Чародей - из нового реабилитационного мира

Странный голый человек, бешено выпучив глаза, бежал по бескрайней пустоши. Его лысая голова постепенно покрывалась мерзкими струпьями и гнойными прыщами. Наросты с хлюпаньем лопались, белая слизь вперемешку с кровью и потом заливала его обезображенное лицо. Из носа запыхавшегося уродца, разбрызгиваясь по сторонам, рекой текли сопли, падавшие на потрескавшиеся губы страдальца. Ступни беглеца стёрлись в кровавую кашу, состоящую из ошмётков кожи с грязью. В правом его боку торчал ржавый прут. Руки неизвестного тряслись, словно у столетнего старика. На изрезанной груди красовался огромный ожог. Спустя пару секунд его голова разлетелась на мелкие кусочки, словно он проглотил гранату. Тёмная венозная кровь и кусочки мозгов быстро осели в пыли, а мёртвое тело рухнуло ничком. Я резко проснулся. Вокруг была темнота. Одеяло заботливо укрывало вспотевшее тело. Приснится же на дурную голову! Не стоило употреблять неизвестную синтетику, тем более уже вторую неделю подряд. Особенно после страстного поцелуя с холодильником. Хорошо хоть в нём дырок не было. А то, кто знает, чем бы тогда всё закончилось. Когда вам утверждают, что галлюцинации – это весело, не верьте глупцам! Галлюцинации просто превосходны, мать их за ногу! Кто-то влюбляется строго по признаку и только для продолжения рода, некоторые – в людей одного с ними пола, другим нравятся зверушки, трупы и прочая нечисть. Я же по уши втюрился в свой собственный глюк. Сексуальный оскал полусгнивших зубов, аппетитный язычок с копошащимися в нём опарышами, сочные пустые глазницы, возбуждающий запах разложения и отваливающиеся куски плоти завораживали. Привидение гигантского мёртвого самца дракона бесповоротно подчинило всю мою грешную суть. Те, кто никогда никого не любил, не способны посочувствовать мне. Однако любовь бывает зла и до гроба. Все попытки повторить свидание с ненаглядной рептилией провалились. Немедицинский приём наркотиков не давал требуемый результат. Изучение анатомии строения головного мозга и фармакологии совместно с психиатрией стопорилось на фоне пристрастия к галлюциногенам. Даже порнухи с драконами не нашлось. Суровая реальность опостылела. Не найдя причин бодрствовать, я аккуратно завернулся в одеяло и закрыл глаза. Внезапно возникло легкое покалывание в височных областях головы. Наверное, мозг успел протрезветь и отдохнуть, так как спать совсем не хотелось. В комнате раздалось нарастающее шуршание, подрагивание, позвякивание. Чуткий слух не выдержал громкой возни. – Эй! Потише там, тут люди пытаются заснуть! – злобно прошипел во тьме писклявый голосок. Шум усилился. Казалось, что некто совокупляется со шкафом, а деревянный предмет отвечает взаимностью, перехватывая инициативу. Очередным сюрпризом стала кинутая книга, попавшая мне в лоб. Последняя капля самообладания испарилась, руки наугад зашвырнули снаряд обратно, вдребезги разбив стекло. – Ну, хватит! Идите в другую комнату! Дайте же поспать! – писклявый голос никуда не исчез, что не на шутку меня удивило. Ведь горло чувствовалось здоровым. Таинственные гиперсексуальные соседи всё не унимались. Снаружи послышались тихие возгласы, зажёгся свет. Закрытая решётчатая дверь с бумагой вместо витража дополнила список странностей. Вроде вчера мы поехали в гости, но дальше воспоминания путаются! Проклятие! Сейчас начнётся ругань из-за испорченного окна. Не хочу оплачивать замену стекла! Летающая по воздуху табуретка, проступившая в сумраке, несколько отвлекла от раздумий. Если честно, то вид левитирующей комнатной мебели ошеломлял напрочь. Эти галлюцинации значительно превосходили весь ранее испытанный наркотический бред. Выходит, нервная система всё ещё под воздействием невиданной химии! И что делать? Дверь задрожала, предательски отъехав в сторону. На пороге возникли какие-то азиаты в плотных цветастых халатах. Мужчина и женщина, держащие в руках зажженные керосиновые фонари. При скудном освещении вошедшие гости различались исключительно по длине волос и маленьким поросячьим глазкам. Узкоглазые уставились на меня, как удав на кролика. Тут же бесноватые вещи попадали на