Самовлюбленный?- NO!!!

Крис сначала тупо моргает, не в силах поверить своим ушам. Неужели Чанёль и правда это сказал? После того, что у них только что было?! Неужели для него это совершенно ничего не значит? У Фан не может понять. Но ему ничего не остается, как только… - Хорошо, что ты это заметил, - холодно соглашается он. – Это действительно чудовищная ошибка. Чанёль не смотря на него, резко поднимается, и неловко падает обратно от пронзившей острой боли. Если бы не Крис, то он мог бы сильно удариться. Но тот подхватил его и сразу же отпустил, вставая и поспешно натягивая на себя одежду. Взглянув последний раз на лежащего ничком Сеттера, У Фан разворачивается и тихо, без лишних слов и эмоций, закрывает дверь с той стороны. Теперь ему вряд ли захочется приходить в эту комнату. Медленно переводя свои карие глаза с одного предмета интерьера на другой, Чанёль думает о том, что так сильно могло ударить ему в голову, чтобы он лег под китайца... Зачем он это сделал? И почему… Почему ему было с ним так хорошо?! При этих мыслях он досадливо морщится, испытывая к себе отвращение… Прям подстилка какая-то… НЕТ! Этого просто не может быть! Ему нужен только ДжонИн. Противно от самого себя! Ладно, если бы он просто переспал с парнем, но он был СНИЗУ!!! Теперь он никогда не отмоется от этого позора и от подколок со стороны Криса. А в том, что они будут, Чанни не сомневался. Внезапно в его лопоухую голову приходит жуткая мысль: «А ЕСЛИ У Фан все расскажет?!». Сеттер невесело улыбается. Тогда ему придется навсегда забыть и о ДжонИне, и о мечте стать звездой. А сейчас… Что за помутнение с ним было?! Хотел отомстить?! Но кому? Ответ пришел быстро – ДжонИну. А почему ему можно, а Чанёлю нельзя?! Чем он хуже? А может, Сеттеру захотелось хоть толику, хоть кусочек того тепла, которым он одаривал Кая, не получая ничего взамен. Скорее всего, это и сыграло большую роль в том, что Чанёль был с Крисом. А еще он слишком сильно переживал… Шок от услышанного в душе, затем слова китайца, потом счастливые в своей беззаботной радости Лухан и ДжонИн... Язвительный тон Криса здесь стал последней каплей. Нервно хихикнув пару раз, Чанёль понимает, что его лицо мокрое от слез. ЧТО ЭТО ЗА ФИГНЯ?! Вот уж он не предполагал никогда, что такой истерик! Да и плакать по девственной заднице уже поздно - раньше надо было! Вскакивает, но почти тут же скулит от резкой боли в причинном месте, и осторожно, полусогнувшись, добирается до шкафа, чтобы достать полотенце. Накинув халат, Сеттер медленно и крайне осторожно спускается в душ. Как бы ему не хотелось туда идти, но СЕЙЧАС это просто НЕОБХОДИМО!!! Тщательно оттирая свое столь любимое тело, Чанёль обнаруживает на себе, помимо саднящей задницы: парочку синяков на бедрах, кровоподтеки на руках, шишку на голове; а это он еще не видел всех тех засосов, которые ему так старательно наставил У Фан! Проходя мимо зеркала, он встречается взглядом со своим отражением - усталый взгляд и искусанные в кровь губы говорят сами за себя. Он проводит длинными пальцами по бледной коже, убирая налипшую на лоб челку и безучастно вздыхает. Сил уже ни на что не осталось… ***Лухан*** Это такое наслаждение, лежать в мягкой кроватке, закутавшись в теплое одеяло и знать, что сегодня у вас выходной, знать, что сегодня никуда не надо, знать, что спешить некуда. Лухан радовался каждой минуте, которую он мог провести, провалявшись в любимой постели. Сладостная нега окутывала все его подсознание, а солнечные лучи приятно грели тело. Ощущение чего-то невесомого на лице, и ласковое прикосновение к коленке. Еле слышный шепот под ухом, развевает полудрему: - Твою ж… Забыл, что она волосата… ЛуЛу нехотя разлепляет глаза и различает размытые очертания черной макушки у него прямо под носом. Счастливая улыбка освещает его лицо, от чего оно немного теряет свое детское выражение. Кай. Капризно он протягивает к ДжонИну ладони, прося, чтобы его приласкали. Кровать