Эва как!

- Дегенерат ты одноклеточный! Амёба безмозглая! Назначить Бирюкову клизму! Бирюкову, у которого травма колена! - тиран поднял вверх указательный палец, что будто бы придавало значимости вышесказанному. - Два ночных дежурства! Что такое ночь и что такое дежурство, мне надо вкладывать в твой низкокалорийный мозг? -спросил Быков и, не услышав ответа, удалился. - Совсем помешался на своей Кисегач! - с усмешкой заметила Люба, откладывая в аккуратную стопочку историю болезни злополучного Бирюкова. - Люба, работай, а! - непроизвольно вырвалось у Романенко. *POV Romanenko* Я знал, что не просто так поставил меня Быков на ночное дежурство. Он делал это в двух случаях: либо самоутвердиться за чей-то счёт в очередной раз, либо с целью собственной выгоды. Что, впрочем, одно и то же. Эта ночь должна стать для нас решающей. В особенности, для меня. Сколько стараний, сколько усилий я приложил, чтобы добиться тебя. И вот вы снова поссорились с Кисегач. С мамой. Она вечно стоит на пути нашего счастья. Пусть неправильно так говорить. Хотя, на что я рассчитываю? Очередной подарочек главврача, и ты снова её. Так было всегда. Но сегодня я докажу, что она тебе не пара. Да, эта ночь станет для нас решающей. Вот, наконец, и подошёл к завершению этот день, полный мучительных ожиданий и будто обещавший длиться вечно. Вот уже последние врачи покинули больницу, и в здании остались только медсёстры и санитары, дежурившие в ту ночь на так называемом "скоряке", и те бедняги-врачи, кто по графику, либо же по прихоти начальства дежурили в эту ночь в своём отделении. Больные были не в счёт, ведь под действием фенобарбитала, который я предварительно вколол самым беспокойным, спали теперь беспечным сном младенца. Мне же казалось, что в эту ночь мы были здесь только вдвоём. В предвкушении дальнейших событий я взял с Любиного поста первую попавшуюся историю болезни и отправился в ординаторскую, где, сев на диван по удобней, принялся читать её с умным видом. На злополучной папке большими буквами было написано: Бирюков В.М. Андрей не заставил себя долго ждать. Спустя 10 минут как закончился вечерний обход, Быков тут же появился в ординаторской. Он был чем-то взволнован. Да и понятно, ведь сегодня он решился на тот шаг, на который не мог решиться уже полгода. Он судорожно искал что-то по столам и ящикам, по шкафам и полкам, то и дело поправляя очки на носу. - Андрей Евгеньевич, Вы что-то ищете? - как можно нежнее спросил я. - Не твоё дело, Романенко! Твоё дело больных калечить, а мне с того света возвращать! - зло огрызнулся начальник. Делая вид, что мне всё равно, я продолжал читать злополучную историю болезни. Андрей же вновь вернулся к своим поискам. Спустя несколько минут мне это надоело. Переборов себя, я спросил: - Андрей Евгеньевич, Вы случайно не это ищете? - в руке у меня был презерватив. - Ты чего, вообще ошалел, птеродактиль тупоголовый?! Хотя эта штука тебе нужна, чтобы такие, как ты, не размножались! - после этих слов я решил идти до конца. - Я знаю ещё один способ, - встав с дивана, я медленно подошёл к тирану... Всё, это был момент истины. Мои губы коснулись его и мы слились в продолжительном поцелуе. Медленно "отпустив" Быкова, я посмотрел ему в глаза. Вот теперь мы понимали друг друга. - Эва как! - тихо произнёс он.