"Евгенес"

Стайлз не сильно беспокоится, когда альфа не возвращается домой к вечеру. Не то чтобы ему это было совершенно безразлично, но нет смысла дергаться в ситуации, на которую заведомо не можешь повлиять. Правда эта установка предназначена для среднестатистических нормальных людей, а не для Стайлза, но в первую ночь подросток не беспокоится. А вот ближе ко второй, начинает ощутимо нервничать, прочесывая новостные сайты и запивая завалявшимся в полупустом холодильнике апельсиновым соком едва соленые крекеры, которые мама всегда называла "собачьими галетами". Хейл бы точно не оценил такого сравнения, - думается Стайлзу. В третьем часу ночи, просмотрев все новостные ленты, но не найдя никаких намеков на то, что могло случиться с Питером, подросток засыпает на нерасстеленной кровати, не раздеваясь. А просыпается в начале шестого, вскакивая с кровати, спросонок опрокидывая на пол пустой стакан из-под сока, и заполошно оглядываясь, пытаясь сообразить, что его разбудило. Глухой рык и скрежет вспарывающих стену когтей - это Стайлз понимает выйдя в коридор. Хейл выглядит... мягко говоря плохо - опирается на стену, стаскивая с себя на удивление целое, чистое пальто, открывая взгляду изодранную в кровь спину, отмеченные глубокими следами когтей плечи, шею, вспоротую неглубоко, но длинной полосой - от уха до груди. - Мне позвонить куда-нибудь? Кому-нибудь? - Стайлз отходит на шаг, оставляя попытки помочь раздраженно, болезненно рычащему оборотню. - Набери ванну, - альфа с размаха упирается ладонью в зеркало в прихожей и хрупкое стекло разлетается на осколки, впиваясь в руку оборотня. Стайлз страдальчески хмурится, отступая назад, к просторной ванной. - У тебя есть хоть что-нибудь? Ну, знаешь... - подросток возвращается к Питеру, уже справившемуся с туфлями, и замершему, привалившись спиной к стене. - Что? - Травы какие-нибудь... - Стайлз неловко морщится, произнося это - звучит сущей глупостью. - Ты будто в этом разбираешься, - Хейл собирается снова зарычать, но передумывает, опираясь на плечо поднырнувшего под руку подростка. - Чуть-чуть, - мальчишка аккуратно качает головой. - Но у тебя ничего нет, да? Постой, надо раздеться, - придерживает оборотня обеими руками, задыхаясь от запаха крови, пота, земли и палой, подгнивающей листвы. - Питер? Вода льется на пол, когда оборотень с размаха опускается в ванну, вцепляясь когтями в чугунные борта, процарапывая. Альфа закрывает глаза, расслабляясь. - Питер? - мальчишка, уже мокрый с головы до ног, тянет оборотня на себя за плечо, вынуждая сесть. - Нужно раны промыть, я тебе точно говорю. Почему ты не регенерируешь? Хейл раздраженно рычит, отмахиваясь от подростка, как от назойливой мухи, и удивленно замолкает, когда Стайлз, включив чуть прохладную воду, окатывает его из душа. - Послушай меня, - губы у мальчишки немного дрожат, выдавая волнение и, немного, страх. - Ванна это конечно хорошо, но не совсем, учитывая, что ты большую часть воды вылил на пол. Оборотень щурится, убирая лезущие в глаза волосы, размазывая по лицу грязь и кровь. - Чем чище рана, тем быстрее заживает, это и к вам относится, - Стайлз сжимает в руках лейку душа, не замечая, что вода по большей части льется на пол. Хейл перегибается через борт ванны, забирая у Стайлза шланг, мальчишка спохватывается, быстро выключая воду, обеспокоенно глядя на оборотня. - Серьезно, Питер. - Что ты предлагаешь? - Давай под душ, - подросток кивает в сторону душевой. - Я немного знаю, что и как... С оборотнями в этом плане проще, чем с людьми... Мама моего лучшего друга была медсестрой. Я ей помогал, - Стайлз бормочет еле слышно, подставляясь под тяжелую руку вервольфа. - Это от альф раны долго не заживают, да? Хейл кивает, прижимаясь спиной к стене душевой. - Поворачивайся, - юноша стаскивает с себя мокрую футболку, бросая на пол ванной, хмурится, глядя на тихо рыкнувшего альфу. - Извини... повернись. Серьезно, у тебя на спине все куда хуже, чем ты думаешь. Прохладная вода окатывает тело приятными, в меру расслабляющими волнами, прикосновения мальчишки однозначно можно назвать приятными, несмотря