Жизнь - офигенная вещь.

19. 06. 14. 7:45. Париж, ул. Риволи-Марэ. - ...ну же, Жора, давай! Возьми себя в руки. Ты же мужик как-никак! Давай же! Чего это тебе стоит - один звонок? Правильно, ничего. Давай же, ты же не тряпка какая-то! Ты же не зассал сначала, взял и познакомился. А сейчас что? Куда ты катишься? Это же вовсе не тяжело. Отбрось сомнения, ты же сам Жерар Фернандес! С твоим образом жизни давно пора было забыть понятие страха! О чем ты думаешь? Ты не привлекательный? Брехня! Вспомни, как часто мама называла тебя милым! Надоедливый? Да я вообще удивляюсь, как у тебя дар речи до сих пор не атрофировался! Скучный и неинтересный? Да ты в два счета смог привести в восторг шикарную девушку! И чем? Подумай, историей твой дебильной жизни! Ну, какие же могут быть еще претензии к себе? Что? Тупой, говоришь? Ну... Тут, конечно, не поспоришь, раз уж на то пошло! Но все же, позвони ты ей. Подумай: возможно, эта девушка и есть твоя судьба! Неужели ты хочешь упустить ее? Сомневаюсь. Ну, посуди сам. И не отнекивайся! Раз наплел ей фигню, наплети еще больше, чтобы не упустить ее! Давай, клещ энцефалитный, или тебе евро на звонок потратить жалко? Давай, верь в себя! Ты же знаешь, что ты крут! Тебе об этом не раз говорили! - Что, прием утренней дозы самовнушений для поднятия самооценки от уровня "ниже плинтуса" до "вровень с полом"? - А? Что? Настал момент неловкой паузы. - И как давно ты здесь? - обратился я к мужской особи, которая стояла в дверном проеме моей комнаты. Это был довольно высокий мужчина средних лет. Его черты лица смутно напоминали мои: узковатые оливковые глаза, длинный тонкий нос и губы с такой же характеристикой. На нем были серые брюки и синяя футболка, что как раз была в тон его волосам. Синим. Впрочем, чего тут говорить? Мы с отцом были до невозможности похожи, и этот дикий цвет достался и мне. Разве что только его облик уже настигло старение, явным признаком чего были морщины. Ах, да. Именно в честь этого человека под моим правым глазом красуется красная татуировка. Особой истории у нее нет, но вся суть в том, что, когда мы с отцом нажрались в дрова, пошли и сделали каждому по этой херне под глазом. Типо в знак уважения к друг другу. Но какая сейчас разница? Тут разговор увлекательней назревает. - Я тут стоял с самого начала твоего удивительного монолога, Жерар Фернандес. Нее... не буду глаза подымать! И так знаю, что он посмотрел на меня, как на психа, и нахально улыбнулся, закрыв при этом глаза. - Чего ты хотел? - нервно спросил я. Конечно нервно, а вы как думали? Сижу я тут такой весь несчастный, умоляю себя позвонить девушке, веду монолог сбежавшего с дурки имбицыла, и тут в мою прекрасную речь врывается еще чей-то голос! Серьезно, я почувствовал себя последним идиотом. Блин, стало даже как-то более неловко, чем тогда. Но не суть. Сейчас главное - вести себя гордо и достойно... И о чем я говорю? Это же мой отец. Что бы я там не говорил, он то знает, какое я чмо. И да. Помните, тогда я говорил, что нет ни единого человека, который знает меня настоящего? Так вот, знайте - я вам солгал. На самом деле этот человек каким-то образом знает о всех моих передвижениях, не говоря уже про род деятельности и т. д. По сути, вы о нем вообще ничего не должны были знать, но это, на самом деле, не зависело от моей воли. Этот человек настолько суров, что сам решает, где и когда ему появляться, в какой момент вмешаться в мою личную жизнь. Ладно, продолжим. - Я всего лишь хотел спросить, будешь ли ты яичницу. Но меня терзают смутные сомнения... - он прищурил глаза. - Слышь, неужели ты себе наконец-то бабу нашел? - Отстань, блин. И без тебя тошно. - Ну все, пойду вступать в ряды коммунистов, как и обещал семь лет назад. Как ее хоть зовут? Во надоедливый... Ладно, пофиг. Куда он сможет распространить эту информацию? Правильно, никуда. - Эрза. - А тебя? Ха-ха, а вот вы когда-нибудь получали такой вопрос от отца? В свои-то 24? Лично для меня это не в новинку. Ну, я думаю, вы сами поняли. - Черт... - Что, неужели так и назвался? - Да нет. Я забыл перед ней представиться! На мое лице застыла ужасная гримаса: все чувства были смешаны на моей физиономии. Вселенская боль, мировое отчаянье, безысходность и тлен слились воедино. К слову говоря, спасибо рядом стоящему зеркалу. Благодарю тебя, дружок, без тебя я бы никогда не догадался о умении делать такую шикарную рожу. - Нет, бать, кушать я не буду. Дурень. Самолично лишил себя завтрака. Вместо этого я, сорвавшись с удобного места на стуле, вылетел в подъезд. Набрав нужный номер, я громко воскликнул: - Алло, это Эрза? - Ну, допустим, - пробурчало нечто сонное, что было на связи. - И кто же ты, смертничек самоотверженный? Эээ... Чего? Почему "смертничек"? - Ааааа... - Ты на время смотрел, скотина? - прошипело что-то ужасно злобное по ту сторону телефона. Чеееерт... - Чего надо-то? О, а тут я ее даже узнал. - П-простите, пожалуйста! Я не смотрел на часы. Ду-у-уре-е-ень. - Бог простит. И на этом спасибо... - Можно ли побыстрее? Тут, между прочим, есть люди, владеющие такой жизненной потребностью, как "спать". Вы не против? Говорил же, не звони. Придурок. - Эмм... Я по поводу книги. Ну, про афериста. Вы меня помните? - Да ну? Неужели? - "пропел" до одури бодрый голос, полный энтузиазма и жизненных сил, который не имел ни единого сходства с тем хрипом умирающего мамонта, которым были сказаны все предложения до этого. Лол. Ты красава, Жора! - Именно! - Чего же вы раньше не сказали? Я так ждала! Вы вспомнили что-то важное? - Ну, можно сказать "да". Вы не против встретиться? - Конечно, нет! Где и когда? - Нууу... Я предлагаю в парке "Монсо", на входе. Насчет времени... Сколько вам понадобиться, чтобы выспаться? - О, вы не переживайте об этом! Я готова туда отправиться прямо сейчас! Хера ж она энтузиаст! - Давайте около десяти. Сойдет? - А как же! Я уже с нетерпением жду нашей встречи! Ну, до десяти часов? - Конечно! Наш разговор был завершен. Странная она какая-то. То в смертники меня записала, то готова хоть сейчас со мной куда-то идти. Эх, ладно. То ли еще будет?