Помощник, любовник...или всё же любимый?

Утреннее пробуждение в обнимку… Так привычно для этих двоих. Хотя, иногда они всё же делают для себя паузу, давая возможность соскучиться друг по другу – они разъезжаются по своим домам и два-три дня, сколько хватает мочи, они просто перезваниваются, встречаясь лишь на работе. Как раз сегодня тот день, когда Тиллю придётся отпустить Рихарда на какое-то время. «Гостевой брак»! И кто придумал такую глупость?» – промелькнула мысль в голове Линдеманна. Сегодня он проснулся раньше своего милого и улёгся так, чтобы иметь возможность разглядывать его. Такой красивый… Чуть угловатые скулы, соблазнительные губы и эта едва различимая ямочка на подбородке, которая становится чуть заметнее, когда он улыбается. Линдеманн попытался вспомнить, любил ли он хотя бы одно существо на свете так, как любит Рихарда? Может ли он наслаждаться кем-то другим? Правильный ответ, пожалуй, нет. Бывшая жена? Совсем нет. Симпатия, чувство уюта было, но любовь – нет. Женился он тогда лишь потому, что это было правильно и престижно, а авторитет ему был необходим, ведь он только восходил на вершину Олимпа. Конечно же, он любит свою Неле, очень сильно любит, но это совсем другая любовь – отцовская. А в этого молодого паренька, который будто по велению Судьбы вошёл в его жизнь ярким пятном, он влюбился по самое не хочу. Бесповоротно и навсегда. Нет, его любовь к Рихарду вовсе не плаксивая сентиментальщина. Это безумная страсть, овладевающая телом и раскалывающая мозг. Каждый его взгляд заставлял Тилля чувствовать, как в его венах закипает кровь. Он всегда думал, что любовь это спокойный, непринужденный флирт в гостиной, что-то нежное, сентиментальное и эстетическое, совершенно не похожее на полную ярости и ненависти страсть, которая сжигала его. Словом, скорее что-то успокаивающее, нежели возбуждающее. Но увидев впервые Круспе, он понял, что его мировоззрение вдруг перевернулось, наружу рвалась его животная сущность, которая только вожделела. И он больше не мог думать ни о чём другом, кроме того, как заполучить не желающего покоряться Рихарда. Однако в один какой-то момент всё изменилось. Нет, страсть вовсе никуда не исчезла, но у неё появился привкус нежности, самоотдачи и уверенности в том, что это именно тот человек. С годами любовь приобретает иные оттенки, нежели в молодости, и появление именно этих тонов постепенно стал замечать в себе Тилль, сближаясь с Рихардом. Веки Круспе дрогнули, но глаза он ещё не открыл. Тилль любил наблюдать за тем, как он просыпается. Именно вот те несколько секунд между пробуждением сознания и полным переходом в состояние бодрствования. Подсознательная улыбка, и вот взгляд голубых глаз прямо в его глаза. — Доброе утро, — улыбнулся Тилль. Рихард ответил ему на пожелание и потянулся за своим поцелуем. — Я так не хочу тебя отпускать, если б ты знал, — проскрипел недовольно Тилль. — Мама не поймет, если мы заявимся вместе, — махнул головой Круспе. — Более того, Тилль, мы ещё не живём вместе, если что, — он хитро улыбнулся и, наскоро поцеловав Линдеманна, поднялся с кровати. — Я приготовлю кофе, — парень подмигнул избраннику и скрылся за дверью спальни бизнесмена. Не успел Рихард завести мотор, как короткий звуковой сигнал телефона оповестил его о том, что пришло сообщение. Он взял его с приборной панели и открыл письмо. «Сегодня жду тебя, как договаривались». — Конечно, милый, — хмыкнул Круспе, глядя на экран. — Но сначала – мама, — он бросил телефон обратно и выехал с парковки. Дорога до загородного дома заняла каких-то минут сорок и старенький Volkswagen остановился у калитки серого металлического забора. — Мам? — позвал Круспе, войдя в дом. — Привет, Лис, — бросилась к нему