прогибается под тяжестью чужого тела, и надежные руки нежно притягивают к груди. Такая приятная теснота… Маленькое сердце Лухана сразу начинает отсчитывать барабанную дробь, неправильную – неритмичную, трепеща и постоянно сбиваясь. Может быть, когда-нибудь, он уже не будет так реагировать на каждое прикосновение своего любимого корейца… Может быть, когда-нибудь, Лу сможет спокойно и без дрожи в душе смотреть на Кая… Может быть, когда-нибудь, но точно не сейчас… Нет, он никогда не привыкнет! Радостно подставляя ему лицо, Лухан ждет поцелуя. И мягкие губы нежно проводят по его бархатной щеке, заставляя жмуриться от удовольствия и чуть ли не мурчать от охватившей душевной теплоты. Только с ним, только рядом, он может быть таким… Таким счастливым. Горячее дыхание чужого рта и едва заметное касание… Бережное, сладостное и такое кристально-чистое в своей невинности. Лухану никогда не перестанет нравиться та бережная забота, с которой относится к нему его ДжонИн. Именно, что ЕГО! Осознание этого факта заставляет ЛуЛу еще крепче обнять любимое и ставшее уже родным тело. Положив голову на его плечо, Лу, наконец, разлепляет веки, чтобы встретиться с прожигающим взглядом темных глаз. На секунду он всматривается в эти чарующие омуты, кажущиеся еще выразительнее из-за окружающих черных и пушистых ресниц. Миг, и Лу не может даже вздохнуть, пораженно уставившись на ослепляющую красоту его корейца. Сейчас, глядя на него, он не может поверить, как Бог мог создать таких людей? И как этот человек, а главное – почему, он с ним, с ничем особо не выделяющимся Луханом!? Шумно сглатывает, облизывая внезапно пересохшие маленькие губы. Взгляд Кая сразу же останавливается на них. Смотрит. Пристально и немного серьезно, как будто что-то решая. И сердце ЛуЛу резко ухает вниз, чтобы, пропустив несколько ударов, взобраться так высоко, стуча под самым горлом. Будто завороженный, Лу следит, как медленно прикрываются ресницами обольстительные глаза, отбрасывая на слегка загорелую кожу щек небольшие тени. И Лухан внезапно ловит себя на том, что первое, на что он обратил внимание при встрече - это ЕГО неотразимые глаза, смотревшие так холодно, что только одно воспоминание об этом заставляет Лу зябко передернуть острыми плечами. Его глаза и обаятельная усмешка пухлых губ. Вы скажете, что усмешка может быть какой угодно, но только не обаятельной. Но у Кая она была именно такой. Слегка ироничной и безумно пленительной. Лухан уже готов встретить ласковое прикосновение любимых губ, но неожиданно чувство дискомфорта не дает ему поддаться предвкушению поцелуя. Он поднимает голову, и взгляд упирается в широко раскрытые ЧУЖИЕ глаза. Сразу же отодвинувшись к стене, и, чуть не свалив при этом расслабившегося Кая, Лу настороженно поглядывает на застывшего напротив восковой статуей, Тао. Расстояние меньше метра. - А что это вы делаете? – взволнованным от любопытства голосом спрашивает он. ДжонИн оборачивается. Пару мгновений в комнате слышно только чужое дыхание, но затем ледяной голос прорезает тишину: - А шел бы ты, Тао… СПАТЬ! Китаец вздрагивает от резкого тона и, смерив парочку обиженным взглядом, недовольно забирается на свою кровать и укладывается носом к стенке. - Весь настрой испортил, гаденыш, - тихо шипит сквозь зубы ДжонИн, но мастер ушу, кажется, его уже не слышит. Оно и к лучшему, кстати! ДжонИн угрюмо спрыгивает с кровати, раздраженно поджав пухлые губы и пинает стоявшую на середине комнаты так и не разобранную сумку Лу. Но ничто не могло омрачить прекрасное настроение Кая. - Ладно, - с теплотой в голосе произносит он, - собирайся, Лухан-а! Мы идем гулять! Лицо Лу сразу же озаряет счастливая улыбка. Но не успел он вставить и слово, как вдруг… Будто только этого и ждавший Тао, резко подпрыгивает, садясь на кровать, и вперивает свои жуткие зенки в Кая. - И я с вами! – уверенно заявляет он. - НУ УЖ НЕТ! – отрезает пришедший в себя ДжонИн, прожигая хубэ ответным взглядом.