергамент - правильный способ писать в магическом мире. Возможно, ты напал на след чего-то важного, Уильям. Мелодичное звучание моего нового имени из её уст заставляет меня расплываться в улыбке. - Четверокурсникам вряд ли по силам обновить магический мир по собственным лекалам. Я только-только привыкаю здесь ко всему. Я пока не могу добиться равномерной подачи чернил из пера, но приспосабливаюсь рисовать руны и делать записи без клякс. Списав необходимое, нахожу Гермиону увлечённой чтением принесённых ею продвинутых книг. Или, если быть точным, принёс их я - она только выбирала. - Можешь взглянуть на мои руны? Я попробовал на черновике, но не уверен, что начертил некоторые из них правильно. - Конечно, дай мне посмотреть... Нижний хвост эйваз должен быть более выраженным, а то она смотрится слишком похоже на лагуз... - она замолкает, просматривая мои листы. - У тебя какой способ сортировки? - На первом листе те руны, которые, как я думаю, используются в защитных барьерах и заклинаниях, и возможные руны поддержки. На втором листе другие руны, в назначении которых я не уверен. - Но почему ты... Мне никогда не приходила в голову мысль о таком разделении. Пожимаю плечами. - У меня знания усваиваются куда лучше через практику. Как в нашем вчерашнем опыте варки зелья. Вот поэтому предсказания с маггловедением для меня неприемлемы. Во мне нет ни капли крови видящего, и для меня вообще не будет результатов от предсказаний. Ну а то, что обычная жизнь среди магглов даст больше, чем весь пятилетний курс маггловедения в Хогвартсе, ты, надеюсь, оспаривать не станешь. Гермиона удивлённо смотрит на меня. Скорее всего, она учит то, что в книге просто потому, что это в книге. Как говорилось в одном фанфике: “Какой смысл в наличии факультета Равенкло, если самая равенкловская студентка учится в Гриффиндоре”. Конечно, в Гриффиндоре она тоже чертовски к месту. Углубившись в мои записи, она наконец начинает улыбаться. А я просто радуюсь, что она в состоянии их прочитать. - Кое-что из этого - великолепно. Ты не собираешься становиться разрушителем проклятий или кем-то похожим? Давай проверим книги по барьерам и рунным заклинаниям и выясним, насколько точны твои наблюдения. - Как там у нас со временем? Она проверяет по часам - у неё они получились гораздо симпатичнее моих вчерашних - и сжимает губы. - В-общем, мы можем слегка отклониться, у нас ещё есть время до обеда. Мне хочется оценить по достоинству твои идеи. - А сама ты как думаешь? - Очень похоже на правду, но проверить стоит. Я же говорила, что вплоть до старших курсов мы не изучаем углубленно такие вещи. Это тебе... - протягивает она мне книгу из стопки, до которой она ещё не добралась, а сама берёт парочку из уже просмотренных. Моя называется “Базовые схемы барьеров для защиты и безопасности вашего дома”. Что ж, оценим. В ней схемы: для сигнализации при вторжении, защиты внешних стен от слабой и отражённой магии, предохранения внутреннего убранства от всплесков случайной или детской магии наряду с похожей, но гораздо более сложной версией, предназначенной для укрепления тренировочного зала от поражающих эффектов магических дуэлей. Неудивительно почти повсеместное присутствие эйваз наряду с ансуз, роль которой я верно определил как управляющую. Часто встречается одал, всё-таки речь идёт о защите дома. Я пропустил один момент - то, что более простые барьеры включают соулу для питания и только заметно более сложные используют турисаз. Хаотическая природа последней означает, что у этих барьерных схем гораздо меньше допустимая погрешность изготовления, даже при наличии уравновешивающей ингваз. - Ух ты, и почему нас не учат подобному сразу? - звучит в тишине риторический вопрос Гермионы. - Нашла что-то полезное? - Да, похоже, ты был прав по поводу их использования. Поразительно, особенно если вспомнить, какие у меня были трудности с эйваз и эваз просто из-за одинаковости их звучания. Они используются абсолютно по-разному! - Мне приятно, что смог помочь. Как у нас со временем? Гермиона вздрагивает. - Сейчас мы отстаём. Арифмантика тоже была у вас необязательным курсом, ведь так? - корчу кислую мину в качестве ответа. - Нам хватит времени на просмотр программ этого и прошлого года, но не больше. - А там есть практическая часть? - Хотелось бы, - теперь её очередь корчить рожицу. - Давай так - начнём, к обеду оценим прогресс и, если нужно, продолжим после обеда. - Но в таком темпе мы не закончим к завтрашнему вечеру! - её расстраивает нарушение тщательно запланированного графика. - Что там с уроками? У нас они одинаковые, правильно? Давай просто сдвинем к концу обзор тех предметов, которые у нас будут позже на неделе. Гермиона прикусывает нижнюю губу - надо запомнить, похоже, это признак неуверенности. - Ой, прости, - извиняюсь я. - Не надо мне узурпировать твоё время. Тебе, наверное, надо... - Н-нет, время ни при чём... - Гермиона, вспомни об умении врать, особенно о твоём “умении”. На самом деле всё окей. Я выживу. Просто скажешь, когда тебе будет удобно заняться учёбой. - В чём-то ты прав, - вздыхает она. - Гербология у нас в понедельник, поэтому давай займёмся ею после арифмантики, которая тоже будет в понедельник. После обеда у нас забота о магических существах, но Хагрид много на дом не задаёт, предпочитает практику на уроке, и много времени на неё не нужно. Этим всем мы можем заниматься и в обычной библиотеке, поэтому пока нет необходимости показывать эту комнату Гарри и Рону. - Разве тебе не хочется? - Нет, хочу, но... - она замолкает, потом отрицательно качает головой и вздыхает. - Глупости, забудь. Реагирую поднятой бровью, но настаивать не решаюсь. - Окей. Нам в любом случае сначала нужно прогнать обзор по арифмантике. Готовим место и берём другую стопку? Кажется, она хочет ещё что-то сказать, но вместо этого просто встаёт и ведёт меня в отдел арифмантики. Удивительно, но она говорит возвращаться, когда у нас только довольно тощая стопочка книг. Вряд ли это из-за желания ускорить работу и дать нам возможность закончить всё запланированное к сроку. - О, пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть наготове ещё одна шпаргалка-простыня. - Это не шпаргалка-простыня, - окатывает она меня притворно сердитым взглядом. - Для меня, - ухмыляюсь. - Я же пропустил целый год занятий. Она достаёт “простыню”, но не даёт мне посмотреть. - Короче, тебе надо знать, что я не терплю жульничества в учёбе. Может мне и не стоит показывать её тебе. - Это... это жестоко! - надуваю губы. Она совершенно по-злодейски усмехается. - Окей, окей. Пусть будет “учебная простыня”? - Уже лучше. Я допускаю, что тебе можно ознакомиться с этим продуктом моего труда. - Спасибо, Гермиона, ты - моя спасительница. - Ох, сикль за каждый раз, когда я это слышу, и... - Уверен, что только с меня получится пара галлеонов в конце года. - Там видно будет, - улыбается она, но тут же становится серьёзной, переключаясь в режим профессора. - Как бы там ни было, в прошлом году мы в основном сосредоточились на магических свойствах чисел, или нумерологии. Частично это основывается на исторических работах известных в прошлом арифмансеров, как, например, Бриджит Венлок. Она практически полностью формализовала эту область в своём трактате о числе семь. Все знают, что семерка - счастливое число. Но она была первой, кто описал почему именно так происходит. Хотя она упустила некоторые аспекты, открытые позднее. Наряду с простыми свойствами мы также изучали взаимодействие чисел. - Наподобие того, как ты рассказывала про компоненты зелий? Она удивляется прервавшей её реплике. - Да, действительно, замечательная аналогия. Ты умеешь слушать. - А что, не должен бы? - Нет, ты... Просто я не привыкла. Ладно, продолжим. Одним из важнейших направлений является пересчёт дат из текущего маггловского календаря в магический Римский как раз для дальнейшего арифмантического использования. Он такой же, как его маггловский эквивалент, в котором время измеряется от момента основания Рима, как тебе, надеюсь, известно, волшебниками в 753 году до нашей эры. Так что, с точки зрения нумерологии, сейчас 2746 год ab urbe condita (от основания города - лат.), или AUC. Чуточку мудрёно - нужно помнить про необходимость добавлять 752 к нашему году с учётом другой даты для нового года. - Вроде не слишком сложно, - поднимаю бровь в удивлении. - Для меня тоже, - пожимает плечами она, - но, по всей видимости, у других есть затруднения. Я не особо понимаю, как они будут справляться в этом году, когда нам придётся решать арифмантические уравнения. По сути, они аналогичны маггловским алгебраическим и геометрическим задачам с постепенным введением элементов высшей математики после СОВ. - Звучит занятно. А чем оперируют эти уравнения? - О, куча арифмантических уравнений для описания всего, я думаю. В этом и смысл. Это описательная наука: смотрим на существующее поведение магии, находим общее и подбираем к нему уравнение. А иногда на основе такого подхода удаётся открыть законы арифмантики, например “правило трёх”, которое маггловские сатанисты совершенно не поняли. В общем, как-то так. - Хм, логика в этом есть, - машинально тереблю подбородок. - Я правильно понимаю, что арифмантическая геометрия важна при составлении собственных рунических схем? Она хмыкает, помотав головой. - Мне уже стоит прекращать удивляться от того, что ты сразу об этом подумал. Я повторяюсь, но сама я о таком не догадывалась, пока буквально час назад, просматривая защитные схемы, не наткнулась на арифмантические уравнения в паре ссылок. - Она показывает на неубранную стопку книг по рунам. Догадываюсь, что здесь и кроется ответ на моё удивление, почему мало книг принёс второй заход к полкам. - К сожалению, не похоже, что нас ждёт геометрический подход в этом году, а элементы тригонометрии, необходимые даже для простейших рунных схем, будут не раньше середины пятого курса. - В книге по барьерам, которую ты мне дала, нет никаких уравнений. Больше похоже на инструкцию для пользователя. - Осматриваю её стопку и ощущаю соблазн проверить упомянутые ею ссылки, но со вздохом решаю воздержаться от этого. - Ладно, лучше позанимаюсь, если хочу проверить твои утверждения. - Если что-то тебе покажется нелогичным или бессмысленным - обязательно обращайся, - кивает она на свои итоговые карты. - Кое-какие заключения там - мои собственные, но у тебя, как видно, талант или интуитивное понимание сути. - Обязательно. *** - Ты всё ещё жив, дружище? - говорит Рон с кривой ухмылкой на лице, когда мы заходим в Большой зал на обед. - Как ни странно, я замечательно провёл время, - говорю и получаю награду в виде сверкнувшей улыбки Гермионы. - Я тоже очень многое узнала сама, - Гермиона ловит удивлённые взгляды Гарри и Рона. - Та-а-ак. Вы уверены, что говорите не об обжиманиях? - скалит зубы Гарри. Смеюсь, и даже Гермиона не может удержать серьёзное выражение. - Да, Гарри, уверена. Точно могу сказать одно - похоже, я встретила равного себе в рунах и арифмантике. От неожиданности я едва не давлюсь куском, но, быстро придя в себя, отвечаю: - Зато в терпении я тебе совсем не ровня. - Не верьте ему, он - талант, - настаивает она и замечает странные взгляды Гарри и Рона. - Что я такого сказала? - Ничего, - хором отвечают они. - Давайте-давайте, выкладывайте. - Гермиона. Тайны, - мягко напоминаю ей. Она неодобрительно смотрит на парочку друзей, однако молча уступает. - Тогда ладно. Ребята, вы готовы присоединиться к нам после обеда? У нас гербология и забота о магических тварях в понедельник, поэтому мы запланировали провести обзор по ним. Наверное, вы с Роном хотите самостоятельно то же самое сделать по предсказаниям, я правильно понимаю? - Угх, правильно, - не моргнув глазом врёт Гарри. Они с Роном всё ещё разглядывают Гермиону со странным выражением. Я давлю смех, а Гермиона закрепляет успех дальше. - Потом история магии во вторник утром, поэтому мы возможно слегка затронем и её. Мы с Уильямом уже закончили обзор древних рун и арифмантики. На завтра останутся чары, трансфигурация и ЗОТИ. Глаза Рона стекленеют, а вот Гарри озадаченно спрашивает: - А кто такой Уильям? - А? Ну... Это настоящее имя Бада. Долго рассказывать. - А вот я бы не отказался узнать, - хмыкает Гарри. - Ох, - смущается Гермиона. - Хорошо... - А почему тогда Гарри не называть Гарольдом? - спрашивает Рон. - Потому что он - Гарри, Рон. Это полное, а не сокращённое имя. - Откуда ты знаешь? - скрещивает руки на груди Рон. - Гарри? - Не знаю, - пожимает плечами Гарри. - Будет слишком странно, если вы меня начнёте так называть. - Как ты можешь не... - Гермиона стремительно краснеет от смущения, поймав нарочито отрешённый взгляд Гарри. Она хлопает ресницами, глядя на меня, потом на Гарри. - Прости. Гарри моргает, невольно копируя подругу. - Всё в порядке. Я понимаю их безмолвный разговор, наверное, даже лучше самой Гермионы. Гарри просто не знает - Гарольд его имя или нет. На самом деле я согласен со многими фанфиками, где Гарри узнаёт своё имя только в детском саду или как они тут его называют. Меняю объект обсуждения: - Я осознал, что имя “Бад” звучит странно или даже нелепо, когда вы, ребята, его произносите. Наверняка оно было придумано звучать с американским акцентом. - Тогда будем называть тебя Уильям, Билл, Уилл, Вилли? - спрашивает Гарри, скаля зубы на последнем слове. Рон, засранец, тоже выдаёт смешок. - Ну что такое, Рон? - делает выговор Гермиона. - Мне жаль, жаль, - говорит тот, без малейшей убедительности - плечи у него всё ещё дрожат. - У меня брата Билл зовут, поэтому я тебя так звать не смогу. - Неважно. Гермиона уже выбрала - Уильям. Давайте так - избежим непоняток. - Ну и ладно. Всё равно мужики редко друг друга по именам зовут, - говорит Рон. Гермиона закатывает глаза. - Как леталось? - перевожу разговор. - Сказочно, - говорит Гарри одновременно с Роновым: - Офигительно! - Квиддич отменили, поэтому студенты с Гриффиндора, Равенкло и Хаффлпафа по очереди играли на половине поля, четыре на четыре. Три охотника и вратарь, до десяти голов, - объясняет Гарри. - Мы так и остались непобеждёнными! - возбуждённо вскакивает Рон. - Было великолепно, видели бы вы нас. Я был вратарём, а играли Гарри, Кэти и Джинни. Надо было видеть физиономии Фреда и Джорджа, когда мы побили их с Анжелиной и Алисией. А они шестикурсники, и все из команды Гриффиндора. Говорю вам, у нас будет потрясная команда в следующем году. Джинни уже может дать фору Анжелине с Алисией, они с Кэти просто блестяще играют вместе. - Рон поймал несколько потрясающих мячей, это надо было видеть, Гермиона, - ажиотаж Рона захватывает и Гарри. - Он был там лучшим вратарём, только Анжелина с Алисией сумели забить нам больше пяти мячей. - Жуть как охота, чтобы в этом году был квиддич! Мы бы выиграли кубок без проблем, - выпячивает грудь Рон. - Из Слизерина кто-нибудь играл? - спрашиваю. - Иссессенно нет, они даже не пришли, - подтрунивает над змеями Рон. - Без сомнения прячутся в своих норах и подземельях. - Ладно, успеем ещё полюбоваться на вашу великолепную игру, в следующий раз, - бросаю взгляд на Гермиону. - Вы всё так завлекательно описываете. В уголке рта непривычно молчаливой Гермионы блуждает улыбка. - Мистер Лернер. Зайдите в мой кабинет, пожалуйста, - говорит за моей спиной МакГоннагал. Гермиона даже подпрыгивает. - Непременно, - отвечаю. - Найдёшь нас в библиотеке, когда освободишься, - Гарри и Рон готовы застонать от слов Гермионы, но сдерживаются из-за присутствия профессора. - Тогда до встречи. Профессор МакГоннагал снова молчит, возглавив нашу быструю прогулку в собственный кабинет. У меня почти нет времени смотреть по сторонам, не говоря уж о подглядывании в двери, на лестницы внизу и прочее. Очень быстро она запихивает меня в свой кабинет - без применения рук, фокус ещё тот - и плотно прикрывает дверь. - Мистер Лернер, я связалась с казначеями, как мы с вами договорились в прошлый раз. Но, к сожалению, они не смогли рассказать мне никаких подробностей кроме того факта, что не существует никаких иных фондов на ваше имя. Мне жаль. - И МакГоннагал садится за свой стол. Киваю. Так и знал. Она поднимает бровь из-за отсутствия моей реакции. - Есть и хорошие новости. Школа сохраняет и копит определенное количество учебных принадлежностей, частично выкупая или чаще получая их в дар от студентов-выпускников. Я удостоверилась, что у всех ваших профессоров отложен для вас дополнительный комплект учебников. Конечно, вам не разрешено делать в них собственные пометки, как вы могли бы в ваших личных экземплярах. У профессора Спраут имеются дополнительные гербологические материалы, а профессор Снейп уже отложил для вас запасной оловянный котёл и набор инструментов для подготовки ингредиентов. Всё это ранее использовалось, но, тем не менее, пригодно для работы без каких-либо ограничений. Теперь, насчёт письменных принадлежностей. Я приготовила для вас пакет из учительской доли снабжения, и вы можете обратиться ко мне за дополнительным комплектом по мере необходимости. Эта часть неограниченно покрывается из бюджета Хогвартса, поэтому не беспокойтесь об оплате. Однако я прошу вас не разглашать данную информацию. Мы обеспечиваем некоторых студентов подобными пакетами, но их просят о том же. Даже если вы узнаете, что кто-то получает подобные “подарки”, не говорите о них с этим человеком. К сожалению, мы не можем обеспечить всех студентов. Я попросту киваю ещё раз. Скорее всего Рон - один из таких учащихся, и любой подобный намёк не улучшит его настроения. - И последнее. Касательно одежды. Я взяла на себя смелость заказать полный комплект мантий и нижнего белья у мадам Малкин наряду с зимней мантией и перчатками из “Подержанных Мантий”. Нет, позвольте мне закончить. - Она поднимает руку, останавливая мои возражения даже прежде, чем я успеваю их сформулировать. - Это не благотворительность и не подарок. Либо вы сами поговорите о необходимости ваших услуг с профессорами по вашему выбору, либо можете предоставить мне обеспечить вам эти возможности. У меня, как профессора трансфигурации и заместителя директора, имеется множество дел для вас, особенно если я ограничу отработки для нерадивых студентов исправительными мероприятиями. Если вы предпочтёте работу у другого профессора, то я доверяю вам по собственному усмотрению расплачиваться из ваших доходов, пока вы не возместите мне разницу. На это у вас будет целый год, но предполагаю, что вы захотите сделать это гораздо быстрее и получить карманные деньги для походов в Хогсмид, Рождества и других событий. Намёк на Святочный бал, очевидно. Ладно, всё равно мне медведь не только на ухо наступил, но и ноги все отдавил ещё во младенчестве... В конце концов, я сейчас заполучил предельно уважительную причину для неучастия во всем этом. - Спасибо, профессор. Я вам действительно глубоко благодарен. Обещаю возместить всё настолько быстро, насколько это вообще в моих силах. - Хорошо. У меня есть работа вечером в среду после ужина. Надо подготовить класс для вашего первого занятия, если вы хотите получить дополнительные преимущества на старте. - Я согласен. - Отменно. Я ожидаю вас в семь часов вечера, мистер Лернер. А теперь, боюсь, мне придётся занять вас ещё ненадолго, а потом вы сможете присоединиться к вашим друзьям в библиотеке. Одна из ассистенток мадам Малкин уже здесь, чтобы снять с вас размеры для новых мантий. Из-за их цены и недостатка времени они не будут идеально подогнанными под фигуру, но подходящие стандартные мантии будут доставлены вам в комнату завтра вечером. - Спасибо, профессор. Я вам и вправду глубоко признателен. Я, конечно же, был ей благодарен - ведь она потратила сейчас свои собственные деньги. Но вся эта ситуация, естественно, не прибавляла мне самоуважения. Пускай она также купила Гарри абсолютно недешёвый “Нимбус 2000” три года назад, но ведь это же было для Гарри Поттера. Может быть, тогда она просто жалела, что поддалась уговорам Дамблдора и согласилась оставить Гарри у его отвратительных родственников в Дурслькабане? После снятия моих размеров симпатичной молодой ассистенткой мадам Малкин и короткого прощания с МакГоннагал я свободен и отправлен присоединиться к обзору гербологии. По дороге приходит мысль, что руны и арифмантика меня развлекают. А вот как насчёт гербологии с историей магии? Я невольно замедляю темп. *** /*От автора. В дальнейшем я пользуюсь базовыми значениями рун с сайта runemaker.com и собственной интерпретацией их сочетаний, кроме отдельно оговариваемых случаев./ *** Глава 5. Одним секретом меньше - Ты уверен, что весело было заниматься этим всё утро? - спрашивает Гарри меня, пока Гермиона отвлеклась на объяснения Рону, как правильно повторять учебный материал. Удивляюсь, что она до сих пор, даже после трёх лет почти бесплодных усилий, считает, что когда-нибудь ему всё станет ясно. - Утром было, - вздыхаю, - но, как выяснилось, мне жутко неинтересны история магии и гербология. Я просто счастлив, что пропустил урок с мандрагорами. Тоненький кружочек наушников между мной и возможной мгновенной смертью - это офигеть как далеко от представления о том, как мне можно приятно провести время. Как, чёрт побери, это могло оказаться заданием на второй курс? - Да уж, - Гарри зловеще ухает. - Может потому, что второкурсники слишком боятся делать что-то, кроме как в точности выполнять слова учителя? Каким-нибудь старшеклассникам-слизеринцам вполне могло прийти в голову испортить чьи-то наушники. К нашему счастью визг деток не смертелен. - Допускаю, но всё равно это просто ужасно. - На самом деле это даже хуже, чем просто ужас. Не могу поверить, что от этого никто никогда не погибал. - И я не собираюсь тратить время на весь этот бред в виде истории магии. - Что ты имеешь в виду? - тут же спрашивает Гермиона. - Гляди, очевидно, что всё написано просто с фантастическим предубеждением ко всему и всем, кто не является чистокровным волшебником, - говорю, вспоминая один или два фанфика с сильным политическим содержанием. - Заметь, что все восстания гоблинов начинались якобы по их вине. И в то же время совершенно нет объяснения, как мы сумели поработить эльфов, чья магия не менее, а то и более сильна чем наша. Русалки и кентавры вашим Министерством признаны магическими зверями при том, что они не менее разумны, чем люди. - По крайней мере, кентавры могут быть таковыми, а про русалок я только предполагаю. Гермиона ошеломлена, возможно от мысли, что в книгах могут ошибаться. - О, нет! Ты опять разбудил лихо, - прикрывает глаза ладонью Рон. - Неужели ты не видишь, Рон, всё так, как я и говорила. Кроме того, что притесняются не только эльфы! Нет, только не ГАВНЭ! Она потеряла так много времени на этом деле! Нужно срочно придумать способ задавить в зародыше все эти поползновения. - Я ничего не имею против борьбы за справедливость. Но если говорить подробнее... Я слышал, что частью магии порабощения является необходимость служить хозяину, и если внезапно лишить эльфа связи - это повлияет на него отрицательно. Я говорю о таких нарушающих стабильность и подрывающих силы психологических эффектах, как тревога и тяжёлая депрессия. Возможно, это всего лишь глубокая вера, которая, тем не менее, может быть правдивой. Я совершенно не приемлю рабство, но если освобождение влияет на них с такой разрушительной силой, то вряд ли нам стоит предпринимать что-либо, пока мы полностью не поймём, что происходит и что можно сделать без катастрофических последствий для всех. - Знаю, что подобное я читал в фанфиках, но, может, этого хватит, чтобы притормозить её. По мере моей речи Гермиона выглядит всё несчастней и потерянней, но тут её внимание отвлекают Гарри с Роном - спасибо, парни, - которые одновременно захлопывают книги. - Что это вы делаете, ребята? - оскорблённым тоном спрашивает Гермиона. - Ты слышала: человек сказал, что это всё - вздор! - говорит Рон, тыкая пальцем в учебник. В ответ Гермиона старательно прожигает взглядом дырку во мне. - Да, конечно. Но, к сожалению, по этой ерунде всё равно придётся сдавать экзамен, - объясняю Рону. - Здешнее Министерство весьма деспотично, и ты не можешь избежать односторонней пропаганды, как там, откуда я прибыл. - Никто не выглядит убежденным, поэтому меняю подход. - Но... поиск пропаганды тоже может быть интересным. - Как так? - удивляется Рон, морща брови. - Всего я не знаю, но вот пример. Почему волшебники позволили гоблинам единолично владеть всей банковской системой по окончанию их последнего восстания? Это не имеет смысла, в особенности, если начали его гоблины и, как мы утверждаем, проиграли. Либо у волшебников за столом переговоров ум за разум зашел, либо победа была не такой уж полной или вообще не была победой, что бы там ни писали. На лицах всех троих отражается невероятное удивление, и мне приходится бороться с желанием расплыться в улыбке, как у чеширского кота. Не их вина, что им недоступны те десятки миллионов слов, описывающие самые разные взгляды на их сообщество. Гермиона приходит в себя первой. - А у вас, в штатах, есть негоблинские волшебные банки? - Я... не уверен. Никогда не бывал в волшебном банке до этого. - Безопасная правдо-ложь, учитывая моё затруднительное финансовое положение. - Я знаю только об одном филиале Гринготса, но... “широка страна моя родная”. Разговор о деньгах, как и всегда, оказался самым лучшим способом отвлечь её от изучения моего происхождения. Спустя несколько мгновений Гермиона меняет предмет разговора. - Ладно, давайте просто пробьемся через этот обзор. Мне бы хотелось покончить с этим до ужина. Естественно, мы не успеваем, и Гермиона под всеобщие стоны заявляет, что надо вернуться и всё закончить. *** На следующее утро за завтраком мы с Гермионой переглядываемся, пытаясь общаться без слов. Глазами показываю наверх, и думаю, что она понимает моё предложение продолжить учёбу в выручай-комнате, поскольку сегодня мы должны провести обзор по чарам, ЗОТИ, трансфигурации и зельям. А поскольку мы всё равно были вчера в библиотеке после ужина, то заодно добили и астрономию. К счастью, кое-что в этой области я знал. Мне стоило больших усилий не высказаться, что через пятнадцать лет Плутон исключат из числа планет. Она скашивает глаза на Рона, а потом поворачивает голову по направлению к столу Равенкло и хмурится. Да уж, я тоже не считаю, что Рон одобрит наше утреннее любование небом вместе с Луной. Слегка киваю в сторону Гарри и приподнимаю брови. Она слегка пожимает плечами и кивает. Подозреваю, что это значит “возможно”. - Отлично, ребята. Вы меня уже достали, - бросает вилку Гарри. - Что? Я голоден! - возмущается Рон, роняя крошки еды на колени. - Да не ты, а эта парочка "обжимателей", - поясняет Гарри, кивая на нас. Гермиона фыркает. - Вчера ты провел с нами большую часть дня. Помнишь? - Ладно, вы же не собираетесь обжиматься перед нами, так? Она закатывает глаза, а потом смотрит на меня вопросительно. Киваю, и она глубоко вздыхает. - Мы хотим кое-что показать вам после завтрака. Гарри удивлённо приподнимает брови. - Замечательно. Но вы, надеюсь, не собираетесь действительно обжиматься перед нами? - бурчит Рон. - Нет... Рональд, - она демонстративно поддевает его, используя полное имя. Я хочу пошутить, но она не шипит от негодования, обманув мои ожидания. И острота умирает непроизнесённой. - А что тогда? - Гарри кажется заинтригованным. - Есть кое что… найденное Уильямом в пятницу, - медленно говорит Гермиона, бросая взгляд на меня. - Это когда вы ходили в больничное крыло? - Да, но ходил он не из-за этого, - после слов Гермионы даже Рон заинтригован настолько, что прекращает жевать. - Когда идём? - спрашивает Гарри. - Если вы уже закончили, то можем отправиться прямо сейчас. Гарри с Роном переглядываются и почти сразу кивают, поэтому спустя краткое время мы выходим из главного зала и поднимаемся по лестнице. Добираемся до седьмого этажа, где я испытываю одновременно облегчение и разочарование , обнаружив отсутствие Луны. Взглянув на Гермиону обнаруживаю, что она ощущает то же самое. По молчаливому согласию мы всё равно задерживаемся у окна. Прошло всего несколько мгновений тишины, а Рон уже дёргается в нетерпении. - Так это оно? Я вздрагиваю как и Гермиона. - Прекрасный вид, - говорит Гарри, внимательно смотря в окно. - Да уж, подозреваю. - Тишина улетает, слишком часто нарушаемая недовольным шарканьем и покашливанием Рона. Гермиона вздыхает. - На самом деле это не совсем то, что мы собирались показать вам. - Ох, хорошо, - облегчённо вздыхает Рон. - А то стало слишком уж неприятно. Она пронзает его взглядом. - Полегче с ним, Гермиона, - говорю. - У него целая куча очень близких родственников, да? - И что это должно означать? - спрашивает Рон, защищаясь от предполагаемой нападки. Лицо Гермионы смягчается, потом она усмехается. - Фред и Джордж. Рядом с ними тишина в доме скорее всего означает, что ты вскоре станешь жертвой розыгрыша, - Рон смущается, а Гермиона меняет тему. - Ладно, пошли. То, что мы действительно хотим вам показать, находится там. - Она поворачивается ко мне, когда мы приходим в закуток с анимированным гобеленом. - Можно я? - Будь как дома, - ухмыляюсь я с шуттовским поклоном. Гермиона улыбается в ответ, и я могу сказать, что она наслаждается этим лёгким пусканием пыли в глаза. Немного помедлив, чтобы собраться с мыслями, она ходит туда-сюда вдоль стены. Поднимаю руку, чтобы предотвратить неминуемый вопрос от мальчишек, и наблюдаю за их реакцией, когда дверь наконец появляется. Я не разочаровываюсь. Гарри совершенно поражён, а Рон отшатывается в сторону. Гермиона тянет дверь, за которой видна библиотека меньшего чем вчера размера, читальный зал попросторнее и пустое пространство с тренировочными манекенами. - Заходите, мы не хотим, чтобы кто-то случайно узнал про это место, - говорит она. Я сопровождаю пару неофитов внутрь, и Гермиона закрывает дверь, которая с привычным скрежетом сливается со стеной. - Добро пожаловать в выручай-комнату, - провозглашает Гермиона с ослепительной улыбкой. - Блестяще! - восклицает Гарри. - А что это такое? - спрашивает Рон. Она вытягивает руку, и в ней материализуется книга. - Это комната, которая делает всё, что я пожелаю. Поскольку я первоначально загадала её, и она создана по моему желанию. - Слушай, когда это ты стала тут такой искусной? А зачем тогда я вчера тягал все эти охапки книг? Она краснеет. - Я только сейчас это выяснила, честно. Но нам по-прежнему нужна библиотека, поэтому я могу посылать более обобщенные или конкретные требования. Например, мне совершенно нет необходимости знать точное название той книги по барьерам, чтобы потребовать её. - Это и вправду невероятно, Гермиона! Ты говоришь, что нашёл её в пятницу, Уильям? А как ты это сделал? - спрашивает Гарри. - Ну, у нас было что-то подобное в старой школе, и я выяснил, что её заклинания основаны на аналогичных у этой комнаты, - поддерживаю придуманную мной легенду. - Когда выяснилось, что я отправляюсь в Хогвартс, то мне захотелось найти её. Кое-что я изучил и нашёл, что вход должен быть где-то на седьмом этаже. - Так, а кто ещё знает? - спрашивает Гарри. - Мы четверо, и дальше должно быть так же, - твёрдо отвечает Гермиона. - Даже профессора и Дамблдор не должны знать. - Правда? Теперь мы уже и от профессоров храним секреты? - ухмыляется Гарри. - Уильям убедил меня в разумности подобного шага, - краснеет Гермиона. Гарри и Рон смотрят на меня в благоговении. Пожимаю плечами. - В-общем, если быть точным, то я типа угрожал ей слегка. - Что? - Гарри удивлён и слегка оскорблён. Его рука на рефлексе замирает над карманом, где он, скорее всего, хранит свою палочку. - Да-да, - отвечаю как можно быстрее, - я угрожал, что попрошу комнату скопировать её дневник. Все следы гнева испаряются с его лица, и почти сразу он хохочет вместе с быстро присоединившимся Роном. - Дорогой дневник, - старательно передразнивает Рон голос девушки, - я встретила янка в хогвартском поезде. Мы обжимались целый день сегодня. - Он успевает уклониться от удара и убегает между стеллажами библиотеки, где его почти сразу отбрасывает назад невидимая преграда. - А вот не шути над хозяйкой комнаты, Рон, - теперь я смеюсь над ним. - Закончили. Теперь все ведём себя по-взрослому, - говорит Гермиона, выделяя последнее слово для Рона, в котором взглядом готова дырки просверлить. - Мы можем начать с чар. Рон стонет от перспективы предстоящей учёбы. - Тогда попрактикуемся для разминки, если вам так удобнее, - предлагает компромисс Гермиона. Чувствую, как кровь отливает от лица. Проклятье! Как я мог забыть про эту часть? - Ты как, в порядке? - спрашивает Гарри. Нет! - Д-да... Вполне. - Нет, совершенно нет. Гермиона видит моё состояние и говорит: - Ладно, начнём с самых простых и будем наращивать сложность. - Она ведёт нас на открытое пространство, где появляется стол с лежащим на нём пёрышком. Весьма знакомое перо с давно заслуженным орденом “хмурого взгляда” от меня. - Сначала ты, Рон, - распоряжается Гермиона. Тот выполняет, за ним Гарри, а потом все они смотрят на меня. Я думаю, что нужно попробовать повторить их движения палочкой, но нет уверенности в реалистичности моей подделки. Сглотнув, я шагаю ближе к столу и смотрю на палочку. Вспоминаю свою тренировку в пятницу и стараюсь сосредоточится как в тот раз и выпустить чуток магии. Когда я чувствую её в руке, то слегка двигаю палочкой, надеясь, что они спутают со слабым взмахом и захлестом. - Вингардиум Левиоса. Перо шевелится, но остаётся на столе. Сучий ты потр... - Хм... Нормально... Просто попробуй ещё раз, может, только движение палочкой поразмашистей, - неуверенно говорит Гермиона. Лицо пылает, и я боюсь встречаться с ней взглядом. Гарри и Рон позади меня молчат, но я спиной чувствую их взгляды. Я пытаюсь ещё раз, теперь закрыв глаза и высвободив чуть больше энергии. И опять моя концентрация разрушена попыткой правильно двигать палочку. Перо дёргается сильнее, но по-прежнему остаётся на столе. Я пыхчу от разочарования. Гермиона набирает воздуха, чтобы что-то сказать, но я останавливаю её, подняв руку. - Окей, народ. Придётся вам кое-что показать. Надеялся понять это сам до начала занятий, но может быть лучше получится с вашей помощью. Отдаю свою палочку сбитой с толку Гермионе и ещё раз сосредотачиваюсь на капельке магии. Не произнося вербальной формулы, просто указываю на перо. Когда порция магии выходит из пальца, перо плавно поднимается в воздух. Держу его неподвижно, потом поворачиваю и возвращаю на место. Тишина. Ощущаю жуткое разочарование, поскольку, в отличие от фильмов, здесь отсутствуют крутые звуковые эффекты. - Чтоб мне провалиться! Ты можешь колдовать без палочки! - восклицает Рон. - Беспалочковая и невербальная магия! Твою ж мать, Уильям! Почти никто не может так! - Гарри тоже возбуждён. Гермиона тоже в ступоре, но заботушка внутри неё очухивается первой. - Уильям, поэтому ты был магически истощён, да? Невербальная магия трудна, но без палочки в виде фокуса требуется