Верена. — Привет, маленькая, — обнимая и целуя в щёку сестру, поздоровался Рихард. — А мама где? — Да где-то во дворе была, — едва успела ответить девушка, как входная дверь открылась и в дом вошла Беатрис. — Рихард, как хорошо, что ты приехал, — обнимая сына, улыбнулась она. — Как у тебя дела? Я в последнее время так редко тебя вижу. — Хорошо, мам, — прижимая к себе хрупкую женщину, и целуя её в макушку, улыбнулся Круспе. — Небольшие проблемы на работе, а так, всё хорошо, — заверил её он и Беатрис кивнула. — Что ты говорила нужно сделать? — Я хотела перестановку в некоторых комнатах свершить. Идём, поможешь, — кивнула мама и жестом пригласила проследовать за собой обоих своих детей. Когда всё было готово, семья Круспе оглядела результаты своих трудов. — Вот теперь всё идеально, — одобрительно кивнула Беатрис. — Можно и отдохнуть. — Тогда вы отдыхайте, а я поехал, — по-деловому ответил Круспе. — Может, останешься и пообедаешь с нами? — с надеждой в голосе спросила мать. — Не, мамуль, я поехал. Мы с Кристофом договорились сегодня встретиться, а мне ещё домой нужно заехать, переодеться, — он подошёл к маме и приобняв её, поцеловал в щёку в знак извинения. — В следующий раз, ладно? — Это тот, который в федеральном банке теперь? — Рихард согласно кивнул. — Давно я о нём ничего не слышала. Как у него дела? — Как видишь, цветёт и процветает, — хмыкнул Круспе. — Он только пару месяцев как вернулся в Берлин. Ездил опыта набирался по разным странам, повышал квалификацию, а приехал – его назначили вице-президентом. — Ничего себе, опыта поднабрался. Сразу большим начальником поставили, — мотнула головой ошарашенная женщина. — Он почти сразу себя хорошо зарекомендовал. Его туда и готовили всё это время, — пожал плечом парень. — Ладно, я погнал! — решительно сказал он и направился в двери. — Передавай Кристофу привет, — вдогонку бросила мама. — И будь осторожен, береги себя, — добавила своё постоянное напутствие она. — Обязательно, — ответил Рихард, обернувшись у двери. — Пока, Мышка, — попрощался он и скрылся из виду. Через пару минут послышался рокот заведённого мотора, приглушённый толщиной стен. Приняв душ, Круспе бросил короткий взгляд на часы, которые висели на стене в гостиной. Беспощадно несущиеся вперёд стрелки указывали на семь вечера. Чем ближе становилась встреча со Шнайдером, тем больше Рихард не находил себе места. Он уже выпил чашку кофе, выкурил пару сигарет, приготовил комплект одежды, ещё выпил чашку кофе и покурил, бесцельно побродил по комнате из стороны в сторону. С одной стороны, он был совершенно уверен в правоте своего поступка. Сотрудничество с Кристофом не только поможет убрать с арены самого главного конкурента Тилля, но и слегка расширить его влияние в городе, что есть совсем не плохо. Круспе посчитал, что цель вполне оправдывает средства, поэтому ему практически удалось уговорить себя, что его осознанный шаг на измену Линдеманну вполне себе безобидный. — В конце концов, это всего одна ночь, — вслух попытался ещё раз уверить себя Рихард, подкурив ещё одну сигарету. — Тилль ничего не узнает, зато все остаются в выигрыше. В целом, паззл был сложен верно. Ещё с десяток минут бесцельного шатания по квартире, и Рихард, одевшись, вышел в коридор. Он накинул куртку, обулся и спустился вниз. Поморщившись от леденящего ветра, дующего прямо в лицо, Круспе поспешил скрыться в салоне своего авто. По погоде уже заметно, что зима толпится у входа, ожидая, когда осень уступит ей законный трон. Рихард повернул свой автомобиль во двор элитной многоэтажки и остановился у пропускного пункта на охраняемую стоянку, уткнувшись носом в шлагбаум. Указав в паркомате время стоянки, он оплатил услугу и полосатое препятствие, поднявшись, пропустило