на то, что спина, судя по ощущениям похожа на исполосованный, отбитый кусок мяса, - Питер расслабляется под неуверенными касаниями человека, старательно смывающего подсохшую кровь и грязь. - Так лучше... Нет, серьезно, чувак, хотя так тоже выглядит жутко, но твоя спина теперь не вызывает желания вызвать чумного доктора или экзорциста - кто быстрее приедет, - мальчишка продолжает бормотать, отфыркиваясь от воды, заливающейся в рот. - Слушай, а как ты раньше... Ну, я так понимаю это ж... не первый и не последний раз... Нет, серьезно, что, просто валялся, пока все не заживет? - Стайлз почти и не дожидается кивка вервольфа, продолжая. - Это полная безответственность, чувак, взрослые люди так не делают... - Прекрати, - рука с мягкой, красноватой от впитывающейся крови губкой замирает на плече. - Прекрати называть меня "чувак", это отвратительно. - Извини, - мальчишка, успокоившись, продолжает свое занятие. - Просто я нервничаю, меня очень сложно заткнуть, когда я нервничаю. Со спиной вроде бы все, - Стайлз отступает на шаг. - Дашь закончить? Оборотень разворачивается к подростку лицом, запрокидывая голову, подставляясь едва теплым струям воды. - Ну, знаешь, здраво сравнивая, могу сказать, что спиной-то ты нечасто поворачивался, на самом деле. Просто на груди не так... кучно, - не переставая нервно трепаться, подросток продолжает осторожно проходиться губкой по ранам, смывая бурую воду с тела. Опускается на колени, аккуратно промывая длинную, глубокую рану на бедре, осторожно проводит по последним отметинам - трем следам когтей, тянущимся по низу живота к бедру. Стайлз аккуратно проводит по алеющим полосам губкой, затем поднимая короткий взгляд на расслабившегося, прикрывшего глаза альфу, и ведет губами по мягкому члену, помогая себе рукой, открывая головку и тут же облизывая. - Тебе не кажется, что сейчас не время? Стайлз почти не вздрагивает от ожидаемого вопроса, тем более, что ответ на него он успел придумать еще когда только касался кончиками пальцев темных паховых волос. - Я знаю, что оборотни быстрее регенерируют, если... ну... - заранее продуманные слова ответа рассыпаются как карточный домик на ветру. - Если испытывают сексуальное удовольствие... эм... - Стайлз отводит взгляд, крепче обхватывая ладонью мягкую, влажную от стекающих струй воды, плоть. - Если у меня вообще что-нибудь получится... Подросток краснеет до кончиков ушей, слабо, нервно вздрагивая, но неожиданно успокаиваясь под ладонью вервольфа, легшей на макушку. - Получится, - короткое движение бедер навстречу приоткрытым губам. И еще одно - более выразительное - юноша шире открывает рот, обхватывая полувозбужденную плоть губами. Оборотень едва слышно шипит, опираясь разодранной спиной о стену, но Стайлз, услышав, обеспокоенно задирает голову, отстраняясь, вставая с колен. Питер недоверчиво смотрит в темные, беспокойные глаза, щурясь с едва заметной злостью, когда юноша, аккуратно уложив руку на его бедро, тянет ликана на себя, сам прижимаясь спиной к стене, и сползая вниз. Стайлз поднимает просящий взгляд на альфу, тихо произнося: - Только не будь груб. Пожалуйста. Я ведь никогда... Питер кивает, опираясь локтями о стену, нетерпеливо двигаясь навстречу приоткрытым губам. Чужим возбуждением захлестывает как своим, когда мальчишка с тихим стоном берет в рот, настойчиво облизывая чуть шершавым языком солоноватую от стекающей по коже смазки головку. Оборотень довольно порыкивает, запрокидывая голову, глотая льющуюся теплую воду, мягко поводит бедрами, толкаясь членом в жаркую, влажную полость рта. Стайлз старательно и туго сжимает губами рельефный от вздувающихся вен член, осторожно двигает головой, впуская возбужденную плоть глубже, до горла, до хриплого, окрашенного стоном рыка оборотня, почувствовавшего сжимающиеся, узкие стенки глотки. - Глубже, - тяжелая когтистая ладонь ложится на затылок, слегка надавливая, и мальчишка протестующе стонет, судорожно цепляясь тонкими пальцами за бедра альфы. - Я не буду груб, но ты возьмешь глубже, - Хейл рычит, слегка ослабляя давление на затылок подростка, но не дает