Самовлюбленный?- NO!!!

Дверь в комнату открывается, и Тао видит, как Крис осторожно вводит едва держащегося на ногах Лухана. - ЛуЛу!!! Что с тобой?!? – взволнованно вскрикивая, подхватывает его Тао, а затем обращает прожигающий гневом взгляд на У Фана: - Ты что с ним сделал?! - Сдурел что ли? – вознегодовал Крис, передавая Лу в руки мастера ушу. - Это я… Он ни при чем. Это я… - лепечет Лухан. – Я один во всем виноват… - Разбирайтесь сами, - бросает У Фан, закрывая за собой дверь. Тао сажает Лухана на кровать, обнимая того за плечи, и заглядывает в глаза: - ЛуЛу, кто тебя обидел? Что случилось?! Я их УБЬЮ! Лу только мотает в ответ головой, шепча бледными губами одну фразу: «Я так виноват». Вдруг он обводит полубезумным взглядом комнату и восклицает: - А ДжонИн-а? Где он? - Хён? Он не приходил. - Как?! – вскакивает Лу. – Я должен найти его! - Чего?! – хватает его за руку одногруппник. – Куда ты пойдешь?! Сейчас ночь! - Я должен его найти, - уже тише шепчет Лухан, смотря на Тао больными глазами. – Обязательно должен… - Ладно, - соглашается хубэ. – Тогда я с тобой. Основательно одевшись, Тао делает последнее приготовление – запихивает в сумку нунчаки. Так, на всякий случай. А то народа по ночам бродит много, корейцы разные бывают… Внезапно открывается дверь, и слишком спокойный ДжонИн, без кровинки в лице, проходит к своей кровати. - ХЁ-Ё-ЁН! – радуется Тао. – А мы как раз тебя искать собрались! Кай медленно поворачивается в его сторону, и надменно произносит: - А я терялся?! – и с этими словами, не раздеваясь, ложится в постель, отворачиваясь к стене. Тао растерянно переводит взгляд на Лухана, и видит, как у того дрожат губы. Лу, этот милый и нежный ребенок, всегда с открытым сердцем и доброй улыбкой, сейчас смотрел на ДжонИна полными слез отчаяния глазами. И почему-то Тао стало так больно от этого царившего в их маленькой комнате тягостного молчания. Посмотрев сначала на одного соседа, потом на другого, мастер ушу брякает: - Спокойной ночи! – а потом добавляет. - Завтра тяжелый день и мне надо выспаться. Через десять минут комнату наполняют сопение Тао и тихие, едва слышные всхлипы Лу. Кай до боли сжимает кулаки, изо всех сил стискивает зубы, пытаясь дышать глубже: «Всё забыть. Ни о чем не думать. Он тебе никто. Он предал. Его просто нет». Разуму ДжонИн приказать может, а вот остаткам сердца – нет. Кай будто наяву видит перед собой, как Лухан, пытаясь подавить рвущие грудь рыдания, закрывает рот тонкими ладошками, как, закутавшись в одеяло, его тело мелко сотрясает дрожь, как широко открыты его глаза, невидящим взглядом смотрящие в потолок. И ДжонИн злится. Злится на себя за то, что, несмотря на предательство, его полуразрушенная душа все равно откликается на этот, чуть различимый в тишине ночи, плач. Через час он уже не выдерживает: - ЗАТКНИСЬ! – рвется из него. Но чужие рыдания становятся еще громче. Кай видит, как с кровати напротив встает Тао и, слыша, как он успокаивающе что-то шепчет Лу, забывается тяжелым сном. «Он о нем позаботится», - последняя мысль, мелькнувшая прежде, чем сознание отключилось. *** Вот и утро. Лу проходит в душ и пугается своего отражения в зеркале: весь опухший от слез, с синяками под красными глазами, с бледными губами… Он представлял собой жалкое зрелище. Вся искореженная душа на его лице. У него сегодня была бессонная ночь. Первая в жизни бессонная ночь. Холодный душ не привел спутанные мысли в порядок. Облегчения не было. Завтрак