Чародей - из нового реабилитационного мира

Частичная амнезия – весьма расплывчатый термин. Наверное, её причина заключается в тотальном уничтожении конкретных групп ассоциативных цепочек, иначе говоря, логических связей между нейронами. Ведь доподлинно известно, что при гибели нейрона отмирают все его отростки, так как он питает их. Но при разрушении отдельного отростка нейрон остаётся цел. Вся соль заключается в избирательности воздействия. Это единственное объяснение случившегося придуманное мной, спустя некоторое время после пробуждения под сводами тёмной пещеры в луже подсохших рвотных масс. Сперва я подумала, что всему виной эпилептический припадок, сопровождающийся микроинсультом. Через пять секунд гробового молчания нарисовался главный вопрос: кто я такая и где нахожусь? Ответов в памяти не нашлось. Абсолютно ничего, ни моего имени, ни места проживания, ни лиц моих родственников или друзей, ни что со мной стряслось. Кромешная тьма. Но я твёрдо знала, что такое эпилепсия. В мозгу мелькали картинки мегаполисов с их автомобильными пробками и прочая обезличенная информация. Во рту пестрила палитра непередаваемых вкусов желудочного сока и полупереваренной пищи. Волосы безнадёжно слиплись. Пришлось отплёвываться, а уж затем подниматься с колен. – Богиня, – донесся слабый голос из сумрака. – Мне удалось уговорить соклановцев, отныне наша колония будет выполнять только ваши распоряжения. – Выйди на свет и покажись, – потребовала я. Под скудное освещение примитивных факелов из темноты вылезло несуразное нечто с солидными передними зубами. – А ты кем будешь, странное создание? Ты меня знаешь? – Богиня, что-то не так? – зубастик оглядел помещение, обратив внимание на мой непривлекательный потрёпанный вид. – Полагаю, что да! Дело вот в чём: вероятнее всего я выпила какую-то отраву и часть клеток моего головного мозга безнадёжно погибла, вызвав частичную потерю памяти. Я не помню ни кто я, ни как тут очутилась, не своего имени, ни тебя. Ты потрудишься прояснить некоторые детали этой весьма пикантной ситуации? Широкие глазища непонятного существа отображали состояние шока и неверия творящемуся беспределу. Однако разумный зверёк взял себя в руки, и начал усердно рассказывать свою версию событий. Поблизости раскинулось поселение неких Богов, обладающих способностью к телекинезу. Они мирно процветали, сведя внутривидовые конфликты к минимуму, путём наложения на себя специфического запрета на прямую агрессию по отношению к своему виду. В случае нарушения табу преступник умирал по неизвестным причинам. Их общественный строй держался на зыбких песках. Воспитание детей проходило в мирной обстановке. Тем не менее, они в тайне избавлялись от ненадёжных членов общества, первоначально используя для данной задачи глупокрысов, вырезающих указанных неугодных во сне. Спустя какой-то промежуток времени они отказались от услуг разумных крыс, применяя для ликвидации специально выведенных животных. Возможно, они рассчитывали селективными методами полностью исключить внутривидовую агрессию. Все же структура специфического табу давала сбои, приводя к появлению чрезмерно агрессивных индивидов спокойно ломающих беззащитный социум. Этому исключению из правил присвоили соответствующее название: «Злодеи». Сквирелл, а именно так представился глупокрыс, сказал, что я проживала в 68 зоне и оказалась злодеем. Естественно, меня попытались устранить, натравив заранее науськанных хищников. Но операция потерпела неудачу, и мне удалось сбежать. Доказательством правдивости версии Сквирелла послужили обширные раны обоих моих ладоней. Вероятно, я успела проснуться до того, как зверь нанёс смертельные повреждения. На следующий день я повстречала Сквирелла, и он отвёл меня в одну из колоний глупокрысов. Уже тут я предложила ему объединиться и завоевать людей, так как маленькие девочки одни не выживают в дикой природе. Сквирелл согласился и отлучился, дабы уговорить соклановцев на лихую авантюру. Вот тут-то и стряслась беда, то бишь я потеряла память. Вариант галантного глупокрыса казался наиболее вероятным, но имел недостатки. К примеру, хитрые крысы заманили к себе доверчивого ребёнка и, опоив его неким наркотиком, стёрли воспоминания, дабы