гораздо больше магической энергии. На порядки больше. У тебя всегда так было? Замираю. Как лучше всего ответить? Самый честный ответ - да, учитывая, что до утра четверга у меня никогда не было палочки. Было бы здорово попробовать другую палочку и увидеть, могу ли я что-нибудь с ней. Но вряд ли разумно махать палочкой перед другими, поскольку я не знаю правильных движений. Всё равно любой ответ приведёт к неприятным расспросам. Поэтому я просто пожимаю плечами и игнорирую последний вопрос, надеясь направить её внимание в другое русло. - Последнее, что я помню перед потерей сознания - слишком рьяно созданное проклятие Редукто. - Проклятие Редукто! Уильям, ты же знаешь - ему обучают только в этом году. - Ну, мы ещё не делали обзор ЗОТИ, поэтому нет, не знаю, - улыбаюсь. Отвлечение сработало. - А если создавать его без палочки, - она качает головой, - Тебе повезло, что ты не впал в кому. - Правда? Полагаю, если бы перед этим я не истратил кучу сил на оглушающее, то со мной всё было бы в порядке. - Уильям, - её нервное напряжение прорывается смехом, - это ещё одно заклинание четвёртого года. Ты просто должен быть без сознания, не говоря уж о том, чтобы стоять здесь и колдовать. А что не в порядке с твоей палочкой? - Я... не знаю. Её мне дали, и я почти ничего не знаю про неё. - Давай так, попробуй мою. В моей - сердечная жила дракона, поэтому она должна лучше тебе подойти, чем перо феникса у Гарри или волос единорога у Рона. Вздрагиваю, но беру. Осматриваю её, но не чувствую ничего нового. - Ладно, попробуй, - говорит она. - Вингардиум Левиоса. Перо не сдвинулось с места. Гермиона хмурится. - Я не заметила ничего откровенно неправильного, разве что стоит двигать палочку чуть порешительней после взмаха и в конце захлёста тоже. Пробуй ещё. Пробую. С тем же результатом. - Есть ли... Ощущаешь ли ты что-то, когда используешь магию? - Что ты имеешь в виду? - Как наплыв из живота, проносящийся сквозь твою руку. Почти как если перекрыта кровь, как будто ты отсидела ногу или руку, а после кровь приливает к этому месту. Гермиона обменивается взглядами с Гарри и Роном, но все трое кажутся сбитыми с толку. - Как-то незнакомо звучит... - Она недолго размышляет. - Хорошо, я попробую заклинание более высокого уровня. Ты сказал, что Редукто выпило почти все силы из тебя? - Да, но я сделал это специально. Оглушающее едва пошевелило чучело, поэтому я и добавил энергии в Редукто. Её брови почти сходятся, и она поджимает губы. - Хорошо, я попробую. - Она поворачивается к дуэльному манекену. - Редукто! Из выемки размером с лимон по полу разлетаются осколки камня, а манекен толкает назад от удара. - Ух ты! Здорово ты, Гермиона, - говорит явно впечатлённый Рон. - Ну и как ощущения? - спрашиваю я. - Не могу точно сказать, - она качает головой в отрицании. - Кажется, почувствовала очень лёгкую скованность в животе. Но это вполне может быть чем-то иным. Например я съела что-то не слишком подходящее или не наелась. В другое время даже внимания не обратила бы. - Очень похоже на мои ощущения, только у меня они гораздо сильнее. Но у тебя нет никакого ощущения потока или ещё чего-то такого? Как считаешь, сможешь создать более сильное заклинание? - Вряд ли, - снова хмурится она, - сама не знаю. Я чешу в затылке - что-то я однозначно упускаю из виду. - А ты сам попробуй, Уилл, - говорит Гарри. - Нет, Гарри. Ты забыл, что случилось в пятницу? - Всё нормально, Гермиона. Теперь я знаю, как чувствуется слишком большая энергия. - Ты уверен? - смотрит она озабоченно на меня. - Я имею в виду, как ты узнаешь, что полностью восстановился. - Живот не болит, - пожимаю плечами. - Когда почувствую - сделаю перерыв. Она опять покусывает нижнюю губу. - Ладно, пробуй, но не перестарайся. Мадам Помфри будет недовольна новой встречей с тобой. - Нет, я даже не надеюсь на это. - Вытягиваю руку к манекену и сосредотачиваюсь. Высвобождаю не слишком большую энергию, и отдача от вылетевшего синего шара отбрасывает мою руку. Хлопнув по чучелу, шар заставляет исчезнуть кусок живота размером с дыню. Разнокалиберные куски камня и пыль вылетают с другой стороны мишени и врезаются в стену. - Чёрт меня побери, клёво-то как! - Рон почти прыгает на месте. - Как ощущения? - быстро интересуется Гермиона. - Немного неудобно, - пожимаю плечами я. - Как ты говорила, наверное съел бы чего-нибудь. Был бы дома - нашёл бы какой-нибудь перекус. - Я всё ещё считаю, что ты какое-то время не должен колдовать. Хотелось бы иметь возможность измерить её. - Теперь я секу фишку по ощущениям. Я потяну ещё несколько таких. - Даже не думай! - бросает она предостерегающий взгляд на меня. - Эй. Я это не ради неудовольствия Помфри. Рассказываю тебе, чтобы понять, где мой предел. Она смягчает взгляд, сжимает губы и постукивает по ним пальцем. - Хорошо, считаю, что стоит проверить, сколько времени займёт твоё полное восстановление. - Согласен. Но как мы узнаем, что я полностью восстановился? С несильными заклинаниями я даже не почувствую разницы. - Тогда оцени примерно, необязательно совсем точно, - с неохотой позволяет она. - Да, да. Всё хорошо-отлично. Теперь-то моя очередь? - спрашивает Гарри, слегка дёргаясь от нетерпения. Гермиона переводит всё ещё весьма хмурый взгляд на него. - Мы не собирались пока тренировать заклинания из ЗОТИ. - Да ладно тебе, давай сейчас заодно, - вполне резонно предлагает Гарри. - Ладно, - вздыхает она, - давай. Но сейчас мы попробуем только Редукто, а потом вернемся к чарам. - РЕДУКТО! - орёт Гарри, едва Гермиона договорила. Большой синий шар окутывает манекен и полностью уничтожает его, оставив только горку дымящейся золы на полу вместе с болтающейся туда-обратно цепью подвеса. - Ад и преисподня, Гарри! Ты на мою долю ничего не оставил, - смеётся Рон. - Гарри у нас лучший по ЗОТИ, Уильям, - объясняет Гермиона. - И почему я не удивлён? Улётное зрелище, Гарри. - А ты как себя чувствуешь, Гарри? - спрашивает Гермиона. - Нормально, кажется, - пожимает плечами Гарри. - Если опираться на вашу болтовню тут, то на миг ощутил несильную судорогу голода. Но, как и вы, я бы обычно просто ничего не заметил. - Хм, все это стоит обдумать позднее. Пусть Рон тоже попробует, хотя бесполезно спрашивать о его ощущениях: у него диагноз - вечно голоден. - Эй, я растущий мальчик и всё такое. Но если вы не заметили, то Гарри раздолбал вдрызг... э... - прерывает речь Рон, когда комната восстанавливает мишень в первозданно нетронутом виде, и весь мусор исчезает следом. Гермиона улыбается с нескрываемым самодовольством. - Выпендрёжница, - бормочет Рон. *** - Нет уж, благодарю покорно, но я предпочту как можно меньше варить зелья. - Вынужден согласиться, - Гарри присоединяется к Рону. - Как ты не понимаешь, Гарри, ведь без дышащего тебе в затылок профессора Снейпа ты вполне можешь преуспеть в зельях? - привлекает его внимание Гермиона. Рон, по-видимому, не замечает тихого пренебрежения к его способностям. - А смысл напрягаться, если он всё равно будет дышать мне в затылок? - отбрехивается Гарри. - Ладно, - вздыхает Гермиона. - Мы тут уже целый день, поэтому не так уж страшно пропустить практическую часть. Тем более заняться этим нормально мы всё равно не сможем. Спасибо, кстати, за совместную учёбу, это было полезно. - Как будто тебе это надо было, - фыркает Рон. - Мне и вправду помогло, - говорю. Это действительно так. Выяснилось, что я могу выдать нормально накаченное энергией Редукто и восстановиться менее чем за час. Конечно же, остались и другие вопросы: как мое колдовство повлияет на время восстановления сил или объём резерва. Или на оба показателя сразу. - Я тоже кое-что почерпнул, - признаёт Гарри. - Это прекрасно, - сияет Гермиона. - Я рада, Гарри. Вы, ребята, идите вперёд, мне с Уильямом надо кое о чём поговорить. Издаю неопределённый звук - что-то среднее между оханьем и хмыканьем.. - У тебя неприятности, - почти поёт Рон. - Ему скорее грозит обжимательная опасность, - это Гарри ухмыляется. - Не заставляйте меня приказывать комнате выпнуть вас наружу, - предупреждает Гермиона без особой угрозы в тоне. - Вам не понравится приземление семью этажами ниже. - Ну, было приятно пообщаться с тобой, Уильям. Не повезло тебе, сочувствую, - продолжает Гарри, всё ещё ухмыляясь. - Кстати, можно я унаследую твою кровать. Если её придвинуть к моей, то получится шикарная двойная. Гермиона, встретимся за ужином, - он ныряет в дверь, ловко уклонившись от брошенной Гермионой диванной подушки. - Придурок. Извини за них, - поворачивается она ко мне. - Да не за что извиняться. Всё ж по-доброму - подурачились, подразнились. - Ну и фиг с ними, - она сама уже хихикает. - Ладно, что у тебя на уме? Выражение её лица сразу становится деловым. - Уильям, ты всегда пользовался этой палочкой? Кровь отливает у меня от лица. Слишком многое подразумевается в этом вопросе. Обдумываю пути, куда может пойти разговор и говорю: - Нет. - Что случилось с твоей старой палочкой? - Не пережила конца прошлого школьного года. - Откуда у тебя эта палочка? - По наследству досталась. Даже не знаю - чья, - я слегка расстроен необходимостью врать, значит, надо добавить чуточку правды. - Я ни разу не пользовался ей до Хогвартса. Поджимает губы. - Ты всегда был таким умелым в беспалочковой и невербальной магии? - Нет, - я практически сдуваюсь от облегчения, что можно говорить правду. Она вздыхает, а потом пробует пальцами расчесать спутанный на затылке клубок из кудряшек. - Знаешь, можешь не ходить вокруг да около*, а просто спросить. Если у тебя есть вопросы, конечно. /*Прим. переводчика. Игра слов, английский вариант “ходить вокруг да около” - “beat around the bush” буквально переводится как “топтаться вокруг кустов”, что является толстым намёком Уильяма на куст (копну или гриву) - “bushy” - волос Гермионы./ Она краснеет от смущения, уставившись в пол. - Извини, тут просто... что-то ощущается не так, как надо, и я не могу разгадать почему именно. Когда мы только начали колдовать, ты выглядел почти полным новичком в колдовстве. Но теперь, кажется, очевидным, что дело в твоём вынужденном переходе с обычной на беспалочковую магию. А ты не особый специалист в ней. Правильно? Киваю. Фу-у-у. Почти попала. - Тогда нужно что-то придумать насчёт уроков, - мысль скрывать что-то от учителей ей не нравится. - Если, конечно, ты не желаешь открыть всем свои умения в беспалочковой магии. - Предпочёл бы не светиться, - слишком много внимания вредно, особенно мне. - Я так и подумала, - кивает она. - Трансфигурация - не проблема. Похоже, она идеально подходит под твой метод колдовства, тем более что мы тоже постепенно отходим от использования вербальных заклинаний. Но вот чары и ЗОТИ - под вопросом. - Когда я тренировался в пятницу, то выяснил, что могу колдовать и говорить при этом что угодно, пока не задумываюсь о словах. А внимание к движениям палочкой мешает мне применять магию. - Хм. Стоит попрактиковаться, чтобы ты смог, по крайней мере, изобразить их. Если нет, то ты, скорее всего, сможешь имитировать палочковую магию на чарах, хотя Флитвик будет внимательно наблюдать за тобой на полугодовых и итоговых экзаменах. Про ЗОТИ сказать пока нечего - каждый год у нас новый профессор, и я не знаю чего ожидать. - она вдруг бледнеет. - О нет, Уильям. А что если тебе придётся драться на дуэли? - У-у-у, значит, мне придётся придерживаться щитового заклинания и оглушалок. Надо отвыкать много раздумывать, а то сейчас я слишком медленно колдую. Может нам потренироваться именно в этом? - Давай попробуем. Но тебе стоит быть осторожным и не перестараться. Для безопасности надо быть не наедине, и всем нам надо уверенно создавать Реннервейт на случай нокаутирующих оглушалок. У Гарри обязательно такие будут. - Ага. Напомни мне при случае никогда не связываться с ним. *** - Ладно, я готов, - опять говорю неправду. Гермиона стоит в дуэльной стойке напротив меня. Чёрт побери, сейчас она задаст мне перца. Рон прочищает горло. - Ну, эта, правила вы знаете. Гм, три, два, один, давай! Открываю глаза и вижу плавающее надо мной озабоченное лицо Гермионы. - Ты в порядке? - Конечно, - отвечаю, слегка сбитый с толку, - а почему должно быть не так? Приятно так лежу на мягко... ох. - Извини за... - Нет-нет. Всё нормально. Имею в виду, что ты нормально всё сделала. Думаю, что помню только красный цвет. Ладно. А как насчёт не учитывать два из трёх? И ты с завязанными глазами? И с правой рукой за спиной? И ещё ты будешь стоять на одной ноге? Пойми, я просто пытаюсь организовать всё по-честному. Гермиона закатывает глаза. - Давай. Ты не так уж плох. - Правда? Признайся - падал я грациозно? Честно-честно, я хоть симпатично выглядел, когда рассыпался тут на куски? Рон опять прокашливается. - Странно очень, но твоё лицо вроде как стукнулось о колено, когда ты рухнул на пол. - По правде, твоя кровь из носа так ритмично сочилась прямо на пол, но радуйся - ты смог избежать её попадания на мантию, - “утешает” Гарри. - Ну хоть так, в конце концов, - смеюсь. - Вы что, не видите? Мне и так уже плохо, - умоляет Гермиона. - Не вижу причины. Наоборот, это наверняка было впечатляюще. Правда, Гарри? - Так точно. - Видишь? Как насчёт реванша? На этот раз попробую удерживать немного энергии в готовности, чтобы сразу же поставить щит. Скажете мне, если это будет слишком явным? - полагаю, что вряд ли я смогу прогуливаться со светящимися от магии ладонями или чем-то похожим. Хотя это будет впечатляюще. - Погоди, ты что, так не делал? - спрашивает Гермиона. - Не-а. Я решил, что это мелкое жульничество - удерживать магию наготове до начала дуэли. - Ладно, в этот раз приготовься, - решительно говорит она. - Не думаю, что это жульничество, если ты на деле не используешь магию до команды. - Поэтому я и прошу их следить, есть ли что-то необычное, пока я держу магию наготове. Ладно, давайте попытаемся. Гарри, направь палочку на меня и будь готов к смягчающим чарам, если ты не против. Я не слишком стремлюсь получить сломанный нос прямо сейчас. Гермиона закатывает глаза, затем идёт на место и становится в ту же стойку. - Готова. Сосредотачиваюсь на мгновение, выталкиваю поток магии и накапливаю в его в руке. - Пожалуйста, не делай мне больно, - блею я в стиле бедного козлика. - Ну не говори так, - хныкает Гермиона, мгновенно выйдя из стойки. - Извини, я имел в виду готов. - Ну, - это Рон. - Три, два, один, давай! Сразу же выпускаю щитовые чары. Но в щит не попадает ничего. - Что ты делаешь, Гермиона? - Я хотела увериться, что ты сначала поднимешь щит. Снимаю щит с раздражённым мычанием. - Гермиона, это должно работать не так... Опять открываю глаза и вижу уставившуюся на меня сверху Гермиону. - Извини, - говорит она со смесью вины и некоторой подобострастности. - А на этот раз я запачкал мантию кровью? - Нет, - говорит Гарри. - Ты просто упал лицом в пол. Наверное, слегка наклонился вперёд перед этим. - Изумительно. - Не волнуйся, Гарри тут вовремя подсуетился со смягчающими чарами в этот раз, - бодро рапортует Рон. - Спасибо, чувак, - киваю Гарри. - А что значит “чувак”? - интересуется сбитый с толку Рон. - Означает "паря" по-янковски. - А почему не говорить просто "паря"? - Чёт типа не по-таковски я шпарю. - Твой британский акцент, Уильям, чудовищен, - говорит Гермиона. Чёрт, а я-то считал, что говорю уже на здешнем уровне. - Виноват, буду работать над этим. Гермиона фыркает, но не удостаивает меня ответа, а проходит на своё место. И вот мы опять стоим в дуэльных позах. - Ладно, теперь я и вправду готов. Не вздумай сдерживаться, Гермиона! Она сосредоточенно кивает. - Готовы? Три, два, один, давай! Снова щит выпрыгивает передо мной, и в этот раз оглушалка безвредно расплёскивается по нему. Через мерцающую синеватую полусферу я слышу, как Гермиона выдаёт ещё пару оглушалок, но они также неэффективны, правда, слегка ослабляют щит. Теперь ясно, что он слишком мощный. Тонкой струйкой магии я пытаюсь наладить связь со щитом. От касания нити магии он содрогается, и я действительно ощущаю связь с ним. Пробую вытянуть часть магии назад, в своё тело, и мерцание щита меркнет. Но не могу ощутить, получил я что-то из него или нет. Сразу прекращаю откачку и взамен стараюсь уменьшить его размер. Он тускнеет, но, по моим ощущениям, становится сильнее от сжатия. А потом я вижу одну красноту. Это уже становится привычкой - очнуться, увидеть парящее надо мной лицо заботливой Гермионы и услышать “Прости!” Сплошной юмор. - Гермиона, ты молодец. Я отвлёкся, а ты воспользовалась моей оплошностью. Не вини себя - не за что. Гарри прокашливается позади меня. - Э, в-общем, нам опять пришлось убирать кровь. Гермиона опять краснеет от смущения. - Может быть, нам сделать перерыв? Тебе... в-общем... может, хочешь выпить кроветворное зелье, прежде чем продолжить? - она морщится от недовольства собой. Смотрю на неё в опупении, а потом начинаю придушенно хихикать. - Гермиона, неужто ты сподобилась на шутку, после того как подметала тут мной пол последние полчаса? Её лицо стремительно наливается краской, на этот раз от негодования. - Да ты! У тебя на самом деле был сломан нос в этот раз! И бледный ты почти как покойник! Хихиканье застревает у меня в горле. - Вот чёрт. Я тут меньше недели, и меня уже отмутузила девчонка. - И что же в этом плохого? - спрашивает разрывающаяся между раздражением и сожалением Гермиона. - О, ничего, вообще ничего! Наоборот, обычно я бы распинался о таком. А в этот раз я даже не попытался тебя сначала поцеловать. Стыдно будет друзьям признаться. - Ты идиот! - как она мило краснеет. - Итак, - с озорством подмигиваю ей. - Два раза я чуть не утонул в луже собственной крови. А что же будет, если я действительно попытаюсь поц... В этот раз я очухиваюсь нетрадиционно - надо мной висят лица Гарри и Рона. - Ты как, Уильям? - спрашивает Рон. - Ты вправду мазохист или мне кажется? - риторически спрашивает Гарри. - Идиот. Считаю это более верным термином, - от усмешки начинает болеть голова. Должно быть я ударился об пол ещё раз. Смотрю вокруг и вижу Гермиону, упорно смотрящую в сторону от меня. - Слышь, Гарри. А можно получить типа повреждение мозгов от слишком большого количества оглушалок? - Фред и Джордж всегда говорили, что слишком часто в прошлом роняли меня головой на пол, - предлагает вариант Рон, пожимая плечами. Ни Гарри, ни Гермиона не говорят ни слова. Это не улучшает моего состояния. Случайная мысль поражает меня. Я использовал заклинания из канона Гарри Поттера. Но ведь моя магия, по всей видимости, работает не так, как стандартная магия этого мира. Пытаюсь вспомнить пару-тройку крутых заклинаний из фанфикшена. Одно тут же приходит в голову. Моя улыбка становится неприлично широкой. - Хочу попробовать кое-что другое. Гермиона, пожалуйста, можно мне дуэльный манекен? Самый большой, если не возражаешь. Требуемый болван материализуется, но Гермиона даже не поворачивает головы и не говорит ни слова. - Спасибо, Гермиона. Я тут подумал кое о чём. Можешь посмотреть, если что-то получится. Вам, народ, лучше стоять сзади, и держите это в секрете, если получится. - Сосредотачиваюсь, чувствуя поток магии, собирающийся в моей руке. - Фиг знает, сработает ли. Ну, а вдруг не так что пойдёт - отнесите меня в больничку, ладно? Гермиона поворачивается, но слишком поздно. Поднимаю руку в направлении манекена. Мне не нужна вербальная формула, но, дьявол, это должно выглядеть улётно! - Феникс Жизни, Саламандра Природы, Цербер Смерти, Кузница Человека! Поток магии создаёт дымно-оранжевую с красным воронку вокруг меня. А края моей мантии идут зыбью, когда призванный ветер подхватывает их. - Что ты делаешь? - безумный крик Гермионы. - Кузнечные Меха! Глаза пепла, дыхание огня, перо пламени! Четыре Колонны из восьми, два Хранителя из четырёх, одна из двух Сил, сопутствуйте мне! - ещё один поток магии, и дымовая воронка вокруг меня ускоряется. Световое представление иссушает меня, но оно того полностью стоит. - Я остановлю его! - кричит Гарри и направляет палочку на меня. - Нет, Гарри! - прыгает к нему Гермиона и отводит руку с палочкой. - Мы не знаем, что с ним произойдёт в этом случае. - Божественный пожар! Очищающее инферно! Победи темноту и принеси правосудие моим врагам! - ПРЕКРАТИ, УИЛЬЯМ! - кричит Гермиона. - ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! - Ультима деми-флэр! ИНЦЕНДИОС ГРАТА**! Свет сгущается перед моей рукой, а потом толстый прут перегретой плазмы вырывается в сторону мишени, откидывая моё тело в противоположном направлении. Невзирая на ужасную боль в животе, я ничего не могу поделать с глупой улыбкой на лице перед тем, как полностью отключиться. *** - Добро пожаловать назад, мистер Лернер, - суровый голос Поппи Помфри бумкает в барабан моего чувствительного черепа. Отвечаю ей стоном. - Ах, да. У вас предположительно болит голова. Естественно, я ожидала, что ваш предыдущий опыт вложит в вас чувство осторожности. Но, по-видимому, я была слишком великодушна при назначении болеутоляющих зелий. Вы уж постарайтесь поспать оставшуюся ночь, и я отпущу вас к завтраку. Спокойной ночи. *** /**Прим. автора. “Ритуал” полностью мой, кроме ИНЦЕНДИОС ГРАТА, которое позаимствовано из “Harry Potter and the Wastelands of Time” автора joe6991./ *** Глава 6. Дороги разные - Ну ни хрена себе, приятель! Страшно убойная штука! - говорит Рон без преамбул, когда я присоединяюсь к Золотому трио за завтраком. Морщусь на его громкость. - Напомни мне не повторять этого ещё раз. - Гермиона смотрит пронзительным взглядом на меня. И это не наигранной взгляд, она на самом деле хочет своими глазами пробуравит пару дырок в моей голове. - По крайней мере пару дней. - Ну не могу я удержаться от улыбки в её присутствии. Трясясь от гнева, Гермиона в конце концов взрывается. - Ты! Идиот! Придурок чёртов! Ты напугал меня почти до смерти! Ты хоть чем-то думал? - Окей, окей. Извини, Гермиона! - Мои слова ни на йоту не обуздывают её ярость. Гарри с Роном даже отшатываются от её ярости. - Гляди, Гермиона. Не было никакой опасности для меня на самом деле. Я просто... Прости, что я напугал тебя. Сейчас я не шучу, что не собираюсь повторять. Помфри не дала мне болеутоляющих прошлым вечером, и мне очень не хочется повторять эту ночь. Гарри гладит ей спину, и похоже её гнев уменьшается. Всеми силами стараюсь не сфальшивить в выражении своих истинных чувств и выглядеть по-настоящему раскаивающимся. - А что это было такое? - тихо спрашивает Гарри. - Это... Та твоя штука фактически испарила манекен и продолжила двигаться, как будто его вообще не существовало. Потом врезалась в стену, и комнату затрясло ещё до того, как ты отрубился, а эта фигня угасла. - Хм, просто попалось мне как-то кое-что. -Уильям, - рыкает Гермиона, но потом глубоко вдыхает, когда Гарри усиливает поглаживания в попытке успокоить её. - Я не смогла найти ничего про это... заклинание в комнате. Если это вообще заклинание. Это звучало больше как... как ритуал! Тёмный ритуал! - А мне совсем не показалось чем-то тёмным, - говорит Рон с набитым бисквитом ртом. Не знаю как по-другому назвать это не печенье, а пушистые, хрупкие, типа хлеба, штуки. - Я слышал, как он говорил про феникса и божественное пламя, и правосудие, и прочее. - А ты не упоминал про что-то типа половины силы? - спрашивает Гарри. - Помню - “четыре из восьми” и “два из четырёх” чего-то или другого. Но упаси Мерлин увидеть эту штуку в полную силу, так что предупреди, если вдруг. - Не каждое заклинание может быть найдено в книгах, Гермиона, - улыбаюсь с намёком на тайну. По крайней мере в книгах этой вселенной. Даже если мир Гарри Поттера - часть настоящего, то главная часть заклинания не появится ещё лет десять. Но Гермионе не стоит знать об этом. - И к слову, авторы книг и иные авторитеты - всего лишь люди и отнюдь не всеведущие божества. Им всем несомненно свойственны незнание, ложь или желание скрыть что-то, ошибки и просто добросовестные заблуждения. Кстати, Гарри... - А меня ты сможешь научить? - возбуждённо просит Рон. - Извини. Я не знаю движений палочкой, если даже есть такие. Скорее всего вербальная формула под конец у меня неточная, просто мне понравилось улётное звучание. И Гарри, просто я ещё в начале заготовил всю эту фигню, а потом заставил весь этот свет закрутиться вокруг меня. Слова там чисто для создания внушительного впечатления от представления. Взгляд Гермионы ещё раз вспыхивает от гнева, и Гарри опять прикосновениями утихомиривает её. Рон в расстройстве сдувается. - По-честному, выглядело это улётно. Вопросительно смотрю на него. - Вы, ребята, только что сказали “улётно”? - Всего лишь попробовал, - пожимает плечами Рон. - Это здорово, приятель. Гермиона фыркает, но наша с Роном пикировка совместно с поглаживаниями Гарри охлаждают её раздражение. - Действительно, Уильям. Это было по-настоящему страшно. - Эй. Я стараюсь! *** Как и обещал, я всё ещё стараюсь избегать магического истощения. В следующие выходные Гарри, Гермиона и я поднимаемся после завтрака на седьмой этаж, где встречаем Луну. Рон отказался, и я ему благодарен, пусть и удивлён, принимая во внимание его обычную прилипчивость. После процедуры знакомства Гарри и Луны мы просто приветствуем друг друга, какое-то время стоим в расслабленной тишине и прощаемся. Это уже выходные, но я всё равно жду этих встреч и радуюсь им. Я становлюсь жертвой довольно мягкого розыгрыша со стороны близнецов, перекрасивших мою мантию в ярко-красный цвет на целый день. Ценю их любезность с задержкой хохмы до выходных. Они остаются недовольны моим непринятием вызова и простым признанием их наивеличайшими мастерами розыгрыша всех времён. Судя по всему, это их только раззадоривает. Невесёленькая перспектива, и мне остаётся лишь надеяться на быстрое остывание и увлечение кем-то или чем-то иным. Слегка компенсирую свой долг МакГоннагал, но я только в самом начале пути. Она настаивает, что моя работа по подбору и сортировке стоила целый галлеон, хотя я ожидал меньшего. Пусть у меня целая куча разнообразных моделей волшебного мира в загашнике, точному представлению об экономике взяться неоткуда. Обменный курс мне неизвестен, но почему-то есть впечатление, что неквалифицированная работа в Штатах оплачивается примерно как галлеон за час. Работа МакГоннагал заняла у меня полчаса. Я не слишком спорю, поскольку это означает уменьшение моего долга до тринадцати галлеонов с мелочью. С учетом всех обстоятельств на занятиях у меня всё нормально. Я не стесняюсь чрезмерно выразить благодарность Гермионе, но разом теряю все положительные очки, бухнувшись на колени и настаивая на своей мизерабельности. Несомненно, она не смотрела “Мир Уэйна” (Wayne’s World), или его не сняли в этой реальности. Тем лучше. Крауч-Хмури заходит в аудиторию ЗОТИ и, как всегда, вызывает у меня мурашки по телу. Но когда он объявляет, что будет колдовать Империо на всех студентов, меня внезапно охватывает паника. Гермиона указывает на незаконность даже с разрешения директора. Взамен тот предлагает ей и всем остальным возможность отказаться от урока, и я тут же вскакиваю со своего места. - Могу я уйти с урока, профессор? -вместе с голосом я весь дрожу от страха, но мне всё равно. Да и на пользу это моему противоречивому имиджу. Мне по фигу незаконность. Непонятные возможности - вот что пугает меня до смерти. Не знаю, сможет ли выудить из моей головы какие-нибудь сведения Крауч, но я не желаю даже малейшего риска в этом случае. Легилименция может и не сработает, но что помешает ему просто приказать мне рассказать. Вот этого я боюсь. Угу, это вправду будет самый плохой из возможных сценариев. Встать и сказать: “Потому, что вы - Барти Крауч-младший, использующий оборотное зелье для имитации Аластора Хмури” - наивернейший способ закончить получателем смертельного проклятия. Он машет рукой и взрыкивает, что я считаю разрешением удалиться. Насмешки позади меня быстро обрываются самозванцем ещё до момента моего вылета из класса. *** - Всё в порядке, Уильям? - спрашивает Гермиона, когда они находят меня после урока за ужином. Большая часть негодования от нашей маленькой ссоры уже ушла из её голоса. И пусть её волнует моё состояние, забота всё-таки приправлена явно заметной долей недовольства моим демаршем. - Ага, - киваю. Я не обдумывал объяснение своего поведения в подробностях, но из-за её беспокойства придётся рассказать. - Я не знаю точно, как работает проклятье подвластия. Например, может ли автор видеть мысли? Воспоминания? Гермиона бледнеет. - Почему? Ох... - говорит Рон. - Вот именно. Уж не говорю про невербальность приказов, и что формальная, на ваших глазах, отмена проклятия, может таковой и не быть. - Я так не считаю... Я имею в виду... возможно просто... - начинает, но постепенно, по мере усвоения моих слов, затихает Гермиона. - Нам стоит быть осторожнее, - говорит Гарри. - Тебе это не нужно, - говорит Рон, потом поворачивается ко мне. - Тебе надо было это видеть. Гарри может сбросить проклятье подвластия! Знаешь, только жутко сильный колдун может это сделать. - Ну ты, Гарри, крут, - стараюсь имитировать удивление от новости. Хотя я, конечно, знаю. - Может я и не знаю, как оно точно работает, но с Роном согласен. Гермиона наклоняется и что-то говорит на ухо Гарри, на что тот кивает. А потом он поворачивается и шепчет что-то ей, и тут уже кивает она. Рон поднимает брови на меня, а потом прокашливается. - Не хочу влезать, но если вы собираетесь начать обжиматься, то могли бы подождать, пока предыдущего партнёра Гермионы по обжиманиям не будет рядом. - И Рон показывает мне большой палец. - Не пори ерунды, Рон. Уильям, встретишь нас в коридоре седьмого этажа после ужина? Рону, Гарри и мне надо забежать в башню, но мы найдём тебя там. Почти наверняка догадываюсь об их задумке. - Опять тайны, а? Гермиона принимает мои слова близко к сердцу и вроде бы собирается ответить, но потом просто вздыхает. - Признаю, у всех у нас должны оставаться тайны. - Да-да. Должны. Я доедаю ужин, болтаю о пустяках и без энтузиазма слушаю роновых братьев, обсуждающих любимую тему - как Дамблдор может навязать соблюдение возрастного ограничения и как им эти ограничения обойти. Вспоминаю тайны Трио, в которые меня могут посвятить, и обдумываю свои шаги. На закуску в который уже раз рассматриваю последствия открытия собственных знаний в разные моменты времени. Да, возможно мне удастся остановить Крауча просто отправившись к Дамблдору. Но громадное количество авторов фанфиков с их иезуитскими указаниями на ошибки и противоречивость действий лидера Света сделали своё чёрное дело. Я просто не могу не принять во внимание варианты недружественного поведения Дамблдора. А что если он вправду злодей со своими заморочками, а Гарри просто безумно везло в каноне? Нет уж, нафиг-нафиг такие измышления. Предположим, что Дамблдор - настоящий лидер Света, и он остановит Крауча. Что дальше? Гарри не отправится на кладбище, Волдеморт или потерпит ещё и похитит Гарри позже, или возродится без защиты крови. Последнее не слишком ужасно, если я смогу намекнуть Дамблдору на крестражи. Или я могу рвануть отсюда и найти их сам, вот только способ попасть в гринготское хранилище Беллатрикс Лестранж - выше моего разумения. В альтернативе - самому приготовить ловушку на кладбище, не вмешиваясь явно до момента возрождения. Рискованно, учитывая, что я уже начинаю менять реальность, и Гарри может в погибнуть в результате. Или Седрик может схватить кубок раньше Гарри. По-прежнему могу сам поохотиться на крестражи, но остаются те же самые проблемы. С приветливым лицом провожаю уходящее трио, но сразу же опять погружаюсь в тяжкие думы. Проклятье, что же мне делать? - Ах и ах, а это разве не бедный ии-исп-п-пуганный инос-с-странетц? - надменный голос позади меня пробует изобразить заикание. Поворачиваюсь поприветствовать презрительно усмехающегося Драко Малфоя в обрамлении пары туш своих миньонов. Внезапно вспомнившийся другой фанфик вызывает у меня улыбку. - У тебя есть миньоны? Отпад! Я преисполнен почтения! Мне всегда хотелось иметь миньонов. Как ты их заполучил? Он буквально ошарашен отсутствием резкого, привычного для друзей Гарри Поттера ответа. Извини, Драко, не в моём стиле. Но очень быстро к нему возвращается его фирменная презрительная ухмылка. - Как будто пугливый маленький гриффиндорец может вообще иметь миньонов. - Ну, я в-общем-то в точности не уверен, что они мне нужны. А какого они типа - болтливо-магические или молчаливо-зловещие? - Они молчат, пока я им не позволю, - презрительно ухмыляется Драко. - Ух ты! Послушайте, джентльмены, если вы пойдёте в миньоны ко мне, я разрешу вам разговаривать и всё такое. - Не пытайся украсть моих миньонов! - Пойми, это не кража, если они придут по доброй воле. Ладно, окей. Я не стану, если ты возражаешь. А может у тебя есть наводки на других возможных миньонов? Похоже ты монополизировал рынок здоровенных и злобных, но я вполне могу начать с другими. Драко осматривается в замешательстве. Лицо краснеет, когда он видит близнецов, тихо ржущих над ним. - Над чем смеётесь, предатели крови? Вы-то себе в любом случае не можете позволить миньонов. Он, очевидно, ничего не знает о моей крайней нищете. - Алло, Фред, Джордж. Не хотите ли стать моими миньонами? А я тогда буду вашим. - Миньонами владеют не так! - горячо вмешивается Драко. - Конечно, Бад. Мы станем твоими миньонами, если ты будешь нашим, - говорит один из них. - Эй, Ли. Ты будешь моим миньоном? Тогда Фред будет твоим, - значит первым был Фред, а это Джордж. Всё ещё не могу распознать их по-отдельности. Фред театрально задыхается от удивления. - Аллё, гараж! - Стойте, я тоже хочу быть миньоном, - звучит незнакомый мне голос дальше по столу. Драко отчаливает в большом раздражении, а Фред и Джордж снова разражаются смехом. Встаю и удовлетворённо покидаю Большой зал, пока народ за столом всё ещё старается закрепить взаимоотношения взаимоминьонства. *** Добравшись до коридора седьмого этажа, стою у привычного окна и любуюсь вечерним небом. Падающие в ином направлении тени придают почти полностью иной вид окружающим землям. Хотя я могу угадать характерные места, если специально присматриваться. Есть у меня подозрение, что Трио явится под мантией-невидимкой Гарри, но всё равно я подчиняюсь капризу и иду на другую сторону четырехугольника поискать Луну. Увы, безуспешно. Возвращаюсь к верхней площадке главной лестницы. В деле обнаружения прячущейся троицы решаю положиться исключительно на слух. Хотя шумы и перестуки в замке затрудняют задачу. А может мне так только воображалось? Вскоре я слышу шуршание, а открыв глаза, ловлю вид на роновы башмаки, которые он почему-то называет туфлями. Встаю и широко улыбаюсь туда, где должны быть их лица. - Крутая у вас игрушка. С пыхтением Гермиона сбрасывает мантию. - Нам хотелось удивить тебя, - говорит она жалобно. - А как ты нас заметил? - Это секрет, - улыбаюсь ей. Но видя её раздосадованный взгляд, сочувственно поясняю. - Окей-окей. Просто вы вдвоём с Гарри поместились бы. Но Рону