Часть 2
Нацу спал, уткнувшись носом в подушку. Приятная нега окутывала все тело. Яркие лучики солнца играли на лохматой шевелюре, отбрасывая молочные блики на кровать и до скрипа вымытый пол. Окно было открыто настежь, впуская в комнату приятную, утреннюю свежесть. До головокружения вдыхая чистый воздух, Нацу блаженно жмурил веки и со свистом выдыхал его. На кончиках пальцев приятно покалывало, говоря о том, что тело уже наполовину вышло из фазы сна. Лениво перекатившись на спину, Нацу до боли во всех мышцах потянулся, сбрасывая с себя остатки сна. Еще слабыми руками водя по лицу и, тем самым закрываясь от назойливых лучей, парень бы и дальше так валялся в кровати, если бы не сварливый голос, что нарушал всякое послесонное состояние. О да, эту недовольную интонацию он узнает везде и всегда. Конечно, столько лет вместе под одной крышей живут! — Сейчас встану, - промычал розоволосый, накрывая голову руками, словно защищаясь от нападок со стороны сестры. Так. Стоп. Нацу, осознав, что только что сказал, попытался резко сесть в кровати и своими глазами увидеть фигуру, стоявшую в проеме. Но попытка не обвенчалась успехом — парень навзничь рухнул с кровати, запутавшись в собственном одеяле. Падение было не из мягких. Со всей дури приложившись пятой точкой об пол, парень во все глаза уставился на грозную фигуру, стоявшую в проходе: ноги на ширине плеч, руки в бока и взгляд, метающий молнии. — Сакура?! Какого черта? — вырвалось у Нацу. Он, словно рыба, глотал воздух, бегал глазами по полу, тщетно пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь. Руки в позе «сдаюсь» так и застыли в воздухе. До хрипа набрав в грудь воздуха, он кое-как встал на ноги, — ты же…Ты же уехала! —Что помешает мне вернуться к любимому брату? — Сакура, встряхнув шевелюрой, искренне улыбнулась. И время замерло. Хотелось кричать, улюлюкать, обнимать до потери пульса это хрупкое тело, слышать этот звонкий смех, смотреть в полные нежности большие малахитовые глаза. И целовать. Целовать щеки, нос, лоб, уши, подбородок. Повторять про себя, как манну: «Ты дома. Ты вернулась. Мы снова вместе». И вновь вдыхать этот неприятно-сладкий аромат ее духов, которым ты умолял ее не пользоваться. И дом вновь ожил. В нем опять стало шумно, приятно, как в те славные деньки, когда звучало это звонкое и прекрасное имя. Сакура. Самый близкий человек, самый понимающий. И все расцветает. И вновь есть над кем посмеяться с друзьями, с кем пойти в магазин, заняться генеральной уборкой, провести время за просмотром так любимых ей сериалов, приносить ее любимые яблоки, когда она болеет, да и просто в тишине сидеть на крыльце, вдыхая вечернюю свежесть. Сестра. Самый близкий, самый родной человек. И какие бы ссоры вас не разлучали, вы всегда будете понимать друг друга. Всегда будете вместе. Это нерушимая брато-сестринская связь. Нацу, резко подлетев к Сакуре, крепко прижал ее к груди, зарываясь носом в густые, нежно-розовые волосы. Как? Как она посмела уехать? В ту минуту Нацу понял, как сильно ею дорожил. Он не знал, как сильно ее любит. — Я скучал, — промычал он, медленно качаясь из стороны в сторону. Девушка прижималась к его груди, обхватив тонкими ручонками его талию. Закрыв глаза, она улыбалась, наслаждаясь этим приятным моментом, полностью отдаваясь захлестнувшей нежности и доброте. Все было хорошо. — Неужели ты думал, что я брошу своего глупого братишку одного? — засмеялась Сакура, еще сильней цепляясь руками за его спину. Встав на носочки, она, сквозь улыбку, чмокнула брата в щеку, — завтрак уже на столе. Иди умываться, а потом спускайся. Все было чуть более, чем идеально. Неплохо так взбодрившись под струями освежающего душа, Нацу проследовал к себе в комнату. Еще раз потянувшись, он оглядел