получить в свои лапки послушную марионетку. Но эта версия казалась маловероятной. Помимо всего прочего меня беспокоила оставшаяся память. Аккуратные расспросы Сквирелла лишь прибавили скепсиса касательно ситуации в целом. Он ничего не знал об автомобилях, самолётах, телевидении с интернетом, а так же не замечал Богов в использовании этих благ цивилизации. С его слов, их быт походил на эпоху позднего средневековья. Вместо техники у них был телекинез, а техническое развитие кое-где отставало даже от глупокрысов, не владеющих этим даром и вынужденных выкручиваться, обращаясь к альтернативам. Вставал резонный вопрос: откуда возникли эти знания? Голая фантазия не способна на подобные манёвры. В общей схеме зиял существенный пробел, и сидя в пещере его не заполнишь. Но сперва следует разобраться с контролем телекинеза, хотя бы на минимальном уровне. – Дорогой Сквирелл, я с превеликой радостью готова помочь вам в нелегком деле на поприще борьбы с Богами, как вы их величаете. Однако я забыла, как применять свою силу, посему мне потребуется некоторое время на восстановление старых навыков. Давай выйдем на поверхность, где я смогу потренироваться. – Слушаюсь Богиня, – глупокрыс повёл нас наружу. Вскоре мы выбрались под палящее летнее солнце посреди незнакомого леса. Я отмылась в маленьком прудике, а заодно увидела своё отражение в воде. Из пруда на меня внимательно глядела милая девочка-азиатка одиннадцати-двенадцати лет от роду, с длинными прямыми чёрными волосами. Как ни печально, но пришлось попросить Сквирелла отрезать шикарные волосы, оставив их примерно до середины ушей. К сожалению, короткая причёска лучше всего подходила для будущих свершений, не грозя стать помехой в критический момент. А жаль, заплетенные косы пришлись бы мне к лицу. – Теперь рекомендую тебе отойти подальше и наблюдать со стороны. Так как я впервые попытаюсь применить телекинез, это может быть опасно, – единственный мой знакомый шустро ретировался, хорошенько спрятавшись. Первое время я растерянно стояла, не представляя требуемый порядок действий. Затем пожелала что бы мелкий камешек, валяющийся поблизости, поднялся в воздух. Ничего не произошло. Тогда я усерднее сконцентрировалась на нём и, подключив толику воображения, представила его плавный взлёт. Успех сопровождался ощущением легкой тяжести и покалыванием в висках. Радуясь удаче, я вытянула правую руку и приказала камешку залететь в неё. Ответом на это необдуманное действие были хлопок и боль в руке. Снаряд, за короткое время, разогнавшись до сверхзвуковой скорости, играючи прошил мою плоть насквозь, улетев за горизонт. – А-А-А-А-А-А! Да что ж такое?! – злость, раздражение, а так же море адреналина хлынуло в кровь, стараясь погасить излишние болевые ощущения. Моя больная рука слегка онемела. Ближайшее дерево с гулким звуком раскрошилось в щепки, несколько охладив мой пыл. Стало ясно, что если я и буду дальше злиться, то могу покалечить себя ещё сильнее. Страх за свою жизнь перекрыл ярость от досадного промаха. И без того грязная одежда испачкалась в алой крови. Я срочно позвала Сквирелла, дабы обзавестись очередными чистыми тряпками, кипячёной водой и пахучей мазью. Кое-как остановив кровотечение, помазав и затянув повреждение, я велела Сквиреллу отмыть испачканное бельё. Несмотря на нехарактерное повреждение, правая рука повисла у груди на импровизированных бинтах, дабы не разболтать повязки. В мыслях моих царил сплошной сумбур, иногда перебиваемый болью в левой рабочей руке. Треклятый телекинез поддавался контролю со скрипом несмазанной телеги, из-за опасения случайного самоубийства по неосторожности. Процесс обучения состоял из постоянных заседаний за различные укрытия, спасающие от разлетающихся по округе предметов разной степени тяжести. Солнце садилось за горизонт, а в дремучем лесу образовалась маленькая полянка с землёй, изрытой обломками разнообразной растительности. Казалось, будто в этом месте проехала танковая дивизия, хаотично вспахав почву и бесследно растворившись в воздухе, не оставив ни единого следа своего пребывания, кроме изрезанного ландшафта. Единственный нормально выученный приём состоял из левитирования какого-либо мелкого мусора и его