***
Гарольд и Барти аппарировали прямо к небольшой рощице. Старые деревья отбрасывали сплошную холодную тень несмотря на то, что летнее солнце светило вовсю, а на небе не было ни облачка. Из-за этого Крауч не сразу приметил довольно странное строение, проглядывавшее между стволов – стены хибарки уже полностью заросли мхом, а крыша с одной стороны почти провалилась вовнутрь. Вокруг росла высокая крапива, без труда достававшая до крошечных окошек с грязными, но целыми стеклами. — Будь осторожен, Барти, — предупредил Гарольд, оглядывая изменившийся за столько лет пейзаж. — Да, сэр, — отозвался Крауч и тут же взмахнул палочкой, чтобы расчистить им путь. Крапива, растущая повсюду, весьма странно среагировала на режущее заклятие, моментально уплотняясь и сплетаясь в некое подобие стены. Кое-где даже появились длинные гибкие усики с тонкими шипами; казалось, что трава внезапно ожила, почувствовав враждебную магию. Гарольд удрученно вздохнул – тогда они с Томом были такими глупыми, создавая защиту, буквально кричащую о том, что здесь что-то спрятано. — Опусти палочку, Барти, иначе сделаешь только хуже. Я что тебе говорил насчёт осторожности? Крауч виновато посмотрел на командира и отступил на полшага, пропуская Гарольда к изгороди, которая вдруг послушно образовала коридор, отозвавшись на знакомую магию одного из своих создателей. Жестом приказав Барти остаться снаружи, Гарольд нырнул в низенький зелёный тоннель, который привёл его в обход других ловушек прямо в хижину. Командир искренне порадовался тому, что защита всё-таки признала его, иначе процесс добычи крестража был бы намного труднее и дольше. Том был просто одержим безопасностью, ограждая каждый осколок своей души целой системой защиты, тогда как Гарольд только отмахивался ото всех его предложений, держа свой «крестраж» всегда при себе. Внутри было темно несмотря на то, что крыша в хижине практически отсутствовала. Под ногами хрустели осколки и прочий мусор, а на стенах висели лохмотья паутины и пыли. Гарольд прошёл чуть дальше, минуя вполне неплохо сохранившийся очаг и обломки кресла, некогда стоявшего перед ним. Как наяву он вдруг увидел Морфина Мракса, сидящего перед пустым очагом, и оплавленную свечу, лишь немного разгоняющую тьму, царившую в хижине…***
Двое парней лет шестнадцати стояли на пороге, оглядывая открывшуюся им картину. Тот, что был повыше, держал в руках фонарь, а второй, стоявший чуть позади, напряженно застыл на месте, готовый в любой момент отразить нападение. В ужасно грязной и тёмной комнате перед ними сидел мужчина, чьи волосы и борода достигли такой длины, что ни глаз, ни рта различить было невозможно. Оплавленная свеча, стоящая рядом с пустым очагом, была единственным источником света в этой хижине. Проснувшись от скрипа открывшейся двери, мужчина вскочил со своего до крайности засаленного кресла, крепко держа в одной руке нож, а в другой – волшебную палочку. — Ты! — взревел маг, только завидев Реддла, и нацелил на него палочку. — Стоять! — в один голос прошипели парни на парселтанге, и мужчина резко остановился, будто бы налетев на стену. Повисло напряженное молчание, словно никто не решался заговорить первым. — Вы говорите на нём? — удивлённо произнёс хозяин несколько секунд спустя, не опуская, впрочем, свою волшебную палочку. Реддл скривился, переступая порог, Гарольд последовал за ним, захлопнув за спиной дверь. Он явственно чувствовал разочарование и отвращение друга, но ничем сейчас не мог ему помочь. — Где Марволо? — холодно произнёс Том, проигнорировав вопрос мужчины. — Помер… много годков назад помер, — мужчина вновь плюхнулся в своё кресло, с недовольством разглядывая неожиданных гостей; на пальце у него блеснуло в неярком свете кольцо с чёрным камнем, казавшееся здесь совершенно