комнату в поисках хоть какой-то мало-мальски чистой одежды. Открыв шкаф, на еще невысохшую голову свалилась гора мятой и грязной одежды. Да, запашок не из приятных. Но немного порывшись в этой свалке, иначе не назовешь, парень наткнулся на черную футболку-поло в длинный рукав и шорты в тон. Быстро натянув на себя почти не мятую одежду, парень поспешил вниз. С кухни приятно пахло омлетом. Открыв дверь и уже было шагнув в сторону лестницы, на весь этаж раздалась жутко громкая и неприятная мелодия. Бросив взгляд за плечо, парень нашел источник столь неприятного звука. Это был телефон. Зажмурившись, Нацу пытался отогнать звон в ушах. Но мелодия прогрызала черепную коробку изнутри, заставляя жмуриться еще больше. Запрокинув назад голову, парень с глухим стуком свалился с кровати. Резко раскрыв глаза, Нацу впился взглядом в глубину комнаты. Было темно. На наручных часах было 5:07. Вот черт, это был лишь сон. Всего лишь сон. С облегчением выдохнув, парень облокотился спиной о комод и устало прикрыл глаза. Тело продолжало слабо колотить от дрожи. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. В ушах звенела тишина. Глотая воздух, Нацу не заметил, как уснул на полу. Но даже после пробуждения в школу в животе все еще неприятно ссадило, а ком в горле так и не прошел. Всего лишь сон…***
—…А потом я ему так с вертухи вмазал и в нокаут, — вгрызаясь от голода в свой бутерброд, произнес Наруто. Руки и ворот рубашки были заляпаны майонезом, но блондин не обращал никакого внимания на это. Громкое поедание обеда смешивалось с диким смехом и резкой жестикуляцией руками. Грей, сидевший рядом, всячески пытался уйти от «ударов» блондина, дабы не попасть под раздачу капель майонеза, коим, казалось, уже был заляпан весь стол. — В общем, игра та еще. Советую! Проглотив очередной большой кусок, произнес блондин, смотря на Нацу, что угрюмо уставился в свой салат и, казалось, вообще не слушал, о чем ему только что толковал друг. На обедах он всегда приходил к своим друзьям. И даже полные безысходности дни — не исключение. Класс был залит послеполуденными лучами солнца, окна были открыты, впуская внутрь свежесть. Ночью прошелся дождь, поэтому в воздухе приятно пахло влагой, а на улицах царило спокойствие, в отличие от класса. В нем было, как всегда это бывает на переменах, шумно и уютно. Парты были сдвинуты друг с другом, позволяя друзьям общаться. Девчонки сидели ближе к доске. Грей стал в который раз разглядывать своих одноклассниц. Вон Кана, видать после очередной пирушки, тихо сопела. Как обычно. Рядом сидела Леви, что-то бурно пытаясь объяснить все такой же прекрасной Люси. Та смеялась в кулак. Странно, что Леви без своей излюбленной книги. Что же такого случилось, что она так изменилась? — Говорят, она вчера ходила в кино с тем громилой из третьего класса, — заговорщицки дернув бровями, хохотнул Наруто. — Узумаки, твоей тупостью за милю тянет, — пробурчал Саске, только что вошедший в класс. Вытащив из сумки бэнто и излюбленный стакан с колой, он стал медленно распаковывать свой обед, постоянно поглядывая в сторону девчонок. — Прямо как и твоим занудством, — поморщился Наруто. На его слова Саске лишь хмыкнул. Все они незаметно для себя вновь стали наблюдать за девушками. Наруто почему-то остановил свой взгляд на Хинате. Та сидела чуть поодаль ото всех и застенчиво смотрела в пол. Растрепанные волосы падали на плечи и закрывали лицо. — Что с ней? — Я слышал, — оторвался от своего салата Нацу, — у нее проблемы в семье. Недавно ее родители разбились в автокатастрофе и…в общем, они погибли. Повисло неловкое молчание. Даже Саске перестал на секунду высасывать колу из трубочки. Нацу продолжил ковыряться в своей еде. В голове все еще метались мысли о сегодняшнем