Cielo morto, viva il cielo

– Мы Монстры! И Безумие бежит по нашим венам вместо крови, – громко произнес Сиэло Эстранэо, даже не задумываясь о смысле этих слов или откуда они вообще взялись. Однако, произнес эти слова уже не ребенок, но мужчина. И сразу ощутил, как спадают тяжелые оковы, заставляющие бежать от будущего или трястись в страхе. Он твердо ступил в помещение и, ухмыльнувшись, рубанул по первым попавшим в поле зрения проводам, попав и по щупальцам. Раздался “крысиный” визг, несколько ламп сразу погасли, остальные же стали разлетаться на кусочки с широкого размаха топора. В сторону вторженца, с необычно-высокой скоростью, направились щупальца. Откуда-то полетели шипы, словно стрелы, не узнать те, что ранили его, Тсунаеши не мог, хоть и видел всего мгновение. “Они ядовиты”, - мелькнула мысль, весь запал куда-то начал испаряться. Тсунаеши отпрыгнул назад и снова почувствовал то самое чувство, что толкало его бежать под пулями от целого мира всего каких-то полгода назад. Чего только мозг не преподнесет после долгого кислородного голодания, вдруг насытившись. Сиэло показалось, что мир вокруг замер, даже искры стали лететь значительно медленнее, почти со скоростью падающей снежинки в замерзшие ладони. Со всех сторон слышались приглушённые звуки, на которые он пока не обращал внимания. Но какофония из выстрелов, скрежета металла и оглушающих хлопков становилась все ближе. Тсунаеши ощущал это на краю сознания, ловко уворачиваясь от щупалец, сбивая затвердевшие ядовитые отростки на лету и круша помещение, как слон посудную лавку. Во всем этом шуме, неожиданно резанул по слуху громкий мужской голос, но расслышать слова не удалось. Сиэло остановился, наблюдая, как медленно его берут в окружение, отрезая пути отступления и укутывая в ветвистый кокон. – Не смей разрушать мои достижения! – четко прокричал мужчина за спиной. Однако, когда шатен обернулся, то увидел лишь призрачное воспоминание. – Я помню. В десятилетнем будущем, – он говорил короткими фразами, не забывая делать затяжные вздохи. – Когда кольцо окончательно приняло меня. – Не смей! – Ты всего лишь смутное воспоминание, хранящиеся в памяти этого кольца, – Тсунаеши поднял ладонь, тыльной стороной, так, что половина лица оказалась закрыта, чтобы прошлое смогло разглядеть настоящие. Нет, не настоящее, а будущее семьи. – Когда-то я был уверен, что смогу изменить мир мафии и все будут жить долго и счастливо. Наивно, – шатен заметил, что его перестали атаковать, а свет погас и больше не мерцает. – Я вовсе не святой, но уровень моего морального уродства на порядок выше твоего, – Тсунаеши попытался припомнить имя предыдущего Дона Эстранэо, но не смог. Хотя это для него уже не было так важно. Тряпье уже даже не тлело, а просто опало на пол. Сиэло запрокинул голову и прикрыл глаза, на губах расцвела улыбка. – Я нашел тебя Виторио. Пламя Неба, еле заметное на теле шатена, начало мерцать и медленно менять цвет с небесного на льдисто-голубой. По полу расползалась изморозь, а при каждом выдохе изо рта выходил пар, словно сигаретный дым, травя все, до чего дотянется. Со стороны состояние Сиэло Эстранэо можно было бы описать одним единственным словом – экстаз. Когда стены своеобразной клетки, и пол так же, покрылись белоснежными кристалликами, шатен одним единственным ударом топора, покрытого льдисто-голубым пламенем, от которого орудие разлетелось на миллионы кусочков льда, фактически превратившись в пыль, прорубил себе выход. И его взору предстало прекрасное зрелище смерти: все помещение, освещавшееся исключительно светом от прорыва точки нуля, исходившее от Тсунаеши, мерцало всеми оттенками опалов на зависть радуге и врагам. Сделав несколько шагов в глубь, Сиэло ударил кулаком с не меньшей силой, чем топором, по закрытому бутону, величиной с кабинку лифта, некогда алого, а теперь мертвого цветка. Как и твердила интуиция, внутри оказался подчиненный. – Ты наверное уже простился с жизнью, Виторио?! Но я тебя не отпускал, – с этими словами шатен вытащил полуголого мужчину, попытавшись соскрести с него замерзшую слизь, но кожа на груди слезла вместе с ней. *** В резиденции было на редкость тихо. Полуразрушенный первый этаж, снова выбитая и теперь висящая на одной петле, скрипевшая дверь и не одной живой души. Никто не входил внутрь, зная наверняка, что Босса там нет. Агнеска стояла в холле и тяжело дышала. Нет, она не бежала, не дралась и даже не была напугана. Горничная просто стояла посреди просторного холла и смотрела на лестницу с парой сломанных ступенек и местами отсутствующими перилами. Воздух в доме казался таким насыщенным жизнью, что она не могла надышаться. Еще будучи студенткой девушка мечтала служить в доме наполненным жизнью. А оказалась в месте больше походившим на богадельню, где люди при жизни уже были мертвы. Сейчас здесь было пусто, не единой живой души, по коридорам гулял сквозняк, а в залах кружили снежинки. Уже начало светать и через окна на пол падали презабавные, а порой и страшные тени. Тем временем в нескольких милях от некогда величественного здания, где над пологим склоном начинались скалы, Филиппо