Day 13. Comic.
7 октября 2014 г. в 19:48
Господин художник
Мой звонок разрывался треском. Я сделал вывод, что по ту сторону двери от меня очень чего-то хотят. И дверь нужно открыть.
— Угадай, что? Мы идем запускать змея! — объявил Том прямо с порога. — Смотри, какой классный.
Змей и вправду был классный: большой, с длинным хвостом из бантиков всех мыслимых и немыслимых цветов. Да и сам огромный ромб, скрывающий от меня большую часть друга, выглядел забавно — на нем красовался комикс про Дональд-Дака — почему-то на испанском. Не знаю, из-за чего, но мне всегда нравилась их пунктуация со всякими "¿?" и "¡!". А здесь подобных вещей было предостаточно — и я сразу решил, что это очень хороший комикс, хотя понятия не имел, о чем он.
Но надел маску сурового скептика и вопрошал:
— А зачем?
Из-за змея выглянула удивленная морда Тома:
— Как "зачем"? Чтобы было! — вопил мой друг. — Чтобыбыло. Что-бы-бы-ло. Я всегда тебе это говорю, неужели еще не понял? Ну ладно, вот смотри. Предположим, нужно сейчас кому-нибудь доброе предзнаменование. И тут мы со своим змеем! Круто же!
Я тяжело вздохнул и взял куртку с вешалки. Сказал, натягивая:
— Вы, художники, все такие, или только я за что-то наказан?
А сам улыбаюсь.
— Ну, не все, — осторожно заметил Том и вдруг снова взорвался. — Ебанутые — это только гениальные. Но все по-разному ебанутые. Так что — "да", все "мы" такие — и "да" — только ты меня такого заслужил.
— Тогда — здорово.
— Конечно здорово, что я такой крутой.
И мы спускались по лестнице — в этой пятиэтажке нет лифта, а я привык жить под самым небом. Я-то быстро притерпелся к каждодневным прогулкам вверх-вниз, а вот Том мою лестницу люто ненавидел. Но, пополам с проклятиями (и падениями — он то спотыкался о хвост нашего змея, то запутывался в собственных ногах и оступался, не видя перед собой дороги), мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда.
— А если бы ты жил в шестнадцатиэтажке?!
— Не бывает шестнадцатиэтажек без лифтов, — хмыкнул я.
— Специально для тебя появилась бы.
— Экий я злодей.
— Скажешь — нет?
— Почему — нет? Есть такое дело.
Я живл на окраине, прямо напротив старого парка, вечно хмурого и почти пустого. Скудное население сего региона составляли лишь унылые и скучающие соседские детишки — лучшие из них, которые понимали, что гулять надо, пока можно, но еще не знали, как. И фиг их научишь.
Том тут же про лестницу забыл, подобрал хвост и понесся в парк:
— Погода прекрасная, ветер попутный. Поднять паруса, мой друг! Плавание будет приятным! — вопящий кудрявый взрослый мужик привлек внимание даже грустных детей. Но великовозрастный придурок самозабвенно несся по парковой дорожке, а сзади плелся я, самодовольно сияя и всем своим видом стремясь показать, что это он мне — мне! — орет.
Господин художник вдруг замер на тропинке и принялся ждать меня. Выбрал, видимо, себе место.
— Какой план? — спросил я, подходя к нему.
— Плана нет! — радостно объявил Том, принимаясь распутывать хвост змея.
— Ваше величество соизволит его придумать?
Том капризно качнул патлатой головой:
— Скажи, мой друг, на кой нам план? Мы змея запускаем, а не страну захватываем.
— Ну, не знаю. Все твои действия преисполнены какого-то загадочного и непостижимого высшего смысла, а, на мой вкус, высший смысл требует тщательного планирования.
— Ишь чего удумал, — нахмурился Том. — Высший смысл планировать он собрался. Нет уж, высший смысл либо вершится, либо нет.
Он закончил с хвостом и принялся разбираться с остальными составляющими змея.
— Вынужден признаться, — смеялся Том. — Делаю все это в корыстных целях. Понимаешь ли, когда я был маленьким, змея у меня не было. И с друзьями я его никогда не запускал. И вот вчера я вдруг решил, что в связи с этим и детства-то у меня не было. "Тут надо что-то менять," — решил я, купил змея и пошел к коллекционеру подобных авантюр.
"Все-то он понимает, — подумал я. — Вообще — все."
Это было просто безумием — на днях я сам назвал себя "коллекционером авантюр". Мне всегда казалось, что я наблюдаю за нами обоими одновременно непосредственно как участник событий — и как бы со стороны, в замочную скважину. И коллекционирую наши выходки.
А теперь Том озвучивал мои мысли, не стесняясь, даже без ссылки на авторские права.
— А как же высший смысл и добрые предзнаменования?
— Высший смысл и добрые предзнаменования — это только предлог и второстепенно.
Том еще долго возился со змеем. Он уже давно понял, как это все работает, но играл хорошо: путался в нитках, крутил змея, будто пытаясь разобраться, как же держать его, даже проклятия не забывал.
Я, признаться, ему почти поверил.
Я закурил; отвернулся бросить сочувственный взгляд на унылых детишек, переигравших все игры и не имеющих более понятия, что делать и как жить дальше.
Но дети не были подавленными. Они смотрели куда-то вперед. И я тоже обернулся.
Господин художник держал моток ниток в руке и несся по парковой дорожке, вопя нечто нечленораздельное, но счастливое. Над парком, гордо размахивая цветных хвостом, летел наш испанский Дональд-Дак.
Я смотрел вверх и улыбался. Детишки бежали за Томом. Я уже не видел его среди деревьев, но змей парил над парком, и этого было достаточно.
— Вот, теперь другое дело, — Том снова стоял позади меня.
Он держал змея в руках. В глазах моего друга горел огонь, тот самый, к которому я обращался, говоря "Господин художник".
Никогда не мог понять его до конца — эту необыкновенную страсть, вседозволенность и безумие. Наверное, поэтому Том и был моим лучшим другом. Я завидовал ему: сам-то так не мог.
Но сейчас я абсолютно точно знал одно: Том был самым счастливым человеком в Мире.
Детишки, во главе с необыкновенно высокой белобрысой девочкой застенчиво подошли к Тому. Он, улыбаясь, протянул ей змея и потрепал по волосам. Девочка улыбнулась в ответ и исчезла вместе со своей бандой.
— Не волнуйся, я договорился с ними. И знаешь зачем?
Я поднял палец, прикрыл глаза и важно отбарабанил:
— Чтобыбыло.
— Конечно. Чтобы было, — пожал плечами Том.
В такие моменты я думал, что начинаю понимать Господина художника.
Мы сидим на парковой скамейке.
Господин художник курит и болтает ногами, я просто сижу рядом и разглядываю хмурое небо нашей суровой осени в той самой стадии, когда листья уже начали желтеть, но еще не облетают, и не понятно даже, какое сейчас время года.
В небе появляется змей с цветным хвостом и испанским Дональд-Даком. Он парит над деревьями, совсем как полчаса назад. Я не слышу криков детей, но вижу эту удивительную игрушку.
И вновь улыбаюсь.
Я неожиданно понимаю: да вот же он, высший смысл, случился. Сидит на скамейке рядом с Господином художником.
Мой змей стал моим же благим знамением.
Смотрю на Тома; он, хитрющий, кивает.
Я улыбаюсь, осознавая, насколько же горжусь своим лучшим другом.
Примечания:
Чем дальше идет работа, тем она интереснее.
Посмотрим, что будет дальше.