неуместным. Гарольд поморщился от слишком громких мыслей Мракса. С резким скачком эмпатии год назад он не был сейчас способен контролировать спонтанную легилименцию, и поэтому периодически невольно слышал, о чём думали окружающие под влиянием сильных эмоций или же те, у которых не было блока. — Это Морфин, его сын, — тихо сказал Гарольд Тому. — Ясное дело, сын… — проворчал Морфин, услышав его, и в упор посмотрел на Реддла. — А я тебя за маггла принял. Здорово ты на него похож. Гарольд недовольно закусил губу; Мракс сказал это очень зря. — На какого маггла? — Том опасно прищурился. — Какого, какого… На Реддла! Живёт тут недалеко, в большом доме у дороги. Услышав эту фамилию, Том окончательно разозлился, но Морфин и не думал останавливаться. На эту тему ему, похоже, было что сказать. В считанные секунды Реддл узнал всю свою историю, к которой так рвался, и которая оказалась не такой величественной, как ему думалось. Морфин, совершенно не стесняясь в выражениях, рассказал парням и про сестру полусквиба, сдуру полюбившую маггла, и про приворотные зелья, которые она тайком варила, и про возвращение этого Реддла в родительский дом лет шестнадцать назад, что ожидаемо – уже без нелюбимой жены. Гарольд осторожно тронул друга за локоть, но тот раздраженно дёрнулся, уйдя от прикосновения, и посмотрел своему родному дяде прямо в глаза. Уже через мгновение Морфин вздрогнул и обмяк в своём кресле, выронив на грязный пол палочку и нож. — Постой, Том! — окликнул друга Гарольд. — Ты же не собираешься?.. Реддл обернулся – в его глазах пылала чистая ненависть, причудливо смешанная с холодной решимостью. — Ты не со мной? — спросил он обманчиво спокойным тоном, подбирая с пола чужую палочку. — Зачем спрашивать, если ты и так знаешь ответ? — отрезал Гарольд и опустил голову, позволяя тени скрыть лицо; ему совершенно не нравилось то, что собирался сделать Том, но и оставить его одного он не мог. Ранним утром по деревеньке пронеслась ужасающая весть: семейство Реддлов, жившее в поместье недалеко от кладбища, было найдено мёртвыми. Все три человека – Том Реддл, его мать и отец – как один, скончались от сердечного приступа. Авроры прибыли на место спустя сутки после того, как сработал маячок о применении тёмной магии вблизи маггловской деревни. Никому не хотелось тащиться в такую глушь, но и дальше игнорировать жертвы среди простых людей просто нельзя было. Подозрение мгновенно пало на единственного живущего там мага – Морфина Мракса. И, как потом оказалось, допрашивать его, применяя сыворотку правды или легилименцию не было никакой необходимости. Он сразу с гордостью признался в убийстве, сообщив подробности, которые мог знать лишь виновник преступления. Казалось, Морфин был искренне рад, что перебил этих магглов. Единственным, о чём умолчал Мракс на своей исповеди, был ночной визит к нему двух парней, один из которых являлся молодой копией Тома Реддла. Но об этом он и сам так и не вспомнил, окончив свою жизнь в Азкабане, где беспокоило его только одно – потеря последней родовой реликвии Мраксов. Перстня Салазара Слизерина.***
Командир помотал головой, прогоняя из головы навязчивые мысли, и, обогнув ещё один крупный кусок черепицы, наконец нашёл то, что искал. Между нескольких обломков, на идеально чистом клочке пола лежало то самое кольцо, которое Том снял с руки своего дяди и позже превратил в свой крестраж. Фактически оно и являлось само по себе последней ловушкой, притягивая к себе внимание любого, кто окажется поблизости, и вынуждая надеть его. Гарольд, не касаясь крестража голыми руками, осторожно запрятал его в маленький кожаный мешочек. Из второго такого мешочка командир достал фальшивку – точно такое же кольцо, зачарованное помимо охранных заклятий ещё и таким образом, чтобы оно