Грань Смерти

Вы никогда не задумывались о будущем? Я нет. Автор этого, на миг, идиотского сочинения о высшей силе и вселенском предназначении никогда не думал о будущем, как о материальной субстанции с наполненным смыслом. Будучи запертыми в рамках морали, нравственности и религии, мы всегда думали о неизбежном конце. Нашей с Вами смерти. Наступит она сейчас или через секунду, или через несколько лет? Кто знает? Поднимите руки! Не бойтесь быть осмеяны вашими так называемыми друзьями и семьей. Это всё – просто пустой звук. Даже наивные учёные не в силах предсказать нам конец, все цепляются за древние пророчества и тайные знаки, надеясь вникнуть в их смысл. Ярые атеисты в миг смерти молят Бога о прощении. А все почему? На-деж-да. Это противное ощущение, что засело где-то в глубине. От него не может избавиться нормальный человек, некоторым удаётся, но их крайне мало. Равнодушие – вот антидот от яда с именем «надежда». POV Ciel Он слышал смешки людей за спиной, чувствовал боль всем телом. Его давно не интересовало происходящее вокруг. Вот и сейчас, давясь подступающей к легким жидкости, он выдыхает последний кислород, дабы забыться во тьме небытия. Человек, решивший для себя всё, давно забывший, что такое даже слово «счастье», не имеет права на поддержку. Даже самую малую. Его заталкивают все ниже, на глубину, и некогда прозрачная вода окрашивается в алый цвет из-за сильного удара переносицей об стенку унитаза. Вода уже проникла в легкие, в глазах мерцают разноцветные точки. Медленно темнеет от кислородного голодания. Уже не слышны усмешки его мучителей, не чувствуются их руки, скручивающие руки и заталкивающие голову все ниже. Уже всё равно. Его вынимают из воды и бросают к стене. Мокрая одежда скользит по полу. Удар об стену приходится на спину и затылок. В глазах темнеет. -Как ты мне надоел, Фантомхайв! Из толпы громил выходит изящный парень со светлыми волосами. Его обворожительная улыбка заводит многих, но какой сейчас в этом толк? Обрезанные до размеров шорт жёлтые штаны выглядят на нем ужасно, но разве кто-нибудь ему это скажет? Нет. Никто не хочет связываться с Алоисом Транси. И дело не в том, что он самый отъявленный хулиган, а в том, что это чудо спит с начальником. *** Что поделать, раз порядки есть порядки? Ничего. Ты можешь спокойно сидеть в своей полупустой камере в надежде, что сегодня клетки не откроют. Единственным другом у Сиэля был его бывший сокамерник. Но его перевели в другой корпус через двор. А выйти во двор, значит обречь себя на смерть от потери крови. Думаете, у заключенных каждый день проверяют карманы? Глупости. Они все находят какое-то оружие. От иглы до ножей. И всё за услугу. Услуга за услугу! Попробуй только не заплатить, и тебя прирежут как побитую свинью. *** Манжеты испачканы свежей кровью. Так много пережил, хоть ему едва исполнилось 17. Но кровь не его. Сегодня пришла очередь других страдать. Проще сидеть в углу, в одиночестве, почитывая книгу и никогда не реагировать агрессивно. Главное – выжить. Вот и все правила. -Эй! Как ты меня назвал?! -Как слышал! Пидрила! Вот и все. Теперь нужно просто закрыть глаза и убежать подальше. POV Sebastian Тюрьма. Что может быть хуже? Скажу лишь одно: для меня это самое скучное место на Земле. Единственным развлечением здесь являются только настольные игры, флирт, задрипанная библиотека и наблюдение за драками. Вот и сейчас, когда у меня свободное время, я иду в соседний корпус через двор, там, где малолетние преступники ждут своего совершеннолетия, чтобы позвонить единственному человеку, который меня поймет. — Здравствуйте! Это Клод Фаустус, сейчас я не могу подойти к телефону. Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала. Ох, чертов Фаустус. Ладно, будь по-твоему, любовничек. — Алло, Клод, привет. Рад тебя слышать. Хотя, как слышать, ты, наверное, уже забыл обо мне. Мы ведь договорились созваниваться в час, но ты почему-то выключил мобильный. Спасибо за вырезки. Приятно, когда кто-то о тебе хоть как-то заботиться. Я ведь тебе еще дорог, Клод? Ох, совсем забыл, что это автоответчик. Заварушка началась внезапно. Один из подростков набросился на другого и повалил того на пол, задев несколько столов. Под громкие крики сокамерников они дрались. Широкий круг из зрителей подвывал и выкрикивал их имена. Но было что-то не так здесь. Я увидел его. Хрупкий мальчик, трепетно прижимающий к груди книжку, боязливо обходящий дерущихся мальчишек. Я положил трубку и пригляделся. Удивительно. Кто же ты такой?