пол. Женщина, с радостными слезами на глазах, кинулась обниматься. – Ах, Рэйка, доченька! В тебе наконец-то пробудилась сила. Успокойся, всё в порядке! – эмоциональная дама погладила меня по голове, мерно постукивая по спине второй рукой. Грубо отстранившись, я вскочил с кровати, обнаружив потерю в росте около полуметра. Волосы отросли, приобретя чёрный окрас. Руки и ноги истончились, сделавшись с виду хрупкими. Я никогда не ощущал подобных полномасштабных видений ранее. Возможность выспаться, пока организм выводит токсины, дарила надежду на избавление от кошмара наяву. Повезёт, если очевидцы не вызвали скорую помощь. Вдруг это санитары, пытающиеся запихнуть одурманенное тело в машину?! – Да, да! Случившееся предельно ясно. Может, вы дадите мне уснуть и успокоиться? К утру всё разрешится само собой! Следовало аккуратно подбирать слова. Всё пройдёт легче, если не орать на медиков матом. Криво улыбнувшись, я нырнул под одеяло, закутавшись по макушку. – Как знаешь, Рейка, просто все пугаются в первый раз…– мужчина не успел закончить мысль, так как я перебил его. – Несомненно! Поэтому сон считается лучшим лекарством! Азиаты переглянулись и нехотя вышли. Судя по поджатым губам, они рассчитывали на иной результат диалога. Дверь наконец-то затворилась. Свет лампы померк, вновь вернув тьму, наполненную тихим перешёптыванием и удаляющимися шагами. Тело мгновенно устало, будто за один день разум перерешал весь учебник с логическими задачками и головоломками. Лицо уткнулось в подушку, а сознание провалилось в спасительный сон. На сей раз никаких грёз не было. Я очнулся в комнате, выдержанной в восточном стиле. Вчерашний бардак испарился, будто никогда не существовал. Единственное стекло в дверце книжного шкафа оказалось целым, как и его внутреннее содержимое. Волосы мои по-прежнему сияли чернотой, на ярком утреннем свете руки казались ещё тоньше. За идиотским бумажным окном легкий ветерок тихонько шелестел зелёной листвой. И это зимой!? Или мне посчастливилось проваляться в бреду несколько месяцев? Организм мой чувствовал себя превосходно. Упражнения на координацию движений не выявили отклонений от нормы. Зрение стало чётче, а мысли яснее. Закрыв глаза, я вообразил качели, совершающие десять полных оборотов по часовой стрелке, затем останавливающиеся на середине одиннадцатого поворота. Потом успешно проделал всё в обратном порядке. Моё самоощущение походило на сверхреалистичный сон. Домашняя обувь куда-то исчезла, пришлось босиком выйти в длинный коридор. Сильно надраенный деревянный пол тускло поблескивал, мимикрируя под лакированную поверхность. Каждый уголок сверкал идеальной гладью, без заметных царапин от щётки. Тревожное предчувствие возросло. Надо срочно поискать зеркало. Моё тело никак не могло так скукожиться! Даже современная хирургия не способна на подобные фокусы! Симптомы говорят о возможном специфическом повреждении правого полушария головного мозга. Возможно, о его повышенной активности. Ну, хотя бы ходить я нормально могу. Благо ноги не шатаются, услужливо неся своего незадачливого обладателя по большущему дому. Интерьер просто удручал. В здании отсутствовала электрическая проводка. На стенах висели масляные лампы, закрытые стеклянными колпаками с дыркой сверху, для притока свежего воздуха. Вместо окон везде понатыкали дурацкой бумаги. Обойдя кучу пустых просторных комнат, я сумел найти некое подобие кухни с дровяной печью. В соседней комнате за невысоким столом расселся вчерашний мужчина-азиат. Он попивал чай из серой глиняной чашки без ручки. Стройное телосложение, белая кожа и тяжёлый халат с широким поясом, контрастировали с непривычным разрезом глаз. Из-за этого чудилось, что сидящий человек потерял очки и теперь вынужден постоянно щуриться. На самой кухоньке ворковала его полногрудая жена, вытянув руки по швам. Смотреть на другие части её тела было бессмысленно. Вокруг неё парили овощи, самостоятельно разрезаясь на аккуратные кубики и укладываясь в тарелки, попутно прожариваясь до хрустящей корочки. Зачем им тогда печь? Тут я отчётливо понял, что истинное спасение мне принесёт исключительно фронтальная лоботомия. Как