Самовлюбленный?- NO!!!

Чанёль уже давно пытался сказать, но никак не мог решиться… Наконец, глубоко вздохнув, он сел и, сцепив длинные пальцы рук, уставился на одногруппника: - Бекхён, - траурным тоном произнес Чанни, - я должен тебе кое в чем признаться. - А? – вопросительно взглянул на него друг, на миг, оторвавшись от компьютера. - Да, - он задержал дыхание, будто перед прыжком. – Мне нравятся парни… - Я знаю, - спокойно отозвался Бекки, и вновь устремил свой взгляд на монитор. – Я думал, ты что-то новенькое мне сообщишь. - Знаешь?! – воскликнул Чанёль, округлив свои большие глаза. – Как знаешь?! - Просто, знаю. Ты же по ДжонИну сох, словно деревце… - Усмехнувшись, Бекхён добавил, - ты думал, я не замечу? Я же твой лучший друг! - Эээ, - взлохматив волосы, Чанёль несколько минут сидел в тишине, обдумывая услышанное, чтобы затем вскочить с радостной улыбкой на все лицо, и прижать к груди своего самого лучшего друга: - Я ОБОЖАЮ ТЕБЯ, БЕККИ!!! – вопил он. - Кх…Я тоже! Тоже! – пытался вырваться тот. – Ты меня задушишь сейчас! Отпустив друга, Чанёль кинулся из комнаты. - Йа! Ты куда?! – запоздало крикнул Бекхён, отойдя от объятий любвеобильного друга. - К парню своему! – счастливо улыбаясь, проорал ему в ответ Чанни. – К Крису! - Что?! – обалдело переспросил Бекки, не веря своим ушам. – К кому? Крису? Ты?.. Но ему уже никто не ответил… Чанни уже стучал, в это время, в чужую дверь. *** Через несколько дней менеджер преподносит всем радостную новость: - Перед дебютом агентство дает вам четыре дня отдыха. Проведите это время с пользой! Если сказать, что все были безразмерно счастливы – это все равно, что не говорить ничего. - Хм… мне надо кое-что сказать, - мнется Тао. - Вы не обидитесь, если я сейчас же, первым рейсом, к себе полечу? – спрашивает он, умильно заглядывая в глаза своих китайских одногруппников. – Я сначала к бабушке, потом к родителям, потом… - Да ладно, Тао, - утешительно хлопает его по плечу Крис. – Можешь не рассказывать про своих теть и дядьев. Мы все соскучились по родственникам, поэтому прекрасно тебя пониманием. Да и не в последний раз едем вместе! Отправляйся, конечно! А мы завтра, с Лу и Лэем! - Спасибо, - чуть не прослезившись от счастья, Тао полез обнимать старшего, не видя, как прожигает его затылок своим жгучим взглядом Чанёль. А Лухан… Лухан непозволительно рад тому факту, что их хубэ уезжает так скоропалительно, ведь теперь они останутся с ДжонИном совершенно одни… От таких мыслей сердце начинает трепетать, а ладони становятся влажными и скользкими. Облизав пересохшие от волнения и какого-то болезненного предвкушения губы, ЛуЛу смотрит на ДжонИна, сидящего за партой с отрешенным видом. Какой раз подряд, Кай медленно поднимает лицо от телефона, проходясь глазами по классу, встречается с Лу, заглядывает ему в душу, обнадежив, опустошает и, разуверив, хладнокровно разрушает, просто идя взглядом дальше. И Лухану становится страшно в такие моменты, когда, казалось бы, ДжонИн смотрит на него и не видит. Совсем не видит своего ЛуЛу. Почему?.. Почему так страшно подумать, что он больше его не заинтересует?.. Китаец сглатывает и поспешно отворачивается, пытаясь унять рвущееся из груди сердце. Но это не так просто… Он дышит медленно, глубоко, стараясь настроить себя на позитивные мысли и, думая о следующем шаге, который предпримет для возвращения ДжонИна на полагающееся ему место – рядом с ним. В общежитие Лу торопится сегодня, как никогда раньше. Усиленно ища в интернете нужную информацию, он автоматически прощается с Тао, через минуту уже не помня, что вообще ему говорил. Первым шагом у него были фотографии, ими он пытался обратить на себя внимание и навеять воспоминания, а теперь следует приступить ко второму - соблазнить Кая. Но как это сделать – вот в чем вопрос. Советов много, даже слишком, но большинство из них в данной ситуации не применимы. Но несколько пунктиков, для вызывания желания у любимого, Лу для себя уяснил: вода, ветер и минимум одежды. Первым делом китаец прибрался в комнате, разобрав, наконец, тот бардак, царивший у него на полочках и в шкафу. Затем, плотно покушав (мало ли, а то может у него на это времени не останется… ДжонИн и всё такое) и тщательно вымывшись, Лухан стал готовиться встречать любимого соседа. Для начала он полностью разделся, повязав на бедра полотенце. Лу хотел бы, конечно, надеть халат, но таких вещей у него в гардеробе отродясь не водилось, трусы он тоже отверг, - не эротично, поэтому остановился на данном варианте - большом махровом полотенце салатового цвета, прикрывавшего его худые ноги, намного ниже колен. Ну, а что делать? ЛуЛу и рад бы был другое найти… И у него было еще одно – совсем маленькое, но его даже обернуть на талии не получилось. Да оно и для лица, как бы… Притащив небольшое ведерко, только что позаимствованное из подсобки и, достав мочалку, он стал осторожно обтирать свое тело, стараясь