надо сильно горбиться, если уж он за компанию на хвост, тьфу ты, под мантию залез. Гермионы шумно задышала, наливаясь праведным гневом. - А я тебе говорила, Рон! - Ну и что? Всё равно мы не собирались делать ничего плохого в этот раз, - говорит тот в свою защиту. - В этот раз? - спрашивая, поднимаю бровь. Гермиона прожигает Рона взглядом. - Пошли. Я приготовлю комнату. Короткое время спустя мы вчетвером вальяжно рассаживаемся в относительно небольшом кабинете. Я сказал относительно небольшом, поскольку мы использовали его и как читальный зал, и как дуэльную арену, зельварную лабораторию, гостиную, и так далее, что там ещё нам в голову приходило. С непременным фоном в виде вполне приличного количества книжных полок. - Хорошо, Уильям. Поскольку ты нашёл это место и достаточно помог нам, мы хотим посвятить тебя в одну нашу маленькую тайну, - говорит Гермиона. - О, как драматично. Значит ты - злобствующая Тёмная Леди, решительно настроенная отомстить праведным силам в лице Северуса Снейпа и его доверенного лейтенанта и иногда любовника Драко Малфоя? Гарри бурно ржёт, Рон тормозит, а Гермиону мой маленький скетч совершенно не веселит. - Бр-р-р, здесь всё настолько неправильно, что я даже не удостою это ответом. Кошмары мне точно сниться будут. Я серьёзно, Уильям. Глотаю так и просящуюся шутку про сириозсного Сириуса. - Окей. Что там у вас в загашнике? - У нас есть возможность убедиться, что никто и никогда не увидит нас приходящими сюда. Понятно, но надо тупить. - Мантия? - Нет, - Гарри становится на колени, вынимает свёрнутый кусок пергамента и расправляет его на кофейном столике между нами. - Это. Карта Мародёров. Опускаюсь на колени и пригибаюсь, чтобы изучить карту. Фильмы не смогли по-настоящему отдать ей должное. Она невероятна. Нахожу Хмури и Крауча рядом друг с другом, и кровь опять стынет в жилах. - Что не так, Уильям? - спрашивает Гермиона. Чёрт, она наверняка заметила моё побледневшее лицо. - У-хм... - осматриваю карту, пытаясь что-то придумать. Ах, да. - Нас здесь нет? - Знаю, что алиби хромает, но по крайней мере отвлекает их внимание. - Это невозможно, - Гермиона сама начинает искать нас. После недолгих безрезультатных поисков она явно расстроена. - Ты прав... - Такого ещё никогда не случалось, - говорит Гарри. Конечно, я знаю ответ, но позволю им самим докопаться до истины. - Может нас теперь на ней и не будет? - предлагает вариант Рон. - Я ничего такого с ней не делал, - возражает Гарри. - И даже если бы я захотел убрать нас, то Уильяма я знаю всего пару недель. Идея убрать ещё и его мне бы в голову не пришла. Без обид, Уильям. - Вот ещё. - Может стоит спросить кого-нибудь? - предлагает Гермиона. Жаль, конечно, но придётся вмешаться. - А может это комната? Её ведь нет на карте, так? Может люди, которые сделали карту, просто не смогли добавить комнату из-за её изменчивости формы или ещё чего? - А может они просто никогда не знали о ней! - возбуждённо выдаёт Гермиона. - Наверняка так. Это замечательно, Уильям! Пожимаю плечами. Неприятные всё-таки ощущения от присвоения чужих заслуг. - Выдающиеся люди придумали эту карту. Значит, перед открытием комнаты кто-то, Гарри или Гермиона, прячется под мантией и по карте узнаёт насколько чист горизонт для остальных. Меньше всего подозрений вызвало бы моё отсутствие, но рискованно - не уверен, что смогу и ноги, и карту мантией накрыть. Гермиона - следующий наилучший выбор. - Почему? - спрашивает Рон. - Думаю, я поняла Уильяма. Мы трое всё время были друзьями, и народ станет задавать вопросы, ведь странно будет выглядеть, если мы с тобой, Рон, бросили Гарри, но сошлись с Уильямом. А вот если не будет меня, все подумают я осталась в библиотеке, как обычно. - И Гермиона притворно надувает губки. - Идиоты. - Разумно, - соглашается Гарри. - Тогда принято, - кивает в завершении Гермиона. - И мы можем проверить коридор прямо сейчас. - Высший класс, - говорю, тренируя британский сленг. Конкретно это звучит у меня практически с британским акцентом, и мне нравится. - Ну а теперь, как насчёт выставить и испарить манекенчик-другой? Сильный удар Гермионы ещё и попадает весьма метко. - Ты так ничему... - Шучу! Шучу! - потираю плечо. - Так каков план, моя госпожа? Как я могу служить Тёмной Леди Гермионе? - на этот раз я уворачиваюсь. - Ладно, Уильям Великий Идиот, мне, как бы тебе ни было удивительно, хочется найти информацию по проклятью подвластия. Может быть его можно как-то сбросить? - Мы уже знаем способ. Нужно просто быть жутко сильным, правильно, Гарри? - всё-таки у Рона что-то странное с отношением к Гарри, какой-то он бунтующий подлиза. - Да, возможно это решило бы кучу проблем колдовского мира, - кривится как от лимона Гермиона. - Но пока не наступили сии благословенные времена, стоит поискать альтернативное решение. Гермиона выдаёт по книге Рону и Гарри, и выкладывает стопку оставшихся перед нами, сделав мне знак взять одну. Стянув верхнюю, устраиваюсь поудобнее. В который раз удивляюсь основательности Гермионы в подборе потенциальных источников. Мой томик был отчётом о деле одного из первых обвиняемых в использовании проклятья подвластия после того, как его объявили непростительным в 1717 году, причём главным обвинителем был тогдашний министр магии Элдрич Диггори. Обвиняемый волшебник прошёл через много стадий суда Визенгамота, голоса которого разделилось практически поровну. И не в последнюю очередь из-за мнения множества его членов, что сравнительно молодой министр во многом узурпирует их власть. Визенгамот имел корни в Совете Колдунов, который существовал ещё во времена основателей, а Министерство набрало силу совсем недавно, как орган для соблюдения выполнения Статуса Секретности. Все неважные части, типа процессуальных действий, стараюсь просматривать бегло, цепляя только лакомые кусочки полезной информации. Например, один колдун из числа жертв заявил, что смог сопротивляться, используя “магию разума”. Но, к сожалению, более никаких деталей не приводилось. Почти уверен, что это про окклюменцию. Но ведь вполне возможно наличие и иных вариантов магии разума, не упомянутых в каноне. Гляжу на остальных: Рон явно клюёт носом, а Гарри переворачивает страницы, как будто листает популярный журнал. Гермиона, в противоположность им, вся погружена в задачу. Оставляю закладку на странице с упоминанием магии разума и продолжаю просмотр. Спустя некоторое время и не найдя иных указаний, воспринимаю вздох раздражения рядом как сигнал к первому обсуждению результатов. - Неудачно? - спрашиваю. - Не совсем, - снова вздыхает она. - Тут обсуждаются возможности распознания находящихся под проклятием подвластия. Наверное ты в чём-то прав со своей теорией о доступности только книг из замка. По другому трудно объяснить весь этот утиль, с которым мы имеем дело. А у тебя как? - Мелочь. Это отчёт о суде над волшебником, обвиняшимся в использовании проклятья подвластия вскоре после того, как его сделали непростительным. Он использовал проклятье, чтобы получить голоса в Визенгамоте. Но был уличён главным свидетелем, который заявил, что смог сопротивляться, используя магию разума. Кому-нибудь хоть что-то напоминает? Рон пожимает плечами, Гарри отрицательно крутит головой. - Есть чары памяти “обливиэйт”, использующиеся для изменения воспоминаний, - напоминает нам Гермиона. - Наверное это тоже из магии разума, но что конкретно имел в виду твой свидетель - без понятия. - Скорее всего это ссылка на окклюменцию, но надеялся, что вы слышали ещё о чём-то подобном. - Что такое окклюменция? - тут же интересуется Гермиона. - Учтите, что я совсем не специалист в этом, могу и ошибиться в деталях. Насколько я знаю, это способ защитить себя от легилименции, которая является магическим способом прочитать чей-то разум. Никакой добровольности или желания от жертвы не требуется. Мастер легилимент может вытащить из твоих мозгов даже те воспоминания, о которых ты сам уже давным-давно забыл. Скорее всего окклюменция может спасти от этого. Приходится быть очень осторожным потому, что я не помню, какие куски из канона, а какие - из хорошо потоптавшегося на этой теме фанфикшена. Например, я помню что-то об идеальных окклюментах, которые способны скормить фальшивые воспоминания даже самому изощрённому легилименту. По мне - так логично, но я совершенно не в курсе - откуда дровишки. Даже не уверен правильный ли термин “легилимент” для практикующего легилименцию, или это просто словесная формула. Фу. - Это здорово, Уильям. Нам есть откуда начинать! - Начать - может быть, - хмурюсь в раздумьях. - Но я ведь даже не уверен, что это сработает. - Может спросим Хмури? - предлагает Гермиона. - Не уверен, профессор Дамблдор мне кажется лучшим выбором, - возражаю я. Хотя Крауч и помогает им при случае, но я бы предпочёл, чтобы они не доверяли упиванцу вообще. Хотя и не вычислил пока способа разубедить их полагаться на него. - У Снейпа тоже отличные навыки в обоих дисциплинах, но не могу представить, чтобы вы захотели спросить у него, - завершаю с улыбкой. - Откуда ты знаешь? - спрашивает поражённая Гермиона. - Ну, у меня есть некоторые навыки окклюменции, - Хотя, невзирая на слова шляпы, я в этом не уверен. - Когда Снейп расспрашивал меня про мои знания в зельях, я что-то почувствовал, когда встретился с его глазами. Поэтому сразу же отвёл взгляд в сторону. - Это не может быть законным! - издаёт вопль Гермиона. - Я правда не знаю, пробовал ли он прочитать мою память или просто вычислить, не лгу ли я. Может успокоился от моего признания, что я слаб в зельях. По-видимому, при такой моей самооценке он не счёл меня достойным внимания и траты времени. - Ты не должен был так поступать, Уильям, - ворчит на меня Гермиона. - Нет, но иногда приходится иметь дело с учителями, у которых комплекс превосходства. Пока я учусь, меня не волнуют его фантазии о моей никчёмности, - бросаю взгляд на Гарри. - Хотя, если бы я начал выделываться, то отвлёк бы на себя часть огня от тебя, Гарри. - Эт вряд ли, - отмахивается Гарри. - Он устроил со мной разборки с самого первого дня и постоянно обзывает моего отца за что-то бывшее между ними в школе. В любом случае я сам всё время стараюсь не отсвечивать, как и ты. Было бы странно с моей стороны просить тебя делать что-то другое. Молчу. Хочется сделать что-нибудь и облегчить Гарри жизнь, но не могу позволить роскоши в процессе случайно открыть Снейпу кто я и откуда. Я же не знаю, на что он способен без словесной формулы. - Извини, Гарри. Я бы... Если бы я мог. - Не волнуйся об этом больше, - опять отмахивается он. - Ну что, идём к Дамблдору? - Можно посмотреть, доступен ли он, - предлагает Гермиона. - У нас ещё есть время до отбоя. - Хм, народ, вы не против, если я не пойду и пересижу здесь? - спрашиваю. - Чего это? - сбит с толку Рон. - Я... хм... предпочёл бы привлекать к себе как можно меньше внимания. - Но, Уильям, возможно ты что-то правильное нащупал, и это несправедливо - отказать тебе в чести быть автором идеи. - Нет-нет, всё окей. Просто скажите “мы” нашли это, попробовав обнаружить способы сопротивляться проклятию подвластия. Не конкретизируя - кто. Это же правда, в конце концов. - Мне не нравится, как легко ты врёшь, Уильям, - награждает меня нечитаемым взглядом Гермиона. Морщусь на это. Я не собирался лгать, это больно. - Гермиона... От ответа меня спасает Гарри. - Гермиона, ну не хочет он привлекать к себе внимание, и нам стоит уважать его решение. По правде, я сам хотел бы иметь такую возможность с момента моего появления в школе. Нечего принуждать его выделяться, если он сам не хочет. - Гарри, тебе прекрасно известно об уроне, который именно ты понёс от всех этих казалось бы чужих тайн, - указывает Гермиона. - Из всех нас именно тебе стоит быть наиболее осторожным в этом отношении. Гарри желает ответить, но тут влезаю я. - Спасибо, Гарри. Я тебя понимаю, Гермиона, но мы опять касаемся тайн. Я клянусь своей жизнью и магией, что я на вашей стороне, но я действительно не могу вам их открыть. Не сейчас. Боковым зрением ловлю как взгляды Гарри и Рона перебегают с меня на Гермиону, но мои глаза не отрываются от её. Она отворачивается. - И что это за “наша сторона” в точности? - не сразу спрашивает она. - Ваша и только ваша. Не сторона Волдеморта. Не сторона некомпетентного британского Министерства. - Делаю паузу. - Даже не Дамблдорова сторона. Чисто ваша. - Это абсолютно нелогично, Уильям. Ты только что познакомился с нами. - Поверишь ли ты, если я скажу... - Нет, - прерывает Гермиона. - Не поверю. - Её тяжёлый взгляд вместил в себя всё её сомнение и гнев, которые накапливались с момента моего фарсового ритуала. Не выдержав, отвожу взгляд в пол. - Простите, ребята. Раскрыться - это выдать часть моих секретов, и я просто не могу... Я пойму, если вы захотите исключить меня из своего круга. Тогда и я не стану вам больше надоедать, если пожелаете. Она теребит волосы, как будто расчесать сейчас их пальцами, как гребешком - задача наивысшего приоритета. - Наверное так будет лучше всего. - Гермиона! - неверяще говорит Гарри. - Гарри, подумай сам. Как давно мы его знаем? И мы уже доверили ему тайны, о которых едва ли дюжина человек имеют представление, включая нас? - глаза у неё всё больше округляются, как будто только вместе с произносимыми словами она осознаёт последствия. - Почему он был так дружески к нам настроен с самого начала и по всем признакам хорошо нас знал? Как он узнал всё это? С ним что-то не так, Гарри. А ты знаешь, что тебе надо быть осторожным! - А вот это вот не слишком хорошо. Кажется, что она переосмысливает всё наше знакомство до момента встречи, потому что её взгляд жжёт всё сильнее с каждым мгновением. Гарри смотрит с беспокойством, Рон - недоумевающе, а мне приходится от них всех отвернуться. - Она права, Гарри. Тебе стоит быть осмотрительней, - я, в-общем, даже горд, что мой голос совсем не дрожит, правда звучит поэтому слегка безжизненно. - По правде я не могу винить её, потому что через пару дней после нашей встречи я сказал ей то же самое. Всё нормально. При желании вы вполне можете поменять мнение в будущем. Если поверите в мою искренность. Гермиона отворачивается, а Гарри и Рон плюхаются в кресла. Когда я понимаю, что никто не собирается говорить, я беру на себя продолжение разговора. - Во всяком случае у меня есть на что потратить лишнее время. Надо поговорить с профессорами о возможности подзаработать, чтобы выплатить мой долг МакГоннагал побыстрее. - Поворачиваюсь и иду на выход, но через пару шагов останавливаюсь и бросаю через плечо: - Как там горизонт, чист? - Да, - говорит Гермиона после задержки. Кажется, что она и Гарри собираются что-то ещё сказать, но я обрываю их попытку. - Пока, народ. Увидимся. - Уильям! - охрипшим от эмоций голосом говорит Гермиона. Я продолжаю идти к двери. - Просто будь осторожен. Открываю дверь, легонько усмехаюсь и оглядываюсь на них. - А я что, разве не? Дверь закрывается и исчезает за мной, а я морщусь от внезапной боли в грудной клетке, боли от потери моих единственных друзей здесь. *** - Добро пожаловать, мистер Лернер, присаживайтесь, - МакГоннагал изучающе смотрит на меня поверх очков. - Спасибо, что согласились встретиться, профессор. - Я глава факультета Гриффиндор, мистер Лернер. Было бы недобросовестно с моей стороны, если бы мои студенты не чувствовали, что могут обратиться ко мне в любой момент, когда я доступна. Итак, что я могу сделать для вас? Вы говорили с профессорами о подработках? - Говорил. Профессора Бабблинг, Вектор и Синистра все сказали, что подумают, но по виду никто из них не заинтересовался. Профессор Хагрид сначала взволновался, говоря, что он не знает насколько это прилично. Ему необходимо выполнить некоторую резьбу по дереву, а когда я выразил свой интерес к занятию, он откопал ручной набор инструментов мне попользоваться. Всё равно они ему слишком малы. Слегка подучив меня, он пообещал поговорить с директором насчёт моего запроса. - Действительно, там есть перспективы. - Надеюсь, что это будет что-то вроде помощи младшим курсам. Предпочёл бы не общаться с этими соплохвостами сверх того, что я обязан на уроках. Особенно с теми, которые со скорпионьим жалом. От них у меня мурашки по спине. - Это точно, - усмехается она. - Печально, что остальные профессора не заинтересовались. Вы рассказали им почему вам нужна подработка? - Не вполне, - я краснею и признаюсь. - Я... меня это... в-общем, смущает. На её лице появляется выражение симпатии. - Давайте я переговорю с ними от вашего имени. - Не надо. Я действительно глубоко признателен за то, что вы сделали и делаете для меня, профессор. Но предпочёл бы избегнуть найма из жалости. Мне очень нравятся руны, и профессор Бабблинг возможно пересмотрит своё решение, когда узнает меня получше. Она прикрывает глаза и глубоко вздыхает. - Это не слабость - попросить помощи, когда в ней есть действительная нужда, мистер Лернер. В любом случае, у меня для вас дополнительная работа по подготовке материалов на завтрашний и послезавтрашний вечера, если вам интересно. С энтузиазмом киваю. - Хорошо. Я жду вас в семь часов после ужина завтра, мистер Лернер. Спокойной ночи. *** Закончив пару даже более простых заданий и уменьшив мой долг МакГоннагал на такое же количество галлеонов, я обнаруживаю себя перед перспективой ещё одних одиноких выходных. Приём пищи в компании только собственных мыслей после нескольких раз мне надоедает, и я начинаю садится за трапезами рядом с Невиллом, Дином и Симусом. Сижу и за завтраком в субботу утром. Дин и Симус, как всегда, на пару отвлекаются на что-то своё, а мы с Невиллом обычно молчим. Изучаю своего неразговорчивого соседа и с удивлением вижу, что он не нервничает и не ощущает неудобств от молчания. Он просто удовлетворён тишиной. Что напоминает мне кое о чём... или, скорее, кое о ком. - Слушай, Невилл. Ты как насчёт посмотреть кое-что после завтрака? Он дёргается от внезапности и краснеет из-за собственной неловкости. - Я... конечно. Киваю ему и возвращаюсь к завтраку. Часть подаваемой еды очень странна для меня, например мармит. По идее его мажут на тосты, но выглядит он как осадок из масляного бака автомобиля, если владелец слишком долго не менял масло. Но всё-таки у этой штуки не самый плохой вкус из того, что я пробовал. Сомнительную честь удерживают результаты моих собственных попыток приготовить вьетнамские блюда. Не представляю, что такого делают их повара, чтобы соус из рыбы не был на вкус как голая соль. Мармит мне напоминает пастообразную версию этого соуса. Вот ведь блин горелый, что-то я совсем мысью по древу не туда растёкся. Сейчас, например, ужасаюсь, что в Штатах не привелось мне попробовать яйцо-пашот. После завтрака мы с Невиллом взбираемся по лестнице на седьмой этаж, и когда мы достигаем верхней площадки, я расплываюсь в улыбке. - Снова здравствуй, Уильям. Вижу ты привёл ещё друга, - знакомый певучий голос приветствует меня. Улыбаюсь и молча даю Невиллу те же инструкции, что и Гермионе. Чуть погодя, к моему удивлению, Луна слегка прислоняется ко мне. Осторожно обнимаю её рукой за плечи, после чего она удовлетворённо мурлыкает и продолжает разглядывать мир за окном. Странно, но нет никакой неловкости, когда я постепенно отстраняюсь от Луны и разворачиваюсь, чтобы уйти, обнаруживаю Гарри с Гермионой. Мы несмело обмениваемся грустными улыбками, и я поворачиваюсь к Невиллу. - Оставайся если хочешь, Невилл. Мне всё равно нужно идти встретиться с Хагридом. А то я тоже остался бы. - Точно? - Невилл напряжённо переминается на месте. - Я-я никогда не видел ничего так... такого... - Определённо, и я согласен. До встречи, народ. Спускаясь по лестнице, ощущаю спиной взгляды, но не оборачиваюсь. На ходу пробую вспомнить, чем занято трио, но на ум не приходит ничего значимого между сегодня и прибытием Шармбатонской и Дурмштранговской делегаций. Кажется Гермиона что-то делает для ГАВНЭ. Ах, да. Гарри обменялся письмами с Сириусом про свои сны ещё летом. Про Рона вообще ничего не помню. Разве что был у него мелкий приступ ревности, потом повторенный им в ином масштабе, когда имя Гарри вылетело из Кубка Огня. Наверное всё пройдёт хорошо и без моего вмешательства до третьего задания турнира. Кроме облома Святочного Бала, перед которым я собираюсь дать Гарри толчок в верном направлении. Считаем, что у них на данный момент всё нормально. Удар шальной, безумной мысли заставляет меня замереть. Интересно, а смогу ли я преодолеть возрастную линию, учитывая, что мне на самом деле больше семнадцати? *** Глава 7. На сцене и за кулисами Жизнь идёт независимо от моего отлучения из Трио. Следствие это или нет, но повышается плодотворность моей работы руками. После нескольких неудач на старте, мне удаётся сотворить миниатюрное дубовое кольцо квиддичных ворот. Не кольцо в точности, а его модель - диск с круглыми углублениями. В центре диска с обеих сторон вытравлены руны - эйваз как символ защиты и йера для успеха. Смысл целого очевиден - защита, как ключ к успеху. Мой первый блин не комом в данном виде деятельности - второй сувенир Рону к рождеству - оказывается самым простым среди запланированных мной подарков. Я уже сделал тонкую, но прочную книжную закладку для Гермионы с парой ансуз и соулу, которые смотрелись как F с двумя косыми линиями вниз и заглавная сигма соответственно, отражавшие мудрость и обретение. Незавершён был круглый медальон для Невилла с руной тейваз - направленная вверх стрела - для храбрости. Там оставалось выгравировать льва на обратной стороне. Хотя найденные в библиотеке рисунки гравюр сурово намекают на недостаточность моих навыков для изящной деталировки. Нельзя не упомянуть о самом крупном моём проекте - пяти рамках для фотографий. Ронова будет попроще и с иной, чем у остальных, фоткой. Ему предназначен первый экземпляр рамки. Вот эта вторая будет для Невилла, потом буду работать для Гарри, потом наконец - для Гермионы, и последняя рамка - Луне. Обе девичьи будут с наибольшим количеством деталей. К счастью, я уже сговорился с Деннисом Криви, чьё дружелюбие ко мне не иссякает с самого распределения, и заполучил его с братом помощь с самими фотографиями. Мне, в обмен на намёки о местах и временах, обещаны хорошие снимки Гарри и Ко. Подвижки к завершению рождественских подарков блекли на фоне простого факта, что я расплатился с долгом МакГоннагал несколько дней назад. Причём полностью с заработков от её поручений. Мне также повезло заполучить несколько дополнительных галлеонов от заданий Хагрида. Профессор Бабблинг всё ещё не давала мне никакой оплачиваемой работы. Но мне удалось уговорить её предоставить мне инструменты для гравировки рун и некоторые необработанные материалы для набора из барьерных камней, по плану - также подарок к Рождеству. А по сути - это те же галлеоны. Ещё одна новость тоже пришла через посредство МакГоннагал - Министерство отказалось от найма учащихся. К громадному огорчению Рона. Я всё ещё болтаю о пустяках с ним и Гарри в спальне, но отказываюсь как обсуждать что-то серьёзное, так и от предложений что-то сделать вместе. Не собираюсь вбивать клин между ними тремя. Им скоро этого придётся и так нахлебаться. Добровольно-принудительной толпой мы торчим в сумерках около замка в ожидании иностранных делегаций. Большинство почему-то пялятся на дорогу в Хогсмид, а всё моё естество дрожит в предвкушении. Вечность спустя упряжка гигантских летающих лошадей с соответствующего размера каретой материализуется на юго-восточной стороне неба. Поражённая толпа ахает, как единый организм. Даже на меня, знакомого с фильмом, вся упряжка вблизи да ещё вместе с вышедшей первой мадам Максим оказывают убойное впечатление. Обменявшись приветствиями с Дамблдором, мадам Максим подаёт знак своим учащимся выбираться наружу. Опять я на мгновение выпадаю из реальности, когда осознаю, что некоторые из них - мужского пола. Вот опять несоответствие фильму, хотя его абсурдность разделения гостей на только девушек-шармбатонок и только парней-дурмштранговцев мне стоило учесть заранее. Спустя пару минут французы начинают дрожать и ёжиться. Изящные мантии из тонкой ткани плохо защищают от холода и сырости. Только вот мне не до сочувствия - мой тщательно скрываемый ото всех взгляд бесстыдно поглощает образ Флер Делакур. Делаю себе отметку - никогда не предлагать поддерживающие бюстгальтеры для волшебниц. Впечатление от появления корабля Дурмштранга оказалось смазанным из-за трагедии ухода вышеупомянутой прекрасной ведьмы с соотечественниками в тепло замка. Всё действо мне напомнило “Пиратов Карибского Моря”: всплытие в стиле старого Летучего Голландца, сам корабль - вылитая Чёрная Жемчужина. Создающий впечатление покинутого командой, корабль причаливает и тут же начинает выгрузку пассажиров. Как мной ожидалось, весь вид Каркарова кричит о его скользкой и сволочной натуре. Бочком-бочком подкрадываюсь к трио посмотреть реакцию Рона на Крама. Младший из братьев Уизли меня не разочаровывает. - Гарри, это же Крам! Не верю глазам своим! Крам, Гарри! Виктор Крам! - Ради всего святого, Рон! Он всего лишь игрок в квиддич! - раздражённо высказывает ему Гермиона. - Всего лишь игрок в квиддич!? Гермиона! Он лучший ловец в мире! Я даже не представлял, что он ещё учится в школе! Качаю головой. Подумать только, у тебя в друзьях самый известный человек в Британии, и ты ещё не привык? Пока мы насыщаемся экзотическими блюдами, поданными в честь наших гостей, я рассматриваю иностранных студентов вблизи. Да что там лукавить - я любуюсь Флер, только и исключительно. Хотелось бы сказать, что никакого отношения к её на четверть вейловской природе это не имеет, но врать самому себе - последнее дело. Она и вправду подходит к Гриффиндорскому столу забрать ненужный там буйабес. У меня появляется пара поводов для гордости - я не пытаюсь привлечь её внимание и умудряюсь скрытно смахнуть тоненькую струйку пущенной мной слюны. Орлиный взор нашей всезнайки немым приговором давит на сходящих с ума мальчишек. А вот я предстаю перед ней с закрытым ртом и не поедающим взглядом француженок. Возблагодарив свою удачу, бросаю взгляд вокруг. Жаль, забыл я, какая задница этот Каркаров для любого, кто не Виктор Крам. И зачем этот упиванец притащил с собой кого-то ещё? Дамблдор представляет всем Крауча старшего и Людо Бэгмена. Последнего из них никогда не показывали в фильмах, и это первое моё впечатление от него. М-да, ублюдок ублюдком, что ещё сказать. Потом директор предлагает Филчу выкатить инкрустированный ящик, которого я не помню по фильму. Дотронувшись палочкой до крышки, Дамблдор извлекает оттуда Кубок Огня. Таращу глаза на артефакт вместе со всеми остальными и безотчётно стараюсь вспомнить, добрался ли уже до него Крауч младший? Хотя для него в этом нет необходимости, ведь пользуясь глазом Хмури, он всегда может подгадать время, когда никого нет. Непонятно, что мне-то делать? Решительно вмешаться в события сейчас? Следить за кубком всё время? Скорее всего это будет просто потеря времени, к тому же смертельно опасная для меня, и полная катастрофа для всех разумных планов моей помощи Гарри. Если уж мне не терпится вмешаться, то надо вернуть расположение Гермионы. Тогда я смогу влиять на ситуацию. Остаётся мелочь - придумать план, как мне это осуществить. *** После ужина истерзанный мозг так и не находит путей решения возникшей проблемы. На следующее утро за завтраком - тоже. Любуясь безуспешной попыткой Фреда и Джорджа, вспоминаю размышления о собственном возрасте. Я же тоже могу попытаться, причём мне не составит никакого труда выдать впечатляющее и совершенно иллюзорное представление. Что-нибудь в стиле индийских факиров, сидя за пределами линии в псевдо-йоговской позе - в настоящей йоге я полный профан - среди вспышек света и цветных дымов, якобы совершая ритуал ускоренного взросления. Интересно, смогу ли я выглядеть, как в покинутой реальности, на пару дюймов выше, изумляя народ до глюков. Но только нет никакой гарантии, что я смогу пересечь возрастную линию - колдовской мир считает меня по-максимуму пятнадцатилетним. И вот тут я осознаю принципиальный идиотизм моей идеи. Даже только с имитацией, без реальной попытки пересечь линию, я окажусь у Гермионы в числе главных подозреваемых, положивших имя Гарри в кубок. Вычёркиваю все идеи, она будет меня подозревать. И ещё неизвестно, на что может решиться окончательно разочаровавшаяся во мне Гермиона и насколько роковыми для меня будут последствия. Мысленно глажу себя по голове за то, что додумал идею до конца. Быстро доедаю свою порцию и спешно отправляюсь к Хагриду. Надо показать свои достижения и по возможности заполучить пару подсказок для фоторамок. - Вот привет тебе, Бад, - говорит полугигант. - Привет, Хаг... - приветствие выкашливается из меня, когда я вижу его одетым в чудовищный коричневый костюм с оранжево-жёлтым в клеточку галстуком. Вдобавок к расплывшемуся в широкой улыбке лицу. - Здорово, Хагрид. А у тебя симпатичный прикид. - Вот спасибо, Бад, - краснеет он. - Заходи, садись, поговорим. Я ещё не совсем собрался. Как твоя резьба продвигается? - Вроде неплохо, погляди пожалуйста, - достаю квиддичное кольцо, закладку и недоделанный львиный медальон. Пока там только намечены детали, и всё. Хагрид присвистывает. - Работа простая, но чистая и ровная, - разглядывает он закладку и кольцо. - Потом легонько гладит медальон. - Похоже здесь у тебя узоры намечаются. - Надеюсь получится. Они должны стать подарками к рождеству, но главные подарки - вот эти рамки для фотографий, - говорю, вытаскивая принесённую с собой одну из них. - С фотографиями, конечно. Эта вот удалась по большей части такой, как я хочу. Но хотелось бы получить у тебя пару-тройку советов по оставшимся деталям. Может есть примеры чего-то подобного? - Здесь у меня всё не самое хорошее, но ты глянь на комоде, и стену над ним тоже. Я тут пока попробую свои волосы в порядок привести. Его лучшая, по моему мнению, рамка была для старой колдофотографии, на которой он пожимал руки профессору Дамблдору. Поверху рамки выгравирован грубый контур Хогвартса, резьба по сторонам напоминает о лозе и кистях винограда, которые, свисая, закрывают низ рамки. В нарочитой небрежности вида Хогвартса, похожего на тот, что открывается первогодкам на озере, чувствуется дух, который я никогда не смогу повторить. Это далеко за пределами моих умений. - Та, на которой вы с директором - потрясающа, Хагрид! - Угу. Наитончайшая моя работа. Не один месяц резал! - отзывается он из-за перегородки. - У меня на такую уйдут годы. - Да брось ты, Бад. Скоро ты меня превзойдёшь. Твои пальцы меньше и гораздо лучше приспособлены к таким тонким делам. Ещё некоторое время изучаю остальное. Надо будет попробовать пару деталей и образов для рамки Гарри. А вот такая драпировка виноградом будет идеальна для Невилла. Потом вспоминаю ещё одну причину моего пребывания здесь. - Хагрид, а ты давно говорил с Гарри, Гермионой и Роном? Высунувшаяся голова выглядит блестящей и взъерошенной более обыкновенного. Гигант пытается расчесать свои космы, а для преодоления колтунов в гриве смазывает волосы каким-то жиром. - На уроке разговаривал, конечно. Но здесь они меня не навещали уже довольно давно. А что? Вы же все хороший народ, Бад. Разве ты не друг им? - Ну да, было дело, но... В-общем, кое-что случилось, и я уже давно не разговаривал с ними. Так, парой-тройкой слов перекинемся. Хагрид выходит, всё ещё занимаясь своими волосами, и садится в своё громадное полинявшее кресло с регулируемой спинкой. - А что случилось, если ты не против моего вопроса? - Сложно это, - вздыхаю. - У них троих своя история, они уже три года вместе. И у меня впечатление, что они через многое втроём прошли. - Да, так и было, - кивает Хагрид. - Я же тут только с начала этого года, поэтому они не доверяют мне по-настоящему. - Да не может такого быть! Как будто ты не про них говоришь. - Это не... в-общем не слишком обычно. Думаю, я как-то поразил и испугал их слегка, открыв им кое-что. Но источник моих знаний - это часть моего прошлого. По ряду причин я не могу поделиться своим прошлым ни с кем. Ни с моим лучшим другом, ни даже с профессором Дамблдором. Я просто не могу! Хагрид откидывается на спинку и задумчиво хмурится. Меланхолично замечаю, как он растирает жир по ручкам кресла. - Ну где-то так. Твои тайны - тебе и решать кому их говорить. Но у них есть гораздо больше причин, чем у остальных для осторожности. - Он ещё размышляет несколько мгновений, потом мотает головой. - Извини, Бад. Я не слишком хорош в таких материях. Сразу же после его слов стук в дверь заставляет Клыка прыгать и возбуждённо лаять. Внезапно меня торкает - Хагрид в костюме и напомаженных волосах был в книге! Ещё до того, как я успеваю что-то предпринять, Хагрид в два здоровенных шага оказывается у двери и открывает её. Рвусь к столу, на котором остались все мои заготовки для подарков, и поспешно рассовываю их по карманам мантии. Развернувшись, обнаруживаю заходящую троицу. Парни ничего, а вот Гермиона разглядывает меня с подозрением. - Привет, ребята. - Ты как, Уильям? - спрашивает Гарри. Он и Рон всё ещё приятельствуют со мной. Я стараюсь не переходить с ними установленных Гермионой границ, и им не даю. Вот Гарри и не уверен в уместности фамильярности со мной. - Чё ты тут делаешь? - спрашивает не замечающий напряжения Рон. - Да, Уильям, что ты прячешь? - спрашивает Гермиона с прищуром. Плохое начало для возврата её доверия. - Да ладно вам, Рон, Гермиона, - начинает Хагрид. - Всё нормально, Хагрид, - копаюсь в кармане, вытаскиваю и протягиваю им львиный медальон. - Тут просто кое-что, над чем я работаю. - Что это? - спрашивает она, перевернув и проведя пальчиком по руне тейваз. - Он ещё не закончен, но, надеюсь, будет рождественским подарком Невиллу. Её глаза округляются, а я чувствую, как краснею от смущения. - Как... думаешь, ему понравится? Если получится, конечно. Рон наклоняется над плечом Гермионы для быстрого осмотра. - По мне - так вполне прилично, приятель. Из взгляда Гермионы пропадает подозрительность, заменяясь чем-то странным и нераспознаваемым для меня. - Это блистательно, как ни удивительно. - Кажется у тебя что-то ещё в заначке, - говорит Рон после небольшой паузы, стараясь заглянуть мне в карманы. - В-общем, вам, ребята, не надо видеть остальные, - говорю, всё ещё сражаясь с румянцем и держа руки поверх карманов. - А почему нет? - спрашивает Рон. - Если и остальные также хороши как этот. - В-общем, тут у меня ваши и один для Гермионы тоже, Рон. - Ух, - краснеет Рон. - Ну спасибо, приятель! Здоровская штука у тебя получилась, как мне кажется. - На самом деле это только для Невилла, - позволяю себе лёгкую улыбку. - Тебе придётся просто подождать, чтобы увидеть своё, - и хмыкаю, увидев его нетерпение. - Ты не должен делать ничего, - глядит в пол Гермиона. - Не должен, - подтверждаю. - Но мне хочется. Хагриду надоедает метаться взглядом между нами. - Ох, ну что за ахинею вы тут вчетвером