столь обширные галлюцинации сочетаются с нормальным осознанием окружающего мира, прекрасной моторикой и чётким зрением? Видимые объекты не размывались, не теряли очертания! А текущие события? Вообще-то, при травме правого полушария, воображение обязано отключиться. А с чего я вообще решил, что повреждено правое полушарие? – Рэйка! – едва почувствовав чужое присутствие, женщина радостно метнулась в мою сторону. У неё глаза на затылке, что ли? Чего это она опять обниматься полезла?! Вряд ли отныне я смогу похвастаться отличной потенцией. Её шаловливо расстегнутый халатик практически не возбуждал. – Да, да! – нужно слегка подыграть и пообжиматься. В надежде на спасительную эрекцию я страстно облапал дамочку. Но печальный итог не утешал. Настроение молниеносно скатилось до нуля, грозя провалиться в минус. Лучше лишиться руки или обеих ног, чем члена! Даже в кошмарном сне. Снующие туда-сюда маленькие ручки, ничуть не побеспокоили грудастую женщину. Закралось подозрение, что та привыкла к подобному обращению. Она лишь заботливо подняла меня на руки, усадив за низенький столик. В моих расширенных зрачках отразились подлетающие тарелки и палочки для еды. Всё это чудо тихо опустилось рядом, источая аппетитный аромат. Запахи вкусной еды сигнализировали о целостности обоняния. – Доченька, я безмерно рад, что ты пройдёшь церемонию вместе с друзьями. Это провидение Будды, не иначе, – мужчина расплылся в блаженной улыбке, отчего внутри всё похолодело, а по спине пробежали мурашки. – Кстати, тут есть зеркальце? Мне бы причесаться и всё такое, перед тем как начнётся… В ответ на мой резонный вопрос, передо мной из воздуха материализовалось большое круглое зеркало, зависнув над столом. На его идеально ровной поверхности виднелась маленькая кареглазая азиатская девочка лет двенадцати, одетая в белёсую ночную рубашку. Голову украшали гладкие чёрные волосы, а лицо выражало испуг, быстро сменившийся на крайнюю степень волнения. Ладонь моя машинально коснулась отражения, пройдя насквозь и породив легкую рябь. Иллюзия исчезла, видимо сей жест намекнул мужчине развеять её. Какого чёрта?! Это что, голограмма или трюк с настоящими зеркалами? Гипотеза о временном химическом повреждении мозга теряла всё больше очков, её пьедестал заняла обыкновенная теория банальной шизофрении. Если я сошёл с ума, это вовсе не означает, что мозги не работают! Они функционируют с утроенной мощностью, только не так, как требуется. Итог приёма неизвестных препаратов удручал. Из обычного человека со своими безобидными тараканами в голове я превратился в азиатскую девочку, живущую с какими-то колдунами, по-видимому, обитающими в распоследнем захолустье конца девятнадцатого века. Плюс запланированное посещение местной секты. Полная чушь! Естественной реакцией на всё творящееся должно быть отторжение с приличной долей агрессии, приправленное первоклассной истерикой. Однако в реальности моё одурманенное тело, скорее всего, из мирного лежачего положения не могло перейти к буйству. Добрые санитары или те, кому не повезёт очутиться поблизости, станут активно сопротивляться, поломав рёбра воинствующему пациенту! Следовательно, дабы сохранять мирное кредо, требуется подыграть собственному больному воображению. – Что-то не так? – милая большегрудая дама, возможно, сама мамаша, с беспокойством взглянула на своё дитя. – Нет, всё замечательно, – я принялся поглощать довольно-таки вкусный завтрак. – Вы не проводите меня до храма, а то от волнения я забыла, где он находится? Воображаемая парочка переглянулась между собой. Спустя секунду они заливисто засмеялись. – Ах, Рэйка, наша трусишка! Конечно, мы пойдём с тобой, милая. Скорчив виноватую рожицу, я наскоро заглотил завтрак и побежал обратно в комнату, где первый раз очнулся, с превеликим трудом отыскав её. Естественно, перед тем как одеться, я внимательно рассмотрел голое детское тельце, сразу же почувствовав себя законченным педофилом. К счастью, какая-либо симпатия к детям отсутствовала. Затянувшаяся кома ни в коей мере не уподоблялась эротическому сну. Выбрав из гардероба белые трусики, невзрачные серые носки, легкую полосатую майку и