гостя. Найдя себе удобное местечко, Круспе заглушил мотор. На домофоне он набрал нужный код. После длительного звукового сигнала щёлкнул замок, чуть приоткрывая дверь. Лифт лениво доставил пассажира на заказанный девятый этаж, и две половинки гостеприимно разъехались в стороны с тихим шорохом. Не успел Круспе и позвонить, как дверь тут же открылась и на пороге стоял светящийся хитрой улыбкой хозяин квартиры. Он что, у двери сидел? Рихард переступил порог, гипнотизируя Шнайдера бесстыдным взглядом, закрывая на ощупь за собой дверь. Кристоф переплёл их пальцы и стал пятиться назад, входя в комнату и не спуская взгляда с лица гостя. Вдруг он замер, едва перейдя границу полукруглой арки, венчающей проход. Кажется, он даже не моргнул, лишь бы не пропустить ни одной эмоции, появляющейся на лице Круспе. — Если бы ты знал, как я долго ждал этого момента, — тихо произнёс Кристоф, обхватив ладонями лицо Рихарда. — Кажется, полжизни я мечтал поцеловать эти губы, — большим пальцем правой руки он провёл по нижней губе парня. — Помнишь тот наш первый неловкий поцелуй? — Шнайдер улыбнулся, а Рихард в ответ медленно кивнул, вглядываясь в глаза своего давнего друга. — Неужели ты до сих пор влюблён в меня? — так же тихо спросил Круспе, глядя на своего однокашника ностальгично-удивлённым взглядом. — Столько лет прошло… — Я долго не мог забыть о тебе. Я намеренно избегал встреч, специально старался больше быть в разъездах… Но всё же раз за разом, в самые критические моменты, когда было уже невмоготу, позволял себе короткие встречи с тобой, после которых снова исчезал на долгое время. Потом как-то со временем уговорил себя не надеяться понапрасну. Но, как бы там ни было, как только я вижу тебя всё восстанавливается в памяти, и я хочу тебя, будто этого отрезка времени и не было. А лет прошло не так уж и много… Всего лишь пять, — уточнил Кристоф. — Пять – это от выпуска, — улыбнулся Круспе. — А ты помнишь, как мы познакомились? — хитро прищурился Шнайдер. Всё началось с банального: «у Вас спичек не найдётся?...» Будучи на втором курсе медицинского университета, Шнайдер вдруг понял, что врачебное дело – это совершенно не его, что на этом направлении настояли его родители, а сам он хотел совсем другого. Тогда он плюнул на всё и махнул в Гамбург, поступив в местный университет на факультет экономики и социальных наук. Тогда он вышел на перерыве покурить. Подойдя к курилке и достав сигарету, он стал искать зажигалку. — Да где же она есть, чёрт бы её побрал, — тихо возмутился вслух он, облапывая все карманы. Не найдя нужный предмет, он чертыхнулся и огляделся в поисках того, у кого он попросит огня. Рядом стояла компания парней, и среди них он увидел его. Такой красивый… Его вороные волосы были уложены в милый, задорный «ежик», чёрная кожаная куртка была расстёгнута, а под ней виднелась чёрная рубашка, которая выгодно подчёркивала шикарную фигуру. Он заливисто над чем-то смеялся, при этом симпатично морща прямой носик. Кристоф едва вспомнил, что хотел и, глубоко вдохнув, подошёл к нему. — Зажигалки не найдётся? — Да, конечно, — брюнет достал из заднего кармана джинс зажигалку и черкнул колёсиком для поджига, высекая огонь. — Спасибо, — кивнул, улыбаясь Кристоф. — Угу, — машинально бросил в ответ парень и вернулся к обсуждению какой-то увлекательной темы со своими товарищами. Потом, в тот же день они столкнулись снова. Кристоф растерянно оглядывался в поисках нужной аудитории. — Потерялся? — Шнайдер услышал чуть хрипловатый голос и почувствовал приятный запах мужского одеколона, смешанный с сигаретным дымом. Он обернулся: снова этот красавчик. — Я ищу триста двадцать пятую аудиторию, — слегка сконфуженно улыбнулся