несёте? Знаете, Бад пришёл сюда спросить меня, как с вами всеми обратно подружиться. Чувствую, как лицо ещё пуще пылает от неловкости. - Хагрид. - Нет, я должен сказать! Я не знаю о твоём прошлом, но оно не имеет для меня значения. Если вы не выучили ничего больше от Альбуса Дамблдора, то вам стоит знать, что он верит во второй шанс. Он дал мне его, когда никто другой не захотел. Вообще никто мне не верил, а он привёл меня сюда, - Хагрид делает паузу, чтобы вытереть слёзы со щёк, и я замечаю, что остальные выглядят также пристыженно, как и я. Потом Хагрид показывает на меня. - Он - единственный ученик, навещающий меня регулярно при всяком удобном случае, а не только когда помогает мне с подготовкой к урокам. Поэтому, если кто и заслуживает второго шанса, то этот маленький парень вот здесь. - Надо отдать мужику должное - знает как пробудить в ком-то комплекс вины. А ещё он умеет - невзначай - рукой вбивать народ в пол наподобие железнодорожного костыля в шпалу. Одна надежда, что плечо только поболит-поболит, да перестанет. Мы стоим, играем в молчанку, и вдруг человеко-снаряд с копной кудрявых волос врезается мне в живот и выбивает дух из меня. - Прости меня, Уильям! Я не знаю, что... я имею в виду, я не думала... мне жаль! Хагрид прав, конечно. Ты сможешь меня простить? Ухитряюсь втянуть немного воздуха в лёгкие. - Я тебе уже говорил, Гермиона - я не виню тебя ни в чём. - Нет, Уильям. Ты ведь не дал ни единого повода не доверять тебе. Я просто... Я просто сглупила. - Ни в жись не поверю, что ты глупая, даже если ты будешь пытаться. - Вот уж не знаю, - вставляет слово Рон. - Я так и не понял, за что она на тебя тогда наехала? Чувствуя напрягшуюся Гермиону и видя, как Гарри тыкает локтем Рона, усмехаюсь на знакомую немую сцену. - Неважно, теперь не имеет значения. Всё в прошлом. - Хорошо, - рокочет Хагрид, хлопая в ладоши. - С этим всё. Теперь позвольте мне приготовить что-то на обед, и мы сможем насладиться этой замечательной субботой. - Так, а что ты собираешься дарить Гарри? - спрашивает с ухмылкой Рон, пока Хагрид суетится на кухне. - Про него ты ничего не сказал. - Рон, - смущается Гарри. - Я ещё не начал работу для него и Луны, - скалю зубы в ответ. - Т-ты не обязан... - вдруг заикается Гарри. - Проехали, - отмахиваюсь я. - Понятно, что это всё мелочи. - Если они хотя бы вполовину так же продуманы, как для Невилла, то ты недооцениваешь себя, Уильям, - говорит Гермиона. - А что там у Невилла? - спрашивает Рон. Жалостливо цокаю на полное отсутствие у него чувства такта. - Там руна тейваз, которая означает храбрость, и будет вырезана голова льва на другой стороне, - говорит Гермиона, опередив мой ответ. Потом смотрит на меня с тем же непонятным выражением, что и раньше. - Так Уильям говорит Невиллу, что тот - часть факультета Гриффиндор. Вы же знаете, насколько он не уверен в себе. Гарри и Рон рассматривают меня с изумлением. - Где-то примерно так. Только не знаю, понравится ли ему. И кто знает - повлияет ли по-настоящему. - Ему понравится, - говорит Гермиона уверенно, и я благодарно улыбаюсь. - Знаешь, я скучал по тебе, - слова вырываются помимо воли, и я краснею. - Я имею в виду по вам, ребята. - И я скучала по тебе, - шепчет Гермиона. - Я имею в виду - мы скучали, - добавляет она, широко улыбаясь. - Вот и здорово. Ну что, собираетесь начать обжиматься прямо перед нами, да? - усмехается Гарри. - Утихни, Гарри! Я расплываюсь в улыбке, но вскоре она увядает при вспоминании о грядущем. *** - Гарри Поттер, - зовёт Дамблдор, в его голосе слышится вопрос. В зале наступает гробовая тишина. На лице вызываемого персонажа отражаются потрясение и страх, и я жутко ему сочувствую. Он даже не пробует встать. - Я не клал своё имя в кубок, - говорит он Рону и Гермионе отрешённым голосом. - Вы же знаете это. Рон и Гермиона молчат, раздражая меня. - Я знаю, что ты этого не делал, Гарри. Это должно быть какая-то ошибка. - Гарри Поттер! - ещё раз зовёт директор. - Гарри! Сюда наверх, пожалуйста! - Иди, - слегка подталкивает его Гермиона. - Что вы, чёрт побери, делаете!? - сердито шиплю им, когда он уходит за пределы слышимости. - Вы же знаете, что он этого не делал! - Да, а ты как узнал? - бросает в ответ так же сердито Рон. - Хотя бы один из вас был с ним всё время последние сутки, не так? - А ночью? - кусает губу Гермиона. - Он спит в одной комнате со мной и Роном. - У него есть мантия, и он может смыться в любой момент, - вспыливает Рон. - Вот так с ним всегда. - Обиженный Рон резко вскакивает и покидает зал. Пристально смотрю на Гермиону, и она вздрагивает. - Я-я знаю, что он не клал. - Тогда почему ты ничего ему не сказала? Он думает, что вы оба бросили его! - Я... не знаю. Я просто очень удивилась. Это его выражение лица. - Слёзы дрожат у неё на ресницах. - Ох, Уильям! Он теперь возненавидит меня, да? Что нам теперь делать? Не могу удержаться от игры на её нервах и зловеще усмехаюсь. - Нет, Гермиона, не будет он тебя ненавидеть. Ему нужны друзья - люди, которые не покинут его, невзирая ни на что. Много горя испытает он от остальной школы. Человек несколько из Гриффиндора поздравят, но больше никто, за исключением нас и пары профессоров, не будет верить ему. Лицо у Гермионы всё ещё в пятнах бледности и румянца одновременно, но она начинает оживать. - А насчёт того что нам делать? Я вот собираюсь помочь ему выжить. *** - А вот и он! - привлекает внимание народа голос от входа. - Ты должен был нам сказать, как ты сумел вписаться! - орёт один из близнецов. - Как ты это сделал без бороды? - спрашивает другой. - Блестяще! - Я не при чём, - громко говорит Гарри. - Я не знаю как… - и тут его обнимает Анжелина. - Ох, пусть не я, а ты, но всё-таки гриффиндорец! Анжелина передаёт эстафету Кати Белл. - Ты сможешь отплатить Диггори за наш последний матч, Гарри! - Мы тут еды натащили, Гарри, давай, присоединяйся. - Но я не... Меня достало. Поднимаю вверх руку ладонью вверх и толкаю туда малую каплю. БУМ! Раскатистое эхо пистолетного выстрела отражается от стен пещероподобной гостиной, сыграв трещотку моими зубами. Как-то слишком для капельки. Похоже, не стоит это делать разозлённым. Остаётся надеяться, что в ушах у всех остальных звенит не менее скверно, чем в моих. - На случай, если вы оглохли и не слышали его, - говорю, пристально глядя на группу “доброжелателей”. - Он не клал своё имя в кубок и поэтому не в настроении праздновать. А может вы забыли, что участники умирали на этих турнирах? Гарри проталкивается из толпы и благодарно мне кивает. Я успокаивающе кладу руку ему на плечо и следую за ним в спальню, оставляя набирающие силу перешёптывания в кильватере. - Извини за шум, Гарри, - говорю, пока мы взбираемся по лестнице. - Не за что, - мотает он головой. - Тебе спасибо. Как считаешь, сработает? - Наверное нет. Они забудут про этот маленький эпизод через несколько минут. Гермиона тебе верит, кстати. Она жутко нервничала, и я отправил её выплакаться к себе, а то расклеилась бы тут у всех на глазах. Он облегчённо вздыхает, когда я открываю дверь. Потом он смотрит на кровать Рона, где рыжий лежит всё ещё полностью одетый и наблюдает наше появление. - Рон... - Привет, - говорит отстранённо-безжизненным голосом Рон. Ну вот, началось. *** На следующее утро просыпаюсь раньше всех, но не ухожу, а сначала читаю, потом вырезаю. Рон уматывает до того, как встаёт Гарри. Я не гляжу на рыжего, но чувствую его настойчивый взгляд до самого ухода. - Очнулся, спящий красавец? - стараюсь подбодрить расстроенного Гарри улыбкой. Тот угрюмо кивает и быстро набрасывает мантию. - Ладно, тогда пошли найдём Гермиону. Но в гостиной её нет. Утро позднее, поэтому предлагаю попробовать успеть позавтракать. Кажется братья Криви хотят поговорить с Гарри, но моё присутствие заставляет их ёжится. Вот блин, надеюсь я не расстрелял свои шансы заполучить фотки вчерашним бадабумом. Прямо на выходе за портретом мы нос к носу сталкиваемся с взбирающейся вверх Гермионой. - Привет, - протягивает она пару салфеток с завёрнутыми в них тостами. - Я вам тут принесла кое-что. Погуляем? - Отличная мысль, - благодарно отвечает Гарри. - Я схожу позавтракать, а вы можете спокойно поболтать, ладно? - Нет, - сразу возражает Гарри. Гермиона прикусывает губу, но молчит. Мы отправляемся к озеру, а по дороге Гарри восстанавливает события и подводит итог всему произошедшему вчера после его ухода из-за гриффиндорского стола. Сюда включены детали встречи с другими чемпионами, директорами, профессорами и людьми из Министерства, о которых я не имел совершенно никакого представления. Я забыл, что Хмури практически рассказал, как он положил имя Гарри в кубок. Совпало и то, в чём я и так был уверен - дата первого задания, двадцать четвёртое ноября. Потом Гарри хихикает, рассказывая, как здорово я заткнул всех в гостиной. - Это был ты? - округляет глаза Гермиона. - А я удивлялась. Сначала грешила на землетрясение, потом на близнецов - петарду грохнули или фейерверк. - Получилась чуток погромче, чем задумано. - Да-да, не сомневаюсь. - бросает она мне и переключается на Гарри. - В-общем, конечно, я знала, что ты не бросал своё имя в кубок, - бросает она взволнованный взгляд в мою сторону. - У тебя такое лицо было, когда Дамблдор объявил твоё имя. Но вопрос в другом - кто положил твоё имя в кубок? Потому, что Хмури прав, Гарри. Не похоже, что это кто-то из студентов смог обмануть кубок или пройти сквозь Дамблдорову... - Ты видела Рона? - внезапно спрашивает Гарри. Она колеблется. - Эм... да... на завтраке. - Он всё ещё думает, что это я сам устроил? - Да, он думает, - прерываю я её. - Видел как он уходил этим утром, ворча и бросая обиженные взгляды. - Это не так, - Гермиона покусывает губу. - Гарри, разве не очевидно? Он завидует! - Завидует? - яростно вспыхивают глаза Гарри. - Гарри, всё внимание всегда получал ты. Это не твоя вина, и к славе ты не стремился. Но... ты же знаешь - у него куча братьев, сплошная конкуренция дома. А ты его лучший друг, ты действительно знаменит, а он получается всегда в стороне. Все видят только тебя. Вот ему это всё надоело, пусть он прямо не сказал, но похоже в этот раз его терпение переполнилось. - Прекрасно, просто прекрасно. Передай ему от меня, что я обменяюсь с ним в любой момент по его желанию. Скажи ему от меня - милости просим во всё это. Шрам тоже подарю, пусть все на него теперь таращатся... - Не буду я ему ничего говорить, - заводится Гермиона. - Сам скажи. Это единственный способ уладить всё. - Я не собираюсь бегать за ним всё время, стараясь заставить его повзрослеть! Что ему надо поверить, что мне это всё совершенно не в кайф? Шею себе сломать? А? - Не смешно, Гарри. Совсем не смешно. Пытаюсь сдерживаться, но что-то они зарвались. - Охолони, Гарри. Оставь пока его. Может сам повзрослеет и придёт в себя? А у нас есть вещи поважнее для тяжких дум. - Уильям! - шипит Гермиона. - Это правда, Гермиона! Рон не шутил, а всерьёз. Может он проглотит свою ревность, но я бы не рассчитывал. Всё что он видит - деньги, слава и престиж турнира, но совершенно не понимает опасности. Никто не понимает. - Кроме меня. - Первое задание всё расставит по местам. - Угу, я испытываю громадное облегчение, - саркастически замечает Гарри. - Ты не Винни-Пух, чтобы я тебе тут всё мёдом замазывал, - строю ему рожицу. - Да шучу я, Гарри. Первое задание будет лёгкой прогулкой с ветерком! Всё что нужно, это колдануть приличные щитовые чары, а потом мы все вместе будем песни распевать, кушать радугу и жить долго и счастливо до скончания дней! Фырканье Гермионы сильно снижает впечатление от её сурового взгляда. - Ты странный мужик, Уильям, - ухмыляется Гарри. - Чудной уж очень. - Нет, ну ты подумай. Радуги могут быть очень вкусными. - Ты не можешь есть радугу, Уильям, - закатывает глаза Гермиона. - Чепуха! Ты что, никогда не слышала про “Скиттлс”? Гермиона морщится и отворачивается, но я замечаю как гримаса перерастает в улыбку. Дальше идём в тишине, но Гермиона явно что-то хочет сказать. Гарри должно быть также чувствует. - Что у тебя, Гермиона? - Эм... в-общем... я тут подумала... тебе стоит написать... твоему кр... твоему другу. Ага, намёк понял. - Ладно. Дам вам поговорить тет-а-тет. Пока пойду, займусь своими делами. Как насчёт встретиться после обеда в выручай-комнате и попытаться понять, над какими заклинаниями Гарри стоит поработать? У нас всего-то чуть больше трёх недель, чтобы подготовить его к д... турниру. - Фью-у-у. Ты только что чуть не разрушил полностью свою собственную легенду, гений шпионажа. Парочка друзей обмениваются быстрыми взглядами. - До встречи, Уильям, - говорит Гермиона. *** - Итак, что ты знаешь о Сириусе Блэке? - спрашивает Гермиона, как только мы приземляемся на свои подушки в салоне выручай-комнаты. Вопрос прямо “под дых”, как говорится. Я могу знать больше этих двоих на данный момент, но не уверен, какая часть этого “знания” пришла из фанфиков. - Вижу ты что-то знаешь, - давит Гермиона. Смотрю вопросительно и слегка киваю. - Знаю, что он был обвинён в предательстве родителей Гарри Волдеморту и убийстве Питера Питегрю вместе с двенадцатью магглами, на чём и был пойман. Сдался без сопротивления и провёл примерно двенадцать лет в Азкабане без суда до своего побега в прошлом году. Был пойман здесь, но как-то снова сумел бежать. - Какой интересный выбор слов, Уильям, - поднимает бровь Гермиона. - Сейчас, подумав, я наконец понимаю, что меня всегда беспокоило в тебе. Ты не удивляешься ничему и ничего и никого не боишься. Значит ты знаешь гораздо больше, чем простой новичок. У Гарри падает челюсть, а моё лицо заливает краска стыда. Чёрт побери, сперва я мог соврать, но, очевидно, в данном случае я сам себя перехитрил. И что теперь? - Уильям? - Да, Гермиона? - Пожалуйста не лги мне сейчас. Ты знаешь ещё что-то? - Да, - ёрзаю я под её взглядом. - И? Гарри весь подаётся вперёд в ожидании ответа. Гермиона выглядит так же, и я с облегчением отмечаю отсутствие гнева в ней. Вздыхаю. - Он на самом деле не предавал твоих родителей, Гарри, и не убивал Питера Питегрю. Сириуса собирались сделать хранителем секрета, но он в последний момент предложил использовать вместо себя Питера. Именно Питер предал, и Сириус атаковал Питера, как только нашёл его. Последний то ли сам себе отрезал, то ли потерял в схватке палец, обернулся в свою анимагическую форму - крысу - и улизнул, попав в итоге к Уизли, где жил как домашний питомец по имени Короста, - чуть не выложил больше, но хорошо, что сумел остановить себя. Гарри кивает, но Гермиона выглядит даже более сконцентрированной. - Продолжай. - Гермиона, он не может... - Нет, Гарри, он знает. Уильям, я наконец тебя раскусила. Вижу, что ты знаешь больше, много больше. Пожалуйста, продолжай. Обдумываю ситуацию, стараясь выделить в голове наиболее безопасные куски информации. - Сириус увидел в Пророке фото Уизлей, сбежал из Азкабана в своей анимагической форме пса и добрался до Хогвартса, чтобы спасти Гарри от Питегрю. Ведь Сириус - крёстный Гарри. - Ты ещё не закончил. Я и так рассказал больше, чем мог бы знать по всем канонам, но сейчас мне уже хочется вывалить на них всё. - В прошлом году профессором ЗОТИ был Ремус Люпин, четвёртый мародёр в компании Питера, Сириуса и твоего, Гарри, отца. Сириус и Ремус поймали Коросту, похитив Рона. Ты и Гарри последовали за ним под Дракучую Иву, где вас посвятили в правду. Появился Снейп, но вы вырубили его одновременными заклятиями разоружения. Гарри не дал Сириусу убить Петигрю, но по пути назад в замок Люпин пребратился в оборотня, и Питер сбежал в суматохе. Сириус обернулся псом и отвлёк Люпина, чтобы вы смогли сбежать. Гермиона утащила Люпина в сторону, а Гарри остался с Сириусом, где был атакован стаей дементоров, от которых их спас патронус-олень. В бессознательном состоянии всех вас доставили в больничное крыло, а Сириуса посадили под замок. Ты использовала свой хроноворот, чтобы вместе с Гарри вернуться, спасти Клювокрыла от казни и самих себя от дементоров, когда Гарри вызвал своего патронуса-оленя. Потом вы на Клювокрыле вытащили Сириуса из заточения, позволив им вдвоём сбежать. - Тут я издаю вздох утомления и откидываюсь на спинку дивана. Теперь уже они вдвоём сидят в остолбенении, раскрыв рты. Я тоже молчу, переводя взгляд между ними. - Как ты можешь это знать? - тихо спрашивает Гермиона. - Максимум ещё три человека, кроме нас, знают это всё. Как ты смог? - Извини, - вздыхаю, - я не могу ответить. И, кстати. Мы что-то отвлеклись от обсуждения Сириуса. - Что ты ещё знаешь про него? - спрашивает Гарри. Выглядит он заинтересованным и без малейшей степени недовольства. Хороший знак. Закинув голову назад, обдумываю вопрос. - Я упоминал мародёров, поэтому, конечно, я знаю, что он учился на одном курсе с твоими родителями, Петигрю и Люпиным. Люпин уже был оборотнем тогда, поэтому они все стали анимагами, чтобы не бросать его в одиночестве. Снейп учился на том же курсе, кстати. Друг друга они страстно ненавидели, и это одна из причин ненависти Снейпа к тебе. Кое-что я знаю про семью твоего крёстного. Его младший брат, Регулус, стал упивающимся смертью и пропал где-то ближе к концу войны. У него есть кузины: Беллатрикс Лестранж - сумасшедшая упивающаяся смертью, сейчас сидит в Азкабане, Андромеда Тонкс, которую изгнали из семьи за то, что вышла замуж не за чистокровного, и Нарцисса Малфой - мать Драко. Да, Сириус на данный момент - глава Древнего и Благородного Дома Блеков, как его предки сами себя провозгласили, поэтому он богатенький буратина. Ну да ты и сам мог догадаться, когда он тебе Молнию купил, - улыбаюсь, передыхаю, проверяя закрома своей памяти. Больше мне особо нечего сказать о семье или их будущем, поэтому киваю сам себе. - Знаю ещё несколько имён, как Арктурус и Вальбурга - мать Сириуса, но практически ничего про них не помню. Ой! Почти забыл про Финнеаса Найджелуса Блека, который был директором Хогвартса давным-давно. - Это невероятно, Уильям! Откуда ты... - начинает Гарри, но останавливается, бормоча проклятья под нос. - Извини, вход воспрещён, я знаю. Ты можешь... ты что-нибудь ещё можешь рассказать? Втягивая, прикусываю губы в раздумье. - Без абсолютной уверенности. Не особо рассчитывай, но ты и Сириус кто-то типа двоюродно-троюродных кузенов, кажется, - это из пары фанфиков, но авторы божились, что всё соотвествует дополнительным материалам от самой Роулинг в Поттер Вики. И, кажется, самому Гарри это нравится - вон как лицо засияло. Решаю углубить его радость и заодно слегка потроллить героя. - Из Блеков была то ли твоя бабушка, то ли прабабушка по отцовской линии - Дорея Поттер, в девичестве Блек. Так, что у тебя через них в Хогвартсе ещё, кроме Драко, сейчас учатся минимум четверо родичей только на Гриффиндоре. - И на его вопросительный взгляд уточняю. - Мама Артура Уизли - тоже из Блеков. Так что можешь считать их своей семьёй и по крови тоже, - тут я вспоминаю про Рона, поэтому быстренько перевожу стрелки подальше. - Я уверен, если поискать и учесть не только Блеков, то примерно той же, я уж не говорю о более дальней, степени родства у тебя наверное четверть, если не половина Хогвартса. Например Эбботы веками жили в одной деревне с Поттерами, и наверняка были взаимные браки, - тут я вспоминаю о натянутых отношениях с хаффлпаффцами и решаю замолкнуть. Совсем я страх потерял, дорвался, называется. Павлин, блин. Всё, бросаю грузить народ ненужной сейчас ерундой. Гермионы смотрит в никуда и сжала губы в раздумьях - вернейший признак, что она старается принять и разложить по полочкам всю вываленную мной информацию. Это так приятно - поделиться полезной информацией, но мне пора задуматься - что и сколько она вытащит из неё? - Ты говорил мне о тайнах, помнишь? Ты знаешь очень много наших, правда? - спрашивает она, глаза впиваются в мои. Если бы я не знал, то предположил бы, что она владеет легилименцией. Перевожу взгляд чуть в сторону, от греха подальше. - Про все не знаю, но про многие - да, имею представление. - Говори. Несколько мгновений молчу. - Я знаю про ваши приключения в Хогвартсе. Как Гарри стал ловцом на первом курсе, тролль, философский камень, Норберт, про Пушка и про ловушки других профессоров, про отработку в Запретном лесу и зеркало Еиналеж, про захват Квиррела духом Волдеморта и как Гарри, дотронувшись, победил его. Второй курс - одержимость Джинни дневником, плакса Миртл и оборотное зелье, змееустость Гарри и его бойкот почти всей школой - ничего не напоминает, а? Ну и не забыть про василиска, твоё, Гермиона, окаменение, отразившееся в него самого заклятие Локхарта, использовавшего сломанную палочку Рона, освобождение Добби, и наконец яд василиска и слёзы феникса в твоей крови, Гарри. Про третий курс я уже рассказывал. Гарри издаёт несколько шипящих звуков, глядя в пол. - Извини, сам я по-змееязовски не шпрехаю, - криво ухмыляюсь я. Гермиона слегка свистит на выдохе. - Да уж, Уильям. Мне нечего предположить, чтобы объяснить тебя. Никто из упивающихся смертью не знает всего этого. Я уверена, что даже Сириус не знает так много. Дамблдор может. А значит самое логичное предположение - это он рассказал всё тебе и поместил сюда для помощи нам. Я права? Я слишком долго обдумываю возможность ответить положительно, и она шлёпает меня по плечу. - Правду, Уильям! - Нет, не он, - позволяю себе вздохнуть. - Он не знает обо мне, и не нужно ему знать. Я вам говорил, что он легилимент, и... - качаю головой. - Будет плохо, если он узнает. Давайте на этом остановимся. Гермиона трёт виски. - Что же ты такого знаешь, что делает слишком плохим вариантом его знание о тебе? - спрашивает она практически сама себя. - Пожалуйста не пытайся тратить много времени на разгадку, - стараюсь говорить тихо и убедительно. - Спроси о ком-то ещё. Как насчёт Снейпа? Снейп был упивающимся смертью, если вы ещё об этом не знаете. - Бледные лица отвечают на этот вопрос. - Вижу, что нет. Это правда, у него тёмная метка Волдеморта на левой руке. Хотя сейчас Снейп на стороне Дамблдора, пусть он от этого совершенно не в восторге. - Почему ты так уверен, что он на стороне Дамблдора? - Есть причины, и не одна. О чём-то я знаю, о каких-то только предполагаю. Он был знаком с твоей матерью ещё до Хогвартса, Гарри. Он любил её... и всё ещё любит. Снейп умолял Волдеморта пощадить её, но тот не пожалел и убил. Это наверное главная причина его ненависти к тебе - видеть её глаза на лице человека, который завоевал её сердце и не смог спасти. Причина эгоистичная и даже безнравственная, но такой уж он человек. Одновременно при каждом взгляде на тебя он вспоминает свой провал, свою беспомощность и теперь-то понимаемую бессмысленность бесплодной попытки спасти Лили. И снова они замирают в тишине, усваивая эту информацию. Вскоре шестерёнки в мозгах Гермионы снова приходят в движение, и я чувствую её готовность задать следующий вопрос. Но неожиданно Гарри успевает первым. - Ты можешь рассказать мне о родителях? - очень тихим голосом спрашивает он. - Извини, Гарри. Почти всё, что знал, я уже рассказал. Ещё знаю, что у тебя целая плеяда предков, уходящая вглубь веков. Можно проследить её вплоть до... самого Гриффиндора, - тут я улыбаюсь. Хорошо, что я вовремя сообразил и не сказал о Певерелле, ведь они ничего ещё не слышали о Дарах Смерти. - Твоя мать была магглорожденной и выдающейся ведьмой. Совсем как Гермиона. Твой отец любил летать, также как ты, но он, мне кажется, играл охотником. Твои родители были главными старостами на последнем курсе, хотя старостой Гриффиндора был Люпин. Вы жили в Годриковой лощине, когда на вас напал Волдеморт. Там твои мать с отцом и похоронены. Замираю от поразившей меня мысли, и кровь отливает от лица. - Что такое? - тут же спрашивает Гермиона. - Я только что кое-что вспомнил и осознал. - Мысли мечутся в голове, а я пытаюсь понять, что и в каком объёме мне надо им рассказать. - Тогда давай, вываливай! С трудом сглатываю, потом облизываю полностью сухие губы. - Если я расскажу вам, Дамблдор будет очень мной недоволен, если узнает о моей роли. И вы тоже можете оказаться очень недовольными Дамблдором. Глаза у них округляются совершенно одинаково. - Валяй! - командует Гарри. - Гарри, есть важная причина, почему Волдеморт напал на вашу семью, убил твоих родителей и пробовал убить тебя. *** Глава 8. Разгоняя подготовку Гарри - Почему мне никто не сказал? - тихо спрашивает Гарри. Он не психует по поводу пророчества как, я помню, он делал в книге, но потом осознаю, что Сириус не убит и Волдеморт не изнасиловал ему мозги своей попыткой взять под контроль. - Не знаю. Это весьма тяжёлая ноша, чтобы вот так просто возложить её на кого-то, хотя по правде ты заслужил узнать про неё уже давно. - Но Уильям, ты уверен, что не помнишь слово в слово? Пусть я бросила прорицания, но я знаю, что точные слова весьма важны, - говорит Гермиона. Где ж ты была на шестом курсе, а? Рассматривая потолок, собираюсь с мыслями, пытаясь вспомнить как можно больше. - Близится тот, у кого есть сила победить Тёмного Лорда. Я практически уверен в формулировке первого предложения. Либо разница не имеет практического значения. Вот после я не помню в точности порядок фраз. Рождён во время смерти седьмого месяца в семье трижды бросивших ему вызов. Потом есть кусок про у него есть сила, о которой не знает Тёмный Лорд. А потом говорится что-то вроде один должен умереть от руки другого потому, что ни один не сможет жить если выжил другой. Думаю, что первая фраза повторяется в конце, но это... стойте! Ранее точно ещё говорится Тёмный Лорд пометит его как равного себе, - и дотрагиваюсь пальцем себе до лба. Гермиона кажется хочет что-то сказать, но когда я вспоминаю последнюю фразу, бледнеет. - Да, я вполне уверен, что Трелани произнесла это пророчество незадолго до рождения Гарри. Если я не ошибаюсь, Невилл родился примерно в это же время, но эта последняя фраза подтверждает, что Волдеморт сам выбрал между вами. - Угу. Погоди, Трелани произнесла пророчество? - с сомнением спрашивает Гарри. - Да, и я знаю о чём ты подумал, - отрицательно кручу головой. - Какой бы видящей она ни была, она ничего не помнит про само произнесение пророчества. Только Дамблдор и может быть МакГоннагал знают его полностью. Ну и ваш покорный слуга, я так считаю, хоть и не помню точных слов. Снейп слышал первые две фразы - только первые две, до слов рождён во время смерти седьмого месяца. Не знаю, нарочно позволил ему Дамблдор услышать, случайность ли это - история эта очень мутная, но так или иначе Снейп рассказал всё Волдеморту, и именно поэтому Волдеморт знал, что ему надо напасть на Поттеров и Лонгботтомов. - Вот сволочь! - орёт Гарри, от души врезав по подлокотникам. - Погоди, Лонгботтомы? Но он... его родители тоже мертвы? - спрашивает Гермиона с глазами полными слёз. - Извини, - морщусь я. - Это его жизнь и история, захочет - расскажет. Хотя вы возможно знаете, что его вырастила бабушка. После намёка на судьбу Невилла ярость Гарри понемногу увядает. - Он рассказывал, как требовательна к нему бабушка, но я никогда не обдумывал - о чём он говорит и о чём нет... Оба молчат, без сомнения переключившись мыслями на робкого и нескладного мальчишку и на выпавшие на его долю испытания. - Честное слово, - беру разговор в свои руки, - запись пророчества хранится в Департаменте Тайн Министерства Магии, на случай если вы мне не верите. Можете там проверить, существует ли оно на самом деле. - Нам нужно до него добраться, - говорит Гарри. А меня внезапно посещает идея. - Как ни странно, ты можешь просто сказать Дамблдору, что знаешь о нём, - смеюсь от простоты решения. - Сам дивлюсь, что не подумал о таком раньше. И раз уж ты уже знаешь, у него не будет причин скрывать точную формулировку от тебя. - А как он объяснит источник своего знания? - спрашивает Гермиона. - Просто. Скажи, что слышал его в своём... - я сдуваюсь и, уверен, кривлюсь лицом. Проклятье, мне действительно стоит тренироваться в сокрытии информации. - Что, Уильям? Сказать директору он слышал его где? Ну что, опять тайны, Уильям? - Она топает ногой. О боже, она опять сердится на меня. У Гарри в его взгляде искоса заметна подозрительность. - В твоих снах, Гарри, -перевожу я свой взгляд в пол. - Это просто смешно, Уильям, почему он должен увидеть его в своих... - Гермиона теряет дар речи, когда видит бледное и поражённое лицо своего лучшего друга. Она переводит взгляд между мной и Гарри. - Ты ей не рассказывал? - почти шёпотом спрашиваю его. - Что не рассказывал? Что ты мне не рассказывал, Гарри? - Я просто... как бы выразиться? Это был сон, и мой шрам болел, - дрожит Гарри. Я почти уверен в безучастном выражении собственного лица, но Гермиона, несомненно, видит насквозь. - Хорошо, Уильям, давай послушаем, - она тут же раздражается отсутствию мгновенного ответа. - Давай, не заставляй меня выдирать это из тебя вместе с зубами. Судорожный смешок вылетает ещё до моего сознательного желания его остановить. - Что такого смешного? - требует она. - Ничего, наконец-то я от тебя услыхал зубоврачебную шутку, вот и всё. И тут же получаю от неё взгляд-выстрел. - Ты знаешь, что мои родители - дантисты, так? Ну почему я не могу держать рот на замке? - Извини, в утешение могу сказать - это всё, что я знаю о них. - Блин, какое в моих словах утешение-то? Ну да, я знаю, что у них множество имён в разных фанфиках, хотя Дэн и Эмма в честь имён актёров - едва ли не наиболее популярные. - Сон, - говорю дрогнувшим голосом, - который видел Гарри этим летом - это не сон. Медлю, ожидая порки от Гермионы за смену темы. Она молчит, и я вдыхаю поглубже, стараясь понять, как мне всё это подать. - Это... видение. Нет, не будущего, помилуй боже, а настоящего. Шрам Гарри - его связь с Волдемортом. Случайная, поэтому Волдеморт ничего о ней ещё не знает. Но она позволяет Гарри ощущать его чувства, когда тот выходит из себя от гнева или радости. Гермиону, похоже, сейчас стошнит. - Да что ж это такое, Гарри! Что же нам теперь делать? Гарри трёт виски и не даёт никакого ответа. После долгого молчания я считаю, что стоит бросить им ещё одну косточку. - Помнишь, я тогда говорил об окклюменции. Так можно попытаться изолировать эту связь и надеяться, что больше не будет видений этим путём. И что более важно, ничего не пойдёт в обратном направлении. Гарри вскидывает голову. - Но я был змеёй там, в этом видении. Если это связь с Волдемортом, то как я мог быть змеёй? - У змеи такая же связь с ним, как и у тебя, - говорю как можно более туманно, надеясь, что это всё не скатится к обсуждению крестражей. Разумеется, слово “надежда” в этом случае - всего лишь набор букв. Гермиона обращает свой взор на меня. - Объясняй. Откидываюсь в своё кресло, ощущая сильное опустошение от выкачивания такой эмоционально насыщенной информации и мысли о том, что это ещё не конец. Хорошей новостью было принятие Гарри с Гермионой просто как факта, что каким-то образом я знаю обо всех прошедших событиях больше, чем любой из ныне живущих. Плохой новостью было то, что Гермиона, по её виду, не остановится перед моим вскрытием ради того, чтобы вытащить всё, интересующее её, из моей головы. Скрывая ужас перед самой тёмной магией из описанных в каноне, вываливаю все свои знания о них. Дневник со второго курса, фамильное кольцо Мраксов, чаша в гринготском сейфе Лестранжей, украденный Регулусом медальон, диадема в складе забытых вещей - одном из вариантов этой комнаты... И змея из видения. Я мельком бросаю взгляд на Гарри, и глаза Гермионы округляются и мгновенно наполняются слезами, когда она сразу складывает два и два. - Нет... не может этого быть... - прижимается она головой к груди Гарри. Тот догадывается обо всём мгновением позже и просто застывает с отрешённым взглядом. Отчаянно-безнадёжные всхлипы Гермионы рвут мне сердце, и я отворачиваюсь. - Прости, Гарри, - и это всё, что я могу сказать в этот момент. Немного придя в себя, стараюсь не обращать внимания на всё ещё душераздирающий плач Гермионы. - Слушай, Гарри, - стараюсь звучать убедительно, - мы собираемся найти решение проблемы. Эта девушка вот здесь, - указываю на Гермиону, - Люпин назвал её умнейшей ведьмой поколения. Он ошибается. Она, чёрт побери, умнейшее существо на этой планете, включая Дамблдора. Все мы вместе обязательно разгадаем, что делать. Ты всё ещё жив, и тебе совершенно нет необходимости умирать. - Чувствую себя странно, давая такое обещание, принимая во внимание грядущее. Но сейчас это кажется правильным. Может Гермиона, если у неё будет побольше времени на обдумывание, окажется способна найти то, о чём Дамблдор и не подумал. Хотя сейчас она смотрится потеряно, и поэтому вряд ли включила свою мозговыворачиватель на всю катушку. Мне надо отвлечь её, постараться отделить отделить стеной её первоначальное потрясение. - Кстати об окклюменции. Вы как, народ, спрашивали Дамблдора о ней? Гарри вскидывает голову, а Гермиона съёживается. - Нет, мы... я забыла об этом когда ты... Я имею в виду... - Когда ты дала мне от ворот поворот? - Мне и так плохо... - Шучу, Гермиона. Ну, поскольку вы узнали обо мне побольше, то предположительно могу поделиться с вами тем, что я действительно знаю о ней. Вместо тех крошек панировочных сухарей, в которых я вас обвалял тогда. У Гермионы уже в который раз рот принимает форму буквы “О”. И я с большим удовлетворением наблюдаю, как выражение безнадёжности на её лице меняется на гнев. - Ты... ты гад! - Извини, - слегка улыбаюсь ей, - не ожидал я, что выдам такое количество тайн так рано. - Но она не находит в моих словах словах ничего забавного, поэтому прочищаю горло и продолжаю. - Ну так вот, окклюменция на самом деле защита от легилименции. Снейп и Дамблдор, оба, большие специалисты в обоих дисциплинах. Слышал, что профессор Флитвик тоже не чужд этих умений, поскольку был профессиональным дуэлистом, но в точности насчёт него я не уверен. В тройку самых-самых в Британии ещё входит Волдеморт. Занятно, - а вот эта мысль пришла мне в голову только что, - Светлый Лорд, Тёмный Лорд и кандидат на место Тёмного Лорда, хм... - И как нам этого достичь? - спрашивает она, любопытство, очевидно, превозмогает её гнев на меня. - С уверенностью могу сказать очень немногое. - Это правда, поскольку только в фанфиках есть множество отличающихся описаний якобы настоящих упражнений для создания окклюментивных щитов. Если исключить, конечно, снейповскую методику - орать “очисть свой разум”, а потом долбануть торпедой легилименции Гарри по мозгам, выдавая это за самый лучший способ обучения. - Я знаю, что это включает очистку разума от всех эмоций и от всех мыслей. По сути, наверное поэтому комната не смогла предоставить мне никаких соответствующих книг по теме. Может их просто нет в природе, а всё что есть - дисциплина и тренировка. - Думаю, - задумчиво говорит Гермиона, - мы можем начать практиковаться. По-видимому будет очень трудно удерживать себя в таком вот состоянии. - Есть у меня пара собственных идей, если хотите попробовать альтернативные и более простые методы. Конечно, я не знаю об их эффективности без проверки настоящим легилиментом. - Конечно, мы слушаем. - Окей, в случае Гарри его главной задачей является защита от одной особо вредной персоны. Поэтому ему стоит сосредотачиваться на воспоминаниях или группах воспоминаний, которые будут этой личности чрезвычайно неудобны и непереносимы. Заставь его смотреть воспоминания воссоединения с Сириусом, восторг от полётов, объятия с Гермионой... воспоминания, в которых есть любовь и счастье. Примерно как ты это делаешь для патронуса - суть одинакова. - Если я правильно помню, то Гарри достаточно успешен в этом. Гарри краснеет от упоминания Гермионы, но смотрится задумчиво. - Имеет смысл. - Но Дамблдора это не удержит, - заканчивает за него Гермиона. - Не удержит, но может быть воспретит ему получить то, что он на самом деле хочет. Ещё способ - полностью сосредоточится на своей текущей деятельности или цели, совершенно загрузить ею свой мозг. Например, играй в своём мозгу в шахматы или комментируй воображаемую игру в квиддич. Что-то, что займёт твой мозг полностью, так что никакой иной образ или шальная мысль просто не смогут проявиться. - Это я выучил от Эттона Ранда, только вот он считал периоды двигателя Чёрного Сокола или играл в пацаак у себя в голове. Спасибо вам, видеоигры. - Очень похоже на то, что ты рассказывал перед этим, - хмурится Гермиона.