И в сказках есть свои плюсы

      Тошия ещё с детских лет отличался своей непоседливостью и непокорностью. Даже отец, который был владыкой океана, не всегда мог совладать с сыном. Может, потому что у него и без этого было шестеро детей, да ещё и все девочки. А, может, потому что скинуть всех своих отпрысков на плечи прислуги было значительно проще. Как итог - младшему русалу было явно все равно на все, что шло вразрез с его желаниями. Он делал исключительно то, что хотел, лишь изредка делая вид, что слова царя имеют для него какой-то вес.       Никого не удивляло, что Тошия мог пропадать где-то в океане целыми днями, не говоря, куда именно отправится. Он был словно беспокойное течение, способное или затянуть в свои воды, или изменить направление, будто по щелчку пальцев. Эту адскую смесь приправляли только безумная тяга к приключениям и врождённое любопытство.       Особенно активно Тошия интересовался миром людей. Тот был интересен ему хотя бы тем, что двуногие казались чем-то недостижимыми. Нет, конечно, когда они шли ко дну, их можно было и потрогать, и попробовать пустить топориком ко дну ещё быстрее, но в общем…       Вообще, каково это уметь ходить?       Тошии безумно нравился его хвост. С черной чешуей, переливающейся на солнце, резкими и острыми плавниками с завораживающими изгибами. Предмет зависти многих его сородичей. И он даже не думал жаловаться и просить его поменять. Но тихонько наблюдая за тем, как бегают рядом с кромкой воды маленькие детишки, или же взрослые люди прогуливаются где-то у бухты, ему хотелось пусть на мгновение, но попробовать встать на этих двух палках взамен его чудесного хвоста.       Поэтому Тошия очень много времени стал проводить там, где можно было увидеть какого-нибудь человека. Прятался за каким-нибудь большим камнем или скалой и смотрел с замиранием сердца.       И в какой-то момент его сердце действительно замерло.       Этого двуногого он увидел ранним утром, когда, как обычно, сбегал от суеты их подземного дворца. В этот раз Тошия решил немного расширить территории для своей любознательности и отправился туда, куда прежде не решался - к огромному строению с пиками, обнесенному массивной стеной, уходившей под воду. Вроде ничего интересного, если бы не небольшое пространство в толще камня с решеткой, через которое морская вода вполне могла попадать на закрытую территорию. Что-то вроде небольшого искусственного пруда, только с соленой водой. Но благодаря ему можно было подсматривать за тем, что было скрыто от моря. Пусть и без возможности попасть внутрь.       Этот дворец значительно отличался от того, который располагался под водой. По крайней мере то, что молодой русал успел рассмотреть. Но его внимание заняли не высокие башни, не цветущие кусты вокруг, которые можно было уловить взглядом, а хозяин этого места.       Этот факт стал известен не сразу. Сначала Тошия услышал его голос. Приятный, глубокий, проникающий в каждую клетку сознания. Даже суть разговора была не так важна, пусть принц во время его даже одарил молчаливого наблюдателя своим смехом. Затем пришлось очень сильно извернуться, чтобы увидеть лицо этого человека и остаться незамеченным. У людей явно ходили легенды про русалок, но вживую их никто не видел, а повелитель морей и океанов явно хотел, чтобы так продолжалось и дальше. Хотя бы в этом его непокорный сын ещё хоть как-то пытался слушаться. И все же, чтобы разглядеть лица тех, кто остановился у самой кромки воды, пришлось вплотную прижаться к решетке, перехватив прутья под водой, и, наклонив голову в сторону, смотреть вверх.       А когда рассмотреть получилось, Тошия понял, что, пожалуй, никого красивее этого человека он не встречал ни в подводном мире, ни вне его.       Принц явно не замечал чужого присутствия. Он стоял рядом с молодым мужчиной, выше его едва ли не на полголовы, и что-то увлеченно рассказывал. И его собеседник обращался к нему не как к Его Высочеству, а как к Руки. И это имя Тошия запомнил очень хорошо, и держал в голове всю дорогу домой.       Следующая их встреча состоялась вне стен замка. Несмотря на то, что Хара несколько раз возвращался к тому месту, принца он больше не встречал. Но в груди уже копошились какое-то непонятное и до этого неизвестное чувство.       Руки он встретил в бухте. И в качестве награды, по всей видимости, за долгое отсутствие, его наградили возможностью наблюдать за купанием. И делал это принц полностью обнаженным, словно не боясь, что кто-то из посторонних может его увидеть. Он был настолько спокоен и безмятежен, заходя в воду, что Тошия не знал, чем любоваться в первую очередь. А им он именно любовался. Хотелось выйти из своего укрытия, нарушить чужое спокойствие. Или утащить вместе с собой в океан, оставляя там навсегда. Но отец говорил, что люди настолько слабы, что не могут дышать под водой, и только этот факт останавливал русала от действий, благодаря которым можно было лишить королевство их правителя.       