скоростного отталкивания от себя с преодолением звукового барьера, о чём свидетельствовал характерный хлопок. Импровизированные снаряды довольно сносно насквозь пробивали толстые стволы деревьев и менее эффективно крошили крупные камни. Любое другое действие, кроме спонтанного разрушения чего-либо, требовало неимоверного сосредоточения и развитого воображения, пострадавшего в результате амнезии. Голова кружилась, кусок жирного жареного мяса вызывал лёгкую тошноту, взгляд расфокусировался, не желая цепляться ни за что. Под конец дня несколько дурно пахнущих крыс на носилках отволокли меня в пещеры. Там-то я и заснула, выслушав на ночь хвалебную молитву в свою честь, исполненную шепелявым языком глупокрысов. Снилась же мне надежда на лучший завтрашний день. Но на этом неприятные сюрпризы не закончились. Утром у меня распухла правая рука до самого локтя. Повышенной температуры тела не наблюдалось, но печальная тенденция грозила сильным жаром к вечеру. Мне срочно требовалось квалифицированное лечение. Следующая неприятность заключалась в отсутствии у глупокрысов профессиональных врачей и качественных медикаментов. Такое понятие, как антибиотики, вовсе не было им знакомо. Загноившиеся конечности своих соклановцев крысы непрофессионально ампутировали, несерьёзные раны промывали, оставляя выздоровление на откуп естественному иммунитету и сложившимся обстоятельствам. Зная о наличии выгодной альтернативы, отрезать себе руку не хотелось до яростного негодования глубоко внутри. Прижигать место нагноения было поздно, а страх жуткой смерти от гангрены толкал на безумные поступки. Спустя час бешеной паники, слёз, соплей и проклятий в адрес злодейки судьбы, на свет родился план, пропитанный идиотизмом и отчаянием. – Сквирелл! Скажи-ка, отсюда далеко идти до поселения Богов?! – Нет, Богиня. Если плыть вверх по течению реки, то мы достигнем их владений задолго до того как сядет солнце. – Замечательно! Как видишь, не всё идёт в соответствии с нашими мечтами. Я сильно заболела, а посему мы тотчас же отправляемся в поселение людей за нужными лекарствами. Я не в курсе, есть ли они у них, но ничего иного нам просто не остаётся. – Богиня, вы ещё слишком слабы. Не спорю, коварные люди не убьют вас, но… – замена слова далась глупокрысу с трудом. – Я не собираюсь воевать с ними. Медикаменты можно украсть, тайно прокравшись в соответствующее хранилище. Жаль, что я забыла, где они лежат. Всё очень просто: ты высаживаешь меня неподалёку от места обитания людей и ждёшь моего триумфального возвращения. – А если… – Да, существует вероятность провала, но если я не рискну, то стопроцентно умру. Благо в моей дырявой памяти сохранились названия лекарств и описание принципа их действия. Думаю, я сумею отыскать необходимые препараты. Сейчас наша общая задача – это моё выздоровление. – Вы очень умны, Богиня. – Не стоит льстить, Сквирелл. То, что я собираюсь совершить, очень глупо! Я ваш единственный шанс на победу в противостоянии с Богами. Стратегические ресурсы необходимо оберегать. Вдруг я сглуплю и погибну из-за того, что ты постесняешься указать мне на очевидную ошибку? Сейчас у нас нет выбора, но в будущем он появится. Так что найди в себе смелость спорить со мной. А сейчас приготовь лодку и дай мне самый лучший нож, какой у вас есть. – Слушаюсь Богиня, – Сквирелл пулей вылетел в земляной коридор. Глупокрыс вернулся с красивым тридцатисантиметровым кинжалом. Слегка изогнутое стальное лезвие поблёскивало односторонней заточкой, а деревянная рукоятка без гарды удобно ложилась в ущёрбную левую руку. Засунув холодное оружие в кожаные ножны, я закрепила его за спиной. Закончив с приготовлениями, мы отправились наружу и спустя полчаса беготни достигли берега реки, где нас ожидал челнок, походящий на примитивные лодки индейцев. Я разместилась посередине, а по краям судна расположились четыре миниатюрных гребца. Весёлое плавание против течения стартовало. Попытки любования местной природой вызывали иррациональную тревогу. Наверное, до потери памяти я не любила дикую первобытную среду, что в принципе логично, никто не будет в восторге от того, что в любую секунду из кустов выскочит медведь и загрызёт тебя насмерть. Людям свойственно