сне. Все-таки по Сакуре он скучал безумно. Дома было тихо. Слишком тихо. Парень сам себе признался, что уже устал сам просыпаться, разогревать покупной завтрак и есть в полной тишине. Обуваться в школу без всяких недовольных и торопливых фраз сестры в его сторону. Приходя домой, нащупывать выключатель и, зажигая свет, не видеть знакомой фигуры на диване. А по будням, когда Сакура уходила на подработку, с каким-то трепетом ждать ее с работы, сидя на кухне. Улыбаться от звука поворачивающегося ключа в замке. Ставить на стол разогретую пиццу, смотреть на усталое лицо сестры и слушать о проблемах на работе, о том, что Нацу опять провинился. После ужина они бы сели в гостиной. Девушка стала бы проверять домашнюю работу, исправлять ошибки. И после всего этого суетливого дня, они бы завалились на диван и стали смотреть очередной фильм или сериал. А потом поздно вечером расходиться по спальням. Сакура бы обязательно заглянула к нему в комнату, поворчала про бардак и, прикрыв усталые глаза, потушила свет со словами: «Спи уже, дурак». И в этой фразе, как ни странно, не было ни злости, ни обиды, ни ненависти. Лишь всепоглощающие нежность и забота. Но этого не было. Теперь. От этого становилось даже не грустно, а как-то обидно. За себя. За те славные деньки. Саске, уйдя в себя, не заметил, как допил колу. Все было паршиво. Брюнет уже устал от этих вечных разборок, криков, ссор в его доме. Ведь каждый вечер туда приходила Она. Карин была паршивой подругой, паршивой девушкой. Она вообще вся была паршивой. Даже человеком. Слушать ее крики о том, что она устала. Устала от всех этих сплетен, которые, как паутина, обвивались вокруг них. Устала от обещаний, что постоянно давал ей Саске. Она опять грозила, что уйдет из группы. Уйдет к чертям. Да уходи! Уходи на все четыре стороны! Слишком много от тебя проблем. Саске устал. Суйгецу опять строил козни. Его глупые шутки уже засели где-то в глотке, как и «сопливость» Джугу. Хотелось захлопнуть перед их лицами дверь. Но нельзя. Гордость не позволяла. Как и выслушивать их перепалки. Учиха был слишком горд. Поэтому захлопывать дверь он смел лишь перед братом. Хотя тот и не заслужил. Но, если подумать, был один нюанс. Он постоянно говорил о Люси. Постоянно. Хотелось в него чем-нибудь швырнуть. Эти учтивые вопросы типа: «Как там Люси?»; «Она еще не научилась плавать?»; «Вы с ней еще общаетесь?»; «Почему она к нам не заходит?» и далее, далее, далее…Саске злился сам на себя. Злился на брата. Злился за то, что тот заставлял заниматься самокопанием. Злился на себя за то, что не мог признаться самому себе, что ревнует. Жутко ревнует Люси ко всему. Ко всему, что движется. К парням, к друзьям, к родителям. Даже, порой, к учителям, которые, как иногда казалось, завышали девушке оценки. Ее любили все. Поголовно. Даже враги находили в ней нечто цепляющее. Люси была прекрасным манипулятором, хотя сама того не замечала. И вновь Учиха стал смотреть на нее. Девушка была сегодня с распущенными волосами. Медные локоны падали на грудь. Тонкая кисть руки прикрывала рот. Девушка заливисто смеялась, жмурясь от яркого солнца, лучи которого падали прямо на нее. Залюбовавшись Люси, парень не заметил, как на него уставился Наруто. Парень со злобой скривил губы. — Куда уставился, Учиха? — «выплюнул» Наруто. А ведь когда-то они были друзьями. По крайней мере, так считал сам Узумаки. Для себя блондин давно понял, что Саске везде ищет выгоду. Из всех его общений. Карин? Дешевая слава и хороший бас-гитарист. Что мешает ему быть в центре внимания? Ничего. Абсолютно. Он обладал идеальной внешностью, с этим не поспоришь. Но так ли сильно он подходил своей идеальностью к Люси? Этот вопрос Узумаки мучал уже давно. — А она тут что забыла? — Грей устремил