воспринималось, как осколок души. Опыт у Гарольда уже в этом был – именно так он заставил поверить в свой ложный крестраж Тома, а потом и Дамблдора. Если Волдеморт узнает о пропаже кольца до того, как они придумают, как воссоединить его душу, то Гарольда и оставшихся Теней уже ничто не спасёт. Удовлетворенно окинув взглядом помещение, он взмахнул кедровой палочкой, заметая за собой следы, оставшиеся кое-где на пыльном полу, и тихонько покинул хижину, возвращаясь к Барти. Как только Гарольд вышел на улицу, проход за его спиной тут же сомкнулся, и пейзаж вернулся к своему изначальному состоянию. — Получилось? — нетерпеливо спросил Крауч, только завидев командира. Гарольд усмехнулся и продемонстрировал мешочек. — Вот так всегда… — Барти глубоко вздохнул. — Зачем было меня тогда с собой брать? — А ты как думаешь? — ехидно протянул Гарольд, подходя ближе, и, не дожидаясь ответа, со смехом добавил: — Мне же всё-таки нужно транспортное средство.***
Мстислав, пару минут назад в одиночестве наслаждавшийся поздним завтраком, сейчас тщетно пытался что-либо понять из сбивчивой речи неожиданно появившегося возле него домовика. Долохова снова куда-то унесло, так что в квартире приятеля Хощеведов был один. До этого момента. Слава ещё несколько минут честно пытался разобраться в той тарабарщине, что нес ошалелый Нафаня, но потом плюнул и приказал просто перенести его к месту проблемы. Картина, открывшаяся его взору, была, мягко говоря, странной. Чистейший дом, который можно было проверять по углам белоснежной перчаткой на предмет грязи или пыли, весьма сконфуженный зомби, понуро стоявший возле дивана, и дамочка в бессознательном состоянии, прекрасно знакомая некроманту по воспоминаниям некоего Гарри Поттера. Сделав знак своей марионетке, Мстислав выслушал полную версию событий и понял, что ему как никогда хочется побиться головой о стену: глупое стечение обстоятельств, и зомби случайно раскрыл себя. Вряд ли какой-то маг мог вот так просто встать с пола и вправить себе на место свернутую шею. И недели не прошло! Теперь только бери да выправляй воспоминания мамаше и ее сыночку… Глубоко вздохнув и мысленно досчитав до десяти, Мстислав уже почти спокойно отвесил в качестве профилактики затрещину двойнику Поттера, услал домовика под выдуманным предлогом, приказав даже и не думать показываться кому-то на глаза, а сам занялся Петуньей. У неё был глубокий шок, это было ясно даже без диагностики. Достав из внутреннего кармана мантии небольшой пузырек, Хощеведов открыл его и поводил им у носа бессознательной женщины. Та почти сразу сморщилась и громко чихнула, открывая глаза. — Доброе утро, — вежливо поздоровался с ней некромант и, не давая перейти на ультразвуковой визг, щелкнул пальцами, одним жестом приводя её в состояние, близкое к гипнозу. — Сиди тут. Теперь оставалось притащить сюда ещё одного свидетеля. Ругаясь сквозь зубы, Мстислав пошел прямо на второй этаж и сам чуть было не поскользнулся на злополучной лестнице. «Надо поставить этой… ментальную установку не разливать воду по дому. Ладно дурёха, сама убьется, но второго такого ляпа мне не надо», – промелькнуло в голове некроманта. Оказавшись на втором этаже, он пару раз ударил по нужной двери и, кашлянув, вдруг заговорил голосом Петуньи Дурсль: — Дадличек! Золотко, выходи! Всё уже хорошо! Несколько секунд по ту сторону было тихо, а затем оттуда послышался приглушённый, но явно напуганный бас кузена Поттера. — Мама! Он ушел? — Да, милый, открывай! Я вызвала полицию, мне нужно, чтобы ты мне помог, — подавив в себе нервный смешок, продолжал Мстислав. Послышался шум – видимо, парнишка устроил за дверью самую настоящую баррикаду. Спустя ещё пару минут дверной замок щелкнул, и на пороге появился дрожащий парень весьма грозного