инстинктивно ненавидеть и одновременно стремиться к агрессивной природе. Просто потому, что на протяжении миллионов лет эволюции у них не было альтернативы. Пришлось привыкать, но не смиряться. Так раб, если он, конечно, не мазохист, никогда не полюбит цепи, что сковывают его. Бессмысленные отвлечённые рассуждения помогали терпеть ноющую боль и отвлекали от нарастающего раздражения. Иногда вода брызгала в лицо, мочила одежду, но я стоически переносила навалившиеся тяготы. А глупокрысы фанатично работали миниатюрными вёслами, иногда похрюкивая и сплёвывая за борт. Но всё рано или поздно подходит к концу. Лодочка филигранно причалила к песчаному берегу и все выгрузились из неё. Запыхавшийся Сквирелл помог остальным спрятать её от любопытных глаз в кустах. – Богиня, вам надо пройти против течения и очень скоро вы ступите на священную землю. Она огорожена святыми знаками, отгоняющими демонов и злых духов, – кривая лапка Сквирелла указала искомое направление. – Что ж, Сквирелл, ты протянул мне руку помощи в трудную минуту, хоть и небескорыстно. Жди меня тут, если до заката я не вернусь, постарайся дождаться до завтра, а потом уходи, так как я, скорее всего, буду мертва. И пожелай мне удачи. – Удачи вам, Богиня, – раболепные глупокрысы склонились, словно перед святыней. Я тихонько прокралась в поселение людей, юркнув за колючие кусты. Дикая местность резко оборвалась за толстой верёвкой, державшейся на тёмных столбах. Вся декоративная конструкция была увешана необычными флажками и рюшечками, похожими на ёлочные гирлянды. Символическая ограда до жути напоминала специальное место для охоты на волков и ничего общего с забором не имела. За верёвкой виднелись аккуратно вспаханные поля с прорастающими овощами. Небольшие холмики были усеяны луговой травой. Около одного из холмиков играли дети моего возраста, одетые в белые рубашки, серые юбки или штаны, увешанные синими галстуками-платочками. План действий мгновенно поменялся. Навряд ли столь юные особи посвящены во все тайны здешней власти. Логичнее всего держать их в неведении, чтобы не натворили глупостей. Следовательно, они не знают, кто их враг. Лучше всего попытаться поговорить с ними, затем ввести в заблуждение и попросить достать мне лекарства! Заодно выясню, обманывал меня Сквирелл или нет. Тихо привстав, я спокойным шагом двинулась к весёлой компании беззаботно резвящихся детишек. На подходе они заметили меня и насторожились. Но повнимательнее разглядев незваного гостя, отчего-то с радостными визгами бросились ко мне. – Рэйка, – счастливо запричитала девочка со светлой шевелюрой, – нам сказали, что ты перевелась, испугавшись недавней ложной тревоги. Мы думали, что никогда тебя не увидим! Девчушка кинулась обниматься, остальные трое мялись рядом. Чёрт! Они меня знают, а я их нет! Засада! Ладно, если я поведу себя спокойно, люди не сразу заподозрят неладное. Кажется, эта девочка назвала меня Рэйкой. Выходит, это моё имя. Что ж, по крайней мере, не придётся выдумывать себе новое прозвище. – Перевелась? – переспросила я, глядя в весёлые глаза неизвестной знакомой. – Ой, а что у тебя с руками? – светловолосая незнакомка увидела мои раны, прежде чем крепко обнять. – Поранилась. Ты говорила о моём переводе. Да, отныне я живу в другом месте, но мне никто не сообщил, что это навсегда. То есть, если бы я не убежала, то определённо жила бы там? И многих перевели схожим образом? Моя сбивчивая речь чем-то напугала детей. – Ты что, вышла за с-с-священный б-б-барьер?! Это строжайше запрещено, – еле выговорил мальчик с чёрными волосами. – Ну, да. Дело в том, что в новом поселении закончились лекарства, а мои друзья сильно заболели. Поэтому я отважилась на столь опасное путешествие в надежде спасти их. К сожалению, по дороге сюда я поранилась, но не волнуйтесь, ничего серьёзного. Ты не окажешь мне услугу по старой дружбе?! – я обратилась к предполагаемой подруге. – Конечно Рэйка, мы так рады тебя видеть. – Сходи к доктору за нужными лекарствами. Мне потребуется двухнедельный курс антибиотиков применяемых при нагноениях и обезболивающее. Если врач спросит, для чего нужны медикаменты, скажи, что у тебя заболела любимая кошка или собака. Я понимаю, что врать