самую длинную голубоватую юбку, я нацепил их, сетуя на отсутствие шорт со штанами. Следом уверенным шагом вернулся на кухню, своим появлением вызвав искренний смех присутствующих. Поверх одежды на меня нацепили плотный халат, крепко замотав талию розовым поясом. Чувствовалась неудобство, ткань чрезмерно плотно прилегала к коже. Снизу слегка задувало. Из-за закрытой одежды я начал постепенно потеть, так как на улице господствовала жара. Мы втроём взялись за руки и вышли наружу. Внешний мир удивлял деревенской непосредственностью. По бокам пыльной дороги, ведущей вдаль, стройными рядами расположились одноэтажные деревянные дома с простенькими черепичными крышами. Все жилища выглядели убого, ввиду отсутствия кирпичей и бетона. Частые улыбки прохожих ставили под вопрос их трезвость. На одном из зданий красовался новенький мегафон с подключёнными к нему проводами. Единственная электротехника заметно контрастировала с фоном средневекового захолустья. Наша компания миновала миниатюрный мостик, пересекающий систему искусственных каналов, вырытую между домами. Очевидно, здешняя деревенщина была незнакома с канализационными трубами. Вместо этого использовалось старинное и малоэффективное построение. Каналы не вымощены камнем, кое-где их ограничивали досками, но в целом не затрагивали сырую землю по краям. Впереди возвышался трёхэтажный деревянный храм, очень похожий на какое-то строение времён древнего Китая, виденное мной в музее или по телеку. Вход украшала статуя жирного Будды из белого мрамора. В храме нас уже ожидал разодетый лысый священник, со странным позвякивающим посохом в руках. Справа от лысого в позе лотоса сидел седой старик с пышной длинной бородой и намечающимся горбом. Низкий рост, широкие плечи с узкими глазищами усиливали театральный эффект внешности незнакомца. Мужчина и женщина, сопроводившие меня, раскланялись с представителями религиозной общины. Я на автомате повторил их неуклюжие поклоны, пробурчав что-то невнятное. Затем они ушли, предоставив меня лысому с горбатым. Незнание имён мысленно компенсировалось присвоением кличек. – Ах, Рэйка-чан, вот и в тебе пробудился дар телекинеза, – страдальчески выдавил из себя горбатый, поднимаясь на ноги. – Ну, да…– я неуверенно поддакнул. – Не бойся, дитя. Обряд посвящения позволит тебе контролировать эту проклятую силу, а заодно очистит твою душу. Что ж, идем, тебе нужно подождать внутри. Сейчас ритуал проходят твои друзья. Мы тихонько вошли в храм, предварительно сняв обувь. Если память не подводила, вероятнее всего мои кореша так же употребили ту жуткую дрянь. Получается, их госпитализировали вместе со мной? А этот импозантный кривой старичок – главный врач наркологической клиники, или штатный нарколог? И как дела у моих братанов? Диагноз уже поставлен? Процессия из трёх человек проследовала в тёмную душную комнату, заполненную клубящимся дымом от сотен ароматических палочек. В нос ударил приторный запашок благовоний, размещённых в специальных вазах перед какими-то малюсенькими алтарями. Старичок удалился, покинув своего коллегу по цеху. Неожиданный физиологический позыв застал меня врасплох. Захотелось испорожниться. Если пациента вверили санитару, то он обязан позаботиться о больном, временно невменяемом человеке. Надеюсь, медбрат доведёт несчастного до туалета. – Извините, а где у вас здесь уборная? Мне требуется покакать, – лысый смущённо уставился на меня. – От главного входа повернёшь направо, там за углом здания… – священник-медбрат запнулся от стыда. Почётный конвой наотрез отказался сопровождать беспомощного пациента до пункта назначения, ловко соскочив, сославшись на время молебна. На улице под деревом цветущей вишни красовался самый настоящий деревенский сортир. Очко жутко воняло дерьмом, вместо туалетной бумаги был какой-то кувшин с водой, прямо как в мусульманских сральниках. Ненавистный халат пришлось снять, ведь он не желал задираться выше колен. Злосчастный кошмар реализовал ощущения женской физиологии. Мало того, что одежда нещадно тёрлась о чувствительную кожу, так ещё почудилось, что я сходил под себя, уподобившись маленькому ребёнку. Взгляд вниз