телосложения, но, не успев и подумать, он оказался сцапан весьма раздраженным некромантом и приведён в то же состояние, что и мать. Тяжело вздохнув, Мстислав усадил, наконец, двух представителей семейства Дурслей на диван в гостиной, но в то же мгновение вдруг хлопнула входная дверь. — Пети, а я тут ключи забыл, — заявил с порога Вернон. — Уже полпути проехал и вернулся… да где ж они… А! Нашел! Грузная фигура отца семейства протопала мимо входа в гостиную, начисто проигнорировав сидящих по струнке жену и сына, а также стоящих рядом с ними «Поттера» и неизвестного длинноволосого типа. Схватив что-то в другой части коридора, мужчина развернулся и прошёл обратно, даже не посмотрев в сторону разношерстной компании. Снова хлопнула дверь и послышался шум отъезжающего автомобиля. — // Настоящий дурдом, // — заключил Мстислав, приступая, наконец, к работе. Когда память родственников Гарольда была подправлена, зомби получил лекцию по поводу своего беспечного поведения, а домовик – приказ не отлучаться из дома без серьезной на то причины, Хощеведов отбыл обратно. Как назло, именно в этот момент нелегкая принесла в квартиру Долохова. Антонин, не сходя с места, с интересом выслушал заковыристую ругань Мстислава, в которой тот весьма талантливо соединил тупых магглов, дурацкую привычку к чрезмерной чистоте, глупого двойника и не менее глупого домового эльфа, а также собственное отношение к мировому порядку и жизни в целом. — // Слава, ты это… помедленней! Я конспектировать не успеваю! // — под конец уже не скрываясь гоготал Долохов, повалившийся на диван, без особого труда воспроизводя в мыслях всю ситуацию. Наконец, отсмеявшись и утерев слёзы, Антонин вдруг представил, что ему будет за эту накладку, если командир о ней узнает. Богатое воображение сразу же подкинуло с десяток разных вариантов, от которых его веселье резко поубавилось. — // Так… я всё понял, но ничего не было, лады? // — неестественно бодро произнёс Долохов, когда словесный поток его друга иссяк. — // Как там это?.. Нечего сор из избы выносить, вот! // Мстислав только фыркнул, всем своим видом показывая, что и так не горел желанием рассказывать эту историю кому-либо ещё, и ушел на кухню варить кофе. Это всегда его успокаивало, а спокойствие перед «сектантским собранием», на которое его уговорил пойти Антонин, было нужно некроманту, как никогда раньше.***
В подземном зале было особенно многолюдно – это было первое общее собрание с момента освобождения Пожирателей из Азкабана; кроме того, сюда привели нескольких новеньких, строго проверенных и знакомых. Гарольд стоял у стены за «троном» супруга в своём неизменном облачении. В мантии и маске было несколько жарковато, но зато спокойно и безопасно. Реддл о чём-то говорил, больше для новичков и недавних узников – тех, кто не был в курсе сложившейся ситуации, а командир тем временем лениво оглядывал собравшихся. Вдруг среди толпы он увидел того, кого здесь не должно было быть по определению. Мстислав стоял у противоположной стены рядом с Долоховым, о чём-то негромко переговариваясь с другом, пользуясь тем, что их за речью Тёмного Лорда никто не слышал. В этот момент Реддл подозвал кого-то к себе, и вперёд неспешно вышли трое Лестрейнджей, уже достаточно восстановившиеся после Азкабана. Некромант резко замолчал, во все глаза разглядывая троицу, а в особенности темноволосую Пожирательницу, стоявшую совсем рядом с Тёмным Лордом. — // Ё-моё, какая женщина, // — прошептал он Долохову, указывая на Беллатрису, гордо оглядывающую остальных Пожирателей со своего почётного места. — // Челюсть подбери – совсем отпала, // — ответил Антонин, усмехаясь. — // Кстати, она замужем. // Мстислав недовольно прищурился: — // За кем? // — // Вон за тем. Видишь, стоит рядом с ней? // — // Что?! Этот