Поэтому он делал все, что ему оставалось в его положении — наблюдал за обнаженным принцем, отмечая то, что он намного прекраснее всех тех существ, с которыми Тошия провел свою жизнь. И от понимания разницы их миров что-то неприятное шевелилось внутри. Потому что Харе было мало просто наблюдать со стороны за ходом жизни принца. Тем более, если никак не мог на него повлиять.       Одна неделя сменялась другой. А житель подводного мира все еще пытался стать ближе к чужому миру благодаря одному единственному человеку.       В один из дней он даже чуть не отказался от своих мыслей и своего занятия, разозлившись на свой предмет вожделения, когда увидел его однажды. С другим мужчиной. В той самой бухте, из которой Тошия еще много раз наблюдал за купанием Руки. И не только за ним.       Тогда голос принца и его стоны звучали прекрасно, и ему хотелось услышать их снова, но так, чтобы причиной появления был он сам, а не какой-то мужчина со светлыми волосами. Увиденная картина еще слишком долго преследовала русала, заставляя испытывать ревность к человеку, который ему не принадлежал, разгораться внутри, будто опасное пламя.       А потом… потом Тошия стал свидетелем крушения корабля.       Ему было все равно на тех, кто просил помощи, пока холодная и темная пучина океана затягивала их на дно. Важен был только один.       Принц был в воде, когда он нашел его. И был уже практически без сознания. Поэтому и надо было действовать быстро, все еще борясь с желанием забрать его с собой. Умрет ведь. И явно до момента, как наследник царя морских глубин придумает способ подарить ему какие-никакие жабры.       Непросто было добираться до берега, одной рукой придерживая принца поперек груди и по привычке не ныряя под воду. Но Хара справился. Даже вытащил его на берег, осторожно укладывая на мокрый песок и наблюдая за наличием дыхания. По крайней, мере, попытался, потому что откуда ему знать, как дышат люди?       Ладонями надавил на грудную клетку, не думая, что при неудачной постановке рук или чересчур сильном движении может сломать те же ребра. Видел раз или два, как пытались привести в чувство таких же бедняг, выброшенных на берег. Вот только жизнь этого человека была для Тошии важна. Он не особенно понимал, что делал. Просто вспоминал и пытался воплотить то же в жизнь.       И никто не мог быть уверен в том, что все будет хорошо.       Русалу самому на суше было находиться тяжело и некомфортно. Он-то не дышал кислородом, а кожа на солнце очень быстро иссыхала. Не особо помогали даже морские волны, задевавшие его хвост.       Он пытался снова и снова. Но безрезультатно. Тогда недо-спаситель остановился и подумал, как еще он мог бы помочь. Но внимание слишком быстро переключилось на чуть приоткрытый рот с бледными губами.       Странное, но непреодолимое желание прижаться к ним появилось в голове в тот же миг.       Это можно было больше назвать поцелуем, чем попыткой провести дыхание рот-в-рот. Хара же не дышал кислородом, поэтому каким чудесным образом мог передать то, чье использование ему чуждо и несвойственно?       Он просто поддался соблазну и сделал то, что очень давно хотел.       Губы принца были холодными и солоноватыми из-за морской воды. Но касаться их все равно было приятно. Люди — счастливые создания, если каждый раз при подобном у них внутри все переворачивается. Хотя Тошия не человек, но чувствует, как даже при таком несерьезном касании по его телу разливается приятное тепло.       Но идиллия была недолгой.       Он только успел отстраниться, когда Руки закашлялся, приходя в сознание и освобождая легкие от попавшей в них воды. Но живой. Это не могло не радовать, даже несмотря на то, что поцелуй пришлось прервать.       Хара смотрел на принца и не мог отвести взгляд. Впервые он увидел его так близко. Практически лицом к лицу — между ними только пара сантиметров. Он мог даже разглядеть слипшиеся от соленой воды ресницы и едва заметные песчинки на коже. Но самым ясным во всей ситуации было лицезрение шока и удивления королевской особы, когда он увидел, кто перед ним.       Еще один, кто считает мир русалок сказкой.       Тошию не напугало это, хотя у Руки это явно было наоборот. Он бы остался и все объяснил, сказал, кто он, но этому помешали приближающиеся голоса. Тошия только мельком посмотрел в сторону, откуда они доносились, и тут же вернулся в темные и холодные воды, уплывая дальше от людей.       Хотя хотелось остаться там.       Вынырнув рядом с одним из камней и спрятавшись за ним, русал наблюдал за тем, как Руки снова упал головой на песок, но двое подоспевших мужчин вместе с целой свитой за спиной, подняли его и потащили в сторону ожидавших лошадей. О принце теперь можно было не беспокоиться — он в безопасности.       Но почему тогда внутри это непонятное чувство пустоты?       Зато вместе с этим появилось четкое осознание, что нужно делать. Хара понял, что он должен быть рядом со своим принцем. Даже если не особо ему нужен — сделает все, чтобы это исправить.       