напомнил, что у девочек-подростков нет полового члена, если они не гермафродиты. По окончанию опорожнения кишечника оставалось подтереться носками, ибо привычка подмываться холодной водой не входила в мой каждодневный моцион. Несчастные носки полетели в тёмную вонючую яму. Кое-как натянув жаркий халат, и небрежно повязав поясок, я вернулся в душное помещение храма. Лживый священник не молился. Этот противный дядька поинтересовался, куда подевались мои носки. Видите ли, ему не понравилось, что будущие адепты учения ожиревшего Будды расхаживают по святому месту босиком. Логично, ведь в медицинских учреждениях заставляют надевать бахилы, дабы не разносить грязь, а вместе с ней антисанитарию. Вопрос о стерильности встретил абсолютное непонимание и недоумение медбрата. Закрадывалось подозрение, что он употребляет спирт через клизму, так как характерного запаха алкоголя изо рта не наблюдалось, но работник шприца и грелки явно был пьян. На мою удачу вскоре заявился горбатый дедок. Выпроводив нетрезвого сотрудника, он сообщил об успешном завершении ритуала у моих знакомых. Тут позади него продефилировали маленький мальчик и девочка со светлыми волосами в таких же цветастых халатах, как у меня. – Удачи, Рэйка, – прошептала маленькая азиатка, мило улыбнувшись мне. Нет, это определённо не мои приятели. Они как минимум на десять лет старше. К тому же, если они попали в наркологическое отделение вместе со мной, то кто позвонил в скорую помощь? Видимо, я один успел отличиться на поприще тотальной передозировки. А сопровождать невменяемого пациента, будучи в аналогичном состоянии, весьма затруднительно. Тем временем горбун завёл меня в какие-то сумрачные подвалы. Сам провожатый неспешно ступал по сухим скрипучим ступенькам длинных лестниц с неудобными перилами. По бокам спуска висели масляные лампы в бумажном корпусе! Мать моя женщина, что за ужасы привидятся мне потом? Однако долгий спуск закончился у входа в некую то ли полу-пещёру, то ли огромный подвал с высокими потолками, теряющимися во тьме. Приятный прохладный ветерок шаловливо задувал под плотный халатик, охлаждая разгорячённое тельце. Да, больничные коридоры частенько проветривают. В центре помещения разгорался монструозный костёр, сложенный колодцем. Позади пылающих брёвен имелся деревянный помост, напоминающий сцену маленького театра. Только без занавеса, а вместо декораций красовалась очередная бронзовая статуя Будды, да несколько алтарей в виде шкафов для одежды. Вокруг всего этого передвижного цирка чинно вышагивали лысые священники в тёмных одеяниях разной степени поношенности. Служители культа бубнили всякую тарабарщину, при этом, не забывая махать палками, концы которых были обиты бумажной мишурой. У отдалённых стенок на деревянных скамьях расселись очередные узкоглазые в цветастых халатах. Вероятно, мой больной мозг так воспринимал рабочую одежду врачей и докторов. Но я уже ненавидел эту треклятую форму. Горбатый поставил меня прямо перед костром. Жар от огня принялся выжимать из тела литры пота, а в голове бухали странные шаманские бубны. Но на этом пытка не закончилась, а продолжилась заунывной мантрой, или колдовской песней, которую распевали все. Я же попросту мямлил, повторяя слова исключительно на громких моментах. Следом меня заставили отрекаться от некого зла, принимая благословление. Потом горбатый, видимо, подкинул в костёр бутылку с бензином или ацетоном. Пламя знатно полыхнуло, увеличившись вдвое. Я же героически отпрыгнул, но всё же почувствовал запах палёных волос. – Рэйка, – со мной заговорил всё тот же горбун. – Я очень рад, что ты успешно прошла обряд очищения, приняв всю ответственность своей проклятой силы. Так как ритуал весьма сложен и труден для столь юного создания, сейчас мы поднимемся наверх, отдохнём и побеседуем, в том числе о твоём самочувствии. Толком не вникнув в его пространные речи, я подумал о бюрократической части лечения. Костёр быстро затушили, вылив на него неизвестно откуда взявшуюся воду. Все в зале засобирались, спеша покинуть ритуальную зону. А я, вместе со всеми вскарабкиваясь по бесконечным лестницам, обдумывал текущую ситуацию. Очищение? Сей