Выходные

— Тори! — Что? — Вместе с четырьмя мешками мусора, ты вынес мои последние мозги! Голубоглазый парень распластался на стуле в столовой. Ёшино был полностью обессилен после генеральной уборки, которую затеял Хатори. Всего за один день они вместе вымыли всю квартиру, разобрали шкафы, сходили в магазин за продуктами и получили заказ из Интернет-магазина. Мучения Чиаки на этом были закончены, а вот его редактора — нет. Ему ещё оставалось приготовить ужин, чем он сейчас и занимался. — Просто скажи: зачем нужно устраивать такой бардак в квартире, в которой живёшь? — спросил Хатори, нарезая морковку для карри. — Я не знаю! Это само получается... Даже не замечаешь, когда вещи начинают скапливаться на непредназначенных для них местах. — Почему вот у меня такого нет? — Потому что ты, Тори, очень ответственный, серьёзный и аккуратный человек. А я — нет. — Ха! Как легко сказать: «А я — нет»! А работать над собой ты не пробовал? — Ты говоришь так, будто мы с тобой только что познакомились, хотя общаемся мы уже почти 28 лет. Разве ты не замечал тех моментов, когда я пытался работать над собой? Хатори помешал рис. — Да, я помню такие моменты. Тогда ты ровно одну неделю просил меня ни в чём не помогать тебе. А потом звонил и жалобным голосом умолял придти и приготовить тебе нормальной еды. Ведь так? Ёшино не ответил. Да, это было так, и это было обидно. Ну почему он такая бездарная личность? — Тори! — Что? — Я бесполезен. — Нет. Ты просто ленивый. Хотя... — Что «хотя»? — Знаешь, бывают такие люди, которые просто не могут выжить в одиночку, как они не стараются. Наверное, ты один из них. — Не понял. Хатори выключил газ, разлил по тарелкам карри с грибами и, положив еду на стол, сел напротив Чиаки. — Мы с тобой одно целое. Мы не сможем друг без друга, ты — физически, я — духовно. — Это почему я — только физически? Духовно я тоже не смогу жить без тебя, потому что я... Люблю тебя... Ты же знаешь... — И я люблю тебя, мой дорогой бездарь. — Ха-ха. Приятного аппетита! — И тебе! Ели они в полной тишине. Просто от того, что устали. *** — Тори, я хотел спросить тебя, — сказал Чиаки, сидя на стуле. Хатори мыл посуду. — О чём? — Ну, о таком настолько важном, что если ты не ответишь, мир для меня перестанет существовать. Голубоглазый подошёл к Ёшиюки и положил руки ему на плечи. — Ёшино, ты меня заинтриговал. — Какой чай будешь? — Тц, я уж думал, и, правда... Зелёный. Парень налил в чайник воды и уже собирался поставить его на огонь, но тут понял, что забыл, как включать газ. — Тори, включи, пожалуйста, газ. Вздохнув, редактор закрыл воду, сделал шаг в сторону плиты и повернул нужный регулятор. — Спасибо. Я даже как это делается, забыл. У Ёшино было очень грустное лицо. Он действительно переживал, что не может помочь Хатори ни в каких домашних делах. Мужчина смотрел на своего возлюбленного и понял, что не хочет, чтобы Чиаки был таким грустным. Он положил руки на щёки любимого, поднял его лицо, посмотрел в большие синие глаза и дотронулся до его губ своими. Парень вздрогнул от неожиданности, но через секунду ответил на поцелуй и обнял Ёшиюки. Так они стояли, пока не вскипел чайник. Мужчина убрал одну руку с лица Ёшино и выключил ей плиту. Затем он подхватил любимого на руки и, не разрывая поцелуя, понёс в спальню. И тем вечером они полностью предались друг другу, улетев от этого мира. *** Лёжа в постели рядом с Ёшино, Хатори думал о завтрашнем дне. Не об их будущем в целом, а именно о завтрашнем дне. Ведь завтра ещё один выходной. Ах да, ведь он хотел пригласить Чиаки пойти погулять. Тем более, после такой великой уборки! Сегодня у голубоглазого уже не спросишь — куда бы он хотел пойти. Он крепко спит, мирно сопя. Здесь, рядом с Хатори. Ёшиюки тихонько поворачивается к нему и нежно целует в лоб. На секунду его возлюбленный останавливает дыхание, а затем продолжает посапывать. Тори закрывает глаза и засыпает, обнимая любимого. А больше ему ничего и не надо.