Котяра с волчьим взглядом

Выехали мы уже под вечер. Я дергался все еще, временами, ожидая глупых и ненужных вопросов, музыки внезапной или еще чего, но Димыч, посидев со мной часа полтора, перелез на заднее сидение, снял туфли и уткнулся в свой ноут, словно полностью забыв обо мне. И я начал расслабляться. Дорога, шелест шоссе под колесами, пустоши или рощицы мелькающие по сторонам - и благодать. Единство с дорогой, полное одиночество, кайф невъебенный! Даже что-то по началу начал напевать под нос, а потом заглох. Димыч. Вот, как бы я его от себя не отвергал, как бы ни слал куда попало, а нужный он. Вот, не знаю чем – а нужный. Не необходимый, не часть чего-то там, а просто, нужный. Как шестеренка в механизме, без которой все работать может, да не так. Вроде бы и без него все хорошо, но с ним – лучше. И вот еще. Сзади сидит, а ведь не ощущаю давления никакого. Вообще! Словно сам за рулем. Словно один в машине! Это же, не знаю, какую надо иметь волю, чтобы не тронуть ни звуком, ни взглядом, ни еще чем... Даже самому захотелось как-то потревожить, чтобы хоть вздох услышать. Но только в зеркало взглянул, увидев, что Димыч снова уткнулся в экран ноута, подшевеливая пальцами ног музыке, что звучала в наушниках. Блять, а может, зря я боюсь? Может, зря лишаю себя удовольствия полностью отдаться, расслабиться и перестать комплексовать? Ведь так просто – себе самому сказать, что все. Закончилось. Прошло. Можно вздохнуть спокойно и обнять, дыша в едином ритме... Димыч, бля! Испытание ты мое, откровение или половинка? Хоть за грудки хватай и требуй! Ведь хочется же! Невъебенно хочется довериться, прижаться... Но, бля, арёл! Гордый! Сука! Гандон ебаный! Бык кастрированный, пиздабдядское мудоебище, сука ебаная!!! У-у-у!!! Матов таких на меня нет, как покрыть можно! - Санек, расслабься, - внезапно послышалось с заднего сидения, и я даже вздрогнул. - Тебе дело какое? – взорвался сразу же и внезапно. - Никакого. Но если клеманет – нас даже твой бронник не спасет. - Все, на ночевку, - грубо прервал я, заводя машину к обочине. - Я мог бы повести. - Мог бы, не спорю, - я перелез на заднее сидение. – Но есть кое-что, чего я хочу здесь и сейчас. - Жопа снова мокрая будет, - хохотнул Димыч, уже расстегивая ширинку. - Похуй... – я впился в его губы, ощущая прикосновение его члена к своему очку. – Давай... - А смазку? - Давай, чтоб тебя черти взяли! Но Димыч все же смазал свой отросток, только потом засадив его в меня, заставив биться в агонии. Я так и не понял, какой, пока насаживался, содрогаясь всем телом. Слишком ярко и чувственно. А потом, упираясь в крышу, оседлав его бедра – двигался сам. Жестко насаживаясь, впуская на всю длину, до тянущей, сладкой боли, позволяя раздвигать свой второй сфинктр и постанывая от удовольствия. Хотелось кончать в такт каждому удару, но Димыч пережимал мне яйца рукой, чуть оттягивая их, причиняя дополнительную боль и заставляя двигаться в выбранном ритме. Под конец меня почти клемануло на удовольствии. И я уже орал, впуская его на полную глубину, насаживаясь так, что было больно бедрам, бьющимся друг о друга, но остановиться не мог. - Сань... Сашка... Евгеньич, блять, твою в кобылу!!! – рявкнул Димка, приводя меня в адекватное состояние. – Раком стань. - Хочу, хочу, хочу, - в бредовом экстазе наслаждения шептал я ему в губы, жестко оторванный от поцелуев и перевернутый, поставленный раком. И только взвыл, когда он в меня снова вошел, сжав мое хозяйство в руке, не давая кончить. - Бляяяять! Димыч!!! Я насаживался, пытаясь насытить свое тело, не удовлетворенное дневной разрядкой. И бился в кайфе ощущений крупного члена, таранящего меня так глубоко, как он только мог. Даже сам не понял, как изливаться начал, но кайфа не утратил, извиваясь змеей и подвывая. - Ты еще этого не ощущал, - пробормотал Димыч, засадившись глубоко, да так, что у меня судорогой ноги свело от болезненного кайфа. – Еще? - Да, - промычал я, уткнувшись в свое плечо, ощущая сладкие, болезненные, желанные толчки внутрь моего тела. – Да... Член был вяловат, но это не имело значения. То, что ощущалось внутри – полностью перекрывало внешнее удовольствие, поэтому я только цеплялся зубами в свое предплечье и стонал. А потом и двинулся вниз, заставляя его брать меня жестко, иметь так, как он хочет. И уже не выл, хрипел, цепляясь за сидение, откидывая голову назад, и пытаясь устоять. - Хватит? – прошептал он, но я только головой мотнул. Нет, не хватит. - Еще хочу... – простонал, ощутив, как его дрын пронзает мои кишки. Кайф, беспредельный кайф!!! Блять! Вечность бы так! Даже кончать не охота... Сука, как же в тему! Как же... – я забился, насаживаясь, оббивая свои ляжки о его бедра, завыв от невозможности насладиться, ощутив его крепкую руку на своих яйцах, сжавшую так, что аж искры из глаз. И кончил. Задергался, захрипел, повалившись на сидение, продолжая елозить задом по его члену. - Пиздец котятам... – прошептал, выискивая бутылку с водой. – Димыч... - Здесь я, - он сжал мою руку, притянув к себе. - Димыч... – уже спокойнее выдохнул я, понимая, что сидение надо все-таки разложить, чтобы не ютиться. – Ты это, рычаг поставь. - Как? Бляяяять… И я попытался перелезть через него. Застряв.