престарелый доктор имел в виду детоксикацию? А где же капельница, промывание желудка и прочие сопутствующие атрибуты? Клизма, в конце концов! Нет, выведение токсинов из организма способствует скорейшему отрезвлению. Однако я все ещё нахожусь в неизвестной секте волшебников-буддистов, использующих телекинез, как они сами утверждают. Возможно, я ошибаюсь, и всё только начинается, либо детоксикацию провели некачественно или повреждения мозга необратимы. Мне предстоит тяжёлый разговор с лечащим наркологом, а потом с психиатром. Главное –убедить их в том, что я не буйно-помешанный и заставить провести различные анализы. Наконец мы поднялись. Из дурацких бумажных окон лился противный режущий глаза солнечный свет. Интересно, а во время дождя эта бумага размокает и рвётся или её обрабатывают специальным составом? Впрочем, это не имеет значения. Ещё одна дурацкая раздвижная дверь привела нас в мелкую комнатушку с диковинным низким столом, в центр которого вмонтировали небольшую жаровню. На ней уже закипал старинный чугунный чайник, из-за чего в помещении воцарилась неимоверная духота. Горбатый дед плотно прикрыл дверь. Следом он уселся в неудобную позу, так что его пятки касались седалища. Я же, задрав презираемый халат, вольготно развалился, словно присел отдохнуть на летнем лугу. Старичок причудливо выгнул правую густую бровь, но сдержался и проигнорировал желание высказать что-то. – Рэйка-чан, как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался нарколог. – Если честно, то очень плохо. На лице лечащего врача отразился легкий испуг, но я продолжал жаловаться на здоровье. – Скажу прямо, я принимал неизвестные синтетические галлюциногены. И в данный момент мне кажется, что я нахожусь в теле маленькой азиатской девочки, посреди секты фанатичных колдунов-буддистов, которые владеют телекинезом. Я прекрасно осознаю, что это бред и окружающие меня люди, предметы и даже время года нереальны и являются плодом больного воображения. Но я ничего не могу с этим сделать! Галлюцинация продолжается и никак не желает заканчиваться. Очевидно, что нервная система повреждена. Вопрос в том, обратимо это или нет?! Настоятельно рекомендую вам повременить с моей отправкой в психиатрическую клинику! Сделайте всевозможные анализы, томограмму головного мозга и, если возможно, МРТ! Я готов заплатить, у меня имеются кое-какие сбережения, в случае чего одолжу денег у друзей! – экспрессивная речь ввела доктора в ступор, затем его руки задрожали. – Злодей… – в страхе прошипел он. – Минуточку! Я не злодей, я никого не убил и не ограбил. Просто передозировка синтетикой привела к печальным последствиям. Зачем же так категорично относиться к больному человеку? Где ваш врачебный такт? От моих слов предвзятый нарколог лишь сильнее затрясся. Дыхание горбатого резко сбилось, словно старичка охватил приступ астмы. Его правая рука повисла плетью, а левой он неистово схватился за область, где располагалось сердце. Выпучив глаза и похрипев несколько секунд, он обессилено свалился на стол, заодно ударившись башкой о деревянную поверхность. – Э-м-м… Дедуля? – я с опаской позвал его, но ответа не последовало. Шустро выскользнув из положения сидя, я поднял старика. Пульс не прощупывался ни на шее, ни на руке. Зрачки были сильно расширены и не реагировали на свет. По ходу дела, у главного врача случился сердечный приступ. Наверняка он курил, как паровоз! Врачи любят баловаться никотином, особенно хирурги. А тут квалифицированный нарколог погиб от никотиновой зависимости. И этот хмырь собирался меня лечить! Какой позор! Однако его можно попытаться спасти. Если провести процедуру искусственного дыхания и массаж сердца, вероятно, он оклемается. Тут-то всплыл один неприятный момент – дыхание рот в рот! Омерзительное, сморщенное старческое лицо вызывало крайнее отторжение при попытке поцеловать умирающего врача в засос. Всё-таки искусственное дыхание придумали педики. Неожиданно я вспомнил, что нахожусь посреди специализированного, но все же медицинского учреждения. Я пулей выскочил наружу и стал звать на помощь. Времени прошло не больше полутора минут, так что