оставить побольше воды на себе, и поменьше на полу. Открыв окно, Лухан ждал ДжонИна, который почему-то задерживался, и китайцу приходилось вновь и вновь обновлять свой мокрый вид, согласно плану. Через двадцать минут его уже стала пробирать крупная дрожь, но он мужественно держался, предвкушая тот момент, когда зайдет Кай и увидит его во всей красе. Лу представлял, как он встанет навстречу ему, как несильный ветерок будет развевать его волосы, как засверкают капельки воды на молочной коже, как медленно сползет полотенце с его бедер и он, переступив через него, попадет в объятия ДжонИна… Уплыв на каноэ в страну грёз и мечтаний, китаец очухался только тогда, когда хлопнула входная дверь. И что же увидел Кай?! Первое, что бросилось ему в глаза, это тощая фигура, пытающаяся выпутаться из тюли, взметнувшейся с окна, из-за сквозняка, возникшего из-за открытой двери. Кое-как, придя в себя от первоначального шока, ДжонИн замечает чуть ли не синюшного цвета Лухана, который был мокрый и дрожал всем своим, покрытым муражками, телом. То, что последовало за этим, заставило Кая впасть обратно в то коматозное состояние: растянув бледные, чуть дергающиеся от холода губы в кривой улыбке, Лу стал наступать на него, отчаянно виляя бедрами. За те несколько секунд, пока Лухан шел, на лице ДжонИна успели смениться кучи эмоций. А у Лу уже начинал дергаться правый глаз, потому что, ЭТО ЧЕРТОВО ПОЛОТЕНЦЕ НИКАК НЕ СПАДАЛО! И ему ничего не оставалось, как только лихорадочно дернуть его вниз, от чего, не до конца размотавшись, оно запуталось в ногах, и Лухан смачно шлепнулся пузом на пол. С дикой обидой, он понял, что очухавшийся Кай прошел мимо него и, закрыв окно, брякнулся на кровать. Кое-как поднявшись, Лу завернулся в полотенце и, сгорбившись, подошел к шкафу, чтобы надеть пижамку. Очередная попытка провалилась… Завтра ДжонИн уедет, и Лу будет еще сложнее его вернуть… Под вечер у него поднялась температура, и его сильно зазнобило. Всю ночь он шмыгал носом, прикашливал, не мог уснуть, лишь на короткий миг, впадая в забытье. Ранним утром, чувствуя необыкновенную слабость, Лу попытался слезть с кровати. Но слабое тело подвело его и, упав в проход, он не смог подняться… Прикрыв глаза, Лухан уже почти видел, как ДжонИн перешагнув через него, уезжает домой, бросив его тут одного… «Тогда, умру здесь!» - подумал Лу, но вдруг почувствовал, прохладную ладонь на своем пылающем лбу. Последнее, что увидел он своим мутным взглядом – это обеспокоенное лицо Кая. А потом были странные сны… Сны или реальность, ЛуЛу и сам не знал… Он помнил теплые руки, ласково гладившие его по щеке, нежный и такой родной голос, шептавший: «Ты только поправляйся… Я всегда буду с тобой…». Очнулся Лухан в больничной палате. Слегка пошевелившись, он ощутил, как чуть сжали его ладонь и, опустив взгляд, он сразу же увидел ДжонИна. Первые несколько секунд, китаец не мог поверить своим глазам… Кай спал, положив свою чернявую голову на краешек его узкой койки, и бережно держал его за руку. Лухан боялся пошевелиться, чтобы не нарушить эту идиллию. С замиранием сердца, он рассматривал лицо любимого, оказавшееся так близко впервые за долгое время. Он боялся даже дышать… Раздавшийся голос заставил вздрогнуть, и, оторвавшись от столь привлекательного зрелища, ЛуЛу перевел взгляд на соседнюю кровать. - Что, очнулся? – произнес сосед слева. – А твой друг от тебя третий день не отходит, все сидит и сидит… Посмотрев на ДжонИна, Лу встретился с черным магнетизмом его глаз. Только теперь он заметил, как осунулся за это время его любимый человек: серый цвет некогда смуглой кожи, фиолетовые синяки под глазами, жесткая складка у пухлых губ. И сейчас, глядя ему в лицо, Кай улыбался, не выпуская из рук его тонкую, ставшую почти прозрачной за время болезни, ладонь. Необыкновенное тепло разлилось в груди ЛуЛу, заполнив каждую клеточку его тела. - Это не сон?! – он не мог поверить. – Это, правда, ты?! Здесь? Со мной? Кай согласно кивнул и негромко произнес: - Ты только поправляйся, ЛуЛу! Только поправляйся, малыш… Внезапно, китаец замечает зажатый в руке любимого листок бумаги, и нехорошее предчувствие колит его сердце. - Что это? – спрашивает он. - Это? – ДжонИн недовольно хмурится, а затем, отрешенно произносит, - это тебе… Письмо пришло только вчера… Но я не дам тебе его прочесть. Ты только скажи, как давно это продолжается? - С нашего тизера, точнее, с его выпуска, - Лу закусывает губу и устало прикрывает глаза. - Не беспокойся ни о чем, - успокаивающе гладит его ладонь Кай. – Я поговорю с менеджером, и мы примем меры. Твоя задача сейчас - быстрее поправиться! - Хорошо… Но, ДжонИн-а… - хрипло произносит Лухан, - ты же не бросишь меня? Не оставишь меня одного? - Никогда, - тихо шепчет тот, целуя запястье, и глядя ему в глаза с такой теплотой, такой нежностью, что сердце Лу на мгновение замирает, чтобы забиться вновь с удвоенной силой.