- А что вас больше всего интересует в женщинах: внешность или достаточно содержания? Он улыбнулся, вращая за талию в руках прозрачный бокал. - Вы правы, стекло привлекательно, но я предпочитаю вино. Ринат Валиуллин
*** - Ну Алексей Иванович, пожалуйста, поставьте мне тройку. Я же ответил на ваш вопрос, - битые полчаса я парировал в споре, сидя за учительским столом, со своим преподавателем по истории. - Щукин, и это вы называете ответом? – историк рывком вернул на прежнее место очки, съехавшие на переносице. – Да вы перекроили своими глупыми предположениями половину нашей российской истории и стоите еще, что-то требуете? Нет, не видать вам тройки за экзамен как королевичу Владиславу русского престола, - не унимался старик. – На пересдачу жду ровно через две недели, в четверг, в двенадцать. Не скупясь на эмоции, я шумно выдохнул, и, оперевшись на стол двумя руками, чуть ли не прокричал: - Да поймите же, я хоккеист, у меня выездная игра запланирована в это время. И в четверг я должен буду вместе со своей командой ехать в автобусе, - вспылил я окончательно. Как можно не понимать таких очевидных вещей? - А это уже ваши проблемы, Щукин, - преподаватель медленно поднялся со своего стула, не прерывая со мной зрительного контакта. – Если не сдадите мне экзамен - с вузом можете попрощаться. И играйте в свой хоккей, сколько душе вашей будет угодно, - произнес он сквозь зубы, тяжело дыша, от чего усы его омерзительно зашевелились. - Единственное, что я могу сделать, так это ожидать вас к девяти. Кинув последний полный презрения взгляд, резким движением схватил свою зачетную книжку и быстрым шагом удалился из аудитории, напоследок хлопнув дверью. Чертова зимняя сессия. Я мчался через бесконечный поток студентов, мечтая побыстрее выбраться из этих лабиринтов. Достигнув центрального входа - даже не удосужился застегнуть куртку – выскочил на слегка морозный воздух. Гнев и непонимание заполняли меня по самую ватерлинию. Неожиданно кто-то схватил меня за рукав куртки и вырвал из бурлящего водоворота мыслей. - Егор, ты откуда такой взмыленный бежишь? – вмешательством в перипетии моих раздумий я был обязан своему лучшему другу - Антону. Я шумно выдохнул, пытаясь успокоиться, но не тот случай. - Да Колосов не хочет тройку ставить, а пересдача в аккурат совпадает с выездной игрой, - как на духу выдал я. Пробороздив взъерошенные волосы рукой, судорожно стал пытаться найти выход. - Может, у тебя есть кто-нибудь из знакомых, разбирающийся в истории? – с тлеющей надеждой в глазах обратился я к другу, прекрасно осознавая, что мой единственный путь – за эти две недели совершить чудо и сдать, так как историк, пойдя на принцип, точно не отступит. Только вот без толкового проводника в этом запутанном мире мне не обойтись. - Дружище, сам понимаешь, у нас на физмате с этим туго, - глухо произнес Антон, озираясь по сторонам, будто пытался выловить из ниоткуда хоть какую-нибудь подсказку. – Хотя, - протянул он вдруг, устремив свой взор на меня. - Есть у меня на примете один гений истории. Настя, - ткнув указательным пальцем мне в грудь, произнес друг, в один миг испепелив только-только зарождавшуюся во мне надежду. - Весело, - убито прошептал я, понимая всю степень критичности своей ситуации. – Ладно, - сказал я, хлопнув Антона по плечу. - Подумаю еще над этим вопросом. Я побежал, а то Макеев семь шкур сдерет, если опоздаю, - и обменявшись с другом рукопожатием, я побежал быстрее на остановку. Сидя у окна движущегося к Ледовому дворцу транспорта, я пытался придумать, как выпутаться из своей ситуации. Отчисляться после первого семестра учебы в университете ну никак не входило в мои планы. А старик уперся как баран, ну вот сдалась мне его история? И игрой жертвовать не могу, я капитан, а значит, в любом случае должен разобраться с этой проблемой. Кто там у нас на короткой ноге с этой столь не любимой мною наукой? Настя? Вот черт. ***Я сидел у Антона и колдовал над заартачившимся принтером, что зажевал бумагу как раз в середине распечатывания курсовой работы товарища. Предательски помигав несколько раз красным огоньком, техника отказалась реагировать на мои какие-либо остальные действия. - Как же все не вовремя, - панически прокричал Антон, постучав пару раз по агрегату, и вложил в последний удар столько силы, что бедолага чуть не сложился подобно карточному