свой взгляд в сторону входа. Все парни последовали его примеру и обернулись к проему. В нем стояла довольно невысокая девушка, сжимавшая в руках какой-то конверт. Нервно пригладив свои вьющиеся волосы, она быстрыми маленькими шажками направилась в сторону Титании. Та как раз доедала свой законный кусочек шоколадного торта, которым пахло даже в другом конце класса. Синевласка, — именно так ее в шутку называл Наруто, —остановившись около стола с девушками, с неким недоверием протянула красноволосой конверт. Эрза, кивнув, приняла из ее бледных, словно мрамор, рук предмет и вновь отвернулась к своему, если это так можно назвать, обеду. Джувия, бросив взгляд на стол, за которым сидели парни, густо покраснела и пулей выбежала из кабинета. — Эта Локсар меня раздражает, — фыркнул Грей, стараясь не думать о сумасшедшей, как ему казалось, девушке, — от нее слишком много шума. — Сказал Грей, — хохотнул Наруто, таки залепив Грею майонезом по глазу, — а тебе идет! Весь стол заржал, как один. Даже Саске позволил себе усмехнуться, продолжая потягивать колу из своего стаканчика.***
— Мистер Узумаки, у вас большие проблемы, — протянул Макаров, хлопком бросая бланки работ на стол, — у вас одного из всего класса оценки не соответствуют нормам, при которых вам будет позволено перейти в следующий класс, а потом поступить в престижный институт. Это был последний урок. Директор, назвав результаты контрольных, недовольно смотрел на Узумаки, сидевшего подле Люси. Та нервно смотрела в свою тетрадь, боясь посмотреть на Наруто. Тот застыл, как каменное изваяние. Казалось, он даже не дышит. Хартфилия незаметно для учителя и неожиданно для Наруто и самой себя сжала руку парня под партой, как бы говоря, что она рядом. Они обязательно что-нибудь придумают. Будьте уверены! И не из таких передряг выходили сухими. Наруто, сглотнув, бросил взгляд на девушку и позволил себе облегченно выдохнуть. — Что же, — кивнул директор, — я сообщу о данном инциденте Цунаде. Надеюсь, она примет решение, что с вами сделать — выставить из школы сейчас или же дать вам шанс. А на сегодня все. Вы свободны. Ученики стали медленно собирать свои вещи. Наруто с протяжным стоном рухнул головой на парту. — Я в дерьме, — подытожил он.***
Полдень. Школьный двор. Почти все ученики уже разошлись по своим домам. Вон Кана вразвалочку шла вместе с Баккусом — учеником старшей школы, вечной занозой в заднице и главным инициатором всех попоек. Грей уже давно ушел с Нацу и Эрзой. Им предстояло сложное дело — подготовить доклад по социологии. С ними должна была пойти Люси, но отказалась. Сейчас она ждала около входа в школу Наруто, дабы поговорить с ним об аттестации. Она крайне сильно желала помочь парню. И сейчас тот самый момент, когда можно предложить Узумаки исправить все оценки и подтянуть свои знания в общем. Она бы и дальше спокойно думала об учебе и Наруто, если бы не знакомый силуэт, появившийся в ее поле зрения. — Лаксас?! — девушка чуть не выронила свой портфель, заметив внука их директора. — Какими судьбами в городе? Ты разве не уехал? Люси стала обнимать своего давнего друга. Тот, смеясь, поцеловал девушку в лоб и, крепко к себе прижав, оторвал от земли, закружив в воздухе. Под ясный смех Хартфилии и мольбах о том, чтобы Лаксас поставил ее на землю, задорным голосом стал объясняться. — Я просто решил заскочить к старику. Посмотреть, жив ли он еще, — он усмехнулся. — Вроде как ворчит. Значит, еще в порядке, — улыбнулась в ответ Люси. Она бы и дальше так разговаривала с ним, если бы не Леви. Девушка вихрем подлетела к Люси. Дреяр, кивнув, поспешил войти в здание, оставив их двоих наедине. — Люси, Эрза беременна! — на выдохе произнесла МакГарден, цепляясь рукой за плечо блондинки и пытаясь отдышаться.