- Будет очень трудно поддерживать такое состояние, пока ты не сможешь игнорировать хотя бы разговаривающего с тобой. - Может это уже следующий шаг после очистки собственного разума - быть способным отказаться слушать кто и что там говорит? Быть способным поддерживать это ничто вне зависимости от любых обстоятельств. - Откидываю голову назад, когда меня настигает мысль. - О чём ты только что подумал? - замечает моё состояние Гермиона. - Есть ещё одна штука попробовать. Похожая, но я действительно думаю, что она будет лучше любой другой. Ну что, ребята, попытаетесь прямо сейчас? - Да, - Гарри садится прямо. Вопросительный взгляд на Гермиону - и кивок в ответ. - Окей. Закройте глаза и нарисуйте себе черноту. Пустое место. Ничто. - Я медлю и следую собственным инструкциям. - Теперь нарисуйте пламя прямо в центре, только пламя, ничего нет больше вокруг, даже теней. А теперь скормите пламени свои эмоции и чувства. Весь страх, весь гнев, всю досаду... бросьте это всё в пламя. Огонь разгорается с каждой новой порцией ваших чувств. Затолкайте всё внутрь, всё смущение, ваше счастье, вашу зависть, вашу любовь. Пламя уменьшается после полного истребления каждого куска пищи. Продолжайте заталкивать их туда - вашу нервозность, ваше рвение, и позвольте огню испепелить их до конца и сжаться снова в ничто. После нескольких минут тишины открываю глаза и обнаруживаю уставившуюся на меня пустым взглядом Гермиону. Глаза Гарри всё ещё закрыты. Подмигиваю Гермионе, что, очевидно, оказывается плохим выбором. Пробую поднять палец к губам, но не успеваю помешать ей издать звук, замеченный Гарри. - Что это было? - спрашивает Гарри бесцветным голосом. - Это было Пламя и Ничто, - отвечаю так, даже зная, что спрашивал он не об этом. Безотчётно пытаюсь вспомнить, чьей любезности обязан этим упражнением - Тэму Ал’Тору или Лану Мандрагорану. - Считаешь это работает? - хмуро спрашивает Гарри. - Не знаю, - честно говорю в ответ. - Но думаю, что вреда не будет. - Похоже на маггловскую медитацию, - говорит Гермиона, потом кидает в меня неодобрительный взгляд за смену темы разговора. - По крайней мере это уже можно тренировать. *** К сожалению, вряд ли им удалось легко заснуть этим вечером после разговора с Дамблдором, поскольку на следующий день настроение у парочки мрачное. Положительной стороной становится то, что Гермиона больше не смотрит на меня с подозрением. Возможно, она всё ещё старается расколоть загадку имени меня, но слишком она расстроена ситуацией с Гарри, чтобы продолжать дознание немедленно. - Может Дамблдор был прав, - шепчет мне Гермиона, искоса глядя на Гарри. Как расстроенный ребёнок с мешками под глазами, тот сидит с книгой на коленях, глядя прямо сквозь неё. - Гарри, - решаюсь на прямой подход. Он поднимает голову, а взгляд проясняется. - Был Дамблдор прав, утаивая эти знания от тебя? - Он морщит брови, как будто обдумывает. Но меня это всё уже достало. - Если так, давай вызовем обливиатора. Ты этого хочешь? - Смотрю прямо ему в лицо и вижу гнев, на который я и рассчитывал. - Уильям, - шипит Гермиона. - Нет, Гермиона, я рассказал всё ему потому, что ему это надо знать. - Поднимаю руку, чтобы удержать неминуемую резкую отповедь. - Да, я знаю, что вы сами добивались этого, но, кроме как легилименцией, вам бы меня не достать. Итак, все мы знаем, как неточны пророчества. Оно может быть исполнено завтра, а может через полсотни или сотню лет. Мы - просто - не - знаем. Поэтому сейчас всем нам стоит вытащить головы из задниц и готовиться. - Ты... вы, ребята, не... - отшатывается Гарри. - Стой. Ни слова больше, Гарри. Что ты сделаешь, если я стану угрожать Гермионе? - Т-ты не станешь... В ответ я встаю, иду через комнату и разворачиваюсь с поднятой рукой. Сосредотачиваюсь на выделении кусочка магии, и светло-зелёная дымка нарастает перед моей ладонью. - Ты знаешь этот цвет, Гарри, - стараюсь говорить угрожающе. От моего жёсткого взгляда Гермиона смертельно беднеет, а Гарри как молния прыгает перед ней с палочкой наготове. Зелёный свет расширяется в щит за мгновение до того, как мощная оглушалка впечатывается в него. Моя магия напрягается в попытке противостоять её силе, и я падаю на четвереньки от слабости. - Сдаюсь-сдаюсь! - выдыхаю вместе со словами, когда яростный красный свет рассеивается. Гарри выглядит готовым убивать. - Блин, Гермиона... ...не напомнила... не драться... - пробую усмехнуться, но дыхание ещё не восстановилось и получается просто свист. - Что это за игры ты устроил? - требует ответа Гарри. - Гарри, это было не смертельное проклятье, - тихо говорит Гермиона. - Что!? - он разворачивается и орёт на Гермиону. Но тут же смягчается, когда осознаёт свои действия. - Что? - повторяет он уже гораздо более спокойно. - Свет... пытался сделать... того цвета, - умудряюсь объяснить в перерывах между судорожными вдохами. - Это был не самый лучший способ доказать то, что ты там хотел, Уильям, - ворчит Гермиона. - И что же ты доказывал? - Гарри наконец позволяет гневу ослабнуть. - Гарри, ты... ты выпрыгнул передо мной, когда подумал, что он собирается... - Она зарумянилась после взгляда на Гарри. - Гермиона, я не мог позволить ему... позволить тебе... - ага, вот и он покраснел. - Точно, Гарри, точно! - говорю я, наконец отдышавшись. Заставляю себя встать, опираясь на ближайший книжный шкаф. - А теперь, почему ты думаешь, что мы не готовы сделать то же самое для тебя? - Но это... так не бывает... это не имеет смысла! - Конечно имеет, Гарри! - горячо говорит Гермиона. - Да, в этом и есть главный смысл, - соглашаюсь с ней. А потом громадная ухмылка расползается по моему лицу. - В конце концов, вы любите друг друга. - Что? - глаза у них вылезают из орбит, и мне остаётся только заржать. - Пока только платонически, - отмахиваюсь я от их растерянности. - Гермиона уже это поняла, хоть ещё ни разу не выразила в словах. - Улыбка у меня увядает, когда перевожу взгляд на Гарри. - Но ты, Гарри, ты бы не осознал. Скажи, тебе стыдно рассказать, как много она для тебя значит? Количество румянца на их лицах просто потрясает. - Тебе не надо этого говорить, ты делом показал это минуту назад. Тебе совершенно не нужно было закрывать её своим телом, чтобы запустить ступефай, так? Знаю, что ты примерно так же ответил бы, если бы я угрожал кому-нибудь другому. Но сколько человек ты сначала закрыл бы собственным телом? В защиту скольких ты смог бы выпустить эту сверхмощную оглушалку? В голову приходят только двое, максимум. И на данный момент - скорее всего только одна. Кстати, подумайте оба, а почему Гарри именно после тролля и именно с тобой, Гермиона, решил подружиться вообще? Не из-за смертельно-опасной ситуации же, ведь в такую вы уже попадали до этого, когда на Пушка наткнулись. Позволяя переварить им слегка эту мысль, иду обратно и тяжело плюхаюсь в освобождённое Гарри кресло. Сам он теперь сидит в похожей позе на диване рядом с Гермионой. - По крайней мере надеюсь, что эта была сверхмощной. В противном случае от меня будет мало толку в драке рядом с вами. - Зачем? - я едва слышу шёпот. - Что? - Зачем тебе драться рядом со мной? С нами? - спрашивает Гарри. - Ты вроде бы знаешь, кто наш противник? Почему тебе это нужно? Я и Гермиона... ну у нас типа некоей связи, а вот ты почему лезешь? Это хороший вопрос. Зачем мне это всё? Зачем я сознательно поставил себя в наиболее опасную из всех возможных ситуаций, за исключением, возможно, клочка пергамента с моим собственным именем в кубке? Я мог бы просто расслабиться и наслаждаться жизнью в волшебном мире, пройтись по девочкам и даже в-общем просто снизить рвение. Конечно, перенос был для меня настолько внезапен, без остановки и возможности обдумать свои возможности. Сначала меня вело любопытство, потом же я просто продолжил движение по инерции своего первого спонтанного решения. Мне вообще в голову не приходило, что у меня есть выбор. А может так оно и есть, чувак? Но теперь всё так, как оно сложилось. Почему я не приложил дополнительных усилий вернуться в свою реальность? Что я получу за изменение установленного течения событий? И сработает ли всё так, как я хочу? А если я умру? - Знаешь, свои причины остановить Волдеморта есть и других, - говорю как можно более отстранённым голосом. Это слабенькая причина, я знаю. И Гермиона, возможно, вскоре напомнит мне. Ей хватает ужина и короткого времени после, так что мне даже не удаётся добраться до кровати, перед тем как она добирается до меня. Меня загоняют в угол прямо рядом с лестницей в мальчишечьи спальни. - Знаешь, в этом нет никакого смысла, - говорит она, скрестив руки на груди. - А поконкретнее, - тщетная попытка сыграть в дурачка. Она придвигается почти вплотную, чтобы избегнуть подслушивания. - Если у тебя собственные причины, то почему ты настаиваешь, что ты на “нашей” стороне, что бы это ни значило? Почему не на своей собственной? Почему ты намекаешь, что пойдёшь очень далеко, чтобы защитить ме... нас? - Я точно постараюсь, - в этом-то я уверен, если, конечно не замру сначала от страха. Просто в моей жизни было маловато ситуаций со смертельным риском. Но из книжек я знаю, как оно работает для попаданцев в иные измерения - просто умри, и ты вернёшься обратно. Может быть и так, а может и нет? Эх, если я буду себе это долго повторять, может мне будет не так страшно сделать это? Но вот сам процесс смерти - гораздо легче сказать, чем сделать. - Это не ответ на вопрос. - Знаю. - Без сомнения ты бесишь меня сильнее любого другого встреченного мной мальчишки! - в бешенстве шепчет она. - Это большая честь, учитывая твою обычную компанию, - ухмыляюсь я и тоже складываю руки на груди. - Болван! - старается она взглядом просверлить дырку во мне. Я перестаю усмехаться и делаю серьёзную мину. - Кто бы говорил я, мол, не люблю... Гарри, тоже? Имею в виду, что он в-общем лакомый кусочек. Выражение её лица бесценно. - Эй, не тормози. Знаешь, а у меня слабость к тёмным волосам, просто тащусь. А ты разве нет? Да ещё эти яркие зелёные глаза... Ай! Тебе обязательно бить всегда в одно и то же место? - Ты заслуживаешь! - и она ещё раз тыкает туда же. - Святая правда. Но я ничего не могу с собой поделать. О, как темнеют твои карие глаза, и эти губы бантиком краснеют, и изгибаются в... - упс, я это что, вслух сказал? Её потрясённое до глубины души выражение лица сказало мне, что да. - Ой.. я тут... о чём мы тут опять говорили? В ответ она разворачивается и бежит прямо по лестнице в спальни девочек. Ну вот, если подумать, отстранившись от чувств, неплохое объяснение моего выбора. И на сколько хватит уже этого объяснения, да и ухватят ли его неискушённые в таких игрищах разумы Гарри и Гермионы? - У тебя настоящий дар, - говорит Гарри, поднимаясь позади меня. - Не думаю, что кто-то ещё поражал и смущал её так часто. - Сердил её, так что ли? По мне - так это скорее проклятье. - Нет, в этом варианте Рон даст тебе фору. Идёшь вперёд? - Конечно, - заходим в пустую спальню, и я специально слежу за его реакцией. - Знаешь, а она симпатичная девушка. - Что? Гермиона? - дёргается он от моих слов. - Ага. Очевидно, что познакомившись с ней до расцвета её красоты, ты просто не рассматривал её специально ещё и с этой стороны. - Что ты пытаешься сказать? - говорит он после небольшого промедления. - Только это, - жму плечами. - Не думаю, что кто-то ещё нашего возраста осознал и оценил. Даже она сама. Особенно она. - Это как так? - Подумай сам. Другие девушки штукатурятся косметикой, накручивают причёски, кокетничают. А она не делает ничего подобного. Может ей это и не нужно, поскольку такие мужчины, как я или ты, видят сквозь всё это. Чтобы оценить привлекательность надо сначала заметить и вглядеться, а она как раз для привлечения к себе внимания не делает ничего. - Она тебе по душе? - спрашивает Гарри с нечитаемым выражением лица. - Конечно! - скалюсь. - Очень даже! Но... - ухмылка вянет, и я смотрю в сторону. - Я не для неё. - Да ладно, я вот никуда не годен в таких материях, но не думаю, что это правда вообще. Честно, я считал вы будете вместе к этому времени. Вы склеились меньше чем через день после того, как встретились! - Нет, - отвечаю немного погодя. - моё... прошлое... тайны... Я не... это просто не будет работать. - Ну коль ты так говоришь, - неловко ёрзает Гарри. - Именно, - вздыхаю. - А как насчёт тебя? Я уже доказал, что ты любишь её, - ухмылка возвращается мне на лицо. - Это было так неловко, - морщится он, - так это всё обрушить на меня. - Звиняй, мне показалось, что тебе стоит это знать. - Не уверен, что поможет. Имею в виду, что я никогда не думал о ней иначе, как о действительно хорошем друге. - Ну вот, примерно так оно и начинается, а? Лично я думаю, ты рассматривал Рона как предпочтительного друга только потому, что он парень. Гермиона была той, кто всегда заботился о тебе. Даже когда вы сердились на неё за Молнию, которую забрала МакГоннагал, она просто боялась за тебя. Опять сидим в глубокомысленной тишине. Немного погодя, он замечает: - Я знаю, но я тоже не для неё. - Почему нет? - Ты сам-то слышал то, что рассказывал мне вчера. - Я специально напоминаю ту часть, в которой я сказал, что тебе нет необходимости умирать, - возвращаю я ему твёрдый взгляд. - Но это же не надёжно? Как я могу быть хоть с кем-то, зная что маячит впереди? - Совершенно уверен, что есть какая-то пословица или цитата в тему, что нельзя бояться жить своей жизнью. Даже невзирая на страшные обстоятельства. Во время войн у многих был подобный же выбор. И знаешь, в реальной жизни действовало всё с точностью наоборот - люди старались жить, быть счастливыми и дарить счастье своим любимым, сколько бы там времени им судьба ни отмерила. Если бы твои родители руководствовались твоей логикой, ты сам просто не появился бы на свет. Ведь это были времена разгара почти уже проигранной войны с Волдемортом. Да и многих иных твоих ровесников не существовало бы на этом свете. И была бы Гермиона одна против Малфоя с его бандой. Но ты есть, жив и сидишь напротив меня. - Ладно, где-то ты накрутил и исказил. Не слишком убедительно. - Попрошу Гермиону справку подготовить, и уж она-то сможет тебя убедить, - от моих слов он наконец слегка улыбается. - Если серьёзно, ты спятишь, если будешь сосредоточен только на своей предполагаемой судьбе. И будешь, как ты любишь, только переживать, а не думать. Стоит заниматься только одной насущной проблемой в конкретный момент времени. И начать с подготовки тебя к первому заданию, какое бы оно ни было. - У меня не будет слишком много времени для девушек в этом случае - занят буду слишком, - хмурится он. - Ерунда! Ты уже проводишь кучу времени с Гермионой. - Угу. Но это всё дела школьные или что-то подобное. Ты сам знаешь. - Эй. Я же клёво смываюсь, когда надо дать вам время побыть вдвоём. - Это же Гермиона, Уильям! - закатывает глаза Гарри. - Да-да, она, это точно, - опять кривляюсь. - Ты злой. Я... даже не знаю, смогу ли думать о ней вот так. Как будто ощущаю, что я не должен так делать. - Ну, тебе и не надо делать что-то по-другому. Это был бы безошибочный путь к неловкости для вас обоих. Веди себя как обычно. И если случится, что заметишь возможность, просто слегка склонись в том направлении... - Я не могу так поступить! - резко прерывает он меня, потом мотает головой. - Думаю, ты на меня плохо влияешь, Уильям. - Ну вот, вы с Гермионой и думаете одинаково, - скалюсь я. - Надо перестать болтать с тобой, - фыркает он, потом оглядывает меня с серьёзным выражением лица. - Я ещё не говорил тебе, так вот - спасибо за всё, что ты рассказал и сделал для меня. Я очень тебе признателен. - Нет проблем, Гарри. Просто это то, что любой друг сделает, я думаю. - Не просто любой друг, - мотает он головой. - Ты хороший друг, Уильям. - Тогда хорошие друзья. - Да, хорошие друзья, - решительно кивает он. Потом поворачивается и занимает себя подготовкой ко сну. Когда мы оба уже готовы забраться по кроватям, он откашливается. - Кстати, меня правда в дрожь бросает, как это ты знаешь про Молнию и всё остальное. - Извини за это, - говорю, но потом бормочу. - Должен признать, что у меня самого от этого тоже мурашки по коже. - Что? - Ничего. Спокойной ночи, Гарри. - Спокойной ночи, Уильям. *** Если бы мне в-целом не было так плохо, то к обстановке в оранжерее можно было бы отнестись с юмором, а то и повеселиться от души. Конечно, главное блюдо - ненавидящие взгляды хаффлпаффцев: Гарри покусился на славу их факультета. Даже Спраут их явно поддерживает. Некоторые из гриффиндорцев также бросают недружелюбные взгляды в ответ. Рон волком глядит на всех. И на закуску, ещё и Гермиона бросает на меня взгляды поверх головы Гарри. - Хорошо, что взгляды не убивают... Ещё эти скачущие луковицы: они сами должны пересаживаться, если жить хотят. Мы что, серьёзно собираемся бить рекорд Хогвартса по количеству пронзительных взглядов за один класс? Гарри хрюкает, а на меня направляются ещё несколько “лазеров”. - Привыкнешь, - пожимает он плечами. Я помню о его ощущении подавленности от всеобщего презрения между объявлением имён участников и первым заданием. Так что нынешнее его вполне нормальное поведение ободряет. Подсмотрев за Невиллом, я заимствую пару его уловок, и мы завершаем урок вполне удовлетворительно. Если не обращать внимания на сосредоточенных на нас взглядах. И конечно Гермиона пытается сделать ноги. - Гермиона, постой! - зову я во время забега вслед, а Гарри повторяет моё упражнение. Мы поднимаемся вместе с ней. - Лёгкая пробежка по утрам - не такой уж плохой вклад в твою подготовку, Гарри. Молодец, Гермиона, соображаешь! - Ургх! Вы несносны! - рычит она, но скорость снижает. Меня так и подмывает пошутить, но сказать “считаю, что правильное слово для нас - милые” - значит заполучить ещё один болезненный тычок в плечо. И только в случае везения. Поэтому перехожу на серьёзный тон. - Послушай, Гермиона. Прости за вчерашний вечер. - И за что ты извиняешься? - её тон даёт понять, что извиняться надо за всё. - Я... не хотел рассердить тебя. Мне не по себе, когда ты на меня обижаешься. - Ладно, - искренность в моём голосе немного охлаждает её пыл. - Тогда ты действительно должен наслаждаться своей паршивостью, - вот так, строго, кратко и ёмко. - Давай мы... немного прогульнёмся и поговорим об этом? - Хорошо. Ну, что там у тебя? - вздыхает она. - Может я вас, ребята, попозже встречу? - предлагает Гарри. - Нет, это то, что мы с тобой вчера вечером обсуждали. У Гарри округляются глаза. Гермиона сжимает челюсть до желваков, но молчит. Двигаемся к озеру, под прямым углом к дороге в замок. Идём примерно минуту, прежде чем я начинаю говорить. - Что из того, что я сказал, так рассердило тебя? - Ты сам знаешь, - фыркает Гермиона. - Думаю, понимаю, - киваю. - Но считаю, что произошло недопонимание. Она молчит, только ещё сильнее сжимает зубы. Вздыхаю и продолжаю. - Оно случилось, когда я стал описывать специфическое выражение твоего лица. - Смотрю в небо. - Думаю ты считаешь, что я смеялся над тобой. Но нет. Я не шутил. - Она не отвечает, а отворачивается и смотрит вдаль, и после паузы я продолжаю. - Ты симпатичная. Гермиона, но я не думаю, что ты сама оценила себя. - Она ещё сильней отворачивается от меня, и я бросаю вопросительный взгляд на Гарри. - Он прав, Гермиона. До его слов я просто не думал об этом, но это правда. Я сам на себя удивляюсь, что никогда до вчерашнего дня не обращал на это внимания. В ответ слышны только шмыганья носом. Гарри замечает первым и обнимает её. Очень быстро её плечи начинают содрогаться, и мне приходится отвести взгляд в сторону, когда осознаю, что она опять молча ревёт. Через несколько минут она наконец вылезает из скорлупы. - Вы думаете я симпатичная? - Да, - говорит Гарри, гладя её по спине. - А я не думаю, я знаю, - это уже я. - Я... Я должна признаться кое в чём, - она трёт глаза и смотрит на нас обоих. - Я уменьшила мои передние зубы в начале этого года. - Опять слёзы льются ручьём. - Я знаю, что внешний вид не много значит и дразнилки не остановит, но я просто... я просто... Меня обдаёт ушатом холодной воды. В каноне она не уменьшала зубы до момента, пока Малфой не попал в неё заклинанием их увеличения. И вот... Она что, уменьшила их из-за меня? Пробую обдумать поездку в поезде, но не могу вспомнить в точности, чтобы оценить разницу с каноном. - Тут нечего стыдиться, если это прибавляет тебе радости в жизни, - мягко говорит Гарри, продолжая аккуратно гладить ей спину. После ещё некоторого периода сопений и углаживаний, она отворачивается от Гарри и обнимает меня. Все мои вопросы - почему она это делает - растворяются в её крепком объятии. - Знаешь, Гарри и я тут поняли, что твоя привлекательность приводит нас к проблеме, - пока я говорю и ухмыляюсь, глаза Гарри округляются. Убеждаюсь, что лицо вернулось к серьёзному состоянию, когда Гермиона ослабляет хватку и задирает голову ко мне. - Теперь, когда нами установлено, что ты обладаешь красотой, умом и... - нарочито потираю многострадальное плечо, - мускулами, мне с прискорбием приходиться тебе сообщить, что в школе нет ни одного достойного твоего внимания парня. - Идиот! - без осуждения говорит она. Она ещё раз прижимает меня и только потом отпускает. - Позволь об этом мне самой судить. Держась за руки, мы неторопливо бредём к озеру в приветливой тишине. Ах да, это Гарри с Гермионой держатся за руки. Из-за разницы в росте её рука слишком низко для меня, поэтому предлагаю ей уцепиться за мой согнутый локоть. Корабль Дурмштранга отшвартован заметно дальше, но мне кажется, что кто-то плавает рядом с ним. - Хоть мы начали об этом в шутку, но бегом заняться стоит. Что бы там ни было в первом задании, к нему не помешает быть в хорошей физической форме, - привлекаю их внимание к кораблю и особенно на окружающую его воду. - Думаю, это Крам. - Плавать в ноябре? - поражён Гарри. - Он спятил? - Кстати о спятивших, - Гермиона смотрит на меня, а точнее на отсутствие у меня верхней мантии. - Почему ты не одет? - Наслаждаюсь холодом, - пожимаю плечами. - Ерунда, Уильям, надо пойти и... - Гермиона, - шёпотом предупреждает её Гарри. - Всё нормально, Гарри. У меня только один плащ, и он слишком уж тёплый для такой погоды, - ободряюще улыбаюсь на её смущение. - Я говорю правду. Мне нравится холод. - Глядя на корабль, прищёлкиваю языком. - Но не до такой степени, конечно. - Предположительно хороший способ тренировать сердце, - скороговоркой проговаривает Гермиона. Полагаю она рада смене темы. - Мне спросить, нужна ли ему компания? - усмехаюсь, вспомнив про её и Крама отношения. - Наверное нам стоит ограничиться бегом, - строит она мне гримаску. - Ага, так ты участвуешь? Это хорошо, ведь мы с Гарри легко тебя догоняем. Поэтому начнём помедленнее ради тебя. - И тут же пару раз резко прыгаю в сторону от неминуемого шлепка и разворачиваюсь к ней с идиотской улыбкой на всё лицо. - Ну тогда так, - она избавляется от сумки-утяжелителя. Та падает как гиря. - А-а-а, твою мать, - говорю, но моё умилительное извинение за британский акцент только добавляет злобности её бесшабашному оскалу. *** - Привет, Уильям, Гермиона, Гарри. Смотрю вверх от своей растяжки на Луну, приближающуюся вместе с Невиллом. На них обоих тренировочная одежда, похожая на нашу. Ну, на Гермионину точно. Гарри одет во что-то мешковатое и с пятнами от Дадли, да и я позаимствовал старые треники Дудерса тоже. - Здорово, ребята, - нервничая, приветствует нас Невилл. - Здорово, Луна, Невилл, - говорю со счастливой улыбкой. - Как жизнь? - это весьма необычно - видеть Луну на улице. - Солнце, небо, облака, знаешь, всё как обычно, - отвечает Луна, подняв брови, а потом глядя вверх. - Гелиопаты точно так же где-то там высоко. - Извини, - быстро вмешиваюсь, чтобы не допустить неминуемого комментария Гермионы по поводу воображаемых существ. - Хотел спросить, чем вы тут занимаетесь? - Мы видели, как вы бегаете последние два дня, - переминается Невилл. - И надумали к вам присоединиться, если вы не возражаете. Так, значит Невилл и Луна встречаются по утрам. Интересненько. Гляжу на Гарри, сделав брови домиком и скалясь. - Мы тут помогаем Гарри тренироваться к турниру. - Ох... ну если так... - говорит Невилл. - Ерунда, мы будем рады, если вы присоединитесь, - также скалится Гарри. - Давайте начнём растяжку с начала, - предлагает Гермиона. - Мне уже всё равно - каждая жилка ноет. - Моя бабушка сильно рассердилась, что твоё имя выпало из кубка, Гарри, - рассказывает Невилл, пока мы тянемся. - Говорила, что и Дамблдор, и Крауч, - оба получат по вопилёру от неё, - он явно содрогается от этой мысли. - Она не думает, что я сам всё устроил? - удивляется Гарри. - Нет, и мы тоже так считаем, - отвечает Невилл, жестом присоединяя Луну. А на меня косится нервно. - Конечно, твоё беспалочковое представление тем вечером помогло. Замираю вместе с Гарри и Гермионой. Луна продолжает счастливо раскачиваться в растяжке, проигнорировав предостережения Гермионы о недостаточности подготовки к ней. - Не понял, о чём ты, - убираю любые признаки недовольства из голоса. - Всё в порядке, Уильям. Все остальные всё-таки смотрели на Гарри. Об этом говорили, и после твоего ухода, и потом, когда тебя с Гарри не было. Никто не упомянул, что ты даже не дотронулся до палочки. - А, чуток повезло, полагаю. - Или не счёл нужным упомянуть: не верится, что только Невилл такой наблюдательный. - И я полагаю, - правда, интонацией Невилл чётко выражает противоположное. *** Работу Гарри по игнорированию освистывания в следующие пару недель можно было оценить только как поразительную. Обойдёмся без фанфар, но за некоторую часть его заслуг можно и мне маленькую медальку повесить. Скорее всего, большую часть заслуги надо отдать факту, что он осознал необходимость думать о гораздо более важных вещах. Презрение целой школы не так разрушительно, когда тебе предначертано сойтись в смертельной схватке с самым опасным Тёмным Лордом в истории. Но когда дело касалось Драко Малфоя, высмеивание на переменах ударяло по Гарри тяжелее, чем во всех остальных случаях. Снаружи кабинета зельеварения сосредоточивается в ожидании небольшой контингент гриффиндорцев, подпираемый полным составом четверокурсников-слизеринцев. На их одежде - большие бляхи с алыми буквами, ярко светящимися во мраке коридора. “Поддержите Седрика Диггори - НАСТОЯЩЕГО Чемпиона Хогвартса!” - Нравится, Поттер? - громко говорит Малфой, когда Гарри, Гермиона и я оказываемся близко. - И это не всё, что они могут - смотри! “ПОТТЕР ВОНЯЕТ!” - Ой-ой-ой, как смешно, Малфой! - саркастически замечает Гермиона. - Даже остроумно. - Она вонзает кинжальный взгляд в Панси Паркинсон с подпевалами, часть которых заходятся в хохоте активней Малфоя. Но одна весьма привлекательная девушка с волосами цвета вороного крыла, стоит позади Панси и просто смотрит на Гарри, потом на Гермиону, когда та говорит, потом переводит свои голубые глаза-льдинки на меня. Слегка ей улыбаюсь, после чего она сдвигает брови и переводит взгляд на Малфоя. - Хочешь штучку, Грейнджер? - говорит Малфой, протягивая ей бляху. - У меня их кучи. Только не трогай мою руку - не хочу отмывать её от грязнокровной слизи. Смутно припоминаю несколько заклинаний в этом месте и времени и скорее чувствую, чем вижу готовую выплеснуться ярость Гарри. Думаю лучше, если я вмешаюсь. Поэтому слегка отталкиваю Гермиону на Гарри. - Тебе бы стоило проверить чистоту собственной руки ещё раз, - говорю, засунув правую руку в карман с претензией, что пользуюсь палочкой, и машу левой рукой в его направлении, выпустив капельку магии. Бляха расплывается в зеленовато-коричневый комок грязи, заставив завизжавшего Драко отпрыгнуть назад. Я заставляю грязь исчезнуть почти сразу же. Малфой наставляет на меня лучший свой убийственный взгляд. - Да как ты смел! Вот погоди, пока мой отец не узнает об этом, Лернер! Твоя родословная не спасёт тебя в этот раз! - Тут он переводит взгляд на Гарри. - Тебе повезло иметь чистокровного телохранителя, а то... - Не понимаю, о чём вы тут распинаетесь, мистер Малфой, - говорю невозмутимо. - Кроме того, я солгал. Мои родители - магглы. - Улыбаюсь и ищу среди облака слизеринцев пару пронзительных голубых глаз. - Упс, кстати. Может вы и пересмотрите ваше представление о превосходстве чистокровности, если примете во внимание родословные нас троих, директора и вашего главы факультета? - Собираю побольше магии в руке пока говорю, ожидая ответа. И не разочаровываюсь. Малфой выхватывает палочку. - Денсаугео! Голубой мерцающий щит выпрыгивает в реальность между двумя группами, поглотив заклинание с минимальным ослаблением. - Как некультурно, - говорю. - Что здесь происходит? - вмешивается убийственно тихий голос. - Они напали на меня, - обвиняюще жалуется Драко, - И он сказал, что вы... - Примите мои извинения, профессор, - прерываю я Драко, давая возможность щиту медленно рассосаться. Снейп переводит взгляд на Гарри, и я считаю за лучшее перенаправить его гнев на себя. - Это был мой щит. Мистер Малфой не оценил моё предложение его одноклассникам критически обдумать свои убеждения по поводу чистоты крови. - Успеваю проглотить, что чистота крови не имеет значения там, откуда я. Но тут мне на ум приходит, что Снейп вполне может быть осведомлён о неизвестной мне здешней ситуации в волшебном мире США. Ощущаю взгляд зельевара на себе, но не отвожу глаз от пола. Снейп молча разворачивается на каблуках и возвращается в класс, оставив дверь открытой в молчаливой команде следовать за ним. Драко меряет меня взглядом, чисто губами выговаривает мне “грязнокровка”, а я слегка хмыкаю в ответ перед его разворотом и гордым дефиле в кабинет. Пока мы пропускаем остальных слизеринцев, я ловлю всё так же нечитаемый мной взгляд голубоглазой девушки с иссиня-чёрными волосами. И пока её одноклассники заходят в лабу, я замечаю отсутствие бляхи, хотя не помню - была ли она у неё до появления Снейпа. - Ты мне никогда не говорил, что ты - магглорожденный, - шепчет Гермиона. - Не говорил? - повернувшись, вижу уставившихся на меня Гарри с Гермионой и изображаю как можно более удивлённый вид. - Полагаю, к слову ни разу не пришлось. Статус крови ведь действительно ничего не значит? - добавляю с улыбкой. - Конечно нет. - Спасибо, Уильям, - тихо благодарит Гарри. - Я бы не догадался поднять щит. - Я подозревал, - но мы уже заходим в лабораторию, где я кожей чую желание Снейпа по малейшему поводу снять очки. Гермиона, кажется, тоже это понимает. - Потом поговорим. *** Глава 9. Операция “Исправление рептилии” - Сочувствую твоему облому, Гарри, - говорю, мысленно проклиная себя за забывчивость о его уходе с двойных зелий для участия в интервью с Ритой Скитер и затем в церемонии оценки палочек. Помни я об этой подробности, и нам удалось бы избегнуть столкновения около кабинета зельеварения. Уж как-нибудь сумел бы предостеречь его от разговора с жучарой. - Ты не мог знать, - отмахивается он, но видно, что ещё не отошёл от разговора с Ритой. - Ты не говорил мне, что ты магглорожденный, - опять шепчет мне Гермиона за ужином. - Должен же был я поддерживать свою легенду, - скалюсь ей опять. - Никто не захочет связываться с Тёмным Лордом Сидиусом, - издаю свою лучшую имитацию дыхания Дарта Вейдера, потом протягиваю к ней руку ладонью вниз. - Я нахожу возмутительным отсутствие веры в вас... ой! - Даже не пытайся придушить меня Силой! - яростно шепчет Гермиона, пока я потираю кисть и смеюсь. - Я не собирался... - мозги отключаются, как перегоревшая лампочка. - Гав-гав, можно мне кого-то ещё придушить Силой, Гермиона? Это будет дико улётно! - Нет, Уильям! - Повинуюсь, Тёмная Леди, - повесив голову, надуваю губы. - Надо бы тебя самого придушить Силой. - Коль на то будет воля твоя, госпожа. - Гермиона фыркает от негодования, но решает игнорировать мои неостановимые остроты. - Итак, вернёмся к тому, что ты магглорожденный. У тебя было так же, как у меня, когда ты пошёл в школу? А что насчёт магического правительства - оно такое же косное, как и у нас здесь? Как ты реагировал на домашних эльфов и других существ? - Гермиона, Гермиона, успокойся, - тормозит поток её словоизлияний Гарри, слегка похлопывая её по спине. - Не допекай человека. Надо постараться ответить наилучшим образом, не входя в противоречие с уже существующей моей историей, поэтому я постоянно запинаюсь и пожимаю плечами. - В школе я видел гранианов наподобие крылатых коней Шармбатона... - я замираю, когда между головами Гарри и Гермионы опять ловлю остановившийся на мне ледяной голубоглазый взгляд. - Гермиона, что ты мне можешь рассказать про привлекательную слизеринку с нашего курса с длинными чёрными волосами и голубыми глазами? - Ты конечно же не про Панси, - отшатывается Гермиона. - Нет, я же сказал - привлекательная, - останавливаю её. Как это ни удивительно, но на Панси вполне можно посмотреть, только вот говорить об этом Гермионе я не собираюсь. - Она стояла позади Панси около кабинета зельеварения. - Должно быть ты о Дафне Гринграсс, - после мгновения задумчивости светлеет лицом Гермиона. Так-так, может личность соответствует популярному в фанфиках персонажу? - Кажется, она первая среди слизеринцев по успеваемости. Примерно четвёртая-пятая на курсе. Но она молчунья, я ни одного слова от неё не слышала и сама с ней ни разу не разговаривала. Удивлена, что ты её заметил. Хотя, в библиотеку она ходит регулярно. - Хм, интересненько, - говорю, поглаживая свою несуществующую козлиную бородку. Вот, я почти забыл, что мне в этом возрасте не надо бриться. - Почему? - Она на меня странно смотрела перед уроком зельеварения. А пока