домику. Схватив телефон, он выбежал на кухню и уже через несколько минут вернулся с облегченным видом. - Мир не без добрых людей, - радостно хлопнув меня по спине, пропел он. Я лишь расслабленно откинулся на спинку кресла, скрепив руки в замке на затылке. Не прошло и получаса, как в дверь позвонили. Я медленно побрел в сторону коридора, краешком глаза уловив незнакомую мне фигуру. В дверях, сжимая папку с бумагами, стояло непонятное существо в серой мешковатой одежде. Короткие сальные волосы были скреплены в хвосте, вот-вот грозившем развалиться. Низкий охрипший голос, льющийся из уст - все вызвало во мне волну отвращения. Как только силуэт исчез за дверью, я вышел из-за стены, показавшись в свете фигурной бра: - Что это за убожество к тебе приходило? – непонимающе воскликнул я, скрещивая руки на груди и вновь обновляя впечатления о ночной гостье, воспроизведя в памяти образ. – С кем ты общаешься? Это же просто какое-то чудовище Лох-несское, - указал рукой на дверь, несколькими мгновениями ранее за которой исчезла описываемая мною особа. Глаза Антона вдруг сильно расширились и, шыкнув на меня, я понял, что свидетелем моего монолога был кто-то еще. Повернув голову в сторону, я столкнулся с гневным взором темно-карих глаз, которые, казалось, одним лишь взглядом дали мне пощечину. Ни говоря ни слова, она схватила - по-видимому, причину своего возвращения – телефон, и стремглав выбежала из квартиры, даже не хлопнув дверью. - Ну ты, Егор, и идиот, - прошептал друг, одаривая меня колючим взглядом и направляясь в сторону кухни. - А что я не так сказал то? - искренне удивился я, не понимая, как друг не может разделить моего мнения. – Какое-то несуразное существо, пола то хоть какого? – продолжал насмехаться я, никак не реагируя на растущее возмущение Антона. - Женского, Егор, женского. Человек все бросил и помог мне, а ты глумишься над ним всего лишь из-за внешнего вида, который, кстати говоря, не так уж и плох, - вспылил друг, активно жестикулируя руками. - Да ты, наверное, шутишь, Антон? – продолжал я игнорировать нравственные ноты о главенстве души. – Да в ней же нет ничего женственного. А голос? – я припомнил басые нотки незнакомки. – Да она как будто с рождения курит. - Настя уже вторую неделю болеет, на уколы каждый день бегает. Да и зная, что у меня горит курсовая, наплевала на свое состояние и пришла для того, чтобы выручить меня, а ты оскорбил ее лишь за то, что она не вырядилась в десять вечера как на вечеринку, - продолжал защищать ее Антон. Воздух в помещении все больше накалялся, но я никак не мог настроиться на серьезный лад, хотя и видел, что терпение друга на исходе. - Я все понял, - заговорщицким тоном проговорил я, скрещивая руки на груди и прищурив глаза, возомнив себя тонким психологом. – Она тебе нравится. Неужели ты все время встречаешься с Аней только для того, чтобы подкатить к ее сестре? – я в голос рассмеялся, продолжая сверлить друга глазами. - Ты с ума сошел? – Антон постучал костяшками пальцев по голове. – Я люблю Аню, а Настя - это мой друг, и я не собираюсь обливать ее грязью за спиной, особенно когда она этого совершенно не заслуживает. Ты действительно считаешь, что красота внешняя намного важнее того, что внутри? – он резко сел на стул, скрестив ноги, подсознательно отгораживаясь от меня. - Что есть, то есть, - я самодовольно развел руки в стороны. - Вот оно что, - Антон опустил глаза, нацепив язвительную ухмылку, и закивал часто головой. – Ты лучше вспомни, как твоя красивая с твоим собратом по команде, а? – он громко хлопнул в ладоши, скрепляя их между собой, и победоносно взглянул на меня. - Верх приличия и нравственности, не правда ли? Пальцы нащупали на столе карандаш, и он в одно мгновение переломился. Не сказав ни слова, я двинулся к двери, где немного ранее исчезла причина нашей с другом ссоры.
*** За окном мелькали городские пейзажи, люди бежали по своим делам, а я все плыл в своих воспоминаниях. Внезапно глаза выхватили знакомые черты в одном из силуэтов, и я тут же обернулся, провожая незнакомку взглядом. Хрупкая фигура, каштановые вьющиеся волосы оказались принадлежащими совершенно другому человеку, а не некогда горячо любимой Марине. Тяжело вздохнув, преследуемый ею постоянно я схватил сумку, мечтая побыстрее оказаться на площадке. Только бы не думать об этом всем, только бы скорее забыться.