полностью отстраниться, опуская взгляд, почти спокойно глядя на испуганного мальчишку у своих ног. - У тебя получится. Давай. Нервно сжимающиеся в волосах пальцы выдают возбуждение и нетерпение оборотня, и Стайлз подчиняется, стараясь расслабить горло. Альфа тяжело, учащенно дышит, поглаживая затылок мальчика, почти не давит на первых трех движениях, но на четвертом уже не дает отстраниться - Стайлз жмурится, чувствуя, как крупная набухшая головка раздвигает узкие стенки, зажмуривается до слез, чувствуя, как горло сжимается в первом рвотном позыве, и облегченно выдыхает, когда Хейл отстраняется, давая глотнуть воздуха. - Не надо, пожалуйста, - голос у мальчишки хрипит, покрасневшие глаза продолжают смотреть с испугом, а запах возбуждения исчезает, последние его отголоски смываются с кожи теплой водой. - Поднимись, - останавливаться поздно, разгоряченная кровь, перегоняясь по телу, действительно быстрее излечивает повреждения, и хищнику совсем не с руки упускать возможность быстрого исцеления из-за неопытности мальчишки. Стайлз поднимается, понятливо разворачиваясь спиной, спуская с бедер давно уже мокрые насквозь шорты, послушно прогибается, подставляясь, упираясь обеими руками в стену и низко опуская голову. Покорность волку нравится, но обреченность, сквозящая в движениях решившего помочь мальчика, вызывает смутное беспокойство - мужчина прижимается грудью к хрупкой человеческой спине, по-животному вылизывая подставленный загривок, проскальзывает обеими руками по худощавым бокам, притираясь пахом к мягким ягодицам. Стайлз тихо охает, стараясь развести ноги шире, и волк довольно рычит, контролируя себя, не выпуская когтей. Выдержки хватает на то, чтобы немного растянуть мальчишку, прочувствовать пальцами тугие, возбужденно сжимающиеся мышцы, погладить чувствительное сплетение нервов, надавливая, чтобы словить новую порцию удовольствия от искреннего, чувственного стона. Мальчишка просит - шепчет что-то бессвязное, но с просящими интонациями, иногда вплетая в свое сумбурное бормотание имя альфы. Жесткие толчки приносят удовольствие обоим - мальчик достаточно расслабляется под руками оборотня, раскрывается, жадно принимая его в себя, а Хейл почти отпускает себя, краем сознания следя за тем, чтобы не выпустить когти или клыки. Стайлз стонет так, что из мыслей выбивает все желания, кроме одного: продолжать двигаться в тугом, горячем теле, наслаждаясь стонами. - Можно мне? - доносится сквозь очередной стон, и Питер, не особо вдумываясь, кивает, сильнее сжимая ладони на узких бедрах. Мальчишка опускает руку к своему члену, и в пару движений доводит себя до разрядки, восхитительно туго, ритмично сжимаясь на члене альфы, запрокидывая голову с громким, подводящим оборотня к черте, стоном. Стайлз обессиленно прижимается щекой к стене, выпячивая задницу, неосознанно давая хищнику насладиться абсолютно порнушным зрелищем - видом собственной спермы, вытекающей из раскрытого отверстия, смываемой водой. Хейл тихо рычит, снова прижимаясь к чуть подрагивающему от удовольствия мальчишке, проводит пальцами между ягодиц, легко по своей сперме проскальзывая двумя пальцами в растянутую припухшую дырку, чувствуя, как мальчишка снова сжимает его пальцы, глухо застонав.

***

- Есть охота, - глухо бормочет Стайлз, за пару часов до полудня прижимаясь к теплому боку удовлетворенно растянувшегося на постели оборотня. - И спать. Хейл лениво поворачивает голову, опуская взгляд на льнущего к нему мальчика, за последние несколько часов раз пять зашедшегося под ним в оргазме без каких-либо искусственных возбудителей. - Ну так выбирай, чего ты больше хочешь, - спину не слишком приятно холодит влажной то ли от воды, то ли от пота, то ли от спермы простынью. - Мне выбирать? - человек удивленно хмыкает, зябко прижимаясь теснее - чертов включающийся на автомате кондиционер не добавляет приятных ощущений, обдавая разгоряченную кожу прохладным воздухом. Стайлз приподнимается на локте, внимательно осматривая тонкие, едва заметные шрамы на груди альфы. - Я бы поел... Тебя два дня не было дома. И постель стоит перестелить.