задохлик? // — воскликнул некромант так, что стоявшие рядом Пожиратели рассерженно зашипели на парочку. Долохов только рассмеялся; похоже, у Родольфуса неожиданно появился конкурент, хотя «отбивать» Беллатрису следовало в первую очередь у милорда, нежели у её мужа. Мстислав проводил заинтересованным взглядом вернувшуюся на место троицу, но тут его внимание привлекла тёмная фигура, одиноко стоящая у противоположной стены. От неизвестного слабо, но всё равно достаточно отчётливо для некроманта тянулась нить связи прямо к тому, кого все называли Тёмным Лордом. Хощеведов прищурился, получше вглядываясь в незнакомца, с удивлением узнавая его душу. Резкий рывок в сторону – Мстислав прижал приятеля к стене, удерживая его за грудки едва ли не на весу. — // Долохов, душка, ничего не хочешь мне сказать, а? Или ты меня за полного идиота держишь?.. // — прошипел некромант прямо в лицо мужчине. — // Эм… Славик... ты чего? // — Антонин непонимающе смотрел на друга, так неожиданно разозлившегося на него. — // Я, конечно, подозревал, что здесь что-то не так… Но какого лешего твой «крестник» связан с этим вашим Лордом? // — // Крестник? // — ошалело повторил Долохов, но уже через мгновение, бросив быстрый взгляд в сторону Гарольда, всё понял. — // Т-ты меня не так… // — // Ах не так… // — протянул Мстислав, встряхивая друга. — // Ну тут всего два варианта, Антонин. Либо я – дурак, либо лыжи не едут! // Окружающие настороженно поглядывали на неугомонную парочку, вполголоса ругавшуюся на чужом языке, но вмешиваться не торопились. Гарольд же, уловив тревожный сигнал Антонина, бочком выскользнул из зала через заднюю дверь, огибая его по внешнему коридору и заходя обратно с другой стороны. Судя по паническим мыслям Антонина, ломать комедию дальше было уже совершенно бессмысленно, но и продолжать разборки здесь было не слишком умно. Долохов, увидев командира, выглянувшего из-за двери, мгновенно высвободился из захвата некроманта и позволил Гарольду вытянуть того из зала заклинанием. Всё произошло за несколько секунд, и Пожиратели, оглянувшиеся на странные звуки, увидели лишь как захлопнулась дверь за нарушителями спокойствия. — Что вы там устроили посреди собрания? — рявкнул Гарольд на мужчин так, что те потеряли на мгновение дар речи. — Подскочили оба – и за мной. Без вопросов. Парочка ошеломлённо переглянулась, но молча проследовала за невысокой фигуркой, стремительно шагающей по коридору. Старая переговорная Теней всё ещё никем не использовалась – о ней знали лишь единицы, многих из которых, впрочем, уже не было в живых. Небольшая комнатка, способная вместить в себя человек тридцать при большом желании, была похожа скорее на учебный класс, чем на место секретных собраний, на которых не присутствовал даже Тёмный Лорд. Это помещение имело два выхода: один – главный, что вёл в подземные коридоры, а второй напрямую соединялся с тренировочным залом, находившимся в аккурат под комнаткой. Сняв с двери, казавшейся для остальных лишь куском стены, охранные и запирающие чары, Гарольд вошёл внутрь, сделав знак магам следовать за ним. В переговорной несмотря на то, что та была заброшена столько лет, было довольно чисто благодаря чарам консервации, которые, по устоявшимся правилам, всегда накладывал последний, выходивший из комнаты. Гарольд взмахнул палочкой, зажигая свет и снова запирая за вошедшими дверь, а затем сел за стол, стоящий перпендикулярно остальным, выстроенным в два ряда. Долохов и Мстислав сели рядом, боком к столу командира. — Я не буду спрашивать тебя, Антонин, как здесь оказался твой друг, — наконец, начал командир, положив серебряную маску на стол и опустив капюшон. — Но я хотел бы перед ним извиниться. Мстислав, который уже хотел было довольно едко высказать этим конспираторам