настороженно прислушивался к последствиям мощного подземного толчка, который должны были почувствовать даже в городе. Маленькое землетрясение сопровождали хлопок, похожий на взрыв и тусклая вспышка в предрассветном полумраке. “Это должно быть где-то здесь”, – подумал мужчина, крепко сжимая пистолет уже снятый с предохранителя. Кто бы сейчас не появился перед ним, он точно успеет пустить пулю тому в рожу. Филиппо прислушался, но не услышал ничего кроме сонных трелей утренних пташек. Мужчина потер потрескавшиеся губы тыльной стороной ладони и снова начал мычать странный, не стройный мотивчик себе под нос. Зачастую пропуская ноты и сбиваясь с ритма, проваливаясь по колено в снег, он продолжал шагать по направлению, где была замечена тусклая вспышка. Рингтон сотового заставили его подпрыгнуть, а дрогнувший палец, на чувствительном курке, выпустил пулю буквально в миллиметрах от ступни Музыканта. Филиппо крепко выразился, достал сотовый и посмотрел, кто хочет его преждевременно кончины. Это был незнакомый номер. – Слушаю, – ответил мужчина, посомневавшись секунды три. Все-таки звонить могут, как непосредственный Шеф, так и Дон. – Нашелся, – с облегчением вздохнул Пьетро, выходя из госпиталя. – Пьетро? Откуда ты звонишь? У меня ты не определился. – Я свой разбил, а этот пока одолжил. Утром новый куплю. Сейчас, лучше скажи, где ты? – Я где-то на северо-востоке от резиденции, а вот сеньор Рива пропал. Возможно... – договорить Филиппо не успел, в трубке раздалась громкая ругань Пьетро. – Скорее всего он тоже был целью. – Ты о чем? – Позже Филиппо, а сейчас возвращайся в резиденцию. – Их нашли? – Нет, думаю, если Босса и Шефа взяли, то уже вывезли из страны, – озвучил свои подозрения Пьетро. – Я за доктором и Молнией. – Молнией? – недоуменно переспросил Музыкант. – Да, наша Гроза сегодня получила прозвище. – Хорошо, – усмехнулся Филиппо. – Только проверю тут кое-что подозрительное. – Ладно, поторопись, – кивнул Пьетро, садясь в автомобиль и убирая сотовый. Сегодня предстоял еще один длинный день. Музыкант отключился, оглянулся на резиденцию, затем посмотрел на пистолет, после некоторых раздумий решил поставить его на предохранитель и убрать в кобуру от греха подальше. Мужчина все же решил не возвращаться в полуразрушенное поместье, а проверить, что именно так сильно тряхануло, и откуда был свет. В очередной раз провалившись в снег глубже колен Филиппо схватился за толстый ствол дерева, чтобы не упасть. Однако, крепкое многолетнее дерево внезапно обсыпалось изморосью прямо на мужчину. – Черт побери! – Филиппо был уверен, что на него упал снег с веток и теперь с трудом выбравшись из него, начал отряхиваться. Но оглянувшись, он не поверил глазам – там, где только-что стояло дерево, теперь сверкает куча инея из которой он и выбирался. Мужчина нервно сглотнул. Чего он только не видел при его-то образе жизни, но такое чудо в новинку. Пройдя еще два десятка метров он, наконец, вышел к эпицентру, как решил Музыкант. Здесь даже снег превратился в легкую и колючую изморозь. Создавалось впечатление будто кто-то вылил на опушку леса тонны жидкого азота. Присмотревшись, мужчина зацепился взглядом за черное пятно, походившее на припорошенную кляксу. Решив проверить и тут же возвращаться в резиденцию, он скатился по пологому склону на пятой точке и медленно, на подгибающихся ногах приблизился. В голове, сейчас билась только одна мысль: “Кто бы это не сделал, для меня лучше, если он уже ушел.” Кляксой оказалась воронка, уходившая куда-то глубоко под землю. Спускаться вниз без снаряжения Филиппо не осмелился, хотя долго всматривался в темноту покореженной пасти. Затем, развернувшись, пошел назад в резиденцию по извилистой низине, поросшей сухостоем в человеческий рост. Она огибала лес на возвышенности и здание старинного поместья, проходя прямо по дороге ведущей в город. “Что-то у меня разыгралось воображение”, – подумал Филиппо, смотря себе под ноги. “Или я становлюсь трусом. Да, кто бы не испугался увидев такое? Хорошо, что те, кто это сделал, уже ушли”, – послышался вздох облегчения. Он шел, смотря только себе под ноги, надеясь, что среди всего этого инея нет Шефа и Босса. Поэтому Филиппо не сразу заметил, что ступает по чужим следам. А когда, наконец, понял почему, идти ему стало легче, то стал осматриваться кругом с замиранием сердца. Впереди что-то мельтешило. Музыкант прибавил шагу, и побежал насколько быстро, насколько это позволяли снег и трава под ним, нагоняя того, кто медленно двигался впереди. Почему-то мужчина был уверен, что это не враг. Странная, какой-то неправильной формы фигура становилась все ближе. Еще минуту, а то меньше, и утренняя заря осветит землю своим благословенным светом. Хрупкая тонкая мужская фигура с растрепанными волосами сияла в ярких солнечных лучах, как какое-то неземное божество, слепя взгляд. Филиппо пораженно застыл на месте, протер глаза, быстро произнеся молитву Пресвятой Деве Марии и снова посмотрел вперед, неожиданно с изумлением узнавая в фигуре неизвестного своего пропавшего Босса. *особая благодарность Luky-chan "просто за то, что ты есть"