слизеринцы заходили, я заметил, что у неё нет значка Драко. Кажется с тех пор она взглядами старается привлечь моё внимание. - Тогда тебе стоит с ней поговорить, - голос у Гермионы непривычно напряжённый. Я возвращаю свой взгляд на неё, вот только она отворачивает слегка покрасневшее лицо. - Не сейчас. Стол забит ещё и дурмштранговцами, на глазах у её окружения я ничего сделать сам не могу - ни подсесть, ни поговорить, ни записку передать. И она не будет ничего делать. - Почему ты хочешь разговаривать со слизеринкой? - Гарри сбит с толку нашим диалогом. - Нарекаю это операцией “Добьюсь Расположения Слизерина, чтобы Гарри Не Пришлось Драться с Всеми Ними Впоследствии”. - Сократи кодовое имя для операции, чтобы не произносить цель и описание каждый раз, - вносит предложение Гермиона, привычно закатив глаза. - Хм, - продолжаю я поглаживать подбородок, - разумно. Тогда назову её операция “Змеечарователь”. - Пошлятина какая-то на слух, - строит моську Гермиона. - Это потому, что ты позволила своему разуму скатиться к мыслям дна общества. Как насчёт операции “Исправление рептилии”? - Это... - она поднимает бровь. - Как ни странно, хорошая идея - стимуляция межфакультетских отношений и всё такое. Думаю Дамблдор и профессора одобрили бы. - Тут она бросает взгляд на край преподавательского стола, где сидит Снейп. - Или большинство из них, по крайней мере. - И не беспокойся насчёт мисс Гринграсс, Гермиона. Я всегда буду любить тебя и Гарри наибольшейшим макаром. - Знаешь, вправду неестественно, когда ты вот так говоришь, - замечает Гарри. - Ну вот, что такого? Я зверски честен и открыт в своих чувствах. Это дар правды. - В-общем, люди вокруг не разбрасываются словом на букву “Л”, - сдержанно говорит Гермиона. - Особенно о - как ты назвал? - платонических отношениях. - Там, откуда я, тоже не очень говорят. Побесить вас слегка хотел. А когда дело коснётся романтических отношений, то совершенно неважно сколько раз ты произнесёшь это слово. Когда ты чувствуешь его, оно бьёт тебя в грудь, не даёт дышать, кружит голову и сбивает с толку… Какой мне смысл бесполезно взывать к равнодушному небу? - Откуда ты это знаешь? - детским голоском спрашивает Гермиона. - Мне кто-то рассказал разочек. А ещё сказал, что это единственная обязанность перед самим собой - признаться в любви. Даже если нет уверенности в чувствах другого человека. Тогда не будет всю жизнь грызть тоска по упущенному счастью, - это почти не ложь, поэтому, наверное, Гермиона не выводит меня на чистую воду. - Касательно операции. К слизеринке нужен слизеринистый подход. - Гермиона, у тебя есть рядом пара кусков пергамента и перо? Она сразу достаёт искомое из сумки и молча подаёт мне. На одном листе пишу: “Прогуляемся? Лернер”. Передаю Гермионе пустой лист и прошу передать его Дафне. Она стучит по плечу кого-то из Хаффлпафа, личность пожимает плечами и передаёт лист через стол. И так далее, пока не достигает намеченной цели. Дафна переворачивает лист и смотрит на меня прищурясь. Маленькую порцию магии спустя я киваю ей. - Мастерское заклинание обмена, Уильям, - неохотно признаёт Гермиона. - Да уж легче, чем заговорить оба листа. Слизеринка сначала не замечает срабатывания, поэтому я барабаню пальцами по листу другой рукой и ещё раз киваю. Её голова слегка отшатывается назад от неожиданности, когда она бросает взгляд вниз. После она к кому-то поворачивается, машет рукой в моём направлении, достаёт перо и царапает короткий ответ. Лёгкий взмах палочкой, и послание с ответом возвращается ко мне. Под моими каракулями безукоризненно изящным почерком, невзирая на её явную торопливость, начертано такое же краткое послание: “Спроси меня завтра. - Г”. Улыбаюсь, но видя тревожно ёрзающую Гермиону, протягиваю ей записку. - Операция “Исправлении рептилии” начинается. - Знаешь, а “Змеечарователь” лучше на мой вкус, - говорит Гарри. - Заткнись, Гарри, - сварливо командует Гермиона. *** На следующий день за завтраком Дафна даже не пытается поймать мой взгляд. Меня это задевает, и, раздосадованный сам на себя, я решаю её игнорировать. Собираюсь встретится с Вектором и Бабблинг насчёт запланированных мной рунных барьеров, но тут вдруг ахает Гермиона, а от других столов начинаются шепотки и взгляды в нашу сторону. - Что случилось, Гермиона? - Это! - выставляет она перед Гарри субботнее издание Ежедневного Пророка и тыкает пальцем в него. - Вот это вот случилось! После минуты чтения Гарри краснеет. - Я тебе говорил, что эта чёртова Скитер писала гораздо больше, чем я говорил, - он издаёт горловое рычание, а потом передаёт газету мне. Точно, поспела первая из статей Пророка, выставляющая Гарри в не слишком приглядном виде. Я аккуратно складываю газету и кладу её на место перед Гермионой. - Ладно, в конце концов она не полностью выдумана. - О чём ты говоришь? - скептически спрашивает Гарри. - У неё я выгляжу как... как... - Да, есть такое, - говорю разводя руками в умиротворяющем жесте. - Но часть про Гермиону весьма точна. - Улыбаясь, наклоняюсь вперёд, чтобы прошептать остаток. - Она - потрясающе симпатичная магглорожденная, одна из лучших в учёбе. И вы с ней любите друг друга. - Знаешь, - не отрывает взгляд от стола покрасневшая как свёкла Гермиона, - если бы это сказал не ты, то я бы посчитала всё дразнилкой и заколдовала бы тебя. - Видишь? Хорошо, что я разбрасывался словом на “Л”. Вот и статья теперь не выглядит такой уж плохой. Была б возможность, то в роли первообъявителя миру о твоём очаровании, я б обскакал Пророк на лихом коне. - Ты когда-нибудь остановишься? - умоляет Гермиона. - Мы и так в диком смущении, а тут ещё куча народу нас разглядывает, как зверей в клетке. - Давай на пробежку, а потом к Хагриду, - быстро предлагает Гарри, и вместе с Гермионой они почти выпрыгивают из-за стола. Встаёт Невилл, подчёркнуто смотрит на Луну, и эти двое также уходят. Вздыхаю и встаю идти за ними для моральной поддержки, отложив планы начать рождественский подарок для Гарри. - Собачке пришили пятую лапку, верно? - спрашивает один из близнецов с широким дружеским оскалом до того, как я успеваю их миновать. - Ага, вряд ли они оценят, если ты наткнёшься на их утренний обжимательный сеанс, - добавляет другой. Пошутить что ли на предмет а-труа? Подслушают же, вон сколько локаторов нацелилось. Тогда меня ждёт смерть от руки Гермионы. - Я теперь сторожем при них работаю, чтобы они не нарвались сейчас, когда секрет открыт, - говорю иное. Втроем мы ржём. - Подходящий розыгрыш устроил Пророк, - громко заявляет один. - Не дотягивает до наших стандартов тонкости, конечно. - Но сыграно хорошо, с претензией на правду, хоть на самом деле такая ерунда. - Я передам ваши поздравления, - машу им на прощанье. Говорили они обычным голосом Уизли, поэтому наверняка заметная часть народу всё слышала. *** Мы обедаем у Хагрида и остаёмся до вечера, избегая насмешек. Я принёс завершённые рамки для фото и показываю их Хагриду, отвернувшись от Гарри с Гермионой. Утихомириваю её улыбкой через плечо, но всё равно слышу, как она ёрзает, сопротивляясь желанию подсмотреть. - Да, прекрасная деталировка, - довольно говорит Хагрид, оглаживая своим огромным пальцем ровный круг в левом верхнем углу с чёткой руной мира на нём. - Спасибо за всё, Хагрид, - искренне благодарю его. - Может тебе сейчас нужны инструменты? - Вытащив рулончик ткани с завёрнутыми в него резцами, я с сожалением смотрю на них. Неохота отдавать, поскольку они мне ещё понадобятся. Но я ведь наверняка смогу их позаимствовать ещё раз, когда у Хагрида закончится в них нужда.. - Нет-нет, ничего не надо. Пусть они останутся у тебя. Отец у меня хотел бы, чтобы они оказались в руках того, кто может делать такие вот вещи. Для меня они слишком малы. - Он вытирает слёзы из глаз, и мне приходится отвернуться. Хагрид склонен поплакать, а мне просто не по себе видеть взрослого мужчину плачущим. - Знай, что я по-настоящему горжусь тобой. Он очень удачно похлопывает меня по спине и вышибает ком у меня из горла. - Спасибо тебе, - тихо благодарю и запаковываю свои подарки и теперь уже мои инструменты для резьбы. Гарри прокашливается. - Нам, наверное, лучше появиться на ужине. Подозреваю, что толпа жаждет заполучить назад свои мишени для насмешек и веселья. Гермиона сползает в кресле и съёживается, а я решаю её подбодрить. - Я уже говорил, что близнецы могли и переубедить народ, по крайней мере насчёт тебя. Так что может всё, как обычно, свалится только на Гарри. - Мне от этого не легче, Уильям. - Может от этого Гарри поспокойней себя будет ощущать? - пожимаю я плечами. Предположение весьма спорное, как мы скоро поняли. *** - Ладно, фиг с ними, надоели, - говорю, выделяя дольку магии. - Эй, Грейнджер, ты у... - голос тонет в белом шуме, похожем на жужжащее гудение, когда радиоприёмником попадаешь на частоту между станциями. У Гарри с Гермионой пропадает румянец, и они растерянно смотрят на меня. - Что это за гул? - спрашивает Гарри. - Что это за заклинание? - одновременно с ним спрашивает Гермиона. - Словесная формула - “муффлиато”, - отвечаю я. - Жаль, но я не знаю движения палочкой. Но, возможно, его нет, или же оно очень простое. - Вот это да. Снаружи кто-нибудь может нас слышать? - спрашивает Гермиона. - Не думаю. - Не слишком обнадёживающе, - подняв бровь, тихо говорит Гермиона. Смотрю вокруг, вижу Джинни Уизли рядом с Роном и громко провозглашаю: - Я слышал, что Джинни Уизли пообжималась с половиной гриффиндорских парней. - Хамишь, Уильям, - с трудом вдохнув, говорит Гермиона. - Похоже, что работает, - замечает Гарри. - Рон не пытается никого убить. - Откуда ты это заклинание знаешь? - с подозрением глядит Гермиона. - Как ни удивительно, его изобрёл Снейп, - улыбаюсь во все зубы. - Ещё учась в Хогвартсе. - Правда? - удивляется Гарри. - О да, пусть его главная заявка на славу в таланте к зельям, но он ещё создал это заклинание вместе с очень тёмным режущим проклятьем, не поддающимся магическому исцелению. Невозможно зарастить или вырастить заново отрезанное им. - Оба смотрят на меня в потрясении. - Но сам Снейп вроде бы знает метод лечения. И не смотрите на меня удавами. Сомневаюсь, что смогу его наколдовать. Насколько я знаю, надо только произнести словесную формулу, а потом нанести палочкой удар, как будто она - гигантский меч. - Мне дурно становится, - полным ужаса голосом говорит Гермиона. - Как ему вообще позволено было учить детей? Гарри молчит, но тоже выглядит неважно. - Может не будем поощрять всяких тут глумящихся над нами своим видом и перестанем обсуждать всяких нехороших людей? А то окружающие могут посчитать наш вид своим успехом, - обращаю их внимание. - Можно ещё окунуться в Ничто. - Хорошая мысль, - Гермиона встряхивает головой для очистки от тёмных мыслей и закрывает глаза. Через полминуты во взгляде Гарри появляется осмысленность, и он откашливается. - Так что ты там делаешь для Гермионы на рождество? - его слова сразу же рассеивают всю медитативную сосредоточенность упомянутой любопытствующей персоны. - Ну, ребята, вы знаете, что я делаю резьбу по дереву, поэтому это вряд ли сюрприз, - оглаживаю подбородок и смотрю вверх, как будто глубоко размышляю. - Олл райт. Не говори ей, но это... - я нагибаюсь и прикрываю рот ладонью от её взгляда. Но шепчу достаточно громко для её ушей: - ...секрет. - Гад! - выпрямляется назад Гермиона с надутыми губками. - Я не могу сказать Гарри, потому что ты тут же используешь женские уловки, чтобы выудить правду из него. - Мои что? - у нашей подруги глаза выскакивают из орбит. - Ты знаешь - щенячьи глазки состроить, ресничками похлопать, губки бантиком надуть, на что-то такое намекнуть. Ну, в-общем, ваши обычные трюки. - Я не использую намёки на всякое, - сопит она. - Это ты у нас такой весь намекающий, мистер Эвфемизм. - О да, я такой, крошка, - преувеличенно двигаю я бровями. - Это... разрушительно. Не делай так больше, - содрогается Гермиона. - Даже хуже, чем твой фальшивый английский акцент. - Жаль. Но я заметил, что ты не отрицаешь полностью использование тобой женских уловок для достижения своих целей. - Если бы у меня имелась хоть одна - а это не так - почему я не использовала их на тебе вместо Гарри? - О! Для этого ты слишком коварна. Если ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь в чём твой дар, это будет не так забавно для тебя. - Что-то я совсем запутался, - жалуется Гарри. - Ты кажется уделил слишком много внимания моим сомнительным женским уловкам, - поднимает бровь Гермиона. - Ах-ха! - широко скалюсь. - Вот и разговор с намёками! - Что? Нет! Это не... Я не имела в виду... Я издаю свой лучший злодейский хохот и говорю замогильным голосом. - Да... да! Приди, о искусительница, в объятья своих женских уловок. И вскоре каждый муж в обители сей станет глиной в твоих изысканных ручках. - Мой злодейский смех становится ещё более злодеистым. - Что ты со мной сотворил? - горестно стенает Гермиона, пряча лицо в ладонях. - Гермиона, ты не можешь быть злой, даже если попытаешься, - улыбается ей Гарри, покачивая головой на мои кривлянья. Она поворачивает голову набок, разглядывая его одним глазом. - Пробуешь возвратить мне мой психологический подход к тебе, Гарри? - Может быть, - улыбается тот. - Нет, честно. В твоём теле нет ни одной злой косточки. Она поднимает голову, благодарно ему улыбается и робко подталкивает его локтем. - Пусть Гарри и разрушил серьёзностью всё моё веселье, но приходится согласиться. Любые действительно близкие к тебе люди не станут тёмными - ты им не позволишь. - А как тогда объяснить тебя? - в её глазах мелькает весёлый огонёк. - Ох-хо-хо! - восклицаю, и все мы смеёмся. - Ты признаёшь, что я близок к тебе? - Ты сам знаешь, Уильям, что да, - с лёгким румянцем признаёт она. - Странно, если ты думаешь по-другому. Ты столько сделал для нас. - Не знаю, что бы мы делали без тебя, дружище. - О, вы бы кое-как справились, - говорю с понимающей ухмылкой, опять переросшей в полноценный оскал. - Я знал, что вы, ребята, признаетесь в любви ко мне. Вы не виноваты, а просто ничего не можете с этим поделать, так ведь? - Р-р-ргх, тебя прямо-таки тянет испортить момент, - морщится Гермиона. - Именно, это моё любимое занятие. Я же “Погубитель Моментов”. - Самая удачная кличка из всех. Тебя описывает идеально, - коротко смеётся Гермиона. - А каково моё прозвище? - Коварная Соблазнительница, - говорю без промедления. - И как это я так? А ведь ни сном, ни духом, - шлёпает себя по лбу Гермиона. - Знаешь, - говорит Гарри, - у тебя во лбу выемка под твою ладонь скоро будет. - Вот интересно, и чья же в этом вина? - притворно гневится Гермиона. - Этим постоянно занят... “Погубитель Моментов”! - анонсирую я голосом супергероя. - Дружище, сэр то есть, я думаю все наши моменты основательно и несомненно погублены. - Великолепно! Моя работа здесь завершена! - Да, а тебе не положено сейчас искать чьи-нибудь ещё моменты, чтобы погубить? - то ли спрашивает, то ли предлагает Гермиона. - О да! - Я осматриваю слизеринский стол и ловлю взглядом лицо Дафны через дальнее от Гермионы плечо Гарри. Сначала её глаза просто скользят по мне, и она замедленно реагирует на моё внимание. Я немного расстраиваюсь, что не посмотрел пораньше. Она поднимает лист пергамента, и я достаю свой вместе с пером. Не вижу её палочки, но передо мной теперь чистый лист как результат сработавшего обменного заклинания. Она пригибается, быстро пишет сообщение, и вот - листы обменялись снова. Под её последней записью появляется новая тем же аккуратным почерком. “После ужина? - Г” Моя улыбка расползается на всё лицо. “Главная лестница около Большого зала, площадка седьмого этажа. Один на один? - Лернер” Парой обменных заклинаний позже у меня есть ответ. “Один на один. Десять минут. - Г” - Мне всё это не нравится, - неуверенно говорит Гермиона. - А если это ловушка? - Согласен, - присоединяется Гарри. - Зачем им устраивать ловушку на меня? Им не нравишься ты, Гарри, - убеждаю я. - Может это было и верно до того, как ты, по существу дела, оскорбил целую группу слизеринцев-четверокурсников, Уильям, - говорит Гермиона. - Ох. - Да, ох, - ворчит Гермиона, сложив руки на груди. - Не стоит тебе идти. - А если так? Вы, ребята, берёте карту и следите за мной. Не убьют же они меня, а вы, если увидите их толпу, бегите за профессором. Я, возможно, и сам справлюсь, если будут только Малфой и его тролли. Но не стоит волноваться, если неподалёку зависнут приглядывать за её безопасностью пара друзей. По правде, я буду удивлён, если она не проявит такой предусмотрительности. - Вроде бы она дружит с Трейси Дэвис и Блейзом Забини, - говорит Гермиона. - Ну вот пожалуйста, если будут только они, то, уверен, со мной всё будет в порядке, - слегка насмешливо добавляю. - А если нет - инцендиос грата всегда при мне. - Уильям Артур Лернер, не заставляй меня бить тебя дубиной через стол. - Артур? - Я не знаю твоего второго имени кроме инициала, поэтому предполагаю, - пожимает она плечами. - Ладно, продолжай пробовать. Жду не дождусь, до чего ты договоришься. *** - Не вздумай чего-нибудь отчудить, - приказывает холодный и удивительно глубокий женский голос. Поднимаю голову к вершине последнего пролёта лестницы чтобы наткнуться на внимательный взгляд прищуренных глаз. - Добрый вечер, мисс Гринграсс. Вы не возражаете, если я сначала зайду в коридор? Не желания в заколдованном состоянии свалиться с лестницы. - Колдуна такое падение не убьёт, и я видела, как быстро ты ставишь щит. - Тем не менее предпочту не испытывать судьбу, - я не держу магию наготове, поэтому она может ударить меня чем её душе будет угодно. Она выскальзывает из поля зрения, а я добираюсь до верха. Боковым зрением вижу, что она всё ещё направляет палочку на меня. Но я на добрых полфута выше, и она теперь смотрится далеко не так грозно. Не поворачиваясь к ней, иду к окну Луны. - Отсюда прекрасный вид, не правда ли? - Зачем ты хочешь поговорить со мной? - игнорирует она мой светский вопрос. Вздыхаю. Можно было догадаться, что “Лунный” подход не сработает. - Я видел твой взгляд около кабинета зельеварения. У тебя то ли не было значка, то ли ты его сняла. Поэтому мне захотелось пообщаться с тобой. - Ты гриффиндорец. - Только в Хогвартсе, - пожимаю плечами. - У нас не было деления в старой школе. Она молча разглядывает меня. Успокоенная моей неподвижностью, она опускает, но не убирает палочку. - Я говорила с отцом о тебе, - её голос слегка смягчается. - О... чём ты рассказал. - Про чистоту крови? - Да. - К выводам пришла? - теперь спрашиваю уже я. - Ты либо очень глуп, либо блистательно умён. - Если вариантов только два, - смеюсь, - то я приму меры, чтобы ошибиться со стороной блеска. - Значит, в этом случае глупость, - губы сжимаются, но перед этим успеваю заметить, как уголки приподнимаются в намёке на улыбку. - Не желаешь ли прогуляться по коридору? На другой стороне замка сможем полюбоваться закатом. - Ноль реакции, но стоит додавить. - Можешь держать свою палочку наставленной на меня всё время. Но буду признателен, если ты не сделаешь мне больно. Она кивает, и я опять улыбаюсь. Маленькие победы. Выталкиваю кусочек магии, создав муффлиато вокруг нас двоих. Поскольку вокруг нас нет внешнего шума, то и гул от работы заклинания заметно тише. - Что это за звук? - тревожится Дафна и оглядывается вокруг в поисках источника. - Это всего лишь мои слабенькие чары уединения. Не думаю, что тебе хочется быть подслушанной недружественными ушами. Но могу и убрать, если не нравятся. - Я не видела, чтобы ты пользовался палочкой. - Ну вот, мы только что встретились, мисс Гринграсс. Я не могу так запросто открыть тебе все свои тайны сразу. Так убрать чары? Она молчит, решая вопрос доверия мне в мелочах. - Не надо, это приемлемо, - а потом взгляд оживляется. - Ты использовал их на ужине, да? Поэтому Поттер с Грейнджер прекратили реагировать на остальных? - Виновен по всем статьям, - хитро улыбаюсь. Продолжаем прогулку. - И что же твой отец рассказывал? - Мой папа - замечательный человек, - начинает она после лёгкой паузы. - Моя семья не настолько богата, как Блэки, Лонгботтомы или даже Поттеры в своё время, хотя мы можем отследить своё происхождение далеко вглубь веков. Мы не как Малфои, кто женятся на каждой богатой семье, которую смогли заразить своими идеями их сыновья. Чтобы потом покупать влияние, замарывая продажных чиновников и губя честных. Но мы и не как Уизли, что отдают всё своё за возвышенные идеалы без гарантии успеха. В последней войне мы были нейтральны. Она медлит, но я не возражаю, поэтому рассказ продолжается. - Я ожидала услышать от тебя что-то очень гриффиндорское насчёт трусости, - говорит она и снова делает паузу. - Это трусость, если хочешь быть уверенным в безопасности своей семьи? Или своих детей? Думаю нет. Малфои могут выйти сухими из воды, но им стоило значительной части состояния избегнуть Азкабана. Гринграссы не могут позволить себе такой роскоши. Я не говорю, что мой отец присоединился бы, если бы был богаче. Но вот альтернатива - открыто присоединиться к Дамблдору и ему подобным - была бы только слегка менее разрушительна для дома и более опасна лично для членов семьи. Эта часть мне не слишком понравилась, но я не хочу останавливать её. - Но мой отец считает, что в следующий раз всё будет по-другому. Упивающиеся Смертью снова зашевелились. Кубок Мира был только началом, сказал он, они будут действовать отчаяннее. Поэтому, явный выбор стороны - либо глупость, либо мудрость. Чувствую, что она “прекратила дозволенные речи”. - Значит выступив против превосходства чистокровных, я предположительно выбрал сторону? - Не предположительно, а точно. Даже не принимая во внимание противостояние отпрыску Малфоев, что тоже капитально ставит тебя по ту сторону. Мой отец сказал, что превосходство чистокровных - ерунда. Но будет глупостью не использовать дурость других нам на пользу. - Очень по-слизерински с его стороны, - говорю со смешком. - Он блистательный человек, - незатейливо отвечает она. - Какой стыд, что так мало таких, как он, - честно говорю я. - Может тогда дураки бы поняли, что так самоназываемый Тёмный Лорд даже до полукровки с трудом дотягивает. - Что? - Дафна захвачена врасплох. Это самая сильная её эмоция за всё время. - Его отец, - мрачно усмехаюсь, - Том Риддл старший, был магглом до того как был убит Томом Риддлом младшим. Его мать, Меропа Мракс, с трудом отличалась от сквиба: она плод кровосмешения брата и сестры, чьи родители были также не далее чем кузены в никому не нужной семье Мраксов. - Не уверен точно, насколько близкими родственниками были магические предки Риддла, но примерно я прав. - Если помню точно, то сама Меропа была замужем за своим братом Морфином, но она напоила Риддла любовным зельем и изнасиловала его. А потом перестала поить в надежде, что он теперь её не бросит. Но Риддл тоже ублюдок был ещё тот, и бросил её беременную, так ни разу и не поинтересовавшись судьбой младенца. Милые родители, правда? Меропа умерла вскоре после рождения сына. Глаза Дафны буквально вылезают из орбит по мере усвоения информации. - Дамблдор. Он рассказал бы тебе, что это главная причина, почему Том Риддл младший свернул на путь зла. Он сказал бы, что Риддл никогда не знал любви, и поэтому вырос в монстра, которого мы знаем. В любой другой момент я бы получил в ответ только насмешку, но она, по-видимому, очень потрясена, чтобы что-то сказать. Поэтому решаю продолжить и загрузить её ещё больше. - Но его слова будут неправдой. Есть противоположножный пример. Ты, возможно, слышала от своего декана, что Гарри - избалованный и испорченный ребёнок. Но самый смех в том, что он никогда таковым не был, разве что в первый год жизни до смерти родителей. Чего он, конечно же, не помнит. Его дядя и тётя заставляли его жить, отбывать наказания и спать в чуланчике под лестницей, где он мог вытянуться на полу только в силу своего слишком малого, может и от недоедания, роста. Ему позволили жить в комнатушке, забитой старым хламом с железными решётками на окнах и запорами снаружи на двери, только после того, как он пошёл в Хогвартс. Первый раз на его памяти обняла его Гермиона, после излечения от окаменения в конце второго курса. Усмехаюсь на её всё ещё ошеломлённое выражение лица. - Конечно же есть причина для использования мной чар уединения. Ожидаю, что понимаешь как опасна и ценна эта информация. О Риддле, конечно. Я представляю насколько мало слизеринцев готовы выслушать, а тем более поверить сведениям о жизни Гарри. И поэтому был бы признателен тебе, если бы ты её придержала в личном пользовании. - Зачем ты мне всё это рассказал? - спрашивает наконец восстановившая самообладание Дафна, и это хороший вопрос. Ну что ж, солгу по обыкновению. - Я поспорил с Гарри, что есть хорошие слизеринцы-чудаки. - А в действительности почему? - чёрт, насквозь видит. - Я и не собирался, - теперь честно, - просто сымпровизировал. - Ты и вправду не планировал? - фыркает она насмешливо, а потом рассматривает меня повнимательней. - Неудивительно, что тебя не отправили в Слизерин. - Я виню тебя, - не обижаюсь я. - Вот так на меня действуют красотки. Я и вправду вижу лёгкий румянец? Или это всего лишь плод моего воображения? - Типичный гриффиндорец, сваливает вину на всех, кроме себя. - Ты не не проверила, говорю ли правду в этот раз, - усмехаюсь. И отрезая её негодующий ответ врубаю полный газ. - Кроме того, ну кому нужно напрягаться постоянно действовать исподтишка? Гораздо проще наводить тень на плетень в ясный день, а при разоблачении выдать голую правду. - А так, выходит, не справишься? - Не-а! - Ты безнадёжен. - Мне хватает. - Могу поспорить. Хмыкаю на её слова и вижу, что мы наконец добрели до дальней стороны с видом на закат. Останавливаюсь у окна и смотрю наружу. Улыбаюсь, когда она делает то же самое. Минутку молчим. - Итак, что ты думаешь? - О чём? - О моём ослепительном плане подружиться со слизеринкой? Работает? - Как твои друзья могут разговаривать с тобой? - говорит она после скептического фырканья. - В-основном, они лишь терпят меня, - ну никак не удаётся убрать с лица усмешку. - Охотно верю. Обычно они выглядят, будто их разрывает между желаниями придушить тебя, побиться головами о стол или ржать над тобой, не переставая. - Они совершают переходы удивительно быстро. Говорят, дар у меня такой. - Уверена, что они имели в виду проклятье, - закатывает она глаза. - Это держит их в тонусе. Плюс - они не слизеринцы и ничего не имеют против кусочка честности. - Щёлкаю языком на пришедшую мне в голову мысль. - Не слишком много честности, конечно, всего лишь кусочка. - Нутром чую, что ты изрядно потоптался на границе. - Только для своего удовольствия. Пару недель назад я немного резко указал, что Гарри и Гермиона любят друг друга. - Что? То, что Пророк напечатал - действительно правда? - и ещё раз мне удаётся пробить её невозмутимый вид, и теперь я вынужден давить усмешку. - Скорее всего так, если смотреть по номиналу. Знаешь, есть разные типы любви. Так вот, они пока не романтическая пара, если ты это имела в виду. А вот только что, этим вечером, я обратил их внимание, что они любят меня тоже. Им точно хотелось побиться головами об стол. - Это... ты... Я не могу... Просто не знаю, что тебе сказать. - Как я сказал - надо держать их в тонусе, - усмехаюсь на её лопотание. - Со мной ты так разговаривать не будешь, - выдаёт она прямое указание. - Конечно нет. Я не люблю тебя. - Хорошо, - кивает она. - ...пока. - Почему я вообще говорю с тобой? - после полузадушенного всхлипа спрашивает Дафна. - Вот я разговариваю потому, что ты интересна и привлекательна, может поможет? - Не уверена, что интересный - правильное слово для тебя, - насмешка течёт ручьями из голоса. - В таком случае вопрос остаётся открытым насчёт “привлекательный”, да? Она издаёт мало отличающийся от фырканья звук и отрицательно мотает головой. - Ладно, если что решишь, дай мне знать. Значит ищем нужную альтернативу для “интересный”. Возможно мне будет позволено предложить “обходительный”? В конце концов, я сбросил здоровенную информационную бомбу, а затем умудрился вывести тебя из равновесия настолько, что ты даже не спросила самого главного - откуда я всё это знаю? Только слепой не заметит, как она потрясена. Есть прямое попадание! - К-как ты узнал? - Прямолинейность - это совсем не по-слизерински, мисс. - Так ты всё наперёд продумал... - раскрытые в удивлении глаза сделали бы честь любой драматической постановке. - …но это не имеет большого значения, - завершаю я за неё, позволив тени самодовольства отразиться в моей улыбке. - Ты... ты всё это спланировал? - ну вот, опять скепсис в голосе. - Не-а, просто сымпровизировал. Она смотрит на меня несколько мгновений, а потом начинает тихонько смеяться себе под нос. Очень скоро она вся содрогается от смеха. В её исполнении он так прекрасен и заразителен, что я просто не могу не присоединиться к этому веселью. - Это, - отсмеявшись и отдышавшись, говорит она, - самый нелепый, самый поучительный и самый разочаровывающий разговор в моей жизни. - С удовольствием воспринял бы это как комплимент. - Попробуй. - Итак, можем ли мы обмениваться и дальше? - Я считаю, что ни один достойный слизеринец не может позволить тебе ускользнуть, не выведав как можно большее количество твоих секретов, - говорит она после то ли вздоха, то ли рыка. - Ох, а они не менее вкусные, - добавляю. Но после пары мгновений молчания смотрю на неё серьёзно. - Что если я приду со сложным вопросом? Таким, что для решения требуется гораздо больше хитрости, чем содержится во мне и моих бедных и жутко честных товарищах по Гриффиндору. Она реагирует поднятием брови на моё изменение тона, а потом издаёт ещё один нетипичный для леди фыркающий звук. - Ты добиваешься моего согласия встречаться почаще, а потом наваливаешь на меня такое вот условие? А поскольку ты - друг Поттера, то скорее всего это что-то гигантски глупое, например расстраивание планов очередного Тёмного Лорда или двух. Поверь мне, слышала я про такое, и как печально обычно всё заканчивается. - О, уверен, что мы можем опустить этот пункт, если тебе не интересно, - предлагаю ей как можно более беззаботным тоном. - В этом нет необходимости, Лернер, - ворчит она. - Размер ставок определяется важностью вызова. Кроме того, наше квазипатриархальное общество мне не слишком подходит, мне представляется, что сторона Поттера скорее что-то поменяет к лучшему. Я принимаю предложение, но моя вовлечённость остаётся в секрете, пока я сама не скажу. - Конечно, мисс Гринграсс. Ещё я был бы рад, если бы ты называла меня Уильям. Она сжимает губы и несколько мгновений кажется обдумывает свой ответ, потом вздыхает. - Тогда ты можешь называть меня Дафной. - Я рад, что ты пришла на встречу со мной, Дафна, - улыбаюсь я ей, и она слегка улыбается мне в ответ. - Должен сказать, что я испытал большое наслаждение от нашего свидания. - Это было не свидание. - Увы, приходится признать, что я уже ступил на путь очарования тобой. - Замолчи сейчас же. - Но почему? Ты же не можешь обвинять в этом меня, глядя этими потрясающе великолепными голубыми глазами на не менее прекрасном лице в обрамлении роскошных волос цвета воронова крыла. - Не провоцируй меня, а то мы оба пожалеем об этой встрече, - направляет она палочку мне в лицо. - Но у меня ещё целый ряд комплиментов наготове, и в этот раз они даже не про твою видимую красоту, - строю преувеличенно недовольную гримасу. - Пока ты не будешь отпускать мне комплименты. - Только пока? - на моём лице вспыхивает улыбка. - Значит ты... - Всегда. Я имела в виду - всегда. - Наверное с тебя достаточно мучений на сегодня, - продолжаю усмехаться. - Готовься к ещё более бесстыдному сообщничеству на наших следующих рандеву. - Я заколдую тебя самым болезненным способом, который знаю, если попробуешь. - Дафна, - делаю свой голос серьёзным опять. - Все шутки в сторону, но я рад, что ты пришла на встречу со мной. Ты не остановишь меня от комплиментов просто словами. Я с нетерпением жду нашей следующей встречи, а ты? - не мигая, смотрю ей в глаза. Отстранённо надеюсь, что смогу распознать легилименцию, но уверенности нет. После нескольких мгновений она отводит взгляд с тяжким вздохом. - Да уж, вряд ли мне по силам остановить тебя, тем более ты уже вошёл в вкус. - Я совершенно честен. Было приятно встретиться с тобой, Дафна. - Я протягиваю руку, и, после лёгкой задержки, она осторожно пожимает её. - Мне также... Уильям. С озорством улыбнувшись, снимаю чары. - Я бы проводил тебя до вашей гостиной, но твои друзья ждут за углом, - показываю большим пальцем за спину, где я заметил их подглядывание чуть раньше. Воспользовавшись её отвлечённостью, наклоняюсь и слегка прижимаю губы к тыльной стороне её ладони, а потом нежно отпускаю ей руку. - Поэтому я просто желаю тебе спокойной ночи, Дафна. Направляюсь прочь с излучающей, как я надеюсь, уверенность осанкой. Я очень доволен собой, когда поворачиваю за угол, так и не получив в спину чем-нибудь заковыристым. *** Глава 10. Как выдавливают тайны - Ну как, встреча прошла успешно? - голос Гермионы выталкивает меня из мечтательности, когда она с Гарри появляются из-под мантии на одной из лестничных площадок. Гарри складывает карту. - Да, ура! - сохраняю налипшую на лицо ухмылку. - Платите, я выиграл пари! - Мы не заключали пари, - сконфуженно говорит Гарри. - Нет!? Проклятье, блин! - Пф! Что я тебе говорила по поводу британского акцента? - Да ну, - надуваю я губы, - я-то думал, что в этот раз я хорош. - Я тоже так думал, - решает замолвит за меня словечко Гарри. - Ха-ха! Я выиграл! - Ну ладно, так что же случилось? - раздражённо спрашивает Гермиона, вопиюще игнорируя и умышленно обрезая моё ликование. Но это не пригасило моего настроения. - Джентльмен не даёт интервью о тех, кого целует, - самодовольно ухмыляюсь. - Да ну тебя! Не верю! - у Гермионы округляются глаза. - Пока лишь к ручке приложился, и жив я только потому, что отвлеклась она случайно, чтобы заклясть меня успеть. - Ты в курсе, что ты чокнутый? - меланхолично информирует меня Гарри. - Мазохист, ты сам меня так назвал, - поправляю. - Это случилось в самом конце. Я наполовину ожидал получить заклинание в спину опосля, но.... В любом случае, она написала отцу о том, что я говорил около зельеварной лаборатории. Он согласен со мной по сути насчёт чистоты крови, а Дафна о нём очень высокого мнения, и верит ему. Она согласилась выручить нас в случае затруднения. - Правда? - Гарри точно офигевает. - Да, но она вряд ли в ближайшее время согласится появится с нами на людях. - Уильям, это немыслимо, - смеётся и мотает головой Гарри. - Не могу поверить, что ты заполучил слизеринку нам в помощь. - А я не могу поверить, что ты поцеловал ей руку! - Гермиона что? Ревнует? Я обнимаю её рукой за плечи, притягиваю к себе и крепко целую её в лоб, чуть ниже линии волос. - Знаю-знаю. Сумасбродство, если подумать. Но я не планировал. Кстати, у тебя приятно пахнут волосы. - Уильям... - жалобно