несчастного, скорее всего, откачают. Безусловно, он будет благодарен мне за спасение своей жизни! Из соседней комнаты моментально выбежали обеспокоенные спасатели. Вникнув в суть проблемы, один из них склонился над умирающим коллегой, и сильно нахмурившись, закрыл глаза. Я уже было хотел преподать молящемуся паникёру ускоряющего пинка, но каким-то чудом погибающий нарколог оклемался. Его дыхание восстановилось и выровнялось. – Это злодей, – костлявая сухая рука указала прямо на меня. – Скорее, усыпите его! Похоже, дряхлая гнида окончательно и бесповоротно тронулась умом. Вместо хвалебных речей и обещаний помочь в лечении, мерзкая тварь удумала обвинить меня в нападении с попыткой убийства. И прямо на моих глазах науськивает санитаров обколоть оклеветанного человека седативными препаратами! – Ты, мразь! – справедливое негодование клокотало и бурлило внутри меня, взывая к мщению. – Я тебе жизнь спас, а ты нагло лжёшь, обвиняя честного, но больного гражданина! Ещё и злоупотребляешь своим служебным положением. Да я тебя сейчас собственноручно обратно в гроб загоню! – подхватив чайник с горячей водой, я со всей силы зашвырнул его в горбатого урода. То ли я не рассчитал сил, то ли значительно ослаб, однако злосчастный чайник не долетел до намеченной цели. В полете с него соскочила крышка и сшибла один из бумажных фонарей, инициировав начало крупного пожара. Глупые бумажные окна охватило ненасытное всепожирающее пламя. В первые тридцать секунд санитары выглядели растерянными, следом с визгами и первобытным ужасом на лице бросились улепётывать прочь, оставив вредного старикашку на съедение огню. Я же побежал к парадному входу в храм, зная, что там оставлена моя обувь. Нападение на сотрудника наркологической службы, попытка убийства и поджог. И ведь не скажешь, что виноваты наркотики, потому что это не так! Виноват всегда человек. В данном конкретном случае это был я. Садиться в тюрьму или психбольницу до дрожи в ногах не хотелось. Посему я принял решение: нужно убежать! Паника ещё не успела распространиться, а я уже натягивал неудобные башмачки маленького размера. Существенный минус заключался в том, что я не ведал, куда идти. Галлюцинация идеально легла на модель реального мира, очень органично подменяя его. Треск работающих динамиков отвлек прохожих на улице. Затем начало проигрываться странное сообщение: «Внимание! На территории 68 зоны обнаружен злодей. Просьба сохранять спокойствие и пройти к обозначенным местам эвакуации». Сказанное в один миг стёрло глупые улыбки с лиц тупорылого быдла. Доселе спокойные люди в спешке покидали свои дома, хватая в охапку плачущих детей. Пожар успел охватить правое крыло храма, прибавив ажиотажа и мотивации покинуть место бедствия. А я аккуратно смещался с главной улицы, стараясь не попадаться эвакуирующимся трусам на глаза. Мир грёз продолжал эволюционировать, цепляя своей нелогичностью. Почему в этой клинике работают такие пугливые санитары? Пришли в ужас от одного единственного сумасшедшего. Они же были обязаны скрутить и обезвредить меня! Но нет, даже пожарных не удосужились вызвать. Да ещё какой-то кретин объявил эвакуацию района, задействовав городские системы экстренного оповещения. Хорошо хоть я чётко осознаю, что стряслось! Протиснувшись между домами и перейдя пару мостиков, я очутился у маленького причала построенного сбоку широкого искусственного канала. В воде близ берега расположились деревянные лодки без вёсел и диковинные катера без единого намёка на работающий мотор. Кому это понадобились лодки без вёсел?! Как я поплыву без них? Но разгорающийся пожар уже перекинулся на соседние здания, грозя в ближайшее время добраться до меня. Пришлось отвязывать лодку, садиться в неё и отталкивать от причала. Благо в канале наличествовало слабенькое течение. Следовательно, вёсла не нужны, ведь я умею плавать! Дабы меня не обнаружили случайные зоркие прохожие, я залёг на дно лодки. Толстый халат значительно смягчал пребывание на жёстких досках угнанной посудины. Так как управлять плавсредством не представлялось возможным, я подложил руки под голову и заснул в надежде сбросить с себя кошмарное наваждение.