Стена между нами или 7 ночей

      Все верно, он не захочет со мной разговаривать. Я бы тоже был в обиде, злости, даже в бешенстве. Хотелось бы привязать к этому всему мое болезненное состояние, но я не настолько жалок. Даже рад, что Андрей не стал жалеть, относиться снисходительно, давать мне поблажки.       Не мог выкинуть эту нашу встречу из головы, даже заезжая в специальную капсулу с противным белым светом, раздражающим глаза. Ничего врачи не найдут, максимум — легкое сотрясение, я за последние дни уже не раз по затылку отгреб, да неслабо.       Отец выглядел бледным, взволнованным, всегда слишком близко к сердцу воспринимал мои обмороки. Беспокоился, частенько по врачам меня водил, в свои сорок обзавелся не одним десятком седых волос.       Как я и думал, ничего в голове у меня не нашли, ну, кроме всего того, чему там положено находиться. Отец вздохнул с облегчением, выслушал все назначения врача, и нам снова посоветовали обратиться к психиатру.       Не знаю, почему, но от последнего отец всегда отказывался.       По дороге домой он пытался со мной поговорить, поднять мне настроение, но не клеилось, просто не клеилось. Все мысли мои были только об Андрее и о том, как мне с ним помириться.       Вылез из машины, настоял, чтобы отец все-таки ехал на работу, а сам на пятый этаж, надеясь застать Андрея дома. Застал. Только не в квартире, а на лестничной площадке вместе с Лехой и большой дорожной сумкой.       Неужели переезжает? Вот так просто? Даже не дав мне шанса оправдаться?!       Замер на лестнице. Смотрю на него, он на меня, и во взгляде его ничего, вообще, словно меня нет, пустое место, лучше бы орал, вмазал мне, а не так. Это слишком… больно.       — Ан… — я не успел произнести его имя. Леха словно ждал момента, когда я рот раскрою.       — Иди вниз, — отдал приказ, перебросив брату сумку, и тот послушался, мимо меня совершенно спокойно, даже не коснувшись, ни посмотрев на меня. Просто ничего.       За ним хотел, почти имя его прокричал, но мир вокруг резко ускользнул, крутнулся, больно отозвался в спине. Уставился на Леху, прибившего меня к двери в свою квартиру. В грудь мне локтем уперся, взгляд еще жестче, чем раньше. За человека не считает.       — Я должен с ним поговорить, — прошипел ему в лицо. Никакой реакции вообще. Они с Андреем точно братья.       — Не знаю, что конкретно у вас там случилось, — спокойно ответил Леха, еще сильнее упираясь мне локтем в грудь. Уже дико больно, но мои чувства сильнее, мне необходимо поговорить с Андреем. — Оставь моего брата в покое, — в его голосе зазвенела сталь, реальная угроза. Ему-то что? Этот ублюдок не в состоянии понять ни меня, ни Андрея, а на второго ему вообще положено плевать с высокой башни.       — Я должен…       — Заткнись, — снова спокойно прошептал, придавил к стене сильнее, уже дышать не могу, он мне грудак сейчас сломает, и отпустил, думая, что на этом все закончится.       Ни хрена, ты ни черта обо мне не знаешь. Рванулся за ним, точнее мимо него. Мне все равно, что голова кругом и ноги заплетаются, я должен поговорить с Андреем, пусть выслушает, а уже потом решает, что ему делать.       Да, упертый как бык, да, зацикленный. Буду идти вперед, пока цели своей не добьюсь.       Любовь ли это? Люблю ли я Андрея? Как друга? Брата? Или же…? Да по барабану! Не хочу, чтобы вот так все закончилось.       Отдышка, боли в боку, потемнело все, третий этаж только, и словил ногой пустоту, но чьи-то руки поймали. Я снова у стены. Еле открыл глаза.       — Ты больной?! — уже прорычал мне в лицо Леха. — Чуть не убился сейчас!       — Пожалуйста, — как же я жалок, черт побери, — разреши с ним поговорить.       — Нет, — непреклонный ответ, холодный взгляд. — Сначала в себя приди, а потом посмотрим, — тише уже и не так грубо.       — Хорошо, — смирился, согласился, взгляд отвел.       Леха оставил меня, но уже у последних ступенек этого лестничного пролета остановился.       — Почему так хочешь объясниться с ним?       Странный вопрос, действительно странный. Я даже не понял сначала, о чем речь. Что значит, почему? Разве не очевидно? Я же виноват. Я должен, должен оправдаться.       Леха не дождался ответа, ушел, а я сполз по стене на пол, снова и снова задавая себе его вопрос: «Почему так хочешь объясниться с ним?». «Почему… так… хочешь… объясниться… с ним?» Почему… хочешь. Хочешь? Хочешь… вот оно что, вот что смутило.       А хочу ли? Или считаю себя обязанным? Хочу ли я или должен?       Почему-то не смог найти ответ. Почему-то стало совсем неважно все, даже взгляд тот безумный Андрея.       А надо ли объяснять что-то? Надо ли…