всё, что он о них думал, только удивленно вскинул брови. — Мы обманули тебя, Слава. Прости, но… ты и сам уже должен был понять, что это всё довольно серьёзно, — Гарольд сцепил перед собой руки и твёрдо посмотрел на некроманта. — Кто ты? — сумел, наконец, выдавить из себя тот, поражаясь, насколько изменилась сама атмосфера вокруг парня. — Гарольд Слизерин… в прошлой жизни, — спокойно ответил Гарольд. — Командир отряда Теней и магический супруг Тёмного Лорда. — Так вот почему! — глаза Мстислава торжествующе блеснули, но уже через мгновение он нахмурился, посмотрев на Долохова: — Мог бы и сразу сказать, друг мой. Неужели я… — Это уже моя вина, — перебил его командир, невесело усмехнувшись. — Я попросил Антонина не раскрывать этого. Сейчас даже милорд не знает обо мне. Точнее… не верит в это. — // А я думал, что это утром был дурдом… Похоже, всё ещё только начинается, // — вполголоса пробормотал Хощеведов, прикрыв глаза ладонью. — Я так понимаю, править память тебе бесполезно, — продолжил Гарольд, но вдруг резко прервался, услышав последнюю фразу некроманта. — Та-ак, а что было утром? Долохов с удрученным стоном уронил голову на стол, а Хощеведов, пару минут назад легкомысленно подумавший, что, похоже, уже не сможет удивиться сильнее, тут же опроверг своё поспешное заявление. — Ты ещё и по-русски говоришь? — воскликнул он, кидая быстрый взгляд на Антонина, пребывающего в подавленном состоянии. — Только понимаю, — хмыкнул Гарольд, покачав головой, а потом вдруг хлопнул ладонью по столу. — Ну, Антонин, отвечай! Что там ещё случилось? Хотя, стой. Я и сам догадываюсь… Что-то с двойником, не так ли? Под конец рассказа командир уже действительно не знал, смеяться ему или плакать. Мало ему было одного Долохова в команде, так вот теперь их было уже двое. Хотя стоило признать, что Мстислав выглядел гораздо рассудительнее и взрослее своего друга, как бы это ни было странно. Антонин же тем временем подробно представлял свою будущую казнь, разрисовывая её в таких красках, что даже и сам командир подивился своей кровожадности. От Мстислава всё ещё веяло раздражением, которое было вызвано пересказом утренних приключений, но мыслей его, что не могло не радовать Гарольда, слышно не было. — Антонин, будь ты тише! Когда же у тебя блок-то восстановится после Азкабана, — посетовал командир, у которого от всего этого разболелась голова. — Я восстановил блок, сэр, — возразил ему Долохов, чуть удивлённо смотря на Гарольда. — Как только меня выписали… даже Северус проверил. Командир лишь негромко выругался сквозь зубы, Снейп – отличный легилимент. Если это было правдой, то кошмар пятого курса явственно грозил повториться. Гарольд уже замечал раньше первые признаки катастрофы, но лишь беспечно отмахивался от них, списывая всё на переутомление. Теперь же отпираться было бессмысленно. Ему снова пятнадцать, а ведь именно на это время пришёлся его первый скачок эмпатии. Стоило поторапливаться с восстановлением сознания Тома – без него у Гарольда почти не было шансов пережить этот ужас ещё раз. — Что-то не так? — Мстислав, сидящий совсем рядом с Гарольдом, настороженно нахмурился. Командир лишь покачал головой и снова окинул взглядом парочку. — Значит так. Насчёт утреннего происшествия: вы, конечно, молодцы, что всё так быстро устранили, но вот сообщить мне стоило сразу же, Антонин. Чтобы в следующий раз я о таком узнавал, если не первый, то хотя бы и не последний, ясно? Долохов кивнул, про себя облегченно вздыхая – на этот раз пронесло. — Пронесло не пронесло, но как только начнутся тренировки… — Гарольд усмехнулся и продолжил, обращаясь уже к Мстиславу: — Теперь с тобой. Ты меня не знал раньше, поэтому я и не жду, что ты кинешься ко мне в ноги… Хощеведов скептически хмыкнул. — Но я всё же не