Остался только один вопрос — как? Как он может стать человеком?       Ответ назрел благодаря долгим размышлениям и слухам о том, что далеко отсюда водится колдунья, которая способна выполнить любое желание. Вот только цена за него может быть слишком велика. Но воспоминания о Руки на берегу дополняли больше уверенности в действия, когда Тошия отправлялся на поиски морской ведьмы. Благо, его любимые родственники, так часто перемывавшие ей кости, в своих догадках правильно определили ее место.       Колдунья жила не совсем под водой. В большом гроте, к которому было сложно подступиться. Вот только визиту Хары она не особенно удивилась.       - Что-то ты долго, — только и сказала она, не отвлекаясь от своих важных занятий, когда русал вынырнул из воды.       Он явно представлял себе жуткую и страшную — как любили описывать жители подводного мира — колдунью совершенно иной. Эта женщина была вполне себе красивой. Без всяких щупалец и фиолетового цвета кожи. Больше походила на человека — вот, даже ноги были, которые казались такими необходимыми самому Тошии.       А еще у нее были длинные почти идеально белые волосы, убранные в слабо заплетенную косу.       Что ж, судя по ее словам, эта женщина ждала его.       - Что ты имеешь в виду?.. — молодой мужчина оперся локтями на каменистый выступ, чуть подтягиваясь и глядя на колдунью.       - Мне казалось, ты приплывешь ко мне раньше. Спросила бы, что там тебя так задержало, но не буду — только время потратим.       - Я хочу стать человеком, — практически сразу выдал русал.       Женщина усмехнулась.       - Вот как… то есть, тоже получить ноги? Иметь возможность дышать на суше, бегать, прыгать? Но при этом отринуть свой мир только из-за одного незнакомого тебе человека?       - Да, — и снова не задумываясь.       - Ты же понимаешь, от чего отказываешься?       - Да-да. Я разве не точно все сказал?       - Ты это… так-то вернуться не сможешь. И оставишь в океане своих друзей, родных. Теперь придется дышать на суше, а в воде захлебываться и задыхаться без воздуха. Это очень опрометчиво. К тому же, принц не свободен, нет?       - Какая разница? Разве ты не делаешь то, что просят?       - Скорее, я им предлагаю равноценный обмен. И только если сама хочу, но ты у нас такой настойчивый, что сложно отказать, — колдунья села на один из каменных выступов, разглядывая русала. — И что ты мне можешь предложить?       - Что сама захочешь.       - Вдруг я захочу власть над океаном и место твоего отца? — женщина развеселилась, увидев, как омрачилось лицо Тошии, и рассмеялась. — Не переживай. Это мне не интересно. Если бы хотела — все уже давно было бы в моих руках.       - Так все же… что тебе надо?       - М… я бы взяла твой голос. Но что-то мне подсказывает, что толку от него никакого. Прости, конечно, но он у тебя совсем не мелодичный.       - Эй!       - Что? Тебе же легче. Но с этим можно кое-что сделать. В общем, считай, что я твоя добрая фея и всего лишь заберу у тебя возможность говорить про то, откуда ты. И что именно ты спас нашего Руки.       - Откуда ты знаешь его имя?       - Спроси что посложнее. Тебя только это смутило?       - Нет…       - Так вот. Кроме этого ты еще и будешь при каждом шаге чувствовать безумную боль. Тебе когда-нибудь пытались воткнуть в ногу тысячу иголок? Хотя, о чем я, у тебя ведь нет ног… так вот. Безумные боли во время ходьбы. Но зато ты будешь на суше. Рядом со своим принцем, если он, конечно, позволит, — ведьма встала и подошла к высеченным в каменной стене полкам и принялась что-то искать там. — Полюбите друг друга — господи, бред какой — и заживете прекрасно и хорошо. Свяжете себя священными узами брака. Но есть одно «но», — она достала большую ракушку, закрытую подобием пробки. — Если он женится там, выйдет замуж за кого-то другого… в этом мире можно. В общем, быть тебе, мой хороший, морской пеной. Как перспектива?       Перспектива была, мягко говоря, не самая позитивная. Радовало то, что оставался голос. Даже если ходить будет больно. Пусть отберется возможность сказать или хоть как-то намекнуть на то, что именно Тошия спас принца. Есть ведь много других способов влюбить в себя человека, не так ли?       Хара понимал, насколько велик риск. Но что-то ему подсказывало, что все будет хорошо. Почему-то была такая уверенность.       - Я согласен…       - Что ж, тогда держи, — ведьма передала ракушку в руки русала. — Твое пойло.       - Мне не спрашивать, почему у тебя все готово?       - Я же уже говорила, что ты поздновато приплыл. Мне нужно было себя чем-то занять. Только запомни — выпьешь на берегу. А то утопишься еще. Это же надо додуматься, ради какого-то мужика идти на такие жертвы…       Больше Тошия ее не слушал. Только поблагодарил и, крепче сжав закупоренную раковину, ушел под воду.       Теперь все, что ему оставалось — вернуться на тот берег, где он спас Руки. А уже дальше он со всем справится.       «Он будет только моим»