Кристоф. — Новенький? — Шнайдер кивнул. Парень понятливо и по-доброму улыбнулся. — Идём, мне туда же. Я - Рихард Круспе, — представился он. — Шнайдер, — ответил Кристоф, и они пожали друг другу руки. — А по имени? — Кристоф, но лучше Шнайдер. Оказалось, что они учились на одном факультете, но на разных специальностях. Тем не менее, многие предметы у них были совместными. Парни быстро сдружились. Сидели рядом на общих парах, вместе готовились к экзаменам, прогуливали занятия в одной компании… Постепенно Кристоф влюбился в своего друга, проклиная себя за слабость к этому парню, ведь тот был гетеросексуалом, а значит, переманить его на свою сторону будет нелегко. Всё же, время от времени, он делал попытки на сближение – чем чёрт не шутит – как бы невзначай касался его, проводил ладонью по ягодице, слегка приобнимая. На его удивление, Рихард реагировал вполне спокойно, а точнее, как будто так и надо, не придавая этому достаточного значения. Вроде и не замечал. На очередных посиделках они вышли покурить на балконе вдвоём, оба были навеселе. Круспе почему-то вглядывался хмельными глазами в лицо друга, едва различимое в тусклом освещении, что давали уличные фонари. Почувствовав на себе ответный взгляд товарища, он быстро перевёл глаза на руку, которая изящно держала сигарету. — Интересная фенечка, — Круспе кивнул на цветастый плетёный браслет, проведя по видимой его части пальцем. — Она что-то обозначает для тебя? — С чего ты взял? — подозрительным тоном переспросил Шнайдер. — Ну, ты обычно ходишь в тёмных или однотонных одеждах, а она такая пёстрая и радужная. Все остальные у тебя либо металлические, либо тоже тёмных расцветок, — Рихард провёл по ряду браслетов и остановился на разноцветной феньке. — Означает. Точнее, не означает, а кое-что объясняет, — исправился Кристоф. — Расскажешь? — заинтересованно глянув на друга, спросил Круспе. Едва Шнайдер хотел открыть рот, чтобы всё рассказать, открыться своему другу, признаться в своих чувствах человеку, которого он любит, как слова вдруг застряли в горле, и он почему-то вдруг испугался реакции. Хотя был уверен, что Рихард отреагирует на новость спокойно. Но чего же тогда он побоялся? Если он не обретёт его как спутника своей жизни, то потеряет, как друга. Этого Кристоф и боялся… — Обязательно. Но не сейчас, Рихард, не сейчас. Как-нибудь потом… Вот и подошёл конец последнего года обучения. Сдружившиеся за все годы обучения группы, в которых учились Рихард и Шнайдер решили отметить выпускной вместе. Тем вечером Кристоф признался другу о своей ориентации и почти сразу же рассказал о своих чувствах, которые у него зародились уже давно. Тогда он его попытался поцеловать и Рихард, оторопев, автоматически ответил на поцелуй, но быстро сообразив, что произошло, отстранился от парня. — Прости, дружище, я не в теме, — как можно мягче сказал Круспе, чтобы не ранить чувства товарища. Но поцелуй Кристофа он навсегда запечатлел в своей памяти. После, он с каждой своей пассией пытался доказать в первую очередь сам себе, что он гетеросексуал, пытаясь высечь из себя, симпатию к своему другу, как к мужчине… — Все полу моменты, как будто это было вчера, — выдохнул Круспе. Слившись в пьянящем разум поцелуе, любовники завалились на пол. Круспе вспомнил всё как на духу. Целовать Кристофа, чувствовать, как ритм его сердца возрастает от удовлетворения столь долгого желания, перебирать пальцами его кудри, которые он так и не состриг… Это было то, чего он не мог себе позволить тогда, когда на самом деле хотел, но вполне может позволить сейчас, несмотря на то, что всё коренным образом изменилось. Рихард отбросил лишние мысли, которые крутились в его голове и полностью отдался инстинктам и подкрадывающемуся желанию.