плохо и возможно тебе будет неприятно обманывать уважаемого человека, но всё это ради спасения жизни. – Ладно, я постараюсь, – она вихрем умчалась, не задавая лишних вопросов. Незнакомые дети с любопытством рассматривали меня, отчего становилось неуютно. Желание растолкать их, надавав пинков исцеляющих любопытство, боролось с опасением поднять тревогу. Ведь их неспособность атаковать напрямую не означает мою полную неуязвимость. Хитрые людишки запросто спустят на меня натасканных собак! – Расскажи, а как живётся в новом месте? До сих пор ни один переведённый не возвращался, ведь пересекать ограду разрешено исключительно сотрудникам отдела по изучению глупокрысов или монахам с защитными амулетами, – поинтересовался серьёзный мальчик с коричневыми волосами. – Никакой разницы с этим местом, разве что там живут другие люди. – Ты плохо выглядишь, – в беседу вклинилась девочка, напоминающая плаксу, – как ты пойдёшь домой? Всё же это опасно, тебя сожрут злые демоны. Давай попросим взрослых о помощи, тебя не должны наказать, ведь ты хотела помочь новым друзьям, рискуя своей жизнью! Вот же маленькая ябеда! Кто эту дурочку за язык тянул?! Теперь от меня не отстанут. Уйти не получится, они донесут и за мной отправят погоню. Придётся брать заложника и дожидаться, пока другая девчонка притащит жизненно важные препараты. Резать детей глупо, посему заставлю их сожрать всё обезболивающее, тогда они опьянеют и будут временно нейтрализованы. Тщательно сблизившись со слабенькой плаксой я резко заступила ей за спину. Выхваченный кинжал плотно прижался к девичьему горлу, да так что та не успела пискнуть и вывернуться. Одновременно удерживать нож и заложницу одной рукой оказалось неудобно и если бы не острое лезвие, жертва спокойно бы вырвалась. – Чт-т-т-то ты д-делаешь, Рэйка?! – ужаснулся светловолосый заика. – Беру её в заложники, дурачок! А если ты не заткнёшься, я перережу ей глотку! Стойте смирно и не вздумайте орать, иначе вам конец! Вам не убить меня, подлые твари! – Так сообщение о злодее было настоящим?! И ты одержима злым духом! – испугавшийся серьёзный мальчик храбрился из последних сил, а его трусливый друг наложил в штаны в прямом смысле, и другая застывшая от ужаса девочка тоже. – Какой демон?! Что за ересь вылетает из твоего рта? У меня проблемы с психикой, в частности я потеряла память. Но вот загвоздка, меня не собираются лечить! От меня избавятся как от ненадёжного элемента общества. – Демоны лгут! Человек не способен навредить себе подобному! – серьёзный мальчик не унимался. – Я сказала, не кричи! Дурень! Пораскинь мозгами, что мешает одному человеку спустить на другого собаку или приказать глупокрысам прикончить его? Ничего! Вот так умные люди обходят всяческие запреты, табу и законы. А вам говорят, что кто-то перевёлся. Нет, не перевёлся, а давно гниёт в сырой земле. Отныне, когда ты узнал всё это, тебя тоже убьют. Когда уснешь, впустят в твою комнату бешеных собак, и те загрызут тебя, пока ты спишь! Лучше отпустите меня и помалкивайте, если жизнь дорога. – Нет, нет! Ты лжёшь! Прекрати! – верешал обделавшийся трус. – Погоди, ты потеряла воспоминания? – поинтересовался серьёзный мальчишка. – Да, я тебя первый раз вижу. И вот из-за подобной мелочи от меня собираются избавиться. Сумасшедшего владеющего телекинезом не запрёшь за крепкими дверьми, он с легкостью выломает их! Проще убить! Тут уж не поспоришь. Такова цена вашей мирной и беззаботной жизни! – Рэйка?! – из-за холма вышла убежавшая за лекарствами девчонка, в руках она несла компактный свёрток. – Что случилось?! – Тащи сюда лекарства или я разорву вас всех на части! – терпение неумолимо заканчивалось. Испуганная посланница едва не выронила свёрток. Дрожащими руками она передала заветные препараты заложнице, так как я была несколько занята. В шёлковом платочке лежали две тёмных стеклянных баночки с белыми круглыми таблетками внутри. На четверых человек обезболивающего явно не хватало. Если я начну сворачивать им шеи, то поднимется шум. Увести их с собой тоже не вариант, за всеми не уследишь. Выход из сложившегося положения определённо существует, остаётся быстро отыскать его! Давай голова, хоть ты и повреждена, но ещё способна думать!