могу не предложить тебе присоединиться к нам. — Где-то я уже это слышал, — ехидно посмотрев на Долохова, произнёс Мстислав. — Что же, и клеймить будешь, как скотину? Гарольд чуть удивлённо поднял брови: — Метка – не рабское клеймо, Слава, а необходимость, не раз спасшая нас в бою. Тени, хоть и входили в ряды Пожирателей, никогда не подчинялись напрямую милорду, и я рассчитываю восстановить этот порядок, поэтому, если тебя смущает только это… — Нисколько, — помолчав, Мстислав откинулся на спинку стула, изучающе смотря на юношу перед ним. — Значит, ты ещё и эмпат. Командир едва не поперхнулся воздухом от неожиданности, проворчав что-то про некромантов, от которых ничего не скроешь, и негромко фыркнул, также откидываясь назад. — Если совсем худо – могу попробовать помочь, — добавил Хощеведов, настороженно смотря на парня. — Мне доводилось видеть… последствия. — Не стоит, — отмахнулся от него Гарольд. — Я и так уже перед тобой в долгу. Мстислав покачал головой, а потом вдруг вытянул перед собой левую руку, положив её на стол. — Ладно уж. Делай своё чёрное дело… с вами я. Командир окинул некроманта долгим взглядом и чуть улыбнулся, направляя на его предплечье кедровую палочку. Гарольд доверял Антонину полностью, поэтому подозревать или проверять лишний раз его друга, которым тот дорожил, казалось, чуть ли не больше собственной жизни, смысла не было. Мстислав неподвижно застыл, терпеливо ожидая окончания процедуры. — Тебе не больно, — констатировал Гарольд через пару секунд, прислушиваясь к Хощеведову. — Я могу контролировать собственную и чужую боль, — пояснил тот. — Так вот о чём ты говорил, — усмехнулся командир, ощущая лишь нарастающую мигрень. — Весьма полезная способность. Несколько минут прошли в полнейшей тишине, даже Антонин старался не думать так напряженно, за что Гарольд ему был искренне благодарен. Когда всё было готово, Мстислав критично оглядел чернильный рисунок. — Череп и змея… Даже не знаю: это отсутствие фантазии или вкуса? — Тебе бы больше понравился радужный пони? — ехидно встрял Долохов. — Похоже, что это заразно, — Хощеведов возвёл глаза к потолку. — Теперь эта комната тебя впустит даже если внутри никого не будет, — удовлетворённо произнёс Гарольд, прерывая их перепалку. — Насчёт остального Антонин тебя проинструктирует, хотя, не сомневаюсь, ты и сам разберёшься. — Разберусь, — Мстислав кивнул. Уже выходя из комнаты, некромант кинул предупреждающий взгляд на Антонина и окликнул Гарольда. Стоило юноше обернуться, как цепкие длинные пальцы ухватили его за подбородок, принуждая смотреть в чужие глаза. Гарольда вдруг окутала пелена спокойствия, унося с собой и ноющую боль в висках. Он вдруг вспомнил, что подобное чувство защищенности и покоя уже ощущалось им однажды – на том самом уроке по Уходу за Магическими Существами в Запретном лесу, когда к нему склонился чёрный единорог. — Спасибо, — неожиданно даже для себя, тихо сказал Гарольд, отступив на шаг. — Знаешь, ты мне кое-кого напомнил сейчас. — Кого же? — усмехнулся Мстислав. — Чёрного единорога. Некромант удивленно вскинул брови, а потом вытащил из-за ворота мантии тонкую витую цепочку, на которой был медальон со стилизованным изображением этого магического существа. — Это герб Рода Хощеведовых, — с улыбкой пояснил Мстислав озадаченному командиру. — На континенте мне известно о пяти табунах; один есть у вас в Англии. Про Америку не скажу, меня она не особо интересует... Согласно летописи нашего Рода, именно чёрный единорог вынес с поля боя одного из наших предков. С тех пор мы существуем с ними бок о бок, помогая друг другу и уважая. Некромант вышел следом за Долоховым, оставляя Гарольда наедине со своими мыслями. Пожалуй, его новая Тень была даже ещё более загадочной, чем показалось ему вначале.