говорит она и отпихивает меня локтем. Видя её румянец и вспомнив часть нашего разговора с Дафной о честности, я решаю подтолкнуть ситуацию ещё дальше. - Знаешь, теперь, когда мы продекларировали нашу любовь друг к другу, думаю нам стоит быть понежнее друг к другу. Можно я буду обнимать и целовать тебя почаще, когда мы не на людях. - Зачем ты так говоришь? - она краснеет ещё сильнее и прячется за Гарри, а я смеюсь над похожестью её и Дафны реакции. - Может не будете договариваться об обжиманиях у меня на глазах? - недовольно высказывается Гарри. - Поцелуи - это не обжимания, Гарри, - говорю ему, закатывая глаза. - Ты тоже должен так делать, её кожу приятно целовать, и волосы пахнут просто замечательно. Давай, понюхай сам. - Я не собираюсь обнюхивать ей волосы! - Да уж, вряд ли это будет удобно сейчас, но тебе надо проявлять инициативу и самому обнимать её. Вот тогда сможешь оценить аромат её волос. Она, кстати, здорово обнимается. Кстати говоря, ты мне так и не ответила. Обнимашки-целовашки бум? - Значит, ты целовался и обнимался с Дафной, вот и заговорил об этом? - обижается Гермиона. - Нет, по правде, рукопожатие в конце - это единственный раз, когда мы дотронулись друг до друга. Её палочка была направлена на меня большую часть времени. - Ладно, - вздыхает она, - если ты должен, то наверное нормально, если ты обнимешь меня. Но я не знаю про... - пищит она, подхваченная и крепко обнятая, кружась вокруг меня как центра карусели. Когда я ставлю её на пол, она лупит мне по руке, но при этом подавляет смешок. - Болван! - Гарри, честное слово, ты сам себя лишаешь эссенции райской атмосферы. Я правду тебе говорю. - Хватит меня нюхать! Я просто ощущаю, что должна немедленно пойти отмыться. - Если бы ты была грязной, ты бы не пахла так здорово. Хотя что это я? Беру свои слова назад. Ты бы всё равно пахла хорошо, только по-другому. - Ладно, тогда я тоже беру свои слова назад - никаких обниманий и определённо никаких поцелуев. - Гермиона складывает руки на груди и завершает драматичным: - Умпф. - Я шатаюсь, как от удара, прижав обе руки к сердцу. - О, ты мучительна, бесплодная любовь! Возлюбленной моей жестокая душа! Ну почему ко мне ты равнодушна, и почему ты мучаешь меня! О, Гарольд, брат мой дорогой, я должен умолять тебя - позволь мне жить, страдая за тебя через твои сладчайшие объятья с любовью моей жизни - Гермионой! Страданье без неё есть много больше, чем разорённая моя душа способна удержать! О горе! Горе мне какое! - Хорошо-хорошо, прекрати! - говорит Гермиона, сжимая губы в попытке спрятать улыбку. - Если ты прекратишь нести эту ужасную шекспировскую нелепицу, то я разрешу тебе обнимать меня, - она тут же поднимает руку ладонью ко мне. - Не сейчас! Просто... позже. Э... вот как-то так, говоря в-общем. - Ужасную? - я театрально надуваю губы, когда она не даёт мне обняться. - Надежды все вложил я в речи эти, чтобы мольбу к сердцам надёжней донести. - Да уж, даже актёр погорелого театра не смог бы жалостливей, - говорит Гарри. - Твоя колючая двусмысленность, о брат, пронзает сердце золотое, - я театрально бью себя кулаком в грудь. - Ты же не собираешься говорить так всё время, да? - спрашивает Гермиона. - Ну а как иначе я смогу уйти от болезненного возмездия, называя тебя моей возлюбленной любовью? Ой! Вот видишь? - моя ухмылка не исчезает, пока я тру себе плечо. - Заканчивай говорить что ты не имеешь в виду. - Хм. Если рассуждать логически, думаю очень точно можно сказать, что ты моя ближайшая и дражайшая любовь. На этой стороне лужи у меня только ты и Гарри, в конце концов. Но ты выглядишь и пахнешь лучше. Ты только не обижайся, Гарри. - Какие уж тут обиды, - смеётся Гарри. - Но конечно, у тебя ещё есть родители и, возможно, другие родные, и Гарри. Поэтому я знаю своё низкое место в списке твоей дражайшей любви. - Я ни разу не сказала, что люблю тебя, - возражает она. - Полагаю, что нет, - вздыхаю и склоняю голову. - Ты вынуждаешь меня захотеть раскрыться в трагическом шекспировском монологе. - Пожалуйста, не надо. - Она глубоко вдыхает и медленно выпускает воздух. - Признаю. - Что? - Л-люблю тебя... и Гарри, - говорит она искренне, но глаз от пола не отводит. - Я никогда не говорила это никому вне семьи. У меня было мало друзей, и вы, ребята, вы - мои лучшие друзья. На слух восприятие слов совершенно иное, пусть я их только что сам проговаривал. Мы внезапно останавливаемся и замолкаем. - Ну скажите хоть что-то уже! - хлюпает она. - Уже достаточно “позже”, чтобы обнять тебя? - Да, тупица ты здоровая! Подхватываю её в медвежьи объятья и решительно обнимаю, так же, как она меня. У неё сильные руки, обманчиво хрупкие только с виду. - Ты уже знаешь, что я люблю тебя. Через минуту ставлю её на место, и теперь уже Гарри обнимает её. Они тихонько о чём-то шепчутся, но я слышу только: - Я тоже тебя люблю, Гермиона. Гермиона с трудом сглатывает всхлип, а я не могу удержать и улыбаюсь сквозь слёзы, которые угрожают пролиться из глаз и их приходиться вытирать рукавом. Наконец они разделяются, и Гермиона также старается остановить слёзы рукавами. Мы молча продолжаем неспешное движение. Гарри и Гермиона держатся за руки, а меня она подхватывает под галантно согнутый локоть. - В одном ты был точно прав, Уильям, - говорит Гарри чуть погодя. - У её волос по-настоящему приятный аромат. Гермиона мотает головой, но не может скрыть улыбку, губящую на корню её хилую попытку возмутиться. - Я ж те грил, чел! - скалюсь в самодовольстве. - Хотя я слегка разочарован, Гарри. Тебе стоило ещё и поцеловать её в щёчку. Она бы позволила. - Угх, не сейчас, Погубитель Моментов, - говорит Гермиона с фальшивой искренностью. - Знаю-знаю. Я подразумевал, что уже слишком поздно. - А может и нет, - прыскает она, склоняется и клюёт его в щёку, удивив и заставив зарумяниться. - Молодец, Гарри! Настоящий мужик! - говорю, хлопая его по спине. Дожидаюсь, пока их румянец слегка спадёт, потом продолжаю. - Хотя, я чувствую себя слегка брошенным. Имею в виду - я поцеловал Гермиону, она поцеловала тебя... Давай Гарри, завершай. Это только справедливо - так замкнуть круг. Которую щёку подставить? - я сграбастываю их обоих, пока Гермиона закатывается в истерическом хихиканьи. - Я бы предположил, что моя правая щека чуть помягче левой. Или есть ещё лоб, но мои волосы пахнут не так хорошо, как её. - Ты странный мужик, Уильям, - качает головой и прищёлкивает языком Гарри. - Весьма и весьма странный. *** Следующая неделя течёт спокойно. Гермиона разгадывает, как наколдовать муффлиато и делится с Гарри открытием. И теперь любой из них может избегать пересудов и поодиночке, и когда они вдвоём. Гарри огорчают на предсказаниях в понедельник, пока мы с Гермионой грызём премудрости арифмантики, но он замечательно держит в узде свой гнев. Мы с Дафной переглядываемся, но я слишком занят тренировками Гарри и работой над рунными камнями для барьера, чтобы предлагать встретиться. Мы с Гермионой подталкиваем Гарри к отличному освоению чар призыва, которые в это время изучаем по программе. Мне приходит в голову, что я могу предложить иной способ прохождения дракона. Но он и так в каноне завершил задание быстрее остальных чемпионов, поэтому, наверное, стоит позволить ему воспользоваться его собственным планом из канона. Если Хмури-Крауч выдаст ему намёк. Но с другой стороны, может мне самому заранее сделать этот намёк? Третья мысль - намекать побольше, чтобы он не получил шипом от здоровенного хвоста дракона в плечо. - Что вы, ребята, думаете насчёт Хогсмида завтра? - спрашивает Гермиона, подняв голову от пятничного утреннего выпуска Пророка. - Могу сделать перерыв в тренировке, - признаёт Гарри. - Жду не дождусь проверить всё самому. Там есть книжник, так? - Да, “Тома и Свитки”! - её лицо светлеет от предвкушения. - Мы обязательно зайдём туда. - Угх, я разве не сказал, что хотел бы сделать перерыв? - Ох, интересно же, Гарри. - Нам можно там и не задерживаться ради спокойствия Гарри. По минимуму мы попробуем найти у них некоторые неизвестные книги, а потом посмотрим, сможет ли комната выдать их нам, - предлагаю компромисс. - Это замечательно, Уильям! - Тогда у нас будет списочек для проверки. Эксперимент, конечно, не идеальный, но всё равно интересно. Что насчёт магазина одежды? Гермиона хмурится. - Я знаю только один - Гладраг. Они, кажется, специализируются на формальной одежде. Я там не была, поэтому не знаю, что они могут тебе предложить. - Ммм, тогда возможно ничего хорошего для меня. Гермиона отворачивается и газетой пытается скрыть своё огорчение за меня. - Хотя, я кое-что забавное слышал про Зонко, - говорю с ухмылкой в сторону Гарри. - Вот, это настоящий разговор, - приходит в возбуждение Гарри. - О, нет, - выходит из себя Гермиона. - Турнир, Гарри! Скитер сейчас в Хогсмиде! - она расстилает перед нами газету и, конечно же, в ней статья, подписанная “Рита Скитер из Хогсмида”, о временном расширении “Трёх Мётел”, чтобы принять всех зрителей, и о ней самой, поселившейся в одном из таких номеров. - Тогда так. Вы, ребята, идите, а я тут пересижу, - сутулится и сникает Гарри. - Чёрт возьми, Гарри! Если бы у тебя был способ невидимым попасть в Хогсмид, - щерюсь я на него подбадривающе. Глаза у него загораются вновь, а я смеюсь. - Тебе непременно захочется сопроводить Гермиону. Никогда ведь не знаешь, когда её негодник-ухажёр попытается понахальничать. - Уильям Аллен Лернер, мы не идём на свидание. И тебе лучше вести себя как следует! - отчитывает меня Гермиона. - Аллен, гришь? Неплохо, но мимо. Надеюсь на что-нибудь более необычное. “Атпадон”, например. - Тогда скорее уж лучше “Атвратон”. И не заставляй заколдовывать тебя! - Эй, я типа Гарри на цырлах держу! Для его точности будет неплохо суметь попасть в мою шарящую руку жалящим заклинанием. - Я передумала, и не иду. - Окей-окей. Никаких шарящих рук, - смеюсь. - Но если пострадает точность Гарри в заклинаниях, то я буду винить тебя. - А почему бы тебе не пригласить Дафну? - Правда? - моя голова дёргается вверх от неожиданности. - Не ожидал, что у тебя такие свободные взгляды на... - Имела в виду - вместо меня! - резко прерывает меня покрасневшая Гермиона, сопровождая слова убийственным взглядом. - Слишком публично, - морщусь. - Я не смог с ней обменяться больше чем парой ничего не значащих слов в коридорах. - И время от времени - улыбочками, должна заметить, - она складывает руки на груди и многозначительно поднимает брови. - И ими тоже, - признаю. - Но это неважно, поскольку завтра у меня свидание с тобой. - Это не свидание! - Проклятье! Тогда придётся придумать другую причину поцеловать тебя. - Гарри, заколдуй его пожалуйста, если он попытается. - Всегда готов, - по-скаутски салютует Гарри. - Прости, чувак. - Эй, я не имел в виду в губы, - поднимаю руки, капитулируя. - Как насчёт быстрого клевка в щёку? - Нет. - Лоб? - Нет. - Макушку? - Нет. - Ладошку с тыльной стороны? - Нет. - А если я пошлю тебе воздушный поцелуй с пары метров? - Я уклонюсь от него. - Не знаю. В таких вещах целюсь я хорошо. А игра меня захватила. - Новый план, Гарри. Колдуй его, как только он сделает губы трубочкой. - Попался, - Гарри уже ржёт над нашим сценическим этюдом. - Теперь я вижу, Гарри, - издаю грустное сопение, - что ты заныкал нашу дражайшую любовь исключительно для себя. - Ухмыляюсь в ответ на взгляд Гермионы, но моя ухмылка увядает, когда я вспоминаю кое-что. - Полагаю, что так даже к лучшему. Если Рита Скитер заметит наш поцелуй, мы с тобой вполне можем получить кучу угроз и обещаний смерти от фан-клуба Гарри. - Кривлюсь. - На деле даже обняться или подержаться за руки будет достаточно для этой омерзительной жучихи. - Об этом я не подумала, - бледнеет Гермиона. - Омерзительной жучихи? - переспрашивает Гарри. - А, да. Рита Скитер - назарегистрированный анимаг-жук, - выдаю небрежно. - Что? - взвизгивает Гермиона. - Ага. Полагаю, что именно так она добывает некоторые эксклюзивные сенсации. В виде большого синего летающего жука. Наверняка она появится рядом с Гарри во время турнира. - Уильям, мы должны отдать её в руки правосудия! - Лучше уж подождать пока я не увижу такого жука, а потом просто случайно споткнусь и раздавлю его, - предлагает Гарри. Гермиону его слова заставляют поперхнуться. А мне приходится воздержаться от смешка, поскольку я видел такой случай до этого. Точнее, читал. - Гарри! - Я же говорю - это будет несчастный случай, - оправдывается Гарри, но потом делает успокаивающий жест. - Успокойся. Ты же знаешь, что я шучу. - Может просто сказать аврорам, что кто-то там незарегистрированный анимаг? - спрашиваю. - Или придумаем, как её поймать, и сдадим прямо в жучиной форме? - А пока нам придётся глядеть вокруг в оба, - хмурится Гермиона. - Она же может шпионить за нами почти везде. - Можем почаще использовать муффлиато, на всякий случай, - предлагаю. - Это усложняет жизнь, - говорит она, постукивая пальчиком по губам. - А Гарри уже обнаружил, что становится уязвимым к нападению сзади, поскольку не может среагировать на произнесение заклинания. - Она мотает головой. - Нам просто нужно быть внимательными во время его использования. Например, пока ты не сказал нам про Скиттер, нам не стоило его использовать. - Извини, привычка. Она отмахивается от извинения и меняет тему. - Уильям, а как ты о ней узнал? - Ты не забыла про мои тайны, так ведь? - серьёзно смотрю на неё. - Иногда забываю, - вздыхает она. - Ты всё ещё любишь меня, да? - Ты так никогда и не собираешься позволить мне пережить и забыть? - Нет, пока я смогу это использовать, чтобы умерить твою злость на меня. - Меня терзают смутные сомненья, что ты истощишь эту привилегию очень быстро. *** Гермиона передаёт мне сливочное пиво, вернувшись к столу, за которым я просматриваю список названий, который мы составили в “Томах и Свитках”. - Спасибо. - Вкус как у жидких конфет-ирисок. Слегка сладковато на мой вкус, но в небольших дозах нормально. - Думаешь достаточно? - в третий раз спрашивает Гермиона, прикусывая губу в беспокойстве, пока читает список вверх ногами. - Несомненно. Три дюжины названий - более чем приличная выборка. Кстати, ты и вправду прелесть, когда вот так губку покусываешь. - Уильям! Прекрати! Не заставляй меня краснеть на публике! - горячо шепчет она, забыв про чары уединения. - Извини, я посчитал это самым лучшим путём остановить тебя от повторения вопроса, - говорю с усмешкой и делаю ещё один маленький глоток. Когда она отвечает только взглядом, я решаю сменить тему. - Итак, ты что-нибудь ещё надумала, что мы ещё не делали, но можем сделать для тренировки Гарри перед первым заданием? - Хмм, не уверена. Может какое-то заклинание? Для изучения полезного навыка типа продвинутой трансфигурации времени нет. Не зная в точности первого задания, нам просто приходится надеяться на достаточность его подготовки. В конце концов призывные чары предоставляют так много возможностей, и твоя идея испытать их на дальнем расстоянии просто великолепна. Мне нужна была уверенность, что он может призвать свою Молнию. - Если говорить про продвинутую трансфигурацию, то ему стоит стать анимагом. Тебе тоже, кстати. Из тебя такая львица… или выдрочка симпатичная получится, ня? - Что? - у Гермионы отлично получается поперхнуться сливочным пивом. - Уильям, это же очень продвинутая магия! Он не сможет стать им меньше чем за неделю. - Не для первого задания, конечно, - отмахиваюсь я от её возражений. - Но ты не будешь знать точно, пока не попробуешь. Отец и крёстный Гарри оба стали анимагами ещё в Хогвартсе. Вряд ли позднее четвёртого курса, иначе не стали бы говорить, как о достижении, и что помогали таким образом Люпину. Пусть они и раздолбаи, но раздолбаи гордые. Если им это удалось, то почему вы, народ, не сможете сделать то же самое? - Великолепно! - прерывает Гарри своё добровольное молчание под мантией. - Не могу поверить, что я сам ещё не подумал об этом! - Профессор МакГоннагал, сама анимаг, вам поможет. И Сириус не откажется. - Почему ты продолжаешь говорить “вы, ребята”? - спрашивает она. - Ты что, сам не собираешься попробовать? - Я могу, но как-то не верю, что у меня получится. - Почему нет? - серьёзным тоном спрашивает она. - Ты же знаешь, палочки я использовать не могу. Не похоже, что я обычный волшебник, - преуменьшение вымышленного века. - Уильям, анимагическая трансформация осуществляется без палочки, поэтому ты вполне можешь сделать это быстрее нас! - Ну, в любом случае я буду тут с вами, ребята, - улыбаюсь я благодарно, хотя и не надеюсь особо на успех. И вздрагиваю от громкого щелчка. - Симпатичная мантия, Поттер, - ворчит Крауч-Хмури, останавливаясь перед нашим столом. За ним проявляются очертания громады Хагрида, но тот находится за пределами муффлиато, и мы его не можем слышать. - Полезные чары уединения, одни из ваших, Грейнджер? - На самом деле это мистера Лернера, - улыбается Гермиона. Стараюсь не дрожать под вперившимся в меня магическим оком. - Ваш глаз может? - отвлекает его и спасает меня Гарри . - Подразумеваю, вы... - Да, он может видеть сквозь мантии-невидимки, - говорит Крауч-Хмури. Потом он протягивает руку вверх и проводит раскрытой ладонью под углом.. - Я ещё могу видеть созданный чарами пузырь, как этот. Хотя слышать ничего снаружи не слышу. Хагрид нагибается так, что большая часть его огромной головы оказывается под рукой Хмури. Он шепчет кое-что тихо, но для меня и Гермионы это означает, что мы слышим каждое слово. - Гарри, приходи ко мне сегодня в полночь в хижину. Приноси эту мантию. - Потом он выпрямляется и, продолжая уже неслышный нам разговор, профессора удаляются. - Это было учтиво и без болтовни, - шучу после того, как персонаж, заставляющий меня покрываться мурашками, полностью покидает здание. - Не уверена, что ты должен идти, Гарри, - говорит Гермиона, покусывая нижнюю губу. - Ты можешь опоздать на разговор с Сириусом. - Думаю ты можешь сходить, - не соглашаюсь с ней. - Я могу просто спуститься вниз и занять его, если ты опоздаешь. Хочется пообщаться с Сириусом лично. - Идея мне не нравится, - хмурится на меня Гермиона. - Гарри упоминал в письмах твоё имя, но Сириус не знает, как ты выглядишь. - Но тебя-то он знает в лицо. Тогда почему бы тебе не прийти на разговор? Гермиона кусает губу, переводит взгляд туда-сюда с меня на сиденье Гарри. - Хорошо. Мой хлопок в ладоши заставляет её вздрогнуть. - Превосходно! Видишь, Гарри? Теперь тебе придётся поторопиться вернуться побыстрей и проследить за нашим ночным рандеву. Никогда не знаешь, что может случиться, когда Гермиона околачивается с такими негодяями. Лучше держи жалящее заклинание наготове. Она поднимает брови на меня. - У меня будет собственное жалящее наготове, и целиться я тебе буду не в руки. *** - Алло, Гермиона, - тихонько приветствуя я, когда она подходит к огню. - Привет, Уильям... извини, - заразительно зевает она. - Сё’прядке... для меня тоже слишком поздно. - Ага, чересчур. Некоторое время сидим в тишине, глядя в огонь и поддаваясь его гипнозу. - Хоть я и должен быть на стрёме от появления других, но мне придётся говорить с тобой, чтобы не уснуть. Она вздёргивает голову от моих слов, тоже как будто вырываясь из дрёмы. - Аналогично, Ватсон. - Ум, - мычу, пока подыскиваю тему. - Может тебе стоит применить жалящие заклинания, в конце-то концов. - Работать будет, - усмехается она, - но, думаю, разговор со мной - более приятный способ поддерживать бодрость. - Это да. Похоже, Гермиона уже ложилась спать и ставила какой-то будильник - её волосы выглядят особенно перепутанными, как будто она беспокойно ворочалась и металась на постели не один час. А я слишком очевидно улыбаюсь на эту её милую растрёпанность. - Ни слова про мои волосы. - Но они просто прелестны, - моя улыбка расползается дальше, на что она притворно гневается. - Я сказала - ни слова, и не начинай опять. - Конечно, - улыбаться уже не тянет, и я смотрю в огонь. - Все мои шутки про неприличное поведение в отсутствие Гарри были и останутся только шутками. Я никогда не причиню тебе боль таким вот образом. - Чёртова поздняя ночь, я делаюсь мягким и впечатлительным. Ощущаю её взгляд, но мне слишком стыдно за своё сентиментальное признание, чтобы встретиться с ней взглядом. - Я знаю, - помедлив, говорит она. - Я весь сейчас слезливо-сентиментальный, но неважно. Если ты велишь мне прекратить поддразнивания насчёт чего угодно, я подчинюсь. - Знаешь, меня прямо подмывает воспользоваться твоим обещанием, - в её голосе чувствуется лёгкое удивление, и у меня ощущение, что брови у неё тоже подняты. - Можешь. Я просто... от мысли, что я причиняю тебе боль любым способом мне тут же становится дурно до рвоты. - То есть причинить мне боль - нормально, если ты отдохнувший и здоровый? - спрашивает она наполненным изумлением голосом. Я поворачиваюсь и морщусь на это, и её лицо смягчает улыбка. - Итак, какой Уильям настоящий - этот мягкий, сентиментальный, или тот таинственный шутник, которого мы все знаем и любим? Её вопрос про настоящего Уильяма внезапно поражает меня совершенно неожиданным образом. Исчезает маска-гримаса, глаза закрываются, и нет сил даже держать голову, которая падает и зарывается в ладони. Текут слёзы, и я их просто не в силах остановить. - Уильям, ты в порядке? Ненавижу, когда люди задают мне этот вопрос в состоянии, когда я точно не в порядке. Это клапан для выпуска всех моих эмоций. - Нет, совершенно нет. - Пожалуйста, скажи мне, что плохо? - умоляет она. - Я хочу помочь тебе. - Ты не сможешь... Это... это мои тайны. Их так много! Я... я даже не знаю, насколько правильно я поступаю. С твоей точки зрения всё жуть как подозрительно, конечно. Но я клянусь, что не держал бы их при себе, если бы у меня был выбор. Так много может случиться неверно.. и если... когда я расскажу тебе, ты меня возненавидишь. - Уильям, - у неё тоже дорожки слёз на щеках, - если слишком тяжко, тебе надо поделиться ношей. Пожалуйста. Если не я, то найди другого. Гарри, Дафна, Дамблдор, Хагрид... кто-нибудь! Пожалуйста. У меня дрожат руки, пока я тру себе виски, раздумывая. Можно поделиться крошкой. Крошка крошкой, но её детектор лжи слишком хорош и не пропустит увиливаний. - Я... ух, это безумие какое-то. Я буквально обнаружил себя на платформе девять и три четверти первого сентября. Я... очнулся с палочкой в руке, которую до этого никогда не видел, и рюкзаком, который скорее всего был на мне, когда я... отправился. Ты была права в своих подозрениях первый раз, когда мы практиковались в чарах. Я ни разу в своей жизни не колдовал. За исключением моего попадания в неприятности в выручай-комнате чуть ранее. Когда пытался разгадать, каким образом я оказался здесь. Поднимаю голову - она в состоянии полного изумления от совершенной неожиданности моих слов. - Уильям, в этом же нет никакого смысла! - не получив ответа, она продолжает. - Как ты смог... если ты просто появился здесь, откуда ты всё знаешь? - Я очнулся с этими знаниями в голове. - Правдивое утверждение и практически полное. - Я очнулся, зная кто есть кто из вас и что вы умеете делать. Как... - я чуть было не говорю “будто я прочитал детскую книжку про ваши приключения”, но вовремя прикусываю язык и просто развожу руками, как бы не находя образов. - Но я совершенно не понимаю, как и зачем я тут очутился. Я... это была правда, что мои родители - магглы. Потому что, насколько мне известно, такой вещи как магия - не существует. - Я слегка съёживаюсь - так всё неуклюже звучит, но, к счастью, Гермиона интерпретирует всё в выгодном для меня свете. - Ладно, волшебный мир скрыт, как ты теперь знаешь. Разве не может быть, что он был скрыт и до того, как ты в нём очнулся? - Я... допускаю, - надо спустить это на тормозах... Ни под каким видом я не могу позволить ей узнать о причине своей абсолютной уверенности, что волшебный мир на моей Земле не существует. - Думаю, говорить о том, что магия нарушает почти все законы физики не имеет большого смысла, особенно после того, как я могу делать это здесь сам. Это и есть причина, по которой мое Хогвартское письмо было запечатано, как ты помнишь. Когда ты меня спросила на каком я буду курсе, я действительно не знал, пока ты не посмотрела. - Но ты же одного с нами возраста? - её голова слегка отшатывается. - Нет... - моё лицо снова опускается в ладони. - Я должен быть слегка постарше, хотя здесь я этого не ощущаю. Поэтому вся моя одежда была велика, я действительно уменьшился на пару дюймов. - Ты хочешь сказать, что должен быть выше, чем сейчас? - Она пытается вызвать мою улыбку, но я слишком уж огорчён. - Разве ты не видишь, Гермиона? Я слишком... Я могу выглядеть и ощущаться, как будто мне снова пятнадцать, но... - Тебе не... - бледнеет она, - в районе сорока или около того? - Нет, даже близко нет, - ну хоть такой смешок. - Я потерял всего-то пару-тройку лет. Но всё равно... Я не подхожу этому месту, этому возрасту... этому миру. - Знаешь, вот теперь, глядя назад, очень похоже. Ты казался более взрослым сначала, но теперь ты гораздо игривее. Интересно... может та магия, что перебросила тебя сюда, действительно превратила тебя в пятнадцатилетнего и физически, и психически. Даже если в памяти у тебя больше лет, чем надо. Может психологическая часть просто медленнее внедряется? Мотаю головой. Оставлю-ка я Гермионе попытки приблизиться к логическому объяснению того, что, очевидно, логических объяснений не имеет. - Не знаю. Может быть. Я просто не знаю. - Не буду лгать и говорить, что мне совсем не странно знать, что тебе не пятнадцать. Но это не кажется непреодолимым препятствием. Моя голова опять падает в ладони, и я трясу ею. - Ты не скажешь так, когда услышишь всю историю, - я думаю о том, что произошло бы на третьем задании, если я позволю всему идти своим чередом. - Но я не могу рассказать тебе эту часть, пока. Это... наихудшая часть... но я не могу говорить об этом. Не сейчас... Гермиона закрывает глаза и делает глубокий вздох. - Значит постепенно ты мне расскажешь? - Если бы я мог, - говорю тихо. - Если бы я мог. Я расскажу тебе всё, но не сейчас. - Хорошо, - она молчит примерно минуту. - Уильям, если ты прибыл... откуда-то ещё... поэтому у тебя нет денег или остального. - Киваю, и её глаза наполняются слезами, а потом вдруг расширяются ещё, и она давится всхлипом. - Ты говорил правду... у тебя нет... не было вообще никого. - Только ты и Гарри. - Кривлюсь в гримасе белого клоуна. - Ох, Уильям, - она бросается ко мне и крепко обнимает. - Как ты вообще... функционируешь? Я бы просто свернулась клубком и плакала. А я ещё и оттолкнула тебя почти сразу, когда у тебя не было никого вообще, - она снова всхлипывает. - Мне так жаль! Как ты смог меня простить? - Я знаю, против чего вы боретесь, ты, Гарри, и любой, кто ему помогает. Я не смог бы никогда простить себя, если бы я оставил вас, ребята. И потом, мне было даже легче, и проще, чем Гарри, когда он тут появился. Гораздо легче, учитывая, через что ему пришлось пройти у родственников. Он сильнее меня. - Вы оба сильные. - У меня было хорошее детство, Гермиона - качаю я головой. - Гарри... Он... Часть унаследованного мной знания - это кое-что о его жизни не в Хогвартсе. Ты может знаешь, что он не в восторге от своих родственников, но... но, это его история, ему и рассказывать, если захочет. Достаточно упомянуть, что ты - это единственная причина, по которой он представляет, что такое любовь вообще. - Нет, это ты сказал ему, если я правильно помню, - грустно смеётся Гермиона. - Но это ты её продемонстрировала. - Значит мы оба ответственны. - Тут она склоняет голову к моей груди. - Ты подталкиваешь нас друг к другу, меня и Гарри, так? - Мне очень жаль, - стыдливо гляжу в сторону. - Ему нужна такая как ты, даже если он пока не осознаёт твоего совершенства. Он идеально тебя дополняет. Его мощь и твоя мудрость, его интуиция и твой интеллект, его ярость и твоя нежность. И вы оба непостижимо храбры, добры, великодушны, у вас сильная воля и сильные сердца... - печально хмыкаю. - Честно - я его ревную. Вы уже приняли друг друга такими, какие вы есть и вам не нужно меняться, доказывать, угождать, напрягаться рядом друг с другом. Чудовищная редкость в подлунном мире. - Всё это есть и у тебя тоже. - Нет, и ты это узнаешь. - Позволяю своему напоминанию повисеть в воздухе. - Но всё равно это не имеет значения потому, что мне здесь нет места. Не буду лгать, что моя душа свободна от искушения, но... Гермиона, у меня уже была первая любовь. И я... Я не... я любил её во всех смыслах этого слова. Это такая боль, когда любовь уходит. Ты взрослая во многих вопросах, но... Глупо по этой причине отталкивать тебя, но мне достаточно знать, что в любой момент я могу взять и завтра, например, просто исчезнуть. А ты останешься… с болью... И это после того, как я обманывал тебя - и всё ещё вынужден скрывать многое... Я не могу. Я просто не могу быть связанным с тобой. - Ты имеешь в виду, что... - она бледнеет, когда осознаёт всё сказанное мной, а потом обхватывает себя руками. - Поэтому, когда ты обнимал и целовал меня... - ...это было немыслимо хорошо и немыслимо больно, и мне не хотелось прекращать. Мне жаль. Я могу... Я совсем всё прекращу, если тебе так легче. - А знаешь, то же самое будет и для меня, - слёзы текут ручьями по её лицу. - Каждый раз мне будет напоминать о том, что могло бы быть при других обстоятельствах. Но я не хочу ничего запрещать тебе. Тяжело вздыхаю и свешиваю голову. Проведя пятернёй сквозь волосы, решаюсь взглянуть на неё. - Прости меня. Я не должен был этого говорить. Я не... Я не хотел, чтобы ты почувствовала то же, что и я. - А мне не жаль, что встретила тебя, Уильям. Даже за такую цену. - Да мы просто пара мазохистов, - мрачно усмехаюсь. - Ты понимаешь, что если мы сейчас перестанем быть друзьями, это будет не так больно в будущем? - Мне всё равно. - Она ложится головой мне на грудь, расплескав копну кудрявых волос, и прижимается крепче. Прижимаю её в ответ. - Мне тоже. Бежит время, а мы прижимаемся друг к другу под треск огня, который остаётся единственным звуком в пещероподобной гостиной Гриффиндора. - Гарри пора вернуться, - разрушает она тишину, но не отстраняется от меня. Бросаю взгляд на часы, одновременно обтирая лицо рукавом. - Надеюсь. Уже почти время. - Ты... собираешься рассказать ему то же, что и мне? - мгновение взвешиваю, но не вижу причин для отказа. Только надо в точности вспомнить, какие тайны я раскрыл. - Да. Может кроме той части, что я забочусь о тебе больше, чем должен. Ну и о моём “сводничестве” не стоит. Колданёт в ответ сгоряча. - Сомневаюсь на его счёт. - Не хочу, чтобы он думал, что я пытаюсь манипулировать им. Ему и так досталось много по этой части, и уверен, дальше всё будет ещё хуже. Хоть я свой умысел определил “как друг пробует устроить судьбу друга”, но даже так мне всё равно не по себе. Надеюсь, что я ничего не разрушил между вами своим вмешательством. Она внимательно рассматривает меня. - Не разрушил. Я начала думать о тебе... больше чем просто о лучшем друге. Но я не уверена. Может, это просто ответ на твои чувства в отношении меня. Не думаю, что Гарри видит меня в таком свете, - она краснеет от признания, и я уверен, что не уступаю ей в степени румянца. - Может не сейчас, но он не сможет не разглядеть, какой ты идеал для... - Не надо, - голос Гарри звучит за спинкой кресла, поразив нас обоих. - Гарри! - пищит Гермиона, отпрыгивая от меня. - Когда ты... - она замолкает, и я, повернувшись, вижу, как по его щекам также сползают слёзы. - Давно. - Он обходит моё кресло и без сил плюхается в оставленное Гермионой. - Слишком давно даже. Вы забыли про две вещи - пророчество и... - он легонько постукивает по своему шраму. Кровь отливает от лица Гермионы. - Нет. - Я был... - он глубоко вздыхает. - Я был так рад, когда ты неплохо стала ладить с Уильямом. Ведь это значило, что ты сможешь быть счастлива независимо от того, что случится со мной. - Голос его подводит пару раз, пока он говорит, делая его признание ещё более болезненным. - Гарри... - Я никогда не забывал первый раз, когда ты меня обняла, Гермиона. И никогда не забуду. Это вообще первый раз на моей памяти, когда меня кто-то обнял. Я не знал что это такое, пока Уильям не сказал мне, но знаю, что люблю тебя с этого самого момента точно, а может даже и раньше. Но даже когда я не знал про причину одержимости Волдемота желанием убить меня, я ощущал достаточно, чтобы понять - со мной у тебя нет возможности для счастья. - Он горько усмехается. - Я настолько желал тебе счастья, что даже попытался разбудить в тебе симпатию к Рону. - Тут его лицо теряет живость и глаза отражают ещё больше отсветов пламени из-за увеличившегося количества слёз. - Я мог бы поклясться, что Уильям подходит тебе, - добавляет он тихо. Гермиона прячет лицо в снятой диванной подушке и содрогается в рыданиях как никогда до этого. Мы с Гарри молча подсаживаемся с двух сторон от неё, просто гладим ей спину, руки и проводим пальцами сквозь её волосы. Вскоре огонь полыхает зелёным, и на мгновение в камине появляется лицо. - Бродяга? - каркает Гарри. - Гарри? Ты уверен в безопасности? - спрашивает Сириус, всё-таки появившись ещё раз. - Что не так? Что случилось? - его лицо становится всё более озабоченным по мере произнесения слов. - Это... - Гарри прочищает горло когда голос подводит его ещё раз. - Это Уильям Лернер. Я говорил тебе о нём. И, конечно, ты помнишь Гермиону. - Привет, Бродяга, - садится ровно Гермиона, стирая остатки слёз с покрытого пятнами лица. Сириус улавливает и наше состояние, и видимое отсутствие любой аварийной ситуации. Он повторяет вопрос гораздо более спокойно. - Что случилось, Гарри? Гарри просто мотает головой. - Ты когда-нибудь слышал про трагедии Шекспира, Бродяга? - спрашивает Гермиона ломающимся голосом. - Мы, по всем признакам, живём сейчас в одной из них. *** Глава 11. Как пережить встречу с вашим драконом. - Уильям, просыпайся, - слышу я спросонья голос Гермионы. - Ммм, не сейчас, - тыкаюсь носом в мягкую, дивно благоухающую подушку и сжимаю веки покрепче. - Ой-ой, не так грубо! - умоляет она. - Это мои волосы! Слова заставляют мои глаза резко открыться. Сажусь и оглядываюсь в замешательстве. - Что-а... - Мы, э, заснули в общей комнате, - говорит Гарри. Очевидно, что мы просто откинулись назад на глубоком диване около камина. Шея затекла просто смертельно. - Поправка - это вы, ребята, заснули и обслюнявили мне волосы и плечо. - Уй, звиняй, Гермиона, - говорю, давя зевок. - Ты ж, наверное, измучилась с нами? Пнуть меня надо было. - Ладно, уже неважно, - легкий румянец сопровождает её слова. - Я сама задрёмывала несколько раз. Ты прислонился к моей голове, а Гарри уснул у меня на плече. - Упс. Извини, что заграбастал её волосы, Гарри. А я-то всё думал - странно, как это моя подушка может так здорово пахнуть. - Не думаю, что он в обиде хоть чуток, - говорит Гермиона, глянув на Гарри, который краснеет до корней волос. - Его голова ещё минуту назад отдыхала на моей левой груди. - Отлично сыграно, Гарри, продолжай в том же духе, - гавкаю я вместе со смехом, но тут же отвлекаюсь на основательное растирание и растягивание шеи, чтобы убрать окоченение. Но всё равно болезненная напряжённость в ней остаётся. - Тебе самому стоило положить руку на правую, она бы позволила, - наконец-то Гарри включается в обмен остротами, пусть и делает это с глупейшей ухмылкой. - Мысль хорошая, но поезд уже ушёл, - преувеличенно вздыхаю. - Ммм, - раздумывает Гермиона, постукивая пальчиком по губам. - Может и нет. - Мгновенье, и её рука лежит у меня на груди. Гарри заходится в хохоте, к нему присоединяюсь я, едва очнувшись от обалдения, и сразу за мной - Гермиона. - Ты теперь знаешь, что дальше, Уильям, - говорит она. - Будет честно тебе завершить круг. - Ладно, давай сюда, Гарри, - разминаю я руки. - Левая или правая? После совместного смеха, наши ухмылки друг другу становятся благодарными улыбками. Невысказанное послание ясно для всех: лечение было необходимо, а теперь у нас работа, которую тоже надо делать. Мы расстаёмся принять душ, чтобы потом отправиться в выручай-комнату и обсудить эту работу. Душ действует потрясающе на мою страдающую шею, поэтому я балую себя более долгим, чем обычно, сеансом отмокания. Также удивительным образом проясняются мозги, и теперь, когда они знают про первое задание, я могу выдать им мой план. Основную часть естественно, поскольку они не знают про золотое яйцо. Когда я окончательно одеваюсь и отправляюсь вниз, Гарри и Гермиона уже ждут меня в гостиной. Оставив за спиной портрет, мы принимаем наш обычный порядок для прогулок - Гарри слева держит левую ладонь Гермионы, а я справа поддерживаю её под локоток. Есть что-то неестественное, когда я ощущаю себя не в своей тарелке, если мы идём по-другому. Проделываем всю дорогу в молчаливом единодушии, остановившись только полюбоваться видом раннего утра из коридора седьмого этажа. - Что собирался сказать Сириус, когда Рон спустился и заставил его уйти? - риторически спрашивает Гермиона, открывая дверь в придуманную ей комнату - маленькую библиотеку с уютным салоном, как обычно. Быстрый переход Гермионы к событиям предыдущей ночи портит Гарри настроение. Даже без наших, промытых вчера косточек, поведение Рона сильно давит на него. - Вспомни про “Ничто”, если нужно, - тихо предлагаю ему. Гарри кивает и закрывает глаза. Гермиона тоже улавливает его угрюмое настроение, и мы оба подключаемся к процессу. - Он особенно подчеркнул “простое заклинание”, но это совершенно не сужает нам выбор, - указывает первый вопрос для обсуждения Гарри после нескольких минут паузы. - Да, и простой - тоже весьма относительное слово, - добавляет масла в огонь Гермиона. - Огромное количество заклинаний просты для Дамблдора, но просты для первокурсника очень немногие из них. - Возможно, Сириус это учитывал, Гермиона, - защищает крёстного Гарри. - А что ты думаешь, Уильям? - покусав губу, она обращает внимание на меня. И тут же пронзительность её взора набирает силу. - Ты явно что-то знаешь. Ощущаю своё запылавшее лицо, поэтому нет смысла скрывать. - Чешуйчатая шкура дракона практически не поддаётся воздействию заклинаний от одинокого волшебника... - говорю не торопясь и давая возможность Гермионе самой заполнить лакуны. - Да, и? Давай, не оставляй нас в подвешенном состоянии! - то ли её не цепляет, то ли она сознательно игнорирует мои намёки. - … но некоторые его части ею не прикрыты, - заканчиваю. - Конечно! - наконец просекает она. - У него есть слабые места. Глаза, в первую очередь, нос, рот. Можно повредить крылья сильным режущим заклинанием, но это если хочешь разозлить. Итак, что Гарри может использовать? - А что я? - стараюсь звучать поневиннее. - Ты знаешь, - разъясняет очевидное Гермиона. - Я говорила, что вижу теперь тебя насквозь. - Ну да, для неё очевидно. - Возможно, - вздыхаю. - Есть проклятье Коньюнктивис, например. - Не слышала про такое... - Не удивлён, иначе ты уже давно упомянула бы его, - надеюсь, что моя улыбка выглядит обнадёживающе. - Но всё равно можно этим только разозлить, если попасть неточно. Я вот что думаю, Гарри. Призываешь свою Молнию, трансфигурируешь что-то отвлекающее, долбишь чем-то искажающим зрение, чтобы невозможно было понять - что есть что, и на полной скорости подхватываешь...