прошел, как в тумане. Лу даже не удивился тому, что Крис сидел теперь рядом с ним и Тао. Глаза Лухана постоянно обращались на одинокую фигуру с прямой, как палка спиной, гордо сидящую в одиночестве за столиком в самом дальнем углу столовой. Ни один, даже самый короткий взгляд, не был брошен в его сторону. ДжонИн… Его любимый ДжонИн на него не смотрел… Первая, теоретическая пара, прошла, как в бреду. ЛуЛу с нетерпением ждал сегодняшних занятий по танцам. Только там он мог быть рядом с Каем, взять его за руку, обратить на себя взор любимого. Может быть, тогда его сердце растает? Он очень надеялся на это. Но с первых же минут, все пошло не так, как он хотел. Учитель сразу же сделал объявление, что три отборочных этапа позади. Оказалось, что конкурс танцев - был самый последний, заключительный этап, а до этого их еще проверяли на выдержку, сплоченность, умение выходить из трудных ситуаций - все это было в лагере. Преподаватель зачитал список, состоявший из двенадцати счастливчиков, которых отобрало агентство для формирования новой группы. И Лухан тоже вошел в их число. Вот только особой радости он не испытал… Но услышав волшебные слова, что их тизер с Каем скоро снимают, он немного пришел в себя. И пока они не приступили к съемке, преподаватель потребовал всем самоотверженно тренироваться. ДжонИн-а сам подошел к Лухану. И, взглянув в его лицо, Лу отшатнулся. Как могут так равнодушно смотреть на него столь дорогие глаза? Оказывается - могут. Теперь он это знает. В танце Лухан никак не мог сосредоточиться и повторить все правильно за учителем. Чего не скажешь о Кае, движения которого были механически правильны и точны. Его лицо было таким прекрасным, и таким же безжизненным, будто не человек, а фарфоровая кукла. Ни один упрек в сторону ЛуЛу не сорвался с его губ. И от этого было еще тяжелее. Закончив занятие, недовольный преподаватель подозвал Лухана и сообщил, что если так будет продолжаться дальше, то ДжонИну подберут более подходящего партнера. - Нет-нет! – Лу низко опустил голову. – Всё будет хорошо. Я соберусь. Такого больше не повторится. ЛуЛу выходит из тренировочного зала и замечает стоящих недалеко от него, Кая и Чанёля. Его сердце сжимается: от боли, от ревности, от безысходности, от того, что он даже не может подойти к нему сейчас. Лу больше не имеет такого права. - Я знаю, то, что я сделал, простить невозможно, - сминая в руках кепку, выдавливает из себя Сеттер. – Но все равно прошу простить. Не меня. Меня можешь не прощать. Я бы не простил, - качает он головой. – Прости Лухана. Он не виноват. Это я… Это все я. А он действительно тебя любит. Я сам сначала не верил… ДжонИн, смотря Чанёлю прямо в глаза, горько усмехнулся: - Хватит с меня вашей любви. Сыт по горло, - и уходя, обернулся, чтобы холодно бросить: - И не подходи ко мне больше. Лу замирает от этих слов, как будто они предназначены для него, а не для Чанёля. Он никогда, никогда не сможет простить его. Кажется, сердце сейчас разорвется от боли. Лухан опирается рукой о стену и, закрывая глаза, пытается делать глубокие вдохи. - Лухан-а, что с тобой? – незаметно рядом с ним оказывается Тао. – Тебе нехорошо? - Нет, ничего… - А почему ДжонИн-хён ушел без тебя? Вы поругались? - Мы… Мы… - пытается выдавить из себя ЛуЛу, но горло сжал спазм и он не смог произнести ни слова. Внимательно посмотрев на него, Тао сосредоточенно кивнул. Он все понял. Проводив Лу до комнаты, он отправился разбираться с ДжонИном.