ся мимо, чтобы сделать, что там Чарли имел в виду. - Я почти упомянул яйцо. Значит - педаль газа в пол. - Вдобавок тебе надо потренироваться делать сильный щит на случай удачного огненного плевка, или там пламезаморозку, или охлаждающее, или создание воды, если щит не помогает. Может мы сможем вычислить, что там Чарли имел в виду под гасящим заклинанием? Не уверен, что сработает, но можешь попробовать сверхсильное отбрасывающее заклинание на случай, если не сможешь уклониться от летящего на тебя хвоста или что-то подобное. Уф. - К-как ты додумался до этого всего? - быстро очухивается от офигевания Гермиона. - А мы разве не согласились в последний раз, что моё второе имя - “Атпадон”? - Унаследованное тобой знание? - игнорирует она мой неответ. - Это справедливое утверждение. Гермиона поднимает бровь на мой выбор слов, но решает не уточнять. - Я не слишком уверен насчёт трансфигурации обманок, - говорит Гарри. - Но я помню заклинание, которое использовал Оливандер для проверки моей палочки - “Авис”, которое сотворило несколько птичек. Может мне его попробовать? - Там было движение палочкой? - спрашивает Гермиона и, получив отрицательный ответ, поднимает свою. - Авис. - Две ярко-жёлтые канарейки вылетают из её палочки с громким хлопком. - Хорошая идея, Гарри! Мы попрактикуем это сегодня. - Она хихикает, на поведение птичек, который щебечут как ненормальные, выписывая круги вокруг её головы. - Похоже у тебя неплохой шанс выйти сухим из воды. Не ожидавший такого успеха Гарри задумывается. Чёткий план действий несомненно успокаивает его, как и Гермиону. - Тебе стоит предупредить Седрика, - говорю. - Что? - удивляется Гермиона. - Он прав, Гермиона. Абсолютно уверен, что мадам Максим скажет Флер, а Каркаров - Краму. Будет несправедливо для Седрика. - Вы правы, оба. Неожиданно только. Мне просто в голову не пришло. - Но ведь собиралось? - выдаю наилучшую попытку загадочной улыбки. - Ты знаешь, я вижу теперь тебя насквозь. Могу точно предсказать, что ты будешь делать. Вот сейчас ты готова спорить, что я не могу, а потом собираешься прожечь меня взглядом. На каждую реплику Гермиона закрывает рот и старается прожечь меня взглядом. С удовольствием смеюсь над сценой, и Гарри вскоре присоединяется. - Ух ты, впечатляет! - Конечно, среди магглов выглядит гораздо забавнее, без всей этой легилименции. Тут это не такой уж сильно впечатляющий трюк. - Вот-вот, именно здесь не очень, - обиженно сопит Гермиона. - Ну, не знаю. Было мило и необычно, ещё и правдой оказалось. Может, я упустил своё призвание к предсказаниям? - Итак, Седрик? - Гермиона снова старательно игнорирует моё существование. - Давай перехватим его за завтраком, - предлагает Гарри. - Таким образом у него будет столько же времени, как и у всех нас. Меня так и подмывает сделать “предсказание” о том, что будет делать Седрик на задании. Как бы под видом проснувшейся к ним склонности. Хотя, если честно, не пойму, ну как трансфигурация одиночного камня в собаку поможет отвлечь дракона на достаточное время для изъятия яйца из кладки? Может он придумает что-то более правдоподобное, на мой взгляд. *** После нашей утренней пробежки я с удивлением вижу сидящую на свежем воздухе Дафну с теми, в ком я сразу распознаю Трейси Дэвис и Блейза Забини. Я сворачиваю к ним и слегка удивляюсь, что остальные следуют за мной. Мы некоторое пялимся друг на друга в напряжённой тишине. Кроме Луны, конечно. Та счастливо мурлыкает и качается вперёд-назад с носков на пятки. - Давай, Гарри, - Гермиона разрушает тишину. - Пошли тренироваться. Вы поможете, Невилл? Луна? Она хватает Гарри за руку и тянет прочь, а Невилл разрывается перед выбором. - Иди, Невилл, - прошу я. - Ты уверен? - Конечно. Он переминается, вопросительно глядя на трёх слизеринцев. - Ладно, если ты так говоришь, - пожимает плечами и идёт прочь, но быстро вспоминает, что Луна никуда не ушла. - Она симпатичная, Уильям, - склонив голову набок Луна смотрит на Дафну. - Тебе она нравится? - Да, Луна. Нравится, - говорю гордо, чуть улыбаясь на лёгкий румянец Дафны. У Трейси глаза лезут из орбит, а у Блейза мрачнеет взгляд. - Это хорошо. Уверена, что она мне тоже понравится. До свидания, Уильям, - Луна скачет вслед за Невиллом. - И что это всё значило, Лернер? - угрожающе начинает Блейз. - Мистер Забини, не так ли? Очевидно, вы слышали о Луне Лавгуд. Она говорит в точности то, что имеет в виду. Мы весьма приятно побеседовали с Дафной, и теперь мне хочется стать её другом. Нет никакого двойного дна. - А зачем ей дружить с грязнокровкой? - выпаливает Трейси и, получив заметный тычок локтем от Дафны, вспыхивает от смущения. - Мисс Дэвис, так? Я весьма надеюсь, что она нашла наше общение таким же занимательным, как и я. И не волнуйтесь, я совершенно не обижен на прозвище “грязнокровка”. Там, откуда я пришёл, чистота крови значит немного. К вашему, из всех слизеринцев, вящему удовольствию, мисс Дэвис, не так ли? - Так они заработают привычку держать глаза навыкате. Значит Трейси и вправду полукровка. - Ты хорошо информирован, - цедит Блейз. - Статус крови мисс Дэвис не слишком важен для меня, - отмахиваясь от сомнительного комплимента. - Мне гораздо интереснее украсть от вас Дафну на какое-то время и ещё раз пообщаться ко взаимному удовольствию, обменяться мыслями. - Ты уверен, что попал на правильный факультет? - спрашивает Трейси. - А то разговариваешь как настоящий слизеринец. - Уверяю вас, что это всего лишь игра на публику. Под этим гладким фасадом - сплошная бездумная храбрость и бессмысленный оптимизм. Трейси хихикает на моё определение Гриффиндора, и даже на лицах Дафны и Блейза мелькают отсветы улыбок. - Полагаю, что обязана соблаговолить и опустить себя до разговора с этим низшим существом, - с театральным вздохом вещает Дафна. - Ваше великодушие не знает границ, миледи, - отвешиваю ей преувеличенный поклон и предлагаю руку. - Запятнаете ли вы вашу царственную ручку и даруете ли мне привилею помочь вам ощутить опору под вашими ногами? Трейси снова хихикает и легонько подталкивает Дафну. Та протягивает мне руку, и я легко вытягиваю её в вертикальное положение. - Мы будем за тобой следить, - За совершенно неслизеринскую прямолинейность Блейз заслуженно получает локтем от Трейси и закатывание глаз от Дафны. - Со мной всё будет нормально, Блейз, - прямо отказывается она от его опеки. - Полно те, барышни. Невместно леди без сопровожденья общаться с этим низшим существом. Ведь неизвестна вам двуличности в нас мера. - Почему бы тебе не отрубить свой орган велеречивости, Уильям? - Примите мои чистосердечные извинения, миледи. Моё зелье елейного формализма не выветрится ещё тридцать минут. Она вынимает палочку и наставляет мне в грудь. - Окей-окей, твоя взяла, - поднимаю руки вверх. Трейси смеётся вместе со мной. - А ведь я почти поверила тебе про это зелье. Да ладно, Блейз, даже тебе стоит признать, что это было смешно. Иди уж, Даф, погуляй с ним. - Ты произвёл на них впечатление, - говорит Дафна, когда мы удаляемся достаточно. - На Трейси - возможно, однако Блейз в мою безвредность точно не верит. - Он нас не остановил, - закатывает она глаза. - Это наивысшее признание, на которое ты мог сегодня рассчитывать. - Вы двое? - Вместе? Прошу тебя. У наших семей давний совместный бизнес поэтому я знаю его с детства. Но он слишком уж чопорный и задумчивый на мой вкус. Я думаю, что мой отец возможно запугал его давным давно, чтобы он берёг меня или как-то так. Но чтобы там ни было, порой он ведёт себя, как будто дал непреложный обет. И ещё ощущение, что он всё время под зельем елейного формализма. - Тебе понравилось? - Это было забавно. - Ты не смеялась. - Я почти... - слегка улыбается она. Мы неспешно идём в тишине. - Так какими мыслями ты желаешь обменяться? Очевидно, что ты не рискнул бы жизнью и здоровьем ради простого обмена любезностями. - Я из Гриффиндора, - скалюсь в ответ. - Да, но ненормальный какой-то. Так о чём речь? Ближайшее задание? - Не-а. Уже в ажуре. - Ты уже вычислил, кто поместил имя Поттера в кубок? Останавливаюсь и активирую чары уединения. - Ты знаешь, что это не он сам? - Я допускала, и ты только что подтвердил. - Умно. Но разговор не об этом, я уже знаю, кто это, - я едва не спотыкаюсь, когда осознаю, что я только что сказал. - Хотя это секрет, конечно. Ты не можешь его никому рассказывать, включая Гарри и Гермиону. - Это был ты, не так ли? - Неожиданный вывод, - поднимаю бровь. - Я заметила - ты не дотрагивался до своей палочки только что, когда наколдовал чары уединения, - торжествующе говорит Дафна. - И некоторые другие слизеринцы уже рассматривают возможность, что это мог быть ты, после твоей маленькой демонстрации щита. Даже без учёта бомбочки у вас в гостиной. Ходят слухи, что беспалочковой, а? - Среди судачащих есть симпатичные девушки? - Некоторое количество, - насмешничает она. - Хмм, придётся приглашать их погулять, чтобы изумить их моей аурой тайны и природным обаянием. Слышал, что дамы клюют на такой вот подход. - Может глупышки какие. - Ты пришли список на проверку их умственных способностей. Тут её лицо приобретает выражение “Ща я тебя колдану особо жестоким способом”. Хмыкнув, мотаю головой. - Не прошло. Я рассматривал возможность - я кубок имею в виду - просто узнать, смогу ли я преодолеть возрастную черту. Было пара идей. Но нет, это не я. Тот, кто сделал это, хочет Гарри смерти. - Чрезвычайно сужает круг подозреваемых, - саркастически замечает Дафна. Смотрю на неё вопросительно, но потом вспоминаю, что уже выдал ей, что знаю, кто стоит за всем этим. И она всё равно будет строить догадки независимо от. - Это был агент того, кто больше всех желает ему смерти. - Кто это? - изумлена она. Я останавливаюсь, пока не соображаю, что её интересует имя агента. - Не могу сказать. И это не наиболее подозрительные персонажи. Ты уже знаешь, что Снейп и директор Дурмштранга Каркаров - Упивающиеся Смертью? - Зачем ты всё время делишься со мной опасными сведениями? Хочешь, чтобы меня убили? - Нет, - говорю серьёзно. - Эта информация не слишком важна. Я почти уверен, что она есть в общедоступных документах, хотя и не является всеобщим знанием. Я просто грубо льщу тебе, тренируя на вкусных сплетнях, прежде чем выставить действительно сложную проблему. - Я уже сказала тебе, Лернер, что я в игре. Нет необходимости “грубо льстить мне”, как ты говоришь. - Есть, как это ни удивительно, - вздыхаю. - Мне нужно, чтобы я тебе нравился и ты мне доверяла. - Не надо снова этой ерунды, - старается она звучать как можно глумливей. - Это не ерунда. Сюда вовлечена информация, которая мне не принадлежит и которой у меня не должно было быть. Гораздо более опасная, чем история происхождения Тома Риддла младшего. - А вот в это уже не верится. Несколько секунд я изучаю её вызывающий взгляд. - Что тебе известно о тёмных ритуалах или заклинаниях, могущих даровать вариант бессмертия использующему их? - Чёрт побери, Лернер! - ей перехватывает горло, и слова не слишком внятны. - Каким иначе образом он всё ещё существует, поймав отражённое от Гарри смертельное проклятье? - Это я знаю, - огрызается она. - Ты подразумеваешь, что тебе известно, что он сделал для этого! - Знаю. И надеялся, что и ты знаешь. - Я не знаю, и знать не желаю, - мотает она головой. - Пусть так. Просто это делает мою задачу слегка труднее. Я уже настроил Гермиону на особое задание. Может быть нам повезёт, тогда тебе не придётся участвовать. Но у Гермионы и у меня... очевидно, наши возможности весьма ограничены. Я надеялся привлечь волшебную семью, в которой может быть скрытое знание о подобных... казусах. - Я не упоминаю, что уже рекрутировал Сириуса на подобный же сбор информации, поскольку Блэки скорее, чем все остальные оставили бы подобное знание у себя. Ведь не от Волдеморта же получил своё знание о крестраже Регулус Блэк? - А поскольку я на Слизерине, ты решил, что моя семья может подобным знанием обладать, - сверкает она глазами, сложив руки на груди. - Стереотип, конечно. Но попробовать-то стоит, - пожимаю плечами. - Я... - гнев её угасает со вздохом. - Я не знаю, смогу ли помочь с этим, - она качает головой. - Мне нужно обдумать. Такая информация. - Знаю. Тебе придётся смотреть самой. Это не то, о чём можно отправить сову домой. Независимо от того, какие чары и шифры ты используешь для безопасности. Ты же не собираешься рассказать отцу? - Конечно, нет, - отвечает она, бросив острый взгляд, как будто я серьёзно оскорбил её. - И ты ещё говоришь, что это не главная проблема? Цирцея милостивица, Лернер, во что ты меня втягиваешь? А во что ты себя уже втянул? Кто этот агент? - Пока я придержу это у себя, - говорю с досадой в душе, что позволил себе такую обмолвку. - По сути то, что ты знаешь, останется между нами. - Я знаю, Лернер, - рычит она. - Да ладно, я просто хочу убедиться, - держу руки в умиротворяющем жесте. - В любом случае, он безвреден, пока не устроит ловушку для Гарри, и пока что он не готов. - Как ты можешь это всё знать, не будучи соучастником? - Мистер Забини уже сказал - я хорошо информирован. Всё так, как я сказал, но я же не могу позволить тебе выведать все мои тайны. Тогда бы ты не считала меня таким обходительным. Она с раздражением фыркает. - Ты ужас, что за человек, знаешь об этом? Как ты можешь разговаривать о серьёзных вещах и тут же перескакивать на флирт? - Помогает держать рассудок в здравом состоянии. И потом я наслаждаюсь выражением твоего лица, когда ты разочаровываешься. Да-да, именно вот таким “я тебя сейчас колдану, и больно” лицом, какое сейчас у тебя. - Она тут же натягивает маску безразличия. - Не для твоего удовольствия, знаешь ли. - Знаю, но я всё равно любуюсь. Не так сильно, как тем искренним смехом, который ты подарила прошлый раз. Но его трудней добиться. - Я смеялась над тобой, над нелепостью твоего поведения, - закатывает она глаза. - Если ты так получаешь вдохновение для смеха, то можешь потешаться надо мной в любой момент. Она сжимает губы, стараясь скрыть выражение, распознаваемое мной, как намёк на улыбку. - Ты самый эксцентричный друг, который у меня когда-либо был. - Так я теперь твой друг? - говорю возбуждённо. - Ты как щенок, - коротко хохочет она. - Ты можешь считать меня другом, пока об этом никто не знает. - Но ведь кто угодно может увидеть нашу прогулку. - Верно. Может мне стоит оглушить тебя перед уходом? - задумчиво разглядывает она меня. - Ну ты знаешь, просто создать впечатление. - Тоже вариант, - смеюсь. - Тогда придётся настаивать получить взамен что-то адекватное. - Я была бы осторожной в таких вот требованиях, - она строит губки бантиком и поднимает бровь. - Да уж, предполагаю, что ты не поймёшь моего желания обнять и поцеловать. А твои друзья не ограничатся оглушалкой, если ты дашь мне пощёчину, - потираю подбородок. - Какие шансы на понижение тобой ставок до резкого разворота и разгневанного марша прочь? - Бить или не бить? - спрашивает она после рычания при упоминании поцелуя. - Предпочтительно не бить, у меня слабая терпимость к боли. Но меня можно убедить всего лишь за одно хорошее, крепкое объятье. - Твоя цена неприемлема, - ворчит она. - Очень хорошо, давай снижу запросы. Как насчёт твоего резкого разворота и разгневанного марша прочь, а я получаю искреннюю улыбку? - Я могу резко развернуться и уйти прочь просто так, - резонно замечает она. - Окей, а если так? Я становлюсь на колени и умоляю об улыбке, и тебе приходится развернуться и уйти. Ты сможешь рассказать одноклассникам, что я умолял тебя стать моим партнёром на Святочный бал, а ты сказала “нет”. - Святочный бал? - тут же замирает она. - Упс. Я опять обмолвился? - моя улыбка расползается до ушей. - Он будет объявлен вскоре после первого задания. Я не могу пойти, а твой разрывающий сердце отказ будет для меня отличной отмазкой. - Так вот зачем сказали привозить парадные одежды, - от осознания у неё округляются глаза. Лицо уже болит, но улыбка клоуна - это моё всё. Она наконец усмехается. - Да-да, хорошо информирован, я помню. - Ты бы пошла со мной, если бы я на самом деле попросил? - Она поднимает бровь. - Как друг, конечно, - тут же добавляю. Она не меняет выражения, но становится ясно, что ей трудно скрыть улыбку. - Не могу сказать, ведь ты не попросил. - Мисс Гринграсс, вы кокетничаете со мной? - прикрываю я ладонью распахнувшийся в изумлении рот. - Уверена, что не понимаю, о чём вы тут говорите. - Она испускает ослепительную, искреннюю улыбку, и, не в силах совладать с собой, я возвращаю её. Падаю на колени, сложив ладони в молитвенном жесте. - Дафна, если бы я знал, что ты собираешься так приятно улыбнуться, то позволил бы тебе надавать мне пощёчин. Боюсь, что сделка стала нечестной для тебя. - Ты сможешь доплатить потом. - Лицо у неё внезапно становиться грозным, она разворачивается на пятках и сердито марширует обратно к Блейзу и Трейси. *** - Ты выбрал правильный угол? - Поймал, точно поймал. Ты уверен, что хочешь сохранит эту? - Ты не пропустил начало, правда? - Нет-нет, поймал. И в конце. - Тогда идеально. Итак, что мне сделать для тебя взамен? - Ну... тут первое задание близко... *** - Ох, нет, Гарри! - причитает Гермиона когда видит четырёх драконов, предъявленных публике. Наяву они гораздо страшнее, чем в фильме, не говорю уже о книгах. Я даже могу ощущать жар их дыхания, достигающий трибун. В чём-то даже приятно в такой холод. - Уильям, ты знаешь каких видов эти драконы? - спрашивает она. - А сама? Я за последние дни видел у тебя на руках минимум четыре книги по драконам. - Ну, Уильям? Я смотрела только разделы по их особенностям. Всё искала, есть у них ещё какие неизвестные нам смертельные сюрпризы. А ты, зараза, точно обзор смотрел. Выкладывай! - Ладно, но не помню точно названий. Валлийская зелёная - очевидно, вроде бы она самая приручаемая. Самая уродливая, с наибольшим числом усмирителей - венгерская хвосторога, самая неистовая из них. Пару остальных точно не помню. Может быть шведская коротконосая и китайский огненный шар. Или что-то типа того. Наверняка нам объявят. Дрожь Гермионы только усиливается. - Который, как ты думаешь, достанется Гарри? - Дык, он же Гарри. Сама знаешь, что у него будет рандеву с самым противным долбаным драконом на планете. Неважно, всё равно он надерёт этой твари задницу. - Ты спокоен, - она смотрит на меня вопросительно. - На самом деле я напуган, - спокойно поправляю её. - В противном случае я бы уже выдал штуки три смущающих тебя комплимента. - А знаешь, с тобой рядом это извращённо очевидно, - и вправду удивляется она. - Ох, я бы хотела ещё раз с Гарри поговорить. - Если постараться, то протащить тебя тайком в палатку можно. Только зачем? Мы уже сделали всё, что могли. Ты же не хочешь дополнительно накрутить его из-за твоего волнения тоже? - она вздыхает и мотает головой. Подтягиваю её к своему боку и успокаивающе глажу ей руку. - Он прорвётся, как всегда. - Хотелось бы быть такой уверенной, - продолжает стенать Гермиона. - Я себе волосы вырву. - Можно мне прядку оставить? - Уильям! Я думала ты напуган? - Напуган. Я просто пытаюсь успокоить тебя своим обычным поведением. Бесполезно. Гермиона не успокаивается. Она действительно рвёт себе волосы независимо от участника на арене. Сначала она кричит и прячет лицо у меня на плече, когда Седрика поджаривает его шведская коротконосая. Она даже орёт предупреждение Флер следить за потоком огня, который выпускает её зелёная уэльская во время храпа. Она оплакивает Крамовскую китайскую, которая прекращает стегать и осторожничать со своей кладкой, а потом впадает в ярость на укротителей, говоря, что лучше бы это были не настоящие яйца. Приходит очередь Гарри, и ей становится хуже. - Ой! Мне страшно! Я не могу на это смотреть! Ой, Гарри! - Гермиона, они ещё даже не объявили его имя. - Заткнись! Ох, Уильям, у него точно наихудший дракон! Что нам делать? - Ничего не изменилось. Ты видела остальных участников? Только Флер сделала что-то неожиданное для нас, но Гарри несомненно будет лучше Крама и Седрика. - Ох, Уильям! Ты видел, что сделал дракон Крама? А если хвосторога тоже раздавит кладку? Нам надо его предупредить! А вот это серьёзно. Каюсь, забыл я об этом. Может Гарри было бы лучше только на своей Молнии? - Сейчас уже слишком поздно. Может Гарри сам решит, что ему не нужно проклятие Коньюнктивис. На самом деле у него очень сильные призывающие чары. А вдруг он может просто призвать Золотое яйцо? - Сомневаюсь. Я спрашивала профессора Флитвика, когда мы их изучали. Он сказал, что на предмет можно наложить античары. Наверное они подумали об этом. - Да, возможно. В любом случае, спасибо, что не стонешь моё имя в этот раз. Она попёрхивается и бьёт меня по плечу, покраснев. - Уильям! Будь серьёзнее! - Мне жаль, но я просто стараюсь отвлечь тебя, и это наилучший известный мне способ. - Но есть эффективнее. - Хочешь, я свяжу тебя на время и подниму повыше, чтобы ты могла смотреть без потери волос? Ты даже Флер оплакивала, а ведь она тебе не нравится. Она даже не осознаёт юмора, а на полном серьёзе с беспокойством спрашивает: - А если я понадоблюсь ему? - Не думаю, что ему нужна горсть вырванных волос. Пусть даже приятно пахнущих, - закатываю я глаза. - Ты не пройдёшь через барьеры, Гермиона. Встретим его сразу, как только он направится в палатку первой помощи, окей? - Я знаю, что ты прав, Уильям. Я просто надеюсь, что... - А теперь, - гремит голос Людо Бэгмена над толпой. - Ваш четвёртый и последний чемпион готовится выступить против наводящей ужас венгерской хвостороги! Приветствуйте на арене... ГАРРИ ПОТТЕР! - В четвёртый раз грохает пушка. Рёв толпы заглушает испуганный крик Гермионы. Гарри, очевидно, ошарашен приёмом, быстро приходит в себя и выбрасывает палочку вверх. Слов нам не слышно. Гарри и хвосторога смотрят друг на друга с осторожностью, и никто не двигается, пока Молния не прилетает ему в руки. Гарри плавно взмывает вверх. От возбуждённого комментария Бэгмена толпа ревёт опять. У меня ощущение, что Гарри пробует выманить дракона на себя и подальше от кладки, но идея, очевидно, не срабатывает. Тогда он вынимает палочку и исполняет Авис несколько раз подряд, вызывая по три-четыре экземпляра весьма крупных малиновых птиц каждый раз. Как раз под цвет его чемпионского одеяния. - Ура, Гарри!!! - не переставая вопит Гермиона. Птицы донимают дракониху, летая быстрыми кругами вокруг головы. Той удаётся поджарить две или три, беспорядочно меча сгустки пламени в разные стороны. Но Гарри тут же заменяет их дюжиной новых. Окончательно рассердившись, дракониха поднимается на задние лапы и взмахами крыльев пытается откинуть птиц. Ей удаётся вихрями загнать в струю большинство стаи, и большой шар пламени вдогон избавляет её от половины надоед. Но она не замечает нырка размазавшегося на такой скорости в пятно Гарри к гнезду, пока не становится слишком поздно. Спустя меньше чем через пять минут после выстрела герой приземляется перед медицинской палаткой, триумфально вздёрнув золотое яйцо над головой под восторженный рёв толпы. Гермиона не ждёт меня, а просто срывается с места и, пользуясь своим мелким телосложением, ловко просачивается сквозь столпотворение народа. Вздыхаю и пытаюсь последовать её примеру, но из-за размера приходится поработать, чтобы избегнуть толчеи зрителей на моём пути. На краю одного из рядов нахожу бледного, как белый лист, Рона, практически вросшего в своё место, с глазами, прикованными к дракону. Хлопаю его по плечу и предлагаю следовать за мной. Невилл с Луной заметив Гермиону, а потом и меня с Роном, присоединяются, и мы всей компанией наконец оказываемся перед палаткой. Поднимаю руку, призывая всех остановиться. - Мы же не хотим разгневать Помфри, так? - Тут я просовываю внутрь руку и громко зову. - Гарри, Гермиона! Вы там как? В пристойном виде? У Рона глаза лезут на лоб, Невилл нервно хихикает, а Луна задумчиво улыбается. - Вползай внутрь, Уильям, гад такой! - отзывается Гермиона. - Секунду, ребята. Надо убедиться, что они хотя бы накинут что-то из одежды. Да вы и сами знаете, как с Гермионой. - И ныряю за полог палатки, не проверяя их реакцию. Гарри сидит на краю лежанки вместе с пристроившейся рядом Гермионой, обхватившей его руками. - Замечательное представление, Гарри! Я беспокоился насчёт ослепляющего проклятья после того, что наделал Крам, и жутко рад, что ты без него справился. - О, и про это рассказала Гермиона. Ты пропустил подробный репортаж с места событий. Два часа всего-то за тридцать секунд. Даже сквозь плач я уловил почти всё. - Дурачок, - Гермиона даже не пробует шлёпнуть его. - Я тут троицу верных клевретов по дороге прихватил, можно им войти, Гарри? - пальцем показываю на откидывающийся полог. - Конечно, - пожимает он плечами. - Окей, ребята. Мы все тут снова одеты, - громко обращаюсь к тем, кто снаружи. Гермиона пинает меня, но я отскакиваю со смехом. Невилл осторожно просовывает голову, и видно, как он успокаивается. - Гарри! Это было невероятно! Луна проскальзывает внутрь сразу после Невилла и встаёт слегка в сторонке, радостно улыбнувшись Гарри в качестве поздравления. А потом в своей обычной манере что-то напевает себе под нос, покачиваясь взад-вперёд. - Я думала ты сказал трое, Уильям? - слегка успокаивается от волнения Гермиона. И как бы ей в ответ в палатку осторожно заходит Рон. Улыбка Гарри испаряется, а я подмигиваю Гермионе. - Салют, Гарри, - дрожащим голосом говорит Рон. - Рон, - от ответа Гарри веет холодом. - Те, кто положил твоё имя в кубок... я... я считаю пытаются тебя втянуть! - Дошло, наконец? Долго же думал, - Гарри рассматривает смущённо покрасневшего Рона в его неуклюжей попытке извиниться. - Пусть так, ладно. Забыли. - Нет, - говорит Рон, - я не должен был... - Нет, ты не должен был бы. Но теперь ты должен понять, что по-старому не будет. Слишком... слишком многое изменилось, - Гарри крепче прижимает к себе Гермиону. - Я знаю. Я много чего напортачил, так? Ну... Я знаю, что вы бегаете по утрам. Мне хочется присоединиться к пробежкам, может даже помочь тренировать тебя, Гарри. Хотя после сегодняшнего даже дураку понятно, что моя помощь не нужна. Мы, кроме Луны, конечно, ненадолго замолкаем. Рон и Невилл смущённо переминаются, мы с Гермионой переводим взгляды с Гарри на Рона и обратно, а Гарри смотрит в пол. Хлопаю в ладоши так, что все подпрыгивают. - Эй, вы трое, обнимитесь! Давайте! - слегка подталкиваю Рона, а Гермиона подтягивает его. Луна дарит мне ослепительную улыбку, и мне в голову приходит идея. Встав между Луной и Невиллом, обхватываю их руками. Получается не слишком удобно, поскольку Невилл на пару дюймов ниже меня, а Луна - на целый фут. У Луны округляются глаза от неожиданности, и я шкодливо ей подмигиваю. - Окей, а ну харе эгоистично обниматься! - и толкаю двух моих компаньонов к остальным трём. Гермиона притворно визжит перед тем как я сплющиваю Невилла и Луну вместе и вдавливаю в остальную троицу, едва не завалив всех кучей на кушетку сразу. Гарри с Гермионой смеются, а Рону и Невиллу явно неловко. Луна зажимается, но потом закрывает глаза и “вплавливается” в Невилла и Гарри. - Ух, э-это... у... - запинается Рон. - Извини Рон, в следующий раз я постараюсь выкрасть ещё пару девушек, чтобы всё было “в плепорцию”. Я тут посовещался сам с собой и решил, что сегодня Гарри надо сплющить между нашими девушками, ведь это он лицом к лицу встретился с драконом. - А... логично... - говорит Рон. - Мм, твои волосы замечательно пахнут, Луна, - хвалю я блондинку. - Спасибо, Уильям, - отвечает она приглушённым голосом из клубка тел. - О, нет! Луна! Беги, спасайся от него, пока ты можешь, пока не поздно вырваться тебе! - театральным голосом декламирует Гермиона. От смеха Гарри с Гермионой вся группа начинает сотрясаться, но Невилл с Роном всё ещё тормозят и выглядят сбитыми с толку. - Мистер Поттер? Что вы тут ещё делаете? - говорит мадам Помфри, выйдя из-за разделяющей палатку ширмы. - Выходите, вас сейчас будут оценивать. Мы поодиночке выскребаемся из сидяче-лежачей кучи. Гермиона наконец-то отпускает Гарри и, встав, за руку поднимает его. Тот подхватывает яйцо, а Молнию выразительным кивком просит понести сразу воспрянувшего духом Рона. - У других чемпионов есть сопровождающие, поэтому я иду с Гарри, - сообщает Гермиона. - А вы как, ребята? - Н-нет, спасибо, - Невилл медленно отходит назад. - Я останусь с Невиллом, - певуче говорит Луна. Скорее всего она совершенно не фазе с орущей приветствия толпой. Рон раздирает на части. Гермиона замечает и легонько пинает локотком Гарри. - Идешь, Рон? - соглашается с ней герой дня. - Ага! - расплывается Рон в благодарной улыбке. - Пока, народ, до встречи, - машу им рукой. - Уильям Альберт Лернер, ты немедленно идёшь сюда! - она деловито топает ко мне и хватает меня за руку. Потом она тащит меня к Гарри, подхватывает того под руку и направляется с нами на выход. - Пошли, Рон! - Да, мэм, - соображает, что сказать Рон. После выхода из палатки в движениях Гермионы появляется неуверенность, но тут уже Гарри берёт на себя лидерство и ведёт нас вперёд. - Итак, Альберт, гы? - надо отвлечь её от гомона толпы. - Недостаточно странно? - сработало моментально. - Недостаточно. И кстати, я думал, что мы остановились на “Атпадоне”? - Это только ты остановился, - фыркает она. Мы оказываемся на месте, и Рон с другой стороны быстро рассказывает про систему подсчёта очков. А затем мы все вместе наблюдаем как Седрик получает 38, Флер - 39, и Крам - 40 очков. Приходит очередь Гарри. Мадам Максим поднимает свою палочку, и вылетевшая серебряная лента принимает форму девятки. Рон свистит, а потом без необходимости объясняет, что и Флер она тоже поставила девять. Крауч даёт десять, Дамблдор и Бэгмен присоединяются к нему с той же оценкой. Теперь уже вся толпа ревёт от возбуждения, а Рон уже просто прыгает на месте от восторга и потрясает метлой. Гермиона открыто плачет от счастья и вопит вместе с толпой на каждую оценку. У Гарри тоже слёзы катятся из глаз, когда, нарисовав в воздухе десятку, Дамблдор встаёт и аплодирует ему. Интересно, что теперь будет делать Каркаров? Неужели и теперь не отпустит Гарри и заставит разделить лидерство с Крамом? Ну вот, всё так и есть. Когда вверх всплывает его единица, толпа взрывается криками возмущения. Рон в запале выдаёт целый набор эпитетов для упиванца, а Гермиона даже не пытается дать ему обычный нагоняй за сквернословие. Потому, что сама стоит с открытым ртом в полном обалдении от грубого попрания справедливости мироздания. Гарри вопросительно смотрит на меня, я пожимаю плечами и дёргаю головой назад, в сторону палатки. Он кивает, и под его лидерством мы, всё так же держась за руки, разворачиваемся и удаляемся.